Парашют для утопающего Южина Маргарита
– Да с чего ты взяла-то?
– Ну так как же! – выпучила глаза девчонка на непонятливую покупательницу. – Только вы вошли, следом сразу же эта женщина заходит. И главное, глянула, что вы возле колясок толчетесь, и ко мне. Говорит: «Там вон, видите? Сухой горбыль бегает, а рядом маленькая такая мышь недокормленная. Так вот эту мышь зовут Людмила Ефимовна. Как только она начнет расплачиваться, ты у нее деньги не принимай ни под каким предлогом». Я еще возмутилась, говорю, дескать, а чего это, мне ей товар даром вручать, что ли?! А она сразу пачку денег вытаскивает и спрашивает: «Какие у вас самые дорогие коляски?» Я ей так спокойно, мол, по десять семьсот. Она мне тогда отсчитывает одиннадцать тысяч, а, говорит, мол, сдачу можешь себе оставить. Я еще хотела спросить, а как быть, если эта мышь, ну которая недокормленная, что, если она не только коляску возьмет, а рублей эдак на двадцать товару сдуру хапнет? У нас ведь во всем магазине только и есть приличного, что коляски. А тут и вы давай орать, возмущаться и от денег отказываться. Вот и спугнули девушку.
Василиса пристально взглянула на продавца.
– Так-таки и спугнули! Деньги же она тебе оставила.
– Ага, оставила!! – возмутилась девчонка. – Я тоже обрадовалась, а только вы вышли, она снова ко мне – шасть! «И что, – говорит, – приобрела наша мышь?» А я ей сразу в лоб, дура, что мышь – ничего, а вот коляску как раз горбыль купил. Вы то есть. Кстати, а вы не знаете, что такое горбыль-то?
– Горбыль? – дернула носом Василиса.
Господи, ну откуда ей знать, что такое горбыль! И каких только слов для них с Люсей не пожалеют!
– Горбыль, девушка… это такая священная птица. Сказочная, я бы сказала. От слова «горлинка» и «быль». Но ты не отвлекайся. И как она отреагировала?
Девчонка заскучала:
– Отвратительно отреагировала. Говорит, если эта Петухова не рассчитывалась, давай деньги обратно. И, говорит, не вздумай заныкать, они меченые. Нет, вот вы мне скажите: а это обязательно – деньги всякой заразой поганить, а?! – вдруг возмутилась продавец. – Я уже придумала, что не отдам, а тут – на тебе! Меченые!
– И чего, тебе нисколько за работу не отвалили? – ужаснулась Василиса.
– Господи! Да какие-то двести рублей! Что на них сейчас купишь? – дернула губой девчонка.
Василиса согласно мотнула головой и пошла ва-банк:
– Вот что, красавица. Тебе надо срочно вернуть пятьдесят рублей. Они тоже меченые. На них так и нарисовано: «Взятка в особо крупных размерах. Восемь лет строгого режима».
Девчонка нервно затеребила подол коротенькой юбчонки.
– А чего это – только на пятидесятке написано?
– Только на ней, на остальных не успели нацарапать. Дай-ка купюру. – Василиса вытянула из кассы полтинник и вытаращила глаза. – Ну вот, так и есть!! Надо же, ты себя чуть под статью не подвела! Такая молодая, ах ты горе какое! Я у тебя ее заберу, от греха подальше. Не ровен час эти… по борьбе с экономическими преступлениями забегут.
Бедолага-продавец так разволновалась, что от потрясения стала совать Василисе все пятидесятирублевые купюры из кассы.
– Это уже много. Отсюда на такси полтинник за глаза, – замахала на нее руками Василиса Олеговна, но, увидев, как вытянулось лицо продавщицы, поправилась: – Я говорю, мне одной купюры достаточно. Я прям пальцами чувствую – именно эта меченая.
Больше с девчонкой она не разговаривала, и без того времени было потрачено много. Она сразу поймала такси и без приключений добралась до дома.
Возле подъезда ее ждала Люся с коляской, и вид у нее был неважнецкий.
– Вася, ты так долго… – лепетала она. – А я как здесь очутилась? Я помню, что в машину не хотела садиться. А потом что?
