Первая пуля – моя Зверев Сергей

Глава 4

Прилавки магазина, торгующего техникой фирмы «SONY», ломились от изобилия товаров. Создавалось впечатление, что сборочный цех известной японской фирмы находится не за тридевять земель от Москвы, а за углом, и телики и видики поступают сюда прямо с конвейера. Разнообразие моделей впечатляло. Как, впрочем, и цены, которые, дабы не шокировать публику, были проставлены в условных единицах.

В отличие от двух долговязых подростков, забредших в магазин с единственной целью – поглазеть, Олег пришел сюда за качественным диктофоном. Но стоило ему очутиться в этом маленьком техническом оазисе, как мысли закрутились совсем в другом направлении.

В торговом зале стояло около двадцати телевизоров, и с каждого экрана на Олега пялился Дмитрий Заславский. Тщедушный, как карлик, с круглыми глазами навыкате, он был настолько отвратителен, что Олег с трудом сдержался, чтобы со всего размаху не садануть кулаком по огромному экрану.

«Спокойно, Олег, спокойно! – мысленно приказал он себе. – Впервые за последние несколько лет у тебя появился реальный шанс расплатиться по счетам… Разве ты не за этим приехал? Так что отбрось все эмоции! Сейчас, как никогда, тебе нужна холодная голова».

Олег вновь посмотрел на экран, усилием воли заставив себя слушать передачу. Известный ведущий, пригласивший в студию Заславского, судя по всему, работал в его же команде. Обычно желчно-въедливый, пытавшийся загнать собеседников в тупик своими вопросами, на этот раз он был предельно корректен. Минуты через три Олег был вынужден признать, что и сам Заславский держался неплохо. Он не пытался понравиться обывателю: не употреблял новомодных оборотов, типа «замочить», «забить стрелку», а говорил все больше о финансовых инвестициях, кредитах, налогах. Одет был стильно – серый пиджак, белая рубашка, грязно-мышиный галстук. Никакой показной роскоши. Сразу видно, что у него хорошие имиджмейкеры – слабые стороны умело замаскированы, сильные выставлены на всеобщее обозрение…

Олег тяжело вздохнул. Неудивительно, что восемь лет назад Людмила отдала предпочтение этому карлику. Она всегда умела смотреть в будущее. А какое будущее ждало ее рядом с Олегом Морозовым, только-только закончившим медицинскую академию? Правильно, никакого. Уже тогда Людмиле не нравилось увлечение Олега психиатрией. Вот если бы он специализировался на венерологии или мануальной терапии, тогда, возможно, у него был бы шанс.

Боль и тоска, которые последние восемь лет Олег пытался заглушить, вспыхнули с новой силой. Только теперь он понял, что чувствовал бы себя гораздо счастливее, если бы семейная жизнь Людмилы не удалась.

– Вас что-нибудь интересует? – прямо над ухом зажурчал ласковый голосок.

Олег обернулся. Рядом стояла высокая длинноногая девушка в стильном темно-синем костюме – продавец-консультант. Девушка была чертовски хорошенькой, и при других обстоятельствах Олег не упустил бы своего шанса. Но сейчас ему было не до флирта.

«Черт побери, сервис становится чересчур навязчивым, – подумал он с раздражением. – Хотя сам виноват – непростительно долго пялился на экран, чем и привлек к себе внимание».

– Это очень хорошая модель, – продолжала наседать продавщица. – И стоит всего тысячу пятьсот у.е. А хотите посмотреть рекламный проспект? Там есть модели, которые вы можете заказать…

– Меня не интересуют телевизоры! – не сдержавшись, рявкнул Олег.

И тут же пожалел, что сорвался. Разве эта симпатичная худышка виновата в его проблемах? Он хотел было извиниться, но не успел – продавщица быстро ретировалась, и он остался один на один с двадцатью улыбающимися Заславскими. У всех двадцати губы двигались, как пиявки, а изо рта, словно лягушки, вылетали набившие оскомину обещания – о коэффициенте экономического роста и как следствии – повышении уровня жизни, прибавке к пенсиям и зарплатам. Изогнутое движение пиявками – бах, лягушка… Пиявка – еще одна лягушка… От этого тошнотворного зрелища Олега стало слегка поташнивать. Чем дольше он вглядывался в экраны телевизоров, тем больше крепло убеждение, что нормальные люди давно вымерли, а в мире остались только тщедушные карлики в дорогих костюмах, карманы которых набиты зелеными бумажками, именуемыми у.е.

