Хозяйка бешеных кактусов Луганцева Татьяна
Яна с недоумением смотрела на него своими большими голубыми глазами.
— И все равно приобрел? Это же заведомо проигрышное дело. Тут, пока все окупится, целой жизни не хватит.
— Мне надо только одно: чтобы ты была со мной, а за это никаких денег не жалко, — поцеловал ее Карл и пошел к выходу.
«Наш медовый месяц был очень коротким», — вздохнула Яна, правильно понявшая, что в отсутствие своего гражданского мужа осталась вместо него за старшего. Никиту разместили в номере рядом с ней, а Сержио с Региной по соседству с Никитой. Гостям повезло больше: в их комнатах не было взрыва банки с белой краской, не стоял такой ужасный едкий запах.
Несмотря на всю неустроенность быта, отдыхающих в санатории людей было довольно-таки много. Их привлекала дешевизна, близость моря и реликтовый парк с экзотическими растениями.
Яна сразу же с головой окунулась в работу, прежде всего встретившись с прорабом бригады рабочих, которых успел вызвать Штольберг. Это был мужчина невысокого роста с большим животом и лысеющей головой. Он сразу же воспринял Яну в штыки.
— Я по телефону говорил с мужиком.
— Он улетел, я за него.
— Ничего нет хуже, как иметь дело с бабой, которая ничего не понимает в строительстве и в смете. Вы с большим удовольствием тратите деньги в парикмахерской и спускаете их на косметику да на шмотки, а вот плитку укладывать или подвесные потолки устанавливать, считаете, люди должны даром.
— Зря вы так сразу портите со мной отношения. Я, между прочим, платежеспособная дама и кое-что понимаю в строительстве. Готова платить, буду просматривать все сметы. Но учтите: обдурить меня не удастся! — парировала Яна.
— Мы не мошенники, — буркнул прораб, вытирая пот со лба носовым платком.
— Значит, так. Прежде всего, вы быстро сносите ужасный барак, пока там не погибли люди. Надо без шума и особой грязи вывезти мусор и на том же месте построить новое жилье для людей — большей этажности и с помещениями хорошей планировки. И со всеми удобствами! Причем не на этаже, а в каждом номере! — приступила к делу Яна.
— Сделаем, — буркнул прораб. — А насчет смет, их я буду согласовывать с вашим иностранцем по емайлу, или как его там, ну, в общем, через компьютер. И деньги он будет проводить по безналичному расчету на счет нашей строительной фирмы, мы с ним именно так договаривались. А вы бы, дамочка, не лезли в стройку, занялись бы лучше цветочками, которых здесь в большом изобилии. Они тоже требуют денежных вливаний, если уж деньги девать некуда.
— С цветочками вопрос отдельный, а вы не забудьте мою просьбочку, — повысила голос Яна. — Надо, чтобы все прошло с минимумом шума и пыли. Здесь все-таки люди отдыхают!
— Мы большие специалисты по аккуратному строительству рядом с зоной отдыха, на побережье летом по-другому нельзя, — заверил ее прораб, несколько успокоив.
Яна облачилась в ярко-красный костюм с короткими шортами из джинсовой ткани. Длинные ноги в бинтах были всунуты в стоптанные валенки, а обгоревшие волосы стянула в хвост, состоящий из волос разной длины. Она решила нанести визит в лечебницу санатория, захватив с собой второго пострадавшего — Никиту.
Корней Игоревич Иголкин вполне соответствовал своему чудному имени и фамилии. Это был высокий, худой, дерганый человек с резкими движениями и громким голосом. Еще привлекали внимание сильно увеличивающие, сползающие на самый кончик носа очки в массивной темной пластмассовой оправе и торчащие в разные стороны черные с сединой, что называется «соль с перцем», волосы.
— Интересно, интересно… — Прищурившись, он смотрел на странную парочку, посетившую его кабинет. — Впервые у меня парочка обожженных. У молодого человека руки, у девушки ноги. Интересно… интересно.
— А вот нам как-то не очень интересно, — ответил Никита, вальяжно развалившись на стуле, весь в белых брюках, белой рубашке и белых бинтах.
Доктор хохотнул и взлохматил свои жесткие густые волосы.
— Я понимаю, что будет немного больно, но я вам помогу. Предписываю вам ежедневную смену бинтов со специально изготовленной для вас мазью: исключительно натуральные компоненты и масла из нашей природной кладези лекарств — санаторного ботанического сада. С утра будете принимать минеральные ванны у нас в водолечебнице, лазерную терапию и грязевые обертывания. Вам, молодой человек, я бы посоветовал обратить внимание на печень, меньше пить, курить и есть жирной, жареной пищи. А вам, девушка, следует обратить внимание на свое сердце.
— А что с моим сердцем? — спросила Яна.
— Оно когда-нибудь разорвется в любовных треугольниках, — ответил Иголкин и раскатисто рассмеялся так, что у Яны волосы на затылке зашевелились.
