Возмездие Макдермид Вэл

31

У сложившихся любовных или семейных пар всегда имеется своего рода автомобильный кодекс. Это означает, например, что водит машину только один из партнеров, другой же постоянно исполняет роль пассажира. Иногда партнеры делят водительские обязанности в зависимости от выбранного маршрута, а порой меняются местами только после вечеринок, когда один выпил значительно больше другого. Тот, кто исполняет роль пассажира, тоже может вести себя по-разному. Он может подсказывать дорогу или молчать, может критиковать манеру вождения партнера вслух, а может выражать оценку его водительских навыков, лишь громко выдыхая воздух при малейшем намеке на столкновение. Наконец, пассажир может просто дремать. Но какими бы ни были эти правила, изменить их способно только что-то очень серьезное.

То, как покорно Кэрол отдала Тони ключи от зажигания, доказывало, насколько глубоко она потрясена. В обычных условиях она была дерзким, быстрым, уверенным в себе водителем, тогда как Тони, напротив, нередко нервничал, колебался и принимал необоснованные решения. Вождение так и не вошло у него в привычку, не стало второй натурой. Ему по-прежнему требовалось обдумывать каждый маневр, к тому же он легко отвлекался на мысли о пациентах или убийцах, психологический профиль которых составлял в тот или иной временной промежуток, и Кэрол часто жаловалась, что каждая поездка с ним в качестве пассажирки напоминает ей русскую рулетку. И только сегодня она вовсе не думала об опасности для собственной жизни.

Настроив навигатор, Тони выехал со служебной стоянки на улицу. Движение в Брэдфилде в конце рабочего дня было плотным; несмотря на то что экономический кризис существенно подсократил пробки на главных городских артериях, двигались они все равно довольно медленно. В других обстоятельствах Кэрол, проклиная дураков-водителей, предпочла бы объездной путь по боковым улицам и второстепенным магистралям, который, хоть и не экономил время, по крайней мере позволял ехать с вполне осязаемой скоростью. Но сегодня она только безучастно смотрела в окно и ни на что не реагировала, неожиданно напомнив Тони зверька, который впал в спячку, чтобы пережить лютые зимние холода и сохранить хоть немного сил до того момента, когда они ему понадобятся.

До сегодняшнего дня он только однажды видел ее в подобном состоянии. Несколько лет назад Кэрол изнасиловали, избили и предали; кроме того, она потерпела серьезную профессиональную неудачу, но это, к счастью, не стало полным и окончательным поражением. Тогда Кэрол точно так же ушла в себя, на месяцы укрывшись в непроницаемом для окружающих коконе; утешение она черпала исключительно в бутылке, а от друзей и близких отгородилась стеной, сквозь которую не удавалось пробиться никому. Даже Тони, несмотря на все свои профессиональные навыки, поддерживал с Кэрол чисто номинальный контакт. Он уже начинал бояться, что вот-вот потеряет ее раз и навсегда, но совершенно неожиданно Кэрол спасла работа. Обычная полицейская работа. Она давала Кэрол нечто такое, ради чего стоило жить. То же самое пытался сделать и Тони, но не сумел, хотя и потратил немало сил, испробовав все возможные способы. Этот случай, считал он, стал еще одной из его неудач, и не исключено, что Кэрол думает так же. Тони, во всяком случае, не раз спрашивал ее об этом, но не получал вразумительного ответа.

Они только-только выехали за пределы Брэдфилда, когда неожиданно зазвонил мобильник Кэрол. Она, однако, нажала на отбой, даже не взглянув на экран.

— Не хочу ни с кем разговаривать, — пояснила она.

— Даже со мной? — Тони рискнул ненадолго оторваться от дороги, чтобы взглянуть на выражение ее лица.

Ее ответный взгляд оказался таким, какого еще вчера он не мог себе и вообразить. В нем не осталось ни следа дружеского расположения, зато было очень много антарктического холода. Кэрол так ничего и не сказала, только еще глубже погрузилась в себя, и Тони почел за благо сосредоточиться на вождении. Он честно пытался поставить себя на ее место, но так и не смог. Ни братьев, ни сестер у него никогда не было, и Тони только догадывался, каково это — делить с кем-то свои детские воспоминания. Кому-то это могло помочь выстоять в жестоком и равнодушном мире, но для кого-то, вероятно, становилось первым шагом в лабиринте переусложненных взаимоотношений, зависимостей, искалеченных судеб. Тони, впрочем, предполагал, что для Кэрол справедливо скорее первое, нежели второе.

Много лет назад, когда он впервые работал с Кэрол, она и Майкл жили в центре города в крошечной квартирке на перестроенном чердаке. В те времена психологическое профилирование только появилось, и Кэрол стала одной из первых сторонниц нового метода. Тогда Майкл оказал им неоценимую помощь в разработке и отладке специализированного программного обеспечения. Тони хорошо помнил ужас, который он испытал, когда всерьез заподозрил, что Майкл может оказаться тем самым убийцей, на которого они охотились. К счастью, тогда он ошибся, и впоследствии, когда Тони лучше узнал брата Кэрол, он нередко краснел при одной мысли о том, как столь абсурдная идея вообще пришла ему в голову. Впрочем, впоследствии он немного успокоился, припомнив, как часто убийцам удавалось вводить в заблуждение своих родных, близких и друзей.

Помнил Тони и тот момент, когда он познакомился с Люси. Он тогда вернулся в Брэдфилд после непродолжительного и крайне неудачного экскурса в мир академической науки, а Кэрол оправлялась от психологической травмы, которая едва ее не уничтожила. Должно быть, в поисках душевного комфорта она поселилась в той же квартирке на чердаке, которую когда-то делила с братом, но теперь Майкл жил там с Люси. Не успел Тони провести в их компании и пяти минут, как ему стало ясно, почему Кэрол утверждала, что это только временное решение. Бывают идеальные супружеские пары, живущие в своем замкнутом мирке. Окружающее для них практически не существует. Майкл и Люси, хотя и не были женаты официально, оказались как раз из таких, и Тони не представлял себе, что способно вклиниться между этими двумя людьми, полностью поглощенными друг другом. Лично ему хватило одного вечера, чтобы понять: даже через пятьдесят лет Майкл и Люси по-прежнему будут вместе и по-прежнему будут увлечены только друг другом.

