Жизнь сэра Уолтера Рэли, фаворита королевы и рыцаря Эльдорадо Медведев Иван

***

Когда в 1552 году в семье бедного девонширского дворянина родился пятый по счёту мальчик, даже самый сведущий астролог не рискнул бы предсказать ему судьбу столь блестящую и трагическую.

Современник Шекспира и Френсиса Дрейка, поэт, философ и историк, искусный царедворец и государственный деятель, купец и воин, учёный-химик и натуралист, организатор и участник пиратских экспедиций, колонизатор – таков был Уолтер Рэли, вобравший в себя самые разные таланты. Даниэль Дефо – ревностный поклонник сэра Уолтера – уверял, что в его жилах течёт кровь Рэли.

Младшие сыновья по английским законам не имели права ни на дворянский титул, ни на наследство, и Рэли очень рано привык полагаться только на собственные силы. Достигнув шестнадцати лет, он покидает родной дом и в составе добровольческого отряда отправляется во Францию, которую в то время раздирали религиозные войны. Французское королевство пылало, истекало кровью. Воспитанный в ненависти к католикам, Рэли сражается на стороне гугенотов, но не было громких побед и не играли литавры победные марши честолюбивому юнцу. Провоевав несколько лет, чудом уцелев в Варфоломеевскую ночь, Рэли после очередного разгрома протестантских войск появляется на некоторое время в Англии, но вскоре снова уезжает, только теперь в Нидерланды, находившиеся под испанским владычеством. Вместе с голландцами он воюет против испанцев, но опять безуспешно. Не сбылись надежды на быстрое повышение, и, приунывший, когда из политических соображений английские добровольцы были отозваны британским правительством, Рэли возвращается на родину. Поступает в Оксфордский университет, но не заканчивает курса обучения и переезжает в Лондон, где ведёт распутную жизнь английского денди, пишет стихи, делает долги и дерётся на дуэлях.

В это время начала восходить счастливая звезда Френсиса Дрейка, пирата Её Величества, и Рэли, вдохновлённый наглядным примером, решил, что на море ему повезёт больше, чем на суше. Сама судьба благоприятствовала этому. В 1577 году английская королева Елизавета I получила письмо, автор которого просил дать ему разрешение возглавить экспедицию в Америку: «Я сокрушу испанский рыболовный флот, отберу у Испании Вест-Индию, захвачу в испанских колониях золотые и серебряные прииски и сделаю Вас, Ваше Величество, монархом морей». Автором столь претенциозного и самоуверенного письма был полковник Хэмфри Гилберт, любимый брат Рэли по матери.

Гилберт, которому выпал жребий сделать пока более успешную военную карьеру, через год получает от Елизаветы патент на открытие и захват любых отдалённых земель, не принадлежащих никакому христианскому государю. Гилберт намеревался добраться до берегов Северной Америки и основать там английскую колонию.

В ноябре семь кораблей вышли в море. Уолтер Рэли командовал королевским судном «Фолкон». Юношеские грёзы – романтика дальних странствий и загадочные, богатые земли Нового Света, – казалось, начали сбываться. Но реальная жизнь распорядилась по-своему: непогода разметала эскадру, а разногласия среди капитанов привели к окончательному провалу экспедиции. Братья на потрёпанных штормом кораблях, испытав множество опасных приключений, бесславно вернулись к родным берегам. Горечь неудачи жгла самолюбие и гордость, и только железная воля не дала упасть духом.

– Двенадцать лет я, рискуя жизнью, гоняюсь за успехом, но так же беден, как и в юности, – жаловался Рэли брату. – Хэмфри, в чём секрет успеха?

Гилберт помог Уолтеру. Бывая при дворе, он несколько раз упомянул имя младшего брата, а потом представил его сильным мира сего – фавориту королевы графу Лейстеру, лорду-канцлеру Берли и даже могущественному государственному секретарю Френсису Уоллсингему. И когда в покорённой Ирландии вспыхнуло восстание католиков под предводительством графа Десмонда, Рэли в чине капитана пехотной роты отправляется на помощь английскому наместнику лорду Грею. Король Испании Филипп II не только снабжал мятежников деньгами, но и послал сюда своих солдат. Появление испанских войск произвело тягостное впечатление на саму королеву: через Ирландию католическим странам легко можно осуществить вторжение в Англию.

Англичане действовали быстро и решительно. Испанцы не успели соединиться с повстанцами. Мятеж жестоко подавили. В боях Рэли проявил мужество и смекалку.

Через год лорд Грей поручил Рэли как одному из отличившихся офицеров доставить в столицу донесение об успешных действиях английских войск. В жизни каждого человека бывает звёздный час, который очень важно не прозевать.

Рождество 1581 года в Лондоне выдалось дождливое, с мокрым снегом. Королева в окружении придворных спешила на травлю медведей, устроенную в честь герцога Анжуйского, брата короля Франции. У Холбейнских ворот она в замешательстве остановилась перед лужей, покрытой снежным крошевом вперемешку с грязью. Могущественная повелительница растерянно оглядела застывшую на мгновение свиту.

Хлопок дверцы проезжающей мимо кареты. Молодой привлекательный офицер соскакивает на ходу, разбрасывает ногами комья грязного снега и расстилает перед ножками королевы сорванный с плеча ярко-красный плащ, купленный на последние деньги специально для визита во дворец.

Елизавета захлопала в ладоши и перешла по плащу на сухое место.

– Благодарю, сэр. Как ваше имя?

Рэли поклонился, представился.

– Как вы сказали? Капитан Уортер Рори? – передразнила королева девонширский акцент офицера. – Как это забавно! Уортер Рори!

Елизавета рассмеялась и поспешила к заждавшемуся герцогу Анжуйскому, а Рэли, подняв испачканный плащ, к её фавориту – графу Лейстеру.

Граф, вскрыв пакет и мельком глянув на его подателя, брезгливо заметил:

– У вас такой вид, будто вы только что вылезли из ирландского болота. В следующий раз потрудитесь привести себя в порядок, прежде чем явиться во дворец.

Рэли не обиделся. Только гордо вскинул голову. Вымазанным плащом он гордился больше, чем граф Лейстер всеми своими звёздами и лентами.

Елизавете показалось знакомым имя галантного офицера. На следующий день она пригласила Рэли на аудиенцию. Он красочно описал ей ирландскую кампанию, а королева вволю позабавилась девонширским произношением, попутно отметив ум, преданность, решительность и обаятельность двадцативосьмилетнего ветерана. В глазах Елизаветы, он – непреклонный исполнитель её воли.

– Но, несмотря на победы, война в Ирландии обходится нам слишком дорого, – прервала красноречие девонширца прижимистая королева. – Лорд Грей опять просит денег.

– Расходы надо возложить на самих ирландцев, – тут же нашёлся Рэли.

– Теперь я вспомнила, от кого слышала ваше имя, капитан, – улыбнулась Елизавета. – Мне о вас говорил полковник Гилберт. Вы командовали моим судном «Фолкон»?

– Да, моя королева.

– Кстати, как вам удалось так хорошо вычистить плащ?