Яна с Никитой покинули кабинет врача с двояким чувством.
— Противный тип! — фыркнула Яна.
— А с печенью-то у меня действительно нелады, бывают приступы, — задумался Никита.
— Тоже мне чудо-целитель! Как по мне можно сказать, что я нахожусь в каких-то треугольниках? Гадалка!
— Да он просто на понт тебя взял! — усмехнулся Никита. — Видит, красивая женщина, а значит, она не может не нравиться нескольким мужчинам одновременно. Во-вторых, он мог уже знать, что ты гражданская жена нового хозяина, весьма импозантного, а тут я рядом, не менее интересный мужчина. Кроме того, у нас с тобой есть нечто общее — ожоги, что наводит на определенные размышления. А вообще не смотри так на меня, я просто шучу!
— Пойдем, шутник, прошвырнемся по знаменитому ботаническому саду, — предложила Яна.
— С удовольствием, — поддержал ее за локоть Никита.
Они вышли из лечебного корпуса и пошли по неширокой дорожке в сторону, противоположную от моря. Навстречу им двигались люди в ярких открытых одеждах, некоторые дамы были в купальниках и парео. Дети носились в спасательных жилетах, с кругами, мячами и водными пистолетами.
— Да, приехать на море и не иметь возможности купаться… — протянула Яна, стараясь не думать о тех взглядах, которыми отдыхающие в санатории одаривали ее обувь.
— Ничего, мы свое еще наверстаем. А завтра нам грозит минеральная ванна, не забыла? Может, примем одну на двоих, все равно нам прописано одинаковое лечение? Один огонь, одна страсть, одна любовь…
— Одно лечение, — добавила Яна, отвешивая подзатыльник Никите.
Ботанический сад находился на горе и спускался пологим склоном к территории санатория.
— Ого! — выдохнула Яна, поняв, что придется подниматься в гору.
Но как только они вступили в прохладу и тень тропического сада, всю усталость как рукой сняло. Почти тут же словно из-под земли перед ними выросло какое-то странное существо женского пола в длинной кружевной юбке и широкополой шляпе. Женщине можно было дать от двадцати пяти до сорока пяти лет, настолько плохо определялся ее возраст. Лицо практически без морщин и с выражением несколько не от мира сего, широко распахнутые глаза и длинная темная коса, болтавшаяся на спине, — такова была незнакомка, которая вдруг спросила звонким голосом, показывая абсолютно кривые зубы:
— Вы не с туристической группой?
— Нет, мы сами по себе и в первый раз, — ответил Никита.
— Тогда, если не возражаете, я вам покажу наш чудесный сад.
— А вы так хорошо знаете его?
— Я здесь выросла, — гордо ответила женщина.
— Позвольте предположить: вас зовут Ариадна Максимовна? — спросила Яна, проявив свою женскую интуицию в полном объеме.
— Да, именно так! — радостно воскликнула женщина.
— Мне говорили, что вы большой специалист в области биологии, — подмазалась Яна, понимая, что знакомится с очередным странным сотрудником санатория. И пока Ариадна ей нравилась.
— А как их не любить? — обратила та свои большие наивные глаза к Яне и повторила вопрос: — Как можно не любить?
— Кого? — не поняла Яна.
— Эти деревья, дающие нам кислород и жизнь, излечивающие от любых заболеваний, эти цветы. Что на свете есть красивее, совершеннее их форм и ярче их окраски?
— Пожалуй… ничего, — ответила Яна, уже понимая, что имела в виду заведующая санаторием Роза Порфирьевна, говоря, что «ботаничка» несколько не в себе.
— Идемте! — энергично кивнула головой Ариадна Максимовна и зашелестела своей широкой юбкой по дорожке, выложенной камнями. — Вот, аллея кипарисов, а там бамбуковая роща, — начала свое повествование Ариадна, коса змеей извивалась у нее по спине. — Знаете, какая в Древнем Китае самая изощренная пытка была? Человека привязывали на поле, засеянном ростками бамбука, и оставляли его там, щедро поливая жадный до воды тростник. — Ариадна на мгновение остановилась и задумалась. На ее лице одно выражение быстро сменялось другим, словно на кинопленке. Она будто наяву представляла производившуюся в незапамятные времена экзекуцию. — Чего мы остановились? Идемте! — тряхнула она косой. — Так вот, бамбук растет очень быстро и способен прошить многокилограммовую бетонную плиту. Что ему наше мягкое тело с хрупкими косточками! За три-четыре дня человек умирал в страшных муках…
— А его бренное тело прорастало острыми ростками бамбука, — добавил Никита, косясь на Яну и продолжая улыбаться, словно речь шла не о страшной казни.
— Совершенно верно, — встрепенулась Ариадна и пошла дальше. — Обратите внимание на вековые дубы. А там пробковое дерево, красавицы ели… Если здесь просто прогуливаться в течение двух-трех часов ежедневно человеку с легочными заболеваниями, то у него нормализуется дыхательная функция и наступает длительная ремиссия. Вы ощущаете, какой воздух? В парке совершенно особый микроклимат, а воздух просто целебный! — продолжала восторгаться Ариадна.
— Это чувствуется, — согласилась Яна вполне искренне.
Ариадна и ее спутники поднялись по старой лестнице из белого камня и оказались на залитой солнцем большой поляне сплошь в цветущих розах. Дух захватило от красоты и многообразия цветов и опьяняющего аромата.
— Это наш розарий, наша гордость! — лукаво посмотрела на них Ариадна. — Не думайте, что розы выращивать легко. Легко только некоторые, дикие виды, а многие красиво и необычно цветущие кусты растить очень сложно, каждому нужен свой уход. Отдельные разновидности роз привезены из других стран и смогли прижиться здесь только на этой благодатной земле. Я всегда повторяю, что здесь волшебный микроклимат и только у нас приживаются такие растения, которые больше нигде в стране расти не будут. Они словно понимают это и живут у нас здесь вопреки всему, поддерживая друг друга.
— Какая красота! — Яна, забыв про боль в ногах, двинулась вдоль кустов, усеянных нежно-розовыми большими и мелкими ярко-лимонными цветами.
— Ты сама как роза, — невольно залюбовался Никита.
— Это точно! В саду роз туристы любят фотографироваться. Все женщины здесь выглядят красавицами, словно они только что получили букет от любимого мужчины. Даже лица у людей преображаются, начинают светиться, что ли…
— Мы тоже здесь обязательно сфотографируемся, — пообещал Никита.
— Вам пойдет на фоне кустов с нежно-розовыми крупными цветками, привезенных к нам из страны роз Болгарии, — обратилась к Яне Ариадна Максимовна, — ведь в душе вы мягкая и пушистая, хоть и выглядите так экстравагантно.
— А вы знаток человеческих душ? — вздрогнула Яна.
— Немного. Люди как растения: при любви и уходе они расцветают, а в одиночестве, при невнимании — увядают.
— Говорят, вы можете сказать, на какое растение похож тот или иной человек? — полюбопытствовала Яна.
— Не всем, некоторым. Если навеет…
— Надеюсь, мое растение — роза?
— Нет, — засмеялась Ариадна, — у вас нет таких острых шипов. А вы из санатория?
— Я сейчас здесь даже на правах хозяйки, — похвасталась Яна.
Лицо Ариадны сразу увяло, глаза потускнели.
— Вы как-то связаны с чешским бизнесменом, купившим наш санаторий?
— Я его возлюбленная, — кивнула головой Яна.
— Хорошо, идемте, — изменившимся, ставшим сухим голосом произнесла Ариадна.
Дальнейший путь они прошли в полном молчании. Среди густой зеленой растительности выглядывал одноэтажный белый домик тоже старой постройки.
— Это моя лаборатория, — буркнула Ариадна.
Внутри помещение было темным и тесным и чем-то напомнило барак для обслуживающего санаторий персонала. Похоже, что строилось все в одно время и одними и теми же людьми.
— А кто здесь работает? — поинтересовался Никита.
— Здесь работаю я, одна я. А по ботаническому саду у меня есть, конечно, несколько помощников, но я все равно главная.
«Кто бы сомневался!» — мелькнула мысль у Яны.
Яна вошла в комнату, по всем стенам заставленную банками. Даже окно было закрыто полками, и солнце пробивалось сквозь стеклянные банки с цветами и какими-то кореньями, отбрасывая причудливые узоры на стены.
— Это большая наука, между прочим, знать, из каких растений можно делать целебные вытяжки, — сказала «ботаничка».
— Я думаю… — согласилась Яна.
— А в неумелых руках лекарство может обратиться ядом, — задумчиво посмотрела на Яну Ариадна. И если бы Яна была неврастеничкой, она бы точно усмотрела в ее фразе скрытую угрозу. Ариадна словно оценивала, какой яд больше подойдет Яне.
— А потом, ведь надо знать, у какого растения в лечебных целях надо брать кору, у какого листья, корни или просто пыльцу. Да еще обязательно в определенный период времени! — затараторила Ариадна. — Вот я и собираю лекарственные растения и все их целебные части, делаю спиртовые настойки, которые тоже исключительно мое изобретение, а зачастую…
— Это великолепно, если это кому-то помогает… — начала Яна.
— Помогает девяноста процентам страждущих, — заверила ее Ариадна. — Я же достаю самые соки, самые активные вещества. Эфирные масла у меня высокой концентрации, я создаю биологически активные добавки. И они очень хорошо действуют и на организм в целом, и по отдельным заболеваниям. Причем иногда действует всего лишь одна капля. Главное — знать, какое эфирное масло дать человеку. Здесь у меня стоят настои. Они готовятся какие несколько дней, какие несколько месяцев, а есть сборы и за несколько лет. В подвале у меня целый склад готовых масел. Хотите что-то приобрести для себя? — обратилась к ним Ариадна. — Я обычно предлагаю покупать набор моих фирменных масел. В пересчете на ваши деньги он стоит всего пятьсот рублей.
— Мы обязательно приобретем, — сказал Никита и покосился на Яну. — Два набора.
— С удовольствием, — согласилась та. — А вы нам расскажете, как и от чего ими пользоваться?
— В моем наборе десять масел высокой концентрации и дана аннотация, где подробно описано, как и в каких случаях ими пользоваться, — ответила ботаник и снова бросила на своих спутников внимательный взгляд. — Вам бы, Яна Карловна, если честно, я посоветовала настой из боярышника, лимонника, женьшеня и корня валерианы, то, что полезно для сердца.
У Яны даже рот открылся. Уже второй человек за короткий промежуток времени говорил, что ей пора подлечить сердце. Никита, поняв ее оцепенение, нервно дернул плечами.
— А мне что подлечить? Случайно не печень?
— Я бы сказала, желчный пузырь, что почти то же самое, — туманно ответила Ариадна.
— И как вы это все видите? — полюбопытствовал Никита.
— Опыт, молодой человек, многолетний опыт, — ответила Ариадна голосом древней старухи-знахарки.
— У меня никогда не болело сердце! — почти возмущенно сказала Яна.
— А не все сердечные болезни сопровождаются болью. Сердце может страдать молча, а потом — бац! — вскричала Ариадна пронзительным голосом, от чего Яна вздрогнула. — И разорвется, — более мягко закончила мысль странная женщина.
— Типун вам на язык! — мрачно сказал Никита.
— От типунов у меня есть болтушка, — погрузилась в себя Ариадна, так же внезапно, как происходили у нее все смены настроения.
«Она явная неврастеничка, быстро вспыхивает и столь же быстро угасает настроение», — невольно подумала Яна.
Никита купил у Ариадны два набора по десять маленьких бутылочек, напоминавших пробники духов, и они с Яной побрели назад в санаторий. Ариадна Максимовна дала им еще бесплатно какое-то средство для лечения ожогов.
Подойдя к санаторию, они с удивлением обнаружили полное отсутствие дома-барака, о сносе которого шла речь буквально несколько часов назад. Только легкое облачко пыли дымкой висело над тем местом, где он стоял. По периметру стройплощадка была обнесена мелкой сеткой с полиэтиленом, что значительно уменьшило распространение пыли и мусора по территории.
— Надо же, какие молодцы! Быстро сработали, — удивилась Яна.
— Смотри, уже и домики для временного жилья поставили, — обратил ее внимание на ряд металлических вагончиков, установленных неподалеку от развернутого строительства, Никита.
— Думаю, что в этих современных, обустроенных вагончиках персоналу даже удобнее будет жить, чем в прежнем отсыревшем бараке, — ответила Яна. И вдруг погладила себя по животу: — Знаешь, а я что-то проголодалась… Не опоздали мы на обед?
— Идем, проверим, — подхватил ее снова за локоток Никита и повел в ресторан.
Обед для отдыхающих уже закончился, но, увидев Яну и Никиту, работники кухни расплылись в улыбках.
— Проходите, пожалуйста, всегда вам рады!
Молоденькая официантка начала оглядываться в поисках чистого стола под белой скатертью. Немного в стороне сотрудники санатория сидели за одним общим столом и ели.
— Мы вместе со всеми, — быстро сказала Яна и села с краю. Никита пристроился рядом.
— Но у нас обед значительно скромнее, — стушевалась официантка.
— Нам как всем! — снова заверила ее Яна.
Напротив нее сидел доктор Иголкин, а напротив Никиты — заведующая, в первый же день выдавшая всю подноготную про бывшего директора санатория и про то, как он надул «заморского князя». Кстати, она все время избегала встречи с Яной, и вот сейчас у Розы Порфирьевны явно испортился аппетит. Видимо, она все еще не могла забыть свой конфуз.
— Ну, приехали ваши аниматоры? — улыбнулась Яна, чтобы хоть как-то поддержать разговор.
— Сплошные неприятности, — махнула рукой с вилкой заведующая, метнув маринованный гриб, явно из домашних заготовок, в тарелку Корнея Игоревича. — Вон посмотрите на них… просто недоразумение.
Яна проследила за ее взглядом и увидела совсем молодых парня и девушку, сидящих над тарелками с макаронами с невероятно кислыми лицами.
«Да, на клоунов они не похожи», — мысленно согласилась с Розой Порфирьевной Яна.
— А я о чем? — отозвалась заведующая, словно прочитав ее мысли. — Ничего, веселая команда? Я в шоке! Так хорошо, что ваш заграничный принц уехал, а то бы совсем опозорились.
Яне с Никитой принесли по тарелке с борщом. На второе были предложены обычные «рожки» со скудным соусом а-ля мясной, в котором не было ни одного кусочка мяса. На третье предлагался суперпротивный теплый и густой кисель.
— Вы бы не налегали на борщ, — вдруг обратился к Никите Корней Игоревич.
— А что? — не понял спутник Яны.
— Он очень наваристый, а у вас печень…
Никита даже закашлялся, подавившись. Яне пришлось что есть силы шарахнуть его по спине.
— Спасибо, что вы так заботитесь о моем здоровье, — ответил Никита, отдышавшись, — но лучше бы вы заботились поменьше.
— Я врач, это моя работа. — Доктор был неумолим. — А здесь, между прочим, санаторий.
После обеда Яна вернулась к себе в номер и решила отдохнуть, но, видимо, на то была не судьба. К ней постучалась и, не дожидаясь разрешения, внутрь вошла маленького роста девушка с большим животом и испуганными глазами.
— Вы здесь главная? — спросила девушка.
Яна же ничего не могла ответить, с ужасом глядя на ее огромный живот. Создавалось впечатление, что девушка носит тройню и родить должна с минуты на минуту.
— Я в данный момент за старшую, — согласилась Яна, решив ни за что в жизни не признаваться, что она имеет отношение к медицине, чтобы ее не заставили принимать роды.
— А я — Тамара, ну эта… должна развлекать публику.
— Да, Тамара, я тебя видела за обедом, но не знала, что ты беременная. Какой же у тебя срок?
— Большой… — смутилась девушка.
— Как же ты собираешься развлекать кого-то с таким животищем? Еще родишь, чего доброго, прямо во время каких-нибудь игр!
— Деньги нужны… — вздохнула Тамара. — Мы с Толиком и жилья не имеем, и все были против нашего союза, и вот у нас образовалась единственная возможность подзаработать денег летом. Я к вам пришла, чтобы вы утвердили наш план развлечений и фильмы, которые мы хотели бы показать отдыхающим.
Девушка явно нервничала.
— О чем ты говоришь? — воскликнула Яна. — Я же не комиссия по культуре, не цензор! Я в этом ничего не понимаю! Делайте, что считаете нужным, и показывайте, что хотите.
— Значит, вы не строгая руководительница? — спросила Тамара.
— Совсем даже нет, — заверила ее Яна.
— Ой, а мы с Толиком так боялись! Мы же новички в деле анимации, даже немного приврали, что имеем опыт работы, иначе никто не брал на работу.
— Тамара, не волнуйся. В твоем положении нельзя волноваться. Ты хорошо устроилась?
— Нам с Толей дали вагончик. Там для меня немного крутые ступеньки и нет горячей воды, но ничего страшного…
— Нет, беременная женщина не должна испытывать никаких неудобств, — решительно заявила Яна.
Она тут же схватила Тамару и понеслась вместе с ней к заведующей санаторием.
— Сделайте исключение и поселите эту молодую пару в одном из основных зданий санатория, — попросила Яна.
— Я бы с радостью, тем более что вы просите, но не могу, все места заняты, — развела руками заведующая.
— Тогда переселите их в мой «люкс», — заявила Яна, — а я поживу в их домике.
— Но как же? — растерялась заведующая. — Этого нельзя допустить! Что такое? Вы, главная здесь, будете жить в вагончике? Да новый директор меня убьет потом!
— Я уже приняла решение, а вы только помогите мне перенести вещи. А мой жених вас не обидит. Он не арабский шейх и по-любому сначала выслушает меня, — бескомпромиссно заявила Яна.
В общем, уже скоро она оказалась в маленьком алюминиевом вагончике, вытолкав оттуда перепуганных молодых людей и отправив их в свои апартаменты.
Почти сразу же к ней пришел Никита, а за ним служащий отеля внес чемодан с его вещами. Никита осмотрелся. Две обычные узкие кровати, стоящие впритык друг к другу вдоль одной стены, на другой стене располагались два маленьких окошка, а под ними маленький откидной столик, словно в купе поезда, и два стула.
— Чем обязана? — спросила Яна.
— Твое второе имя мать Тереза? — уточнил Никита. — Я зашел к тебе в номер, хотел проведать, не оттаяло ли сердце Снежной королевы, а там трогательная парочка! Беременная девчонка и рассказала мне о твоем подвиге. По-другому твой поступок не назвать. Ты хоть представляешь, каково здесь будет жить? Днем алюминиевая коробка без кондиционера нагревается, как электроплита, и мы здесь задохнемся.
— Мы? Почему — мы? — заинтересовалась Яна, которая обещанную им духоту уже успела прочувствовать на своей шкуре. Оба окошка были открыты, но это не приносило никакого облегчения, так как стояло полное безветрие.
— Я беру с тебя пример и пришел к тебе жить. Здесь же, кажется, два места? — хитро посмотрел на нее Никита.
Яна от такой наглости даже не нашлась, что ответить. Она только молча хлопала веками без ресниц и ждала объяснений.
— Я узнал, что в одном из вагончиков проживает повар, очень душевная женщина с двумя нелегально проведенными на территорию внуками. Они были отправлены к бабушке бедными родителями для поправки здоровья. У девочки бронхиальная астма, и бедный ребенок сначала задыхался в бараке от сырости, а потом чуть не задохнулся от духоты в металлическом вагончике. Вот я и уступил свое место этой семье.
— Вот и иди в тот вагончик, он же освободился.
— Яна, не поступай так со мной! С поварихой проживают еще три молоденькие официантки, и они очень хищно поглядывали на меня.
— Боишься, что изнасилуют ночью? И будут правы, не все же вам… — вздохнула Яна.
— Яна, их там как сельдей в бочке, а здесь ты одна, и тебя я не боюсь, ты у нас принципиальная и морально устойчивая.
— А не боишься, что Карл свернет тебе шею? — хмыкнула Яна, полотенцем вытирая шею и лоб от пота.
— Главное, чтобы он тебя не тронул.
— Мне он доверяет. Ладно, валяй, располагайся. — И Яна махнула рукой в знак согласия.
— Большое спасибо, моя королева! Кстати, в твоей комнате так пахло краской, что у Тамары начался аллергический приступ и они с мужем поменялись номерами с поварихой и внучатами. Девочка-астматик, как оказалось, на краску не реагирует, ей главное, что не душно и работает кондиционер, — сообщил Никита, задвигая чемодан с одеждой под кровать, так как развешивать вещи здесь попросту было негде.
— Что намереваешься делать? — спросила у него Яна.
— Я? Думаю, что следует помочь ребятам в нелегком деле развлечения публики. Кое-какие наметки у меня уже есть, — улыбнулся Никита.
— Интересно было бы посмотреть, — оживилась Яна.
— Ты будешь в числе первых приглашенных, — заверил ее Никита.
— А что ты придумал?
— Сюрприз. Но один подарок у меня для тебя уже есть. — С хитрой улыбочкой Никита достал из пакета пару резиновых шлепок огромного размера. — На юге эта обувка лучше, чем валенки, поверь мне.
Глава 13
Давно скромные отдыхающие санатория и близлежащих пансионатов не наблюдали такого грандиозного действа. У Никиты оказались колоссальные связи в шоу-бизнесе и отличные организаторские способности. Втайне от Яны он за два дня смог договориться со многими артистами и пригласить их на концерт, организованный на территории соседнего дома отдыха «Волна», так как там имелось место, где разместить людей и аппаратуру, и была в наличии большая площадка со сценой на открытом воздухе. Но все отдыхающие санатория могли спокойно пройти на концерт. Яна явилась, как и обещала, на забронированное место в первом ряду в ярко-бирюзовом платье с блестками и резиновых шлепках с перебинтованными ногами. Выглядела она странно, но Яне к этому было не привыкать.
Всю двухчасовую программу вел сам Никита, просто искрясь юмором, весельем, остротами и хорошим настроением. Он представлял участников, рассказывал анекдоты, пародировал и просто шутил. Публика была в восторге. В концерте выступали пара известных певцов, пара не менее известных юмористов, тройка поп-групп и артисты цирка с дрессированными собачками, клоуны и иллюзионист. Номера все были сложные, красочные, что называется, коммерческие, и отдыхающим очень понравились.
По количеству зрителей, многим из которых даже не хватило сидячих мест, становилось понятно, что организаторы концерта и артисты внакладе не останутся. Яна все действо приняла с восторгом, она с удовольствием хохотала и на время забыла о своих больных ногах.
После представления зрители ринулись брать автографы и фотографироваться с любимыми артистами. Царила непринужденная обстановка, обычная для людей, находящихся на отдыхе и желающих выжать из своего отпуска по максимуму. Никиту окружили плотным кольцом, и мявшаяся в сторонке Яна, устав ждать, когда он вырвется на свободу, неторопливой походкой пошла в сторону санатория.
Не было жары, с моря долетал легкий освежающий ветерок, в высокой сухой траве, произрастающей по обе стороны от дороги, стрекотали цикады. Яна брела в полном умиротворении, не задумываясь о том, что сейчас придется ночевать в душном вагончике. Она свернула на узенькую тропинку и пошла через невысокую гору, решив срезать путь. Людские голоса остались далеко позади. Яна шлепала в своей резиновой обуви гигантского размера и с благодарностью вспоминала заботу Никиты о ее больных ногах. Конечно, передвигаться в шлепанцах было значительно легче, чем в валенках. Яна никогда бы и не узнала, что за ней следует бесшумной быстрой походкой высокий мужчина, ежесекундно оборачивающийся назад и поглядывающий по сторонам. Спасло Яну, как ни странно, то, что в народе называют «критические дни». Вспомнив, что она долго сидела в одном положении, Яна резко обернулась, желая осмотреть свою одежду сзади. И в тот же момент бутылка из-под какого-то (ей не удалось рассмотреть, из-под какого именно) напитка пролетела в миллиметре от ее щеки, задев большую серьгу, отчего раздался страшный звон. Яна инстинктивно отшатнулась и закричала, заметив мужчину:
— Вы что? Вы в своем уме?
На нее смотрели злые опухшие темные глаза мужчины с мясистым крупным носом и толстыми губами. Яна могла поклясться, что видит этого человека в первый раз в жизни. Лицо нападавшего исказила недовольная гримаса, и он прыгнул к жертве, словно хищник из засады, и начал снова и снова замахиваться бутылкой. Яна, совершенно растерявшаяся, пятилась назад, ничего не понимая.
— Что вам нужно? Деньги? Телефон? Оставьте меня в покое!
Мужчина был огромного роста и гориллообразной комплекции. Напрыгивал он на Яну с такой же звериной настойчивостью и изворотливостью. Ярость от того, что ему не удалось настигнуть свою жертву незамеченным, придала мужчине сил, и он все же огрел ее бутылкой по голове, правда, удар оказался смазанным, прошел вскользь. Но Яне и этого хватило — у нее потемнело в глазах, и сознание, уже от боли, покинуло ее.
Но Яна достаточно быстро пришла в себя, только почему-то чувствовала себя отжатой половой тряпкой. Оказалось, что она висит через плечо напавшего на нее негодяя и стукается связанными руками и ногами о его мощные кривые ноги. Если бы не было так страшно, то Яна представила бы себя Эсмеральдой в руках Горбуна. Однако ей было не до приколов! Ее больные ноги связывала грубая веревка прямо поверх бинтов, остатки волос фактически волочились по земле, рот был залеплен клейкой лентой. Яна не могла издать ни звука и, если бы у нее был насморк, уже давно бы задохнулась. Вдобавок ко всему преступник огромной ручищей похлопал Яну по тощему заду и хохотнул:
— И за что тут держится этот иностранный дурак?
От возмущения Яна стала что есть силы извиваться, хотя они шли по горной тропе и она рисковала выскользнуть, сорваться вниз и разбиться. Мужчина был более чем силен и расторопен. Он грязно выругался и стукнул Яну кулаком куда-то в область ребер.
Яна снова затихла от боли и почти смирилась со своей горькой участью. Она прекрасно понимала, что похитителя ей не одолеть, уж слишком неравными были у них весовые категории. Но положение безропотной жертвы для нее тоже было неприемлемо. Она опять помянула недобрым словом свою судьбу: совсем недавно в Москве она попала в подобную ситуацию, и вот опять…
Мужчина между тем спустился к морю на узкую галечную полосу, которую даже пляжем-то диким нельзя было назвать. Он пошел вдоль моря, совершенно не сбавляя темпа и не сбив дыхания. Яна подняла голову и посмотрела на темные волны с белыми барашками на гребнях — море было неспокойным, бурлящим и пенящимся. Накатывавшие на мокрую гальку волны разбивались с шумом и грозным свистом, словно пытались отбить Яну у бандита, но фактически ничем помочь ей не могли.
Яне показалось, что мужчина несет ее вечно. Длинные волосы набухли от влаги и тянули ее голову вниз, ноги уже просто онемели. В голове крутились мысли одна хуже другой.
«Что ему от меня надо? Маньяк? Насильник? Спаси меня, господи! Он что-то говорил о Карле… Значит, он знает, что я его девушка. И что из этого следует? А, поняла! Этот дебил хочет поживиться — он похитил меня с целью выкупа. Вот сволочь! Бедный Карл, и так у него столько проблем, а сейчас еще и это свалится ему на голову! Как же я не люблю быть обузой для других! Во что же я опять влипла? А все моя чертова гордость и независимость! Надо было мне остаться с Никитой, дождаться его и пойти вместе. Карл отдаст любой выкуп за меня, вот черт! Но ведь нет гарантии, что эта маньячина выпустит меня! Что же делать? Я беспомощна, как никогда. А еще говорят, что из любой ситуации можно найти выход. Какой выход могу найти я? Никакой. И это ужасно!» Вот так думала Яна, уже почти теряя сознание, так как кровь прилила к голове и от напряжения уже стучало в висках.
Мужчина прогремел каким-то замком и вошел в темное прохладное помещение. Но и тут мучения Яны не закончились. Он начал долго и нудно подниматься по крутой лестнице вверх, и этому не было конца. Было очень тесно, и Яна постоянно стукалась о шершавые влажные стены всеми частями своего тела.
Наконец они вошли в более-менее просторное помещение. Мужчина скинул Яну на жесткий пол и сплюнул.
— Ну, все, здесь тебя никто не найдет. Здесь и сдохнешь, как и твой чертов иностранец. Прощай! — За ним захлопнулась дверь, да так, что с потолка отвалилась штукатурка вместе с отсыревшими осколками кирпичей.
Затем Яна услышала, как дверь, за которой исчез ее похититель, была закрыта на замок и засов и раздались все такие же размеренные, спокойные, удаляющиеся шаги по лестнице.
До сознания Яны дошло: ее не похитили, а попросту хотят убить. И это не прибавило ей настроения. От падения ее тела на пол поднялось облако пыли, и, когда оно осело, Яна осмотрелась. Она находилась в круглой, грязной и явно нежилой комнате. Не было вещей обихода, мебели, только мусор и груда осколков кирпичей, видимо, падавших с потолка рассыпающегося строения. Она, извиваясь и сцепив зубы, подползла к осколкам. Руками, связанными за спиной, Яна нащупала кусок кирпича, похожий на нож, с острыми краями, и принялась с ожесточением перепиливать свои веревки. Для этого Яне пришлось лечь на спину на осколки, испытывая страшную боль во всем своем бедном теле, как известно, лишенном прослойки жировой ткани.
При первой попытке ее постигла неудача. Кирпич оказался хрупким, старым, отсыревшим и рассыпался в ее руках в пыль.
— Черт! — выругалась Яна вслух.
Но она не привыкла отступать. И снова подползла к куче камней и уже похолодевшими и вспотевшими ладонями нащупала осколок потолще. С ним Яне повезло больше, и он не сломался при ее попытках высвободиться. Яна отдавала борьбе с веревками все силы, уже не чувствуя ни ног, ни рук, ни других частей затекшего тела.
Спасло ее то, что веревка, которой ее связали, тоже была не новой и отсыревшей, и наконец-таки она разорвалась, освободив руки Яны. Ей не понравилась фраза похитителя о том, что она умрет так же, как и «чертов иностранец». Она означала: опасность грозит и Карлу.
Несколько минут Яна металась по полу в горячке от боли в кистях, пронзившей мышцы и кожу сотнями тысяч иголок. Затем пленница вытерла выступившие слезы и сорвала со рта ленту-скотч. Теперь она смогла закричать в голос и облизать сухие, соленые от крови и клея губы. После этого она таким же образом с трудом разорвала веревки на ногах. Через некоторое время Яна смогла подняться и сделать несколько шагов, держась за стенку.
«Во что я опять вляпалась? Что же такое происходит? Почему со мной все время что-нибудь случается?» — печально подумала она.
Яна добралась до двери и в отчаянии рассмеялась. Дело в том, что в этом старом разрушающемся помещении только дверь была новая и железная, с мощными замками и задвижкой с наружной стороны.
«Профессионально сделанная ловушка, — мелькнула мысль у Яны. — Только не паниковать. Думай, Яна, что делать? Думай! Ты освободилась от пут, решай, что предпринимать дальше».
Она бросила беспомощный взгляд вокруг, задержала его на окне с одним выбитым стеклом. Ее удивлению не было предела, потому что она вполне могла бы пролезть в это окно. И к тому же на нем не было решетки.
«Какая неосмотрительность», — не то с радостью, не то осуждающе помянула Яна похитителя. Она подковыляла к окну и, высунув голову наружу, осмотрела окружающий пейзаж. Внезапно нахлынувшая радость сменилась горьким разочарованием: ее комната-клетка находилась на головокружительной высоте. Вниз шла отвесная полукруглая стена, а вместо земли простирались острые камни, о которые разбивались волны. У Яны даже дух захватило от высоты и закружилась голова. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: она находится на маяке. На верхнем ярусе неработающего маяка. И сюда никто и никогда за ней не придет. Если только ее мерзавец-похититель. Она подобрала с пола камень, отошла подальше и разбила второе стекло в окне. Затем, после недолгих усилий, смогла распахнуть деревянные полусгнившие и пахнущие плесенью створки. Дерево и стекло полетели вниз с устрашающей высоты и расколотились о камни в щепки и осколки. Яна высунула наружу бледное лицо. Совершенно без всяких уступов отвесная стена и камни не радовали ее глаз. Она ощущала себя сказочной принцессой, запертой в заколдованной башне, только принц не придет и не спасет ее. А волосы Яны хоть и были длинными, но не настолько, чтобы она смогла, обрезав их, сплести длинные веревки и выбраться наружу. Веревки, которыми она была связана, были слишком коротки и ветхи. Она беспомощно огляделась. И тут взгляд ее остановился на своих собственных ногах, перебинтованных эластичными бинтами, под которыми были наложены лечебные повязки с мазью. Яна начала судорожно разматывать бинты и связывать их друг с другом. Получилась достаточно длинная веревка. Яна выкинула ее конец в окно и выглянула наружу. Нижний конец до камней не доставал, но Яна понимала: она должна предпринять эту попытку. Уж как-нибудь приземлится. Оставалось только надеяться, что с наименьшим ущербом для себя.
Яна снова оглядела свою тюрьму, ища, за что можно укрепить верхний конец связанных бинтов. И решила, что железная арматурина, торчащая из стены над головой Яны, подойдет. Она потянулась до нее и крепко привязала свой импровизированный канат.
Читать бесплатно другие книги:
