В нужное время в нужном месте Богданов Андрей

– Потому что я так хочу, я так решила. Ты против?

– Да нет, Анастасия. Спасибо.

– Пожалуйста, Добрый Эльф. Надеюсь, что не ошиблась в тебе, Маэстро. Пока!

– …И она исчезла. Вот так, Бонифаций, и появился я, Добрый Эльф. Или Маэстро. Кому как нравится.

– Получается, ты и вправду со святой Анастасией говорил. И это она тебя спасла. Здорово! А какая она?

– Она, Бонифаций, хорошая.

– Слышь, Бонифаций, тут говорят, Пандов день приближается, – как-то сказал Маэстро.

– Точно.

– А я че-то толком даже не знаю, что за праздник такой. И вообще – причем здесь панды? Просвети, а?

– Если коротко, они у нас озверели, почти всех перегрызли, а Святая Анастасия их в норму привела. А потом панды Русь спасли.

Маэстро чуть не поперхнулся мадерой.

– Как это панды озвереть могли?! И людоедством заняться? И причем здесь Анастасия?

Довольный, что наконец-то и мне представился случай блеснуть эрудицией, я откупорил бутылочку пива и коротенько пересказал Маэстро историю русийских панд, написанную мной для юношеского журнала.

…долго оставалось загадкой.

Бамбуковые мишки, как все знают, относительно безобидные симпатяги с черными фингалами вокруг глаз. Обретаются в Китае. Вообще-то они даже и не настоящие медведи, они подмедведи, из семейства енотов. Но об этом братья-китайцы сообщают нечасто. Унизительная зоологическая подробность. Медведь – это МЕДВЕДЬ, а енот… он и есть енот.

Китайские еноты знай жрут себе бамбук, фланируют бесцельно, никого практически не трогают. Недоразвитость – налицо.

Другое дело русийские панды. Свирепей зверя в мире нет.

Поселились панды в наших лесах две сотни лет назад. Точнее – их поселили. Сотворил сей подвиг герой пиратского движения Карл Вамп, по прозвищу Карлик (он и в самом деле был небольшого росточку, но на кличку не обижался и не отзывался).

Так вот, прибыв в Китай с неофициальным визитом, а проще говоря, за очередной порцией опиума, Карлик заприметил тамошних панд. Они ему жуть как приглянулись. И решил Карлик с собой панд привезти. Чтоб Русь второй родиной бамбуковым енотам стала. А что в наших лесах китайского бамбука отродясь не колосилось – Карлик как-то не смекнул.

Долго ли, коротко ли, но столковался наш пиратик с китайской таможней, сунул куда надо, кому надо, что надо – привез-таки двадцать половозрелых пар енотов. И, скотина, ни слова никому не сказав, выпустил фингалистых зверушек в лес. Сюрприз хотел землякам сделать. Сделал.

Русь пандам пришлась по душе.

И, опираясь задними лапами о плодородную руссийскую землю, а передними – о мохнатые спины своих возлюбленных, китайские еноты принялись стремительно брюхатить сговорчивых подруг, круто изменяя тем самым весь уклад нашего края.

В общем, панды буйно расплодились. Но их потомство… Это были уже не те добродушно-туповатые еноты, покорившие пиратское сердце Карлика… Стада четырехметровых клыкастых глыбин с дурным норовом завладели нашими лесами.

Нашествие невесть откуда взявшихся пандюг было воспринято русичами как жестокое возмездие за грехи всех предшествующих поколений.

Официальным началом кошмара принято считать 25 августа 1841 года. В тот день коренной русийский пандюк впервые решил посетить деревушку на опушке…

Как гласит предание, внезапное появление «зверя великого с глазами черными и клыками огромными» так ошеломило поселян и поселянок, что за вилы, топоры и ружья они схватились несколько поздновато – под изумленные взгляды аборигенов юркий (невзирая на габариты) пандюк успел-таки изорвать в клочья парочку крестьян, беззаботно сидевших на крылечке таверны.

В таверне зверю понравилось. Это дало время, чтобы выкатить и зарядить невесть откуда взявшуюся пушку. Огонь! Таверна в щепки!

И – сквозь рассеивающийся дым – невредимый пандюк, неспешно удаляющийся в лес. Насторожило народ то, что уходивший зверь был спокоен. Казалось, он совершенно не испугался выстрела. Как выяснилось чуть позже, насторожились люди не зря.

