Мужик с топором Кочергин Андрей

– Ну что ждать-то? Звони в «02», «03», да хоть в «04», только быстрее, у меня со временем засада, – а тот стоит и молчит.

И тут я замечаю что «потерпевший» лежит с открытыми глазами и не дышит, лицо лопнуло от уха до носа, рана рваная, через щеку торчат зубы, из ушей течет кровь. «Раз кровь течет, значит, не помер», – успокаиваю я себя. Милиционер, видимо, в этом так уверен не был, но дядя вдруг ножками задрыгал и стал мычать.

– У нас, – мычит, – к молодому человеку претензий нет.

И я покинул место происшествия, несколько возбужденный.

Мораль! Если находятся идиоты, запросто кидающиеся бить бритую свинью вроде меня, то на что же надеются остальные граждане России?! Надо вооружаться в рамках закона!

Топор всегда у меня под ногами, оружием он не является, визуально ужасен, опять же футляр у этой модели – просто прелесть, пластиковый такой, так почему нет?! Видимо, я несколько переборщил с подробностями, но не с целью покрасоваться. Знающие меня люди – а их немало – подтвердят мою неамбициозность, близкую к абсолютной.

А теперь анализ произошедшего, уж извините за цинизм.

Нельзя давать противнику атаковать. Если ситуация тактически ясна – вперед! Чем страшнее то, что вы сделаете с первым из агрессивно настроенных дяденек, тем меньше вероятность участия в драке его сотоварищей.

Топор, точнее, его обух, топор и еще раз топор, купленный в магазине! За него вам не пришьют «незаконное хранение».

Учитесь оценивать повреждения, нанесенные противнику. Сквозная рваная рана лица остановит любого, она сшивается сначала изнутри, а затем снаружи, иначе не стянуть и не избежать заражения. Обильное кровотечение из ушей говорит о том, что противник жив, что не может не радовать, учитывая закатившиеся глаза. Это кровотечение, как ни странно, имеет позитивную сторону. Во-первых, лучше из головы, чем в голову, – это я об инсульте, а во-вторых, это уменьшает внутричерепное давление, что снижает негативные последствия черепно-мозговой травмы.

Необходима тотальная решимость идти до конца! Товарищ водителя моментально уяснил, что, даже подняв руки, он не убедит меня в том, что не станет стрелять по моей персоне из припасенного обреза, а я ведь не в курсе, есть он у него или нет. Единственное, что меня убедило в его безобидности, – так это удаленность метров на сто.

Я не скрывался, не оправдывался, а стоял и ждал милицию, которая в итоге не приехала, а ее представитель ушел, как только понял, что убийство не состоялось, как и его раскрытие, получение денежной премии и повышение в звании.

Надеюсь, что опасности обойдут вас стороной по той причине, что вы к ним готовы. Я был готов!

Боишься – не делай, сделал – не бойся. То, что я сделал, уголовно наказуемо, но мне повезло, и я, видимо, ни за что не отвечу, плюс у меня не переломаны руки. А вот бойкие ребята теперь будут осторожно пробираться по улицам тихого города. Еще раз прошу не обращать внимания на брутальность повествования, его единственная цель – обратить ваше внимание на хлипкость нашей безопасности. Каждый неадекватный хрен считает, что может орать матом и гнуть неумелые пальцы даже на припаркованный бульдозер, не то что на вполне милого лысого борова.

Вот еще случай из жизни.

Я немного наехал на переход типа «зебра»; время около девятнадцати, люмпен-пролетариат прет с пивом домой после нечеловеческих напряжений трудового дня.

Из трамвая выходит прыщ в очках плюс семь-во-семь, с газетой и банкой «Охоты».

– Ты, водила хренов! Не для тебя, козла, тут нарисовано, что это переход?! Или ты в глаза долбишься, урод?! Мы что, должны оббегать тебя, придурка? А ну вылазь! Я тебя, пидора, жизни научу!

При этом он изображает победные свинги мумифицированного Майка Тайсона и постоянно перемещается к концу перехода.

– Тихо, тихо… Ты куда спешишь, я же вылез уже… Так что там насчет пидора?

– Молодой человек, какое вы имеете право меня задерживать и за рукав хватать?! Помогите, на помощь, милиция, милиция!…

Короче, получил он пня и умчался домой, высоко поднимая колени.

Пока эта водоросль не попросила меня выйти, я общаться с ним совершенно не собирался, но называть меня пидором некультурно. В следующий раз этот «инженер-грузчик» уже не будет орать матом на улице, так как получил вполне заслуженный пендаль под вялый зад. Материться и орать он перестал сразу и перешел на парламентские выражения.

Если вы в такие моменты поджимаете мошонку и говорите: «Добрый день», то я обычно занимаюсь управлением ситуацией, которую, заметьте, не я спровоцировал ни первый, ни второй раз, как, впрочем, и никогда. Я более чем вежливый человек и водитель – меня мама так воспитала.

Вот написал это, и тут же в носу защипало от жалости к лысым и толстым. Кстати, расхожее заблуждение, что я сразу бью любого идиота, именно заблуждением и является. Любой боец пьяного стиля должен насобирать сумму факторов, достаточную для его экспресс-обучения хорошим манерам и приличиям. Ни один уважающий себя крепкий парень не обидит и не оскорбит слабого, если этот парень действительно силен.

И вообще обсуждение моей персоны очень забавная игра. Ладно, играйте-играйте, только не курите и руки из штанов выньте.

Вам есть разница, отчего на вас кинулся дядя? От плохого пищеварения, оттого что мама его была дура и пьянь, оттого что его баба – дура и пьянь. У него прекрасное настроение, и он типа русский мужик, а не какое-нибудь там говно.

У противника нет ни возрастных, ни половых, ни каких-либо иных качеств, не связанных напрямую с тактической обстановкой проявления агрессии.

Если почтенная дама, ветеран РКП(б), решит ударить меня клюкой по бритой башке по причине климакса, плохой погоды и перманентного недержания стула, то самое малое, что я смогу для нее сделать, – сломать клюку. Я более чем уверен, что у меня хватит такта и воспитанности не спровоцировать попадание этого дерьма в вентилятор! А вот людям помоложе я очень постараюсь поломать руки и ноги…

Уж простите меня за то, что не хочу быть отлупленным, ах, простите!

Никто не имеет права оскорблять мое человеческое достоинство, равно как и нарушать общественные нормы морали и этики.

Я доступно излагаю?

Так вот, человек, писающий в урну у остановки, познакомится с моим лоу, хам, оскорбляющий всех матом и свинством, будет минимум застыжен, а в случае тяжелого анамнеза узнает, что мы называем «пограничными состояниями». Баба-хамка, раскрывшая хлебало и зашедшаяся в мате, будет обязательно остановлена! И дело не в том, что я крупнее и тренированнее, это не важно.

ГРЯЗЬ НУЖНО ВЫЧИЩАТЬ, ИНАЧЕ НАС ЗАМУЧАЕТ ДИЗЕНТЕРИЯ!

Я не слишком вежливо излагаю?

Я никогда не ищу агрессии, она мне в зале надоела до коликов. Я добр, как Олимпийский Мишка, и всегда готов даже уступить откровенно глупому оппоненту, но только не в том случае, когда человек перешел грань разумной дозволенности.

В один прекрасный день я разодрал себе паховые связки на левой ноге, причем разодрал самым странным образом – борясь в партере, да так, что и внизу живота имелись порывы. Врач говорил, что отслоились глубокие ткани. За сим последовали бессонная неделя и проблемы с перемещением в пространстве, каждая посадка на унитаз напоминала утренник в гестапо.

И тут меня пригласили на вечеринку в некий замечательный бар, где собрались укуренные серферы, сноубордисты и прочие мальчики и девочки подобного рода. Ваш покорный слуга в силу инвалидности и перманентного болевого синдрома не пил, а всего лишь глазел на разгоряченных теток, сверкающих бельем и скачущих по столам, и на отмороженных экстремалов в килтах.

Дело к отъезду… Доковылял я до стойки, рассчитался, стою, никого не трогаю, разговариваю с приятелем. Тут подходит рыжеватый вьюноша с бледным, напряженным лицом и в верхней одежде – с улицы заскочил касатик, видать, на огонек – и, не долго думая, сообщает:

– Ребята, я решил с вами подраться!

– Дружок, у тебя есть десять секунд, чтобы передумать и, собрав в мыслительном порыве остатки спинного мозга, уйти целым и непорочным.

– Ты, мля, Боб Шрайбер фуев, ты думаешь, что после этих слов я развернусь и убегу?

– Да, я очень на это надеюсь.

Восемь, девять, десять – чпоньк! И моя голова аккуратно и без общественного резонанса ломает ему нос.

Беру я плывущего дядю под руки, вывожу на улицу и за пару-тройку секунд исполняю ему вольный тюнинг морды лица, в запаре приложившись оторванной ноженькой в конце процесса.

Надо сказать, дядя был в весовой категории за восемьдесят, и годков ему было в районе тридцати. От первого удара на улице он довольно бодро ушел нырком, чем очень меня позабавил, потому это всего лишь отяготило ситуацию, и «дрался» он в два раза дольше, чем я планировал, и исключительно лицом.

Хотелось бы думать, что молодой человек меня узнал и решил поюзать суицид в извращенных формах, в противном случае мир все же куда-то катится, если какой-то дебил заходит к веселящимся людям и ищет драки.

Данный случай опять же подтверждает, что тактика, принятая у нас, работает. Не ищите моментальной победы. Аккуратно убрали решительность и визуальный контроль противника, сломав ему нос, а затем, не выпуская тушку из рук, порвали в лохмотья!…

Ни объясняться, ни стесняться того, что сделал, не собираюсь, права выбора мне не оставили. Я настоятельно предлагал дебилу мирно свалить, хотя во сто крат логичнее было бы сломать его, не проронив ни слова, после его первого хрюканья!

Отсутствие выбора облегчает выбор!

Слишком тяжело мне доставались эти убеждения, чтобы я мог позволить себе не драться тогда, когда это будет уже деградация личности и предательство всего, во что веришь и для чего живешь.

Скажу немножко про моего сына. Зовут его Василий, живет он в Челябинске.

В силу того, что я был очень занят последние двадцать лет, он вырос ровно там же, где и я, да и занимался тем же самым: поджигал помойки и докуривал бычки.

…Ему пять лет, он прибегает с улицы и рыдает навзрыд. Какой-то мальчик его треснул лопаткой.

– Папа, иди набей его…

– Нет, сынок, если ты будешь плакать и жаловаться, папа выкинет тебя на ту самую помойку и ты будешь жить там до старости!

Следуют вопли, сопли и все такое. Папа берет ремень и педагогично порет сына. Тот как-то быстро затыкается и спрашивает:

– А что мне сейчас делать?!

– Возьми такую же лопатку и побей этого мальчика.

– А если он меня побьет?…

– В любом случае, он побьет тебя меньше, чем я.

Догадайтесь, чем все закончилось?!

…Ему двенадцать лет, он в новой школе. Я подарил ему сравнительно дорогие часы, и они вдруг пропали.

– Ну и где часы?

– Ты же сам запретил жаловаться…

– А ты и не жалуешься. Ты мне докладываешь, где часы.

– Старшеклассники сняли.

– Ну и?…

– А что «и»?… Их не менее трех-пяти ходит вместе.

– Ну и?…

– А что я могу сделать?…

– Драться, твою мать!

– А как против пятерых?…

– Как всегда: взял дрын и отходил все стадо.

– А если убью кого-нибудь?

– Ответишь перед судом – какие проблемы? Но выбора-то нет!

Он приносит черенок от лопаты и спрашивает:

– Пойдет?

– Вполне.

У меня сердце разрывалось, когда я наблюдал, как мой ребенок идет, сутулясь, в ненавистную школу и тащит с собой этот жуткий кол…

В этот день в учебное заведение приехала «скорая помощь». Там имели место быть одна пробитая голова и травма живота.

Родители пострадавших написали заяву в ментовку. Я в школу не пошел, пошла моя огнеупорная мать, его бабушка.

– Что он сделал? – спрашивает она.

– Он сидел на подоконнике, спрятав палку сзади. Ребята из старших классов подошли поздороваться, а он избил их палкой и одному очень сильно ткнул в живот. Слава богу, обошлось без госпитализации. Родители написали заявление, мы рассматриваем вопрос об отчислении вашего внука и передаче дела в комиссию по делам несовершеннолетних.

– Правильно! Не оставляйте данный случай без внимания! Хулиган должен ответить по всем правилам! К ответу садиста ненормального! Да, кстати, я тут принесла список вещей, которые данные ребята разбойным путем отняли у моего внука, а вот список ребят, готовых дать показания в пользу Василия. Так что я полагаю, что колонию для несовершеннолетних не вы нам, а я вам устрою. С прекрасным видом на село Атлян.

Сын продолжил обучение, ничего более у него не пропадало, а я вдруг обратил внимание, что с ним здороваются на улице мои ровесники, с которыми я не знаком…

Вася не занимается каратэ, он толстый и рослый парень, всего лишь качает мышцы и ухитряется курить и пить пиво. Меня это не заботит вообще – каждый сам творец своей жизни.

А любить меня не надо, достаточно считаться с моим мнением.

Теперь вернемся к разговору об ответных мерах, применяемых к агрессору. Этот человек должен не просто получить по морде, он должен быть деморализован. Из его башки должны исчезнуть все агрессивные побудительные мотивы, причем не просто исчезнуть, а заместиться острыми проявлениями инстинкта самосохранения. Пока вы не выбили из врага остатки его ярости, вы не можете спокойно продолжать свой путь. Прошу извинения за пропаганду насилия, особенно у маленьких детей, но, если вы пресекли преступные посягательства и ваш противник упал в перманентном забытьи, не оставляйте его недоработанным. Последнее, что необходимо сделать, – позаботиться о его правой кисти, лежащей на асфальте. Вы не можете быть уверены в отсутствии у него оружия, более того, очнувшись, он обнаружит, что у него много всяких дел с рукой и ему явно не до погони за вами. К тому же подобный урок крепко засядет в голову, так как мелкие кости кисти срастаются отвратительно в силу своей неуемной подвижности, а кисть очень болезненна по причине обилия иннервации.

А вот находясь в целой толпе супостатов, раненых добивать нельзя категорически. Как только упал – все: он не ваш, это и тактически, и юридически верно. Вас не убийство должно интересовать, а поражение противника. Как только засахаритесь с одним жмуриком, второй обязательно ткнет в спину, а оно вам надо?…

Если решили бить, то уж бейте со всей дури.

Есть, кстати, замечательное упражнение с эспандером лыжника. Именно с его помощью лет эдак двадцать назад я научился работать прямым с моим личным рекордом удара в шестьсот двадцать килограммов. Более вписанного в технику имитатора я не встречал, все дело, видимо, в том, как и что выполнять. Мы это делаем следующим образом.

Средняя петля эспандера крепится к шведской стенке с таким расчетом, что при выпрямлении руки резинка натянется именно как продолжение траектории удара – не выше и не ниже.

Потом надо надеть две петли резинки на «вилку» между средним и безымянным пальцами, причем так, чтобы натяжение легло именно на вашу ударную плоскость.

Далее встаньте спиной к стене, предварительно натяните резину процентов на пятьдесят. Левая рука впереди, правая – с резиной на взводе. Вы делаете резкий вход ногой, в конце постановки ноги – взрыв правой рукой, левая так же резко идет в реверс, и сразу назад и ноги и руки.

Потом все то же, не меняя стойки, повторяется с левой, потом еще разок, но уже лицом к стене – для проработки качественного реверса.

При дополнении эспандера утяжелителями эффект получается просто убойный: не то что противник, порой сам свои руки не видишь.

Искренне надеюсь, что эти мои добрые советы не найдут практического применения.

А вот насчет гортани я ничего не говорил. Максимальная жестокость – это не призыв к убийству, это скорее гарантированное пресечение нападения на вас со стороны агрессивного социума. И все. А уж вам решать, какую меру пресечения применить. Отвечать в случае чего тоже будете вы.

Толковые советы – штука хорошая, но к «делу» не пришиваемая. Это я не к тому, что сначала насоветовал, а потом сам и обомлел с перепугу. Нет, я просто призываю к осознанности своих действий и четкому пониманию ответственности за свою и чужую жизнь и здоровье. Я сломаю кисть не потому, что я садист, а совсем наоборот.

Не начинай того, что не сможешь закончить! Но это вовсе не означает, что вы имеете право не отвечать с максимальной жестокостью на внешнюю агрессию, вне зависимости от предположительного исхода битвы.

Самое главное сражение происходит в нашем сердце – вместилище души! Так что думайте сердцем, а не темной, испуганной головой – предметом непредсказуемым и часто ущербным.

Предел допустимой жестокости должен быть адекватен лишь принятомурешению на подавление.

На то она и максимальная эта самая жестокость, чтобы дать понятьпротивнику одну простую вещь. В случае затруднений с подавлениемагрессор ОБЯЗАТЕЛЬНО БУДЕТ УНИЧТОЖЕН.

Только разберитесь перед этим для себя с термином «противник».

Хочу подвести некую черту под пространным обсуждением термина«максимальная жестокость», так часто фигурирующего в этой книжке.Когда боец проигрывает, это означает, что он был недостаточнобеспощаден ПО ОТНОШЕНИЮ К СЕБЕ.

Наша методика обучения изобилует изуверскими способами укреплениярешимости. Логика крайне проста: если я себя не жалею, могу ли япожалеть врага, решившего меня уничтожить?! Мы далеко не клубсадистов-извращенцев, обсасывающих подробности поедания печени врага,мы люди, пытающиеся понять, что такое боль, физические и психическиестрадания. А нужно это для того, чтобы понять, кто же мы на самомделе, что же в конечном итоге мы можем преодолеть.

Пока меня многое радует. Я окружен взвешенными, интеллигентными (!)единомышленниками, не пускающими кровавую слюну от самоторчания, нопережившими уже немало.

Приведу лишь несколько примеров тренингов «пограничных состояний».

Я душил веревкой всех слушателей, при этом ни один из них даже непопытался вцепиться в нее руками, хотя если бы это произошло, то я,скорее всего, разбил бы эти руки вдребезги. Люди осознанно шли на то,чтобы потерять сознание, и приобретали уникальный опыт борьбы синстинктом самосохранения.

Мы постоянно проводим бои без каких-либо правил, но с ограничением варсенале. Очень популярны у нас зубы-локти-голова-борьбами кровимного, реальной угрозы жизни ноль, заодно приобретается неоценимыйопыт формирования арсенала силовой борьбы на критической дистанции.Наши поединки с боевым ножом вообще не для слабонервных, подробнее обэтом смотрите ниже.

Мы периодически проводим схватки с резиновыми дубинками, опять-такибез ограничения в средствах и силах. Спешите представить, как этовыглядит. А не хотите ли прийти на семинар по полевой медицине, накотором каждый слушатель со мной во главе разрежет себе голень своимножом и зашьет потом при помощи пассатижей и обычной иглы?! Анестезияпри этом не приветствуется.

А потом мне говорят: к чему, мол, этот напускной антураж?.,Ь,аже незнаю, что ответить, но уверен: когда я говорю, что съем врагу лицо, тоя его съем, даже не стоит проверять.

Если вы поняли, что драка неизбежна, то используйте все. Не толькокулаки, но и локти, голову, зубы, НОГИ.

Кстати, если речь пошла об ударах ногами, то вот что я могу по этомуповоду сказать. С одной стороны, ноги гораздо сильнее рук и обычнообуты, то есть защищены, следовательно, могут нанести гораздо болеесильный удар. С другой стороны, надо принять во внимание следующеесоображение. Человек существенно неустойчив даже на двух ногах, и при любом его положении, в любой боевой стойке есть по крайней мере одно опасное направление. Достаточно правильно приложить даже небольшую силу, и она выведет из равновесия. Стоять в бою на одной ноге, да еще рядом с противником или противниками, довольно опасно.

При этом, как это обычно бывает в области техник и тактик, возникает дуализм. Делать или не делать.

Я считаю, что бить ногой можно, только если противник лежит или же вы бьете не выше уровня собственного пояса и противник выведен из равновесия, отвлечен вашим ударом, собственной атакой и т. д. Атака ногой должна быть замаскирована другими предварительными или одновременными действиями. При ударе ни в коем случае нельзя разбрасывать руки, как это делают во многих спортивных стилях каратэ и тхэквондо. Обязательно одной прикрывайте лицо.

Удары типа тайского лоукика, которые иногда называются «крокодил бьет хвостом», – обманчиво простая техника. Ведь бой – не соревнования и даже не драка. Времени у вас в обрез, не стоит рассчитывать на то, что вы «отсушите» противнику ногу регулярными ударами по бедру или икре. Посему, если вы не можете подрубить ногу лоукиком с одного удара, то и не наносите его.

Хорошие цели: подъем ноги (я навсегда запомнил, как в первый раз познакомился с техникой «черный медведь давит лапой») и коленный сустав. Атаковать надо нагруженную ногу, то есть ту, на которую приходится большая часть веса противника. Удар по колену наносится под углом около 45 градусов, а не прямо, чтобы сбить чашечку коленного сустава.

Если вы решили освоить удары ногами, заодно освойте технику падения и быстрого вставания, а также потренируйтесь наносить быструю серию ударов руками, стоя на одной ноге, другую пусть партнер подержит. Это может пригодиться, если вас во время исполнения приема схватят за ногу.

Все сказанное выше основано на моем опыте занятий винг чун и вьетнамской системой, называющей себя стилем тигра. Те, кто занимался, поймут, о чем я.

В конечном счете победа в силовом конфликте сводится к управлению балансом противника. Остаться на одной ноге на дальней или средней дистанции – повсеместно наказуемая авантюра.

Нельзя бить ногами одиночные удары, не в связке с руками, куда бы они ни летели и как бы долго вы над ними ни работали. Я думаю, что даже по «низу спины» не стоит целиться ногой. В голову бить ногами нельзя, даже если, по вашему мнению, противник «плывет».

Мне было девятнадцать лет… Честно говоря, я часто дрался, и даже не потому, что страдал гиперагрессивностью, а потому, что в семидесятые-восьмидесятые годы жил в рабочем пригороде Челябинска – попробуй уцелей…

Поздняя осень, первый ледок, ваш покорный слуга на дискотеке – были тогда такие заменители ночных клубов. Подвыпившие ребята что-то хотели от нашей компании, короче, драться мы начали прямо в зале и плавно переместились на улицу.

Я попал прямым в голову, некто лет тридцати запрокинул травмированный орган, и я с восторгом прицелился маваси гери зедан. Ага, сейчас я его головой гол забью, но опорная нога неожиданно скользнула на льду, и я, герой всех времен и народов, плюхнулся на бок, как мешок с анализами. Недремлющие товарищи потерпевшего сделали из моего лица кровавое месиво и сломали два ребра. Хорошо, что наш отряд заметил потерю бойца, вполне могло случиться так, что и не писал бы я сейчас эти проникновенные строки.

Лоукик хорош, особенно на неподготовленного дядю, он удивляет до круглых глаз, никто не думает, что это бывает так больно. Но опять таки он бьется один раз и только после «подводящего» удара рукой.

В бою все без исключения удары должны быть «ПОСЛЕДНИМИ». Если вы готовы в запальчивости «ударить серию», засыпая противника «оценочными» ударами, есть вероятность того, что и первый и последний из них будут нерешительными. Каждый удар наносится как молотком – это наша концепция, которую я, как обычно, никому не навязываю. И не забывайте, что реальная драка длится не более двадцати секунд, следовательно, нога, которая гораздо мощнее руки, должна поставить точку в конфликте, логично, системно завершить одну успешную атаку.

А теперь немного об ударах вообще.

Постановка любого удара, наносимого как в спорте, так и в реальной драке, должна состоять из трех частей.

1. Базовая техника. Техника – это когда удобно; а когда удобно, тогда это максимально быстро. Отсюда техника – это свобода движения, рождающая СКОРОСТЬ и ничего, кроме скорости. Нокаутирующий удар – не самый сильный удар, это удар, которого не видели. Так, принцип какуто каратэ, в котором все удары не выходят за ширину плеч, позволяет не разбрасывать вектора в окружающую среду, наращивая скорость через прямолинейность, и спрятать движения внутрь силуэта.

2. Право на удар. Его вы получаете лишь тогда, когда можете бить туда, куда ОШИБОЧНО направили удар, – в локти, в колени, в блоки… и вам за это ничего не будет, потому что:

• вы уже прошли путь от мягкого мешка до мешка с песком;

• вы лупите пятнадцатиминутные суперсеты по бревну с камерами;

• вы связали пучок гимнастических палок и уже переломали их после суммарной отработки пятисот – семисот ударов.

3. Дистанция. В драке важна именно она, а не район прицеливания, как в стрельбе и в спортивных боях. В боксе желательно попасть в бороду, и боксеры, что греха таить, умеют делать это очень лихо, но для попадания им порой нужно двенадцать раундов. Они есть у вас в реальном бою?! Их у вас нет! Все происходит быстро и весело, так что при нанесении удара вас должно интересовать его направление: в ногу, в голову, да хоть в спину! А качество удара должно компенсировать все его прицельные недостатки. Какая разница, в какую часть ноги прилетит кувалда?!

Но как ни тренируй ноги по мешку, как ни красуйся маваси гери по лапам, а противник, падла, очень подвижен, ну никак на месте не стоит.

Так вот, проработка одиночных ударов с поэтапной сменой направления относительно вашего фронта и дистанции – это результирующий этап постановки удара.

Поставленный удар – это удар, сохраняющий свои боевые свойства вне критической зависимости от направления и разумной дальности нанесения. Что же касается именно маваси гедан (лоу), то его вообще следует бить с энергичным вхождением или даже с прыжком.

Повторю: секретов у нас нет, точнее, есть всего один! Мэцкей сутеми! Тотальная решимость идти до конца, все остальное – дешевое повидло, налетай, разбирай! Ничего не жалко! Но идиотизма нашего не тронь!…

5

ПСИХИЧЕСКАЯ ПОДГОТОВКА. А ЧТО, МЫ НА ВСЕ РУКИ МАСТЕРА…

Утка с ружьем остается именно придурковатой уткой с ружьем, а охотник – он и с камнем в руке охотник.

Андрей Кочергин. Из раннею.

В бою побеждают не мышцы, вес или благоприобретенные умения, в бою побеждает человек – тот самый человек, которому эта победа оказалась нужна больше, чем всем остальным. Поройтесь в памяти, и вы вспомните, как никудышный с виду мужичок, не блистая ни техникой, ни силой, одной тупой настойчивостью измусоливал реально более одаренного противника.

Тело может оказаться слабее внешней агрессии, силы часто могут быть не равны, но всегда есть возможность упасть, сражаясь! А разве такой исход не есть победа над противником, ожидавшим увидеть позор вашего поражения, слабость в ваших глазах и признание его силы.

Хрен там!

Истинный Дух непобедим. Это не означает, что мы бессмертны, но означает, что нет такой цены, которую мы не готовы заплатить за величие нашего Духа. Готовы наши противники пробежаться по самому краю, готовы они заплатить такую цену за спорное удовольствие проверить нашу решимость? В подавляющем большинстве случаев – нет. Большинство агрессоров не готовы к реальному отпору на грани жизни и смерти. Не готовы встать на эту ниточку над пропастью. Чем более человек хам и негодяй, тем больше он трус! Чем больше трусов соберутся вместе, тем они агрессивнее в своей кажущейся безнаказанности и тем выше они поднимают колени, разбегаясь, трусливо поджав хвосты, испачканные анализами.

Нам проще: мы и ноги себе режем и зашиваем просто из любви к медицине, из интереса узнать, «как это бывает», и «лоукик пати» проводили, чтобы доказать себе, что тридцать семь нокдаунов в сорокаминутном бою – это не предел мужских возможностей.

«В здоровом теле – здоровый дух» – это доказанная ошибка перевода. А вот «Добрые люди – сильные люди!» – это многократно проверенная мною истина.

Закаляйте свой Дух испытаниями его на прочность, сражайтесь с низменными помыслами, не ленитесь, и вы будете удивлены тем, как изменится мир вокруг вас и как спокойствие поселится в вашем сердце. Суетятся и огрызаются не уверенные в себе щенки, а матерый кобель даже не лает.

Давайте поговорим о психической подготовке в кои но такинобори рю. Напомню, что именно так называется стиль, которым мы занимаемся.

Я категорически уверен в том, что безусловные рефлексы не могут быть ослаблены генетически, они всегда будут иметь место, и лишь последующий эволюционный период формирования личности способен значительно снизить негативные составляющие инстинкта самосохранения, называемые в просторечии страхом.

Я уже достаточно много писал о страхе и вызываемом им ступоре как о проявлениях охранительного торможения, когда психика в силу обилия негативной информации просто отказывается реагировать адекватно.

Ступор вызывает значительное торможение психических процессов, а при высокой амплитуде подачи информации – обморок. Это позволяет психике избежать органических поражений, шизофрении например, но не позволяет человеку выжить в ситуации, связанной с угрозой жизни. Надежда на то, что «природа подскажет», хороша лишь в случае первого полового опыта, но никак не в борьбе за свою жизнь, честь и достоинство. Кстати, понятно даже, почему это так. Половой акт в своей целевой установке и процессе – вещь крайне простая и скорее притягательная, чем наоборот. Агрессия, направленная на вас, всегда в чем-то более чем оригинальна, а значит, непредсказуема в глубине своей негативной окраски.

Отсюда вытекает вывод, что приготовиться к «той самой опасности» практически невозможно! Ну, а куда же тогда бедному крестьянину податься?

Давайте рассмотрим природу ответного реагирования на внешний негатив.

Генетика здесь играет хоть и не главенствующую, но значительную роль. Именно генетический отбор выявляет самых агрессивных щенков бойцовских собак, именно память крови способна дать предрасположение к проявлениям бойцовского духа.

Но так ли уж безоговорочно работает этот инструмент, данный нам априори?

Нет и еще раз нет! Не существует, скажем, безоговорочно мужественных или стандартно трусливых наций.

Способны ли мы изменять генетику воина, и как именно мы можем на нее повлиять?

А так, как это пытался сделать Гитлер, создавая лагеря по выращиванию чистой расы ариев-воинов, проводя кастинг среди героев войны и красавиц и спаривая их по приказу.

Кролики, мать их!… Но иного стабильного пути селекции нет!

Так что же нам остается для поднятия боевого потенциала?

Эволюция психики, субъективная эволюция! Человек – существо крайне лабильное, легко принимающее правила игры, какими бы жесткими они ни были.

Теме психотренинга экстремальных задач на сегодняшний день посвящено столько публикаций, что, честно говоря, я долго раздумывал, стоит ли вообще ее касаться. Желание тиражировать чьи-то устоявшиеся наукообразные стереотипы у меня явно отсутствует. Тем не менее, занимаясь разработкой новых методик в боевой подготовке, я все больше убеждаюсь в первичности психического тренинга перед другими, результирующими, этапами военного обучения. Давайте абстрагированно представим комплекс факторов, способствующих выполнению боевой задачи. Причем начнем рассмотрение по степени важности.

Прежде всего, это средства выполнения, то есть оружие и навыки его использования.

Способы выполнения – типичная либо экстремальная тактика действий, совершаемых после уяснения поставленной задачи.

Психический настрой – морально-этические, психические составляющие выполнения задачи.

Стратегические цели – предполагаемый желательный результат. Обратите внимание: стратегия – это всего лишь направленность «движения», а тактика и огневая оснащенность – всего лишь реализация самого процесса «движения». Между целью и ее реализацией должен существовать побудительный мотив и система управления этим самым процессом. Этим управлением, причем порой в его экстремальных проявлениях, и призвана заниматься психика потенциального исполнителя.

Теперь рассмотрим, какие же внутренние процессы происходят в сознании человека при выполнении боевой задачи.

Прежде всего, это уяснение поставленной задачи. Она должна быть как можно более типичной, тогда процесс ее осознания будет гораздо более быстротечен и наиболее полон, тем более если исполнитель уже выполнял подобные действия либо отрабатывал их в реальном времени с тактическим приближением к театру предполагаемых боевых действий или экстремальной ситуации. Более того, учебная отработка выполнения задачи требует заранее продуманных психических вводных негативного характера.

Введение ограничений и вводных в тактические действия происходит как один из результатов уяснения задачи. Ограничения при подавлении потенциального противника – всегда очень тонкий момент, так как он всецело зависит от реального опыта исполнителя и только от него. Дело в том, что любая ментальная деятельность при выполнении жестких задач подавления негативных внешних воздействий губительна.

Непосредственно в процессе реализации задачи человек, не имеющий достаточного боевого опыта, в идеале должен управляться условно-рефлекторными комплексами предварительного тренинга, а не пытаться выдумывать решения на ходу. Это обусловлено тем, что психика, находясь в условиях стресса, вследствие необходимости принятия решения в незнакомой задаче не может объективно оценить быстротечное изменение окружающей обстановки. Возникает психический эффект ступора, когда мозг не в состоянии справиться с потоком негативной информации, поэтому он и включает систему защиты, охраняющую его от органических изменений, попросту говоря, предотвращает шизофрению.

У человека, находящегося в ступоре, практически прекращается сознательная деятельность ввиду «перегрузки системы». Другими негативными факторами необоснованной ментальной деятельности могут являться панический страх или необоснованная жестокость. Происходит потеря контроля над выполнением задачи. Это сравнимо с закрытыми от страха глазами при спортивной езде на автомобиле, налицо искажение или отсутствие объективно оцениваемой информации.

Из этого можно сделать следующий вывод. Ограничения в средствах и способах при выполнении задачи и так называемое интуитивное принятие тактических решений – это удел опытных сотрудников. Чем меньше у новичка вводных, чем проще и одновременно конкретнее поставленная перед ним задача, тем больше вероятность ее исполнения и тем меньше скажутся негативные факторы стресса. Эта практика, конкретизирующая задачу, названа мною «минимизацией побудительного мотива».

Постараюсь пояснить суть этой психической практики. К примеру, новичок должен штурмовать локальное помещение. Задача его формулируется максимально тупо и безыдейно: «Вбежать по диагонали справа-налево в склад, наблюдая за огневым сектором „прямо-слева". Занять в углу огневую позицию для стрельбы с колена». И все! Перечисление возможных тактических вводных реактивного типа только перегрузит психику, что в свою очередь при отсутствии опыта затруднит процесс управления уже имеющимися наработками.

Экстремальное укрепление психики основывается на крайне простых по сути приемах, реализация которых носит достаточно жестокий характер ввиду серьезности предполагаемых задач военного характера. Психика любого обучаемого всегда является довольно гибким аналитическим инструментом, работа по ее укреплению в идеале должна носить узконаправленный, конкретный характер. Укрепление психики, ее защита от воздействий любого внешнего раздражителя – задача трудновыполнимая. Успех здесь зависит от способностей обучаемого, его жизненного, прикладного опыта, его психического типа, а также многих факторов объективного и субъективного характера. Причем, как правило, в условиях военного тренинга не идет разговор о тотальной психической устойчивости, достаточно сформировать стабильное объективное восприятие типичных для этого типа исполнителя раздражителей. Скажем, для стрелка это будут следующие моменты.

• Физическая боль.

• Необходимость убийства при выполнении боевой задачи.

• Жесткое единоначалие и субординация, вербальная и физическая жестокость командира – порой крайняя.

• Голод, холод, усталость.

• Необходимость выполнения задания «любой ценой», гипертрофированная ответственность за выполнение даже второстепенных заданий.

• Жесткий контроль над всеми сторонами деятельности стрелка.

• Напряженные межличностные отношения в группе при тактическом взаимодействии.

Укреплению психики именно в этих достаточно простых направлениях могут способствовать такие вещи.

• Крайняя жестокость инструктора, проявляемая на протяжении всего процесса обучения.

• Конкретизация поставленных учебных задач.

• Жесткий контроль их выполнения.

• Использование коллективных задач – зачет по последнему!

• Болевой тренинг.

• Задания на физическую и психическую выносливость.

• Ведение индивидуального рейтинга группы с выставлением оценок по десятибалльной системе за каждое задание.

• Ежедневное групповое ментальное формирование позитивного отношения к смерти.

• Препарация трупов, убийство животных.

• Тактические игры, моделирование типичных задач на макете местности, в зале, тире, незнакомом помещении, с получением индивидуальной и групповой оценки выполнения.

• Двенадцатичасовые марш-броски без воды, пищи и возможности отправления естественных потребностей.

Подобные приемы психотренинга, простые по форме и содержанию, должны создать крайне напряженную обстановку в процессе обучения, что значительно повысит порог психической устойчивости на тактически определенные раздражители. Если короче, то в зале человеку должно быть страшнее и тяжелее, чем в жизни. Это, пожалуй, единственный способ подготовить относительно устойчивого бойца, даже при отсутствии у него реального боевого опыта.

Теперь расскажу об экстремальном ментальном тренинге.

Что такое страх? Это эмоционально-поведенческое проявление инстинкта самосохранения. Чем опасны эти проявления? Тем, что накладывают на процесс реактивного или осмысленного принятия решения эмоционально-субъективную окраску негативного характера. Каков самый простой способ победить противника? Его нужно напугать, обескуражить, удивить, то есть подменить способ объективной оценки ситуации на эмоционально-субъективный. «Замутненное переживаниями, озеро его сознания отразит чудовищ вместо птиц и монстров вместо деревьев», – если верить философским воззрениям дзен-буддизма. При таком искаженном восприятии «входящей» информации не приходится надеяться на качество принятого решения, тем более когда речь идет о силовом конфликте. Как избежать пагубных проявлений безусловных инстинктов? Очень не просто, так как они заложены в психику человека если не в утробе матери, то, во всяком случае, в первые дни жизни. И если хватательный и сосательные инстинкты носят временный характер и проявляются лишь в период грудного возраста, то инстинкт самосохранения сопровождает человека до гробовой доски.

Прежде чем заниматься разработкой систем компенсации страха и его проявлений, следует разобраться в процессе реализации инстинкта самосохранения в реальной жизни. Зачем он нам и за какие «участки» жизнеобеспечения отвечает? Если вы не страдаете патологическими изменениями психики, откройте окно и встаньте на подоконник. В случае, когда это не первый этаж, а скажем, пятый, десятый или пятидесятый, вы испытаете вполне оправданное чувство страха. Причем, возможно, вы никогда не прыгали даже с третьего этажа, но совершенно уверены в том, что ничего хорошего в этом нет, и навряд ли вы будете сожалеть об отсутствии данного практического опыта.

Страницы: «« « 12345678 » »»