Он резко развернулся и почти бегом бросился к выходу. Нет, так продолжаться не может. Восемь лет назад этот мудак увел у него из-под носа невесту, после чего вся жизнь пошла наперекосяк. Чтобы забыть Людмилу, Олегу пришлось уехать из Москвы. Все эти восемь лет он мотался по «горячим точкам» – оперировал, вправлял вывихи, зашивал раны. И, чего греха таить, убивал людей. Ведь там, куда его бросала судьба, приходилось жить по особым правилам…

На улице Олег немного успокоился. Посмотрел на часы и с досадой поморщился – пять минут назад он должен был встретиться с Петькой Пахомовым, своим бывшим сокурсником. Кто-кто, а Петька терпеть не мог непунктуальных людей. Тем более что встречу назначил сам Олег. И на тебе – опоздал!

Заметив такси, проезжавшее мимо, Олег махнул рукой. Слава богу, такси остановилось. Забравшись в салон, назвал адрес:

– Загородное шоссе, два.

– Это психушка, что ли? – уточнил водитель.

– Так и есть. Иду сдаваться. – Только увидев, как вытянулось лицо водителя, Олег понял, что пошутил неудачно.

«А ведь я и вправду похож на психа, – усмехнулся он, взглянув на себя в зеркальце. Воспоминания восьмилетней давности здорово измотали его – в глазах появился нездоровый блеск, четко обозначились носогубные складки. – Да и побриться не помешало бы, – Олег провел ладонью по подбородку. – С юношеским имиджем пора завязывать. Как-никак, скоро тридцать восемь стукнет…»

Машина остановилась рядом с воротами, ведущими на территорию психиатрической больницы имени Кащенко. Расплатившись с таксистом, Олег выбрался из салона. Ворота были заперты. Он подошел к будке охранника и постучал по стеклу.

– Чего надо? – рявкнул охранник – высокий мордастый парень. – Сегодня неприемный день!

– Я к Пахомову, – пояснил коротко. – Он ждет.

Охранник уставился в журнал записей:

– Фамилия!

– Морозов Олег Михайлович.

– Паспорт!

Олег протянул в окошко свой паспорт. Охранник изучал его не меньше пяти минут. Словно не умел читать по-русски. У Олега закралось подозрение, что администрация больницы экономит на персонале, а на ворота ставит идущих на поправку больных. Вполне реальная ситуация, исходя из нынешней действительности.

Наконец охранник снял трубку внутреннего телефона. Набрал несколько цифр и что-то пробубнил. Ворота поползли в разные стороны.

– Проходи, – буркнул совсем недружелюбно. – Второй этаж, двадцать пятый кабинет.

– Знаю, – кивнул Олег, забирая протянутый ему паспорт.

Петькин кабинет он нашел быстро. Хотя спросить было не у кого – ни в вестибюле, ни в коридоре ему не встретилось ни единой живой души. Было бы странно, если бы по коридорам спокойно разгуливали больные. Но вот почему здесь не было ни медсестер, ни санитаров, ни врачей? Неужели такая текучесть кадров? Лет десять назад, когда Олег проходил в этой больнице ординатуру, здесь было гораздо оживленнее…

Оказавшись перед дверью, на которой висела табличка: «Зам. главного врача Пахомов П. П.», Олег на всякий случай постучал.

– Войдите! – раздался знакомый голос.

Олег толкнул дверь и переступил порог. И едва не ахнул от изумления – Петька Пахомов, пышной шевелюре которого некогда завидовали даже девчонки, стал почти лысым. Его макушка сверкала на солнце, как новенький пятачок. О былом великолепии напоминали лишь небольшие кустики растительности за ушами, нелепо торчащие в разные стороны.

По-видимому, потеря волос сказалась и на Петькином характере: он наконец-то перестал корчить из себя «звезду психиатрии» – бросился к Олегу с распростертыми объятиями. На его лице светилась самая искренняя улыбка. Не вызывало сомнений, что Петька рад встрече.

«Странно, – подумал Олег, пожимая влажную Петькину ладонь. – Неужели это тот самый Петька-карьерист, который никогда в жизни ничего не делал просто так?.. Его не узнать, ей-богу! Неужто жизнь так пообломала?»

Но не прошло и минуты, как Олег усомнился в правильности своих выводов.

Продолжая трясти его руку, Петька с самой что ни на есть ангельской улыбкой заявил:

– Ну, Морозов, ты в своем репертуаре: джинсы, кроссовки, трехдневная щетина и… как всегда, с опозданием.

– Так получилось, – усмехнулся Олег.

– Неудивительно, что ты все еще не у дел… Ну, я все равно рад тебя видеть. Давно вернулся?

– Недели две назад.

– Навсегда?

Чуть помедлив, Олег кивнул.

– Надеюсь.

– Чем думаешь заняться?

– Хочу устроиться к тебе на работу.

– Не понял… – От удивления Петька открыл рот и сразу стал похож на птенца, только что вылупившегося из яйца.

– У тебя со слухом плохо? Хочу поработать в психиатрической больнице имени Кащенко, – повторил Олег.

– Морозов, ты сошел с ума! Это я тебе, как врач, говорю. – Петька вцепился в остатки волос на своей голове и почти с ужасом произнес: – От нас люди бегут, как крысы с тонущего корабля, а ты «поработать». Ты хоть знаешь, какая у нас зарплата?

– Меня это мало волнует. А ты, как заместитель главного врача, должен быть заинтересован в том, чтобы в твоей клинике работали хорошие специалисты. Или ты считаешь, что я уже ни на что не гожусь?

Петька тяжело вздохнул.

– В том-то и дело, что годишься. Как вспомню твою диссертацию по парапсихологии, завидую белой завистью… Жаль, что ты так и не успел ее защитить.

– Ну, сейчас-то чего жалеть? – широко улыбнулся Олег. – Не защитил, ну и хрен с нею. Ты не сказал самого главного – берешь меня к себе или нет?

– Беру. Только надо главврача поставить в известность. Он у нас мужик суровый. Не любит, когда через его голову прыгают. – Петька снял телефонную трубку и набрал номер. – Владимир Михайлович?.. Здравствуйте. Пахомов беспокоит… По какому вопросу? По поводу трудоустройства… Да нет, не моего. Тут к нам парень на работу просится… Да, знаком. Мой бывший сокурсник, Олег Морозов. В свое время учился в аспирантуре у Довгялова… Помните? – Петька прикрыл телефонную трубку и возбужденно прошептал: – Представляешь, он тебя помнит! – И с удивительным проворством вновь переключился на разговор с шефом: – Да-да, Владимир Михайлович. Мы идем к вам… Да, немедленно… – Опустил трубку на рычаг и посмотрел на Олега сияющими глазами. – Ну что, Морозов, интуиция мне подсказывает, что скоро мы с тобою будем собратьями по несчастью. Ты как, не передумал?

– Ты же знаешь, психи – моя слабость.

– Тогда пошли к шефу! – Петька быстро собрал со стола валявшиеся в беспорядке бумаги, сунул их в сейф, который тут же запер, и уверенным шагом двинулся к выходу.

Он несся по коридору так стремительно, что Олег едва поспевал за ним. Откуда у тщедушного Петьки взялось столько прыти, можно было только гадать. Возможно, его воодушевило то, что Олег Морозов будет работать вместе с ним? А может, за долгие годы, проведенные бок о бок со своими пациентами, Петька и сам стал психом? Лет восемь назад он был менее нервным и суетливым. Даже ходил чинно, как на параде. Вырабатывал солидный имидж. «Петька-профессор» – так называли его в медицинской академии. Он и вправду собирался сделать сногсшибательную карьеру, и сделал бы, если бы не семейные обстоятельства. Поговаривали, что его бывшая жена была еще той стервой и Петька вместо того, чтобы долгими зимними вечерами корпеть над диссертацией, был вынужден стирать пеленки, варить кашки, а ближе к полуночи – нестись сломя голову на вокзал разгружать вагоны. Денег все равно не хватало, и в конце концов его женушка, прихватив с собой пятилетнюю дочь, сбежала к «новому русскому».

«Странно, что после такого удара Петька окончательно не свихнулся, – подумал Олег. – Впрочем, трудности закаляют и побуждают к действию. Это я знаю из собственного опыта… Что ж, можно считать, что первый этап успешно преодолен – я вот-вот стану полноправным членом этого „сумасшедшего“ коллектива. Теперь самое главное – прийтись по душе „суровому мужику“ Владимиру Михайловичу…»

Петька наконец закончил свой бесконечный марафон по длинным коридорам, остановившись перед дверью, на которой висела табличка «Главврач В. М. Лычагин».

– Сейчас ты познакомишься с такой очаровательной девушкой! – шепотом предупредил он Олега. Распахнул дверь и ворвался в приемную, словно за спиной у него развевались крылья. – Аллочка, солнышко, привет! Как дела?

На Аллочку – белокурое создание невероятных размеров – их неожиданное появление не произвело никакого эффекта. С олимпийским спокойствием она продолжала жевать бутерброд с колбасой. Даже когда Петька чмокнул ее в зефирную щечку, Аллочка лишь повела пухлыми плечиками. Олега она не удостоила даже взглядом.

«Видимо, я не в ее вкусе», – вынужден был признать он, но ничуть не расстроился. Ему всегда нравились миниатюрные брюнетки, а Аллочка (то ли секретарша, то ли ассистентка Лычагина) была огромной, белой, мягкой и напоминала немецкую куклу-младенца из его детства. Лет двадцать пять назад такой куклой играла его двоюродная сестренка – надевала ей ползунки, усаживала за столик и кормила кашей, сделанной из мокрого песка. «Каша» размазывалась по резиновому кукольному личику, стекала на ползунки, а сестренка твердила, как заезженная пластинка: «Кушай, маленькая дрянь, кому сказала!» С тех пор Олег испытывал стойкое отвращение и к кашам, и к типу женщин, у которых были ямочки на щеках, белокурые кудряшки и пухлые наманикюренные пальчики.

А вот Петьке, похоже, толстушки нравились. Он обхаживал Аллочку, как истинный идальго – красиво и старомодно. Вначале сунул шоколадку, затем разрядился целой речью, главный смысл которой сводился к тому, что сегодня Аллочка как никогда хороша. Слушая эту белиберду, Олег грешным делом подумал, что Петька забыл, зачем они здесь. Как оказалось, нет. Когда Аллочка, отставив в сторону стакан с чаем, принялась снимать с шоколадки обертку, Петька наконец-то перешел к делу:

– Солнышко, познакомься. Это – Олег Морозов. Мой бывший однокурсник.

– Очень приятно, – равнодушно сказала Аллочка на удивление мелодичным голоском.

– Девяносто процентов из ста, что он будет работать у нас.

– Правда? – В глазах Аллочки появились искорки интереса. – А почему девяносто?

– Последнее слово за Владимиром Михайловичем. Кстати, он ждет нас.

Аллочка посмотрела на дверь, ведущую, по всей видимости, в кабинет главврача, и медленно кивнула:

– Он предупреждал… Заходите!

– Ты прелесть! – Пахомов послал ей воздушный поцелуй, затем метнулся к двери, открыл ее и громко спросил: – Можно, Владимир Михайлович?

– Прошу! – донеслось из глубины кабинета.

Владимир Михайлович Лычагин представлялся Олегу этаким грозным самодуром. Каково было его удивление, когда, переступив порог, он увидел худенького пожилого дядечку с копной седых волос, обрамлявших птичье лицо на манер львиной гривы. Крупный костистый нос отливал всеми оттенками цвета бордо, и это наталкивало на мысль, что главврач психиатрической клиники не равнодушен к крепким алкогольным напиткам.

С трудом подавив вздох облегчения, Олег поздоровался.

– Заходите, садитесь! – чинно кивнул Лычагин.

– Владимир Михайлович, это тот самый Морозов… – начал было Петька, но шеф бросил в его сторону столь выразительный взгляд, что Петька осекся на полуслове.

– Петр Петрович, вы свободны. Я поговорю с Морозовым сам.

Петька судорожно сглотнул и попятился к выходу. Когда за ним закрылась дверь, Лычагин сложил руки на животе и уставился на Олега маленькими небесно-голубыми глазками. Пауза тянулась минуты три, затем тонкие губы Лычагина тронула язвительная усмешка.

– Так вот вы какой, Олег Михайлович Морозов! – произнес он и тут же спросил: – Скажите, почему вы вдруг решили устроиться к нам? На нашу зарплату, скажу я вам, с девушкой в ресторане не погуляешь. А если и погуляешь, то целый месяц потом будешь лапу сосать. – Собственная шутка так понравилась Лычагину, что он довольно громко хихикнул.

– Точно такой же вопрос я могу задать и вам! – парировал Олег.

– Ну, я – старик, и мне не надо водить девушек по ресторанам… Впрочем, вы правы, вопрос дурацкий. Я прекрасно помню вашу статью, напечатанную в журнале «Здоровье» лет десять назад. Лично я не причислял себя к вашим сторонникам, но, прочитав ее, сразу понял, что вы – психиатр от бога… Кстати, почему вы забросили науку? Из вас мог бы получиться второй Гарри Салливен.

– Громко сказано, – усмехнулся Олег. – К тому же я никогда не хотел быть вторым.

– Ради бога, простите! – Лычагин вскинул вверх свои сухенькие ручки и смешно потряс ими над головой. – Я не хотел вас обидеть… А что касается работы в нашем милом заведении, то я не прочь заполучить вас. Но если быть до конца откровенным, мне не совсем ясно: почему вы предпочли нас, а не платную клинику? Там же зарплата раз в двадцать выше! Объясните мне, глупому старику, где тут собака зарыта.

– У меня есть кое-какие сбережения. На первое время хватит, а там посмотрим… К тому же, как говорил покойный профессор Довгялов, настоящий ученый должен быть злым и голодным. Только тогда он способен открыть что-то новое.

Лычагин вновь рассмеялся. С каждой минутой он нравился Олегу все больше и больше. Милый, забавный старичок. И на первый взгляд совсем безобидный.

«Интересно, чего Петька его так боится?»

– Пишите заявление о приеме на работу. – Лычагин протянул Олегу листок бумаги. – Надеюсь, трудовая у вас с собой?

– С собой. Диплом тоже.

– Заявление и трудовую оставьте у секретарши. Копию с вашего диплома она сделает сама. И, молодой человек, завтра можете приступать к своим обязанностям. Начало рабочего дня в девять. Раз в неделю – ночное дежурство. Медицинские карты ваших пациентов возьмете у Пахомова. С коллегами познакомитесь в процессе…

Олег вытащил из кармана ручку и, придвинувшись к столу, аккуратно вывел в верхнем правом углу: «Главврачу Первой психиатрической больницы им. Кащенко Лычагину В. М.».

«Воистину исторический момент: Морозов устраивается на работу в психушку, – с улыбкой подумал он. И тут же засомневался: – А может, я поторопился? Может, мне вообще не стоило связываться с этой больницей?.. Ведь, как ни крути, я не смогу работать здесь с полной отдачей. Да что греха таить, я вообще не собираюсь здесь задерживаться. Хорошо, что Лычагин об этом не догадывается…»

Боясь передумать, он быстро написал заявление и протянул его Лычагину. Тот, водрузив на нос очки, углубился в чтение. Затем широко улыбнулся:

– Ну-с, дело сделано – я заполучил хорошего специалиста. Как жаль, что наши пациенты не смогут по достоинству оценить мои усилия… В любом случае, за их души я теперь почти спокоен!

Олег так и не понял – шутит Лычагин или говорит серьезно. Но на всякий случай скривил губы в некое подобие улыбки.

«Только вот кто вылечит мою душу? – подумалось вдруг. – Во мне ведь не осталось ни доброты, ни сочувствия. Только ненависть и жажда мести. – Олег сжал зубы и мотнул головой. – Врешь, ты еще не совсем конченый человек. Ты еще способен на сильные чувства – любовь и надежду. А иначе как объяснить твои бессонные ночи, твое волнение при виде каждой девушки, чем-то неуловимо похожей на Людмилу… Ты ведь надеешься, что рано или поздно она вернется к тебе. Только для этого надо не сидеть сложа руки, а действовать…»

Олег вышел из кабинета Лычагина, весело подмигнул Аллочке, которая на этот раз соизволила снизойти до улыбки, и, удивленно оглядевшись, спросил:

– А где Петька?

– Петр Петрович? – невозмутимо уточнила та и с видимым превосходством сообщила: – У себя.

– Почему же вы его отпустили, молодого и неженатого?

Аллочка поджала пухленькие губки, отчего на ее щеках заиграли ямочки, и неожиданно отразила удар:

– Потому что он – форменный осел.

– О! – только и сумел сказать Олег, кладя на стол свое заявление и трудовую книжку.

Аллочка мгновенно напустила на себя деловой вид и сразу стала похожа на злого херувима. Олег, пробормотав что-то невразумительное, быстро ретировался из приемной…

Он блуждал в лабиринтах коридоров лечебницы около получаса, мысленно проклиная Петьку, который не удосужился его подождать, пока наконец не встретил симпатичную медсестричку в коротком халатике. Узнав, что Олег – новый сотрудник больницы, медсестричка вызвалась помочь.

Через пару минут Олег вновь стоял перед кабинетом Пахомова, мысленно удивляясь собственной рассеянности: оказывается, за время блуждания по коридорам он раз пять проходил мимо этой двери.

На всякий случай он постучал и, услышав в ответ: «Заходите!», толкнул дверь. Переступив порог, Олег застал удручающую картину: его друг сидел на подоконнике и с повышенным интересом разглядывал свои ботинки. В этот момент он был мало похож на заместителя главного врача психиатрической больницы. Скорее на пациента с диагнозом «скрытая шизофрения».

– Ты чего такой смурной? – удивился Олег. – Нет бы, порадовался за меня!

– Поздравляю, – выдавил из себя Петька, не поднимая глаз.

– С завтрашнего дня приступаю к работе… Эй, может, объяснишь толком, что произошло? Буйный пациент сбежал?

– Что?.. Да нет! Отсюда сбежать не так-то просто.

Олег подошел к Петьке и сел рядом. Положил руку на плечо и спросил:

– Может, поделишься с коллегой своими трудностями? Вдруг дам хороший совет… Я, как-никак, психоаналитик со стажем. Помнишь, как ребята ко мне в очередь записывались, чтобы снять стресс?

Напоминание о студенческих годах вывело Петьку из почти аморфного состояния. Он даже нашел в себе силы улыбнуться.

– Да, психоаналитик ты был славный. Я тогда только удивлялся – откуда в тебе столько положительной энергетики?

– Почему «был»? И моя энергетика никуда не делась… Ну-ка, ляг на кушетку и расслабься… Можешь закрыть глаза, если тебе так легче.

Петька снял ботинки и послушно вытянулся на кушетке. Предварительно вымыв руки, Олег сел рядом и провел ладонями вдоль Петькиного лица, не прикасаясь к нему. В кончиках пальцев появилось легкое покалывание.

– О, да ты натянут, как струна!.. Ну-ка, подумай о чем-нибудь хорошем! Представь, к примеру, что тебе в два раза повысили зарплату.

Петька широко заулыбался, легкое покалывание в пальцах исчезло.

– Ну вот, так гораздо лучше. – Олег опустил ладонь на его лоб и тихо, но властно приказал: – Давай выкладывай, что тебя волнует!

– Понимаешь, Олег, тут такое дело… – с натугой произнес Петька. – Кто я, а кто она? Я – неудавшийся ученый, деньги зарабатывать не умею, квартира у меня однокомнатная… Был женат. А она – красавица, умница, каких свет не видел. А готовит как! Пальчики оближешь!

«Воистину шекспировские страсти, – усмехнулся Олег. – Неужели он влюблен в это огромное белокурое чудовище?»

– Ты имеешь в виду роскошную блондинку Аллочку? – уточнил осторожно.

– Ее.

– В таком случае, у тебя есть шанс завоевать ее большое и доброе сердце.

Не заметив в его словах иронии, Петька искренне обрадовался. У него даже лицо посветлело. Но, как все влюбленные, он был недоверчив, поэтому спросил:

– А с чего ты решил?

– С того, что она тоже влюблена в тебя. Только ты, болван этакий, ничего не замечаешь. Ты ведь жених хоть куда. Непривередлив, умен. Пусть зарабатываешь мало, зато тобой не заинтересуется налоговая инспекция. А что до того, что ты был женат, так это ошибка молодости. Но с женой ты развелся по-человечески – без скандалов и взаимных упреков. Или нет?

– Так-то оно так, но… Я жутко боюсь, что она мне откажет.

– Волков бояться – в лес не ходить. – Олег посмотрел на часы и решительно скомандовал: – Все, на сегодня сеанс психотерапии закончен. Вставай, лентяй!

Петька открыл глаза и широко заулыбался:

– Черт побери, а ведь в самом деле полегчало! Руки у тебя, Морозов, ей-богу, волшебные. Тебе бы не в нашей психушке работать, а открыть собственный кабинет. И снимать стрессы у «новых русских».

– Да пошли они… Ты же знаешь, что у меня стойкая аллергия на представителей этого класса… Между прочим, как твой личный психоаналитик я прописываю тебе ужин в ресторане. И не вздумай отказываться. Я приглашаю.

– Но я не могу пойти! Честное слово!

– Если не ошибаюсь, твой рабочий день закончился?

– Закончился, – кивнул Петька, вставая. – Пятнадцать минут назад…

– Тогда какие проблемы?.. Постой, я, кажется, знаю – ты хотел проводить Аллочку до автобусной остановки!

Петька густо покраснел, и Олег понял, что попал в точку.

– Для разнообразия можно изменить программу. – Олег поднял вверх указательный палец. – И не только можно, но и нужно – крепче любить будет! Поблизости есть какое-нибудь приличное заведение?

– Нет, – уныло ответил Петька. – К метро идти надо… Впрочем, я не прав – за углом есть кафе. Называется «Бункер». Отсюда – пять минут ходьбы. Я там, правда, ни разу не был…

– Что ж, «Бункер» так «Бункер». Веди, Сусанин! А по пути выработаем стратегию, как сделать так, чтобы твое сватовство увенчалось успехом.

– А как же Аллочка? Может, и ее пригласить?

– Никаких Аллочек. Сегодня у нас мальчишник!

Кафе с претенциозным названием «Бункер», куда Петька привел Олега, мало напоминало место, где можно было неспешно и вкусно пообедать. Напиться – да. Завести сомнительные знакомства – тоже запросто. Получить по физиономии – вполне реально. А вот выпить хорошего коньяку за неторопливой беседой, увы, не представлялось возможным. Все бы ничего, если бы не компания наголо стриженных парней, занявших два лучших столика. Стриженые вели себя как полноправные хозяева – фамильярничали с официантками, громко хохотали, а бычки от сигарет бросали прямо на пол. Кроме них, в зале находилось еще человек пять посетителей, которые, похоже, очень жалели, что вовремя не сделали ноги. Наслаждаться обедом под гиканье и матерщину вдрызг пьяных бритоголовых мог только умалишенный.

«Может, уйти, пока не поздно?» – подумал Олег и вопросительно посмотрел на Петьку. Но тот, похоже, был настолько поглощен мыслями о своей пассии, что не замечал ничего вокруг. Широким шагом он направился в глубь зала и занял один из свободных столиков. Олегу не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

Из состояния прострации Петьку вывело появление официантки. Увидев ее, он откровенно занервничал – уж больно колоритной была девушка, подошедшая к их столику. Она явно не жалела денег на косметику и парфюмерию, а вот что касается форменного платья – так ткани на его пошив можно было бы взять и побольше. На груди платье едва сходилось, выставляя на всеобщее обозрение самые интимные места, сзади едва прикрывало ягодицы… Столь откровенный наряд мог шокировать кого угодно, но только не его обладательницу. Совершенно спокойно она протянула Олегу меню и, очаровательно улыбнувшись, спросила:

– Что будете заказывать?

Тот быстро просмотрел ассортимент блюд:

– А что вы посоветуете?

– Я же не знаю ваших вкусов, – кокетливо улыбнулась официантка.

– Ну, что-нибудь горячее… Отбивную, например.

– Берите куриную. Она свежая… Какой гарнир? Картофель фри вас устроит?

– Вполне. И две порции салата… Теперь спиртное. Марочный коньяк у вас имеется?

– Бутылку?

Петька, до этого не подававший признаков жизни, энергично замахал руками.

– Мне пятьдесят граммов!

– Два по сто, – подытожил Олег, не обращая внимания на протестующие Петькины возгласы. – И два кофе по-восточному.

Официантка сделала пометку в своем блокнотике и, демонстративно виляя бедрами, неспешно удалилась в сторону кухни. Проводив ее взглядом, Петька с удивлением огляделся. И наконец-то понял, что обстановка в «Бункере» весьма далека от идеала.

– Прости, Морозов, что притащил тебя сюда! – нервно зашептал он. – Клянусь, не знал, что тут такой гадюшник! Сто раз проходил мимо, все собирался заглянуть, да как-то не решался… Но даже в страшном сне мне не могло привидеться, что тут такое!

– Не извиняйся. – Олег махнул рукой. – Просто не обращай на них внимания. Сейчас выпьем, закусим, расслабимся, и нам будет все до фени… Кстати, ты заметил, что наша официантка положила на тебя глаз…

Несмотря на статус «безнадежно влюбленного», намек на то, что им все еще интересуется противоположный пол, был Петьке приятен. Он смущенно зарделся и принялся судорожно прихорашиваться – поправил галстук, пригладил остатки волос. Олег был рад, что хотя бы пару минут может отдохнуть от повествования о коварной обольстительнице Аллочке. Признаться, Петька его уже порядком достал.

«Неужели и я становлюсь таким занудным, когда начинаю говорить о Людмиле? – с грустью подумал он и тут же одернул себя: – Но я же ни с кем не обсуждаю свои проблемы… Разве что с самим собой…»

Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, Олег переключил внимание на шумных посетителей. Только сейчас он заметил, что бритоголовые одеты в полувоенную форму со странной свастикой. Вне всякого сомнения, для этой публики существовал только один образец для подражания – Адольф Гитлер.

«Если нынешняя молодежь поклоняется „коричневым“, то что ждет Россию лет через десять? – подумал он. – Очередная попытка завоевания Европы?» Его взгляд скользнул дальше, к бару, и остановился на тоненькой черноволосой девчонке, одетой скромно – в потертые джинсы и майку. Девчонка сидела на высоком стуле, тянула через соломинку коктейль и выглядела до того беззащитной и одинокой, что у Олега защемило сердце. Много лет назад он точно так же любовался профилем другой девушки, только не темненькой, а рыжеволосой, и когда та обернулась и посмотрела ему в глаза, понял, что влюбился…

На этот раз ситуация повторилась с точностью до нюансов – девчонка, почувствовав его взгляд, обернулась и… Олег едва сдержал вздох разочарования. Она была вполне привлекательной, но совершенно не похожей на Людмилу. Смуглое узкое лицо, созданное для целой гаммы эмоций, но странно застывшее, глубоко посаженные синие глаза, ярко очерченные губы. Олег тщетно прислушивался к себе – нет, в груди ничего не екнуло. Глаза незнакомки оставили его равнодушным. А жаль…

«Хватит гоняться за синей птицей», – мысленно приказал он себе и отвел взгляд. В этот момент принесли заказ. Отбивная выглядела вполне съедобно, но вот картофель фри был явно пережарен. Что же касается салата, то у Олега сложилось впечатление, что его уже ели. Пока он с недоверием разглядывал содержимое своей тарелки, Петька успел оприходовать свою порцию.

– Ну и как? – поинтересовался Олег. – Вкусно?

– Вполне, – довольно улыбнулся Петька. – Конечно, с Аллочкиной стряпней не сравнить, но…

За многозначительным «но» последовала пятиминутная речь о том, какие чудесные отбивные получаются у Аллочки. Эту галиматью Олег почти не слушал. Когда же Петька исчерпал запас красноречия, поднял рюмку и предложил:

– Выпьем?

– Можно я скажу тост?

– А почему бы и нет?

– Давай выпьем за то, чтобы в твоей личной жизни все складывалось как нельзя луч… – Петька не успел договорить – со стороны бара послышался шум.

Олег повернул голову и удивленно вскинул брови – за те несколько минут, пока Петька читал лекцию о вкусной и здоровой пище, у синеглазой смуглянки возникли серьезные проблемы. Двое бритоголовых подростков из компании неофашистов решили перетянуть ее за свой столик. Уточнить, согласна ли девушка, они, конечно же, забыли. А может, не посчитали нужным. Просто подошли, подхватили под руки и попытались стащить с высокого стула. Девчонка, естественно, возмутилась, но подвыпившим «кавалерам» было на все наплевать. Ее сопротивление их только раззадорило.

Олег колебался не более секунды. Если он не вмешается, то до конца жизни будет мучиться угрызениями совести. Он резко отодвинул стул и решительно двинулся к стойке бара. Пока шел, пробираясь между столиками, одному из молодчиков удалось схватить девчонку за талию. Под хохот и одобрительные возгласы собутыльников из зала он пытался поцеловать ее в губы.

Подойдя вплотную, Олег как бы ненароком толкнул бритоголового в плечо. От неожиданности тот ослабил хватку. Девчонка ловко вывернулась из его объятий, отскочила в сторону и бросилась к выходу. Бритоголовый метнулся за ней, но споткнулся о ногу Олега, которая «случайно» оказалась на его пути. Поняв, что добыча упущена, бритоголовый разозлился не на шутку. И, естественно, тут же нашел виноватого.

– Что, дядя, жить надоело? – взвился он, дыхнув перегаром Олегу в лицо. – Хочешь схлопотать по морде?

– Прошу прощения, но за что?

– Идиот… Не фиг своими граблями размахивать!

– Извините, молодой человек, но я не нарочно. У меня болезнь Паркинсона.

– Чево? – бритоголовый уставился на него, как на идиота.

– Ты что, никогда не слышал о такой болезни?.. – Олег широко улыбнулся. – О, значит, у тебя все еще впереди! Если будешь так нервничать, то скованность движений, дрожание рук и ног, нарушение походки тебе обеспечены… А если атеросклероз поразит подкорковые ядра головного мозга…

– Заткнись! – взревел бритоголовый и помотал головой, надеясь таким образом привести в порядок свои мозги. – Сдается, дядя, что ты мне лапшу на уши вешаешь, – наконец изрек он и демонстративно засучил рукава куртки. – И знаешь, что я сейчас с тобой сделаю?.. Вправлю твои подкорковые ядра на место!

Ввязываться в драку Олег не собирался, хотя все шло именно к этому. Сделав шаг назад, он принял боксерскую стойку, прекрасно осознавая, что на победу у него нет никаких шансов. С одним отморозком он бы справился, но вряд ли его дружки будут удовлетворены ролью сторонних наблюдателей. Навалятся скопом на одного и изобьют так, что мало не покажется.

«Ну и ввязался же я в историю, – с тоской подумал Олег. – Вот до чего доводит джентльменство… Хорошо, что эти козлы с собой пистолеты не таскают. Иначе мне труба…»

Сказать честно, он рассчитывал, что кто-нибудь из посетителей предложит ему свою помощь. К сожалению, дураков не нашлось. И охранники, как назло, вышли на перекур…

Первый удар Олег успел заблокировать, а вот второй – пропустил. От боли перед глазами замелькали светящиеся точечки. Только чудом ему удалось удержаться на ногах. Он даже попытался броситься на противника, но тот успел перехватить его запястье. От удара в солнечное сплетение у Олега перехватило дыхание. Он согнулся пополам и начал судорожно хватать ртом воздух. Бритоголовый и его дружок повалили Олега на пол и принялись молотить его ногами, норовя попасть в пах.

«Это конец!» – успел подумать он прежде, чем сознание покинуло его…

Очнулся Олег от осторожного похлопывания по щекам. Открыл глаза и увидел перед собой густой молочный туман. Постепенно из белой дымки выплыло виноватое лицо Петьки.

– Ну и напугал же ты нас! – на удивление бодро сказал Петька. – Ну как, герой, подняться сможешь?