Потому что вскоре началась настоящая война. Не на жизнь, а на смерть. Одолеть многочисленные стада панд было совершенно невозможно.

Их не брали стрелы, их практически не брали пули. Ядов панды не жрали принципиально. В капканы и ловушки хитрые звери не шли. Чтобы завалить одного-единственного пандюка, требовалось точное попадание в глаз или около десяти-пятнадцати выстрелов в упор. Причем в жизненно важные органы. А ты попробуй, попади! Пандюк же не дурак, чтобы глаз или печень тебе с пяти метров подставлять. К тому же раненые пандюки зверели совершенно и вообще теряли всякий страх. Это автоматически приводило к гибели всего отряда стрелков.

Война длилась уже третий год. Деревни обезлюдели. В леса никто не рисковал заходить. На окраинах городов по ночам тоже было пусто. Лишь хорошо вооруженные военные патрули трусливо жались к стенам домов. Над русичами нависла мерзкая перспектива быть поголовно сожранными.

На бой с пандами вышли все, кто мог хоть как-то держать оружие. В сражение пошли даже пираты, которым вообще все и всегда было до лампочки. Даже в дряхлых ручонках главного любителя панд – престарелого маразматика, бывшего пирата Карла Вампа оказалось ружье.

На одном из привалов идиот Вамп решил покаяться. Все рассказал: и как панды ему в Китае понравились, и как таможню подкупал, и как в наши леса панд выпускал. После короткой, но выразительной паузы дебильного старичка молча забили до смерти…

Казалось, все. Точка. Приехали.

Но вдруг, при огромном стечении народа, снарядившегося в очередной бессмысленный бой, с небес спустилась сама Святая Спасительница Анастасия. И случился примерно такой диалог.

– Что, проблемы? – спросила Анастасия.

Народ кивнул.

– Погибаем. Сил нет. Что делать – не знаем. Спаси нас, а? Если можешь. Пожалуйста.

– Спасти-то я могу. Тем более что бедные зверушки не по своей воле так озверели. У нас же тут на каждом шагу растет сорный шайтан-бамбук, из-за которого милые панды в умалишенных людоедов превращаются. Уничтожить этот бамбук нельзя. Он неотъемлемая часть экосистемы… Без него вообще вся растительность вымрет. Вы хоть знаете, что такое экосистема? Экологическое равновесие?

– Не. Откуда нам?

– А оттуда, из школьной программы по биологии. Я же вам и школы оставила, и библиотеки… А вы из них рюмочные сделали. Дети вместо школы дурью маются. Вот и получилось вместо цивилизованной Руси свинское болото.

– Помоги, прости, все что скажешь – сделаем! А то сожрут нас, – неслось из толпы.

– Непременно сожрут, – охотно согласилась Анастасия.

– Так выручишь?

– А стоит ли? Вы, милые мои, почему Русь в помойку превратили? – продолжала Анастасия. – Бардак почему тут развели? Одичали. Запаршивели. Непрестанно устраиваете пьяные гульбища, вокруг разврат и грабежи! Никакого уважения к законам. Ни чести, ни порядка! Форменное безобразие!

Народ конфузливо молчал. Анастасия кругом была права.

– Что же нам теперь делать-то?

– Исправляться, милые мои, исправляться. Я не требую, чтобы вы в ангелов превратились. Понимаю, что это невозможно. Но есть же элементарные границы. Не переходите их. И все. Будете жить в мире и согласии, будете психиатров уважать и царей более-менее слушаться.

Только при таком раскладе я, так и быть, договорюсь с пандами. Чтоб они особо не буйствовали. Чтобы в гармонии с вами жили. Идет?

Люди упали на колени.

– Идет! Все сделаем! Прости нас, Анастасия!

– Договорились. Пока. До встречи, охламоны! – сказала Анастасия и эффектно растворилась в облаках.

Пандюки успокоились. Народ облегченно вздохнул и начал возвращаться в родные деревни и села.

Но тут случилась новая напасть. Война. Девяносто лет назад коалиционные силы землян неожиданно ринулись на Русь одновременно изо всех межпланетных переходов. Наши войска были смяты за неделю.

– А! Это я слышал, – воскликнул Маэстро, – в школе что-то такое мельком преподавали. Да по военной истории в училище лекция была. Но я ее прогулял. Так что с удовольствием послушаю, что там творилось на самом деле.

