Реквием машине времени Головачев Василий

Ивашура протиснулся сквозь толпу к говорившему. Все взоры потянулись к нему.

– Потеряем людей, – сказал он тихо.

Секретарь райкома побледнел.

– Почему потеряем? Каким образом?

– Пауки не подпускают нас ближе чем на полкилометра. Стоит подойти – генерируют инфразвук, и человек теряет сознание. Смертельных исходов не было, но мы и не брались за дело всерьез.

При этих словах Костров вдруг почувствовал нарастающую тревогу. Словно зазвенела где-то гигантская струна, грозящая вот-вот оборваться и обрушить на людей страшный удар, способный взрыть землю на километр вглубь!

По-видимому, многие в толпе почувствовали то же самое, потому что по ней прошло какое-то движение, и люди сдвинулись тесней.

Глазунов прислушался к своим ощущениям и вопросительно посмотрел на Ивашуру.

– Именно, – кивнул тот. – Это их реакция на наш разговор. Каким-то невероятным способом пауки «слышат» даже наши мысли!

– И против этого нет никакой защиты? А если подойти к ним на бронетранспортере?

– Броня не защищает от инфразвука.

– Что же тогда?

– Не знаю.

Секретарь райкома оглядел плотно сдвинувшихся людей. Над толпой всплывали облачка пара от дыхания, температура была близка к нулевой. Костров под его взглядом опустил глаза. Да и что он мог сказать? Он тоже не видел способа избавить лес от непрошеных гостей. И еще мешало ощущение нависшего «дамоклова меча» – психологическое давление чужеродного, неприятного, холодного присутствия паучьего «города».

– Зажечь лес? – пробормотал кто-то из сопровождавших Глазунова.

Не успел он закончить фразу, как в лесу неподалеку от людей прозвучал короткий вопль. Все вздрогнули.

– Слышите? – сказал Ивашура. – Стоит только подумать об их физическом уничтожении, как сразу раздается вот такой крик. Предостережение это или нет – не знаю, но звучит достаточно впечатляюще.

– Что же делать? – повторил вопрос Глазунов.

– Решайте. Если у вас большие полномочия… Мы, конечно, постараемся выполнить указания, но все же пауков трогать я не стал бы. Пока не научимся защищаться от них.

Секретарь райкома вытер ладонью выступивший на лбу пот. Костров даже пожалел его, он сам испытывал чувство безысходности и злости на чудовищных «реликтов», чудом вырвавшихся из тьмы веков в современную эпоху.

– Понимаете, – вмешался в разговор тот человек, который заговорил о поджоге леса, – в районе сто сорок одна больница, госпиталь на триста коек… Без тока нельзя оперировать. Случись несчастье…

– Да, это довод! – глухо сказал Ивашура. – Об этом я не подумал.

– А что, если… – начал вдруг неожиданно для себя самого Костров и остановился. Все повернулись к нему.

– Что? – коротко отозвался Ивашура.

Костров оглянулся. Начальник отдела понял.

– Товарищи, расходитесь по палаткам. Ночью мы все равно не будем ничего предпринимать, отдыхайте. Пошли.

Он взял Кострова за рукав и направился к «Волге».

В машину сели секретарь райкома, Ивашура с Костровым, командир взвода оцепления, подтянутый лейтенант, Гаспарян и еще кто-то в штатском. Ивашура посмотрел на него недовольно, однако Глазунов поспешно представил его: майор госбезопасности Левченко.

Майор скупо улыбнулся, понимая реакцию Ивашуры. Кострову он сразу понравился уверенностью, ненарочитым спокойствием, умением держаться.

– Пауки каким-то образом читают наши мысли, так? – начал Костров.

– Некоторым образом.

– Что, если установить с ними контакт?

– Контакт с пауками? – усмехнулся Гаспарян. – Однако, Иван, ты явно начитался…

– Подожди, – с досадой в голосе перебил его Ивашура. – Говори толком, Иван.

– Я и говорю – надо установить с пауками мысленный контакт. Приблизиться к просеке, насколько можно, и представить себе, что нам нужно освободить просеку от паутины… чтобы они догадались и убрались восвояси…

– Чушь! – махнул рукой Глазунов. – По-вашему выходит, что пауки – мыслящие существа?

– Не мыслящие, может быть, но мысли наши все же воспринимают. Да кто знает, пауки ли? Я хочу сказать, что руководить всем этим – деятельностью пауков, например, – может кто-то другой…

– Мысль не такая уж и вздорная, – высказал свое мнение Левченко. – Думаю, стоит попытаться. Не годится нам пренебрегать даже самым мизерным шансом мирного решения проблемы. Путь военного вмешательства проще, но грубее и необратимее. Давайте конкретно обговорим все детали вашего контакта и приступим к выполнению. Времени у нас действительно в обрез. Как вы думаете приблизиться к их центру? Пешком или на машине?

Ответить Костров не успел.

Внезапно с неба на лес, на машины и палатки обрушился тугой звонкий удар, словно ударная волна давления от сверхзвукового самолета. Раздались крики, из леса прозвучало несколько выстрелов.

Ивашура с лейтенантом одновременно выбросились из кабины, Костров выскочил за ними. От военных палаток бежал испуганный помкомвзвода с карабином на изготовку.

– С постов передают – вблизи зоны невозможно находиться, солдаты падают без сознания!

– Инфразвуковое нападение, – бросил сквозь зубы Ивашура и побежал в лес. – За мной, лейтенант! Остальным оставаться на местах.

Ошеломленные люди снова потянулись к прожектору.

Костров чувствовал какое-то томление, ему стало жарко, заломило в висках. Воздух стал ощутимо плотным, пропитался странным напряжением, словно перед грозой. Казалось, над лесом повисла чудовищная жара, готовая в любой миг сорваться и раздавить все живое…

Другие испытывали те же ощущения, что и Иван, разве что реагировали по-разному. Секретарь райкома поднес руку к голове и с силой потер лоб.

– Ну и духота тут у вас!

Костров нашел Гаспаряна.

– По площади бьют?

– Сейчас проверим.

Гаспарян умчался в темноту и скоро вернулся вдвоем с Рузаевым, тащившим тяжелый параллелепипед звукозаписывающего устройства.

– Так и есть, – сказал он через минуту, выключая прибор. – Инфразвуковое излучение, мощность невелика, всего пять децибел.

– Конечно, бьют по площади, а не векторно, – сказал Рузаев.

– Что это значит? – спросил Левченко, обращаясь к Кострову. – Я не специалист…

– Как вы себя чувствуете?

– Н-ну… голова тяжелая… и дышать трудновато, душно тут у вас в самом деле.

– Все ваши ощущения – результат действия инфразвука. Пауки «включают» свой «генератор инфразвука» – как они это делают, я не знаю, – и, будь мощность излучения на порядок выше, нам с вами не поздоровилось бы.

– Пауки излучают инфразвук во все стороны, – добавил Рузаев. – Потому и мощность мала.

– Солдаты оцепления стоят к просеке ближе, чем мы. – Гаспарян передал ЗЗУ Рузаеву. – Пройдись с ним по периметру зоны. На них, очевидно, инфразвук действует сильнее. Может, нужна наша помощь?

Никто ему не ответил. Инфразвук продолжал «струиться» из леса, действуя на людей угнетающе, подавляя волю, вызывая страх и головную боль.

Тая робко тронула Кострова за руку. В расширенных глазах ее бродили отсветы фар, и поэтому казалось, что они живут отдельно, поглощенные созерцанием внутренней боли.

– Скоро это кончится, Иван?

Костров легонько обнял ее за плечи.

Из темноты выступил полуодетый эксперт Валера. По всему было видно, что инфразвука он не чувствует, как и того, что одет он более чем странно: в сапоги на босу ногу и брезентовую куртку на голое тело.

– Хотите гипотезу? – Никто ему не ответил, но Валеру это не остановило. – Вспышка жизни среди древних паукообразных, – продолжал он вполне квалифицированным языком, радуясь, что нашел достойную аудиторию, – это всего-навсего маленький нарыв на теле Земли как планеты. Загрязнение экологической среды перешло в новое качество. Уже не пятна нефти на воде и смог над городами определяют уровень загрязнения, а сдвиги континуума на уровне тонкой структуры. Затронута ядерная основа пространства-времени…

– Ты конкретнее, философ, – перебил его Гаспарян. – И без терминологии, дорогой, а то мы сейчас плохо соображаем.

– Пожалуйста. – Валера заметил жест Кострова и запахнул куртку. – Пауки появились здесь потому, что произошла локальная трансгрессия времени, сдвиг одного из его «гниющих» пластов, и образовался временной «фурункул». Кстати, этой гипотезой можно объяснить многие явления на Земле.

Костров и остальные эксперты и ученые уже были знакомы с «гипотезой» Валеры, поэтому никто из них не стал возражать. Глазунов же знакомился с этими мыслями впервые, поэтому и реагировал соответственно.

– Вы-то хоть сами понимаете, что говорите, молодой человек? При чем тут загрязнение среды?

– А я нахожу в его словах долю истины, – проговорил незаметно подошедший Гришин. – Дымящие трубы… сточные воды… вонь и дым, грязь и копоть!.. Термин «загрязнение среды», конечно, сильно избит, но вдруг мы ломаем природу не только на макроуровне, но и на уровне элементарных частиц? Помните у Фрэнсиса Томпсона: «Коснувшись цветка – потревожишь звезду»?

Секретарь райкома дернул плечом, было видно, что держится он с трудом – то ли из-за нервного перенапряжения, то ли его организм реагировал на инфразвук особенно сильно…

– Стоит ли говорить об этом сейчас? По-моему, у нас другие проблемы.

– Стоит, – вмешалась вдруг Тая, заставив Кострова вздрогнуть. – Еще как стоит! Об охране природы уже анекдоты ходят, не слышали?

– Общество охраны природы от окружающей среды, – тихонько подсказал Рузаев.

– Вот, пожалуйста! Вы же умные люди, оглянитесь! Биосферу Земли стремительно заполняет растущий поток химикатов, многие из них губительны для жизни: отходы промышленности, выхлопные газы автотранспорта и авиации, ядохимикаты, применяемые в сельском хозяйстве, несбалансированные химические удобрения и тому подобные «побочные явления прогресса»! Кроме того – бесконтрольная вырубка леса как за рубежом, так и у нас, выработка полезных ископаемых, заиливание рек, атоллы, превращенные в свалки мусора, льды, черные от нефти и мазута! И все это разрушает циклы, тысячелетиями сложившиеся в биосфере! Какие нужны силы, чтобы справиться с этим тихим и самым ужасным преступлением человека против самого себя?! А вы говорите – не стоит об этом сейчас! А когда стоит? А если этот юноша прав?..

– Так его! – крякнул Левченко. – Однако сильные вы приводите аргументы! По специальности, наверное, журналист?

– Да, – смутилась Тая и спряталась за спину Кострова.

– Критиковать мы все умеем, – усмехнулся, морщась, Глазунов. – А как до дела… Э-э, что говорить! Послушайте, это безобразие с инфразвуком вашим долго будет продолжаться?

– Неизвестно, – сказал Гаспарян. – Кстати, всем, кто плохо себя чувствует, самое разумное – уйти из зоны излучения на некоторое время. Мощность инфразвука с расстоянием убывает слабо, но все же…

Люди зашевелились.

– Оденьтесь и пройдите к городу по дороге. Думаю, уже через двести-триста метров всем станет лучше.

Большинство присутствующих разбрелись по палаткам и, одевшись потеплее, потянулись к дороге, подсвечивая путь фонарями. У машин остались только эксперты, приехавшее из города начальство, диспетчер подстанции Матвеев и Тая. Шел уже пятый час утра, небо потеряло монолитную мрачную плотность, стало сероватым, мглистым, начал накрапывать мелкий дождик. Сияние над лесом поблекло, словно втянулось под землю. Поднявшийся ветер играл полами плащей и задувал брызги в лицо. Костров с Гаспаряном решили было пойти к постам оцепления на поиски Ивашуры, но тут он сам появился.

– Плохо дело, – выдохнул он, откидывая капюшон плащ-накидки и вытирая разгоряченное лицо мокрой ладонью. – Кто-то из солдат спровоцировал нападение пауков.

– Рядовой Шинкаренок, – подтвердил лейтенант, переводя дыхание. – Он же и стрелял.

– Подробнее, пожалуйста, – попросил Глазунов.

– Рядовой Шинкаренок раздобыл где-то флягу с бензином, по договоренности с напарником ушел с поста, перелез через проволоку заграждения и направился к просеке. Хотел, по словам напарника, поджечь лес… Оружие его мы нашли, но дальше идти невозможно, слишком велика мощность инфразвука.

– Он что, действительно пытался поджечь лес?

– Пытался, там и спички рядом с карабином… Да что в такую погоду гореть может? Ума не приложу, зачем это ему понадобилось!

– Новичок, – извиняющимся тоном сказал лейтенант. – Ну, пусть только вернется, влеплю по всей строгости!

– Надо, чтобы еще вернулся, – серьезно сказал Левченко. – Вы говорите, глубже в лес не пройти? – повернулся он к Ивашуре.

– Я пробовал, – кивнул тот, – чуть не свалился.

– Может быть, еще разок рискнуть?

– Рискнуть можно, да что это даст?

– Ну, попытка – не пытка, а человека спасать надо. Пошли, лейтенант, где там твои подчиненные?

Левченко с лейтенантом исчезли в лесу. Поколебавшись, за ними ушел Рузаев.

Костров заметил вопрошающий, умоляющий и укоряющий взгляд Таи, открыл рот, собираясь предупредить, что и он уходит на поиски пропавшего солдата, и в это время взгляд его упал на округлую тушу вертолета за дорогой. Иван сглотнул слова и подошел к девушке.

– Не хочешь со мной?

– Куда?

Костров ткнул пальцем в мокнущий под дождем вертолет. Тая непонимающе посмотрела в ту сторону.

– В вертолет, что ли?

– Понимаешь, можно попытаться вытащить солдата из зоны на вертолете. Я когда-то пилотировал…

– А не убьемся?

– Обижаешь десантника…

– Тогда давай возьмем с собой кого-нибудь еще…

– Боюсь, трое в кабину не поместятся, да и время дорого.

Они посмотрели друг на друга. В глазах Таи сквозь сомнение проглядывали интерес и удивление.

– Я первая, – наконец прошептала она.