Всё это время Елизавета не сводила внимательного взгляда с собеседника. Высокий, стройный, романтичный, остроумный, храбрый воин, денди и поэт, он заинтересовал сорокавосьмилетнюю королеву, которая всегда была неравнодушна к мужской красоте. Перед обедом молодой человек был отпущен с повелением явиться завтра к лорду-гофмейстеру Суссексу.

Рэли, взволнованный, не спал всю ночь, грезил королевой: бледная и величественная, красивая и высокомерная. Живые золотистые глаза и точёные руки, которые она выставляла напоказ. Утром Уолтер еле дождался назначенного часа.

– Капитан Рэли назначается оруженосцем Её Величества, – объявил гофмейстер английского двора.

Уолтер чуть не задохнулся от счастья. Гвардеец личной охраны королевы! Начинались сбываться самые смелые мечты.

Весной о Рэли заговорили как о новом фаворите королевы. С ним считались, его мнение спрашивали, оказывали знаки внимания и уважения, подобострастно просили об услугах. Теперь одни его сапоги, усыпанные драгоценными камнями и жемчугом, стоили целое состояние. Одним махом монаршей милостью Рэли вознёсся до самых высоких сфер, где обитали первые люди страны, чья деятельность заложила блистательное будущее Англии, превратив заурядное европейское королевство в первую империю мира.

Но Уолтеру не давала покоя стремительно растущая слава Френсиса Дрейка, который недавно вернулся из кругосветного похода, ограбив по пути испанские колонии на Тихоокеанском побережье Нового Света. Добыча была сказочной. Испанский посол в Англии Бернардино де Мендоса доносил своему королю: «В выгруженных сундуках и ящиках было 20 танелад (около 15 тонн) драгоценных металлов». Стоимость сокровищ превысила в два раза годовой доход английской казны.

Слава Дрейка перешагнула границы Англии, в которой пират стал национальным героем. Принц Оранский, вождь нидерландских патриотов, намеревался выбить медаль в его честь, а датский король – назвать именем Дрейка свой лучший военный корабль. Поэты слагали стихи. Люди толпами собирались на улицах, чтобы увидеть прославленного моряка. При дворе звезда корсара взошла очень высоко.

Возмущённый Бернардино де Мендоса потребовал у Елизаветы аудиенции, положил перед ней свиток с подробным перечнем награбленного Дрейком и потребовал немедленного суда над ним. Но полученные богатства (королева была главным пайщиком в предприятии Дрейка) придали ей уверенность, и военный спор с сильной Испанией не казался ей таким уж невозможным. Секретарь, присутствующий во время аудиенции, записал ответ Елизаветы: «Королева не считает законным положение, при котором её подданные или подданные других наций лишились возможности посещать Индию1 на том основании, что страны эти дарованы королю Испании папой, право которого на передачу Нового Света королю Испании королева не признаёт…»

Мендоса пытался возражать, но Елизавета грубо прервала его и указала на многочисленные случаи преследования её подданных во владениях испанского монарха. Особенно резко она выговорила послу за участие испанцев в боевых действиях против английских войск в Ирландии и потребовала от Филиппа II письменного извинения за вмешательство в её дела.

Сначала Мендоса подумал, что ослышался: английская королева впервые себе позволила подобный тон в отношении испанского монарха. Потом горячая испанская кровь закипела.

– Если меня не слушают, то пусть заговорят пушки!

На что Елизавета холодно заметила:

– Поумерьте свой пыл. Не то я посажу вас в такое место, где вы вообще вряд ли найдёте собеседника.

Королева посетила корабль Дрейка «Золотая лань», устроив там нечто вроде средневекового шоу.

Трубили трубы, и били барабаны. Елизавета в сопровождении пышной свиты поднялась на борт. Дрейк вышел навстречу королеве и преклонил перед ней колено. Держа в руке позолоченный меч, она пошутила:

– Френсис Дрейк, король Филипп требует возвращения всех привезённых вами драгоценностей вместе с вашей головой.

Затем она отдала меч в руки де Моршомона, приближённому брата короля Франции, и попросила продолжить церемонию. Де Моршомон возложил клинок на плечо Дрейка, как бы символизируя англо-французский союз против Испании.

Позеленевший от злости Мендоса молча созерцал картину.

– Встаньте, сэр Френсис Дрейк.

Королева опоясала пирата золотой шпагой. Так Дрейк был возведён в рыцарское достоинство. В те времена это была очень высокая награда.

Вечером на награбленные у испанцев деньги устроили роскошный банкет, которая Англия не видела со времён Генриха VII. Только одному Мендосе не лез кусок в горло. Члены Тайного совета предложили послу взятку, чтобы он сгладил углы этого дела для своего повелителя, но Мендоса с достоинством отверг оскорбительное предложение захмелевших вельмож. Всю накипевшую желчь он выплеснул в донесениях Филиппу II, настаивая на необходимости покарать Англию. Но король Испании не видел пока возможности из-за случая с Дрейком начинать войну с британцами. Хватало дел и в Нидерландах, где местные патриоты-гёзы одерживали одну победу за другой.

Конечно, Рэли завидовал Дрейку, своему земляку-девонширцу, но зависть эта была благородная. Дрейк был старше Уолтера, и Рэли видел в прославленном пирате только пример для подражания. Они не стали близкими друзьями, но отношения между ними всегда были дружелюбными и ровными. Фавориту королевы не раз приходилось заниматься снаряжением в поход кораблей Дрейка.

Хэмфри Гилберта, как и его брата, не обескуражила неудача первого путешествия в Северную Америку. Он не похоронил честолюбивые замыслы и заканчивал составление плана второго. Но Елизавета I считала, что судьба неблагосклонна к предприятиям Хэмфри. Уолтеру потребовалось огромное умение и такт, чтобы убедить королеву благословить очередную экспедицию старшего брата. Появились новые звёзды морского разбоя – Мартин Фробишер и Томас Кавендиш – достойные преемники сэра Френсиса, да и Рэли рвался в море. Последнее обстоятельство не на шутку встревожило Елизавету, и она дала согласие, оговорив одно условие: сам Рэли останется при ней.

Июнь 1583 года. Хмурое промозглое утро.

Уолтер Рэли, в чёрном плаще с капюшоном, провожает брата в плавание. Пять кораблей в серых тяжёлых парусах медленно вытягиваются на внешний рейд. Рэли часто потом будет вспоминать и это грустное утро, и слова брата, сказанные на прощание:

– Спасибо, Уолтер, за всё, что ты для меня сделал. Я знаю – нас ждёт успех. Я обязательно вернусь победителем.

Потеряв в дороге одно судно, эскадра Хэмфри прибыла к острову Ньюфаундленд. В его водах издавна ловили рыбу моряки под всеми флагами. Но англичане, суда которых были лучше оснащены и вооружены, принялись диктовать условия. Они объявили остров владением Елизаветы I, на котором устанавливается англиканское вероисповедание. Гилберт издал закон о наказании лиц, не признающих этих прав и оскорбительно отзывающихся об английской королеве. Иностранные моряки отказались подчиняться каким бы то ни было указам и снялись с якоря.

Суровый климат осложнял освоение острова, среди колонистов начались болезни. Появились недовольные, требовавшие отправки на родину.

– Пусть дома мы не всегда ели досыта, но зато не умирали от холода.

Гилберт приказал отрезать им уши. О возвращении в Англию с пустыми руками не могло быть и речи. Прослыть законченным неудачником и попасть в немилость королевы! Как он посмотрит Уолтеру в глаза? Нет, только не это.

Дни становились холоднее, англичан всё меньше. Зимовка грозила гибелью. И Гилберт после долгих размышлений с тяжёлым сердцем в конце концов уступил.

Свирепые штормы северных широт преследовали флотилию. 9 сентября 1583 года флагман эскадры фрегат «Сквирл» начал тонуть. Гилберт сидел на корме с Библией в руках. Следовавший за флагманом корабль капитана Эдварда Хейса попытался приблизиться к гибнущему судну. И когда это удалось, Гилберт крикнул:

– Море и суша одинаково ведут в небо!

– Повторяя эти слова, столь приличествующие воину, – рассказывал потом Хейс, – я могу засвидетельствовать, что командующий был непоколебим в своей вере в Иисуса Христа.

В ту же ночь огни фрегата «Сквирл» исчезли. Корабль затонул.

Пламя в камине догорало, но Рэли, кажется, этого не замечал. Он уже давно сидел так – неподвижно, скрестив ноги. Банты туфель измялись.

К парадному подъехала карета, и в дверь постучали. На вопрос слуги, что понадобилось столь поздним гостям, властный голос потребовал:

– Именем королевы, откройте.

Перепуганный лакей не стал задавать вопрос дважды и расторопно подчинился. В холл первого этажа быстро вошла высокая статная леди под тёмной вуалью и несколько богато одетых джентльменов. Обращаясь к ним, она сказала:

– Подождите меня в карете.

Затем, не поднимая вуали, небрежно бросила слуге:

– Проводите меня к сэру Уолтеру Рэли.

Но Уолтер уже вышел и стоял на верхней площадке лестницы, ведущей в кабинет. Дама поднялась по мраморным ступеням. Рэли узнал королеву, поклонился, приглашая её в комнату.

– Плохие новости, Уолтер, – сказала Елизавета, поднимая вуаль. – Гилберт…

– Я уже знаю…

Королева помолчала.

– Я всегда знала, чем это всё кончится, но он умер героем.

– Да, моя королева. В память о добром имени брата я сделаю то, что не удалось ему.

– Уолтер…

– Моя повелительница, – Рэли встал на колени, – в вашей власти запретить мне, вашему подданному, всё что угодно. Но завершить дело брата, которое умножит славу и могущество Вашего Величества, для меня дело чести.

Елизавета порывисто подошла к Рэли и положила руки ему на голову.

– Встань, Уолтер. Иногда я себя чувствую больше женщиной, нежели королевой.

Елизавета I ограничилась лишь согласием на новое предприятие фаворита. Деньги достал Рэли, но кто возглавит плавание? Королева, как обыкновенная любящая женщина, осталась непреклонна: сэр Уолтер Рэли останется в Англии. Он назначается капитаном стражи Её Величества. Два небольших барка приняли под командование опытные капитаны Филипп Амадас и Артур Бэрлоу. Перед отплытием Рэли посоветовал офицерам попытать счастья в более южном направлении, нежели в водах, где погиб его несчастный брат.

Второго июля 1584 года корабли достигли берегов нынешней Северной Каролины. «Мы вошли в прибрежные воды, где пахло так чудесно и так сильно, словно мы очутились в центре прекрасного сада…» – написал потом в своём отчёте Артур Бэрлоу. Англичане прошли ещё около двадцати миль на север и бросили в устье реки якорь. Спустили боты, отправились на берег и были ошеломлены царством пернатых. Миллионы непуганых птиц! Девственный лес, тучная земля – всё это было непохоже на аккуратные ландшафты старой доброй Англии.

Через два дня к берегу, где находилось несколько англичан, приблизилось каноэ с тремя индейцами. Один из них, не проявляя никаких признаков страха, направился к чужеземцам. Попытались разговаривать, потом перешли на жесты. Моряки пригласили индейца осмотреть корабли. Его угостили европейскими блюдами и вином, наделили подарками. Вернувшись к своему каноэ, индеец и его товарищи занялись рыбной ловлей. Через полчаса их судёнышко едва не тонуло от изобильного улова. Тогда индейцы направили его к берегу. Здесь они разделили рыбу на две равные части – для команд обоих кораблей – и, попрощавшись, уплыли вверх по реке.

«На следующий день, – продолжал свой отчёт Бэрлоу, – к нам подошло несколько лодок, в одной из них находился брат короля, сопровождаемый тридцатью или пятидесятью воинами, людьми красивыми и добрыми и столь же воспитанными и вежливыми, как европейцы».

У англичан с индейцами установились самые дружественные отношения. Возникла бойкая меновая торговля. Британцам она показалась очень выгодной. Родич местного монарха отдал двадцать шкур крупных животных за оловянное блюдо, которое собирался использовать вместо панциря – для защиты от стрел. Индейцы безвозмездно снабжали путешественников съестными припасами.

13 июля англичане совершили церемонию принятия открытой ими страны во владение Елизаветы и нанесли ответный визит брату короля на острове Роанок в заливе Абермал. Индейского вельможи не оказалось дома, но их очень хорошо приняла его жена. «С нами обращались со всей любовью и добротой, а так же со всей возможной щедростью. Мы встретили людей самых добрых, любящих и доверчивых, лишённых всякого коварства и неспособных к предательству, живущих, как в золотом веке». Этот остров и присмотрел Артур Бэрлоу для будущей колонии.

Моряки оставляли североамериканский берег в самом радужном настроении. Два молодых индейца – Уанчиз и Мантео – изъявили желание посетить Англию. В середине сентября корабли без всяких особенных происшествий благополучно вернулись на родину.

Восторженный рассказ об открытой стране воодушевил Рэли. В честь королевы он назвал её Виргинией2.

Сэр Уолтер развил бурную деятельность. По его протекции проповедник Р. Гаклюйт Младший представил Елизавете «Трактат об основании колоний в западном полушарии». В нём говорилось о необходимости и полезности английских поселений в Америке и о предполагаемом северо-западном пути в Китай.

Настояния Рэли и успешно завершившееся плавание Амадаса и Бэрлоу убедили королеву. Было учреждено паевое товарищество по отысканию северо-западного пролива из Атлантического океана в Тихий. Правление возглавил сводный брат Рэли Эдриен Гилберт. В качестве пайщиков в него вошли богатые лондонские купцы, финансировавшие три экспедиции выдающегося мореплавателя Джона Девиса. Ему не удалось оправдать надежды толстосумов, но зато был открыт пролив между Гренландией и Баффиновой землёй и исследован значительный участок североамериканского берега.

Сэр Уолтер Рэли был возведён в рыцарское звание, а в 1585 году получил пост управителя оловянных рудников, лорда-наместника Девона и Корнуэлла и чин вице-адмирала. Так королева оценила заслуги своего фаворита.

Неукротимая энергия сэра Уолтера не знала границ. Наряду с исследовательскими экспедициями он снаряжает чисто разбойничьи флотилии под командованием капитанов Джекоба Уиддона и Роберта Кросса. Спешно готовилась вторая экспедиция в Виргинию. Сама Елизавета согласилась участвовать в деле.

Семь кораблей покинули Плимут 9 апреля 1585 года. Эскадру возглавил двоюродный брат Рэли Ричард Гренвилл, прекрасный моряк и воин, вскоре прославивший своё имя в битве с испанцами, в которой пал геройской смертью.Этим рейсом в Америку под началом Ралфа Лейна, губернатора, отправились и поселенцы. Переводчиками были Мантео и Уанчиз, в добром здравии возвращавшиеся домой.

Жители острова Роанок встретили колонистов радушно. Индейцы не забыли о дружбе с экипажами кораблей Амадаса и Бэрлоу, с готовностью помогли англичанам устроиться на новом месте. Оставив сто восемьдесят человек на острове, Гренвилл пожелал им удачи и повёл корабли обратно. Он должен был вернуться через год.

Очень скоро индейцы поняли, что белые люди явились к ним, чтобы остаться навечно. Мало того, чужеземцы превращали их в рабов. Гордые индейцы стали уклоняться от повинностей и прекратили снабжать продуктами надменных пришельцев. А прокормить себя сами англичане были не в состоянии. Основная масса колонистов состояла из промотавшихся дворян, считавших для себя достойным занятием только ратные подвиги. В пути они мечтали о немедленном обогащении. Им мерещились жемчужные прибрежные мели, золотоносные реки, берега которых усыпаны алмазами. О возделывании земли не могло быть и речи. Это требовало огромных усилий, необходимых навыков, что никак не подходило к презиравшим всякий физический труд дворянам.

Первые стычки с индейцами произошли на материке, где колонисты искали месторождения золота. Жители острова предостерегали Ралфа Лейна, что тамошний король не потерпит пришельцев на своей земле, и его воины будут хорошо сражаться. Но губернатор только расхохотался и подстрелил влёт пролетавшую птицу.

В первом же бою воинственные индейцы с материка наголову разбили англичан. Краснокожие в лесах были неуловимы. Белые бесцельно палили из мушкетов по джунглям, а стрелы, выпущенные из чащи, находили своих жертв молча, но верно. И колонисты в панике бежали к себе на остров. Они были ошеломлены поражением и от стыда избегали смотреть друг другу в глаза.

Больше других страдали от англичан миролюбивые жители острова Роанок. Европейцы презирали их и унижали, открыто отбирали съестные припасы. Растущая неприязнь индейцев усиливалась занесённой англичанами смертельной болезнью. Всё это вызывало страстное желание избавиться от них. Но как?

Индейцы избрали довольно оригинальный способ мщения: они покинули незваных пришельцев и перебрались на материк. Для колонистов это означало голодную смерть. Им оставалось питаться только устрицами и крабами. Хотя современные виргинцы находят их превосходными, но первые поселенцы рассматривали такое питание как тяжкое испытание, ниспосланное им судьбой. Положение было отчаянным. Помощь от Рэли запаздывала. Кроме забот о Виргинии, у него в это время имелось много других: в Европе разгоралось пламя войны.

В Испании урожай 1585 года был плохой. Над Галисией и Андалузией нависла угроза голода. Филипп II, расточая английским купцам выгодные посулы, предложил им послать корабли с английской пшеницей в Испанию. Любезность пиренейского монарха была весьма подозрительна, но, увлечённые возможностью хорошо заработать, дельцы Лондонского Сити не насторожились. Все английские корабли, пришедшие в испанские порты, были захвачены, груз их конфискован, а команды посажены в тюрьмы или отправлены в цепях на галеры. Лишь одному судну под названием «Примроз», моряки которого побросали испанских солдат в море, удалось избежать плена. Он и поднял тревогу.

Реакция в Англии была мгновенной. Елизавета в своих владениях наложила эмбарго на всю испанскую собственность. На нидерландский берег с шеститысячной армией высадился граф Лейстер. Френсис Дрейк получил приказ собирать большой флот. Укомплектовать корабли командами, вооружить, оснастить, запастись провиантом на длительное плавание – всё это было делом хлопотным и нелёгким. И здесь неоценимую услугу Дрейку оказал Рэли, имевший большой опыт по этой части.

Вскоре флот Дрейка покинул Плимут. Опустошительный поход начался. Пират Её Величества разграбил порт Виго в самой Испании и ряд городов на островах Зелёного Мыса и в Вест-Индии. Перед тем как возвратиться с богатой добычей домой, Дрейк по просьбе Рэли завернул к берегам Северной Америки и посетил первое английское поселение. Адмирал пиратов нашёл его в крайне бедственном положении: банда оборванных, нечесаных и голодных колонистов целыми днями бродила по острову в поисках еды. Дрейк сам намеревался основать колонию на новом континенте, но из-за возрастающей угрозы испанского вторжения непосредственно в Англию ему пришлось отказаться от этой мысли. Тот факт, что люди Рэли могут оказаться его конкурентами, ни в малейшей степени не смутил душу благородного пирата. Он предложил им часть своего провианта и судно «Дрейк» – на случай, если помощь от Рэли не придёт и придётся покинуть остров. Но «Дрейк» разбился прямо у берега во время некстати разыгравшегося шторма. К счастью поселенцев, флот ещё оставался на месте. Адмирал предложил другое судно, но, напуганные дурным предзнаменованием, колонисты не захотели оставаться в Америке и попросились на корабли Дрейка. Они привезли с собой небольшой груз табака и картофеля, которые Рэли с присущей ему энергией принялся распространять в Англии.

Колонисты находились ещё на пути домой, когда на остров Роанок прибыл посланный Рэли Ричард Гренвилл, доставивший продовольствие. Он очень удивился, не обнаружив оставленных им здесь больше года назад людей. Однако ничего не свидетельствовало о побоищах. Полагая, что его соотечественники отправились зачем-то в глубь страны и рано или поздно вернуться, он приказал выгрузить запас продовольствия и оставил пятнадцать человек для его охраны. Когда год спустя Гренвилл в третий раз посетил Виргинию, он опять не застал там ни одного англичанина. Это не остановило ни капитана, ни нового губернатора Джона Уайта3. На берег сошла вторая партия колонистов, в числе которых были женщины и дети. Опыт первого поселения не прошёл даром. Колония была лучше снабжена и состояла из обедневших крестьян, надеявшихся поправить свои дела на новой родине.

Август 1587 года ознаменовался торжественным событием: дочь губернатора подарила Джону Уайту внучку, которую нарекли Виргинией. Это был первый человек английской национальности, родившийся на американском континенте. Предприятие начало процветать, но угроза испанского нападения на Англию и личное участие в войне Уолтера Рэли помешали развить этот успех. Колонию бросили на произвол судьбы.

Когда вышли все сроки, Джон Уайт сам прибыл в Англию за помощью. Рэли выслушал его рассказ и сочувственно развёл руками.

– Сэр, я очень сожалею, но никто не думает о конюшнях, когда горит дом.

Но для Уайта домом был остров Роанок. Там он оставил жену, дочь, зятя и внучку. Поэтому в апреле 1588 года на свой страх и риск он снаряжает два небольших корабля и спешно отплывает в Америку. Команды судов состояли из людей случайных, авантюристов, судьба колонии их никоим образом не волновала. Зато они проявляли нездоровый интерес ко всем встречавшимся кораблям и скоро совсем сбились с курса. В пятидесяти милях от острова Мадейра горе-пираты заставили губернатора вступить в бой с двумя военными французскими кораблями. «Нас взяли на абордаж, ограбили и так плохо с нами обошлись, что мы решили вернуться в Англию, и это был наилучший выход из столь тяжёлого положения», – записал в дневнике Джон Уайт.

Фаворит королевы частый гость в нарядном доме с лилиями на фасаде. Во французском посольстве нашёл временное пристанище гонимый по всей Европе великий итальянец Джордано Бруно из Нолы. Крамольный речи остроумного безбожника, своим учением о множественности миров раздвинувшего Вселенную до бесконечности, вместе с Рэли слушали многие видные английские вельможи, в том числе Филипп Сидней – племянник графа Лейстера и зять могущественного государственного секретаря Уолсингема. Бруно оказал огромное влияние на мировоззрение Рэли.

– Всякий, кто предпочитает простодушное незнание беспокойному знанию, слепую веру – свободной мысли, тот возводит на пьедестал глупость и поклоняется ослу, – проповедовал великий ноланец.

Англо-испанские отношения продолжали ухудшаться. В Лондоне казнили шотландскую королеву-католичку Марию Стюарт, давнюю соперницу Елизаветы I. Эта акция повергла в шок католическую Европу. Впервые в христианском мире царствующую особу кто-то осмелился публично бросить под топор палача.

Наказать англичан стало для Филиппа II навязчивой идеей. Он понимал, что война в Нидерландах далека от завершения, да и победа там вовсе не будет означать разгрома британцев. А погоня за английскими пиратами на океанских просторах – дело малоэффективное и неблагодарное. Король решил мобилизовать все свои морские силы и высадить испанскую армию – в то время сильнейшую в мире – непосредственно на британские острова. Во всех портах Испании, Португалии и Италии закипела работа4. Строились корабли, свозилось вооружение и продовольствие, сосредотачивались войска.

В 1588 году в Европе ожидали исполнения пророчеств различных знаменитых астрологов. «Ясновидящие» запугивали мир страшным судом, предвещали кончину Елизавете I. Правы они оказались в одном: предсказали действительно знаменательную дату.

20 мая под звуки церковных гимнов испанский флот – «Непобедимая Армада» – в составе ста тридцати тяжёлых военных кораблей и множества вспомогательных судов вышел в море, чтобы покарать еретиков и пиратов на Британских островах. Над флагманом развевалось знамя, освящённое самим папой римским, – предприятию придали вид крестового похода. Торжественно звонили колокола, раздавались залпы орудийных салютов. Перегруженные украшениями галионы вытягивались на внешнем рейде Лиссабона. Башни и кормовые надстройки были расписаны яркими красками. Полотнища шёлковых знамён с изображением испанской короны, разноцветные вымпелы, ленты полоскались на ветру. Море ощетинилось пушками. Этот гигантский флот олицетворял мощь и богатство страны, в казне которой находилось три четверти европейского золота.

В тот же день в Плимуте соединились две английские эскадры – под командованием Френсиса Дрейка и лорда-адмирала Чарлза Хоуарда, штандарт которого был поднят на корабле, лично принадлежащего Уолтеру Рэли. Англичане прекрасно сознавали грозившую им опасность. Если испанцы высадятся на их островах, то малочисленная и плохо обученная английская армия не устоит. Армаду нужно остановить в море. В распоряжении британцев было всего девяносто кораблей. Не густо в сравнении с испанским флотом, но этими силами командовали Дрейк, Фробишер, Хокинс и другие опытные капитаны, которые уже давно вели каперскую войну против католиков. По своим мореходным качествам и конструкторским решениям английские корабли были совершеннее испанских.

19 июля, когда Хоуард со своими адмиралами и капитанами после обеда играл в шары, к флагману пристала пинаса наблюдения. Её капитан поднялся на борт и доложил:

– Сэр, я видел испанский флот у мыса Лизард.

Мыс находился в шестидесяти милях от Плимута. Хоуард посмотрел на Дрейка, чья очередь была метать. Прославленный пират взял в руки шар и спокойно заметил:

– У нас достаточно времени, чтобы закончить игру и после этого разбить испанцев.

Испанским флотом командовал герцог Медина Седония – знаменитый воин, но совершенно несведущий в морском деле, о чём он честно заявил своему королю. Однако Филипп только поморщился. Он не привык менять своих решений и настоял на назначении.

Рэли, члена Военного совета, Елизавета назначила ответственным за оборону побережья Девоншира и Корнуэлла. В кратчайший срок талантливый организатор укрепил прибрежные города и вооружил пять тысяч ополченцев, но как ни рвался сэр Уолтер в бой, всё решилось без него, на море.

После ряда незначительных стычек Армада укрылась во французском порту Кале. Здесь она должна была соединиться с сухопутной армией герцога Пармы. Медлить было нельзя. Военный совет на борту флагманского корабля Хоуарда принял решения атаковать испанцев. Вперёд будут высланы горящие корабли. Дрейк первым предложил для этой цели свой собственный корабль «Томас».

В ночь на 28 июля, подгоняемые благоприятным ветром, восемь подожжённых судов вошли в гавань Кале. В Испании английскими агентами распространялись слухи о каких-то новых «дьявольских» кораблях англичан. Испанцы решили, что это они самые и есть, когда увидели огромные факелы. Один презревший смерть английский моряк держал руль до тех пор, пока пылающий корабль не ударился о борт испанского галиона.

Началась паника. Испанцы рубили канаты якорей и поднимали паруса. Между их кораблями деловито сновали небольшие маневренные английские суда, сея меткими залпами орудий смерть и ужас. Сам Медина сохранил присутствие духа. Ему удалось собрать вокруг себя около пятидесяти кораблей.

Утром началась знаменитая битва. Поднялась страшная канонада, густой дым окутал сражающиеся корабли. Английские пушки были скорострельнее и, установленные на низкобортных судах, били в наиболее опасные места – ниже ватерлинии. А орудия с высоких бортов испанских кораблей стреляли гораздо выше цели. Превосходство англичан в маневренности, скорости и выучке матросов было также очевидным. Испанцы защищались мужественно – ни один корабль не сдался. После семи часов ожесточённого сражения английский флот сокрушил «Непобедимую Армаду».

«Мы вырвали из хвоста испанской птицы одно перо за другим, а жалкие остатки их рассеяли по всему морю», – писал Дрейк в донесениях.