– Враги захватили все города и двинулись в глубь континента. Казалось, все. Крышка, проиграли. Но наши панды так не считали. Всего трое суток зверушкам понадобилась, чтобы сожрать основные силы агрессоров. Русичей, как и обещала Анастасия, панды не трогали. Короче, через десять дней от коалиционных сил чужеземцев в прямом смысле остались ребрышки да ножки. Жалкие остатки их деморализованной армии в ужасе бежали прочь.

И случилось это 25 августа. Удивительное совпадение. Ведь именно в этот день наш первый пандюк на деревню наехал. Само собой, что 25 августа объявили главным национальным праздником, который так и назвали – Пандов день.

– Да уж, что и говорить, классная история, – улыбнулся Маэстро. – А давай-ка, Бонифаций, лучше водочки тяпнем. Помянем бравого флибустьера-зоолога Карла Вампа. Без таких раздолдбаев-экспериментаторов, как он, жизнь станет отвратительно скучной… И никакого национального праздника у вас бы не было.

– История, Маэстро, не терпит сослагательного наклонения, – возразил я, но все-таки опрокинул рюмку за упокой души Карла Вампа.

– Не. Тут ты не прав, Бонифаций. Я с тобою не согласен. Почему это не терпит? Очень даже терпит. Если историю хорошенько наклонить, да попридержать – она и в сослагательной позе на славу поработает.

– Это как? А ты себе представь, Добрый Эльф, что было бы, если бы Анастасия не спасла Великий Новгород? Тогда бы многое изменилось.

– Например?

– Меня бы не было.

– И что с того? Извини, но на ходе мировой истории эта потеря не отразилась бы. Нашелся бы другой директор Бастилии, не сомневайся. Свято место пусто не бывает. Но для твой души приют наверняка бы нашелся. Правда, в каком-нибудь другом теле.

– Руси бы не было!

– Это да. Планета бы пустовала. Но раз нет людей, то нет истории. Понимаешь, Бонифаций? Сам предмет нашего обсуждения уже исчез.

– А на Земле?

– Что на Земле?

– Там бы точно все пошло наперекосяк. Как у Рэя Брэдбери, в этом… в рассказе… Как его… А! «И грянул гром». Ну, эффект бабочки… Любая травинка, если вдруг не в ту сторону полетит, то получится цепная реакция, все повалится, как костяшки в доминошных конструкциях. Одно является следствием другого, другое причиной третьего, ну и так далее… В этом рассказе. Бредбери. Мужик бабочку раздавил, и будущее сильно пострадало. Так и все в этом мире. Любая мелочь может через века вылиться в катастрофу!

– Ха! Ты серьезно?

– Об этом все знают.

– Это, Бонифаций, не довод. Мало ли чего они там знают?

– Стоп. Ты, хочешь сказать, что если бы Великий Новгород не сбежал на Русь, а остался на растерзание опричникам, если бы не появилась Русь, если бы не возникли межпланетные переходы, то на Земле все было бы, как сейчас?

– Ну, не все. Мелочи всякие изменились бы, конечно. Но все более-менее достойные события остались бы на месте. Они изначально предопределены самим устройством мироздания. Как все есть, так и было бы. Мир от своей судьбы далеко уйти не может.

– Это как?

– Ну, вот, к примеру. (Если все до крайности упростить.) Тебе жена позвонила, мол, приезжай, немедленно, я ключи потеряла, в дом не могу войти. Изначальное устройство вашей семьи таково, что ты обязан или приехать, или найти любой способ передать жене ключи. «Ты следишь за мыслью?

– Да. Моя задача – передать жене ключи.

– Именно. А как ты это сделаешь – совершенно не важно. На такси приедешь, на самолете прилетишь, на мотоцикле подкатишь, мальчишку какого-нибудь попросишь ключи отдать, через час это произойдет или через три часа – все это частности. Главное – у жены в руках будут ключи. Понял?

– Мысль твою понял. Но ты, Маэстро, меня все равно не убедил. А вдруг я тоже ключи потерял? Или в аварию попаду?

– Я же сказал, пример упрощенный. Че ты его дополнительной мутью грузишь? Ладно, ради тебя опущусь до еще более примитивного уровня. Ты, Бонифаций, извини, конечно, за вопрос… Ты в запое когда-нибудь был? Хотя бы в недельном?

– Ну, был…

– Отлично. Тогда ты поймешь. Если алкоголику необходимо похмелиться, он это обязательно сделает – он так устроен. Алкаш с похмелья – дикого упорства и неимоверной пробивной силы существо. Даже если нет денег. Даже если ноги переломаны. Он на карачках поползет, асфальт грызть будет, обманет, украдет, но в любом случае рано или поздно потребит какую-нибудь жидкость, содержащую алкоголь. Согласен?

– Да.

– Наконец-то! А чем именно алкаш похмелится – уже частности. Водкой, вином, пивом, самогоном, одеколоном, духами «Шанель № 5», лосьоном «Огуречный» или спиртом – совершенно неважно. Понял, Бонифаций?

– Кажется, да.

– Наконец-то! Но частности, повторюсь, могут варьироваться.

Допустим, Иван Грозный не повесил бы сына, а утопил. Или зарезал. Или костылем по башке треснул. Это – частности. Главное – убил!

Или коммунистический переворот. Он в России произошел бы не в сентябре 1920 года, как в нашей реальности а, скажем, в октябре 1917 года.

А царскую семью Романовых расстреляли бы не из пулемета на Красной площади, как нам известно, а из винтовок. Или перебили бы из револьверов в каком-нибудь подвале захолустного дома… Или повесили в Питере.

Или Пушкин. Александр Сергеевич. Поэт. Его бы на дуэли не Орловский застрелил, а бедолага Дантес. Но месяцем ранее.

Или война. Вторая мировая, она же Великая Отечественная. Тот же Рокоссовский вполне мог Берлин в мае взять, а не в июле.

Так-то, брат Бонифаций… Раздавленной бабочкой можно изменить лишь судьбу бабочки. Не более того. Господь Бог держит судьбу мира в ежовых рукавицах.

– Но тогда получается, что от меня ничего не зависит. Все роли уже распределены? И чего из кожи вон лезть, если я ничего изменить не могу?

– Можешь. Ведь у тебя, Бонифаций, есть свобода воли.

– Но ты же сам только что сказал, что все предопределено! Что я могу изменить? Какая же это свобода воли? Издевательство одно, а никакая не свобода воли…

– Ты, Бонифаций, внимательней слушай! Я сказал: «свобода воли». Не путай ее со свободой действий.

– То есть?

– То есть как в армии. Дают приказ – ты его выполняешь. И ничего с этим поделать не можешь. Приказали бежать – беги, приказали стрелять – стреляй. Но! Никто тебе не может приказать любить стрельбу или ненавидеть бег. Твое внутреннее отношение к приказу и есть свобода воли.

– Несерьезно как-то… Ничего толком изменить я все равно не могу.

– Ты всегда можешь изменить самое главное – самого себя, свое отношение к происходящему. Именно для этого и дана свобода воли.

Это почти как в театре. Твоя душа – зритель, спектакль – твоя жизнь, тело – актер. А Господь Бог, естественно, режиссер, сценарист и владелец театра в одном лице.

И ты как зритель имеешь полное право решать, где аплодировать, где плакать, где смеяться. Кончается спектакль, закрывается занавес. Ты выходишь из театра. То есть умираешь и забываешь о просмотренном спектакле.

Потом получаешь приглашение на другой спектакль. И так далее…

А наскучит шоу – ха! – вставай и уходи. То есть стреляйся, вешайся, топись. Выбор богатый. Только вот незадача – Бог очень не любит, когда раньше времени зрители из зала выходят. За это он наказывает. Следующая роль твоему телу достанется третьесортная, завалящая…

– А ты? Ты же с собой покончил, а потом Анастасия тебя оживила. Волшебником сделала. Не такая уж и завалящая роль.

– Пока да. Грех жаловаться. Но спектакль еще не закончен. Кто знает, что в конце пьесы будет? Возможен любой гадкий сюрприз.

Но не будем о грустном… Давай, Бонифаций, не стесняйся, наливай еще водочки! Тут Захар мне давеча в кадушке грибочков маринованных белых притащил. Отменная закусь…

– Да, славные грибочки. Но ты это… Давай, продолжай. И зачем же я создан?

– Ты че, еще не понял?

– Нет.

– Чтобы реагировать на спектакль так, чтобы Богу было приятно. Чем точнее твоя реакция, тем скорее в первых рядах окажешься. А там и до постоянной работы в театре недалеко. Сначала – рабочим сцены, осветителем, вахтером, гардеробщиком, костюмером, гримером… Потом, может, Бог даст, и до завхоза дорастешь.

– А до режиссера-сценариста?

– Желающих дослужиться до режиссера-сценариста в нормальных странах типа России обычно в сумасшедших домах держат. Но на Руси, насколько я знаю, к подобным господам более трепетное отношение. С них ваши так называемые психиатры пылинки сдувают…

– Так ты не ответил на мой вопрос…

– Я не уполномочен отвечать на подобные вопросы. Но процитировать первоисточники могу по памяти.

Во-первых, как утверждается, ты создан по образу и подобию режиссера-сценариста. Во-вторых, он любит тебя. И, в-третьих, Иисус настоятельно рекомендует брать с режиссера-сценариста пример, быть таким же совершенным и талантливым.

– Значит, не только могу, но и обязан?

– Наверное. Только, сам понимаешь, если режиссерская карьера состоится, работать тебе придется в другом театре.

– Это вроде Анастасии в нашей Руси?

– Вроде того.

– А вот…

– Давай…

– А кем в этом театре дьявол работает?

– Дьявол весь этот театр и придумал. И однажды предложил Еве сыграть в домашней постановке. Еве одной было скучно, и она потащила с собой Адама. Так все и началось.

Официально он в театре не работает. Но находится там постоянно. Совращает актрис, спаивает актеров. Плетет интриги. Торчит за кулисами. В курсе всего и вся. Он вечно недоволен работой режиссера-сценариста.

Но самое главное, он имеет уникальную возможность продавать престижные роли. И ему частенько с удовольствием платят. Своими бессмертными душами.

– То есть, выходит, что на спектакле с каждым разом все больше и больше актеров, чья душа принадлежит дьяволу?

– Да.

– Но тогда рано или поздно всю сцену заполнят люди Дьявола.

– Не всю. Но довольно значительную ее часть.

– А что же произойдет, когда таких актеров станет большинство?

– Я думаю, Бог даст команду закрывать занавес. И театр заодно. Короче говоря, настанет конец света.

– А мы, которые не продали душ? Что с нами будет?

– На вот, Бонифаций. Перечитай. «Откровение». Автор – Иоанн Богослов. Там все подробно и четко сказано. И про них, и про нас…

А пока, давай, по двадцать капель водочки под маринованные грибочки!

– Давай, Бонифаций, устраивайся поудобней. Бери пиво, доставай сигареты. Начинаем урок. Тема: инквизиция. Начнем же лекцию с берсерков. Ты не против?

– Нет. Пока. А кто это? – спросил я, откупоривая бутылочку холодненького пивка.

– Звероподобные воины скандинавского происхождения. Но, справедливости ради, отметим, что подобные бойцы водились не только в Скандинавии.

«Озверевшие» солдаты воевали в армиях практически всех стран. И в Европе, и в Африке, и в России, и в Азии… Назывались они просто по-разному. Сейчас официально берсерков не существует. Но это, скажу тебе по большому секрету, чушь. Любая более-менее стоящая армия мира имеет подразделения, при подготовке которых используется усовершенствованная методика древних берсерков.

– Это спецназ, что ли?

– В том числе… Итак, Бонифаций, как гласят легенды, во время битвы берсерк входил в состояние дикой ярости. Он становился неукротим и неуязвим. С горсткой берсерков не могли сладить несколько сотен профессиональных бойцов, закованных в броню и вооруженных самым совершенным по тем временам оружием. Сами же берсерки дрались, как правило, без кольчуг и шлемов, иногда просто голышом, а в качестве оружия употребляли лишь здоровенные дубины.

Во время боя берсерк рычал, изо рта шла пена, глаза горели огнем!.. Врагам было страшно. Согласись, Бонифаций, трудно сохранять нормальное состояние духа, когда перед тобой завывающий психопат с дубиной. Сами же берсерки были уверены, что они на самом деле обращаются в зверей во время боя, что бьют не дубинами, а лапами. Эта истерика частенько повергала в ужас не только противника, но и ребят, которые сражались заодно с берсерками.

– Надо думать, – хмыкнул я. – Не очень-то уютно воевать бок о бок с буйнопомешанным. Даже если он на твоей стороне.

– Для входа в состояние ярости, – продолжал Маэстро, – древние скандинавские берсерки пред битвой лопали специально приготовленные мухоморы, затем с помощью местных колдунов погружались в транс.

Как я уже сказал, берсерки были практически неуязвимы. Особое состояние сознания обеспечивало феноменальную реакцию, обостряло периферийное зрение и, самое главное, – давало возможность предвидеть любую выходку противника. Но после боя берсерки частенько умирали. Не от ран, нет. От нервного перенапряжения. Это называлось «бессилие берсерка».

– Очень занятная лекция о жизни доисторических придурков, спасибо, Маэстро. Не пойму только одного – при чем тут инквизиция?

– Не спеши. Дойдем и до инквизиции.

Я смиренно глотнул пива.

– Берсерки бывают прирожденными и обученными. Которые, в свою очередь, делятся на варварских и благородных, – Маэстро отхлебнул мадеры. – Нас интересуют лишь благородные. Ибо только они способны нормально воевать в современных условиях.

В реальной схватке нет равных прирожденным благородным берсеркам. Но таких уникумов так мало, что в каждой армии они на вес золота. Этим бойцам практически не нужны особые тренировки. Вход в «боевой режим» у них происходит моментально. Тигр по сравнению с прирожденным благородным берсерком в состоянии ярости – просто полосатая мягкая игрушка из «Детского мира».

Но у прирожденных благородных берсерков есть свои проблемы.

Они появляются на свет чахлыми, часто хворают. Только годам к восемнадцати (если, конечно, дотянут) прирожденные благородные берсерки забывают о болезнях, входят в силу, приобретают мощь и выносливость.

Еще они крайне мечтательны и рассеянны. Частенько «витают в облаках». Их многие считают растяпами. У них ярче выражено «бессилие берсерка». На Руси сегодня есть только один прирожденный благородный берсерк. Это ты, Бонифаций.

Поэтому Капитолина Карловна и я избрали тебя на роль Фехтовальщика. И теперь… Бонифаций! Тьфу ты! Че ты ржешь? Прекрати! Перестань хохотать! Родина в опасности, а он ржет, как полоумный!

– Не обижайся, Добрый Эльф, – ответил я, утирая выступившие от смеха слезы. – Но это же бред сивой кобылы. Представляю, как я голый, обожравшийся мухоморов, размахивая дубиной, выпучив глаза, с пеной на губах пойду по Великому Новгороду. Меня спрашивают: «Вы куда это, молодой человек, без трусов направляетесь?» А я отвечаю: «Русь иду спасать, не отвлекайте, а то укушу… Р-р-р!»

– Сценка и в самом деле забавная, – глотнув мадеры, ответил Маэстро. – Но, говоря о тебе, я имею в виду вовсе не классического берсерка.

– А кого?

– Фехтовальщика.

– А это что еще за фрукт?

– Идеальный истребитель нечисти всех мастей. Эдакая «помесь» инквизитора и благородного берсерка.

Фехтовальщик – это разведчик, диверсант, штурмовик и ликвидатор в одном лице.

Его дух и волю невозможно сломить.

Противники всегда стараются перетянуть Фехтовальщика на свою сторону, заключить с ним союз.

Но главное качество, основа успеха Фехтовальщика – он всегда находится в нужное время в нужном месте.

Фехтовальщик постоянно контролирует себя. Его погружение в боевое состояние, происходит незаметно и мгновенно. В качестве второго «я» он инстинктивно выбирает любое животное, духу которого выгоднее следовать.

– Мы что, на экскурсию в зоопарк пойдем, дух животных изучать?

– В этом нет необходимости. Как ты помнишь из школьного курса биологии, эмбрион человека проходит все так называемые эволюционные стадии. Человек – сам по себе совершенное животное. Внутри тебя уже заложены все навыки божьих тварей. Это богатство просто дремлет. Но наступит день – и оно проснется.

Ведь уникальные гены деда – прирожденного благородного берсерка и талантливейшего Фехтовальщика – живут в тебе. Это – редкий дар и большая ответственность.

– По-моему, у меня никакие не гены, а Чебурашки ушастые, – грустно сказал я. – Может, вы ошиблись насчет меня, а?

– Мы не ошиблись. И, если можно, будь хоть чуточку серьезнее.

– Ладно, давай серьезно, – вздохнул я и закурил. – Причем тут инквизиция? Она же давно кончилась…

– Во-первых, она не кончилась, во-вторых, ты имеешь в виду совсем другую инквизицию, из учебников истории. Мы говорим об истинной инквизиции, а не о тех мракобесах, что замутили беспредел в средние века.

– Значит, существует две инквизиции?

– Да. Точнее, вначале была одна, о которой все знают. Потом вторая, тайная.

– Как ты, я надеюсь, Бонифаций, помнишь из школьного курса истории, инквизиция как особый суд католической Церкви была создана для борьбы с колдунами, ведьмами, оборотнями, вурдалаками, еретиками и прочей сатанинской Шелупонью.

Я неуверенно кивнул.

– Но с самого начала все пошло как-то наперекосяк, – продолжал Маэстро. – На каждую сожженную ведьму приходилось десять совершенно непричастных женщин. Докатились до того, что настоящих оборотней и вурдалаков инквизиторы отпускали с миром (не бесплатно, разумеется), при этом пачками вынося смертные приговоры зажиточным купцам, забирая все их имущество.

Вскоре идейные вдохновители инквизиции поняли, что напоролись на повальную коррупцию, садизм, безграмотность и невежество исполнителей.

Даже привлечение таких одаренных и инициативных борцов с нечистью, как Торквемада и Бернардо Гуи, поручение наиболее сложных и опасных заданий монашеским орденам доминиканцев и францисканцев не могло остановить разгула кретинизма, повального воровства и разврата.

И в тот день, когда от костра легко откупился не кто-нибудь, а сам граф Дракула, было принято решение о создании Тайного братства Фехтовальщиков.

– А почему Фехтовальщиков?

– Это слово происходит от немецкого «фехтен». Что переводится, в том числе, как «сражаться» или «бороться». Данный вариант толкования отныне является для тебя основным. А образ мастера почем зря дырявить людей острыми предметами пойдет вторым номером. Вот так, Бонифаций. Понял?

Братство решило простыми и эффективными способами бороться с наиболее серьезными представителями нечистых сил.

Их первым делом стало задержание и казнь Дракулы.

Это свершилось прямо в его родовом замке, где Дракула третьи сутки праздновал оправдательный приговор. Над прахом этого нелюдя двенадцать первых Фехтовальщиков сформулировали основные принципы дальнейшей борьбы.

Некоторое время братство поддерживало неформальные связи с церковью. Нужно было как следует встать на ноги, обзавестись штатом сотрудников, создать тайные школы, семинарии, ну и так далее. И, как только братство Фехтовальщиков начало полноценную деятельность, инквизицию, окончательно уже прогнившую, потихоньку придушили.

Однажды в братство приняли твоего деда. Он быстро там освоился, завоевал авторитет. О его карательных акциях против оборотней, налетах на притоны упырей и сатанистов вспоминают до сих пор. Был случай, когда он оттяпал топором головы трем пантерам-оборотням, которые нападали на него одновременно! Это официально засвидетельствовал его раненый напарник.

Неудивительно, что Македонского перевели в Фехтовальную семинарию и поручили подготовку диверсионно-штурмовых отрядов и разведгрупп специального назначения.

Твоему деду пришла в голову простая и гениальная мысль: воспитывать в Фехтовальщиках качества благородных берсерков. И Македонский, уже давно осознавший, что он прирожденный благородный берсерк, усовершенствовал программу подготовки Фехтовальщиков.

Он совершенно справедливо рассудил, что иначе нельзя. Клин надо вышибать клином. Кто, как не звероподобные воины, лучше всего могут справиться с теми же оборотнями? Зверя может победить только более хитрый и сильный зверь.

Успехи учеников Афанасия Македонского поражали. Их производительность была на порядок выше других. Но тут в дело влезли ревнители чистоты. Они заявили, что негоже уподобляться животным, даже ради благой цели. Эти «чистюли», в жизни близко не видевшие ни одного оборотня, начали травить твоего деда.

Он плюнул на все и вернулся на Русь.

Здесь он подробно рассказал о своей методике Капитолине Карловне, написал немало толковых книг. Я внимательно ознакомился со всеми его работами. Потом сдружился с Капитолиной Карловной. Некоторые рекомендации твоего деда по воспитанию благородного берсерка требуют особых навыков. Я ими владею.

И вообще – мне сама идея понравилось…

– А есть у Фехтовальщиков какие-нибудь инструкции или уставы?

– Ты же читал книжку своего деда!

– Какую?

– «Наставления Фехтовальщику».

– Невнимательно. Там что-то вроде сказок… Я практически ничего не понял.

– Не переживай. Книжка в твоем подсознании уже растворилась. А Капитолина Карловна ее активизировала. С твоего согласия.