Гнев ангелов Коннолли Джон

Грейди тоже перестал кричать. Тишину нарушали лишь тихие всхлипывания мальчика и жужжание осиной головы.

Дарина поцеловала макушку ребенка и прижалась щекой к его бледной голове. Ее глаза случайно встретились со взглядом Мариэль, которая заметила, что Дарина плачет и смеется одновременно.

— Он вспомнил! — воскликнула она. — Теперь он вернулся. Он снова мой. Мой Брайтуэлл. Но вам не следовало лгать. Не следовало обманывать нас.

Мальчик вырвался из объятий, вытер глаза и подошел к зеркалу. Он стоял перед осиным лицом и разговаривал с ним на неведомом Мариэль языке. Наконец жужжание затихло, и осы, одна за другой, попадали на пол, где продолжали вяло ползать, но вскоре безжизненно замерли. А мальчик по-прежнему торчал перед зеркалом, хотя теперь видел в нем лишь свое отражение.

Грейди Веттерс скорчился в кресле. Сотрясаясь всем телом, он тихо плакал, и Мариэль поняла, что с братом произошло что-то непоправимое. Она позвала его по имени, но он не взглянул на нее, в его глазах застыло отрешенное выражение.

— Он может принимать совершенно разные обличья, — пояснила Дарина Мариэль, — и разные имена. — И добавила, показав на зеркало: — Тот, кто ждет за зеркалом, Владыка Отражений, повелитель ос…

Порывшись в рюкзачке, мальчик достал листок бумаги. На одной стороне была нарисована машинка, но другая оставалась чистой. И он начал писать там что-то цветным карандашом. Закончив, протянул листок Дарине, та прочла его и, сложив, сунула в карман. А потом произнесла одно слово:

— Паркер.

Ребенок направился к Мариэль, и с новой силой она почувствовала, что в этом детском теле скрывается неизмеримо более взрослая сущность. Его миножий рот открылся, и бледный язык облизнул скривившиеся в ухмылке губы. Дарина положила руку ему на плечо, и голова мальчика, замерев в нескольких дюймах от лица Мариэль, удивленно повернулась к женщине.

— Нельзя, — строго произнесла Флорес.

Ребенок продолжал вопросительно смотреть на Дарину. Он пытался что-то сказать, но вместо слов из его рта вылетали хрипы, напоминавшие карканье вороненка.

— Мы обещали, — пояснила Дарина. — Я обещала.

Мальчик отступил от нее. Он подошел к столу и начал складывать инструменты в свой детский рюкзак. Пора было уходить.

Дарина возвышалась над Мариэль.

— Вы обманули меня, — сказала она. — Вам следовало рассказать мне об этом сыщике. Поэтому я могу объявить нашу сделку недействительной и убить вас за обман.

Мариэль молча ждала. К чему сотрясать воздух бесполезными просьбами.

— Но, возможно, благодаря вашей лжи мы смогли восстановить нечто важное для нас. Вам известно, что однажды сделал тот сыщик?

— Нет.

— Он лишил жизни того, кого вы видите перед собой, — сообщила она, показав на мальчика. — Заставил умолкнуть на время его вечный дух.

— Ничего не поняла, — пробормотала Мариэль.

— Разумеется. А вот Паркер поймет, когда мы с ним встретимся. Я обещала, что сохраню жизнь вам и вашему брату, и я сдержу слово. Мы всегда исполняем обещания.

Ребенок опять порылся в своей сумке и достал металлический бокс со шприцами. Он набрал в один из шприцев прозрачную жидкость из стеклянного пузырька, которого Мариэль прежде не видела.

— Не надо больше, пожалуйста, — взмолилась Мариэль.

— Это другой укол, — бросила Дарина. — Но не волнуйтесь: он не принесет вам боли.

Мариэль увидела, как ребенок в последний раз подошел к Грейди. Ее брат никак не отреагировал ни на приближение мальчика, ни на укол. Его углубленный в себя взгляд не изменился, но спустя несколько секунд веки Грейди закрылись и голова поникла. Ребенок вновь начал набирать жидкость из пузырька. Когда он закончил, склянка опустела. Он бросил ее в рюкзак и направился к Мариэль.

— Это раствор актрапида, — любезно пояснила Дарина. — Проще говоря, инъекция инсулина.

Мариэль решила действовать. Ее колени были подтянуты к груди, а ступни упирались в диван. Собрав все силы, она бросилась на Дарину, но женщина ловко отскочила, получив лишь скользящий удар, а Мариэль свалилась на пол, где к ней тут же подскочил мальчик и всадил в руку шприц. Окружающий мир быстро заполнился тенями.

— Вы будете спать, — услышала она голос Дарины. — Будете спать очень долго.

Сильная доза лекарства заполняла организм Мариэль, погружая ее в коматозное состояние.

Глава 39

Проснувшись на больничной койке, Элдрич подумал: «Я видел прежде этот сон». Кровать, чистая палата; легкий шум тестового прибора, обусловленный микрофонным эффектом; резкий запах антисептика, а за всем этим скрывается кошмар: тянущиеся к нему когтистые пальцы пытаются навеки утащить его во мрак. Он приподнял правую руку и, почувствовав странную тяжесть, увидел, как на простыню упала капля вводимого ему в вену раствора. Он потянулся к шприцу, но чья-то рука мягко, но решительно остановила его.

— Не надо, позвольте я сам, — произнес знакомый голос.

Старик уловил привычный запах никотина, осознав присутствие сына; не Коллектора, а именно сына, поскольку Коллектор никогда не говорил с такой кроткой озабоченностью. Его голос звучал приглушенно: взрывная волна повредила слух Элдрича.

— Я спал, — тихо сообщил законовед. — Мне приснилось, что она умерла, а потом мне приснилось, что это был только сон.

Его лицо болело. Он коснулся пальцами щек и обнаружил повязки на самых глубоких ранках.

— Мне очень жаль, — сказал сын. — Я понимаю, что она значила для вас.

Элдрич повернул голову налево. Рядом с кроватью на тумбочке лежали обнаруженные при нем вещи: бумажник, ключи, часы. Какие-то мелочи.

Но женщины в палате не было.

— Что вы помните? — спросил сын.

— Электричество. Пропадало электричество, кажется, раза два. Я спустился в подвал, но не заметил никаких поломок.

— А потом?

— Какой-то мужчина. Он прошел мимо меня по улице, я насторожился, но он удалился, и я забыл о нем. Перед самым взрывом он окликнул меня. По-моему, он пытался о чем-то предупредить, но после взрыва я больше его не видел.

— Вы помните, как он выглядел?

— Лет пятьдесят, по-моему, или немного старше. Небритый, но без бороды. Ростом около шести футов. Довольно плотный и сильный.

— В какую сторону он направился?

— К югу.

— К югу… По другой стороне улицы?

— Да.

— Вы сообщили об этом полиции?

— Нет. По-моему, я вообще с тех пор ни с кем не говорил. Помню лишь, что пытался приподнять ее, но она уже не двигалась.

— Полицейские захотят побеседовать с вами. Не говорите им о том мужчине.

— Не буду.

Сын взял салфетку и смочил ею лоб отца, стараясь не задеть ранок.

— Насколько сильно я пострадал? — спросил Элдрич.

— По большей части порезы и ушибы. Легкая контузия. Однако они хотят понаблюдать за вами несколько дней. Что-то их беспокоит.

— У меня проблемы со слухом. Твой голос, мой голос… все воспринимаю приглушенно.

— Я передам докторам.

Элдрич попытался повернуться на бок и почувствовал боль в паху. Заглянув под простыню, он увидел катетер и застонал.

— Я понимаю, некоторые неудобства, — сказал сын.

— Мне больно.

— Об этом я им тоже скажу.

— У меня во рту пересохло.

Сын достал из прикроватного шкафчика пластиковый поильник и дал отцу напиться, поддерживая его голову. Он ощутил под пальцами хрупкость костей старческого черепа. Казалось, хватило бы легкого нажима, чтобы тот сломался, как яичная скорлупа. Просто чудо, что он выжил. И, безусловно, умер бы, если бы взрыв произошел немного раньше.

— Я вернусь позднее, — сказал сын. — Вам что-нибудь нужно?

Вдруг отцовская рука вцепилась в него, и старый юрист приподнялся с постели. Насколько же старик еще силен…

— Приходил Паркер. Паркер приходил в контору, и она умерла. Она вернулась за его папкой, и из-за этого погибла. — Элдрич устало вздохнул, из уголков глаз потекли горестные слезы. — Он предупреждал меня, предупреждал, чтобы ты держался подальше от него. Он боялся того списка. Знал, что в нем есть его имя.

— Я сомневался. Так же, как и вы. Та женщина, Фиппс, сказала мне кое-что по поводу…

Но отец не слышал его.

— Список, — рассеянно прошептал он. — Тот список.

— Он по-прежнему у меня, — сообщил сын, но лучи слабого утреннего света, проникавшие сквозь занавески, скользнули уже по другому человеку; его дух и плоть словно начали меняться, вбирая в себя некую новую сущность. — И мне известно, где найти остальных.

— Убей их, — устало произнес Элдрич, откидываясь на подушки. — Убей их всех.

Он закрыл глаза, а преображение его сына завершилось, и палату покинул уже Коллектор.

Утром, в начале десятого, Джефф и Рейчел приехали забрать Сэм. Она рано проснулась и больше часа помогала на кухне Ангелу и Луису, намазывая маслом тосты и взбивая яйца для омлета, в результате чего мне пришлось поменять ей свитерок, чтобы ее мама не разъярилась, увидев, в какую грязнулю превратился ребенок.

Джефф прикатил на «Ягуаре». Из окна моего кабинета Ангел и Луис видели, как он заехал на дорожку с улицы, вышел из своей тачки и принялся разглядывать залитые зимним солнцем скарбороские болота. Рейчел тем временем направилась к входной двери.

— Такое впечатление, что он рассматривает их взглядом собственника, — заметил Ангел.

— Может, собирается прикупить здесь земельку? — предположил Луис.

— А может, смените тон? — сказал я. — Вы же знаете, что я терпеть его не могу, поэтому вам тоже не следует проявлять симпатии.

— Естественно, мне он тоже не нравится, — отозвался Ангел.

— У него ведь куча денег, почему же он ездит на задрипанном «Ягуаре»? — удивился Луис. — Эти легковушки обесцениваются быстрее, чем зимбабвийские доллары.

— Потому-то у него и куча денег, что он экономно ездит на «Ягуаре», — пояснил Ангел. — Интересно, сколько ему лет?

— Много, — бросил Луис.

— Чертовски много, — добавил я.

— Значит, старая развалина, — заключил Ангел. — Тогда непонятно, почему он еще ходит без палочки.

Хлопнула входная дверь. Войдя в прихожую, Рейчел крикнула:

— Привет!

— Мы здесь, — откликнулся я.

Она вступила в кабинет и, увидев нашу троицу, удивленно приподняла бровь.

— Решили устроить торжественную вечеринку по поводу возвращения домой?

— Пока лишь обдумываем такую возможность, — ответил Луис.

Рейчел заметила, куда мы смотрим и кого видим, и выразительно произнесла:

— Ха-ха!

— Он выглядит моложе, чем я ожидал, — заявил Ангел.

— Неужели?

— Ничего подобного. Он уже старик.

Рейчел сердито глянула на Ангела.

— Поговорите еще, и тогда точно не доживете до его возраста.

— А мне и не хочется дожить до его возраста, — возразил Ангел. — Он выглядит, как Мафусаил на древних пастелях. Во всяком случае, так сейчас никто не одевается!

Рейчел, надо отдать ей должное, всерьез вознамерилась отстоять достоинство своего партнера.

— Он собирался позднее играть в гольф, — пояснила она.

— В гольф? — пораженно переспросил Луис.

В это короткое слово он вложил столько презрения, сколько, на мой взгляд, не смогла бы вместить и пространная отповедь.

— Да-да, в гольф, — вызывающе подтвердила Рейчел. — Видите ли, порядочные люди умеют отдыхать. И занимаются спортом.

— Неужто гольф относится к спортивным играм? — Луис взглянул на Ангела.

— В нашем расписании эта игра вроде бы не упомянута, — пожал плечами Ангел.

— Ладно, парни, сами знаете, какие вы придурки, — вздохнула Рейчел. — Где моя дочь? Нужно быстрее забрать ее отсюда, пока она не заразилась вашей придурью.

— Поздновато! — Луис усмехнулся. — Она унаследовала папочкины гены.

— Поняли, парни, какие вы придурки? — бросил я ему, направляясь за Рейчел.

— Для нас ведь это означает «крутые ребята», правда? — уточнил Луис, обращаясь к Ангелу.

— Их разъедает ненависть к гомосексуалистам, — нарочито обиженно произнес Ангел. — Пожалуй, нам стоит выразить недовольство или сочинить ободряющую песенку.

Я молча удалился.

— Эй! — крикнул мне вслед Ангел. — Неужели нас теперь не пустят на гулянку?

В прихожей Рейчел помогла Сэм сложить сумку.

— Что случилось с твоим чудесным новым свитером? — спросила она, заметив, что на девочке старая дырявая кофта из моих запасов, в которой Сэм иногда помогала мне в саду.

— В яичных кляксах он стал еще красивее, — заявила девочка.

— Вполне логично, — заметила Рейчел. — Не пытались ли дядя Луис с дядей Ангелом играть в свои глупые игры, кидаясь яйцами? — спросила она, стрельнув в меня взглядом.

— Я в этом не участвовал, — отвертелся я. — Завтрак готовили без моей помощи.

— А дядя Ангел сказал плохое слово, — прибавила Сэм. — Оно начиналось на букву «г».

Из кабинета донесся обиженный вопль:

— Ты же обещал, что она не скажет!

— А вот это меня почти не удивило, — пренебрежительно произнесла Рейчел и, повысив голос, добавила в сторону кабинета: — Но я очень разочарована в дяде Ангеле.

— Извини, мне жаль.

Рейчел проверила, оба ли носка надели на девочку, не натянуто ли наизнанку нижнее белье, а потом забрала ее зубную щетку и кукол.

— Все в порядке, теперь скажи «до свидания» папе и ступай к машине, — велела она Сэм.

Малышка обняла меня, и я крепко прижал ее к себе.

— Пока, папочка, — сказала она.

— Пока, детка. Скоро увидимся, правда? Я люблю тебя.

— И я тебя тоже люблю.

Она вырвалась из моих рук, и у меня защемило сердце.

— Пока, дядя Ангел, который сказал плохое слово! — крикнула она.

— Пока, — раздался смущенный голос.

— Пока, дядя Луис, который обещал не застреливать того пьяного крикуна.

После долгой неловкой паузы Сэм дождалась «пока!» от Луиса и довольная выбежала на улицу.

— Ну и как это понимать? — сквозь зубы процедила Рейчел, сурово взглянув на меня.

— Это было недоразумение, — принялся оправдываться я. — Он вовсе не собирался никого убивать.

— О господи, — простонала она, — почему они вообще были с вами?

— Заглянули случайно, — соврал я.

— И ты, конечно, не собирался говорить мне?

— Я же сказал. — Теперь я тоже сурово взглянул на нее. — Мы встретились случайно.

Возмущение Рейчел нарастало: Ангел и Луис высмеяли купленный ею для Сэм свитер, Ангел выругался, Луис сморозил очередную глупость — в результате Рейчел распалилась со скоростью вскипевшего в скороварке супа. Кроме того, она приехала уже не слишком радостная. Вряд ли ей удалось хорошо повеселиться, целый вечер выслушивая разглагольствования Джеффа перед компанией толстосумов по поводу того, что в банковском кризисе виноваты исключительно бедняки, нуждающиеся в крыше над головой. Теперь ее щеки пылали. Она выглядела обалденно, но комплимент ее красоте явно не смог бы улучшить ситуацию.

— Я надеюсь, твою чертову задницу когда-нибудь прострелят! — запальчиво воскликнула Рейчел. Приоткрыв пошире дверь кабинета, добавила: — Вас, придурки, это тоже касается в полной мере! — Захлопнула дверь. — Выйди и поздоровайся с Джеффом, — приказала она. — И будь повежливее, пожалуйста, веди себя как нормальный человек.

— Привет грозе гангстеров! — воскликнул Джефф, просияв невинной улыбкой.

Гроза гангстеров. Какой же он кретин.

— Привет… Джефф, — ответил я, сделав ударение на его имени.

Мы обменялись рукопожатием. Во время этого ритуала он всегда слишком долго не отпускал мою ладонь, при этом ощупывая мой бицепс левой рукой, и изучал мою физиономию с видом хирурга, проверявшего состояние тяжело больного пациента и обнаружившего, с личной обидой для своей профессиональной гордости, что его здоровье совершенно не улучшилось.

— Как дела, приятель? — привычно поинтересовался он.

«Приятель» — очередное излюбленное словцо из приветственного ритуала. Рейчел злорадно усмехнулась. Это была ее месть за прошлый вечер.

— Нормально, Джефф. А как у вас?

— Фантастически, — ответил он. — Абсолютно замечательно.

— Хорошо ли приняли твою вчерашнюю речь?

— Вызвала бурю эмоций. Некоторые даже просили меня участвовать в выборах.

— Вот здорово! Ты вполне можешь завоевать доверие где-нибудь в Африке. Я слышал, кажется, в Судане сейчас нуждаются в мудром руководстве или, может, в Сомали.

На лице у Джеффа появилось недоумевающее выражение, улыбка застыла, но через мгновение засияла с прежней невинностью.

— Нет, не в Африке, а здесь, у нас.

— Прямо у нас! Ну да, разумеется.

— Там присутствовал один репортер из «Мэн санди телеграм». В выходные они собираются подробно изложить в статье мою речь.

— Великолепно, — откликнулся я и решил уточнить: — А какие еще репортеры вас хвалили?

Если в «Телеграм» действительно напечатают эту чепуху, то в воскресенье я, пожалуй, сэкономлю почти пару баксов.

— Да крутился там один парень из «Феникса», но он просто мутил воду.

— Задавал странные вопросы? Или ему чем-то не понравилась вечеринка?

— Обыватели просто не способны понять выгоду снижения государственного вмешательства в бизнес, — заявил Джефф. — По их мнению, это приведет к анархии. Но на самом деле это лишь позволит рыночным силам определять размер доходов. При вмешательстве правительства эти доходы становятся непрогнозируемыми, тогда-то и начинаются проблемы. Даже незначительное регулирование препятствует естественной жизни системы. Нам лишь хочется обеспечить правильный ход развития к всеобщему благополучию.

— Так вы, парни, ратуете за народное благополучие?

— В наших рядах богатые производители.

— Не сомневаюсь, Джефф, что вы способны многое произвести…

— Джефф, не пора ли нам ехать? — вмешалась Рейчел. — По-моему, вы уже все обсудили. — Она обняла меня и чмокнула в щеку. — Заедешь повидать Сэм через недельку-другую?

— Да. Спасибо, что позволила ей провести со мной время. Я оценил твою жертву.

— И надеюсь, никто не прострелит тебе задницу, как я сказала в сердцах, — добавила Рейчел.

— Я понимаю.

— Ну ладно, может, пусть двум твоим шутникам и дадут пинка под зад, но не тебе.

Она глянула на окно кабинета. За жалюзи слабо маячили силуэты Ангела и Луиса. Ангел поднял руку, словно хотел махнуть на прощание, да, видно, передумал.

— Придурки, — опять повторила Рейчел, садясь в машину, хотя по лицу ее блуждала улыбка.

А Джефф не спешил залезать в тачку. Он напряженно смотрел на черный «Кадиллак», заворачивающий с шоссе на мою подъездную дорожку.

— Здорово, дождались, — сказал он.

— Чего дождались? — спросил я.

Очевидно, экономический кризис не слишком сильно кого-то задел, но такого богача среди моего окружения не было.

— Я хотел бы познакомить вас с одним человеком, — сообщил Джефф. — Он вчера заезжал послушать мою речь и сказал, что, раз уж он оказался в городе, то подумает о возможных нововведениях в Проутс-Нек. А я ответил, что мог бы составить ему компанию, если он позаботится о моей тачке.

«Кадиллак» мягко затормозил за «Ягуаром» Джеффа.