Именно поэтому Кэрол в конце концов перебралась в отдельную квартиру в цокольном этаже его дома, а Майкл и Люси сумели извлечь выгоду из стремительного роста цен на недвижимость, случившегося в начале XXI столетия, и сменили свой городской пентхаус на перестроенный из амбара потрясающий дом на краю Йоркширских долин. Еще одной причиной для переезда стало их общее желание строить семейную жизнь подальше от стрессов и соблазнов большого города. Тони, правда, подозревал, что попытка растить детей в деревенской глуши, особенно когда родители обнаружат, что в садик, школу, спортивную секцию или любое другое место малышей придется возить на машине, чревата еще большими стрессами, но его никто не спрашивал, а сам он молчал.

А теперь Майкл и Люси мертвы, и все грядущие детские проблемы умерли вместе с ними.

Спутниковый навигатор, по прихоти разработчиков наделенный голосом самодовольного всезнайки, предупредил Тони о необходимости повернуть на следующем перекрестке направо. Только сейчас он сообразил, что они почти добрались до нужного места. Как он проехал большую часть пути, Тони не помнил. Оставалось только предположить, что ему каким-то образом удалось усовершенствовать свои водительские навыки.

Еще один поворот, и мир вокруг изменился как по волшебству. Вместо типичного сельского ландшафта с дюжиной пастбищ и полей, отделенных друг от друга каменными стенами, перед ними открылся участок, который выглядел уже совсем по-городскому. Вдоль дороги выстроилось несколько патрульных и специальных полицейских машин, труповозка, а также несколько полицейских автомобилей без опознавательных знаков. У торцевой стены дома, где, как помнил Тони, находились парадные двери, была натянута большая белая палатка. От ее режущей взгляд стерильной белизны почти физически тянуло холодком мертвецкой.

Тони резко затормозил, чтобы не врезаться в ближайшую машину, потом круто повернул и припарковался сразу позади нее. Переведя дух, он украдкой бросил взгляд на Кэрол. Дорога от управления полиции Брэдфилда заняла у них около часа, но за это время она, казалось, постарела на несколько лет. Кожа потускнела, едва зарождавшиеся морщинки обозначились резче, а все лицо казалось неподвижным, застывшим. Только губы Кэрол слегка шевельнулись, и с них сорвался чуть слышный стон.

— Я так надеялась, что Блейк все перепутал… — разобрал Тони.

— Хочешь, я разыщу старшего следователя или кто тут командует?.. — спросил он. Ему очень хотелось помочь Кэрол, но он понятия не имел как. Пожалуй, за все годы она еще никогда не нуждалась в нем так сильно, но Тони слишком растерялся и не знал, что ему предпринять.

Кэрол глубоко вздохнула и медленно выдохнула сквозь стиснутые зубы.

— Я должна увидеть все сама, — проговорила она, открывая дверцу, в которую тотчас ворвался порыв холодного ветра.

Не успели они выбраться из машины, как к ним, размахивая планшеткой с зажимом, подбежал полицейский в форме.

— Проезд закрыт! — проговорил он, запыхавшись. — Здесь нельзя парковаться. Уезжайте.

Тони выступил вперед.

— Это старший инспектор Джордан, — сказал он. — А я — доктор Тони Хилл из министерства. Где нам найти старшего следователя?

Лицо констебля сначала приняло озадаченное выражение, но вскоре прояснилось. Очевидно, он нашел выход из создавшегося положения.

— Надеюсь, у вас есть удостоверения? — спросил он с надеждой.

Кэрол прислонилась к машине и закрыла глаза. Тони взял констебля под локоть и отвел на пару шагов в сторону.

— Старший инспектор Джордан действительно работает в полиции Брэдфилда, но мы здесь не по служебной надобности, — сказал он. — Это дом ее брата. Нам сообщили, что он убит, поэтому я прошу вас обойтись с ней как можно мягче. Если вы сейчас проводите нас к старшему полицейскому офицеру, обещаю, что вам за это ничего не будет, но если вы этого не сделаете, я лично приму все возможные меры, чтобы ваша дальнейшая служба превратилась в кошмар. — Тони улыбнулся, но его улыбке не хватало тепла.

Прежде чем тупиковая ситуация успела превратиться в конфликт, из палатки вышел высокий, бледный как мертвец мужчина с выступающими надбровными дугами и длинным крючковатым носом. Заметив посторонних, он махнул рукой и крикнул:

— Констебль Гримшоу! Проводите старшего инспектора Джордан сюда!

С лицом человека, с плеч которого свалилась невероятная тяжесть, констебль провел их мимо машин на подъездную дорожку, которая вела к дому Майкла и Люси. Высокий мужчина двинулся им навстречу.

— Ты его знаешь? — спросил Тони у Кэрол.

— Это старший инспектор Джон Франклин, — ответила она. — Мы с ним… вроде как сотрудничали, когда расследовали дело об интернет-убийствах. Один из трупов оказался на его территории, ну и… Меня он недолюбливает. Мало кто из Западного Йоркшира относится ко мне достаточно тепло. И к тебе тоже, если уж на то пошло. После убийства Шэз Боумен здешняя полиция оказалась в довольно глупом положении, и они винят в этом нас с тобой.

Франклин тем временем подошел ближе. Он двигался так быстро, что полы его длинного плаща разлетались на ходу.

— Старший инспектор Джордан. Примите мои соболезнования… — пробормотал он вместо приветствия. У него был выраженный йоркширский акцент — такой сильный, что каждое слово напоминало удар дубинкой по голове. Как ни старался инспектор, чтобы в его голосе звучали сочувственные нотки, у него ничего не получалось. — А вы кто такой? — спросил он, оглядывая Тони с головы до ног. — Я вас, кажется, раньше не видел.

— Доктор Тони Хилл. Из министерства, — представился Тони, и кустистые брови Франклина поползли вверх.

— A-а, профайлер… Кто вас сюда направил? Почему?

— Я здесь не в своем официальном качестве, — пояснил Тони. — Я приехал сюда… как близкий друг инспектора Джордан. С убитыми я также был знаком, так что если я чем-то могу помочь…

Франклин с сомнением покачал головой. На траву вокруг амбара упали первые дождевые капли, и Кэрол поежилась.

— Наш мобильный офис еще не прибыл, — сказал Франклин. — Если хотите, можем поговорить в моей машине.

— Сначала я хочу их увидеть, — глухо сказала Кэрол, и старший инспектор озабоченно нахмурился.

— Даже не знаю, стоит ли… Вряд ли вам хотелось бы запомнить тех, кто вам дорог, когда они в таком… состоянии.

Кэрол потребовалось почти физическое усилие, чтобы собраться.

— Я не ребенок, мистер Франклин. И мне не раз приходилось бывать на местах преступлений, от одного вида которых многие сотрудники полиции потеряли бы аппетит на несколько месяцев. Опыта мне не занимать, к тому же я знакома с расположением комнат и обстановкой. Если что-то не на месте, я замечу это скорее, чем любой из ваших людей. — Она кивнула головой в направлении Тони. — А он способен рассказать вам, как все было, словно это напечатано в вечерней газете.

Франклин потер подбородок.

— Вы заинтересованная сторона, — сказал он. — Защита в суде непременно поднимет по этому поводу визг и вой.

— У вас, мне кажется, нет никакого представления о том, что произошло здесь на самом деле, — неожиданно сказал Тони, и Франклин немедленно ощетинился.

— Преступник проник в дом и застал обоих в постели. По-видимому, они занимались сексом…

— Не сексом… — поправила Кэрол. — Они любили друг друга, инспектор. Вы даже представить не можете, как сильно они друг друга любили!

Ее лицо сделалось злым и упрямым, и Франклин чуть замешкался, пытаясь справиться с собой и не ответить резкостью.

— Как скажете, мэм. — Он слегка кивнул. — Преступник напал на них сзади и перерезал обоим горло. — Франклин поднял голову и уставился куда-то в пространство, быть может — на вершины далеких холмов. Как понял Тони, инспектор готов был смотреть на что угодно, только не в глаза Кэрол. — Они потеряли много крови. Оба тела буквально обескровлены.

Кэрол повернулась к Тони и схватила его за руку:

— Это он, да?.. ДА?!!

— По-видимому, да, — ответил Тони. — Я думаю об этом с тех самых пор, как Блейк сообщил нам о… Я надеялся, что ошибся, однако…

— Ты не ошибся. Только ты понял это слишком поздно. Слишком поздно — вот в чем беда!

Франклин нетерпеливо вздохнул:

— Может, вы все-таки расскажете мне, о чем вы тут толкуете?

— Не о чем, а о ком, — сказала Кэрол. — Мы толкуем о Джеко Вэнсе, инспектор. Это его рук дело.

Франклин постарался спрятать свое недоверие.

— Джеко Вэнс? — переспросил он. — Но ведь Вэнс только вчера сбежал из тюрьмы где-то в Мидлендсе. Как он мог оказаться здесь?! И зачем Вэнсу понадобилось убивать вашего брата и его подружку?

— Вэнс уверен — это мы виноваты в том, что он провел за решеткой двенадцать лет, — пояснил Тони. — Своих преступлений он не признаёт, считает, что его осудили незаслуженно, вот и решил поквитаться. Я, правда, думал, что удар будет направлен непосредственно на полицейских, которые участвовали в его разоблачении, а также на его бывшую жену… — Тони бросил на Кэрол умоляющий взгляд. — Мне и в голову не приходило, что он станет мстить подобным образом.

Франклин достал сигареты и не торопясь закурил. Было видно, что ему необходимо выиграть немного времени, чтобы обдумать услышанное.

— Значит, никаких улик как таковых у вас нет? Одни только… гипотезы?

— Криминалисты, скорее всего, что-нибудь найдут, — сказала Кэрол. — А сейчас… Дайте мне взглянуть на место преступления.

Франклин пожал плечами:

— Мне кажется, вы оба ошиблись. Скорее всего, это просто совпадение, трагическое совпадение… — Дождь понемногу расходился, капли воды летели вместе со шквалистыми порывами ветра, и детектив поднял воротник плаща. — Идемте в палатку, там будет удобнее. — Он слегка подтолкнул их к белому полотнищу и крикнул кому-то: — Эй там! Найдите пару защитных костюмов для старшего инспектора и профайлера!

Переодеваться в тонкие хлопчатобумажные комбинезоны было неудобно и долго, и Тони воспользовался этой возможностью, чтобы еще раз поговорить с Кэрол.

— Ты точно хочешь туда войти? — спросил он.

— Я даже обсуждать это не собираюсь, — отрезала она, натягивая поверх обуви пластиковые бахилы.

— Франклин прав, это не самая лучшая идея. Ведь ты сама никогда не позволяла, чтобы родственники попадали на место преступления и видели тела своих… самых близких людей.

— Я полицейский. Я привыкла. — Она повыше натянула резинку и выпрямилась, чтобы просунуть руки в рукава.

— Ты не привыкла. К этому просто нельзя привыкнуть, Кэрол! Одно дело — видеть труп совершенно постороннего человека, и совсем другое… По крайней мере позволь мне пойти первым.

— Что-о? Уж не хочешь ли ты сказать, что для тебя смерть Майкла и Люси значит так мало, что ты готов пойти туда первым?

— Разумеется, я хочу сказать вовсе не это. Просто эта картина… Она еще долго будет являться тебе в ночных кошмарах.

Кэрол на мгновение замерла, неподвижно глядя на него:

— А как ты думаешь, какие кошмары мне будут сниться, если я не увижу Майкла и Люси своими собственными глазами? Пойми, я должна это сделать, в противном случае мое воображение начнет рисовать мне нечто гораздо более страшное. Как, по-твоему, я буду спать тогда?

Тони не нашелся что ответить. К тому же Кэрол уже переоделась и, не дожидаясь, пока он справится с последними застежками, направилась в дом, ступая по разложенным по земле металлическим пластинам, обозначавшим путь к месту преступления. Тони попытался догнать ее, но запутался в костюме и упал. Когда он наконец поднялся и добрался до входной двери, Кэрол уже исчезла из вида.

Нижняя комната дома-амбара выглядела почти нормально. На перилах лестницы висел пиджак Люси, рядом валялись ее туфли. Под столом Тони разглядел смятую мужскую футболку, а у подножия лестницы — небрежно сброшенную юбку. Никаких следов убийства, если не считать витавшего в воздухе железистого запаха крови и сырого мяса.

Тони поднял голову и невольно ахнул. Потолок над галереей был испещрен ярко-алыми кляксами и потеками. Казалось, кто-то с силой швырнул туда ведерко с краской.

— Ты перерезал им сонную артерию, — негромко пробормотал Тони и начал медленно подниматься по лестнице, стараясь наступать только на предохранительные металлические пластины.

То, что он увидел наверху, иначе как кошмаром назвать было нельзя. Майкл, беспомощно разбросав руки, лежал на полу возле кровати, казалось насквозь пропитанной кровью. Люси вытянулась на покрывале лицом вниз, ее спутанные волосы тоже были в крови, которая уже свернулась. По внутренней стороне слегка разведенных бедер сбегала беловатая струйка подсохшей спермы. Пятна крови покрывали и пол, и стены, и потолок. В изножье кровати стояла Кэрол. При одном взгляде на нее Тони захотелось заплакать — столько безысходного отчаяния и горя было в ее неподвижности, в ее безвольно опущенных руках. Ему было жаль Майкла и Люси, но еще больше он жалел Кэрол.

— Здесь не хватает фотографии, — внезапно сказала она, и Тони вздрогнул, но Кэрол обращалась не к нему, а к эксперту-криминалисту, который работал в углу спальни. — Она висела вот тут, на стене. Видите, от нее осталось белое пятно, куда не попали брызги крови? Это было семейное фото — Майкл, Люси, я и наши родители. Мы снялись два года назад на свадьбе моего двоюродного брата. Майкл говорил — это лучшая фотография, где мы запечатлены все вместе. Он сделал копии для меня и для родителей, а свой снимок повесил на этой стене, где на него падал утренний свет.

В следующую секунду Кэрол обернулась и посмотрела на Тони. Она была в защитной полотняной маске, поэтому он видел только ее глаза — серо-голубые, блестящие от непролитых слез.

— Теперь у этого мерзавца Вэнса есть мое семейное фото! Он отнял у меня брата и украл снимок, чтобы наслаждаться тем, что сделал. А может, фото понадобилось ему, чтобы отыскать моих родителей. — С каждым словом ее голос звучал все громче и пронзительнее, и Тони понял — шок, который она испытала, когда услышала страшные новости, отступал, вытесненный яростью. — И это ты во всем виноват! — Эти слова Кэрол почти прокричала. — Ты втравил меня в это чертово расследование! Мало тебе было, что им занимались твои ученики-профайлеры, ты и меня в него втянул. И только из-за тебя я оказалась среди тех, кто арестовал Вэнса двенадцать лет назад!

Грубое, некрасивое, несправедливое обвинение. За годы их знакомства Кэрол еще никогда не позволяла себе обращаться с ним подобным образом. Порой они спорили, и спорили яростно, но никогда не делали друг другу больно, хотя и останавливались подчас у самой черты. Тони всегда думал — это потому, что и он и Кэрол отлично знают, какую боль они способны причинить друг другу, но сейчас все барьеры оказались сметены, уничтожены горем, которое она испытывала. Горем, которое причинил ей Вэнс.

— Ты сама захотела участвовать, — попробовал возразить он, хотя и знал, что сейчас Кэрол не примет никаких его аргументов.

— А ты хочешь сказать, что пытался меня остановить? Не-ет, ты был только рад!.. О последствиях, о том, чем это все может для меня закончиться, ты тогда даже не подумал. И никогда не думал. А все потому, что я была тебе нужна. Сколько раз мне приходилось рисковать всем ради тебя?.. — Теперь в ее тоне звучали горечь и насмешка. — И вот случилось то, что случилось… То, что должно было случиться рано или поздно. Еще вчера ты сидел и составлял свой гребаный отчет, пытаясь оценить, насколько Вэнс опасен, и даже не подумал о том, что он способен отомстить мне, убив тех, кого я люблю. Почему, Тони?! Ты решил, что мне это может не понравиться, или это просто не пришло тебе в голову?

Тони страдальчески сморщился. Он знал, что такое физическая боль. Ему приходилось и валяться голым и избитым на бетонном полу, ожидая смерти, и идти против убийцы с одним только пистолетом, но никогда ему еще не было так худо, как сейчас, когда на него сыпались эти страшные обвинения.

— Я просто не подумал…

— Ага! Ты расстроен. Но из-за чего?! — Она шагнула к нему и сильно толкнула в грудь, отчего Тони попятился и едва не упал. — Из-за того, что не сумел этого предсказать? Не сообразил? Великий Тони Хилл облажался, и теперь мой брат мертв! — Кэрол попыталась толкнуть его еще раз, и ему пришлось увернуться, чтобы не свалиться с лестницы. — Да, Тони, это случилось. Тебе следовало знать, догадаться, что сделает этот ублюдок Вэнс, но ты не сумел! — Она махнула рукой в сторону залитой кровью кровати. — Смотри же на то, что ты натворил! Смотри до тех пор, пока эта картина не станет являться тебе каждый раз, когда ты закроешь глаза! Не только Джеко Вэнс убил моего брата, но и ты. Ты виноват не меньше! — Пальцы Кэрол сжались в кулаки, и Тони поморщился. — Ничтожество! — прошипела она ему в лицо и, развернувшись на каблуках, почти бегом стала спускаться по лестнице.

Тони посмотрел ей вслед и увидел Джона Франклина, который глядел на них и качал головой. И не только он. Казалось, все, кто находился в доме, смотрели сейчас на него и Кэрол.

— Могу я узнать, куда вы направляетесь? — спросил Франклин, когда Кэрол добралась до нижних ступенек лестницы.

— Я еду к родителям. Кто-то должен им сообщить, — ответила она. — И кто-то должен побыть с ними, чтобы Вэнс не добрался и до них тоже.

— Не могли бы вы оставить адрес сержанту Моран? — Франклин показал на установленный в углу палатки стол, где работала за компьютером молодая женщина в толстой дутой куртке и бейсбольной кепочке. — Мы свяжемся с местной полицией и попросим послать к дому ваших родителей наряд. Они присмотрят за ними, пока вы туда доберетесь.

— Спасибо, — сказала Кэрол. — И свяжитесь заодно с полицией Уэст-Мерсии. Они занимаются поисками Вэнса, и вам придется с ними сотрудничать. Телефоны старшего следователя я тоже оставлю сержанту.

Тони с трудом стряхнул оцепенение, в которое повергла его бурная реакция Кэрол.

— Подожди! — крикнул он сверху. — Подожди меня!

— Нет. Ты со мной не поедешь, — отрезала она.

Ее ответ прозвучал как стук захлопнувшейся двери.

Двери, которая отделила его от Кэрол.

32

Из-за того, что случилось с Кэрол, сотрудники спецгруппы неосознанно стремились не появляться в рабочем зале без крайней необходимости. Дело было даже не в их нежелании лишний раз сталкиваться с начальницей, которая только что потеряла близкого человека. Казалось, сама атмосфера, установившаяся в их комнате в полицейском управлении, сделалась гнетущей и мрачной, и находиться там было не слишком приятно.

Так или примерно так рассуждала Крис, пока ехала вдоль хребта Пеннинских гор, высматривая поворот на Дербишир. Машину она вела одной рукой, а другой то и дело подносила к губам стаканчик с кофе. Купленный в придорожной закусочной напиток имел такую температуру, что сказать, подогретый ли это глясе или успевший остыть латте, было довольно трудно. Крис, впрочем, об этом почти не задумывалась. В кофе ее интересовала прежде всего его способность не дать ей заснуть за рулем после вчерашней поездки к Кэй Хэллам, к концу которой она чувствовала себя так, словно намертво приросла к автомобильному креслу.

Будь мир чуточку более совершенным, думала Крис, и ничто не помешало бы ей взять в руки запрещенную книгу Джеффа Уиттла о Вэнсе — убийце полицейских, сесть в уголке рабочего зала и прочитать ее от первой до последней страницы, чтобы отправиться на встречу с автором, так сказать, во всеоружии. Увы, в данном случае Крис, похоже, столкнулась с тем редким случаем, когда вердикт суда об «уничтожении тиража» был воспринят буквально. Она так и не смогла выйти на след хотя бы одного уцелевшего экземпляра «Убийства как вида спорта». Впрочем, даже если бы ей повезло, на подготовительную работу все равно не оставалось времени. Вэнс начал убивать. Правда, официально в убийстве Майкла Джордана и его подруги его пока никто не обвинил, однако все члены спецгруппы отлично знали, чьих это рук дело.

Стейси потребовалось не больше пяти минут, чтобы отыскать в Сети адрес и номер телефона Джеффа Уиттла вкупе с информацией о том, что писатель почти не покидает свой коттедж в Дербишире, так как ожидает очереди на трансплантацию бедренной кости. Крис подозревала, что Стейси — будь у нее достаточно времени, — нашла бы где-то на просторах Интернета и электронную версию уничтоженной книги, но как раз времени-то им и не хватало.

Прошло уже много лет, но дело Вэнса по-прежнему оставалось для Крис во многих отношениях личным. Страшная смерть Шэз Боумен заставила ее взглянуть на мир по-другому. В результате Крис утратила значительную долю своего легкомыслия, превратившись в человека более серьезного и трезвого. Она также прекратила поиски любовных приключений в самых неподходящих местах и полагалась теперь исключительно на собственные сознательные решения. Теперь Крис сама направляла свою жизнь, тогда как раньше предпочитала плыть по течению в надежде, что оно само вынесет ее куда-то, где ей будет интересно и приятно. Так она попала в брэдфилдский отдел по расследованию особо тяжких преступлений, работа в котором вроде бы обещала ей превосходную возможность сделаться именно таким полицейским, каким она всегда мечтала стать, но сейчас Крис казалось — этим надеждам вряд ли суждено сбыться. Она, во всяком случае, не слишком хорошо представляла, как это у нее получится.

Коричневая и бурая гамма Темного пика осталась позади, впереди сверкнул серебристо-серой макушкой Белый пик. Овцы, которых еще не загнали в овчарни, толпились по сторонам шоссе, подходя порой к самой обочине. За Уиннатским перевалом шоссе круто сбегало вниз и заносилось вперед. Должно быть, подумала Крис, в солнечную погоду этот уголок доброй старой Англии особенно напоминает творение Божье.

Каслтон — деревня, словно специально выстроенная для туристов и любителей пеших прогулок. Крис и ее нынешняя партнерша несколько раз приезжали сюда зимой, чтобы погулять с собаками и насладиться пейзажем, в холодное время года почти безлюдным. Но сейчас наступил конец весны, и улицы Каслтона заполнились туристами, которые то и дело сходили с узких тротуаров на проезжую часть. Кое-как добравшись до центральной площади, Крис свернула направо и ехала вдоль холмов, пока не добралась до группы из четырех коттеджей, прилепившихся к довольно крутому склону. Если верить Стейси, в дальнем из них и жил Джефф Уиттл.

Оставив машину на травянистой обочине, уже изуродованной следами колес, Крис пешком направилась к дому. Это был довольно скромный одноэтажный коттедж, выстроенный из местного песчаника. Судя по его размерам, в нем никак не поместилось бы больше трех комнат плюс кухня и ванная, к тому же внутри, скорее всего, темновато. Сдавая подобный домик любителям дачного отдыха, владелец за пару сезонов сколотил бы, наверное, небольшое состояние, но Крис плохо представляла себе, как можно жить в таком доме постоянно. С ее точки зрения, коттедж Уиттла имел целый ряд недостатков — особенно для человека с ограниченной подвижностью. По-видимому, попытка писателя заработать на документальных книгах, посвященных серийным убийцам, потерпела полное фиаско.

Вблизи коттедж выглядел еще более непрезентабельно и убого. Краска на оконных переплетах шелушилась, в щелях между плитками, которыми была вымощена дорожка, проросла трава, москитные сетки на окнах провисли, а кое-где и вовсе отошли.

Взявшись за чугунное дверное кольцо, Крис постучала.

— Иду!.. — раздалось из-за двери. Последовала довольно продолжительная пауза, прерываемая шарканьем и стуком падающих на пол предметов, потом дверь на крепкой дверной цепочке приоткрылась. В щели появилась голова мужчины, увенчанная шапкой совершенно седых курчавых, жестких как проволока волос.

— Вы кто? — спросил он на удивление сильным голосом, глядя на Крис сквозь захватанные очки.

Крис предъявила служебное удостоверение.

— Сержант Девайн. Вы — мистер Уиттл?

— Вас прислали меня охранять?! — возмущенно спросил Уиттл. — Ну наконец-то!.. Он гуляет на свободе уже второй день, а вы явились только сегодня. С тех пор как я услышал об этом по телевизору, я не знаю ни минуты покоя. Кстати, почему я вынужден узнавать о таких вещах из программы новостей, а не от полиции?

— Вы уверены, что Вэнс намерен причинить вам вред? — Крис постаралась ничем не выдать своего недоумения.

— А как же иначе?! В своей книге я впервые открыл людям всю правду о нем. Тогда Вэнсу удалось отвертеться, но он все равно поклялся, что посчитается со мной. — Уиттл прикрыл дверь, чтобы отсоединить цепочку. — Пожалуй, вам лучше зайти, в последние пару дней я предпочитаю держать дверь на запоре.

— К сожалению, я приехала вовсе не для вашей охраны, — сказала Крис, входя вслед за хозяином в полутемную захламленную кухню, которая, похоже, служила ему и рабочим кабинетом.

Уиттл остановился и, припав на больную ногу, так что вся его фигура странно скособочилась, повернулся у ней:

— Что вы хотите сказать? Если вы приехали не для того, чтобы охранять меня от Вэнса, то зачем?..

— Мне нужна информация, — сказала Крис. — Вы сами только что сказали, что написали в своей книге всю правду о Вэнсе. Я приехала, чтобы попросить вас поделиться со мной вашими знаниями.

Уиттл пристально посмотрел на нее.

— В других обстоятельствах это обошлось бы вам недешево. Но я заработаю даже больше, если продам сегодняшнюю историю местным СМИ. «Чтобы выследить знаменитого Вэнса, полиция просит помощи у писателя!» — как вам такой заголовочек? Думаю, сработает как надо. А если подать это под соусом сокращения бюджетных ассигнований на содержание полиции, я, пожалуй, смогу продать свою статью даже в «Гардиан». Садитесь, — неожиданно сказал он, небрежно махнув рукой в направлении пары стульев, задвинутых под дешевый сосновый стол. Сам Уиттл устроился в кресле с подлокотниками, стоявшем в дальнем конце стола. — Итак, что вы хотите узнать?

— Все, что поможет нам поймать Вэнса, — ответила Кэрол, снимая со стула стопку газет и садясь. — К кому он может обратиться за помощью? Куда направится в поисках убежища? Ну и так далее…

Уиттл потер подбородок, и Крис услышала, как скрипнула под его пальцами седая щетина.

— Вэнс — одинокий волк, — сказал он. — У него никогда не было близких друзей. Правда, одно время он тесно общался со своим продюсером, доверял ему, но тот склеил ласты несколько лет назад. Пожалуй, единственный, к кому Вэнс может обратиться за помощью, — это некий Терри Гейтс. Он торгует на рынке…

— Мы знаем о Терри, — перебила Крис, и Уиттл недовольно нахмурился. В опущенных книзу уголках его губ блестела засохшая слюна.

— Тогда даже не знаю… — разочарованно пробормотал он. — Разве только к… — Он бросил на Крис еще один острый взгляд. — Возможно, он обратился к своей бывшей жене?

— Насколько мне известно, у них никогда не было особо тесных отношений, — возразила Крис и вздрогнула, осененная неожиданной догадкой.

Уиттл хрипло усмехнулся — словно каша в горшке закипела — и хитро подмигнул:

— Она и хотела, чтобы вы так думали.

По радио ни слова не сказали о его недавних подвигах, и Вэнс недоумевал. Ему казалось, что в мире, где новости транслируются двадцать четыре часа в сутки, кто-нибудь да слил бы журналистам информацию о двойном убийстве в Йоркшире. Неужели его не приняли всерьез, когда он сообщил о преступлении из платного телефона-автомата рядом с тем же пабом, где останавливался пообедать? В полиции, конечно, могли счесть его звонок обычным хулиганством, но это маловероятно. Впрочем, Вэнс знал, что судьба любит пошутить.

Сам он, разумеется, не стал задерживаться, чтобы своими глазами увидеть, как будут развиваться события. У него и без этого дел по горло. Кроме того, Вэнс не хотел лишний раз рисковать, хотя и не сомневался в эффективности своей маскировки.

Закончив с очаровательной Люси, Вэнс аккуратно сложил испачканную кровью одежду в пластиковый пакет и принял горячий душ, чтобы смыть кровь со своего тела. Семейную фотографию со стены он снял по наитию — это не на шутку огорчит Кэрол Джордан. Спустившись на первый этаж, Вэнс переоделся в привезенные с собой брюки от костюма и строгую рубашку. Вместо парика, в котором он приехал, надел другой — с более короткими и иначе уложенными волосами, в котором, кстати, он больше походил на фотографию в паспорте Патрика Гордона. Выйдя из дома, он вернулся к шоссе и не спеша вернулся к своей машине, стараясь не показывать никому переполнявший его восторг. Теперь, думал он, что бы ни случилось с ним самим, Кэрол Джордан будет помнить о своей потере до конца своей жалкой жизни. И поделом ей!.. Ведь именно из-за Кэрол он провел двенадцать лет в тюрьме, в окружении глупых и жестоких людей, каждый день вспоминая о том, чего лишился по ее милости. Пусть и она узнает, что такое настоящее страдание. Вот только из тюрьмы, которую он для нее выстроил, Кэрол Джордан не вырваться никогда.

Пакет с окровавленной одеждой Вэнс бросил в мусорный контейнер позади гостиницы возле аэропорта Лидс-Брэдфорд, а потом загнал «мерседес» на долгосрочную стоянку. За время, проведенное им за решеткой, здесь тоже многое изменилось. Главное, теперь ему достаточно было взять талон-квитанцию — оплатить ее он мог из любого городского банкомата. Интересно, подумал Вэнс, сколько десятков или даже сотен тупых парковочных служителей уволили из-за этого нововведения? И заодно — насколько увеличилась общая сумма человеческого счастья после того, как у людей исчезла необходимость общаться с этими грубыми недалекими субъектами?

Прежде чем покинуть парковку, Вэнс надел остававшийся в машине пиджак и взял с заднего сиденья небольшой кейс. Автобус довез его до здания аэропорта. Здесь Вэнс направился к стойке, чтобы взять напрокат машину. «Мерседес» кто-то мог видеть, к тому же его наверняка зафиксировали дорожные камеры наблюдения, а рисковать он не хотел. Воспользовавшись документами на имя Патрика Гордона, Вэнс арендовал оборудованный спутниковым навигатором неприметный «форд», заплатив за него деньгами со счета, средства на который поступали — правда, обходными путями — из некоего банка на Каймановых островах. Простота и скорость финансовых операций, кстати, — еще одна из перемен, которые пришлись ему по вкусу. Благодаря кредитной карточке, оформленной для него Терри, Вэнсу почти не пришлось общаться с девушкой за стойкой, и он не опасался, что она его запомнит.

Через двадцать минут Вэнс снова был в пути, хотя и на другой машине. Его планы не позволяли мешкать. Он рассчитывал, что, если все пойдет как задумано, уже через пару часов он еще кое с кем посчитается. Ну а если все будет и дальше складываться удачно, он, быть может, сумеет добраться и до своего третьего врага. Единственное, чего Вэнс пока не знал, — это зарегистрироваться ли ему в мотеле или лучше вернуться в Винтон-Вудс. Сам по себе этот вопрос, разумеется, не имел особого значения, и все же Вэнс подошел к нему не спеша, поскольку получал ни с чем не сравнимое удовольствие от самого процесса принятия решений. Как это замечательно — иметь возможность самому решать, что и как делать, рассуждал он. На протяжении двенадцати лет он был вынужден подчиняться навязанным ему правилам — как официальным, так и неформальным, и почти не имел возможности управлять своими поступками. Теперь ему нужно наверстывать упущенное — все, что он потерял из-за Кэрол Джордан, ее башковитого дружка Хилла и этой суки, своей бывшей жены. Ничего, он уже придумал, как заставить их страдать до конца жизни. И от этих мук им уже не убежать, как сам Вэнс бежал из их глупой тюрьмы.

Улыбнувшись, он свернул на заправочную станцию. То, что он сделал или только собирался сделать, должно дать ему полное удовлетворение. Когда он будет в безопасности — на собственной вилле на Карибах или в своем особняке в одной из арабских стран, — он сможет оглянуться на то, что совершил, и снова пережить удовольствие, которого, как казалось Вэнсу, хватит ему надолго.

Жить в покое и довольстве, зная, что его враги продолжают испытывать ни с чем не сравнимую боль, — в этом и заключалась главная изюминка его плана.

33

О том, чтобы последовать за Кэрол, и речи не шло, и Тони, стоя на верхних ступеньках лестницы, лишь беспомощно моргал. Ее ярость обожгла его, пронзив насквозь, словно молния. И дело здесь не только в реакции Кэрол. Похоже, тонкая ниточка, которая связывала их все эти годы, только что была безжалостно разорвана. Кэрол бросила его одного, без поддержки, — и не в последнюю очередь потому, что из всех людей она лучше других знала, как сделать ему больнее всего. Впрочем, он признавал, что Кэрол во многом права. Она доверяла ему, рисковала ради него многим, в том числе и собственной жизнью. А он ее подвел.

Теперь-то Тони понимал, что ему следовало взглянуть на картину как можно шире. Но он не сомневался, что помнит о Вэнсе самое главное. Он не побеседовал с тюремным психологом, с хода уверившись в ее профессиональной несостоятельности на том лишь основании, что она поддалась чарам Вэнса, а ведь это вовсе не означало, что ей нечего ему сказать. И с заключенным, место которого занял Вэнс, Тони тоже не встретился. Он проявил излишнюю самоуверенность, посчитав, что этот парень все равно не сообщит ему ничего полезного. Правда, обе беседы Тони поручил Амброузу, но истина состояла в том, что ему следовало на них как минимум присутствовать. И вовсе не самоуверенность говорила в нем, когда он признался себе, что сумел бы извлечь из обоих нечто большее, чем общеизвестные факты. Увы, он не сделал ничего из того, что обязан был сделать. Вместо этого он позволил себе отвлечься на другое дело, уступил Поле, которой хотелось, чтобы Кэрол покинула Брэдфилд, так сказать, в ореоле славы. Тони разделял это желание, он всегда хотел для Кэрол только всего самого лучшего, но, к сожалению, неудач у него при этом было явно больше, чем успехов.

Тони еще долго стоял на верхней площадке лестницы, глядя на мрачную картину учиненной Вэнсом резни и пытаясь понять, что же он видит на самом деле. В том, что это дело рук Вэнса, он почти не сомневался. Он знал, что в жизни бывают самые поразительные совпадения, однако привык доверять интуиции и логике, а они подсказывали: то, чему он стал свидетелем, — не простая случайность. Возможно, существовала какая-то иная причина, которая привела Майкла и Люси к столь ужасному концу, — такое бывает, и нередко.

Но случайностью это не было.

— Доктор Хилл?.. — окликнул его снизу Франклин и махнул рукой, приглашая Тони спуститься.

Отвернувшись от залитой кровью спальни, он медленно сошел вниз.

— Это не преступление на сексуальной почве, — сказал он инспектору, который посмотрел на него с недоверием.

— Почему вы так решили? — спросил Франклин. — Согласно предварительным отчетам, мужчина и женщина занимались сексом, когда на них напал неизвестный преступник. Он перерезал обоим глотки, а потом изнасиловал умирающую женщину. — В его голосе звучали интонации человека, который колеблется между раздражением и сарказмом. — И это вы не считаете преступлением на сексуальной почве? Тогда на какой?

Тони потер переносицу.

— Я попробую объяснить, — сказал он. — Майкл и Люси жили вместе уже лет десять или около того. И если бы преступник по какой-то причине задался целью разделаться с обоими именно во время полового акта, почему тогда он не вломился к ним в дом, скажем, в пятницу вечером?.. — Тут уже Тони позволил себе подпустить в голос саркастические нотки. — Разве это не самое подходящее время, чтобы застать любовников за привычным занятием? Или здесь, в Йоркшире, дело обстоит иначе?

Франклин оскалился:

— Если судить по-вашему…

Тони пожал плечами.

— Вэнс явился сюда, чтобы убить их обоих, — сказал он. — Это совершенно точно. И тут ему повезло — повезло в том смысле, что сделать это оказалось гораздо легче, чем он рассчитывал. Что касается изнасилования… Не забывайте, что Вэнс провел в тюрьме двенадцать лет; все это время он не имел физических контактов с женщинами, а Люси… Даже мертвая или умирающая, она была очень привлекательна. Скорее всего, Вэнс специально перевернул тело, чтобы не видеть того, что он с ней сделал.

И Тони уставился в пол под ногами.

— Откуда вы знаете, что он ее перевернул? Может, она так и лежала на животе с самого начала.

— Кровь, инспектор. Посмотрите на кровь. На потолке ее слишком много, значит, в какой-то момент женщина все-таки лежала лицом вверх и произошло это почти сразу после нападения.

— Я вижу, вы не только мозгокопатель, но и эксперт по следам крови, — покачал головой Франклин.

— Нет, я не эксперт. Но за свою жизнь я не раз бывал на местах преступлений. — Тони отвернулся. — Хотите верьте, хотите нет, но это не сексуальное преступление.

— Но тогда… каков мотив?

Прежде чем ответить, Тони несколько раз моргнул. Ему вдруг очень сильно захотелось плакать, слезы подступили к глазам, но он не хотел показывать Франклину свою слабость.

— Месть… Добро пожаловать в удивительный мир Джеко Вэнса, инспектор.

Франклин в замешательстве переступил с ноги на ногу.

— Вы чертовски уверены в себе, док, но…

— Кто их нашел?

— К нам поступил анонимный звонок с телефона-автомата, установленного в деревне минутах в пятнадцати езды отсюда. Звонил мужчина, говоривший без выраженного акцента. Мы направили по названному им адресу патрульную машину. Дверь оказалась открыта, и парни вошли… — Уголки его губ сочувственно опустились. — Для обоих это было впервые. Думаю, сегодня им вряд ли удастся уснуть. Ну как, вам это что-то дало?..

Тони кивнул:

— Это Вэнс. Среди совершенных им убийств одно стоит, так сказать, особняком. В нем тоже есть своеобразные элементы спектакля. То, что он сделал тогда, он повторил и сейчас. Это не обычное убийство, это — послание, адресованное вполне определенной группе людей, и Вэнсу хочется, чтобы оно дошло до адресатов и было ими услышано и понято. Он сам сообщил о преступлении, как только убрался на безопасное расстояние, потому что хотел, чтобы картина была максимально свежей… и чтобы Кэрол Джордан увидела весь ужас того, что он сделал с дорогими ей людьми. — Последние слова Тони произнес с горечью, которую буквально физически ощущал во рту. Как он мог быть таким слепым, таким недалеким и глупым?!

Франклина, однако, его слова ничуть не убедили.

— А вам не кажется, что вы, возможно, ищете черную кошку в темной комнате, потому что вам хочется привлечь к себе внимание, выглядеть важнее, значительнее? А вдруг это преступление не имеет отношения ни к вам, ни к старшему инспектору Джордан? Какой-нибудь залетный маньяк… Или кто-то решил посчитаться с Люси Баннерман. Она ведь была адвокатом по уголовным делам, на такой работе трудно угодить всем. Наверняка есть какие-то недовольные клиенты… — Йоркширский выговор Франклина сделался заметнее, что странным образом придавало его словам особую внушительность.

— Недовольные настолько, чтобы счесть это… — Тони большим пальцем показал себе через плечо, — адекватной реакцией?

— Вы же психолог и не хуже меня должны знать, что люди не всегда выдают — как вы, ребята, это называете?.. — адекватную реакцию. Кто-то, кого она пообещала вытащить, сел, и надолго… — Франклин развел руками. — Заказать убийство из тюрьмы раз плюнуть. А может, какой-нибудь сопляк-отморозок решил, что угрохать юристку — отличный способ заработать скаутские очки. Такое тоже бывало.

Франклин двинулся к выходу из палатки, на ходу доставая сигареты. Тони вышел на лужайку следом за ним. За время, что он пробыл под крышей, погода еще ухудшилась, слабый дождь серой пеленой заволакивал близкие холмы.

— Или, как вариант… — продолжил детектив. — Предположим, Люси Баннерман избавила от ответственности какого-нибудь редкостного ублюдка — насильника или педофила, и какой-нибудь самозваный шериф типа Чарльза Бронсона[9] решил взять правосудие в свои руки. — Прикрывшись ладонями от ветра, Джон Франклин закурил и, набрав полные легкие дыма, медленно выпустил его со вздохом, не лишенным некоторого драматизма. — Чтобы, так сказать, преподать системе урок, — закончил он свою мысль.

Тони покачал головой:

— За все время, что я проработал профайлером, я никогда не слышал, чтобы адвоката убивали за то, что он неудовлетворительно справился с делом. Телесериалы, естественно, не в счет, — сухо добавил он. — Так что эта альтернатива вызывает серьезные сомнения. То же самое касается и появления случайного психопата. Да, я знаю, — маньяков гораздо больше, чем принято считать, но большинство из них совершают преступления именно на сексуальной почве. А я только что объяснил, почему в данном случае мы имеем дело не с сексуальным преступлением. Короче говоря, предположение, будто работа Люси имеет какое-то отношение к убийству, звучит так же правдоподобно, как… как если бы мы приняли за рабочую версию утверждение, что убийство спровоцировано жестокостью компьютерных игр, которые создавал Майкл.

Франклин открыл было рот, чтобы возразить, но его прервал один из экспертов, окликнувший босса из глубины дома.

— Можно вас на минуточку, сэр? Вы должны это видеть.

— Что там такое? — Франклин раздраженно отшвырнул сигарету и, повернувшись, направился обратно в дом. Тони не отставал, решив использовать любую возможность собрать больше информации об этом деле.

Эксперт показывал наверх — в угол, где стропила соединялись со стеной. Рядом стояла стремянка.

— Ее почти невозможно разглядеть, сэр. Я заметил крошечный блик, когда спускался по лестнице, да и то лишь потому, что мы установили прожекторы. При нормальном освещении ее бы никто не заметил.

— Я ничего не вижу, — сердито сказал Франклин, запрокидывая голову и напряженно щурясь.

— Для этого нужно подняться на стремянку. Это миниатюрная телекамера. Похоже, за ними кто-то шпионил. Если провести полное электронное сканирование помещения, возможно, обнаружится что-то еще.

Франклин бросил на Тони победоносный взгляд:

— Вот и лопнула ваша теория. До вчерашнего утра Вэнс сидел за решеткой, он просто не мог установить здесь эту камеру.

— Вы так думаете? Тогда свяжитесь с сержантом Амброузом из полиции Уэст-Мерсии. У него найдется что рассказать вам о том, как Вэнс поддерживал контакт со своими приятелями на свободе.

— Ладно, я так и сделаю, если вы настаиваете, — покровительственно бросил Франклин. — Но я готов поставить свою следующую получку на то, что это не Вэнс.