– А потом села, – просто объяснила ей Василиса, взвалила на свои плечи коляску и поторопилась в подъезд.
Дома она все выложила подруге – и про то, как ту силком усадили в иномарку, и про то, что ей рассказала девчонка-продавец, и даже про то, что ее мучают недобрые мысли.
– Я думаю, Люсенька, тебе теперь одной вообще никуда выходить не рекомендуется. Это что ж такое – человек отказывается от всех удобств, а ему их прямо насильно навязывают!
– Что-то тут неладное, – поежилась Люся. – И недоброе. Из добрых побуждений по башке не долбят.
– Так тебя по голове шандарахнули? – участливо поинтересовалась Василиса.
– Не помню. Я вроде бы сознание потеряла. А когда в себя пришла, мы уже к дому подъезжали. И, главное, эта девица в темных очках долбила как попугай, честное слово! «Это ваш сын! Это ваш сын!» Я ей популярно объясняю, что сына родить как-то не сподобилась, не судьба, видно. Ну нет у меня никакого сына! А она только хитро так ухмыляется: «Это у вас раньше никакого сына не было, а теперь есть, да еще какой!»
Василиса задумалась. Потом молчком направилась к себе в комнату и вернулась оттуда с тоненькой тетрадочкой. С Люсей им пришлось немало раскрыть самых настоящих преступлений. Да еще не простых, а заковыристых. Даже Пашка – сын Василисы – от удивления почесывал лоб, даром, что сам трудился в милиции. Как-то так получалось, что охранять покой любимого города выпало этим двум нестареющим пенсионеркам. И любое дело начиналось именно с этой тетрадочки. Правда, потом канцелярия всегда бывала заброшена в дальний угол и все раскручивалось совсем не по планам, а по наитию ума и сердца. Но уж когда тетрадь появлялась, то это означало только одно – «дело» уже давно присутствует.
– Ты думаешь? – горько уставилась на тетрадь Люся.
– Не валяй дурака, – оборвала ее подруга. – Лучше вспомни – когда ты впервые почувствовала опеку своего «сыночка», вилы ему в бок.
– Не надо вилы, может, он ничего дурного мне и не желает.
– Ага! А зачем тогда тебя по темечку? С чего ты сознания-то лишилась? С его необузданной ласки, что ли? – вскинулась Василиса. – И потом, знаешь, как тебя называла та змея очковая из иномарки? Недоеденной мышью!
– Недоеденной? – ужаснулась Люся.
– Ну недокормленной, какая разница! Мышью! А разве тебя Ольга хоть раз грызуном обозвала? А меня Пашка? Потому что они нас по-настоящему любят! Понятно?
Люся только согласно мотала головой.
– Вася, а тебя она как называла? – ни с того ни с сего спросила она.
– Меня? – вздернула накрашенные брови Василиса. – Меня никак… только по имени-отчеству.
Люся немедленно принялась строить выводы:
– Значит, они и твое досье изучили. Значит, могут и до тебя добраться…
– Нет, ну добраться, конечно, могут, но с досье… Честно говоря, она меня, кажется, никак не обзывала. – Василиса не хотела заводить самое начало дела с неверного посыла.
Однако Люся не унималась.
– Нет, что-то не похоже, ты такая видная, тебя тоже должна была обзывать… Сибирский сухостой? Колодезный журавль? Удочка? Нет, удочка – это звучит ласково… Каланча? Или нет, эта девка не глупая, она должна как-то вычурно… Позор модельера? Жертва перестройки? Клеймо на пенсионный фонд?
– Ну знаешь, хватит! – не выдержала Василиса. – Куда тебя понесло-то? Она, значит, недокормленная мышь, а я какая-то жертва! И ничего не позор, а обыкновенный такой горбыль!
– Горбыль? – удивилась Люся. И согласно закивала. – Ну а чего, похоже. Только откуда у этой лощеной девицы слово такое в лексиконе?
Василиса смутно догадывалась, что ничего лестного это словечко не означало, но уж очень хотелось узнать – на кого же она так смахивает, что даже Люся признала сходство.
