Ложь во спасение Пьянкова Карина

ГЛАВА 10

Надо было бежать, причем как можно быстрее и дальше. Кровники порой ближе друг другу, чем друзья, а кахэ слишком уж вольно стали обращаться с оборотнями и начали задавать очень уж неудобные вопросы. Южан не связывали родственные узы с кем-либо из Рысей, поэтому проверять они стали всех подряд, не разделяя на правых и виноватых. А уж когда кахэ поволокли куда-то упирающегося Ирвина каэ Нэйта… Конечно, Этьен уважал лордов Эвана и Трэя и по-своему любил лорда Линха — тот вырос у него на глазах, и ребенком будущий Третий лорд был очаровательным. Но дети имеют свойство вырастать, и, будучи взрослыми, они уже не столь милы. Линх оказался жестоким и циничным. Невыносимо смотреть на это, гадая, кого еще он принесет в жертву интересам клана. Или все же своей прихоти?

Третий лорд стал для Рысей злым гением, чудовищем, готовым бросить сородичей в пасть своих амбиций.

Этьен каэ Тилль не рассчитывал на снисхождение лорда, он надеялся только на собственную быстроту и заготовленные пути отхода, благо хватило ума заранее выяснить количество подземных ходов, ведущих из замка, и их местонахождение. Некоторые ходы явно были неизвестны нынешним обитателям замка, об этом свидетельствовал слой пыли и количество пауков и летучих мышей. Линх умен и быстр, но не всесилен, просто не успеет схватить перебежчика.

Личного лекаря правителей никто не пытался остановить или задержать, возможно, точно о его причастности к заговору еще неизвестно, но рисковать глупо, да и ощущения были странные: словно за ним пристально наблюдают, где бы он ни находился. Про лорда Линха ходило немало дурных слухов, в том числе поговаривали, что младший правитель клана заключил сделку с демонами ради всезнания. В тот момент Этьен даже верил в это. Казалось, Третий лорд не спускает с лекаря глаз.

В конце концов, нервы не выдержали, и он побежал.

Откуда-то справа, видимо из соседнего коридора, раздалось:

— Аэн, закрой свой рот, от меня еще никто не уходил!

— А я?

— А тебя я просто сам отпустил!

Близко. Сам лорд Линх и кахэ. Плохо. Очень плохо. Оборотни еще могли бы попытаться вступиться за Этьена, защитить от лорда, южане этого точно делать не будут. Да и какой смысл им выступать против Линха каэ Орона сейчас, когда между южными Домами и кланами оборотней установился мир.

Надо бежать еще быстрее, и желательно запутать следы.

Этьен бросился к ближайшей лестнице. Вниз. На первом этаже всегда толкутся слуги. Нужно влиться в их толпу, затем рвануть на задний двор, через сад — до замкового храма, а там уж подземный ход, который можно запереть за собой изнутри. Простой лекарь все же сумеет перехитрить сильнейшего оборотня клана. Главное — скорость.

— Каэ Орон, куда мы?

— Он петляет как заяц, удирающий от гончих, но еще близко, я знаю, — на выдохе произнес в ответ Линх. — Тьен, остаешься здесь!

Девчонка все равно сейчас ничем не поможет, а вот из сил выбиваться уже начала, хоть и старается это скрыть.

Бывший дознаватель без разговоров остановилась.

— С ней нужно кого-то оставить! — возмутился кровник.

— Сама справится! — рыкнул Третий лорд, не снижая скорости.

На споры, тем более такие дурацкие, времени не было. Времени ни на что уже не было.

Этьен должен попасть в их руки живым. Он умен и просто так удирать бы не стал. — Значит, ему известно нечто большее, чем тем идиотам, из которых они выбивали сведения.

А еще хотелось посмотреть другу семьи в глаза и спросить, за что он с ним так, с Линхом, да и со всем их родом.

— Далеко? — выдохнул Риэнхарн.

— Он тоже двигается!

Задний двор. Попытается прорваться через ворота замка? Или через калитку для слуг? Нет… Он же не настолько глуп. Храм… А что у нас в храме?

Лорд прислушался: замок он чувствовал едва ли не лучше, чем собственное тело. Подземный ход. Не уйдет.

На бегу Линх рявкнул стражнику:

— Этьен каэ Тилль двигается к храму. Схватить!

Вопросы задавать никто не рискнул, и хвала богам.

— Успеем?

— … его знает!

Лекарь все же оказался первым в храме и успел нырнуть в проход, который открылся за статуей богини — хранительницы домашнего очага. В течение пяти минут нелюди тщетно пытались открыть замаскированную дверь. Линх каэ Орон тихо бесился, ощущая, как Этьен все больше удаляется. Еще немного — и он окажется за пределами родового гнезда рода и Линх его не достанет. Но пока он здесь.

Оборотень никогда прежде не использовал кровную магию, лишь знал, что после проведенного ритуала он обладает большой властью над замком. Сейчас он мог использовать ее. Или не использовать.

А Этьен уже был близок к выходу.

Линх каэ Орон закрыл глаза и потянулся к нитям заклинаний.

Где-то раздался грохот падающих камней.

На душе у Третьего лорда было гадко.

Я впервые за долгое время осталась одна. Пробегающие мимо оборотни не в счет, им не до меня. Ни ларо каэ Верра, ни ларо Раэна, ни лорда Линха, ни брата… Счастье. Богами клянусь, такого облегчения я уже давно не испытывала. Без возможности побыть наедине с самой собой я задыхалась, и только сейчас, когда за мной никто не следил, в полной мере ощутила, насколько же это мучительно — постоянно быть под наблюдением. А теперь мне хотелось наконец-то развить бурную деятельность по собственной инициативе. Я все-таки дознаватель со стажем, пусть в страже мне уже и не поработать. Так что…

Взгляд упал на зеленый подол платья. Этот цвет мало согласовывался с моими планами, а внешний вид при расследовании дела — вещь не последняя. Как все было просто, когда я носила форму. А что там говорил мой братец по поводу черного цвета?..

Через полчаса я уже выходила из комнаты, затянутая в черное от глухо застегнутого ворота до носков туфель, на голове соорудила «ракушку» — и волосы не мешают, и выглядеть стала более внушительно. Перед тем как выйти, я бросила взгляд на свое отражение: из глубины зеркала на меня чуть высокомерно взирала молодая женщина не в самом благостном настроении. Сойдет.

В коридоре я первым делом выцепила двоих оборотней, на форме которых был изображен личный герб Третьего лорда — рысья морда на фоне пламени, и потребовала, чтобы они следовали за мной. После террора, устроенного Риэнхарном, меня накрыла волна вдохновения и наглости. Мне нужны были вооруженные помощники. — Значит, они у меня будут, или родители нарекли меня при рождении не Риннэлис. Оборотни попробовали сопротивляться и объяснить мне, кто они и кто я (человеческая женщина, существо не просто жалкое, а вдвойне жалкое), но я использовала самое мощное заклинание из своего нынешнего арсенала — слова «приказ лорда Линха». После этой фразы оба перевертыша вытянулись по струнке и всем своим видом выражали готовность выполнять мои требования, даже не пытаясь выяснять, с чего бы это их правитель дал такие широкие полномочия какой-то человечке. Главное, чтобы его светлость потом не решил мне голову оторвать за самодеятельность.

— Ваши имена? — спросила я со всей возможной холодностью и высокомерностью.

Все же это не преступники, да и не фигуранты, нужно выразить уважение и к ним, и к себе. К себе, разумеется, в большей степени.

— Лэрин каэ Райн.

— Эдвард каэ Рэлин.

Главное — не забыть, как их зовут, в самый неподходящий момент. Называть по имени — отличный способ расположить к себе.

— Рада знакомству, — кивнула я. — У нас много дел, ларо, необходимо спешить.

Линию поведения я решила позаимствовать у нашего преподавателя по физической подготовке в академии. Бывший военный, он обладал потрясающей выдержкой, и даже когда я в очередной раз не сдавала норматив, не повышал голоса, что было удивительно, учитывая обычный лексикон военнослужащих. Укоризны в его взгляде хватало, для того чтобы такое недоразумение в вопросах самообороны, как я, старательно убивалось в зале, пытаясь сделать хоть что-то из обязательной программы. На второй год преподавателя нам сменили, и возможность чему-то научиться была для меня безвозвратно потеряна.

Первым делом я наведалась ни много ни мало в кабинет Линха каэ Орона и, самым бессовестным образом вскрыв сейф, позаимствовала некоторые из его артефактов. Для приличия нацарапала на подвернувшемся куске пергамента расписку, в которой перечислила, что и в каком количестве взяла, и клятвенно пообещала вернуть. А чары на хранилище Третьего лорда по сложности не отличались от тех, что были на моем личном сейфе в управе.

Мои временные подчиненные остались ждать в коридоре, поэтому факт хищения имущества правителя клана их психику не потревожил.

Вооружившись, я ощутила себя куда более уверенно: собственная магия — это хорошо, но работать без страховки было бы верхом глупости и самонадеянности.

— Куда мы направляемся, ларэ? — все же спросил у меня ларо каэ Райн.

— В лазарет. Будем проводить обыск и повальный допрос. Ларо каэ Тилль выказал свою неблагонадежность, и теперь следует проверить тех, с кем он работал столь длительное время.

Вопросов мне больше не задавали. Оборотни, осознав цель устраиваемых мероприятий, успокоились и повиновались молча без малейшей тени недовольства.

Я же, оказавшись в родной стихии, чувствовала себя просто превосходно.

— Каэ Орон, паршиво выглядишь, — заметил кахэ. Лицо его врага было землистого оттенка.

— Вполне закономерно, я кровную магию использовал, а это тебе не иллюзию наложить. Сейчас бы поесть нормально и отоспаться несколько часов… А, что толку мечтать о несбыточном!

Оборотень поднялся с трудом, но сам, демонстративно проигнорировав предложенную руку. Гордый, зараза.

— Кровную магию? Значит, это из-за тебя сейчас так грохнуло? — изумился Риэнхарн.

Его сородичи тоже были удивлены. Одно дело — отслеживать перемещения обитателей, и совсем другое — обрушивать стены. Это занятие непростое и затратное в плане магических сил.

— Разумеется! — фыркнул каэ Орон. — Или ты думаешь, у нас замки просто так разрушаются? Аэн, да за кого ты нас держишь?

Ну да, Рыси — народ обстоятельный, строят не хуже гномов, это вам не орки, которых люди нанимают задешево соорудить какую-то халупу.

— Так ты его все же остановил? — осторожно спросил южанин у врага. Чутье подсказывало: то, что совершил лорд, сделать было нелегко. Во всех смыслах.

— Да. Скорее всего, навсегда.

— Не понимаю.

— Дверь можно открыть, только разрушив весь храм, но тогда туннель обвалится еще и с этой стороны. С другого конца завал более чем качественный, и разбирать его придется не один день, причем без заклинаний, иначе может произойти еще одно обрушение. Там сейчас и так магический фон нестабильный. Сам он не выберется. А мы не сумеем его вытащить…

— А открыть дверь в храм изнутри? — спросил Риэнхарн.

— Ее завалило. Я чувствую.

Оборотень тихо и горько вздохнул:

— Так что даже если его и не раздавило, он уже в любом случае труп, больше нам здесь делать нечего.

Замурованный заживо лекарь умрет от голода и жажды. Ужасная участь. Для Этьена каэ Тилля было бы благом, если бы он попал под обвал и умер сразу, без мучений.

Третий лорд развернулся на каблуках и вышел.

Риэнхарну стало жаль кровника.

Уже на выходе из храма правителя перехватил запыхавшийся Сэн с самым виноватым выражением на физиономии:

— Мой лорд, я не…

Понятно и так. Не смог. Не сумел. Не получилось. Но у Линха не было никакого желания срываться на Сэне.

— Уже неважно, возвращайся к своей подопечной, — отмахнулся Третий лорд.

— Мой лорд, я понятия не имею, где ларэ Тьен-и-Аэн…

Как так? Куда делось это человечье отродье? И главное — что она учудит?

— Ее комнаты?

— Пусты.

Закономерно. Такая в комнате отсиживаться не будет.

— Кабинет?

— Пуст.

А вот это уже настораживает.

— Мой кабинет?

Пусть только попробует эта дрянь устроить там что-то!

— Пуст.

Отлично. Отсюда возникает вопрос: куда подевалось это наказание богов? Аэн взбесится, если с его драгоценной сестрицей что-то приключится, и устроит много чего веселого. А сам Линх каэ Орон слегка поиздержался сегодня в плане магических сил, чтобы легко поставить южанина на место. К тому же Линх уже не ощущал весь замок. Магия крови определенно не то развлечение, которое остается без последствий. Придется искать мерзавку не магическими способами.

— И что в таком случае ты здесь делаешь? — с явственно слышимым рыком в голосе поинтересовался у нерадивого подчиненного Третий лорд. — Если с головы девчонки хотя бы волос упадет, я тебя на части разорву, а потом, если жив останешься, удавлю твоими собственными кишками!

Сэн посерел лицом и дунул исполнять поручение. Молодой оборотень отлично знал, что Третий лорд вполне может осуществить свою угрозу. Однажды он так и поступил.

Линх потянулся мыслью к переходу. Он надеялся, что все-таки можно разобрать завал и добраться до лекаря. Как ни странно, оборотень не желал ему смерти. Но Этьен не оставил ему другого выбора. Нельзя было допустить, чтобы кто-то столь осведомленный о личных делах каэ Оронов оказался за пределами владений клана, тем более у врагов. Третий лорд знал, что в сложившейся ситуации он обязан убить Этьена.

Нет. Проход был завален надежно. Намертво. И второго шанса лекарь не получил.

Ну и демоны с ним. У лордов нет права на хандру, когда в клане плетется заговор.

Этьен каэ Тилль… Главный лекарь, проводивший столько времени в лазарете. Вот этим и надо заняться. Он же не был профессиональным шпионом. — Значит, не мог не наследить.

— Аэн, почему ты и твои идиоты смотрите на меня, как мать — на труп единственного ребенка?

Даже не поворачиваясь лицом к кровнику, Линх мог предугадать выражение его лица. Как-никак больше полусотни лет враждуют. Аэн был и остается рыцарем в сияющих доспехах, пусть его доспехи и черные. Даже противника не может не пожалеть. Но может быть, в этом и заключалась главная прелесть их вражды?

— Как всегда, циничен, каэ Орон, — заметил южанин.

Интересно, что Риэнхарн с родичами вынюхивал в храме столько времени, раз вышел только сейчас? Конечно, в этом есть и определенный плюс: Аэн не знает, что его сестра немного заплутала в замке, и не станет устраивать скандал.

— Я не меняюсь, ты не меняешься… Это же прекрасно, Аэн. Идемте, у нас еще много дел.

Третий лорд и дальше планировал использовать кахэ на допросах. Их боялись больше оборотней, следовательно, уровень откровенности просто зашкаливал. Разумеется, при правильном уговаривании. А били южане грамотно и с явным умением.

До лазарета лорд и кахэ шли молча. Разве что Аэны то и дело многозначительно переглядывались и обменивались какими-то жестами. Впрочем, это не особо раздражало лорда. Но если они посмеют начать говорить на своем языке, Линх не может поручиться, что не взорвется.

А вот в лазарете было весело. Здесь орудовала «пропавшая» Тьен-и-Аэн, каким-то образом подключившая к этому безобразию двоих оборотней из личной охраны самого Линха! А они подчинялись только ему! Мало того, паршивка нацепила на себя амулеты из личных запасов Третьего лорда!

Линх никак не мог решить, плакать ему или смеяться.

Кровати в лазарете сдвинули к стенам, чтобы не мешали. Посреди помещения стояли притащенные откуда-то два стола, за одним сидела Тьен, на втором лежали предметы с заботливо подписанными бирками. Так. Тут уже и конфискация проводилась.

Аэн за спиной явно пытался сдержать смех, судя по сдавленному хрюканью. Но Линху каэ Орону было не до того.

Ведь на столе обнаружилось такое… В одной из выставленных склянок был «весенний мед», яд, воздействующий на эльфов, у оборотней же он полностью подавляет разум на шесть-семь часов. За хранение такого полагалась смерть. Несколько маскировочных амулетов отличного качества. Не запрещены, но на кой они понадобились лекарям? Артефакт «сворка» подавляет волю объекта. Смерть за хранение, а за применение — четвертование. И ведь это только часть богатого арсенала… Вот ведь гадюшник!

— Ларэ! — окликнул Линх человечку, которая явно вошла в раж, дожимая очередного целителя.

Остальные жались по углам и даже не пытались сопротивляться. Загипнотизировала она их, что ли?

— Лорд Линх, — незамедлительно поднялась та и отвесила короткий поклон правителю. — Я позволила себе некоторые… вольности. Прошу простить.

Губы ее дрогнули в улыбке. Угу. «Вольности». Какое потрясающее название для того безобразия, что она устроила. Самовольно проводит допрос, без всяких полномочий подключает тех, кто по определению не может ей подчиняться, «заимствует» имущество лорда… Ничего себе вольности. Да за такое убить мало.

— А вы неплохо поработали, — с ухмылкой произнес лорд. — Результат впечатляет. Думаю, ларо Аэны не откажутся помочь вам. Продолжайте в том же духе.

Девушка растерянно хлопнула глазами. Произошедшее явно не вписывалось в ее картину мира.

Линх едва не расхохотался. Она, похоже, считала, что на нее будут обрушены громы и молнии. Нет, Линх каэ Орон более коварен, чем человечка предполагает. Инициатива наказуема. Девочка хотела заняться расследованием — пусть занимается. Мешать тому, кто делает твою работу, причем делает хорошо, как минимум глупо.

— Вечером отчитаетесь мне о выясненном и сдадите конфискованные предметы. И не забудьте, пожалуйста, вернуть все одолженное вами в целости.

У Тьен-и-Аэн дернулась щека. Не то чтобы очень заметно, но все же.

— Да, лорд Линх.

«Ну по крайней мере, Аэн не сошел с ума. Пожалуй, я могу понять некоторые мотивы, подвигнувшие его принять девчонку в род».

Я почувствовала себя ребенком, которого обманул подлый взрослый. То, что начиналось как превосходное развлечение, потеряло половину своей прелести, став обязанностью. Так приятно было обойти хоть в чем-то ненавистного Третьего лорда, показать, что я не какая-то бесполезная бестолочь, а толковый профессионал. Конечно, мои способности лорд Линх под вопрос не поставил и буквально запихнул в горло ведение допроса, которого я добивалась. Лишив все мои потуги малейшего смысла и изрядно погасив энтузиазм.

Утешало только то, что во взгляде моего нового брата плескалось очевидное уважение к моим достижениям, а признание Риэнхарна многого стоило.

Ну раз начались трудовые будни…

Для начала я поиграла в кобру и мышей, то есть молча принялась разглядывать согнанных в кучу работников лазарета, переводя взгляд с одного на другого медленно, почти лениво. И улыбалась. С такой нежностью и теплотой, что брат передернул плечами, явно вспоминая обстоятельства нашего знакомства, когда он проходил фигурантом в расследуемом мною деле. Мастерство так просто не утрачивается.

Оборотни боялись. Я испытывала невероятное удовлетворение. Я столько времени провела в замке на положении низшего существа, которому и жизнь-то сохраняют из милости, и вот теперь они меня боятся.

— Итак, ларо, если вы хотите что-то сказать, сейчас самое время, — мягко протянула я. — В противном случае придется применить особые методы дознания. Надеюсь, никому не нужно объяснять, что это такое?

Непросвещенных не нашлось, как и желающих содействовать следствию… хм, точнее, исполнению воли Третьего лорда. Правда, возмущения прорезались тут же. Один ушлый тип, видимо самый смелый, стал мне растолковывать, кто я есть и где таким, как я, самое место. Хамил оборотень виртуозно, смело и не отводя взгляд.

Я мельком скользнула по его эмпатическому слою, благо с игрушками лорда Линха я могла позволить себе такую роскошь. Оборотень в зеленых одеждах целителя действительно говорил то, что думал, и против официальной власти вроде ничего не замышлял. Отлично. Целитель лорду точно пригодится, а этот наглец хотя бы на первое время подойдет. Но сначала я должна популярно объяснить, кто тут сильнее.

Особо мудрствовать над способом утверждения собственного доминирования я не стала: просто и банально выдернула мужчину из общей толпы и душевно приложила о стену при помощи обычного телекинеза. Правда, скорость и сила немного выходили за рамки средних. Все-таки наведаться на территорию лорда Линха действительно было отличной идеей.

Что-то хрустнуло, моя жертва застонала от боли, но я переживать особо не стала — раз у них даже позвоночник сломанный срастается, то сотрясение мозга или обычный перелом больших проблем не доставят. И вообще, страдания возвышают душу. По крайней мере, так принято думать.

— Что с ним? — поинтересовался братец, взирая на бесчувственное тело с некоторой долей сочувствия.

— Чист как младенец, — раздосадовано фыркнула я. — Хотя младенцы таких выражений точно не знают.

Двое моих «подчиненных» только хохотнули и переглянулись.

— Этого целителя к лорду Линху, — вынесла свой вердикт я.

Повисло растерянное молчание.

— Ты же сказала, он непричастен, — произнес Риэнхарн.

— Ну да.

— Так зачем тогда к лорду?

— Должен же кто-то лечить его светлость в ближайшее время, — пожала плечами я. — Этот по крайней мере отравить не попытается.

Или попытается, но не сразу. Особым талантом скрывать свои порывы лекарь не обладает, стало быть, лорд Линх сумеет его вовремя раскусить. О да. Я заботилась о благополучии Третьего лорда и намеревалась и впредь всеми силами оберегать его. Потому что моей мечтой было убить его собственными руками. Это звучит глупо и по-детски, но я действительно безумно хотела отправить оборотня на тот свет. Я не собиралась забывать о своих унижениях в этом замке.

— Ларо каэ Райн, не могли бы вы найти сопровождающих для этого ларо? — обратилась я к одному из припряженных к допросу оборотней. — Мне кажется, самостоятельно он не дойдет.

Перевертыш окинул взором валяющееся на полу тело, хохотнул и сказал, что сам управится. И ведь действительно управился. Попросту закинул пребывающего в беспамятстве сородича на плечо и спокойно потопал к месту назначения. Богами клянусь, впечатляет.

Так, а мне пора возвращаться к нашим… Рысям.

Кстати, Рыси, похоже, упали духом. Видимо, обращение таким непочтительным образом с «гласом народа» окончательно утвердило в мысли, что выбивать из них правду будут долго и всерьез.

На пороге лазарета возник бледный и взъерошенный каэ Верр:

— Ларэ, а чего это вы тут?.. Ларэ, ну не пристало девушке лично заниматься пытками!

Надоел.

— Ларо каэ Верр, лично я и не занимаюсь. Я только руковожу.

Оборотня такой вариант не удовлетворил, так как он снова попытался что-то сказать.

— Риэнхарн, умоляю, займи чем-нибудь этого истерика, а, — простонала я, отворачиваясь от своего няня.

Смотреть уже на него не могу, хуже моей родительницы.

Риэнхарн невозмутимо поднялся и куда-то увел каэ Верра. Надеюсь, все останутся живы.

— Ну что, ларо, кто начнет? — улыбнулась я родственникам.

— Позвольте мне, дорогая кузина, — ощерился один из кузенов-южан.

— Это ужас какой-то! — всплеснул руками Илиас. Лицо его было перекошено от отчаяния.

Эрику огромных трудов стоило сохранить невозмутимость. Хотелось смеяться. До боли в животе. Оборотни и сами неплохо начали выдавливать предателей из своих рядов, да еще как выдавливать! А магическое возмущение, пронесшееся недавно по замку, заставляло лишний раз задуматься, стоит ли вообще связываться с правящей триадой.

Самого Эрика холодный пот прошиб от чужого колдовства. Эльфы, даже полукровки, всегда лучше других рас чуют магию.

И кто же тут оказался таким смелым, чтобы связать себя с замком? Это родовое гнездо рода каэ Орон, логично, если и заклял его один из каэ Оронов, причем, скорее всего, сделали это сами лорды. Наверняка ведь Третий лорд, как обычно, решил рискнуть собственной шкурой. Магия крови — штука очень энергоемкая, к тому же при проведении ритуала смельчак может либо умереть, либо слиться с объектом целиком в случае неудачи. Линх каэ Орон определенно самоубийца.

— И эта девка! — продолжал надрываться Илиас. — Она лично проводит допросы!

— Ей же оборотни поручили, — заметил Эрик, не понимая причин такого возмущения.

— Так она теперь вместе с кахэ их проводит! Вот это точно измена! Я лично доложу его величеству!

Убить. Илиаса точно придется убить. Он не должен причинить вреда ларэ Риннэлис.

Риннэлис. При мысли о ней на душе у полуэльфа теплело. Прекрасная девушка с прекрасным именем. Rinnelis со староэльфийского переводилось как «луч света во тьме» и означало надежду, последнюю надежду. Пару веков назад перворожденные у смертных были в моде, тогда даже разрешались браки между людьми и эльфами; последние, впрочем, особого энтузиазма не выказали. Разумеется, тогда человеческих детей стали называть на эльфийский манер, многие имена до сих пор довольно часто используются, а вот «Риннэлис» прижилось только на севере, откуда родом мать ларэ Тьен.

— Лучше доложить об этом его величеству, когда у нас будет голова Третьего лорда и сама девчонка, — равнодушным тоном произнес Эрик.

Лишь богам ведомо, чего ему стоило это спокойствие. Мерзкого человечишку хотелось удавить. Эрик и прежде ненавидел своего надсмотрщика, теперь же, когда тот тянул лапы к ларэ Риннэлис, его хотелось убить собственными руками.

— Вы правы, ларо, — не стал спорить Илиас. — Его величество может расценить подобного рода сообщение как признание, что мы имеем затруднения.