Дикое племя Батлер Октавия

— Но тебе-то что от этого?

Последовало молчание.

— Поворачивайся, и мы вместе подойдем к Дейли.

Работорговец неохотно подчинился, бормоча что-то непристойное по поводу предков Доро.

— Очередное слово будет стоить тебе головы, — предупредил Доро.

И вновь молчание.

Все трое, двигаясь друг за другом, прошли мимо скованных цепями рабов, мимо костра, где уже закончили клеймить вновь прибывших, мимо людей Дейли, которые смотрели на них во все глаза. Они направились прямо к тому месту, где под навесом, огороженным с трех сторон, на деревянном ящике сидел Дейли, попивая что-то из глиняного кувшина. Он опустил кувшин, чтобы получше разглядеть Доро и Энинву.

— Я вижу, твое дело процветает, — сказал Доро.

Дейли встал. Он был невысокого роста, коренастый, почерневший на солнце и заросший бородой.

— Повтори еще раз, — прорычал он. — Кто ты? — Он был слегка туговат на ухо, но Доро понимал, что он все прекрасно расслышал. В этом человеке Доро чувствовал странное сочетание боязливости и предусмотрительности, и то же самое у большинства его людей. Он знал, что когда они встречали его, проявляя именно эти свои качества, он мог по-прежнему считать их своими слугами, преданными и покорными.

— Ты прекрасно знаешь, кто я, — сказал он.

Работорговец отступил на шаг.

— Я сохранил твоему человеку жизнь, — продолжал Доро. — Но ты должен научить его хорошим манерам.

— Я займусь этим. — Он махнул рукой, показывая смущенному и разгневанному подчиненному, что тот может уходить. Некоторое время человек смотрел на Доро и на мачете, теперь опущенное острием вниз. Наконец он медленно и осторожно пошел прочь.

Когда тот удалился, Доро спросил Дейли:

— А моя команда появлялась здесь?

— И не один раз, — ответил работорговец. — Только вчера твой сын Лейл выбрал здесь двух мужчин и трех женщин. Это были молодые и сильные чернокожие, лучшие из моей партии.

— Скоро я увижу это, — ответил Доро.

Неожиданно Энинву вскрикнула.

Доро тут же оглянулся на нее, опасаясь, не обидел ли ее кто-нибудь. Затем он перевел взгляд на Дейли и на его людей.

— Ну, женщина, ты можешь вынудить меня сделать ошибку! — пробормотал он себе под нос.

— Это Окойя, — прошептала она. — Сын моей самой младшей дочери. Должно быть, эти люди напали на их деревню.

— Где он?

— Вон там! — Она указала рукой на молодого раба, которому только что поставили клеймо. Он лежал, задыхаясь, прямо на земле, весь грязный, в синяках и ушибах, которые получил, сопротивляясь раскаленному железу.

— Я подойду к нему, — тихо сказала Энинву, — хотя он и не знает меня.

— Хорошо, иди, — сказал ей Доро. Затем он опять перешел на английский. — У меня есть еще одно дело к тебе, Дейли. Вот этот парень.

— Но… он уже запродан. Корабль компании…

— Какая жалость, — заметил Доро. — Значит, ты не получишь от него никакой выгоды.

Белый поднял обрубок руки, чтобы почесать заросший подбородок. — А что ты предлагаешь? — У него уже вошло в привычку пополнять свое скудное жалованье, приторговывая с посторонними, не относящимися к компании людьми, такими как Доро. Это было опасное занятие, но Англия была далеко, и он, вероятнее всего, вряд ли мог быть пойман.

— Подожди минуту, — сказал ему Доро, а затем перешел на другой язык. — Энинву, он здесь один, или есть еще кто-то из твоей семьи?

— Он один, других уже увезли куда-то.

— Когда?

Она очень быстро заговорила о чем-то со своим внуком, а затем вновь повернулась к Доро.

— Последние из них были проданы белым уже много дней назад.

Доро вздохнул. Это было ему знакомо. Родственники этого юноши, совершенно незнакомые ему, исчезли точно так же, как и люди из деревни его племени. Он повернулся и сделал Дейли предложение, которое заставило того облизнуть губы. Он и так отдал бы этого раба без всяких принуждений и нашел бы замену для тех, кто уже купил его. Но вот это темное выжженное на юношеской груди клеймо выглядело теперь бессмысленным.

— Сними с него цепи, — приказал Доро.

Дейли махнул одному из своих людей, и тот снял цепи.

— Я пришлю тебе своего человека с деньгами, — пообещал Доро.

Дейли лишь покачал головой, и вышел из-под навеса.

— Я отправлюсь с тобой, — сказал он. — Ведь это не так далеко. К тому же один из твоих людей может пристрелить тебя, если увидит в этом обличье, да еще в компании с двумя чернокожими.

Доро рассмеялся и принял предложение. Ему так или иначе хотелось поговорить с Дейли о той деревне, где оставалось его племя.

— Неужели ты думаешь, что я обману тебя? — спросил он. — После стольких лет?

Дейли улыбнулся, оглянувшись на юношу, который шел теперь рядом с Энинву.

— Ты вполне можешь обмануть меня, — сказал он. — Ты можешь ограбить меня всякий раз, когда что-то выбираешь, хотя ты хорошо платишь при этом. Почему?

— Возможно потому, что ты достаточно умен, чтобы принимать как существующее то, чего не в состоянии понять.

— Тебя?

— Меня. Кто я такой, по-твоему? Как ты себе это объясняешь?

— Чаще всего я думал, что ты сущий дьявол.

Доро вновь рассмеялся. Он обычно позволял своим людям говорить все, что они думают — до тех пор, пока они не останавливались по его знаку и не подчинялись его командам. Дейли достаточно долго был связан с ним, чтобы не знать этого.

— А кто же тогда ты? — спросил он рабовладельца. — Иов?

— Нет. — Дейли лишь печально покачал головой. — Иов был гораздо сильнее меня.

Тут Доро остановился, повернулся и взглянул на него.

— Ты должен радоваться, что живешь на свете, — сказал он.

Дейли отвернулся, не желая встречаться с взглядом Доро. Но когда тот вновь двинулся вперед, Дейли последовал за ним. Он последует вслед за Доро на корабль, и если Доро предложит ему деньги за раба, он должен будет от них отказаться. Этот негр должен стать подарком. Дейли никогда не брал деньги непосредственно из рук Доро, но всегда был готов разделить его общество.

— А почему этот белый зверь следует за нами? — спросил юноша достаточно громко, чтобы Доро услышал его слова. — Что он теперь собирается сделать с нами?

— Мой хозяин должен заплатить ему за тебя, — сказала Энинву. Она представилась молодому человеку дальней родственницей его матери. — И кроме того, мне кажется, этот человек хочет услужить ему.

— Но если этот белый человек раб, то почему ему следует платить?

На этот раз ответил сам Доро.

— Потому что я хочу заплатить ему, Окойя. Ведь может же человек сам решить, как ему поступать со своими рабами.

— Так значит, это ты послал своих рабов, чтобы убить наших родственников и забрать нас?

— Нет, — сказал Доро. — Мои люди только покупают и продают рабов. — Он не добавил, что покупает только вполне определенных рабов. Конечно, если Дейли по-прежнему ему повинуется. Скоро это будет известно.

— И они посылают других, чтобы нас грабить и убивать. Это то же самое!

— То, что я разрешаю своим людям, это мое дело, — отрезал Доро.

— Но они!..

Доро неожиданно резко остановился, повернулся лицом к молодому негру, тот тоже был вынужден остановиться.

— То, что я разрешаю им делать, это мое дело, Окойя. Вот и все.

Вероятно, недолгое время, проведенное в рабстве, научило его терпению. Окойя ничего не ответил на эти слова. Энинву пристально посмотрела на Доро, но тоже промолчала.

— О чем они говорят? — спросил Дейли у Доро.

— Они не одобряют твоей профессии, — пояснил ему Доро.

— Проклятые дикари, — пробормотал тот. — Это настоящие животные, и к тому же сплошь сущие людоеды.

— Вот эти как раз нет, — сказал Доро, — хотя некоторые из их соседей — несомненно.

— Все они, все, — настаивал Дейли. — Дай им только случай.

Доро улыбнулся.

— Конечно, нет сомнения, миссионеры со временем доберутся и к ним, чтобы обучить их практике символического людоедства.

Дейли даже подскочил на месте. Он считал себя набожным человеком, несмотря на свое занятие.

— Ты не должен говорить подобные вещи, — зашептал он. — Даже если ты и не досягаем для Бога.

— Только избавь меня от твоей мифологии, — сказал ему Доро, — и от твоего праведного негодования.

Дейли слишком долго вел дела с Доро, чтобы не быть искушенным в подобных вопросах.

— По крайней мере, мы честно говорим о том, что делаем, — продолжал Доро. — Мы не претендуем, как делаете это вы, рабовладельцы, на то, что делаем это ради спасения души наших жертв. И уж никогда не убеждаем самих себя, что ловим их только для того, чтобы обучить их цивилизованной религии.

У Дейли округлились глаза.

— Но… Ведь я не имел в виду, что именно ты… и являешься… этим… Я не имел в виду…

— А почему нет? — Доро продолжал глядеть на него, забавляясь его смущением. — Уверяю тебя, я самый способный из всех людоедов, которых тебе только доводилось встречать.

Дейли промолчал. Он вытер пот с бровей и стал смотреть в сторону моря. Доро проследил за его взглядом и заметил корабль, стоявший на якоре в маленькой бухте. Это был собственный корабль Доро, «Серебряная Звезда». Небольшой, но очень крепкий, он подходил гораздо лучше, чем его более крупные корабли, для того чтобы проходить в запрещенные места и вывозить рабов, принадлежавших Королевской Компании. Подойдя чуть ближе, Доро смог разглядеть возле него своих людей, которые грузили в длинную лодку батат. Очень скоро он должен быть на пути к дому.

Доро пригласил Дейли подняться на корабль. Там он прежде всего разместил Энинву и ее внука в собственной каюте, а уже затем уселся за еду и выпивку с Дейли, чтобы расспросить его о своей деревне.

— Нет, это не жители побережья, — сказал Доро. — Это племя из внутренних районов страны. Они жили в долинах, окруженных лесами. Я показывал тебе некоторых из них несколько лет назад, когда мы с тобой первый раз встретились.

— Эти черномазые для меня все на одно лицо, — сказал Дейли. — Мне трудно что-либо сказать. — Он глотнул бренди.

Доро быстро схватил его за единственную оставшуюся руку повыше запястья.

— Если ты не сделаешь этого, ты будешь для меня просто бесполезен, — сказал он.

Дейли остолбенел от страха, не сумев даже вовремя отреагировать и выдернуть захваченную руку. Он сидел тихо и, наверное, вспоминал о том, как умирали его люди в предыдущие годы, и о том, дотрагивался ли до них при этом Доро или нет.

— Это была всего лишь шутка, — хрипло прошептал он.

Доро ничего не сказал, только взглянул на него.

— В твоих людях была арабская кровь, — очень быстро заговорил Дейли. — Я помню их взгляды и их язык, которому ты учил меня, а также их отвратительный характер. Таких людей непросто превратить в рабов, чтобы при этом они остались в живых. Никто похожий на них не проходил через мои руки, не будучи опознанным.

— Повтори слова, которым я научил тебя.

Дейли произнес их, те самые слова на языке людей из племени Доро, которые ему следовало произносить, чтобы убедиться, что к нему попали «соплеменники» Доро. И только после этого тот отпустил его руку. Работорговец произносил все слова абсолютно верно, но никто из людей Доро не отозвался на них. Эти люди, как и говорил Дейли, действительно обладали скверным характером. Более подозрительные, чем большинство остальных чужеземцев, более склонные к убийству своих соседей, они охотнее других соблюдали свои обычаи и удовлетворяли голод человеческим мясом. Именно по этим причинам Доро и изолировал их в центре безлюдной саванны. Будь они гораздо ближе к большим и сильным племенам, они давно исчезли бы с лица земли как недоразумение.

Вдобавок ко всему у этих людей была превосходно развита интуиция. Она помогала им угадывать чужие мысли и бороться друг с другом чаще на уровне дьявольских намерений, чем дьявольских поступков. При этом они никогда не задумывались о необычности своих поступков. Доро был их истинным богом с тех самых пор, когда собрал несколько племен и разрешил им вступать в брак только с людьми своего круга или с чужеземцами, которых он сам к ним приводил. Они подчинялись ему, избавлялись от явно ущербных детей, появлявшихся от близкородственных браков, и усиливали те качества, которые делали их столь полезными для Доро. Эти же самые качества делали их чрезмерно раздражительными и злобными, порочными и нетерпимыми до жестокости по отношению к таким же людям, как они сами, но это не принималось в расчет. Доро был очень доволен ими, а они в течение многих веков свыклись с идеей, что его радость — это самое главное, что они призваны поддерживать.

— Твои люди наверняка все погибли, если их попытались захватить, — сказал Дейли. — Те немногие, которых ты приводил сюда много лет назад, могли быстро нажить себе врагов всюду, где бы ни оказались.

Доро забрал из той деревни лишь пятерых, чтобы скрестить их со вполне определенными людьми другого племени, подобранными заранее. Они оскорбляли каждого своим высокомерием и враждебностью. Но они могли размножаться именно так, как приказывал им Доро, и приносили детей с еще более глубокой и более управляемой обостренностью чувств.

— Некоторые из них живы, — сказал Доро. — Я даже чувствую, как их живой организм притягивает меня, когда я думаю о них. Я собираюсь отыскать и выследить как можно больше этих людей, прежде чем кто-нибудь не перебьет всех оставшихся.

— Мне очень жаль, — сказал Дейли. — Хотелось бы, чтобы они попали ко мне. Сколь бы плохи они ни были, я бы все равно попридержал их, чтобы передать тебе.

Доро только вздохнул, кивая головой.

— Да, я уверен, что ты поступил бы именно так.

Остатки напряженности, еще остававшиеся у работорговца, растаяли после этих слов. Он знал, что Доро не будет наказывать Дейли за исчезновение его людей.

— Что это за маленький Айбо, которого ты притащил на корабль? — с любопытством спросил Дейли. Теперь подошло время удовлетворять любопытство.

— Дикое племя, — сказал Доро. — Здесь налицо, как мне кажется, давно утерянная родовая наследственность. Я думаю, что другой такой женщины просто не существует. Мне необходимо разобраться в ее происхождении, раз уж ей удалось выжить.

— Женщина! Но… ведь этот черный — мужчина.

— Временами. Но она родилась женщиной. И она женщина большую часть времени.

Дейли лишь недоверчиво покачал головой.

— Что за уродов ты собираешь! Я могу предположить, что теперь ты станешь разводить существ, которые даже не будут знать, как им мочиться, стоя или сидя.

— Они узнают это, если я выведу их. Они будут это знать, но не в этом дело.

— Подобные существа должны быть сожжены на костре. Они появляются против воли божьей!

Доро лишь рассмеялся и ничего не сказал. Он знал, что работорговец желал бы стать одним из этих уродов. Возможно, что Дейли был жив до сих пор благодаря этому желанию. Десять лет назад на его пути встал некто, кого он принял за черномазого дикаря, возглавлявшего пятерых мулатов, таких же диких на вид, как и он сам. Все шестеро показались достаточно молодыми и здоровыми, как раз пригодными для того, чтобы пополнить партию рабов. Дейли послал своих чернокожих наемников, чтобы захватить их. В этот день он потерял тринадцать человек. На его глазах они падали друг за другом, как скошенные колосья. Затем, обезумевший от страха, он столкнулся с Доро, который был в облике последнего из его убитых людей. Дейли выхватил собственный меч. Это движение стоило ему правой руки. Он так никогда и не понял, почему это не могло стоить ему жизни. Он не знал привычки Доро оставлять в живых подчинившихся ему представителей власти в разных частях света, готовых услужить ему, когда в них возникнет необходимость. Дейли понимал только то, что ему сохранили жизнь: Доро обработал его рану и следил за ней до его полного выздоровления.

А к тому времени, когда он выздоровел, он понял, что уже не является абсолютно свободным человеком: Доро может в любой момент забрать вот эту самую сохраненную ему жизнь. Дейли оказался способен принять это точно так же, как принимали это другие задолго до него.

— Позволь мне работать для тебя, — сказал он. — Возьми меня к себе на один из кораблей, или даже туда, где ты живешь. У меня есть еще силы. Даже с одной рукой я все еще могу работать. Я могу управлять черными.

— Ты нужен мне здесь, — сказал ему Доро. — Пока ты болел, я договорился с некоторыми местными королями о том, что отныне они будут торговать только с тобой.

Дейли с изумлением посмотрел на него.

— Почему ты делаешь это для меня?

— Чтобы ты мог сделать кое-что и для меня, — ответил Доро.

И Дейли вновь вернулся к старым делам. Доро посылал к нему черных торговцев, они продавали ему рабов, а его компания посылала к нему белых торговцев, которые их покупали.

— Кто-нибудь еще займет это место, если ты уедешь отсюда, — объяснил ему Доро. — Я не смогу остановить торговлю рабами даже там, где это затрагивает моих людей, но зато с твоей помощью я смогу ее контролировать.

Цена его контроля оказалась довольно велика. Но в этом случае даже его поддержки и тех шпионов, которые должны были присылать сообщения для Дейли, могло оказаться недостаточно. Своих людей, обладавших необычными способностями, Доро увозил в Америку, где они должны были принести ему определенную пользу. Но если те, кого отыскивал Дейли среди купленных рабов, оказывались людьми обычными, привлеченными только деньгами или верой в то, что Доро был сущим богом, он забывал о них. Точно так же он забудет и Дейли, если однажды, вернувшись на родину Энинву, отыщет столько ее родственников, сколько сможет найти. Хотя еще какое-то время Дейли будет полезен, и ему можно доверять. Теперь уже Доро знал, для чего ему нужен этот белый. Возможно, людей из его племени увезли или в Бонни, или в Нью-Калабар, или еще в какой-нибудь другой порт, где ведется торговля рабами, и они к Дейли не попали. Даже самые талантливые и хитрые из числа собственных детей Доро вряд ли смогли бы так просто обмануть Дейли, пока он был на своем месте. Ведь Дейли получал еще и удовольствие от того, что является проводником той силы, которой обладал Доро.

— Теперь, когда все твои люди исчезли, — вновь заговорил белый работорговец, — почему бы тебе не взять меня в Вирджинию или в Нью-Йорк, где у тебя есть черные, занятые на работах. Я до смерти устал от этой страны.

— Оставайся здесь, — приказал ему Доро. — Ты еще можешь быть полезен. Я вернусь сюда.

Дейли вздохнул.

— Я уже почти смирился с тем, что очень хотел бы стать одним из тех странных созданий, которых ты называешь своими людьми, — заметил он.

Доро лишь улыбнулся и приказал капитану корабля, которого звали Джон Вудли, заплатить за Окойю и проводить Дейли на берег.

— Скользкий маленький сукин сын, — пробормотал Вудли, когда Дейли ушел.

Доро промолчал. Вудли был одним из самых обычных сыновей Доро, без всяких талантов, и он давно недолюбливал Дейли. Это очень забавляло Доро, поскольку он считал, что эти люди очень похожи друг на друга. Вудли был сыном от случайной любовной связи, которую Доро завел в Лондоне лет сорок пять тому назад с дочерью торговца. Доро женился на ней и обеспечил ее положение, когда узнал, что она ждет ребенка. Но он очень быстро оставил ее вдовой — правда, весьма состоятельной. Доро видел Джона Вудли только дважды за все время, пока тот не достиг зрелого возраста. В его второй визит, когда Вудли выразил желание уйти в море, Доро отправил его на корабль к одному из самых способных мореходов, где тот мог изучить морскую науку. Вудли пошел собственной дорогой. Он мог бы разбогатеть, мог бы командовать большим кораблем, а не этим маленьким суденышком. Но он сам сделал свой выбор и остался рядом с Доро. Подобно Дейли он находил удовольствие в том, что был проводником той силы, которой обладал Доро. И, подобно Дейли, он завидовал многим другим, кому Доро оказывал больше внимания и уважения.

— Этот маленький язычник отправился бы сегодня вместе с тобой, если бы ты разрешил ему, — сказал Вудли. — Он ничем не лучше любого из его черномазых. Не понимаю, зачем он нужен тебе.

— Он работает на меня, — сказал Доро. — Работает, так же как и ты.

— Это не одно и то же!

Доро пожал плечами, но не стал опровергать его слова. Вудли знал гораздо лучше, чем Дейли, насколько их положение было одинаковым. Он проработал очень много лет рядом с гораздо более одаренными детьми Доро, и мог реально оценивать собственное значение. Он знал, что выжившие ныне поколения сыновей и дочерей Доро будут населять город. Он знал, как легко они оба — и он, и Дейли — могут быть заменены. Через некоторое время он вздохнул, точно так же, как вздохнул Дейли.

— Мне показалось, что те двое черных, которых ты привел на борт, имеют какие-то особенные таланты, — заметил он.

— А вот это верно, — ответил Доро. — Это кое-что новенькое.

— Безбожные животные! — с горечью пробормотал Вудли. Затем повернулся и пошел прочь.