– Люсь, а что это такое-то? Слово какое-то деревенское, а ты же знаешь, я горожанка до десятого колена, – кокетливо спросила она.
– Да какое же деревенское? Сейчас в самом ходу, потому что люди сами строительством стали заниматься, дома загородные строят, коттеджи, вот оно у них к уху и прилипло.
Василиса вытянулась:
– Это подъемный кран, что ли, я не понимаю?
– Да какой кран! Это доска такая корявая, неотесанная, вся горбом…
– Ну спаси-и-ибо, подруженька! – медленно выдохнула Василиса. – Значит, корявая. Неотесанная! А ты, значит, у нас ужас до чего обработанная, да? Прямо лакированная вся, паркетная прямо досочка, да?
Люся прошла на кухню и принесла два фужера с вином.
– Не пыхти, – усмирила она подругу. – Это очень удачно, что она тебя так назвала. Может, девчонка где-то работает рядом с деревом, ну не зря же такой лексикон.
– Ну-ну, – фыркнула Василиса, отпивая вино. – А если у нее батюшка там трудится? Или она книжку какую прочитала и это словечко к ней прицепилось? Или в кино слышала? Нет, Люся, надо идти по другому пути. Давай вспоминай: когда на тебя манна небесная обвалилась?
Люся вспоминала недолго, да и чего там было вспоминать – всего два дня чувствовала она пристальное внимание. И так его явно ощущала, будто кто-то все время стоял у нее за спиной.
– На меня, помню, все обвалилось, когда я от Ольги ехала. Меня эта мымра в очках впервые довезла. Правда, я тогда не сильно сопротивлялась, поэтому обошлось без обмороков. А потом пир этот, букет, бриллиант. Теперь коляску хотели насильно всучить. Да чего вспоминать – я без тебя только на машине и доехала, а остальное все на твоих глазах было.
– Ну что же… значит, решено – теперь выходишь только с Малышом. Или со мной, на крайний случай, сама ничего не покупаешь и к дороге не приближаешься, чтоб не уперли, ну и… Ну и дальше – по обстановке, – изрекла Василиса и многозначительно похлопала по тетрадке.
Глава 2
Найти братика в капусте
На следующий же день тетрадь была благополучно забыта. Ровно в одиннадцать должны были выписать Ольгу с долгожданным малюткой, и поэтому все мысли скакали только вокруг этого радостного события.
– Вася! А тебя точно Пашка привезет? Он отпросится? Успеет? Времени же восемь утра, а его все еще нет, – волновалась Люся, в который раз примеряя нарядную блузку.
– Конечно, еще нет, он же должен хоть как-то на работе появиться, – отталкивала подругу от зеркала Василиса. – Люся, тебе не кажется, что этот макияж меня сегодня полнит? Прямо такие щеки откуда-то отвисли…
– Это у тебя не щеки, а уши. Вася, а где у нас веревка? У Володи обязательно не найдется веревки, чтобы прицепить коляску к багажнику. Может быть, ее в салон поставить?
Василиса была жутко обеспокоена своим внешним видом, поэтому к остальным вопросам относилась без глупой паники.
– Коляску повезем на Пашкиной машине. Нет, это катастрофа! Ты посмотри, у нас совсем нет дорогой помады! И как теперь быть? Я же не могу красить губы этим вазелином! Придется целовать Оленьку, и вся помада останется на ней! Люся, немедленно выдай деньги, я побегу, куплю себе что-нибудь от Диора!
– Не вздумай лезть к Ольге со своими поцелуями, она молодая, кормящая мать, ей совершенно нельзя никакой заразы! А тут ты! А букет? Мы еще не купили букет и вчера не побеспокоились!
Она тут же понеслась к телефону и закричала в трубку:
– Володя!! Ты должен заехать за мной на час раньше!.. Да! на час!.. А потому что мы не купили цветы!.. Могу себе представить, что ты там такое купил! Какую-нибудь белену садовую! Володя! На этом деле нельзя экономить! Оленька тебя никогда не простит!.. И еще надо коробку конфет акушерам-гинекологам… Ты уже купил коробки? Молодец! А откуда ты узнал?! Володя! Признайся, пока не поздно – у тебя уже есть побочные дети?! Ах, ну прости, конечно, куда тебе побочных, когда ты прямого-то наследника столько время ваял… Да я ничего, хвалю тебя за сообразительность!
