Это все нереально! (сборник) Неделько Григорий
Тапочки, или Как не оставить реальности ни шанса
Тапочки были просто бешеные. Мало того, что гиперпространственные, так ещё и плюшевые. В виде медвежат. На глаз не определишь, насколько они функциональны. Хотя смотрелись здорово.
Продавец тоже был в своём роде. Скелет. Как и положено, с белым остовом, гладким черепом, костлявыми конечностями. В остальном он напоминал Элвиса Пресли. Помните его? «Лав Ми Тендер» и всё такое.
Но суть была в другом. Да-да, в этих самых тапочках. Чёрт! Нет, я не зову одного из обитателей Нереальности – я банально ругаюсь. Так вот, чёрт! Если бы я знал, на кой ляд сдались мне эти тапки! Будь они хоть шестьсот шестьдесят шесть раз стильные и клёвые! Но… Что бы я ни думал, я должен был их купить. Я говорю не о мысли вроде «О. А тапочки-то ничего. Надо бы прикупить такие». Нет. То была чёткая уверенность из разряда «если ты сорвал одуванчик, то что у тебя в руке?». Только не будем вдаваться в философию. За ней лучше обратиться к профессору Колбинсону (полтергейст), адрес такой-то. А я по другой части.
Да, раз уж выдалась возможность, представлюсь. Децербер. Пёс. Разумный, хе-хе. Двух метров ростом. О трёх головах. И чёрт-те скольких лет от роду – не будем забывать, что жизнь в Нереальности бесконечная. Но в душе я всегда молод. Обожаю девушек. Обожаю алкоголь. Обожаю рулетку, покер и любые азартные игры. Вообще, я не чужд азарту, а очень даже близок ему. Во всех его проявлениях, включая погони и перестрелки. Миляга. Стиляга. Ношу тёмные очки (почти всегда), курю нескончаемые сигары (почти всегда). (Почти всегда) ироничен и весел. Ну, это вы, наверное, заметили.
Очень рад познакомиться.
А теперь вернёмся к нашим медведям. Тапочки… Мне непременно нужны были эти тапочки. Не знаю почему, и это меня напрягало. Но что поделаешь…
Я порылся в карманах и определился, что денег мне хватит в лучшем случае на полтапка. Где раздобыть нереальностной валюты? У кого занять? Можно, конечно, связаться с Кашпиром, моим другом-призраком. Но вдруг, пока я буду ему звонить, тапки уведут у меня из-под носов?
Я в задумчивости оглядел магазин. «Разнообразные товары по сходным ценам» – так он назывался. Обстановка самая обычная: стеллажи, витрины и стенды с многочисленными товарами. От бластеров до игрушечных солдатиков, от заклинаний до приправ к горячим блюдам, от… и до… Да-а, ассортимент был действительно разнообразный. Но никаких подсказок на тему, как бы мне поступить.
Тогда я перевёл взгляд на продавца. Жаль, что он мужескаго полу. Будь он женщиной, я бы уболтал его… вернее, её, на раз-два. А так надо искать другое решение. Говорят, вежливость рушит горы и воздвигает холмы на долинах (или что-то типа того). Попробуем применить её.
– Кхе-кхе. – Я откашлялся. – Уважаемый.
Уважаемый сверкнул на меня тёмными провалами глазниц.
– Да-да, вы. Можно к вам обратиться?
– Ну, попробуйте, – разрешил Уважаемый.
– Вы знаете, мне очень нужны, просто жутко, невыразимо, непередаваемо, непредставляемо нужны тапки. Вот эти. Ага, они самые, – сказал я, когда Уважаемый ткнул своим костяшкой-пальцем в «медвежат». – Не могли бы вы мне их отда… в смысле, продать.
– Хм-м, надо подумать. – Уважаемый сделал вид, что размышляет. На самом же деле, это был такой прикол. И точно: через секунду скелет снова указал на тапки и недовольным голосом произнёс: – Там ценник. Платите, сколько написано, и получите товар.
Удивительно, как моё мужское обаяние иногда осложняет мне жизнь. Я имею в виду, когда приходится иметь дело с существами того же пола, что и я. Щас кого-то другого на моём месте потянуло бы в размышления «а отчего всё так?». Именно поэтому я быстро от них отстранился и снова попробовал решить проблему.
– А не могли бы вы немного скостить цену?
– С какой радости?
– С большой, – честно ответил я.
– М-м-м… – опять якобы задумался продавец.
– Я понял – нет, – сказал я.
– Вы правильно поняли.
Вежливость не помогла. Что ж, у нас в арсенале ещё имеется оружие. А как насчёт жалости?
– У меня больная мама. И бабушка. И прабабушка. И тётя по дядиной линии…
– Это как?
– Неважно. Прода-айте мне тапочки с уценкой.
– Мне повторить по слогам?
– Смотря что.
– Нет.
– Нет.
– Вот и ладушки.
Хм-м… Я опять порылся в арсенале и извлёк на свет новое оружие – угрозы.
– Если вы немедленно не продадите мне эти тапочки по баснословно низкой цене, то…
Уважаемый скелет нацелил на меня миниатюрную базуку. Видимо, он держал её под прилавком. На всякий случай. И этот случай, как он счёл, настал.
Я понял намёк.
– О'Кей, О'Кей. – Я поднял руки в примиряющем жесте.
Уважаемый хмыкнул и убрал базуку.
Мой арсенал пустел. Средств «добивания своего», назовём их так, оставалось всё меньше. Буквально парочку я ещё не использовал.
Я выгреб из кармана деньги. Пошуршал ими перед отсутствующим носом Уважаемого. Ноль реакции. Соблазнение деньгами не прокатило.
Я приготовился канючить – последнее средство имени «Стой на своём!». И увидел, как Уважаемый потянулся за базукой. Так что пришлось закрыть арсенал и быстро спрятать деньги в карман. Видимо, настало время залезть, образно выражаясь, в секретное отделение.
– Эй, что это там?!
Я указал наверх.
Скелет задрал череп и застыл на мгновение. А мне достаточно было и мига. Размахнувшись, я въехал продавцу в шушальник. Отбил руку, но поверг «врага» на пол. По крайней мере, будет знать, как хамить покупателям. Уважаемый проехался по полу – уже в отключке – и врезался в стенд, с которого попадали товары. Естественно, на самого продавца.
Пока он не вскочил и не бросился на меня или за базукой, я кинулся к тапочкам. Схватил их и ринулся прочь из магазина.
То, что произошло дальше, лучше всего описать в предложениях-абзацах:
Уважаемый очнулся и вызвал копов – началась погоня.
Я прыгнул в такси и приказал гнать что есть силы – полиция за мной.
Я вышвырнул водителя такси и сам сел за руль – копы не отставали.
Я заехал на космодром, надавав по шеям системе охраны, – полицейские дышали мне в затылок.
Я угнал звездолёт – вершители правосудия сделали то же самое.
Ну и стражи порядка у нас! Ведут себя, как хотят!
Я сидел в кресле пилота. На коленях у меня лежала раскрытая инструкция по управлению звездолётом – такая есть на каждом космическом корабле. Я смотрел в книгу глазами левой головы. Зенками правой я отыскивал кнопки, на которые неплохо бы нажать, а бельмами средней глядел в зеркальце заднего вида.
Копы нагоняли меня.
Я выжимал из судёнышка все лошадиные силы… или какие они – центаврианские? Неважно. Это не помогало.
Я уже начал готовить речь, которую произнесу перед копами, прежде чем они навалятся на меня с дубинками. Но тут – оп-пачки! – озарение. Глаза правой головы случайно натолкнулись на тапки, лежащие на приборной панели. А тапочки-то – гиперпространственные!
Я бухнул кулаком по кнопке «Автопилот». Схватил тапки, надел их – и начал разгоняться. А со мной, естественно, стал разгоняться и весь звездолёт. В зеркальце заднего вида я наблюдал за ускользающим назад кораблём полиции. Всё дальше и дальше, за черту видимости. Копы в скафандрах повылезали из люков и в гневе затрясли кулаками.
Я усмехнулся. И не успел досчитать до трёх, как преследователи исчезли. Отлично! Теперь развернём корабль, пока он не вошёл в гиперпространство. Затем войдём в него – т. е. в это самое «пространство» – и, перепрыгнув через копов, попадём обратно в Ад. Откуда мы и вылетели.
Но тут-то и начались более крупные проблемы. Корабль меня не слушался и даже огрызался. Я отвесил ему пару подзатыльников – или, как их, подпанельников, – но это ничего не дало. Я ещё подубасил по панели. Никакого эффекта. Похоже, применив тапочки, я сбил настройки корабля. И теперь он летел – куда? Нет, понятно, что прямиком к Куполу: Нереальность-то замкнутый мир. Но что ждёт там? И не изжарюсь ли я? Купол ведь настолько горячий, что обогревает всю Нереальность.
Я не запаниковал – отродясь не знаю, что такое страх, и знать не хочу. Но что-то где-то засосало. Возможно, под ложечкой или под каким ещё столовым прибором.
Поздно спохватившись, я сбросил тапки. Это ни к чему не привело. Похоже, я разогнался до такой степени, когда остановиться уже невозможно. Скоро мы войдём в гиперпространство – но выйдем ли мы из него? А если выйдем, то куда? Вот чёрт!
Вспомнив древнюю заповедь «Не паникуй!», я успокоился. Не то чтобы совсем, но по большей части.
Корабль открыл разноцветную прореху и скакнул в неё. Мы оказались в гиперпространстве. Скорость посудины возросла во много раз и спадать не думала. Мало того, она становилась всё больше и больше, больше и больше…
Мне оставалось только надеяться на лучшее, что я и делал. Попутно молясь. Надежда умирает… хм, да. С последним. А я тут как раз первый и последний. Вот круто, а?..
За этими невесёлыми мыслями я не расслышал, что мне сказал Колбинсон.
– Дец! Де-эц! Дец!!! – крикнул он мне в самое ухо.
– А? Что? Я здесь.
– Пока здесь, – уточнил профессор. – Но очень скоро произойдёт очередное искривление пространства. Ты снова купишь тапочки и снова отправишься в полёт, и снова очутишься здесь…
– И вы не знаете, как это предотвратить?
– Нет, не знаю.
– А разве я только что не был на корабле?
– Перестань болтать, пожалуйста, и послушай меня. Я провёл временные исследования и понял, что дело в тапочках. Не надевай их – они неисправны. Чтобы уйти от погони, ты используешь их, попадаешь в гиперпространство и при этом продолжаешь разгоняться. Ты не можешь остановить тапки. А они разгоняют вас с кораблём до такой скорости, что вы прошиваете пространство-время насквозь и оказываетесь в мире прошлого. Словно какие-нибудь… как же это?.. Ах, да! Попаданцы. И в этом прошлом мире мы снова разговариваем, я рассказываю тебе то, что мне удалось узнать из моих исследований. Но потом ты всё забываешь.
– Почему это?
– Ну как же. Это реакция реальности на попытку изменить её. Она меняться не хочет и стирает раздражающие её факторы.
– Но из-за неё я оказываюсь в «петле» пространственно-временного континуума!
– Именно. Поэтому-то тебе и нельзя надевать тапки, иначе…
– Если я их не надену, копы меня поймают и освежуют.
Профессор Колбинсон задумался.
– Э-э-э. А ты попробуй-таки не надевать. Вдруг всё окажется не так страшно.
– Страшно – нет. Но страшно больно.
– Дец…
Проф говорил что-то ещё, а тем временем у меня в голове рождалось нечто вроде озарения. Вот оно назревало, назревало, назревало – и вдруг как лопнуло! Итак, реальность нашей Нереальности очень строптива. Она не хочет меняться… Ну что ж, не хочет так не хочет.
– …и процент вероятности такого исхода меньше, чем…
– Проф, а, проф?
– …чем… да, Дец? Что?
– А зачем вообще мне понадобились эти тапки?
– Они тебе не понадобились – они нужны мне.
– Для чего?
– Ну как же. Эксперименты, опыты…
– То есть вы послали меня, чтобы я их купил, заранее зная о том, что они неисправны?
– Э-э…
– Вы очень предусмотрительны, проф. Настолько, что наверняка знали и о «петле», которая возникнет, когда кто-то эти тапки… кхм… купит. И пусть этим кем-то лучше окажусь я, чем вы. Так?
– Ну-у…
– Давайте сюда деньги.
Колбинсон сначала не врубился. Но потом хлопнул себя по лбу и достал из кармана души (не пугайтесь, просто наша валюта так называется).
– Вот, Дец, держи. Я буду тебе очень благода…
Я взял деньги и сунул их в карман. Надо действовать, пока я опять всё не забыл!
– Да-да. Как и всегда, верно, проф? Чао!
Я вышел из университета, где профессор Колбинсон ставил свои опыты, и направился в ближайший стрип-бар.
Реальность не хочет меняться, чтобы угодить мне? Ну что же, я не буду её менять. Даже пробовать не стану. Я просто повеселюсь в стрип-баре. Потом, может быть, забреду в казино и сыграну в покерок. Найду себе классную девчонку, схожу с ней в ресторан, а после – понятно что. Так я потрачу деньги. И не на что будет покупать столь необходимые мне тапочки.
Опыты, значит. Эксперименты. Эх, проф, проф. Не умеешь ты жить…
Через несколько часов я проснулся в каком-то отеле. Естественно, в кровати с обалденной красоткой. Как её звали – одному дьяволу известно, ну да не привыкать. Важнее было другое. Я вдруг подумал, что надо срочно потратить оставшиеся деньги. Мне показалось, если этого не сделать, произойдёт что-то неприятное. Теперь-то ясно, от чего у меня возникли такие мысли. С мелочью в кармане, я бы снова припёрся в магазин и попытался купить тапки. А в тот момент меня лишь посетило чувство, что надо избавиться от наличности. О том, как всё обстоит на самом деле, мне позже рассказал Колбинсон.
Так, значит, я подумал: «Ну уж не-эт. Дудки!» – имея в виду, что неприятности щас совсем ни к чему. В такой приятный, погожий денёк, когда я – пусть это пока и оставалось для меня тайной – наконец вернулся домой.
Я взял с табуретки джинсы и высыпал деньжата на кровать. Подсчитал. Можно приобресть бутылку вина и пиццу. Вот ведь цены нынче. На нормальный перекус средств хватает, а тапочки гиперпространственные, даже ломаные-переломанные, на них не купишь.
Но это были частности. Главное, я не оставлял реальности ни единого шанса.
– Алло. Это ресторан на первом этаже? Примите, пжалста, заказ в номер…
Лечь на дно в Атлантис-Сити
Get Down & Get With It
I said
Get Down & Get With It!
(Slade «Get Down & Get With It»)
[1]
Помню-помню-помню. Я всё помню. И, как и обещал, представлю на ваш суд «катавасию Крылатика». Конечно, называться она будет не так – хотя кто знает, что взбредёт мне в голову. В общем, мы ещё поговорим с издателем, обсудим название, парочку моментов, которые у него «вызвали нарекание». И первым скорым (поездом) «Катавасия Крылатика» пребудет в ваши фоны, ноутхоумы, электронные книжки или эти толстые бумажные блокноты, как же они называются… если ими всё ещё пользуются… если вы ими всё ещё пользуетесь.
Для тех, кто подзабыл или по какой-то причине пропустил первую часть, напомню. Хотя это была даже не первая часть, а, если идти в хронологическом порядке… Короче, ладно, суть такова:
Моё имя: Децербер
Моя профессия: разгильдяй и раздолбай (получается, у меня две профессии либо одна спаренная. Хм, оказывается, я латентный трудоголик)
Мои увлечения (три главные страсти): секс, драгс… а, нет, это осталось в предыдущей книге. Девушки, азартные игры, выпивка. Ещё я люблю приключения и разрушения – которые всегда ходят рука об руку. Если же нет, поищите получше. Самые качественные приключения – это те, в которых что-то обязательно ломается-разбивается-раскалывается-крошится-бьётся-портится-итакдалееитомуподобное… К этому мы ещё вернёмся.
Моё предназначение: см. «Мои увлечения [особенности]»
«Ссылка»: Если не ошибаюсь, всё началось после того неприятного эпизода с пожарницами. Нет, меня всё устраивало: и пожарницы, и все эпизоды с их участием (я – в главной роли). Всё было восхитительно.
По-моему.
Повелитель, владыка Ада, так не считал. Он любит понудеть, хотя и неплохой парень. Говорит, если пожарниц вызвали тушить пожар, они и должны тушить пожар. А не проводить «свободное время» с неким трёхглавым псом. Как, я ещё себя не описал?
Двух метров ростом
Трёхголовый
Ношу (считайте, не снимая) солнцезащитные очки
Курю сигары (считайте, без остановки)
Покрыт густой и шелковистой коричнево-рыжей шерстью. Шерсть длинная и ворсистая. Ну, обычная шевелюра бывалого рокера
Возраст: Самый Расцвет Сил
Психологические характеристики: доминирующие – обаяние, юмор, артистичность, увлечённость, в особенности увлечённость женщинами, выпендрёж, но безобидный, пофигизм и эгоцентризм, но, как заметила моя доктор (ну конечно, она женщина), «таакие милые», и, конечно, скромность…
Так вот, причиной «ссылки» стал тот самый случай. С небоскрёбом, а точнее, со Всеадским Выставочным Центром, [разрушенная] собственность Всеадского Торгового Союза. На одном из его этажей, в какой-то комнатке, в самом уголке, заполыхало пламя. Да и как сказать заполыхало: так, поскрипывал огонёчек. Огонёчек кушал (потому что был голоден) занавески, обои, пол, стены и потолок и разрастался, и увеличивались его глаза, рот и щёки. Сотни редчайших экспонатов и тонны нереализованной, естественно, дорогой и редкой продукции [цитирую журналистов]оказались съеденными молодым и голодным пламенем[/конец цитаты]. Которому никто не удосужился рассказать про какие-то там Законы и Правила, Кодексы и Наказания. Короче, пока я отвлекал на себя внимание пожарниц – ну, не смог я утерпеть, вы бы их видели. Аппетитные и ярко-оранжевые, как апельсинки… Все как на подбор, словно с одного дерева срывали. Что вполне возможно, ведь они были флороподами. То есть подобиями флоры. Искусственно выращенными, но из натуральных, природных ингредиентов. Потому и получились такими объеденно-круглыми и зазывно-оранжевенькими.
Делаем абзац. В общем, пока я развлекался с пожарницами, огонь успел насытиться, перенасытиться, объесться, раздуться, дойти до критического состояния и взорваться. Кто не знает, светлые бегающие огоньки как раз так и размножаются. Набирают в весе, раздаются вширь и – ба-бах! И после ба-баха разлетаются во все стороны, вместе с кусками стен, остатками потолка и рваным недоразумением, которое совсем недавно было полом.
Огонь размножился. Взорвав целый склад с экспонатами, образцами и прочей дорогостоящей мутью. Безусловно, вся эта муть сдетонировала. И, безусловно, одним помещением всё не ограничилось – спасибо моему везению и «принципу домино».
БАХ!
БАХ!
БАХ!
БАХ!
Взрывались друг за дружкой выставочные залы и склады, комнаты для гостей и жилые помещения, галереи и большие шкафы. Помните того робота, который пригласил в гости рыжего юношу? Робот жил в комнатке полметра на полметра, а шкаф у него был как огромная зала. Вот в том небоскрёбе шкафы были такие же. Ударение на слове «были».
БАХ!
БАХ!
БАХ!
БАХ!
Это продолжалось и продолжалось. Как будто нефрит-великан играл в огненную «змейку» внутри Всеадского Выставочного Центра. Змейка съедает новый плод-помещение и – БАХ! – разрастается, оставляя после себя кусочки и обрывки, осколки и ошмётки. И ползёт дальше. Сверху вниз. Я развлекался с пожарницами на 97-м этаже, светлый бегающий огонёк появился на 95-м. И продвигался вниз, методично превращая в пыль и воспоминания дорогостоящую аппаратуру, машины, механизмы, устройства, плазмокартины, псевдофрукты и что там ещё из новомодного было выставлено?
И ведь вначале никто не задался вопросом, откуда этот огонёк появился. Бегающие огоньки не самовоспроизводятся, не появляются ниоткуда и не исчезают вникуда. Начальная школа. Но главное – найти козла отпущения. Всех собак повесили на вашего любимого пса. Гав! Дескать, не страдал бы хренью с пожарницами, ничего бы не случилось. Да я и не страдал, кхм, если честно… Пожарная команда не успела потушить огонь, и в результате… Я не говорил, что в результате? Ну, да вы сами можете догадаться: полностью разрушенный комплекс-небоскрёб. В тот момент, когда огонь уже добрался до последнего этажа и доразмножался до такой степени, что ему стало тесно внутри огромного здания, – именно в этот момент он вспомнил, что остались нетронутыми 5 этажей: 96-й и выше.
Мы с пожарницами тем временем закончили с тестами на профпригодность (как я это называю). Краешками ушей услышали крики, взрывы и топот, и беготню, и всякие «БАХи!» и «БУХи!». И, когда поняли, в чём дело, решили сделать ноги. Это был вопрос выживания. Блуждающий огонь так обожрался, что его желудок разросся до размеров какой-нибудь солнечной системы. Он не мог остановиться. И стал карабкаться, ползти, лезть к нам.
Мы побежали наверх.
Лифты не работали – неприятность, но не назвал бы её неожиданной. Мы воспользовались лестницами.
Огонь уже подпрыгивал, подскакивал, подлетал.
Мы неслись на последний этаж. Донеслись. Высыпали-выбежали на крышу. Перевозка по-прежнему стояла там. «Апельсинки»-пожарницы закатились внутрь, осталось место и для меня.
Огонь, со скоростью испускаемого собой света, ринулся вперёд. Потёк, побежал, понёсся. И выпрыгнул-выпорхнул-вылетел на крышу.
Но лампочка на перевозке уже загорелась. Машина сделала так: вшиииииууух. Поднялась в воздух. Зависла на мгновение – словно чтобы подразнить разбушевавшийся огонь.
– Отчаливаем! – прокричал я. Мой голос слился с рёвом воздуха и двигателей.
И мы немедля рванули куда подальше.
И как раз вовремя.
Потому что в следующую секунду рванул огонь. От обиды, наверное. Сдетонировали все его части. Друг от друга. Заряд в несколько сотен тысяч голов огня. – БАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАБАХ!!! – Или что-то в этом духе.
И неохватное облако из обломков и пыли.
И то, что когда-то было Выставочным Центром, причём Всеадским, разлетается, распыляется по окружающему Миру.
Ну, вот и подходящий момент, расскажу-ка я вам, где живу.
Живу я, братцы и сестрицы, в Мире. Кое-кто величает его Иным, но мы, здешние, называем его просто Миром. У нас тут полно духов и призраков, мертвецов и умертвий, скелетов, зомби, вампиров и прочих упырей. А также троллей, беззакудов, демонов, дьяволов (по крайней мере 2), квиббов и крадззлов, говорящих растений и животных – и всего 1 разумный трёхголовый пёс. Ваш покорный слуга. Прямоходящий и прямо говорящий.
У этого пса есть неразумный двойник, который предпочитает гордо выпрямленной спине четвереньки. Цербер. Кто-то полагает, что я – его разумное воплощение. Я считаю, что всё наоборот.
Владыка нашего государства – Повелитель.
У Повелителя есть младший брат – Вельзевул, мой старый дружбан.
(Иной) Мир – это небольшая часть Нереальности, места, в котором возможно практически всё и встречается почти столько же.
Например, падшие ангелы. Один из них – мой лучший друг Крылатик.
Вообще, все мои друзья – лучшие, но он – один из лучших. Как и, скажем, Кашпир, дружелюбный призрак, аспирант из Университета твёрдо-жидкостей. Научрук у него – Колбинсон, крайне интеллигентный и умный полтергейст.
Но я хотел рассказать вам о Крылатике.
Итааак:
Вашему вниманию представляется…
Единственный и Неповторимый…
Длинноволосый и высокорослый…
Падший ангел…
Он долго и упорно падал из Рая в Ад – и наконец упал…
Любитель металла и в прошлом наркоторговец, фальшивомонетчик, хулиган и просто весёлый парень…
Ссыльный и крылатый…
Причина пожара во Всеадском Центре…
Мистер «Не Кури Запрещённую Дурь В Небоскрёбах, Под Завязку Набитых Дорогостоящими Рыночными Новинками»…
Неисправимый и – не боюсь повториться – НЕПОВТОРИМЫЙ Крыыыыыылаааааатиииииииик!
Ну, хватит с него.
Именно с этим парнем на пару нас и выслали из Ада. Пока, так сказать, пыль не уляжется. Пока не осядут остатки Центра, хи-хи. Представляю себе лицо Повелителя – если он сейчас читает эти строчки. Ну, да я ведь говорю прямо, а к тому же чертовски обаятелен, должен же я это доказать.
Итак, Крылатик. Эту историю мы будем рассказывать с ним вместе. То, о чём мы вам поведаем, произошло незадолго до заварушки с тремя цветками (читай «Три фальшивых цветка Нереальности». Нет, правда, почитайте. По-моему, роман удался. Гы.) Ну да ладно, умолкаю.
Умолкаю и предоставляю слово Крылатику. Ваше перейшество…
Угу, спасибо, Дец. В своём репертуаре. Без драйва не можешь. Впрочем, не вижу в этом ничего плохого.
Итак, как / если вы поняли из рассказа моего ушастого другана, нас с ним сослали в Атлантис-Сити. Потому что мы, в общем-то, взорвали очень дорогую штуковину. На нас обозлились тысячи предпринимателей и мафиози, которые их «крышевали». Нам надо было где-то отсидеться.
Повелитель проявил отеческую заботу. Он любит Децербера. Если дьявол наезжает на моего трёхголового приятеля – не обращайте на это внимания. Повелитель должен быть жёстким, даже непоколебимым. Слабое существо не может управлять таким государством, как Ад. Тем более на протяжении бесконечной жизни. Децербер не упоминал, что мы живём бесконечно? Ну да, вот так мы и живём. Наша жизнь бесконечна. Я, честно говоря, уже не помню, как учился в школе или какие вещи попозже. Что было в позапрошлом веке, например. Нет, даже не спрашивайте, не вспомню ни в жисть.
Ну так вот. Повелитель дал нам пинка и отослал в Атлантис-Сити. Отсидитесь, говорит, пару месячишков. Я всё улажу, а потом вернётесь, и дела пойдут своим чередом. Мерзавцы вы этакие… Но он же знал, как мы умеем отсиживаться, правда, Дец?
Правда, Крыл. М-даа.
Заварушке, которая началась на этом техногенном острове, мы дали название «Лечь на дно в Атлантис-Сити». Мой друг-писатель, будем рассказывать всё по порядку?
Ну, давай.
O’K, значит, по порядку. И начнём мы – с прибытия.
[2]
Море Глубины распростёрло свои объятия от края до края. Катер бежал по водной глади, шугались напуганные рыбы. Водянки проявлялись, но тут же опять сливались с водой. Огневики помигивали своими фонариками. Кто-то кружился, переплетался, скользил и уползал. А рыбы-шахтёры плевать на всё хотели – у них была забастовка.
Ноги катера шлёпали по воде, рождая снопы брызг. Правда, делали это бесшумно. Руки из нержавейки загребали шмоты воды и бросали назад. Шмоты разбивались о водную поверхность и разлетались по ней хрустальными осколками.
Купол был ярко-оранжевого цвета. Огромная плоскость дарила нам своё тепло, ничего не требуя взамен. Был самый разгар дня.
Если кто не знает, Нереальность – замкнутый мир. Купол – это его потолок. Этот же потолок выполняет функцию солнца. Он нагревается то сильнее, то слабее, в разных местах, и в зависимости от этого меняется его цвет. Если Купол вдруг приобрёл тёмно-синий оттенок, это значит, что небо хмурится: набегают тучи, и скоро пойдёт нехилый дождичек. Если Купол беззаботно-жёлтый, в землях под ним стоит безветреная весенняя погода. И так далее. Купол очень неровный, выпуклый и вогнутый во многих местах, и форма его постоянно меняется. Купол не только контролирует погоду во всей Нереальности, но и руководит сменой дня и ночи. Когда необъятная плоскость гаснет, наступает тёмное время суток.
Сейчас громадная небесная доска была весёлого оранжевого цвета, а это означало, что на дворе лето. Причём не какое-то завалящее, а самое настоящее – без ненужных дождей, без похолоданий и прочих не очень приятных штук.
Итак, лето. Жаркое, долгожданное. Мы плыли на катере по хрустальным водам. И старались получать от всего этого максимум удовольствия. Когда нашалишься вдоволь, нужно хоршенько расслабиться, ведь правда?
Децербер подставил своё трио голов освежающему ветру. Я чувствовал, как моих крылышек касаются тёплые дуновения и солёные брызги. Ощущения были очень приятные. Если обобщить: мы нежились на солнышке, смотрели на море, слушали крики птиц, шум ветра и плеск волн. Катер работал беззвучно.
И без единого звука крутились и поворачивались руки на шарнирах. Робот-водитель заложил вираж – катер прочертил крутую дугу, разрезав напополам голубые волны.
Мы направлялись на остров Атлантис, где расположилось самое техногенное (микро) государство во всём Мире, – Атлантис-Сити.
Вынырнув из мутного марева, впереди показался причал. Катер остановился – быстро, но на удивление плавно и бесшумно. Конечности, до того месившие воду, убрали пальцы, отрастили присоски и присосались к столбам. Выехал трап. Мы сошли по нему и взглянули на самое техногенное государство в Мире. Атлантис-Сити.
Стальной мухоббит, металлически жужжа, подлетел и сфотографировал нас. Просканировал. Занёс данные в картотеку и по невидимому розовому лучу передал трёхметровому роботу. Тот поднял руку. Мухоббит пискнул и улетел.
– Удивляюсь, что у них волны настоящие, – сказал Децербер.
Читать бесплатно другие книги:
