Бейкер-стрит, 221 Точинов Виктор

1.

На самом деле это был не этюд. Скорее, портрет. Нет, даже скорее, – если уж определять с максимальной точностью, – жанровая сценка.

Но багровые тона наличествовали. За окнами багровел закат. В кабинете, за столом, багровел Элвин Дж. П. Каунтер. А когда до таких пределов багровеет афроамериканец (или, того хуже, афроафриканец), то цветовая гамма получается весьма сюрреалистичная.

Специальные агенты Макс Кеннеди и Элис Блэкмор стояли – сесть им заместитель директора ФБР не предложил. Кеннеди и не стремился. Полтора последних месяца у него имелась вполне реальная перспектива сесть. Сесть на скамью подсудимых по какому-нибудь надуманному обвинению. Легко и просто могло вдруг выясниться, что именно Кеннеди был легендарным «Убийцей девочек», терроризировавшим Атланту в 80-х. И что именно он тренировался в стрельбе по быстро движущимся мишеням из окна склада школьных учебников в Далласе. И что Великий Чикагский пожар вспыхнул именно от его преступно не погашенного окурка.

Впрочем, имелись и достаточно реальные шансы отвертеться от всех этих нелепых обвинений – тихо и мирно скончаться в автокатастрофе, или от взрыва бытового газа, либо в результате передозировки банальных капель от насморка. Или попросту совершить незапланированный суицид.

Короче говоря, на фоне всех этих совсем недавно грозивших неприятностей побагровевший Каунтер казался чем-то малопривлекательным, но не страшным.

– Вы замечательно умеете выходить сухими из воды, приятели, – скрежетал Каунтер. – Ты, Кеннеди, умудрился даже оправдаться в деле об угоне машины скорой помощи и похищении ее водителя, медсестры и врача. Но если вы думаете, что сейчас получите обратно удостоверения ФБР и снова начнете работать в отделе паранормальных явлений – то это свидетельствует, что в раннем детстве вас роняли с пеленальных столиков. Неоднократно. Головами вниз.

Элис сама с уверенностью этого не помнила, но ее родители, Уильям и Маргарет Блэкмор, никогда не рассказывали ей о полетах вниз головой с пеленального столика. Поэтому она не думала о возврате удостоверения и дальнейшей работе под началом Каунтера.

Увы, их работа, при всех своих недостатках, имела и существенный плюс: регулярно выплачиваемое жалованье. И мысли в голове Элис бродили тревожные, в основном финансового плана. О шести пока не выплаченных взносах за дом. О купленной в кредит машине, на которой в приличное место теперь не поедешь – после встречи с двумя субъектами, вооруженными автоматами Калашникова, кузов ее стал напоминать дуршлаг (по счастью, субъекты не знали о дополнительной броневой защите салона и не запаслись гранатометами). Еще Элис думала о финансовом отчете за последнюю командировку – его Каунтер порвал в клочки со сладострастием садиста, не возместив ни цента…

– И вы не устроитесь на федеральную службу в какую-нибудь родственную контору, не мечтайте! Даже в Лэнгли[1] вас не возьмут, хотя бы и младшими помощниками старшего подметальщика! – продолжал разоряться Каунтер (произнося название «Лэнгли», он брезгливо скривил губы). – И в службу безопасности любой приличной корпорации – не возьмут! Сегодня же составлю и разошлю ваши резюме…

Судя по злорадной ухмылке Каунтера, в пресловутых резюме будет всё: правда об Атлантском убийце девочек, и о складе учебников, и о Чикагском пожаре, и об угнанной «скорой»… И много еще о чем.

Честно говоря, Кеннеди никогда не задумывался о карьере подметальщика в Лэнгли. Чтобы не встречаться взглядом с мечущими багровые молнии глазами Каунтера, он смотрел на узел его галстука. И – отнюдь не в первый раз – размышлял: как заместитель директора ФБР своими пальцами, похожими на страдающие ожирением сардельки, умудряется завязывать такие идеальные узлы? Вопрос не был праздным. У самого Кеннеди с этим случались проблемы. Хоть в Оксфорде он и прослушал в течение целого семестра курс, посвященный подбору и завязыванию галстуков.

Теоретически начальственный разнос может длиться бесконечно. Но для этого желательно, чтобы подчиненные хотя бы иногда пытались в громовую речь начальника вставить свои робкие оправдания. А Кеннеди и Элис упорно молчали. И Каунтер стал выдыхаться.

– А теперь – вон отсюда! – рявкнул он напоследок. – Вон!!! Мне противно видеть ваши двуличные рожи!

Кеннеди не устремился вон. Вместо этого шагнул к вице-директорскому столу. Сказал тихо и серьезно:

– Нет, сэр. Я не могу покинуть ФБР, не получив ответа на один давно мучающий меня вопрос. Истина где-то рядом – и я, черт возьми, ее все-таки узнаю!

Каунтер ничего не успел предпринять – все произошло слишком быстро.

Экс-агент мгновенно перегнулся через стол и двумя пальцами потянул за галстук своего экс-начальника. Галстук подался неожиданно легко. Идеальный узел отлип от воротника и через мгновение вернулся на место.

– Так я и думал, – удовлетворенно констатировал Кеннеди. – Дешевка на резиночке…

Он развернулся и пошел к выходу из кабинета. Элис виновато пожала плечами, словно извиняясь за бестактность коллеги. Вежливо попрощалась с онемевшим вице-директором ФБР:

– До свидания, мистер Каунтер.

Прежде чем уйти, Элис сняла со спинки стула висевшее там манто и элегантно в него задрапировалась. Каунтер – уже не багровый, скорее лиловый – не сделал и попытки ей помочь…

2.

Изгнанная из фэбеэровского Эдема парочка нашла приют под сенью кафе «У Гувера» – в былые беззаботные деньки Кеннеди и Элис не раз заглядывали сюда на ланч.

– Все не так страшно, – говорил Кеннеди (без особой, впрочем, уверенности). – За несколько месяцев Каунтер прогадит и развалит всё, что только сумеет. Его уволят, и можно будет вернуться…

– За эти несколько месяцев мой дом перейдет в собственность банка, – уныло заметила Элис. – К тому же еще вилами по воде писано, что его уволят… Ты не слышал последнюю сплетню? Хит нашей курилки?

– Старого Смоки? – не понял Кеннеди.

– Да нет, в прямом смысле курилки… Так вот, по ФБР ходит упорный слух, что Каунтер дальняя родня – седьмая вода на киселе – самой Кандолизе Райс. И пока Джордж-младший будет сидеть в Белом доме – Каунтер непотопляем.

– Третьего президентского срока наша конституция не предусматривает… – напомнил Кеннеди.

– Ну и что? Наша демократия становится все более семейно-наследственной – подрастают Буши-внуки.

– Да нет, у Джорджа-младшего дочери…

– Ты что-то имеешь против женщины в Белом доме? – немедленно ощетинилась Элис. У нее порой просыпались феминистические наклонности.

Кеннеди не имел ничего против. Ему было все равно. И он вернулся к теме:

– В любом случае стоит подумать, чем заработать себе на хлеб насущный…

– Ну, вообще-то, у меня имеется диплом врача… – вспомнила Элис.

– А пара лет у тебя в запасе имеется – ждать, пока освободится прилично оплачиваемое место в приличном госпитале? Для частной практики, извини, твоя специализация – судебная медицина – подходит мало. Вот если бы была гинекология или проктология…

– Ну почему же… – вступилась мисс Блэкмор за любимое дело. – Независимая судмедэкспертиза может заинтересовать многих.

– У меня есть идея получше. Помнишь дело «Писающего мальчика»?

Элис кивнула.

– Так вот, – продолжал Кеннеди, – Истерлинг тогда зачем-то хотел дистанцировать расследование от ФБР – и оформил мне лицензию частного детектива. Кстати, она до сих пор действительна. Правда, лишь в пределах Род-Айленда.

Элис снисходительно улыбнулась, услышав название крохотного штата.

Кеннеди знал, что многие граждане США – в особенности жители Аляски или Техаса, налившиеся спесью на своих бесконечных просторах, – относятся к крошечному Род-Айленду презрительно. То именуют его Рет-Айлендом, намекая, что размерами он схож с крысиной норкой. То вообще распространяют нелепую версию: дескать, такой штат возник по анекдотической случайности. Мол, прилипла к самой первой карте Соединенных Штатов мушиная какашка – а исправлять растиражированную ошибку никому не хотелось – ну и объявили земли, покрытые пресловутой мушиной субстанцией, отдельным штатом.

– Насколько я понимаю, – ответил Кеннеди на многозначительную улыбку Элис, – детектив не должен зависеть от размера штата, выдавшего ему лицензию. Открыть контору и платить налоги можно в Род-Айленде, а клиенты – если правильно поставить дело – будут обращаться со всей страны. Вопрос простой: ты согласна быть моим компаньоном в этом начинании?

– Хм-м… Думаю, что согласна. При условии, что независимыми судмедэкспертизами новое агентство тоже будет заниматься.

3.

Три недели спустя.

– Для агентства нужен офис… – грустно сказал Кеннеди. – Арендовать же помещение не на что… И ни один банк не выдает кредит без стабильного источника дохода. Заколдованный круг…

– Насчет помещения под офис есть одна идея, – успокоила Элис. – Недавно мне написала из Провиденса, штат Род-Айленд, старая приятельница моей матери, миссис Хагерсон. Жаловалась, что овдовев, не в силах содержать в одиночку дом – в Новой Англии слишком большие налоги на землю. А уезжать из обжитого места не хочет – привыкла за двадцать лет. Спрашивала: не могу ли порекомендовать хороших знакомых – белых, протестантов, англосаксов – для частичной аренды ее дома… Очень боится, что даст объявление в газету – и тут же набегут какие-нибудь иммигранты. Я думаю, у миссис Хагерсон мы легко получим отсрочку платежа – до первых гонораров.

– Провиденс… – мечтательно протянул Кеннеди. – Эдгар По, Лавкрафт… Всю жизнь мечтал пожить в Провиденсе. Не теряй времени, звони миссис Хагерсон. А я пока подумаю над эффектным названием для нашего агентства.

– Не надо. Я уже придумала. «Бейкер-стрит». По-моему, мило и стильно, вполне в духе классических традиций. В Новой Англии весьма чтут традиции.

– Тогда лучше: «Бейкер-стрит, 221», – внес поправку Кеннеди, любивший оставлять за собой последнее слово.

ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА ДОКТОРА БЛЭКМОР

Когда я закончила отчет по третьему или четвертому делу агентства «Бейкер-стрит, 221» – как-то само собой получилось, что бремя отчетности легло на мои хрупкие плечи, – Кеннеди прочитал и сказал:

– А у тебя неплохой слог, Элис… Почему бы тебе не пойти по стопам доктора Ватсона и не беллетризировать свои отчеты? Придут черные дни – можно будет жить на литературные гонорары.

Идея поначалу показалось мне наивной и фантастичной, как и большинство идей Кеннеди. Ну кого, скажите, может заинтересовать отчет о том, как мы искали пропавшую собачку миссис Баскер – и в ходе поисков обнаружили двух любовников ее мужа? Разве что читателей желтой прессы. Но постепенно в работе агентства «Бейкер-стрит, 221» стали все чаще появляться расследования преступлений иррациональных, будоражащих воображение, полных мистических тайн и паранормальных загадок… У меня даже возникло подозрение: Кеннеди просто притягивает такие истории – как притягивает молнии одиноко стоящее дерево… И совсем не важно при этом, трудится ли он в отделе паранормальных явлений или на ниве частного сыска.

Я не выдержала. Взялась за перо. Вернее – за клавиатуру компьютера.

Результат – перед вами.

1.

– Ставлю десять долларов против одного, что это мой клиент, – сказал Кеннеди. – Такой встревоженный вид может быть только у человека, вчера узнавшего, что стараниями его личного бухгалтера на счетах не осталось ни цента…

Возможно, Кеннеди был прав. Лицо индивида, приближавшегося к входной двери, казалось весьма мрачным. Мое настроение тоже было не самым радужным. Ждущие помощи от детектива Кеннеди посетители к нам нет-нет, да и заходили. А услугами доктора Блэкмор, независимого эксперта в области судебной медицины, в последнюю неделю никто не интересовался. Я начинала чувствовать себя нахлебницей.

– Чем же он нам заплатит – без цента на счету? – спросила я как можно более ехидно. – Принимаю пари. Этому человеку наверняка нужно независимое заключение о причинах смерти кота, отравленного злокозненной соседкой. И идет он к доктору Блэкмор.

Прошлое такое дельце принесло нам семьсот долларов. Удивительно, до чего жители Новой Англии порой привязаны к своим домашним любимцам…

Меж тем ставший объектом пари молодой человек поднялся на три ступени крыльца, взялся за ручку, нерешительно потянул… Заперто. Поискал взглядом кнопку звонка, надавил.

– Вы к кому и по какому вопросу? – осведомился в микрофон Кеннеди.

Динамик над входной дверью прогрохотал его слова голосом сержанта-писаря, узревшего в полковой канцелярии зеленого новобранца.

– К мистеру Кеннеди, – ответил посетитель, разом похоронив мои надежды на десять долларов. – Ведь это детективное агентство «Бейкер-стрит?»

– «Бейкер-стрит, 221», – поправила его я, заняв место у микрофона.

Дистанционно управляемый замок двери лязгнул. Переключив монитор на внутреннее наблюдение, я увидела, как миссис Хагерсон провожает гостя в переднюю, как он торопливо освобождается от плаща и шляпы – на вид весьма дорогих и стильных.

Кеннеди тем временем столь же торопливо стянул белый халат, в котором изображал ассистента доктора Блэкмор. Затем налег плечом на стенной шкаф – полки его были уставлены неработающими микроскопами, лабораторной посудой, книгами по судебной медицине… – но настоящим гвоздем этой маленькой выставки стал ископаемый череп с засевшим в нем каменным томагавком. И череп, на деле пластиковый, и пробившее его орудие я приобрела в одном магазинчике сувениров за девятнадцать долларов девяносто центов.

Шкаф повернулся вокруг своей оси на сто восемьдесят градусов. Столь же кардинально изменилось содержимое полок двуликого предмета меблировки. Теперь их украшали труды по юриспруденции, коллекция курительных трубок, изображения чьих-то отпечатков пальцев, увеличенные до размера тридцать пять на сорок девять… Немалую часть полок занимали папки-скоросшиватели, надписи на корешках которых гласили: «Алмаз Раджи», «Пропавший бейсболист», «Голубой карбункул», «Союз рыжих», «Дело «пестрых», «Десять негритят», «Семеро задушенных и один утонувший в мазуте» и т. д. Все названия «дел» были бессовестным плагиатом – но Кеннеди регулярно ставил десять долларов против одного на то, что очередной клиент этого не поймет. Когда сумма убытков достигла семи долларов, я прекратила принимать ставки. Как все-таки деградирует нация от комиксов и сериалов…

Кеннеди, закончив преображение кабинета, удалился в соседнее помещение. Я заняла место за секретарским столом, забарабанив пальцами по клавиатуре компьютера. Показухой это отнюдь не было – я запустила «Икс-скаута»…

2.

Для начала молодой человек забыл представиться и с лёту стал излагать мне стопроцентно лживую историю о своем якобы приятеле, который якобы попросил помочь в одном запутанном деле, в связи с чем он, наш посетитель, очень желает увидеть мистера Кеннеди…

– Вам придется несколько минут подождать, – сказала я с непреклонной любезностью, продолжая свои манипуляции с клавиатурой. – Мистер Кеннеди в настоящий момент занят – проводит следственный эксперимент.

Из-за двери, в подтверждение моих слов, раздавались частые выстрелы.

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Посетитель бухнулся в кресло и начал нервно постукивать пальцами по столу. Стрельба за дверью не смолкала.

Клиента, по моему мнению, надо правильно ориентировать с самого начала. Что это за частный детектив, к которому на прием можно угодить запросто, как пьяному в полицейский участок? И у которого ты первый за два дня посетитель? Несолидно. Да и «Икс-скаут» работает быстро, но не мгновенно.

– Кстати, вы забыли представиться, – напомнила я.

– Смит, Джон Смит, – выпалил молодой человек, не задумываясь. Мое мнение о его интеллекте резко упало. Какая наивность! Ничего, скоро мы с Кеннеди его немного удивим…

Стрельба наконец стихла. Собственно, следственный эксперимент заключался в том, что Кеннеди выбивал пулями на особой, не дающей рикошетов доске что-либо патриотичное, типа «US FOREVER»…

Дверь распахнулась. Широкими шагами вышел Кеннеди – с дымящимся пистолетом в руке. Как мы убедились, дымящееся оружие на большинство клиентов действует безотказно. К сожалению, современные нитропороха почти не дают дыма. Приходится после стрельбы заталкивать в дуло пропитанную бромом ватку и капать туда же несколько капель нашатырного спирта – наглядно опровергая пословицу о том, что дыма без огня не бывает.

Но сегодня у Кеннеди явно дрогнула рука. Переборщил с дозировкой. Ствол «Зиг-Зауэра» напоминал носик давно и успешно кипящего чайника – даже раздавался легкий посвист. Облако белесого дыма росло.

Кеннеди торопливо запихал пистолет в сейф, плотно прикрыл дверцу. Бросил отрывисто:

– Всё, как я и думал. Это все-таки убийство. Пуля дважды отрикошетила от стен – и ударила в грудь на излете, даже не порвав одежду. Но кардиостимулятор от этого толчка вышел из строя… Доктор Блэкмор, отправьте, пожалуйста, отчет о проделанной работе мистеру Гейтсу и приложите счет на семнадцать тысяч долларов. Плюс стоимость двух коробок патронов.

Потрясенный клиент издал невнятный звук. Кеннеди повернулся к нему, словно лишь сейчас заметив.

– Добрый день. Чем могу вам помочь?

– Здравствуйте, меня зовут Боб Смит, – пролепетал молодой человек, напрочь позабыв, что только что представился Джоном. И по второму заходу начал излагать историю о своем якобы приятеле…

– Достаточно! – остановил его Кеннеди после второй фразы. – Боюсь, мой юный друг, вы недооцениваете возможности дедуктивного метода…

Уже восседая за своим столом, в огромном кресле с резной спинкой (на вид очень внушительном, но для использования по прямому назначению весьма неудобном) он продолжил психологическую обработку, вперив взгляд в нервное лицо клиента:

– … между тем для человека, владеющего пресловутым методом, фиговый листочек вашей спешно выдуманной легенды насквозь прозрачен. Не подлежит сомнению, что проблемы возникли не у вашего мифического приятеля, а именно у вас. Так-так… что же у вас могло стрястись… Судя по внешнему виду, человек вы достаточно обеспеченный… Приехали отнюдь не издалека, откуда-то поблизости… Новая Англия… А если точнее – штат Мэн. Не так ли?

Молодой человек кивнул. Вид у него уже был достаточно потрясенный.

– Мистер Кеннеди, но как вы…

– Элементарно, мой друг, элементарно. Вот здесь, юноша, – он постучал себя по лбу, – есть несколько миллионов сереньких клеточек! («Миллиардов, Кеннеди, миллиардов!» – хотелось крикнуть мне.) И я умею заставить работать каждую из них!

Клиент не заметил ни грубой ошибки в численной оценке мозгового потенциала Кеннеди, ни явного плагиата. Кеннеди снизошел до конкретных объяснений:

– Опустите глаза, мой юный друг! Видите вон то крохотное пятнышко глины на вашем левом ботинке? В моей коллекции есть образцы почв со всего атлантического побережья, и не только… Штат Мэн, никакого сомнения. Причем его западная часть. Округ Гейри, скажем…

В эту секунду мне показалось, что обитатель округа Гейри станет-таки сегодня моим клиентом. Что вывих его устремившейся к полу челюсти срочно потребует врачебного вмешательства.

– Я даже рискну назвать город: Кервуд. Я не сильно ошибся?

– Но, мистер Кеннеди, каким… – ошарашенный житель Кервуда наконец-то совладал со своей челюстью.

– Пустяки, элементарно. Но какие же проблемы могли возникнуть в вашем тихом и мирном городке? Так-так…

И Кеннеди сделал вид, что уставился орлиным взглядом на юношу.

На самом деле он, скосив глаза, считывал информацию с врезанного в столешницу плоского экрана, укрытого за массивным письменным прибором и взгляду клиентов недоступного.

Дело в том, что ручка на нашей двери не простая. Функция открывания-закрывания для нее не главная. Гораздо более важное назначение этой псевдо-ручки – снять отпечатки пальцев, которые почти мгновенно сканируются и передаются в компьютер. Ну а дальше уж в дело вступает «Икс-скаут». У этой небольшой, но крайне наглой пиратской программы отношения с Федеральной дактилотекой и базами данных прочих федеральных ведомств примерно такие же, как у юркого флибустьерского брига с неповоротливыми купеческими галеонами…

Конечно, возможны осечки. Всегда есть вероятность натолкнуться на клиента, не проходившего дактилоскопирование. Но подавляющее большинство граждан США или служили в армии, или когда-либо имели конфликты с законом, пусть и самые незначительные. Либо оформляли лицензию на оружие, либо… В общем, оказаться вне поля зрения «Икс-скаута» шансов у них немного.

На мой дисплей выводилась та же информация, что и у Кеннеди. И при желании я могла не хуже него продемонстрировать чудеса дедукции потрясенному мистеру Кристоферу Дж. Т. Рокстону – именно так идентифицировал «Икс-скаут» нашего «Джона-Боба Смита»…

Кеннеди тем временем продолжал потрясать и изумлять:

– Судя по некоторым физиометрическим данным, смелости и решительности вам не занимать… Возможны конфликты с законом… Хотя… Пожалуй, нет… Ничего столь серьезного, что потребовало бы вмешательства специалиста высшей квалификации… – Кеннеди сделал короткую паузу и изобразил легчайший поклон в сторону клиента, не оставляющий сомнений в том, кто тут пресловутый специалист. Продолжил:

– Скорее всего, пара случаев езды в нетрезвом виде, не более того, – не так ли, мистер… хм… Смит?

Смит-Рокстон молча кивнул. Дар речи вновь его покинул.

Кеннеди продолжал строить дедукции на основе ползущего по экрану досье. Там данные полицейского управления тем временем сменились тайнами, сокрытыми в файлах системы медицинского страхования.

– Со здоровьем – как очевидно любому наблюдательному человеку – у вас полный порядок. Разве что… да, пожалуй, возможны легкие проблемы с желудком… Не то, не то… На работе… Да, на работе у вас тоже всё прекрасно. Судя по вашей манере сидеть в кресле, вы наверняка занимаете не рядовую должность… Очевидно, в филиале крупной корпорации… Что-то связанное с машиностроением? Хотя нет, скорей электричество… Энергетика, не так ли?

Кристофер (согласно досье, действительно являвшийся вице-президентом «Энергетической Компании Западного Мэна») встал и начал нервно расхаживать по кабинету – явно заподозрив, что Кеннеди из его манеры сидеть в кресле выведет еще какую-либо дедукцию. О внеслужебных отношениях с секретаршей, например.

– Но на службе у вас все в порядке… Значит, проблема в личной жизни… В семейной…

Тут Кеннеди вступил на зыбкую почву. Данные о семейной жизни Рокстона «Иск-скаут» раскопать не сумел. Но, если судить по реакции клиента, Кеннеди опять попал в точку.

– Женились вы, судя по всему, недавно… – начал Кеннеди. Дедукция была его личная, но не Бог весть какая сложная – блеск новенького обручального кольца на пальце вице-президента был виден издалека…

И тут Кеннеди удивил. Не только Рокстона – тот, похоже, постепенно терял способность удивляться, – но и меня.

– Как я понимаю, проблемы связаны с вашей молодой супругой. Давно между вами произошел разрыв?

– Три дня назад… Но как, черт возьми… – ошарашено произнес Крис Рокстон.

– Действительно, Кеннеди, даже мне не уследить за вашим полетом мысли, – не менее ошарашено встряла я.

– Элементарно, друзья мои, элементарно. Пятно от утюга на вашей левой брючине, мистер… э-э-э… Смит, мог оставить лишь человек, впервые взявший в руки это несложное орудие.

Я с трудом подавила улыбку. Неделю назад Кеннеди решился сам погладить костюм – его приходящая домработница приболела. В результате смелого эксперимента костюм отправился в мусорный контейнер, а мой коллега щеголял теперь в новенькой «тройке»…

Массированная артподготовка достигла цели.

Клиент, отбросив свое наивное инкогнито, без споров подписал договор об оказании детективных услуг. Без споров заполнил чек, – по слухам, дела у энергетиков Новой Англии шли сейчас неплохо, и Кеннеди не стал мелочиться, запрашивая сумму аванса.

Главное было сделано. И мне казалось, что остались пустяки: выслушать печальную повесть обманутого мужа, пообещать разузнать всю подноготную, за пару сотен нанять детектива из агентства «Отелло» – эти парни собаку съели, фиксируя на пленку неверных жен in flagranti.[2] В общем, рутина…

Но всё оказалось не так просто.

Для начала Кристофер Дж. Т. Рокстон доказал, что удивлять и ошарашивать здесь умеет не только Кеннеди.

– Проблема в следующем, – сказал наш гость, сразу взяв быка за рога. – Моя жена – вампир. И я не знаю, что мне делать…

Надо отдать должное моему коллеге. Он не стал намекать на не совсем адекватное восприятие действительности Кристофером, явно вызванное переутомлением на ниве снабжения жителей западного Мэна электроэнергией. Лишь спросил деловито:

– Какой вампир? Вампирус вульгарис? Или классический некровампиризм по трансильванскому типу? Или, может быть, вы имели в виду вампира энергетического?

– Не знаю… – сказал клиент растерянно. – Не энергетический, это точно… А чем отличаются те, которые вульгарисы, от некротрансильванцев?

Кеннеди тут же отпасовал мяч мне:

– Моя коллега и ассистент, доктор Блэкмор, объяснит вам всё гораздо лучше.

Я сказала:

– Вампирус вульгарис – это вполне живые люди, страдающие достаточно редкой, но отнюдь не уникальной болезнью. Их организм испытывает непреодолимую тягу к крови – как правило, психосоматического характера, но иногда этиология заболевания связана с нехваткой железа в организме. При своевременном обращении к врачу чаще всего удается избежать эксцессов. Самый простой вариант: вы договоритесь на ближайшей бойне, и будете получать к каждому завтраку вашей супруги стакан свежей бычьей крови. А миссис Рокстон, естественно, скажете, что кровь человеческая, донорская, с великими трудами и затратами добытая в центре переливания… Острота проблемы будет снята, и затем, после надлежащих анализов и тщательной работы психолога…

Тут клиент прервал меня:

– Боюсь, доктор Блэкмор, что психолог уже не поможет. И бычья кровь не поможет…

– Были криминальные случаи? – быстро спросил Кеннеди.

Рокстон вопрос проигнорировал. Спросил сам:

– А что там с Трансильванией?

– Ну, если вы смотрели фильмы ужасов на эту тему, то должны иметь хотя бы общее представление, – сказала я. – Классические вампиры – это некробиотическая форма квази-жизни, поддерживающая существование употреблением крови жертв… Официальная наука считает классических некровампиров мифом, и основания для подобного скепсиса имеются веские. Вы хотите сказать, что ваша супруга скончалась, была похоронена, и… – Я сделала паузу.

– Нет, она не скончалась… – ответил Кристофер. – Тоже не подходит… Но ведь существуют вампиры не умиравшие? Но и не безобидные больные, которых можно обмануть бычьей кровью?

– Вполне возможно. Но тогда тяга к питью крови, надо полагать, есть побочный симптом некоего иного заболевания или мутации. Необходимы серьезные исследования. Может быть, мистер Рокстон, вы расскажете всё по порядку?

И он рассказал.

3.

Как выяснилось, наш клиент вступил в законный брак с мисс Люси Харкер семь месяцев назад. И жених, и невеста принадлежали к состоятельным новоанглийским семействам, к аристократии Мэна, ведущей свои родословные от пассажиров «Мейфлауэра». Как ни странно, это не был династический брак, задуманный родными без согласия молодых; отнюдь нет – Крис и Люси встретились достаточно случайно, полюбили друг друга – просто так удачно сложилось, что никаких препятствий к их союзу не оказалось…

(Да уж, случайность, подумала я. Когда один и тот же круг людей толчется на одних и тех же великосветских раутах, отдыхает на одних и тех же курортах, отправляет детей на учебу в одни и те же элитные заведения, – отчего бы и не встретиться «случайно» молодым людям… Вот если бы наследник английского престола где-нибудь случайно встретил молоденькую прачку-эмигрантку и влюбился – это, я понимаю, случайность так случайность…)

Как бы то ни было, никаких препятствий со стороны родителей для молодых не обнаружилось. Впрочем, за три года до свадьбы Люси осиротела – отец и мать погибли в автокатастрофе. Старший же брат ее, Артур, оказался паршивой овцой в почтенном новоанглийском стаде; несколько лет пропадал неведомо где – и слухи о его жизненных перипетиях доходили не самые благоприятные. Свою долю отцовского наследства Артур получил, не появляясь в Мэне, – и, судя по всему, успешно промотал. На свадьбу сестры он тоже не приехал.

Обездоленной сиротой Люси Харкер отнюдь себя не чувствовала – и она сама, и ее унаследованное состояние находились под опекой дяди с материнской стороны, джентльмена весьма почтенного и прекрасно ладившего с племянницей. Опека должна была продолжаться до совершеннолетия либо брака Люси. Брак случился раньше.

Семейная жизнь наладилась легко – у обеспеченных людей чаще всего именно так и происходит. Молодые купили дом в Кервуде – премиленький особнячок в нео-викторианском стиле; карьера Кристофера развивалась удачно и стремительно, Люси нигде не работала, активно участвовала в нескольких благотворительных программах, и занималась – больше для удовольствия, чем по необходимости – домашним хозяйством.

(Да, подумала я, в первый год семейной жизни влюбленная девочка вполне могла находить удовольствие в том, чтобы погладить брюки мужа. Даже его носки могла постирать с большим энтузиазмом. Несколько лет спустя мнение супруг об этих маленьких семейных радостях обычно кардинально меняется. И хорошо, если есть деньги для найма прислуги… А если денег нет?)

В общем, все шло прекрасно, когда четыре месяца назад…

– Четыре месяца назад, – сказал счастливый молодожен, – в Кервуде совершенно неожиданно появился мой шурин, Артур Харкер.

– И стал просить у вас денег, – вновь решил блеснуть дедукцией Кеннеди.

На сей раз у моего коллеги не выгорело.

– Нет, кое-какие средства у него были, – отверг догадку Рокстон. – По крайней мере, просьб о материальной помощи я не слышал. Скорее – о моральной поддержке. Как дал мне понять Арт, он более чем достаточно повидал и испытал, с лихвой утолив присущую ему с детства тягу к авантюрным приключениям. И решил вернуться к оседлой жизни, восстановить старые связи, занять подобающее его происхождению место в обществе…

– Понятно, – прокомментировал Кеннеди. – Как хиппи шестидесятых – которые отправляли в мусорный бак лохмотья и хайратники, остригали патлы, – и спокойненько занимали отцовские кресла в советах директоров.

Так оно всё и было. Первую неделю Артур прожил у сестры и зятя, затем обзавелся собственным приличным жильем в Кервуде. И стал – при активной помощи очарованного им Кристофера – неторопливо и упорно отвоевывать причитающееся место под солнцем. И, в общем, ему это удалось. Родные и знакомые покойных Харкеров-старших поверили-таки в исправление и перерождение блудного сына, – двери лучших домов Мэна оказались для Артура открыты. Судя по всему, не за горами был и откормленный телец, – вскоре ожидалось назначение Артура Харкера на теплое место в руководстве одного из старейших и почтеннейших мэнских банков – место, которое ввиду старости и болезни должен был освободить член родственного клана Рокстонов… Образование Артура лежало как раз в области экономики, менеджмента и права, – и позволяло рассчитывать на не менее успешную карьеру, чем у Кристофера.

– А потом стряслась эта кошмарная история, – с дрожью в голосе поведал Рокстон. – И втравил меня в нее именно Арт…

Тут следует отметить один момент. Прямо о нем Рокстон не говорил. Но судя по тому, как он выражался об Артуре Харкере, этот решительный тридцатилетний красавец со шрамом на виске, испытавший множество самых захватывающих приключений и охотно о них рассказывающий, произвел глубочайшее впечатление на нашего клиента, – выросшего, прямо скажем, в тепличных условиях. Кристофер, как мне показалось, просто боготворил шурина. И весьма скоро после знакомства они стали неразлучными друзьями.

– А спустя некоторое время я заметил неладное, – рассказывал Рокстон. – Иногда Арт пропадал вечерами непонятно где. Иногда – уезжал на день-другой, причем поводы у этих поездок были, мягко говоря, не совсем убедительные… И у меня возникло нехорошее подозрение: прежняя жизнь никак не хочет отпустить из своих объятий Арта – вернее, дружки, оставшиеся от той жизни… И я спросил честно и открыто: в чем дело? Не нужна ли моя помощь?

Артур не сразу, но рассказал зятю, в чем дело. В услышанное было трудно поверить. Оказывается, Артур Харкер давно, еще с последнего курса университета, состоит членом некоей секретной, немногочисленной и глубоко законспирированной организации…

– Нет, нет, мистер Кеннеди, это совсем не то, о чем вы сейчас подумали и о чем подумал тогда я… Не террористы, и не наркомафия, и не клуб каких-нибудь извращенцев…

– С кем же угораздило связаться вашего шурина?

– С ОХОТНИКАМИ НА ВАМПИРОВ!!!

Мы с Кеннеди переглянулись. Последовала короткая немая сцена. Затем зять охотника-вампироборца продолжил объяснения.

Естественно, сначала Рокстон в это не поверил. Хотя весьма любил на досуге полистать литературу о всевозможных паранормальных явлениях. Но – не поверил. Думал – хобби, игра, вроде многочисленных обществ охотящихся за тарелочками уфологов. Или шарлатанство – как возникшие кое-где организации, специализирующиеся на искоренении призраков и полтергейстов, отнюдь не безвозмездном. Но дело оказалось куда более серьезным.

Рассказ Артура изобиловал мелкими, вызывающими доверие подробностями. К этому прилагался немалый авторитет, который шурин успел заслужить у Кристофера. В результате Рокстон, твердо решивший в начале разговора вырвать родственника из паутины прошлого, – сам оказался в нее втянут. Предложил свою помощь – всё еще до конца не веря, всё еще считая увлекательной и захватывающей игрой.

– Понимаете, – уныло говорил он, – жизнь идет по замкнутому кругу, ничего нового. Тот же офис, те же заседания, те же бизнес-ланчи, те же презентации проектов и подписания документов… И после работы все одно и то же: клуб, гольф, воскресные барбекю и пикники с одними и теми же лицами… Тьфу!

Понятно… Тихое сонное болотце, а тут вдруг – интрига, тайна, грозящая схваткой с загадочным и кошмарным, – при подспудном убеждении, что все это не всерьез, что никакой реальной опасности нет…

Кончилось тем, что Артур свел Кристофера с тремя коллегами-охотниками. Вампироборцы скрывали лица под черными капюшонами с прорезями и именовали друг друга прозвищами. Неофит тоже вступил в их ряды инкогнито – пока что в статусе кандидата. И вместе с Артуром стал порой уезжать на день-другой или изредка пропадать вечерами…

– Поначалу, в первый месяц, ничего серьезного не случалось, – продолжал свою повесть горе-охотник. – Следы, на которые выходили наши коллеги, оказывались ложными. Тесты – у них, доктор Блэкмор, есть специальные тест-системы, позволяющие определять вампиров, представляете? – тесты показывали отрицательные результаты. Я постепенно начал терять интерес к игре, ночные поездки с замаскированными лицами увлекали всё меньше, и тут, и тут… Боже, если бы я знал, чем все кончится…

4.

Тем вечером, уже в темноте, – полтора месяца назад – они выехали на машине Артура. И дорогу Кристофер запомнил более чем смутно. Отъехали недалеко, миль на пятьдесят, – но по второстепенным трассам, часто сворачивая вовсе уж на проселки. И место развернувшейся трагедии Рокстон точно назвать не мог. Где-то у границы штатов Мэн и Нью-Хемпшир – а может, уже и за границей. На перекрестке двух грунтовых дорог их поджидал «форд-фургон» с тремя коллегами-охотниками. Фоб, Юстас и Трувер – так те себя называли. Вернее, брат Фоб, брат Юстас и брат Трувер, – вампироборцы считали себя повязанным кровью братством. Арт был братом Деймосом. Кристофера охотники называли Джун. Просто Джун, без «брата», – принести клятву и вступить в братство ему еще предстояло…

Судя по привезенному в фургоне снаряжению, на этот раз дичь была вычислена со стопроцентной уверенностью. Свежесрезанные осиновые колья, большие стеклянные емкости со святой водой, аэрозольные баллончики с чесночным экстрактом, специальные фонари, выдающие ультрафиолетовую составляющую солнечного спектра – причем куда более мощную, чем в естественном солнечном свете, который вампиры с неприязнью, но переносят…

Почему вампироборцы не использовали огнестрельное оружие с серебряными пулями, Рокстон объяснить нам не смог, сам не запомнил, – причину ему называли, но что-то мудреное и пересыпанное медицинскими терминами, связанное с метаболизмом вампиров… Неудачный же выстрел вообще мог привести к совершенно непредсказуемым мутациям вампирского организма. Устав категорически запрещал охотникам стрелять – даже для спасения собственной жизни… Джуну-Кристоферу подробностей не рассказали, но, очевидно, в свое время были попытки нарушения братьями этого жесткого правила. Закончилось всё, надо понимать, трагично, – потому что теперь перед каждой акцией охотники обыскивали друг друга на предмет спрятанного огнестрельного оружия.

Они выпили – как всегда перед «делом» – по стакану святой воды, частично опустошив одну из емкостей. Обычная проверка чистоты собственных рядов… И пошли.

… Целью похода оказалась полуразрушенная хибарка, явно нежилая. Лежка вампира находилась там. И до полуночи он не покинет ее. На часах было без четверти двенадцать…

На Кристофера Дж. Т. Рокстона, вице-президента «Энергетической Компании Западного Мэна», было жалко смотреть, – сейчас, в офисе агентства «Бейкер-стрит, 221». Он побледнел, лицо покрылось бисеринками пота, голос дрожал и прерывался. Впрочем, я подозревала, что и у разрушенной хибары полтора месяца назад он выглядел не лучше… Но тогда имидж вице-президента несколько скрашивал капюшон с прорезями.

– Вы не представляете, что я там увидел, в этой хибарке… Не представляете… – стонал он, все никак не в силах шагнуть в своем рассказе через порог той хижины.

Я вклинилась в его монолог несколько провокационно, чтобы помочь юноше переступить порог, – и в прямом, и в переносном смысле. Сказала:

– Отчего же не представляем? Судя по самому первому сделанному вами заявлению, в хибарке обитала ваша супруга Люси Рокстон, в девичестве Харкер…

Аристократичный глянец мигом слетел с новоанглийского юноши. Он живо напомнил мне моего покойного отца – причем в момент, когда тот на пляже наступил босой пятку не то на фалангу, не то на какое-то еще ядовито-кусачее членистоногое.

– ……!!!……!!![3] – завопил наш клиент, подпрыгнув на два фута в высоту.

Впрочем, через несколько секунд новоанглийское воспитание взяло верх и он вернулся к цивилизованной манере беседы. Но порог перешагнул, – что, собственно, от него и требовалось.

– Извините, доктор Блэкмор. Извините, мистер Кеннеди. Нервы. Нет, конечно же, Люси там не было. Но все равно я оказался потрясен. Та часть меня, которая действительно верила, – ожидала встретить кого-то вроде Удо Кира или Гэри Олдмана[4]… Импозантного бледного джентельмена в старомодном плаще, с красноватыми глазами и белыми острыми зубами… Но там… Послушайте, у вас есть чего-нибудь выпить?

Кеннеди кивнул, подошел к двуликому шкафу и извлек громадный том – свод имевших место в штате Невада судебных прецедентов. У части страниц внутри фолианта была вырезана середина. Образовавшаяся полость скрывала плоскую бутылочку бренди. Надо же, я и понятия не имела про этот его тайник…

Хорошенько взбодрившись (содержимое бутылочки претерпело существенный ущерб) Кристофер продолжил:

– Вампир оказался женщиной! Впрочем, женственного в этой твари было мало… Отвратительное нечто, закутанное в лохмотья… Встретив днем, ее вполне можно было бы принять за нищую побродяжку. Смердящую, гнусную, но совсем не пугающую… А вот ночью…

Дальше события (если отбросить чересчур эмоциональные оценки мистера Рокстона) развивались так: Трувер и Артур-Деймос тут же направили на вампиршу свет двух фонарей – тех самых, с ультрафиолетовыми лучами. Ей это не понравилось – зашипела, забилась в угол, прикрываясь от света руками.

Опять ошибка, подумал тогда Рокстон, никак не желая признавать в нищенке посланницу дьявола. Но его спутники знали, что делали. К вампирше шагнул брат Фоб (или Юстас? – при одинаковых нарядах и схожем телосложении Кристофер их вечно путал), – шагнул и направил в ее лицо струю чесночного аэрозоля. Кровопийце это понравилось еще меньше. Она сначала отпрянула, а потом…

– Потом она попыталась его укусить!!! Представляете? Не ударить рукой, не пнуть ногой, – как сделал бы любой нормальный человек… Вообще человек… Даже не оцарапать… У-КУ-СИТЬ!!! Он едва успел отдернуть руку, зубы щелкнули в считанных миллиметрах от нее. Вот тогда я впервые с ужасом заподозрил, что игры тут мало… Что все всерьез…

Но главная проверка, как знал Рокстон, – это святая вода. Применяемые тест-системы, теоретически не способны были выдавать ошибки. Но на практике охотники за вампирами предпочитали дважды и трижды перестраховаться, чтобы не уничтожить невинного. Брат Трувер снял крышку с емкости – и очень быстро, не давая вампирше опомниться, окатил ее святой водой – всю, с ног до головы. Вылил не меньше галлона…

Дойдя в рассказе до этого места, молодой Рокстон вновь приложился к бутылочке – на этот раз не спрашивая дозволения. Неудивительно, что с такими наклонностями он попадался полиции за езду в нетрезвом виде…

– Боже, что тут было! Она взвыла, как тысяча демонов! Она каталась по земле и раздирала когтями свою кожу! А зловоние… Я только тогда понял, что значит выражение «адское зловоние» – в самом буквальном его смысле… Я подумал, что меня немедленно стошнит – прямо внутрь капюшона. Но каким-то чудом сдержался…

Всё было ясно. И охотники приступили к казни. Длинным, раздвоенным на конце осиновым колом брат Трувер прижал к земле ноги вампирши. Юстас (или Фоб?) и Артур-Деймос такими же кольями – руки. Трое крепких мужчин с трудом удерживали в неподвижности на вид тщедушное тело. Четвертый охотник, не то Фоб, не то Юстас, взял другой кол – укороченный и остро заточенный. Приставил к лохмотьям в районе сердца. Замахнулся кувалдой…

– Кровь ударила вверх фонтаном чуть ли не в ярд высотой! Причем, – обратите внимание, доктор Блэкмор, – совершенно не людская кровь! Черная!