Ровно в десять под окном пиликнула первая машина.
– Вася, это меня! – взволнованно замерла Люся, прижав руки к груди. – Ругай меня, Васенька. Я понеслась!
– Несись, старая кляча, несись, – усмехнулась подруга.
– Чего это ты про клячу? – обиженно обернулась Людмила Ефимовна – она сегодня выглядела на десять лет моложе.
– Так ты просила тебя ругать! А как еще ругать бабку? Не матом же, – изумилась Василиса. – Беги, Люся. Пора и с внуком познакомиться.
Ольгу встречали большой, шумной компанией – Пашка привез мать и жену Лидочку – лучшую подругу Ольги. Володя выскочил из машины, совершенно забыв выпустить из салона тещу, и та билась о стекло, точно огромная ночная бабочка, а потом подняла крик на всю округу. Люсю спешно выудили, нагрузились букетами и огромной клумбой ввалились в больничный холл.
Ольга выскочила легкая, чуть побледневшая, но необычайно счастливая. Ее тут же завалили цветами. Оставили только несколько букетов у Люси, для медицинского персонала.
– Папаша, возьмите ребенка, – появилась в дверях приятная медсестра, и Володя растерянно подался вперед.
– Цветы передай медикам! – влезла Люся.
Ничего не видя вокруг, Володя топал к заветному свертку в огромных голубых бантах. Он взял сына и забыл про все на свете – только смотрел на крошечное серьезное личико нового человечка.
– Цветы! – жалобно вопила Люся.
Ей тоже до смерти хотелось взглянуть на внука, но окаянные букеты так никто медсестре и не подарил, а сама Люся не догадалась – ведь положено отцу! А ну как поломают священную традицию.
Спасла положение Василиса. Она заискивающе улыбнулась медсестре и торжественно провозгласила:
– Спасибо вам за нашего мальчика. А это вам! – и вместе с Люсей сунула медичке букеты.
Сама же, потеряв к медицине всякий интерес, кинулась к тезке:
– И где тут наш Василечек?! Нет, вы посмотрите, это самый настоящий Василий! Вон какой серьезный!
Пока медсестра пыталась взять многочисленные букеты, чтобы их не рассыпать, Люся трепыхалась в ее объятиях.
– Да что вы меня к себе жмете?!! – кончилось терпение у новоиспеченной бабушки, и она, раскидав все розы, кинулась к зятю. – Володя!! Я! Дайте мне!! Ну дайте же подержать! Да отпусти же ты руки, Владимир! Я же аккуратненько!
– Ма-а-ама!! Идите дарите цветы! Я еще сам не надержался! Ну куда вы лезете?! – отбрыкивался молодой отец.
Вообще-то Володя ее впервые вот так назвал, мамой, но Люся не могла радоваться – она злилась на зятя из-за его упертости! Ну надо же – ухватил ребенка, будто больше его подержать некому. И ведь фиг к нему подлезешь!
– Володя, отдай Васю маме, ну чего ты, как маленький, – потянула мужа за рукав Ольга, и тот нехотя повиновался.
Люсе вручили крохотный, теплый сверток, и она вдруг поняла, что до этого момента не знала, что такое настоящее счастье.
– Так, я еду к вам и буду у вас жить! – заявила она через пять минут. – Совсем немножко – всего неделю! Пока вы не научитесь с ним обращаться.
– Хорошо, мама, поехали, – усмехнулась Ольга, прижимаясь к плечу любимого.
– Ничего хорошего, в общем-то, – процедил любимый. – Я вообще-то сам взял отпуск, как раз на неделю. Хотел побыть с сыном. А теперь мне его и на руки не дают. Мама!! Отдайте мне моего сына!
Люся подняла голову и гордо процедила:
– Хватит и того, что я тебе отдала свою дочь!
К Володе подошла Василиса.
– Володя, ну будь ты умнее. Ровно через шесть часов у нее затекут руки, и она сама передаст тебе Васеньку.
– Через шесть? – дернул бровями зять и спросил с тайной надеждой: – А раньше не затекут?
Василиса только горько покачала головой:
– Даже не надейся, она свой баян по шесть часов туда-сюда на свадьбах тягает, а уж внука-то…
Люся не отпускала внучонка ни на минуту. Уже все приехали к Ольге с Володей, уже накрыли стол, уже уселись и подняли первую рюмку за здоровье малыша и его родителей, а она все держала на руках крохотного Василия Орфеева и не могла наглядеться.
– Мама, да положи ты его, не приучай к рукам, – просила Ольга.
– Я подержу, я сама знаю, к чему его надо приучать, тебя же вырастила! – не соглашалась Люся. – Иди, садись за стол, поешь, я сама.
– Мам, ну дай, я ему пеленочку поменяю, – просил Володя-зять.
– Я сама! Не мужское это дело – с пеленками возиться! – зыркала Люся.
– Теть Люся, дайте Васятку посмотреть, а? – просила невестка Василисы – Лидочка. – Ну хоть на кого похож.
– Я сама посмотрю, нечего на него глазеть! – уворачивалась шальная бабушка. – И чего думать? На меня он похож!
– Теть Люсь! – басил Пашка – сын Василисы. – Дайте мальчонку подержать, а то я только девчонок держал. А мне завтра в командировку, когда еще подержать придется.
Пашку и в самом деле отправляли в командировку, поэтому он как-то особенно настойчиво тянул малыша к себе:
– Ну дайте, а? Теть Люсь! Я как старший по званию приказываю!
– А иди-ка ты со своими приказами! – не трепетала бабка. – Вон роди себе парня и держи сколько хочешь! Я сама подержу!
– Мама, – уже приплясывала рядом Ольга. – Давай Васю, мне его кормить пора.
– Я сама! Ты разве накормишь?!
– Люся! Ты совсем-то с ума не сходи! – вступила Василиса и чуть не силой оторвала подругу от малыша. А потом еще и прикрикнула: – Не дури! Чего выдумала – родителям дитя не давать! Пусть Володя почувствует, что за радость сынишку на руки взять! Жить она к ним собралась! А я как? Давай выпей за внука, и домой будем собираться, матери надо отдохнуть дать.
Люсе не хотелось домой. Ей хотелось лечь вот тут на диванчике и ждать, когда малыш начнет капризничать, чтобы первой вскочить и схватить долгожданного крикуна на руки.
– Васенька, – ухватилась она за пуговицу подруги и боялась посмотреть той в глаза. – Я, конечно, выпью за внука, только домой ты иди без меня. Я же никак не могу оставить ребенка на попечение таких родителей, ты же понимаешь. Они же молодые – чего им. Лягут сейчас и продрыхнут. А Васенька… господи, ну и имечко! А ребеночек будет кричать, кричать и охрипнет! Голос потеряет. А если я останусь, он, может быть, сделается… Карузо. Вася, ты любишь Карузо? Ва-а-а-ся-а!
Василиса Олеговна ее уже не слушала. Она силком ухватила подругу под руку и выволокла из квартиры.
– Закрывайся, Оленька, спокойной ночи! – успела попрощаться она с хозяевами, ни на секунду не выпуская Люсю. – Я ее до завтра продержу, отдыхайте.
За такое жестокое с собой обращение Люся дома наказала Василису гробовым молчанием. Она уселась возле телевизора и уставилась на потухший экран, твердо решив на реплики подруги не реагировать.
– Ты посиди, посиди, а я пойду Малыша прогуляю, – не слишком навязывалась с беседой Василиса.
Когда подруга ушла, Люся кошкой кинулась к окну – так и есть, Василиса не отходила от подъезда далеко – стерегла ее.
– Вот ведь… жандарм! – прищурилась Люся. – Просто сторожевая собака Бобик!
Она приготовила для Васи еще парочку лестных эпитетов, но высказаться не успела – в дверь настойчиво позвонили. Люся молнией уселась на прежнее место и навесила на лицо маску невыразимой скорби. В дверь продолжали звонить.
– Да что она – ключи потеряла, что ли? – пришлось оторваться от пустого экрана Людмиле Ефимовне.
– Здравствуйте. – На пороге стояла миловидная женщина. – Петухова Людмила Ефимовна здесь проживает?
– Допустим… – расплывчато ответила Люся. – А зачем она вам?
– Я так понимаю – вы и есть Петухова? – догадалась дамочка и кокетливо протиснулась в комнату.
Она игриво почесала коту Финли за ушком, отчего у того наступил временный столбняк – кот не переносил незнакомцев, а гостья уже разбрасывала по столу документы и щебетала, не умолкая ни на секунду:
– Наше туристическое агентство предлагает вам совершенно изумительные туры! Могу предложить уик-энд в Пекине! Получите бурю восторгов! Великая Китайская стена, императорский дворец, чайные церемонии! Продолжительность перелета всего три часа пятьдесят минут! Вы в вашем возрасте перенесете его с легкостью. На крайний случай в салоне есть все необходимое для реанимации.
Люся стояла возле разбросанных бумаг и испепеляла дамочку взглядом. Та заученно ворковала свой монолог и, точно глухарь на току, ничего не замечала, пока не выплеснула блок информации. Только после этого она заметила, что, вероятно, на Великую Китайскую стену клиентка не спешит.
– А чего вы так набычились? Не хотите в Пекин? Тогда я вам предложу еще более лучезарную перспективу! – Гостья восторженно воздела глаза к потолку и завелась по новой: – Китай – Бэйдайхэ, Далянь – «маленький Гонконг» на берегу Желтого моря! Завтраки, экскурсии, шопинги, сказочный отдых на белоснежных пляжах…
– Кто?! – сурово прервала ее Люся. – Сын?!
– Где? – завертелась дамочка и надула губки. – При чем здесь сын? Я вам про отдых!
Люся собрала в кучу все бумаги со стола и всунула их в руки миловидной женщины.
– Я никуда не поеду! Мне вот сейчас только поездок не хватает! В кои-то веки выдалось жаркое лето, а меня, как пингвина, понимаешь ли, на белоснежные пляжи! Топайте отсюда в свои шопинги!
– Но я… Я не понимаю! – вскочила женщина, пытаясь ровненько уложить бумаги. – Чего вы так разволновались?! Вам совсем не придется платить! За вас уже все уплачено! Любой бы на вашем месте…
– Кто уплатил? – раздувала ноздри Люся. – Только сразу предупреждаю – не вздумайте сказать, что сын! У меня нет сыновей! Кто заплатил?
Женщина не ожидала такой скверной реакции на свои лучезарные предложения. Она теперь дергала бровками, таращила хорошенькие глазки, и грудь ее ходила вверх и вниз от возмущения.
– Откуда я знаю, кем вам приходится тот мущщина?!! Нашу туристическую фирму совершенно не интересуют ваши родственные отношения!
– Он мне не родственник!
– Ради бога! Нас и ваши личные отношения не беспокоят! – замахала она руками, но все же не удержалась от чисто женского любопытства: – А что – он ваш любовник? Господи, и где у мущщин глаза?!
– Во-о-о-он!! – взревела Люся. – Это чтобы у меня! Любовник?!! Да я себе даже мужа не позволяю иметь!! Любовник!!
– Да и действительно, чего это я такое придумала, – буркнула себе под нос представительница турфирмы и спешно покинула квартиру взрывной особы.
Следующий «привет от сыночка» Люся получила где-то в обед следующего дня.
В дверь, как обычно, позвонили, и средних лет мужчина в синем комбинезоне бодро спросил Василису:
– Вы будете мадам Петухова Людмила Ефимовна? Принимайте окна. Сегодня материал завезем, а завтра будем устанавливать. Где-то часикам к десяти подойдем, проснетесь?
– Может быть, и проснемся, – кокетливо крутила тапком Василиса, разглядывая напористого гостя.
– Ну так принимайте! Ребята, заноси!
Василиса встала в проеме морской звездой:
– Тю-тю-тю! Что значит – принимайте! Это вам приемный пункт, что ли? Это квартира! И без нашего желания сюда никто ничего заносить не будет! Чего это вы приволокли, покажите-ка…
Мужчина поскреб затылок и удивленно мотнул головой на «ребят», которые пыхтели под тяжестью больших тяжелых пакетов.
– Это окна, что ли? – вздернулись брови Василисы. – А мы не заказывали!
– Вася!! Гони их! – кричала из комнаты Люся. – Скажи, если не уберутся, мы спустим собаку! Малыш, голос!
Из недр квартиры до ушей незваных гостей донесся гулкий лай.
– Не понял, – снова полез к затылку мужичок в комбинезоне. – Так вы чего – отказываетесь, что ли? А как же деньги? Тоже не нужны?
– Молодой человек! – красиво произносила Василиса каждую букву. – Мы у вас ничего не заказывали, платить не собираемся, а…
– Так ничего платить и не надо, все же еще сегодня утром уплатили! – поднялся откуда-то с нижнего этажа еще один работник.
Этот был не в комбинезоне, зато в куртке такого же синего цвета. Вероятно, числился рангом выше.
– Вот и квитанция! Все уплачено.
– Окна оплачивали не мы, поэтому категорически от них отказываемся, – тяжело и совсем не категорично пролепетала Василиса. – У нас имеется все для скромного, одинокого женского счастья.
Нет, если бы не странная, запутанная ситуация, она обязательно впустила бы такого аккуратного, форменного мужчину на чашечку чаю, и даже, если бы он настаивал сейчас, пусть бы оставил свои окна в подъезде, а сам приходил, уж очень к себе располагал. Однако мужчина в комбинезоне вовсе не догадывался о своей притягательной силе и напрашиваться не стал. А вовсе даже повел себя недостойно. Он еще раз сверкнул очами:
– Так вы отказываетесь, да? И даже бумагу можете подписать, да? Тогда… слышь, Николаич, давай это… – Теперь он уже возбужденно что-то шептал на ухо «синей куртке».
Тот старательно отмахивался, так как не решил еще проблему с заказчиком:
– А почему, собственно, вы не желаете? Наша фирма вставляет качественно и обеспечивает гарантией на…
– Да ну их на фиг, Николаич, – пренебрежительно махнул рукой на томящуюся диву «комбинезон». – Ребята!! Выноси все обратно!! Слышь чего, Николаич… до свидания, тетенька. Рады были познакомиться, – на прощание фальшиво улыбнулся он и сам захлопнул двери.
Василиса горько припала к створке. И чего это женское счастье всегда так резко хлопает за собой дверью?
– Слышь, Николаич, прикинь, как здорово, что они отказались! У них как раз три окна заказали. Давай два моей теще влепим, а одно тебе! Тебе большое, у тебя же балкон старый!
– Да ну на фиг, – бубнил Николаич. – Давай лучше большое окно моей Верке поставим, а то она меня уже давно пробросить собирается.
– Так ведь если жена узнает, все кудри выдерет! – усмехнулся за дверью «комбинезон».
Василиса такого вытерпеть уже не могла. Они, значит, благородно отказываются от евроудобств, чтобы не вляпаться в неприятности, а от их имени кто-то любовницам будет вставлять окна!
– Господа, – распахнула она дверь. – Мы отказываемся от окон. И сегодня же сообщим об этом заказчику. В смысле – нашему спонсору, который у вас окна оплатил. Я подумала, а вдруг он вам не поверит, что мы от своего уюта отказались.
Господа немедленно поняли, что совершили самую крупную ошибку за квартал – позволили себе распустить языки под дверью ушастых теток, скисли и потрусили вниз по лестнице.
– Люся! – появилась в дверях комнаты огорченная Василиса. – Я потеряла покой.
– Да я слышала, как ты сюсюкала с этим подоконником! Что – пред твоими чарами устоял? Негодяй! – фыркнула Люся.
Василиса плюхнулась в диванные подушки, скорбно ухватила кота и устроила его себе на живот.
– Все гораздо хуже, Люся, – обреченно чесала кошачье пузо Василиса. – Мы с тобой всячески стараемся не попасть в кабалу к твоему неизвестному «сыночку», отказываемся от всевозможных даров, а кто-то вероломно этим пользуется!
– То есть как это? – вытянулось лицо у Людмилы Ефимовны.
– А так это! Вот сейчас мы выставили этих трудяг, а они и давай под дверью радоваться, какая ты недотепа оказалась и куда они могут эти окошечки пристроить, – за них же уже заплачено! И решили, что пристроят любовницам. Представь, Люся, ты порождаешь разврат.
Люся растерянно заходила по комнате и зачем-то обрывала головки у домашних цветов. Это как же? Значит, они уже в паутине? Они стараются, Люся, значит, сознание теряет, чтобы в кабалу не угодить, а нерадивые сограждане…
– Это антуриум, если ты ему башку оборвешь, он еще три года не зацветет, – как сквозь вату донесся до Люси голос подруги.
– Вася!! Я немедленно звоню Павлу! Мы попали в затруднительное положение, пусть он нас оттуда выскребает, – объявила Люся и решительно направилась к телефону.
– Пусть, разве же я спорю. Только ему нас выскребать немножко не с руки, он же в командировке.
Люся снова подбежала к цветам и оборвала сразу три головки у бальзамина.
– Я думаю, не стоит так волноваться, – отобрала у нее горшок и отставила его на шкаф Василиса. – Мы с тобой не маленькие беззащитные дети, можем кое-кому принести кучу неприятностей.
– Ага! Кучу! Если успеем! – не успокаивалась Люся. – А вот мне кажется, что надвигается что-то страшное. Я вот, Васенька, даже по ночам спать не могу! Ты храпишь, как кузнец, а я ворочаюсь! И не сплю! А потому что боюсь!
Василиса дернула бровью.
– Вчера, например, ты храпела. Я до четырех ночи смотрела ночной канал, про любовь. А ты мне своим храпом все диалоги заглушала. А там такие слова нежные говорили!
– Что будем делать? – не желала слушать про нежные слова Люся.
– Работать, Люсенька, а что нам еще остается? Сейчас вот только ты сваришь что-нибудь к обеду, и начнем. Ты, наверное, сегодня капусты потуши, а я… я думать пойду. Разбуди меня, когда все будет готово.
Вместо того чтобы кинуться рубить капусту, Люся носилась по комнате, подбегала к тетрадке, зачем-то пялилась в чистые листы и снова начинала бегать. Она так соображала. Но чего тут сообразишь, когда нет ни малюсенькой зацепочки! Пришлось отправляться на кухню и терзать капусту.
Вечером, когда подруги уже расстилали постели, в доме раздалась заливистая трель звонка. Малыш грозно зарычал и даже два раза совершенно отчетливо гавкнул.
– Опять сынок заботится, – вздохнула Василиса. – Люся, мне интересно, в такую пору какой от него подарок можно ждать? Не иначе, как мужчину по вызову.
– Замолчи, бесстыдница! Я уже бабушка! – порозовела щечками Люся, ухватила за ошейник Малыша и поторопилась к двери.
В комнату влетела раскрашенная, как гейша, девчонка, а за собой она тащила высокого красавца.
– Здрассьть, – без приглашения плюхнулась она на диван. – Гришка, садись, рассказывай. Ой, бабушки, только вы пса уберите, он сейчас на Гришку кинется, на него каждая собака бросается.
Люся повела Малыша в спальню, но Василиса мудро ее остановила:
– Подожди, Люся. А чем это вам наш пес не понравился? Он спокойный. А вдруг вы на нас с ножом полезете?
Девчонка выпучила глаза:
– Здра-а-асссьте! Чего это мы с ножом? Мы к вам, между прочим, за помощью. Вы чо – совсем не врубаетесь, что ли? Мы ж на свадьбе с вами гудели! Вы там еще уши парили, что всякие преступления фасуете! Ну? Не вспомнили? Это ж Гриня! Он еще свидетелем был у жениха! А я тоже там была! Меня Маринкой зовут. И если по девичьей фамилии – Волкова.
Читать бесплатно другие книги:
