Профессорская дочка Колина Елена

Мы с Вадимом еще выпили кофе, и он посоветовал мне держать руку на пульсе своей недвижимости.

– А то проснетесь в Вильнюсе. Хотите в Вильнюс? Я не хочу в Вильнюс.

Вадим

Все-таки я был прав, что зашел к ней еще раз. Прадедушка губернатор Санкт-Петербурга – это сильно. Пригодится – не сейчас, так потом.

Категории «хороший» – «плохой» для описания какого-либо человека давно исчезли из моего лексикона. Даже в детстве все уже было неоднозначно. А эту Машу можно определить одним словом – хорошая.

Ну… ладно. От нее не убудет… Хорошим нужно делиться.

…Недвижимость в Вильнюсе? Может, и здесь что-нибудь сделать? Можно, но хлопотно.

Как только Вадим ушел, я, как настоящий, по уши поглощенный творчеством писатель не в себе, бросилась в халат и тюбетейку и быстро-быстро застучала по клавишам.

… Игорь покупает в аптеке снотворное. Он тайком остается ночевать у Мари. Вадим тоже остается ночевать у Мари, не тайком. Секс? Нет, Мари хорошо воспитана в своей древней семье. Старый камердинер, преданно служивший еще прадедушке Мари, постелил Вадиму на диванчике в прихожей.

Снотворное в стакане. Игорь на цыпочках крадется в гостиную (за Рафаэлем), в спальню (там Эль Греко) и на кухню (там Рембрандт). И вырезает бесценные холсты из рам. И заменяет бесценные холсты на картинки из журнала «Огонек». Несет бесценные холсты в прихожую, потому что ему уже пора домой. И вдруг… вдруг его останавливает чей-то всевидящий глаз в маске и с кинжалом. Это Вадим.

…Игорь прячет бесценные холсты в кладовке между банками с вареньем. Попытка не удалась. Пока не удалась.