Испанский флот понёс тяжёлые потери, но мощь Испании даже после такого поражения ещё оставалась достаточно сильной, чтобы поспорить за мировое господство. Несколько мелких побед в Атлантическом океане и достойный отпор английскому десанту под Коруньей и Лиссабоном убедили в этом даже самых отчаянных оптимистов. Испанцы усилили защиту своих американских владений, и там, где Дрейк ещё недавно одерживал удивительные победы, выросли новые мощные крепости. Полученные уроки войны с Англией заставили Филиппа II модернизировать флот.

В начале 90-х годов Уолтер Рели всё чаще обращается к мысли снарядить большую экспедицию в Вест-Индию и там нанести Филиппу решающий удар. В Испанию из её колоний в Америке устремлялся такой поток золота, серебра, драгоценных камней и жемчуга, что восстановить на эти деньги свои прежние позиции она могла в ближайшие годы. Вот если перерезать эту нить Ариадны и направить конвейер с сокровищами в Англию! Трудно отказать Уолтеру Рэли в дерзости его планов.

Вспомнил Рэли и о своей колонии на острове Роанок. Джон Уайт был разыскан и доставлен во дворец. Рэли завтракал в своих апартаментах, когда в комнату, застланную персидскими коврами, ввели голодранца с лихорадочным блеском в глазах. Сэр Уолтер с трудом узнал в нём несчастного губернатора Виргинии. Вернувшись в Англию без гроша за душой, в долгах, тот в полной мере изведал страдания человека, оставшегося один на один с судьбой. Рэли пригласил Уайта к столу, и пока голодный губернатор ел, сказал ему:

– Сэр. Ваше положение ужасно, но, поверьте, моё не лучше.

Если хозяин дома и преувеличил, то совсем немного. Доходы сэра Уолтера, несмотря на победоносную войну, значительно уменьшились. Поставка судов для войны с Испанией истощила его состояние. Елизавета I, окружив себя более молодыми фаворитами, охладела к нашему герою. Но чувственная сторона дела мало огорчала Рэли. Скорее даже наоборот. Теперь он может сам возглавить свою экспедицию. Он уже достаточно прочно стоял на ногах, чтобы сильно нуждаться в покровительстве королевы. Главное – достать деньги.

Рэли предложил Уайту три судна под командованием шкипера Уотса. Но обеспечить команды кораблей продовольствием на длительное плавание Рэли не мог: у него не было денег. Экспедиция планировалась на очень короткий срок, и сэр Уолтер рассматривал её как разведывательную в своих новых замыслах. Перед отплытием Рэли повидался с главой экспедиции шкипером Уоттсом и имел с ним беседу.

– Капитан, – сказал Рэли, – если вы найдёте моих людей на острове Роанок в процветающем состоянии или, в противном случае, – вообще никого не найдёте, не задерживайтесь там. Поторопитесь посетить Вест-Индию. У вас будет мало времени…

15 августа 1590 года три судна под командой Уоттса бросили якоря в заливе Абермал. На острове Роанок, над местом, которое покинул три года назад Джон Уайт, взвился густой столб дыма. Сердце губернатора чуть не выпрыгнуло из груди: он был уверен, что это его родные и остальные колонисты подают знак. Смеркалось, но Уайт не пожелал ждать утра. На воду спустили две шлюпки, и в темноте они прошли лишних четверть мили. На северной оконечности острова моряки заметили между деревьев свет большого костра. К нему направили носы шлюпок и надежды. Бросили дрек5 у берега и подали сигнал трубой. Потом спели несколько популярных английских мелодий и звали колонистов на разные голоса. Но берег молчал. Там их как будто и не слышали.

Кода рассвело, англичане высадились на берег и, подойдя к огню, обнаружили, что это горела трава да трухлявые стволы деревьев. Тогда Уайт поспешил непосредственно к месту колонии и был озадачен не меньше ребёнка, увидевшего ловкий фокус. Поселение поросло травой. Скелетов и других признаков сражений не было. Но люди, оружие, шлюпки, дома и утварь исчезли. На условленном дереве Уайт обнаружил вырезанную ножом надпись «кротан». По прошлой договоренности с колонистами она должна была означать название нового места, куда вследствие каких-либо причин переселятся англичане. Так назывался один из островов, отгораживающих залив Памлико от Атлантического океана. Но и там колонистов не обнаружили. Не было их и на близлежащих островах. Постаревший за эти дни Уайт крепился и не терял надежды, но шкипер Уоттс торопился в Вест-Индию. Он хорошо помнил приказ Рэли. Капитан распорядился прекратить поиски и выбрал якоря. В октябре 1590 года экспедиция вернулась в Англию.

При дворе заканчивалась подготовка нового большого пиратского рейда. Но кто возглавит его? Френсис Дрейк после неудач, которые иногда преследуют и любимцев судьбы, на время утратил благосклонность Елизаветы, и теперь занимался строительством оборонительных сооружений Плимута. Настало самое благоприятное время для честолюбивых замыслов сэра Уолтера, и, давно постигший науку придворной интриги, Рэли дёрнул за все ниточки.

В начале 1592 года он был назначен командующим флотилией из шестнадцати судов. Рэли исполнилось 40 лет. Самое время для джентльмена подумать и о семье. Перед отплытием он тайно женится на Бэсси Тракмортон, восемнадцатилетней фрейлине королевы. Трудно было предугадать, как Елизавета отнесётся к этому браку, и сэр Уолтер справедливо решил, что чем позже она об этом узнает, тем будет лучше.

Весной эскадра вышла в море. Официальной целью плавания считалась высадка на Панамском перешейке, марш к Панаме и захват её. Рэли должен был сделать то, что уже сделал двадцать лет назад Дрейк. Но стоило ли выходить в море, чтобы повторять чужие подвиги? И Рэли самовольно изменил план. Он объявил капитанам эскадры, что намерен захватить испанский «золотой» флот, который выйдет из Вест-Индии в первую неделю августа. За достоверность сведений Рэли ручался.

Каждый год караван громоздких, неповоротливых галионов, охраняемый военными судами сопровождения, медленно тащился через Атлантику в Севилью. Трюмы ломились от сокровищ Нового Света. Иногда «золотая» флотилия насчитывала до девяноста кораблей. Это было в лучшие времена. Сейчас же, после крупного поражения, Филипп II не мог обеспечить достаточное количество военных судов для безопасности своего флота.

– Максимум двадцать-тридцать кораблей испанцы смогут выделить для охраны. Караван растягивается на многие мили, что значительно облегчит налёт. По этой же причине испанцы будут лишены возможности напасть на нас неожиданно и одновременно, – закончил выступление на совете Рэли.

В это время вахтенный офицер доложил, что флотилию догнала пинаса, и её капитан передал для адмирала пакет от самой королевы. С недобрым предчувствием Рэли вскрыл печати. Елизавета сухо и категорично приказывала передать командование Мартину Фробишеру и срочно вернуться. У Рэли на протяжении всей его жизни всегда было много врагов, которые не преминули донести королеве о его тайном браке. По возвращении Рэли Елизавете стало известно и о его самовольстве в изменении плана экспедиции. Разгневанная королева распорядилась заточить бывшего любовника в королевскую тюрьму – Тауэр. Леди Рэли запретили появляться при дворе. Но очень скоро сэр Уолтер возвращает себе свободу. Благо он имел столько же влиятельных друзей, сколько и недругов. А после яркой парламентской речи в защиту новых субсидий королеве он даже вновь приобретает некоторое влияние на Елизавету.

В следующем, 1593 году Рэли на заседании Тайного совета в присутствии королевы предложил организовать экспедицию в Южную Америку, где в бассейне реки Ориноко, по его предположениям, находилась несметно богатая золотом легендарная страна Эльдорадо. То, что эта территория уже больше полстолетия принадлежала Испании, и то, что сами испанцы и немцы6, предприняли свыше десяти безуспешных попыток отыскать сказочную страну, – всё это не смущало Рэли. Напротив, ещё больше разжигало в нём желание первым захватить богатые земли.

– Малый успех, который сопутствовал моим предшественникам в поисках, объясняется, я полагаю, только тем, что самим Богом страна Эльдорадо уготована для Её Величества и английской нации, – безапелляционно заявил он.

Проект поддержали главнокомандующий флотом Чарлз Хоуард и влиятельный член Тайного совета Роберт Сесил, что и решило судьбу новой экспедиции. Признательность этим вельможам Рэли сохранил до конца жизни.

Однако политическая обстановка в Европе заставила повременить с дерзкими замыслами. Испания уже оправилась от поражения, и вполне могло случиться так, что английским морякам вновь придётся встать заслоном на подступах к родным берегам. В этом году Рэли ограничился экспедицией под командованием Джона Берга. Вскоре после возвращения тот был убит на дуэли Джоном Гилбертом, повзрослевшим сыном Хэмфи Гилберта. Узнав о печально закончившимся поединке, Рэли раздражённо выговорил племяннику:

– Не для того твой отец и мой любимый брат сложил голову, чтобы его сын уменьшал количество преданных мне капитанов.

Юный Гилберт пытался возражать.

– Знаю, знаю, – отмахнулся Рэли. – Сейчас ты мне скажешь о чести джентльмена. Но ты ещё молод и, может быть, не знаешь, что для настоящего джентльмена есть много других достойных занятий.

И Рэли показал племяннику испанские письма, захваченные пиратом Джорджем Поупхемом, где говорилось о сказочно богатой стране Эльдорадо. С этой минуты Гилберт заболел болезнью, которой Рэли болел всю жизнь.

– Я не забыл о светлой памяти моего отца. Именно поэтому я просил бы вас, дядя, взять меня с собой на поиски Эльдорадо.

В 1594 году соратник Рэли по прежним и будущим экспедициям Джекоб Уиддон повторил поход покойного Берга и собрал дополнительные сведения о бассейне реки Ориноко непосредственно на месте. Так что главную свою экспедицию Рэли готовил долго и тщательно.

Наконец, когда барабаны войны приглушили свою дробь, 6 февраля 1595 года эскадра из пяти кораблей и нескольких мелких судов под командованием Рэли вышла из порта Плимут. Рэли сопровождали проверенные, преданные капитаны Роберт Кросс, Джекоб Уиддон, Лоуренс Кеймис. Вице-адмиралом был назначен Гиффорд. У Канарских островов к флотилии обещал присоединиться известный пират Эймас Престон, но враги Рэли сорвали отправку его судна.

Пока эскадра Уолтера Рэли пересекает голубые просторы Атлантики, кратко расскажем о происхождении одной из самых романтических легенд – легенды об Эльдорадо.

К концу XVI века под пятой испанских конкистадоров оказалась вся Центральная Америка и обширные территории Южной и Северной. В огне и потоках крови погибли древние цивилизации Мексики и Перу. Конкистадоры засыпали Испанию золотом, а Америку пеплом.

Но, как известно, аппетит приходит во время еды. Завоеватели жаждали найти новые источники сокровищ.

В 1535 году соратник Франсиско Писсаро Себастьян Белалькасар отправился покорять северные племена в империи инков. В селении Льяктасинга произошла знаменитая встреча. К Белалькасару привели исхудавшего пленного индейца, на которого была возложена важная дипломатическая миссия: правитель страны Кундинамарки, что раскинулась к востоку от Анд, просит военной помощи у Великого Инки, сына Солнца Атауальпы, против своих врагов.

– Ты опоздал, посланец, – сказал конкистадор. – Великий Инка мёртв.

Белалькасар подробнее расспросил индейца-дипломата о его стране и показал ему несколько слитков золота. Испанца интересовало, имеется ли такой жёлтый металл на родине индейца.

– Я и мои спутники тяжело больны, и только золото может вылечить нас, – лукавил завоеватель.

Индеец с готовностью ответил, что такого добра у них вдоволь, и в подтверждении своих слов рассказал о пышном обряде, связанном с избранием нового вождя.

В назначенный день, до рассвета, наследника сажают в роскошные носилки и торжественно несут к священному горному озеру Гуатавита, окружённому величественными вершинами. Процессию сопровождают вожди в пышных убранствах и жрецы в длинных чёрных одеждах. На берегу озера выстроились в строгом порядке роды и племена, братья по крови и союзники. Воины – в масках, женщины – в разноцветных плащах.

У каменной лестницы, врезанной в берег озера, юного наследника снимают с носилок. На воде покачивается богато украшенный плот, в углах которого на жаровнях курятся пахучие травы. Тишина.

Вдруг одновременно вспыхивают сотни факелов. Наступил час величайшего таинства.

Жрецы сбрасывают с юноши покрывало и натирают его тело липкой смолой, подносят к губам тростниковые трубки, из которых струится золотой порошок. Тело наследника покрывается тонкой плёнкой. В прорвавшихся из-за зубчатых вершин первых лучах солнца он вспыхивает, как идол.

Жрецы переносят его на середину плота, складывая к ногам горку золотых изделий и изумрудов. Отталкивают плот от берега. Вслед ему бьют барабаны, гудят морские раковины. Когда плот достигает середины озера, неожиданно всё смолкает. Юный наследник сталкивает в озеро драгоценности, а затем и сам ныряет в священные воды. Быстро плывёт, смывая с себя позолоту. Люди на берегу приветствуют его и также бросают в озеро свои приношения – золото, драгоценные камни.

– Этот древний обычай завещан нам предками, – закончил рассказ индеец.

Конкистадорам много приходилось слышать о чудесах Нового Света, но эта история превосходила всякую другую. Они были поражены прямо в сердце.

– Мне не терпится взглянуть на людей, которые могут себе позволить швыряться золотом, – сказал Белалькасар своим солдатам, спешно собиравшимся на поиски страны «позолоченного человека» (по-испански – El Hombre Dorado).

В мае 1595 года Рэли подошёл к острову Тринидад. Адмирала сопровождал только небольшой барк Роберта Кросса. Остальные корабли флотилии растерялись во время шторма у берегов Испании.

Малочисленный испанский гарнизон на острове не проявлял враждебных действий. Рэли послал капитана Уиддона вести переговоры. Тот вернулся с испанскими солдатами, которые хотели купить у английских моряков полотна и другие дефицитные товары в бедной колонии. Рэли любезно принял гостей, накормил их и угостил вином. Испанцы, прожив много лет без спиртного, опьянели от нескольких глотков. Они рассказали, что губернатор Тринидада Антонио де Беррио недавно завершил экспедицию по бассейну реки Ориноко.

– Что же он там искал? – спросил между делом Рэли, стараясь внушить испанцам, что больше всего интересуется своей колонией в Виргинии, куда он, в общем-то, и направляется.

– Эльдорадо.

– И что же, нашёл?

– Нет, но в следующий раз он обязательно найдёт Золотую страну. Теперь Беррио располагает более точными сведениями.

Последние слова решили судьбу губернатора. Да и нельзя было оставлять у себя в тылу гарнизон враждебной страны, отправляясь в глубь материка. К тому же Рэли хотел отомстить Беррио за вероломное пленение восьми англичан во время прошлогоднего плавания Уиддона.

Приказ губернатора гласил: всякий местный житель острова, который приблизится к кораблям англичан, будет повешен и четвертован. Несмотря на строжайший запрет, ночью к флагману британцев бесшумно пристало каноэ и на борт вскарабкался рослый индеец.

– Капитан Уиддон, – сказал он на плохом английском первому попавшемуся матросу.

Индейца провели к адмиралу. Смельчаком оказался местный касик7 Кантиман. Год назад он встречался с Уиддоном и хорошо его знал. Индеец сообщил, что губернатор послал на остров Маргарита гонца за подкреплением, задумав захватить английские корабли. Касик жаловался на жестокость и притеснения испанцев. Его брата Беррио приказал опустить в котёл с кипящим салом.

Узнав от индейца о силах испанцев, Рэли не стал мешкать. Его матросы перебили караул и бросились к городу Сан-Хосе-де-Оруна. Обменявшись с англичанами несколькими выстрелами, испанцы сдались. Рэли их всех отпустил, кроме Беррио и его помощника. По настоянию индейцев испанский город был предан огню.

В тот же день на горизонте показались паруса. Рэли отдал приказ занять оборону. Какова же была радость англичан, когда в приближающихся кораблях они признали потерянные суда своей флотилии под командованием Гиффорда и Кеймиса! Тут же на флагмане взвился и заполоскался британский флаг. Приветственный салют окутал облаком корабли.

На следующий день Рэли собрал всех индейских вождей острова и объявил им:

– Я слуга королевы, великой правительницы севера. Под её властью касиков больше, чем деревьев на вашем острове. Она – враг испанцев. Королева освободила от их владычества весь берег северного мира и принесла избавление многим народам. Она прислала меня сюда освободить индейцев от рабства, наказать испанцев и защитить остров от их вторжения и завоевания.

Рэли показал портрет Её Величества, и трудно сказать, что привело в восторг слушателей: слова оратора или изображение Елизаветы I.

От Антонио де Беррио Рэли узнал о местонахождении Эльдорадо столько, сколько было известно самому испанцу. Дон Антонио считал себя единственным человеком на земле, которому Эльдорадо принадлежало по праву преемственности. Он был женат на Марии де Орунья, племяннице знаменитого конкистадора Гонсало де Кесады, который незадолго до своей смерти назначил Беррио губернатором провинции Эльдорадо и всех ведущих к ней путей. Каково же было удивление преемника, когда по прибытии в Новый Свет он узнал, что страна эта ещё не завоёвана и до сих пор неизвестно, где её искать!

Бравый дон Антонио не пал духом. Он разыскал человека по имени Хуан Мартинес. Старый солдат за кубок вина рассказывал в грязных тавернах удивительную историю.

– Я служил под началом достойного идальго Педро де Сильвы. Сам он и все мои товарищи погибли в боях. И меня ждала та же участь, если б не попал в руки индейцев, которые ещё никогда не видели белого человека.

Краснокожие увели испанца с собой. В конце перехода пленнику завязали глаза. Когда повязку сняли, ему показалось, что он видит чудный сон. Впереди, у ног Мартинеса, лежал огромный город, излучавший золотое сияние. Дворцы, крыши домов и даже мостовые были отлиты из чистого золота! Волшебный город рассказчик называл Эльдорадо.

В течении 15 лет Беррио организовал и сам принял командование тремя экспедициями. Каждый год, казалось, приближал его всё ближе к заветной мечте. Совсем недавно десять испанцев по приказу Беррио настолько далеко углубились в дебри континента, что наконец добрались до Маноа8. На обратном пути они были убиты индейцами в стране, в которую так стремились. Спасся только один человек, который и принёс губернатору радостную весть. Солдат клялся, что россказни Мартинеса – истинная правда.

– Я шёл по сверкающему городу весь день и всю ночь. Когда наступил рассвет, я увидел большую золотую гору, на которой в лучах восходящего солнца сиял дворец императора.

Получив столь ценные сведения, Рэли стал готовиться к походу. Маршрут экспедиции был разработан при активном участии Беррио. Он ничего не скрыл из того, что сам знал об Эльдорадо. Рэли сразу же недвусмысленно намекнул испанцу, что его жизнь будет зависеть от исхода английской экспедиции, и дон Антонио не стал искушать судьбу. Рэли намеревался пройти по Ориноко до устья реки Карони и затем по этому притоку подняться до его верховьев. Именно там, по последним данным, скрывалась таинственная Золотая страна.

С галиона сняли верхние надстройки и переоборудовали его в галеру. На ней, на одной барже, двух яликах и корабельном боте с судна Рэли «Лайонз велп» разместилось сто человек с месячным провиантом.

22 мая экспедиция вошла в рукав Ориноко Манамо. Здесь англичане встретили каноэ с грузом хлеба и двумя братьями-индейцами из племени араваков. Хозяин лодки, по имени Фердинандо, как только узнал, что белые люди – враги испанцев, тут же забыл о своих делах и с готовностью согласился показать путь через лабиринт протоков дельты к Великой реке.

Пышная тропическая растительность подступала со всех сторон к воде. На закате путешественники подошли к одному из многочисленных притоков, в устье которого располагался лесистый остров.

Фердинандо вместе со своим братом пожелал сойти на берег, чтобы достать фруктов, отведать туземного вина и познакомиться с местным касиком. Но когда они пришли в селение, правитель острова приказал их схватить и убить за то, что они привели чужестранцев на его землю.

Проводникам удалось вырваться. Фердинандо убежал в лес, а его брат добрался до берега и поднял тревогу. Бывшие на острове англичане, не долго думая, заломили руки старику-индейцу, оказавшемуся в эту минуту рядом, и привели его на баржу.

– Если нам не вернут нашего человека, то тебе отрубят голову, – пригрозил ему Рэли, подтверждая свои слова красноречивым жестом.

Перепуганный старик стал кричать, чтобы не убивали проводника чужестранцев, но сородичи его не слушали. По всему лесу разносилось эхо от воплей преследователей. Наконец индейцу удалось выбежать к берегу. Он взобрался на дерево и стал отчаянно махать руками. Его заметили. Рэли приказал налечь на вёсла. Когда англичане проходили мимо, индеец спрыгнул и, полумёртвый от страха, подплыл к барже.