Вновь прибывший мужчина выглядел на пару лет моложе Джеффа и излучал отменное здоровье. Он не смог бы произвести впечатление более состоятельного богача, даже если бы в салоне его машины стоял собственный станок для печатания денег. В одежде он предпочитал живенький небрежный стиль: рыжевато-коричневые брюки, черный свитер с высоким, облегающим шею воротом и черный мохеровый кардиган. Он уже начал лысеть, но короткая стрижка хорошо скрывала недостаток волос, зато жировой запас на его талии вряд ли превышал пару фунтов. Незнакомец также потрудился извиниться за то, что подъехал к моему дому без приглашения, объяснив это тем, что дорога здесь делает крутой поворот и он опасался, что вызовет пробку, оставив машину на шоссе. Я заверил его, что меня это не волнует, хотя думал иначе. Почему-то вид этого типа жутко насторожил меня.

— Надеюсь, вы не сочтете мой визит навязчивым, — любезно прибавил он.

Лощеный тип приветливо помахал Рейчел, и она тоже махнула ему, умышленно не взглянув на меня.

— Хочу вас представить, — туманно изрек Джефф, не уточнив, к кому он, собственно, обращается. — Гаррисон Прайор, познакомьтесь с Чарли Паркером.

Прайор протянул руку, и, лишь слегка замешкавшись, я пожал ее и небрежно поинтересовался:

— Не связаны ли вы с компанией «Инвестиции Прайора»?

— Удивлен, что вы слышали о нас, — ответил он, вовсе не выглядя удивленным. — Мы не относимся к числу крупных фирм.

— Я почитываю «Уолл-стрит джорнал», — солгал я.

— Неужели? — Он приподнял бровь. — Вероятно, как говорится, чтобы узнать врага в лицо.

— Простите, не понял?

Он позволил себе странную откровенность.

— Просто Джефф немного рассказал мне о вашей деятельности, — продолжил он. — И насколько я понял, вы не самый страстный поклонник «Джорнал». Джефф полагает, что вы скрытый социалист.

— В сравнении с Джеффом большинство людей можно смело считать социалистами.

Прайор рассмеялся, показав жемчужно-белые зубы со слегка удлиненными клыками и острыми резцами. Его смех напомнил мне рычание прирученного волка.

— Совершенно справедливо. С некоторых пор мне очень хочется с вами познакомиться, — сказал он, не сводя с меня глаз и продолжая мило улыбаться.

— Неужели? — отозвался я.

— Я много читал о вас, еще до того, как Джефф рассказал мне о сфере ваших интересов. Вы выслеживаете таких персонажей, что порой, в общем, становится просто жутко при мысли о том, какие преступники так долго свободно живут среди нас. Вы оказываете нашему обществу неоценимую услугу.

Со своего места я мог видеть Рейчел. Она упорно не смотрела в мою сторону, но сильно закусила нижнюю губу. Я и прежде иногда замечал за ней подобное: таким выразительным молчанием она пыталась скрыть крайнее беспокойство.

Я ничего не ответил, поэтому Прайор продолжил:

— А знаете, что представляется мне наиболее интересным в вас, мистер Паркер?

— Нет, — равнодушно произнес я. — Понятия не имею.

— Если я правильно понимаю, то применение оружия полицейским влечет за собой некие служебные расследования, объяснительные записки и порой даже судебные разбирательства. Но вы, как частный предприниматель, видимо, с легкостью преодолеваете подобные препятствия. Как вам это удается?

— Удача, — любезно пояснил я. — А также то, что я использую оружие лишь против нужных персонажей.

— О, по-моему, вы скромничаете. Должно быть, у вас есть влиятельный покровитель.

Страницы: «« ... 1213141516171819 »»

Читать бесплатно другие книги:

Мир сошел с ума. Запад катится в тартарары и тащит за собой Россию. Белая христианская цивилизация к...
Начиная с официального празднования 1000-летия Крещения Руси, это событие принято оценивать как искл...
К 100-летию Первой Мировой войны. В Европе эту дату отмечают как одно из главных событий XX века. В ...
В книге известного петербургского садовода Галины Кизима собраны ответы на вопросы радиослушателей, ...
Эта держава канула в вечность, как легендарная Атлантида. Гибель этой великой цивилизации стала траг...
Россия – страна не только с непредсказуемым будущим, но и непредсказуемым прошлым.Удивительная и заг...