Леди Джейн Джэмисон Сесилия

ПЕРВЫЕ ПРАЗДНИКИ ЛЕДИ ДЖЕЙН

Наступило Рождество. Какие бы желания и надежды ни таились в душе маленькой девочки, она совершенно не по-детски сумела скрыть их и начиная с Сочельника до последнего дня праздников была весела, мила и внимательна ко всем. Впрочем, Пепси не раз замечала, что Джейн посреди веселья вдруг задумывалась, и в глазах ее появлялась тоска. Что же касается рождественских подарков, то в них недостатка не было.

Когда леди Джейн проснулась в рождественское утро, один из ее черных шелковых чулков стоял, туго набитый, на стуле возле ее кровати. Девочка бросилась посмотреть, что там, в чулке. Эраст, этот транжира, не забыл про малышку: он приготовил ей в подарок богато одетую куклу с дорогой пряжкой на поясе. Пряжка предназначалась, конечно же, самой леди Джейн. За поясом у куклы торчала визитная карточка, где крупными буквами было написано:

«С праздником! Поздравления от Эраста Жозена».

Еще на стуле стояла корзина с фруктами от мосье Жерара; тут же сидел прелестный желтый утенок, и девочка сразу догадалась, что он от мадемуазель Дианы, — в первую минуту она не заметила старомодной визитной карточки с гербами, которая висела у птички на шее.

Это были первые домашние сюрпризы. Еще больше удовольствий ожидало ее у Пепси. Старшая подруга попросила, чтобы в комнате, рядом с рабочим столом, поставили столик пониже. На нем разложили подарки, присланные от семьи Пэшу. Мадлон и Пепси добавили к ним и свои подарки.

Как только леди Джейн вбежала в комнату, ее глазам предстала целая груда игрушек, кукол и книг с картинками.

Дороже всего для леди Джейн были серебряный наперсток от Пепси, уточка от мадемуазель Дианы и тетрадка с музыкальными пьесами от Мадлон. Эти три подарка стали ее сокровищами.

На Рождество леди Джейн обедала у своих друзей и провела с ними весь день.

— Мне больше нравится Новый год, чем первый день Рождества, — призналась Пепси, когда они остались вдвоем с леди Джейн. — Тогда приезжает тетушка Моди со всеми детьми, привозит нам кучу гостинцев из деревни, а мальчики устраивают фейерверк. На улице с утра до вечера гуляют нарядно одетые люди. Все такие веселые, поздравляют друг друга с Новым годом… Ах, как хорошо!

Тут в комнату вошла Мышка, сверкая белозубой улыбкой. С таинственным видом негритянка приблизилась к Пепси и леди Джейн.

— Я вас, мои мисс, не поздравила с Рождеством, — сказала она. — Я знаю, что в этот день раздают подарки. Денег у меня нет, я не могу купить вам куклу или какую-то другую игрушку, но я принесла вам в подарок коврижку. Говорят, она вкусная. Кушайте на здоровье! — Маленькая негритянка развернула большой лист оберточной серой бумаги и положила на стол толстую коврижку из черной трубой муки.

— Спасибо, Мышка! — сказала леди Джейн, рассматривая незнакомое ей лакомство. — Что это такое?

— О, мисс леди! Будто вы сроду не видывали коврижек! Они съедобные — правда, мисс Пип?

— Не знаю, Мышка, я никогда коврижек не пробовала, — сказала Пепси, задорно смеясь, — но думаю, что она вкусная. Какая ты добрая, вспомнила о нас! Мы непременно ею полакомимся…

Мышка, довольно ухмыляясь, ушла на кухню. А тогда Пепси тихо проговорила, обращаясь к маленькой подруге:

— Что будем делать с этой коврижкой? Я не отважусь ее пробовать.

— Может быть, Тони коврижка понравится? Тони ведь у нас все ест! Недавно у тети Полины она съела всех креветок, приготовленных к завтраку, а в саду мадемуазель Дианы проглотила двух живых жаб. У нее чудовищный аппетит! Тетя Полина давно жалуется, что такую птицу дорого содержать.

— Давай попробуем покормить Тони, — сказала Пепси, отламывая большой кусок коврижки и бросая его цапле.

Птица мигом проглотила кусок и подняла голову, очевидно, прося еще.

Леди Джейн расхохоталась.

— Посмотрите, как уписывает! Только, Пепси, давай не будем говорить Мышке, что мы скормили ее подарок Тони, а то она обидится!

Пепси оказалась права: встреча Нового года прошла гораздо веселее и оживленнее, чем первый день Рождества. Приехали кузины и кузены Пэшу, навезли гостинцев и сладостей. Какой был обед! Леди Джейн долго его вспоминала. Тетушка Моди, не желая оставлять мужа одного в праздничный день, утром же вернулась к себе на ферму, а детям разрешила задержаться до вечера, она собиралась приехать за ними уже с бидонами, полными свежего молока. Когда стемнело устроили фейерверк: тысячи звезд вспыхивали на синем вечернем небе.

Когда гости уехали и в скромной комнате Пепси воцарилась обычная тишина, леди Джейн сказала, что согласна с подругой: Новый год гораздо веселее Рождества.

— А вот погоди, — оживилась Пепси, — наступит Масленица, тогда ты увидишь, как у нас веселятся. Еще больше, чем в Новый год!

Эти слова возбудили любопытство леди Джейн, и она с нетерпением стала ждать Масленицы. Время проходило незаметно для нее, занятой ежедневными уроками и репетициями. Пепси учила ее читать, писать и шить; мадемуазель Диана заставляла ежедневно повторять гаммы — к немалой досаде старушки-графини, которая все ворчала на шум и твердила, что девочка еще слишком мала и не может растянуть пальцы руки, чтобы взять октаву.

За уроком музыки и пения следовала домашняя подготовка к уроку танцев, и всегда это было настоящим развлечением для Пепси и Мышки. Пепси играла роль восторженной зрительницы, а Мышка старалась заменить мосье Жерара, становясь напротив танцующей девочки и хлопая в ладоши. Но всего забавнее было наблюдать за голубой цаплей, пытавшейся подражать хозяйке, — она то величаво выступала на своих длинных ногах, то неуклюже прыгала на одном месте, то порхала из угла в угол, тяжело взмахивая крыльями и чрезвычайно уступая в грации старику Жерару.

ВЕСЕЛАЯ МАСЛЕНИЦА

Однажды Мышка, проходя мимо овощной лавки старика Жерара, стала свидетельницей урока танцев, который леди Джейн брала у бывшего балетмейстера. С той поры негритянка не могла удержаться от смеха при виде маленького профессора.

— Ой, мисс Пип! — сказала она, вернувшись домой. — Видели бы вы мосье Жерара, как он стоит, вывернув носки ног и приподняв складки широких штанов. А потом еще и танцует! Вот умора! — Мышка встала в позу мосье Жерара и попробовала изобразить его грациозные движения: — Глаза зажмурит, зубы оскалит и давай скользить то вправо, то влево; то подпрыгнет, то завертится на одной ноге!

Пепси, глядя на нее, хохотала до слез.

— А наша мисс леди, — продолжала маленькая негритянка, — стоит напротив учителя и все за ним повторяет. Но вот у нее так выходит, что не насмотришься. Держит обеими ручками свою юбочку и вокруг старика летает, будто бабочка! Такая она славная, что боюсь, как бы гномы не унесли ее и не сделали своей царицей! Им, наверно, завидно, что мисс леди танцует с лысым старикашкой.

— Замолчи, трещотка, — остановила Мышку Пепси, вытирая слезы, вызванные безудержным смехом. — Вот бы тебе от гномов хорошенько досталось за то, что ты насмехаешься над почтенным стариком — над мосье Жераром! Ступай сейчас же на кухню и принимайся за дело!

— Разве я насмехаюсь? — проворчала негритянка, скрываясь за кухонной дверью. — Я только рассказала, что видела! Кто же виноват, что старик так уморительно скачет, будто стрекоза!

С наступлением поста мадам Жозен вдруг сделалась крайне набожной и стала чуть ли не ежедневно ходить в церковь. Приходский священник, отец Дюкро, хоронивший покойную мать леди Джейн, первое время при встрече с мадам Жозен всегда интересовался сиротой, оставшейся у нее на руках. Старая креолка, остерегаясь таких расспросов, всячески избегала встреч с ним, но как-то они неожиданно столкнулись на базаре. Почтенный священник при всех пожурил ее за то, что она совсем не ходит в церковь, и сказал, что он этим не доволен. Месяц спустя по приходу разнесся слух, что строгого священника отправляют на остров Кубу миссионером. Мадам Жозен возликовала в надежде, что отец Дюкро больше не вернется к ним в город.

В последнее воскресенье перед Масленицей она объявила Джейн, что та обязана идти вместе с ней в церковь.

— Еще подумают, что я тебя язычницей воспитываю, — говорила она хмурясь.

Однако она вовсе не заботилась о душе леди Джейн — просто ей хотелось похвастать перед местной публикой своей аристократической воспитанницей. Девочка, изящно одетая, обутая и причесанная, благодаря стараниям Пепси, неизменно бравшей на себя все хлопоты, связанные с внешним видом младшей подруги, действительно привлекала всеобщее внимание в церкви. Но странно было видеть изящного, милого ребенка, поражавшего удивительно хорошими манерами, рядом с хромой, грубоватой и хитроватой старухой. Сама леди Джейн очень любила ходить в церковь и часто переживала, что тетя Полина забывает водить ее туда. Для девочки было истинным наслаждением сидеть на скамейке в старинном соборе, слушать торжественные звуки органа и дивное пение хора. Она возносилась душой к небесам и, как бы продолжительна ни была служба, никогда не уставала.

Возвращаясь из церкви, леди Джейн всегда заходила к Пепси и по памяти повторяла все молитвы, причем придавала мелодиям особую выразительность и певучесть, чем трогала Пепси до слез.

Накануне третьего дня Масленицы леди Джейн, войдя утром к Пепси, была очень удивлена: ни орехов, ни горячего сиропа на столе не было. Он весь был завален лоскутами розовой перкали, над которыми Пепси усердно трудилась: что-то сметывала, где-то подшивала.

— Пепси, что это вы делаете? — спросила девочка.

— Шью домино! — отрывисто ответила Пепси, держа во рту с дюжину булавок.

— Домино? — переспросила леди Джейн. — Что это такое?

— Ну, конечно же, вы не знаете… Ведь вы никогда не бывали на масленичном карнавале, — сказала Пепси, вынимая булавки изо рта и с довольной улыбкой расправляя почти совсем уже сметанное детское домино.

— На карнавале? Ничего не понимаю! — воскликнула леди Джейн, очень заинтригованная всем происходящим.

— Ну да, я шью домино… кое для кого… кто будет участвовать в карнавале! — загадочно молвила Пепси.

— Пепси, ну скажите же, для кого?.. Если это тайна, я никому ее не раскрою!

— Я шью домино для одной моей знакомой девочки! — сказала Пепси.

Леди Джейн, обнявшая было свою подругу, вдруг задумалась и как будто огорчилась. Она отошла от Пепси, вскарабкалась на стул и, облокотясь локтями на столешницу, стала пристально следить за быстрыми, ловкими движениями швеи.

А Пепси, посмеиваясь, пришивала оборочки и насаживала банты на домино.

— Неужели, леди, вы не догадываетесь, для кого я стараюсь? — спросила она, не отрывая глаз от работы.

— Наверное, для Софи Пэшу? — робко предположила леди Джейн.

— Нет, та девочка, для которой я шью домино, мне вовсе не родня!

— Тогда я не знаю…

— Ах ты глупенький мой цыпленочек! — поддразнила ее Пепси.

Леди Джейн округлила глаза и, подумав с минуту, вспыхнула от радости.

— Это для меня? Неужели для меня? — вскричала она, соскочила со стула и бросилась целовать подругу. — Милая, хорошая моя Пепси! Почему вы мне сразу не сказали?

— Мне хотелось вас помучить! — отвечала со смехом Пепси. — Хотелось, чтобы вы сами угадали! Как вы могли вообразить, что я стану так хлопотать ради какой-то другой девочки? Будто не знаете, что после мамы вы мне дороже всех на свете! Ну для какой еще девочки стала бы я кроить и шить домино за один день? Карнавал-то завтра!

И Пепси рассказала леди Джейн, что спозаранку приезжала тетушка Моди и пригласила ее ехать со всеми детьми в молочной повозке на Ченл-стрит, чтобы посмотреть шествие Масленичного короля. Жестяные бидоны из повозки вынут, на их место поставят скамейку, чтобы можно было усадить и младших детей, — матери хотелось доставить удовольствие всем своим ребятишкам.

Угощая подругу завтраком, Пепси подробно изложила ей план тетушки Моди. Дети ее горячо упрашивали, чтобы леди Джейн вместе с ними приняла участие в уличном карнавале. Мать согласилась, поэтому и прикатила к Пепси спозаранку.

Тетушка Моди, как поведала Пепси, решила нарядить детей в карнавальные костюмы и пустить их повеселиться со всеми. И хотя она, Пепси, высказала опасение, что леди Джейн, не привыкшая к таким развлечениям, может потеряться в карнавальной толпе, тетушка Моди заверила Пепси, что все будет хорошо. «Я строго приказала Тибурцию приглядывать за младшенькими и держать леди Джейн за руку», — сказала она.

А кроме того, тетушка Моди подсказала племяннице, что непривычную к карнавалам леди Джейн может сопровождать Мышка. «У меня есть старое домино чертенка — оно как раз придется ей впору», — сказала тетушка Моди и добавила, что если Мышка будет все время держать леди Джейн за другую руку, то малышка никогда не потеряется.

Но тогда Пепси вспомнила, что у ее младшей подруги нет домино, и сказала, что старуху Жозен не заставишь сшить его, тем более за один день. Тогда тетушка Моди вытащила розовую перкаль и быстро раскроила домино, ведь ей столько уже довелось их шить — ребятишек-то куча! Тетушка Моди не сомневалась, что Пепси успеет сшить домино для подруги к вечеру, и попросила, чтобы леди Джейн была готова завтра к девяти часам утра.

«Я буду у крыльца ровно в девять; усажу ребятишек в повозку, потом выпущу их, где нужно, а когда они устанут, то сами ко мне прибегут».

Таким образом все затруднения были устранены, и на следующее утро к крыльцу Мадлон подкатила знакомая повозка. Леди Джейн, в розовом домино и розовой маске, вынесли на руках из дома и усадили среди детей тетушки Моди. Пепси радовалась до слез; из окна она следила за своей любимицей и кивала ей; голубая цапля, стоя рядом на одной ноге, с презрением посматривала на эту суету. Темно-синие глаза леди Джейн так и сверкали в отверстиях маски, а маленькие Пэшу чуть не задушили ее поцелуями и старались усадить как можно удобнее.

Для Мышки места в повозке не оказалось, и девочка в красном домино с черными крыльями понеслась во всю прыть к памятнику сенатору Генри Клею. Это было место, назначенное тетушкой Моди для общего сбора.

Когда повозка проезжала по Королевской улице, дети не могли удержаться от хохота, видя, как Мышка, хлопая черными крыльями, мчится по тротуару, чтобы не опоздать на встречу.

Наконец повозка остановилась, и дети быстро повыскакивали из нее; Мышка, вспотевшая, запыхавшаяся, подоспела вовремя. Тетушка Моди строго осмотрела свой маленький отряд.

— Тибурций! Слушай меня внимательно! — сказала она повелительным тоном. — Ты здесь старший, поэтому я тебе поручаю всех малышей и особенно леди Джейн. Не выпускай ее руки из своей! Ты, Мышка, держи ее за другую руку, и как можно крепче! Ты, Софи, ступай впереди брата с двумя младшенькими; двое средних шагайте следом за ним. Не потеряйтесь, Боже вас сохрани! Ведите себя хорошо, не убегайте на другие улицы. Как только карнавальная процессия пройдет мимо вас, сразу же возвращайтесь к повозке! Вы к тому времени уже устанете и проголодаетесь — мы тут же поедем на ферму! Ты, Мышка, заруби себе на носу: если с мисс леди что-нибудь случится — и на глаза своей хозяйке не показывайся! Хоть утопись!..

Мышка растопырила черные крылья и начала божиться, что она исполнит все приказания и скорее бросится в воду, чем переживет пропажу леди Джейн.

Не успела тетушка Моди сесть в свою повозку, как все ее птенцы упорхнули и весело побежали по улице на главную площадь.

Леди Джейн сначала было испугалась шумной и пестрой толпы, но, смелая по природе, она крепко ухватила за руки Тибурция и Мышку и побежала вместе с ними.

Сердце у нее прыгало от радости. Пестрый поток ряженых влек ее за собой. Девочка вдруг очутилась среди оживших сказочных персонажей. Тут были черти и ангелы, клоуны и монахи, колдуны и колдуньи, звери, птицы, рыбы, насекомые…

Сначала Мышка вела себя безукоризненно: солидно выступала рядом с леди Джейн, держа ее за руку, и только изредка помахивала свободным крылом, как бы порываясь на свободу, и тогда окружающие взрывались от хохота. Однако вскоре роль солидной дуэньи начала ей надоедать и она не выдержала: позабыв все свои клятвы, Мышка бросила руку леди Джейн и, высоко взмахнув крыльями, нырнула в толпу. Только ее и видели.

Между тем карнавальная процессия приближалась. Толпа все росла; детей толкали и теснили со всех сторон. Но Тибурций не растерялся: храбро пустив в ход кулаки и локти, он со своим отрядом пробился на тротуар, потом он выбрал удобный, широкий подоконник и поставил на него леди Джейн, чтобы ей было лучше видно Масленичного короля. Остальные дети под предводительством Софи разместились на тротуаре.

Когда Тибурций сказал леди Джейн, что молодого бычка, который вышагивал впереди процессии, весь разубранный цветами и лентами, потом заколют и съедят, она чуть не заплакала; а когда он стал объяснять ей, что Масленичный король на самом деле не король, а обычный человек в маскарадном костюме, она ему не поверила.

Но вот процессия миновала, толпа стала редеть. Казалось, Тибурций с честью выдержал испытание опекой. Увы! Бывают минуты, когда и сильный не устоит перед соблазном…

В полном восторге дети уже возвращались к тетушке Моди, но вдруг возле подъезда одного модного клуба им пришлось задержаться из-за скопища людей. Подгулявшая компания молодых повес со смехом швыряла с балкона мелкие деньги вниз в толпу. Каждый старался поймать монету: в воздухе мелькали десятки рук, гвалт стоял невообразимый. В самой середине свалки виднелась взлохмаченная голова Мышки. Но как же пострадал ее костюм! Домино на ней висело клочьями, оборванные крылья болтались за спиной. Мышке, впрочем, было не до костюма: не обращая внимания на толчки со всех сторон, с разгоревшимися от жадности глазами, она подпрыгивала к балкону в надежде схватить монетку.

Тибурций хотел обойти толпу, но вдруг, как на грех, взгляд его упал на край тротуара, где поблескивала новенькая серебряная монета. Всего в двух-трех шагах от него! Не в силах противиться искушению, мальчик выпустил руку леди Джейн и устремился к монете.

Леди Джейн не поняла, как это случилось, но в одно мгновение она оказалась одна. Именно в этот момент полисмен стал разгонять собравшихся под балконом, и бегущая толпа оттеснила ее от детей Пэшу и увлекла за собой.

Девочка долго бежала, сама не зная куда. Когда она сообразила наконец, что вокруг одни чужие, она в страхе стала кидаться во все стороны. Джейн цеплялась за каждое домино, напоминавшее ей кого-нибудь из друзей, и отчаянным голосом выкрикивала: «Тибурций!.. Софи!.. Нанетта!» Но вскоре она почувствовала, что у нее нет больше сил бежать. Измученная, вся в поту, девочка выбралась на тротуар и в изнеможении опустилась у ближайшего подъезда.

ЛЕДИ ДЖЕЙН ОБЕДАЕТ В ОБЩЕСТВЕ МОСЬЕ ЖЕРАРА

Довольно долго леди Джейн сидела, глядя широко раскрытыми глазами на мелькавшие перед ней чужие лица. Она не знала, что ей делать. Впрочем, сначала она не особенно тревожилась; она надеялась, что Тибурций скоро найдет ее. Только ноги у нее ломило от усталости, да еще клонило в сон. Но время шло, друзья не появились и ей захотелось плакать. Она удержалась от слез — может, еще и потому, что маска мешала… А потом ее стали мучить жажда и голод. Но еще мучительнее была возникшая в голове мысль: о ней забыли…

Эта мысль была так ужасна, что девочка уже не могла усидеть на месте. Преодолев усталость, она сама отправилась на поиски друзей. Но в какую же сторону идти? Джейн не знала и побрела наугад. Говор толпы оглушал ее и сбивал с толку. Тут начались новые неприятности: видя, что девочка одна, какой-то озорник в костюме бесенка и в маске пребольно толкнул ее в бок, другой дернул за капюшон. Леди Джейн, будто перепуганный зайчик, кинулась в ближайший подъезд и, притаившись там, выждала, когда мучители уйдут. Она не привыкла к такому бесцеремонному обращению и совсем растерялась. Не будь на ней маски, ее несчастное, измученное личико, наверно, тронуло бы чье-нибудь сердце, и у нее нашелся бы покровитель среди людей, от которых она спасалась.

После получасового скитания леди Джейн вновь очутилась у того подъезда, возле которого недавно сидела. Обрадовавшись знакомому месту, она села на ступеньку. Лицо ее горело, ей очень хотелось снять маску, но она не решалась; почему-то ей казалось, что под маской она в большей безопасности. Девочка сидела и размышляла: как же ее найдут, когда вокруг десятки таких же маленьких фигурок в розовых домино?

Так она сидела и раздумывала, и вдруг увидела, что к соседнему дому подъехала коляска и из нее вышли трое мужчин — два постарше и один совсем молодой. Когда юноша повернулся лицом к леди Джейн, она встрепенулась от радости, вскочила и, протянув к нему руки, крикнула:

— Это я! Я, леди Джейн!

Юноша глянул на нее. Слов он не расслышал, но голосок был такой жалобный, что у него сердце сжалось. Оглядев перепачканное домино, он, однако, решил, что это уличный мальчишка. Юноша отвернулся и шагнул в подъезд вслед за своими спутниками.

Конечно, он не мог узнать леди Джейн под маской, но она его узнала: это был тот самый молодой человек, который подарил ей цаплю. Он был рядом — и не увидел ее; она ему кричала — и он не услышал! Чаша ее горестей переполнилась. Леди Джейн опустилась на ступеньки и горько заплакала.

Наплакавшись вволю, она заснула и на время забыла обо всех своих бедах. Проснулась она оттого, что ее тянули за платье и чей-то громкий голос говорил ей, чтобы она встала и шла домой. Джейн открыла глаза: перед ней стоял высокий человек. Его лица она не рассмотрела, только заметила, что у него в руках палка, а на пальто блестящие пуговицы. Когда она поднялась на ноги, человек ушел, бормоча что-то про маленьких детей, которые так набегаются за день, что засыпают прямо на улице. Леди Джейн испугалась — вдруг человек с палкой вернется и побьет ее за то, что она тут сидит? Поэтому она поспешно отправилась в путь. «Скоро наступит ночь, а что я буду делать, когда стемнеет? — думала бедняжка. — Вот бы встретить кого-нибудь из своих — тетушку Моди, Тибурция или Мадлон. Да хотя бы тетю Полину!.. Даже ей бы я обрадовалась!» Явись перед девочкой в эту минуту Эраст, противный Эраст, которого она так не любила за то, что он вечно дразнил ее, дергал за волосы и называл миледи, она и за него бы уцепилась, как за своего спасителя!

На этом месте размышления леди Джейн были прерваны — кто-то сильно дернул ее за домино. Испуганная, она обернулась; перед ней стоял мальчишка в желтом домино и дерзко смотрел на нее. Прядь светлых волос выбилась у нее из-под капюшона, и мальчишка схватил эту прядь и принялся погонять леди Джейн:

— Но, пошла! Вперед, лошадка, вперед! Чего стоишь? Живей!

Девочка попыталась было вывернуться, но хулиган крепко держал ее за волосы и хохотал над ее тщетными усилиями. Едва удерживаясь от слез, бедняжка стала просить, чтобы он отпустил ее.

— Отпустить?.. Но сначала я сниму с тебя маску! Хочу посмотреть на твою рожицу! — мальчишка протянул уже руку, чтобы сорвать маску с леди Джейн.

Но тут ей удалось вырваться. Леди Джейн вся дрожала от гнева: обычно тихий и спокойный ребенок превратился в дикого зверька.

— Не трогай меня! Не смей! — закричала она и вдруг, размахнувшись, изо всей силы ударила своего оскорбителя по лицу.

Стоит ли говорить, что битва, так храбро начатая нашей героиней, закончилась не в ее пользу. Мальчишка был старше и сильнее; не прошло и минуты, как домино леди Джейн было в клочьях, маска сорвана, а ее прелестные золотистые локоны рассыпались по плечам. Едва переводя дух, со сверкающими глазами и горящими щеками она стояла, будто загнанное животное, перед своим мучителем.

И в эту критическую минуту у леди Джейн появился неожиданный союзник — какой-то человек подскочил к ее врагу и прежде, чем тот успел опомниться, ловким ударом сбил его с ног.

Это был мосье Жерар, старый друг леди Джейн. Наверно, ни один рыцарь не удостаивался такой горячей благодарности от прекрасной дамы, вырванной из когтей дракона, какую выказала своему учителю танцев наша маленькая героиня. Она бросилась к своему избавителю и, уцепившись обеими руками за его мозолистую ладонь, крепко прижалась к нему; в первую минуту она не могла вымолвить ни слова, и только ее ясные глаза, с восторгом устремленные на старика, красноречиво говорили о переполнявшем ее чувстве благодарности. Но мосье Жерару и не нужны были слова, он и так все понял. Как всегда галантный, он отвел девочку в ближайшую аптеку, усадил в кресло, пригладил ей волосы и приказал подать стакан воды. Когда леди Джейн немного пришла в себя, она удивленно спросила:

— Мосье Жерар, как же вы узнали, что со мной случилось?

— Я ничего не знал. Это чистая случайность, — ответил старик. — Я возвращался домой… Видите ли, я не любитель долгих праздников — повеселился немного, и будет. Так вот, иду я домой по Королевской улице и, только повернул за угол, слышу — кто-то плачет. Смотрю — это моя маленькая леди, а какой-то хулиган дергает ее за волосы!.. Ну уж и задал же я ему трепку, будет меня помнить мальчишка! — мосье Жерар залился веселым смехом, самодовольно потирая руки.

Когда они вышли на улицу, девочка, забыв все свои беды, уже весело скакала возле своего друга и рассказывала ему о том, как она неожиданно оказалась одна в толпе чужих людей. Но вот старик остановился перед аккуратным ресторанчиком, в окнах которого было выставлено много вкусных вещей, и, указывая на витрину, с добродушно-лукавой улыбкой обратился к своей спутнице:

— Я подозреваю, что маленькая моя леди голодна. Уже пятый час. И я хотел бы угостить ее обедом.

— Ах, как это вы чудесно придумали, мосье Жерар! — воскликнула обрадованная девочка, глаза которой разгорелись при виде помещенных на витрине лакомств. — Я страшно голодна! Так голодна, что не знаю, как бы я дотерпела до дому.

— Вот и прекрасно! Мы с вами зайдем в этот ресторанчик — чистенький и, главное, вполне приличный… И вы увидите, что старик Жерар умеет не только учить танцам, но и заказывать обеды.

Когда старомодный человечек в своей допотопной, но бережно хранимой с лучших времен черной паре вошел в зал, ведя за руку прелестную девочку с роскошными золотистыми волосами и в немного помятом, но изящном платье, взгляды всех присутствующих обратились к ним и бывший танцмейстер ощутил прилив давно забытой гордости. Он торжественно придвинул стул ближе к столу и усадил на него девочку, потом достал и надел очки, с достоинством принял от официанта меню и наконец с любезным поклоном обратился к своей спутнице:

— Теперь, маленькая моя леди, будьте добры, скажите, что вы хотели бы съесть.

Леди Джейн задумалась, даже лоб наморщила и закусила нижнюю губу: заказать обед — дело нешуточное! Но вот лицо ее осветилось прелестной улыбкой — она придумала обед!

— Мне бы хотелось мороженого, мосье Жерар. — сказала девочка.

— Конечно, конечно, — серьезно откликнулся мосье Жерар, — но прежде надо съесть что-нибудь, так сказать, существенное: тарелку супа, какой-нибудь рыбки. Или кусочек птицы с горошком. Может, немного салата?

— А мороженое?.. — протянула разочарованная леди Джейн и подалась вперед от волнения.

— А потом съедим и мороженое — это само собой. И торт закажем, и веточку винограда, — успокоил девочку мосье Жерар, старательно записывая заказ дрожащей старческой рукой. — Ну вот, это наш обед, — заключил он с сияющей улыбкой, передавая заказ слуге.

Леди Джейн одобрительно кивнула. Пока они ждали обеда, она с любопытством осматривала ресторан, потом посмотрела на мосье Жерара, и в ее взгляде читалось безграничное восхищение. Девочка неожиданно нагнулась к старику и шепнула:

— Какой вы сегодня красивый, мосье Жерар, просто прелесть! Пожалуйста, никогда больше не надевайте фартук!

— Ну что ж, и не надену! Если моя маленькая леди хочет, не надену, — проговорил старик, вновь расцветая счастливой улыбкой. И добавил с гордостью: — Погодите, я еще, быть может, опять сделаюсь настоящим джентльменом, каким был прежде, когда учил танцевать.

ПОСЛЕ КАРНАВАЛА

Почти смеркалось. Пепси весь день просидела у окошка, так как Мадлон должна была до самого вечера оставаться на Бурбон-стрит, и день показался Пепси необыкновенно долгим. Праздники, особенно Масленица, — это были дни, когда Мадлон могла хорошо заработать, и она старалась воспользоваться случаем. Пепси с возрастающим беспокойством поглядывала на улицу, ожидая возвращения веселой компании. Девочка помнила, как, уезжая, тетя Моди говорила, что не станет дожидаться вечерней процессии, и Пепси недоумевала, что могло их задержать? А тут, как нарочно, и Мышка не возвращается… И ведь знает, негодная, что без нее и обеда некому приготовить. Пепси ничего не ела с самого утра; утром за хлопотами да за сборами она забыла поесть и теперь сильно проголодалась. Да и ждать уж очень скучно. Цапле — и той надоело ждать: она хлопала крыльями, вспархивала, натягивая свою бечевку, и сердито долбила пол клювом.

Мадам Жозен недавно вернулась домой и с удобствами расположилась обедать в своей комнате. Пепси окликнула ее через улицу и спросила, не видала ли она тетушку Моди с детьми и леди Джейн. На что креолка сухо ответила, что она провела день со своими друзьями, подразумевая тем самым, что была в слишком хорошем обществе, чтобы обращать внимание на какие-то там повозки.

— Должно быть, мадам Пэшу решила остаться до вечера, чтобы посмотреть на вечернюю процессию, — добавила она равнодушным тоном.

Пепси постаралась было успокоиться на этом, но вскоре растревожилась по новому поводу: ей подумалось, что леди Джейн тоже голодна. Тетушка Моди не взяла с собой еды, — Пепси это знала. А при таком стечении народа, как сегодня, попасть в ресторан было затруднительно. Да тетушка Моди, наверно, и не поведет свою ораву в ресторан… Перебирая в голове все причины, какие могли задержать компанию, и вероятные способы поесть, Пепси вновь вспомнила о своем собственном голоде и о непозволительно долгом отсутствии Мышки. Это окончательно испортило ей настроение. «Надо будет хорошенько отчитать ее», — сказала себе Пепси и вдруг увидела, как маленькая негритянка бежит через улицу. Пепси еще издали заметила, что Мышка расстроена. Ее разорванное в клочья домино развевалось на ветру, а забавная рожица выражала полную растерянность.

— О, мисс Пип! — завопила Мышка, ураганом влетая в комнату. — Мадам Пэшу послала меня вперед сказать вам, что наша мисс леди пропала.

— Как пропала? — вскрикнула Пепси, всплеснув руками и разражаясь потоком слез. — Как же могла она пропасть? И где?..

— Да там, на Ченл-стрит. Мы нигде не могли ее найти.

Глаза Пепси гневно сверкнули.

— Значит, вы бросили ее одну?

— Видит Бог, мисс Пип, ничего нельзя было поделать в этой давке… Нас как-то оттерли друг от друга, а мисс леди такая маленькая, ручка ее и выскользнула из моей… Уж я так старалась держать ее, так старалась, видит Бог.

— А где был Тибурций? Неужели и он ее бросил?

— Все мы были вместе, и он с нами, да ничего не помогло: народу уж очень много было на эту Масленицу.

— Мышка, слушай: если ты не найдешь леди Джейн сейчас же, я тебя возненавижу… выгоню, так и знай! — Пепси даже зубы стиснула от злости.

— Ах, Боже милостивый! Да ведь там все ее ищут!.. Цела будет, что ей сделается?

— Ступай ищи ее, слышишь? Чтобы ты сейчас же привела ее, или… — Не находя слов от волнения, Пепси откинулась на спинку стула и заломила руки. — Одна на улице!.. Ночь на дворе… Бедняжечка моя!.. А я сижу тут и ничем не могу помочь!.. Чего ты тут стоишь и таращишь на меня глаза? — накинулась она опять на Мышку. — Ступай! Ищи ее! — И Пепси даже замахнулась на негритянку щипчиками.

— Не сердитесь, мисс Пип, я сейчас… я приведу ее! — крикнула Мышка, отражая воображаемый удар, и вылетела из комнаты.

Когда Пепси осталась одна, на душе у нее сделалось еще тяжелее. Она напряженно всматривалась в сгущающиеся сумерки и плакала.

В комнате мадам Жозен виднелся свет, но входная дверь была уже заперта. Вечер выдался холодный, улица опустела. И бедная Пепси ни с кем не могла поделиться своим горем. Одинокая, сидела она в темной комнате; только цапля шевелилась в углу, будто призрак, и жалобно тянула свое «тон-н! тон-н!»

Вдруг Пепси услышала стук колес и, быстро взглянув в окно, увидела знакомую повозку. Сердце у нее бешено заколотилось.

— Слава Богу, — проговорила она, — вернулись! Какая я глупая — так испугалась!.. Ее нашли и везут целой и невредимой.

Но вместо нежного голоска своей любимицы Пепси услышала дядин голос, а в следующую минуту в комнату вошла сама тетушка Моди с очень встревоженным лицом.

— Вернулась? — были ее первые слова.

— Господи! Значит, она не с вами? — воскликнула Пепси и разрыдалась пуще прежнего.

— Ну-ну, не плачь, мы ее найдем… Пэшу найдет. Да успокойся же!.. Когда стало темнеть, я отвезла ребят домой, а Пэшу захватила с собой. Мы сейчас едем в полицию. Скорее всего, она уже нашлась и ждет нас, во всяком случае, там наверняка знают, где она.

— У меня было предчувствие. Помните, я говорила вам… Я так боялась за нее… — причитала Пепси.

— Помню, помню, но я думала, что на Тибурция можно положиться. Бедный мальчик и сам страшно расстроен; он рассказал мне, как это случилось: он все время был с ней и выпустил ее ручку только на одну минуту… но в такой-то толпе ее сразу оттерли. Не убеги от них эта егоза Мышка, девочка не потерялась бы, но вашу негритянку как ветром сдуло, едва дети отошли от повозки.

— Так я и знала! — проговорила Пепси, сверкая глазами. — Погоди же, негодная! Ох тебе и достанется!

— Едем, жена! — послышался из-за двери голос Пэшу.

— Дядя, голубчик! Ради всего святого, найдите Джейн! — умоляюще прокричала ему Пепси.

— Будь спокойна, моя хорошая: самое большее через час она будет здесь. Не плачь. В день карнавала дети часто теряются. Я уверен, что в полиции сидит не одна дюжина детей, — сидят и ждут, чтобы их разобрали по домам.

В эту минуту на улице послышались голоса, и Пепси воскликнула:

— Это леди Джейн! Ее голос!

В самом деле за дверью отчетливо зазвенел веселый детский голосок. Через секунду на порог ступила Мышка и торжествующе заголосила:

— Вот она, мисс Пип! Я нашла ее!

И тут мосье Жерар ввел за руку леди Джейн. Девочка с веселым смехом бросилась в объятия своей старшей подруги.

— Пепси! Ведь я потерялась! — кричала она. — Совсем потерялась, а мосье Жерар меня нашел. Чужой мальчишка сорвал с меня маску и домино, я ударила его по лицу… а потом уже и не знала, что делать, но вдруг мосье Жерар появился и вызволил меня. Правда, мосье Жерар?

— Слава Богу, слава Богу! — целуя девочку, повторяла готовая расплакаться тетушка Моди, пока Пэшу выслушивал скромное повествование бывшего танцмейстера о том, как он спасал маленькую леди.

— А потом я обедала с мосье Жераром, — тараторила леди Джейн. — Обед был такой вкусный! Мороженое, виноград, торт!

— А про птичку-то, маленькая леди, вы и забыли, про птичку с салатом… — вставил мосье Жерар, который посчитал себя несколько уязвленным таким поверхностным описанием его изысканного угощения.

— Ну да, еще и птичка, рыба, суп, горошек… сладкий горошек, Пепси, — перечисляла леди Джейн, воздавая должное щедрости мосье Жерара.

— Ах нет, нет, моя маленькая леди! Вы немножко… как бы это сказать… немножко перепутали, — снова вмешался старик и даже руками всплеснул от волнения. — Сперва был суп, потом рыба, а потом уже птичка. Извольте видеть, мосье Пэшу, маленькая леди немножко перепутала, но вы не должны думать, что я не сумею заказать настоящего обеда.

— Я и не думаю, мосье Жерар, — проговорил Пэшу с улыбкой, — напротив, я абсолютно уверен, что вы сумели бы заказать обед даже для самого мэра.

— Очень, очень вам благодарен, — пробормотал обрадованный старик и, вежливо расшаркавшись со всей компанией, отправился домой — вдали от суеты размышлять о своем триумфе.

ПЭШУ ДЕЛАЕТ ПОКУПКУ

— Вчера, когда леди Джейн пропала, — рассказывала Пепси матери на другое утро, — мадам Жозен нисколько не встревожилась! Мне кажется, она совсем не заботится о ребенке; лишь бы девочка не мозолила ей глаза — вот все, что ей надо. А как она волнуется всякий раз, когда исчезает ее противный сын!

— Ну, с этим сокровищем у нее хлопот полон рот, — заметила Мадлон. — Послушать ее, так она им гордится, а мне-то кое-что известно. Я часто слышу о нем на Бурбон-стрит. Повесничает, сорит деньгами. Где ж он деньги берет? По-моему, раз человек беден и не работает, значит, ворует. Сама посуди, разве может мадам Жозен благодаря своей скромной торговле содержать себя и этого лентяя? Бедная женщина! На что она стала похожа: лицо измученное, глаза ввалились… Что-то точит ее. А о леди Джейн не беспокоится — так о ней есть кому позаботиться, мы с тобой ее не бросим. Вот уж милый, добрый ребенок! Я жалею только об одном — что не могу сделать для нее больше. Я душу готова отдать за вас обеих.

— Мамочка, дорогая! — воскликнула Пепси, нежно целуя мать в щеку, — Мамочка, а ты думала над тем, о чем я тебя просила?

— Думала, милая, много думала, да только ничего еще не придумала.

— Но ведь у тебя есть деньги в банке?

— Я не трону этих денег, дитя мое. Если со мной что-нибудь случится, и ты останешься одна…

— Молчи, мамочка, молчи! — перебила ее Пепси. — Тогда деньги мне не понадобятся, потому что если ты умрешь, я тоже умру.

— Надеюсь, Господь этого не допустит. Но как бы то ни было, этих денег я не трону. Я должна быть уверена, что ты хоть немного обеспечена. А что до фортепиано, то оно стоит дорого. И потом, что сказали бы твои дядя с тетей, узнай они, что я потратила предназначенные тебе сбережения?!

— Они сказали бы, что ты пошла у меня на поводу, — лукаво ответила Пепси.

— И впрямь основательная причина! — засмеялась Мадлон. — Нет, не будем брать деньги из банка. Но потерпи немножко, милая, а я уж постараюсь исполнить твое желание.