Благородный повеса Джастис Джулия

Глава 3

На третий день своего пребывания в Бартонском аббатстве Макс Рэнсли удобно расположился на скамейке в оранжерее с книгой в руке. Высокие пальмы в горшках заслоняли его от лучей заходящего солнца, а ноздри щекотали экзотические запахи жасмина и цитрусовых. Алистер уехал по делам – собирался приобрести для ферм то ли коров, то ли кур, то ли еще какую-то живность. Тетушка подробно рассказала Максу, чем гости будут заниматься сегодня, поэтому он решил укрыться здесь – в оранжерею они наверняка не придут.

Уже не в первый раз Макс почувствовал досаду. Не то чтобы он рвался присоединиться к обществу невинных барышень. Просто Макс невыносимо скучал по активной, деятельной жизни. С детства он присутствовал на встречах государственных мужей, ужинах и приемах. Научился небрежно прохаживаться среди джентльменов, как бы между прочим узнавать их мнения по важным вопросам, развлекать дам, ободрять застенчивых и сдерживать слишком бойких. Сделать так, чтобы у всех – мужчин и женщин, молодых и старых, красноречивых и немногословных – сложилось впечатление, что они интересные собеседники. Тогда и его самого они будут считать умным, внимательным, уверенным в себе и просто очаровательным.

Но теперь все эти умения вряд ли пригодятся.

Макса вновь охватили печаль и злость. Не замечая красот янтарно-золотистого заката, он мрачно разглядывал металлический каркас оранжереи. Ему просто необходимо найти новое достойное поприще, которому можно посвятить все силы.

Задумавшись, Макс не сразу услышал тихий звук приближающихся шагов. Ожидая увидеть Алистера, он растянул губы в улыбке и обернулся.

Но тут веселые слова приветствия замерли на языке.

Перед ним предстал вовсе не кузен, а молодая женщина, одетая в красновато-коричневое вечернее платье, украшенное многочисленными кружевными рюшечками, радужными блестками и огромными гроздьями розочек из розового шелка, также завернутых в кружево и усыпанных жемчужинами. С отделкой явно перестарались. Платье было настолько кричащим, что у Макса в глазах зарябило, и только через некоторое время он наконец посмотрел в лицо женщины. Та серьезно глядела на него.

– Мистер Рэнсли? – уточнила леди, присев в легком реверансе.

И только тут Макс сообразил, что, будучи девушкой брачного возраста, незнакомка, должно быть, одна из гостий тетушки Грейс, а значит, здесь ей быть не следует. Особенно без провожатой, отметил Макс, бросив быстрый взгляд на дверь оранжереи.

– Заблудились, мисс? – спросил он, изобразив дежурную улыбку. – Идите по дорожке слева, потом подниметесь на террасу, пройдете через стеклянные двери и окажетесь в гостиной. Поспешите, вас, наверное, уже хватились.

Макс указал на дверь, желая, чтобы девушка поскорее отправилась восвояси, пока никто не увидел их вместе. Но вместо того, чтобы уйти, та подошла ближе:

– Нет, на самом деле я искала именно вас. Должна заметить, задача оказалась не из легких. На поиски ушло целых три дня.

Макс смущенно заерзал на скамейке. Обычно в таких случаях он старался соблюдать осторожность и не забредать в уединенные места, будто нарочно созданные для тайных свиданий – такие, как эта уединенно расположенная оранжерея. Наверняка девушки только и делали, что сплетничали про них с Али стером. Неужели эту барышню в вульгарном платье никто не предупредил, чтобы обходила их стороной?

А может, она искала вовсе не его, а Али стера? Хотя трудно представить, чтобы благовоспитанная юная леди согласилась уединиться с человеком такой сомнительной репутации. Да и какая радость кузену, предпочитающему страстных, искушенных дам, совращать невинную гостью своей матушки?

– Простите, мисс, но, боюсь, вам нужен не я. Меня зовут Макс Рэнсли, и, если кто-нибудь узнает, что вы говорили со мной наедине, будет грандиозный скандал. Ради вашего же блага вынужден настаивать, чтобы вы немедленно…

– Мне известно, кто вы, сэр, – перебила девушка. – Поэтому я вас и искала. У меня к вам… необычное предложение.

При этих словах щеки незнакомки залил румянец.

Макс растерянно моргнул, уверенный, что не расслышал.

– Предложение? – повторил он.

– Да. Позвольте представиться, я Кэролайн Дэнби. Мой отец – покойный сэр Мартин Дэнби, владелец конюшен Дэнби.

Подумав, что необычный разговор с каждой минутой становился все страннее, Макс поклонился:

– Приятно познакомиться, мисс Дэнби. Да, наслышан про лошадей вашего отца, они великолепны. Позвольте выразить соболезнования в связи с его кончиной. Однако будет лучше, если вы расскажете о своем деле миссис Рэнсли, а потом мы с вами все обсудим в ее присутствии. Право же, убедительно рекомендую вам немедленно уйти, дабы не ставить под угрозу свою репутацию.

– Но как раз это мне и нужно. И не просто поставить репутацию под угрозу, а погубить ее. Безвозвратно.

Макс ожидал чего угодно, но только не этого. У бойкого, никогда не терявшегося Макса моментально отнялся язык.

Он мог лишь потрясенно глядеть на нее, а мисс Дэнби воспользовалась шансом и затараторила:

– Понимаете, это все довольно сложно объяснить, но, если говорить коротко, я не желаю выходить замуж. Однако у меня большое приданое, поэтому многие джентльмены рады были бы взять меня в жены, а моя мачеха, как и большинство других женщин… – при этих словах в голосе девушки прозвучала горечь, – считает, что девушка обязательно должна выйти замуж. Но если меня скомпрометирует мужчина, а потом откажется на мне жениться, мою репутацию уже ничто не спасет. Мачеха больше не сможет таскать меня по светским приемам и знакомить с кандидатами в женихи. Ни одному уважающему себя джентльмену такая супруга будет не нужна.

И тут Макс все понял. В первые секунды он был вне себя от досады и возмущения, затем с отрывистым кивком бросил:

– До свидания, мисс Дэнби.

Развернулся на каблуках и зашагал к двери.

Она поспешила за ним и ухватила за рукав, не давая сдвинуться с места:

– Умоляю, мистер Рэнсли, выслушайте меня до конца. Понимаю, мое предложение кажется вам диким и, возможно, даже оскорбительным, но…

– Мисс Дэнби, это самая отвратительная, дикая, бессмысленная, безумная идея из всех, что я когда-либо слышал! Разумеется, я никому ничего не скажу, но, если ваша несчастная и наверняка многострадальная мачеха – которой я, кстати, искренне сочувствую – узнает об этом, вы месяц просидите взаперти, на хлебе и воде!

Но эта невозможная женщина только улыбнулась:

– Да, бедняжка и правда со мной намучилась. Впрочем, даже если она и посадит меня под замок, это ей не поможет – я просто вылезу через окно. Вижу, я уже возмутила и оскорбила вас. Так почему бы вам не потерпеть мою дерзость еще пару секунд?

Тут Максу следовало ответить решительным «нет» и побыстрее скрыться. Но происходящее было настолько неожиданным и нелепым, что Макс был не только возмущен, но и весьма заинтригован. Некоторое время любопытство боролось с благоразумием… и одержало сокрушительную победу.

– Хорошо, мисс Дэнби, договаривайте. Только быстрее.

– Знаю, моя просьба вас… удивила. Как я уже сказала, у меня немалое приданое, и в мои годы другие девушки с хорошим приданым уже давно замужем. Пока был жив отец, все было в порядке… – лицо мисс Дэнби омрачила скорбь, – ведь он не стремился устроить мое замужество. Последние десять лет мы с отцом трудились плечом к плечу в конюшнях Дэнби. Мое единственное желание – продолжить нашу работу. Но с тех пор как папа умер, мачеха только и думает, как бы выдать меня замуж. Благодаря приданому в женихах недостатка нет, хотя я не обладаю ни одним из качеств, необходимых для супруги джентльмена. А если моя репутация будет погублена, кавалеры отправятся искать других невест, а мачехе придется отказаться от своих планов. Тогда я смогу и дальше жить там, где хочу, – то есть в Дэнби-Лодж, с моими лошадьми.

– Значит, вы вовсе не хотите замуж? – уточнил заинтересовавшийся помимо своей воли Макс.

– Вообще-то у меня есть… один друг, но он сейчас на службе в Индии и вернется нескоро.

– Разве этот друг не отвернется от вас, когда узнает, что ваша репутация погублена?

Мисс Дэнби только отмахнулась:

– Гарри на такую чушь внимания не обращает. Он считает все эти светские условности противоестественными и нелепыми.

– Возможно, он посмотрит на дело по-другому, если речь будет идти о замаранной чести женщины, на которой он намерен жениться, – заметил Макс.

– Конечно, мне придется все ему объяснить. Но мы с Гарри дружим с детства и все друг про друга знаем. Он поймет, что я просто хотела… сохранить себя для него, – торжественно закончила мисс Дэнби.

– Итак, правильно ли я вас понял? Вы желаете, чтобы вас застали со мной в двусмысленном положении, затем я отказался жениться на вас, погубив таким образом вашу репутацию? И тогда вас не возьмет в жены ни один порядочный джентльмен, кроме вашего друга Гарри?

Мисс Дэнби одобрительно кивнула, будто он только что решил сложную математическую задачу:

– Совершенно верно.

– Во-первых, мисс Дэнби, должен вам заметить, что, хоть все и называют меня повесой, но я все же джентльмен. Я не соблазняю беззащитных девушек. Кроме того, даже если бы я согласился исполнить ваш коварный план, как я могу быть уверен, что вы не передумаете? Скандал будет очень громкий, можете не сомневаться. Вдруг вы решите, что дело того не стоит, и пожелаете стать моей женой? Просто… только не обижайтесь… супруга мне не требуется.

– Вы тоже не обижайтесь, но… я сама не хочу за вас замуж. Не беспокойтесь, никто не сможет нас заставить.

Проигнорировав это сомнительное утверждение, Макс спросил:

– Если и правда хотите, чтобы вас погубили, почему обратились ко мне, а не к моему кузену Алистеру? Его репутация еще скандальнее, чем моя.

– Да, я рассматривала такой вариант, но решила, что он на эту роль не подойдет. Во-первых, он не сможет поступить подобным образом с гостьей своей матери. Во-вторых, насколько мне известно, ваш кузен пережил разочарование в любви и с тех пор недолюбливает женщин, вы же испытываете к ним самые нежные чувства. И наконец, карьера ваша погублена, а значит, вы поймете, как тяжело, когда ваше будущее определяют решения других людей, и вы не в состоянии сами управлять собственной судьбой.

Макс был сражен наповал. Мисс Дэнби попала в точку. Несмотря на всю дикость ее просьбы, он вдруг ощутил острое сочувствие к этой молодой женщине, потерявшей единственного человека, позволявшего ей жить как она хочет, в то время как все остальные пытаются навязать ей чужую роль.

Должно быть, мисс Дэнби все прочла по глазам, потому что сказала:

– Вы ведь понимаете, верно? Конечно, вас постигла неудача, но вы мужчина и можете заняться чем-то другим. Женщина же, вступив в брак, теряет все, что имеет, даже право распоряжаться ее телом, и имущество, которое ей принадлежит, переходит в безраздельную собственность мужа. Тот волен поступить с ним, как заблагорассудится – продать, проиграть, растратить. Согласитесь, очень немногие джентльмены готовы позволить жене заниматься разведением лошадей. Не хочу, чтобы все, созданное отцом, перешло в руки мужчины, который запретит мне и близко подходить к конюшням, а сам не будет уделять им внимания, пока они не придут в запустение, или даже продаст наше детище! Нет, я никому не смогу доверить папино наследие, кроме Гарри. Помогите мне… пожалуйста.

Идея была нелепейшая, леди Дэнби и сама это признавала. Максу следовало категорически отказаться и велеть ей немедленно удалиться. Иначе кто-нибудь их заметит, и тогда мисс Дэнби и вправду будет скомпрометирована. Но Макс давно уже не слышал ничего настолько интересного и забавного.

– Так, значит, вы влюблены в этого Гарри?

– Он мой лучший друг, – просто ответила Кэролайн, глядя на стеклянную стену за его спиной. – Мне с ним хорошо, мы понимаем друг друга.

– И что же, никаких пылких признаний, вздохов, любовных сонетов? Я думал, все женщины только об этом и мечтают.

Кэролайн пожала плечами:

– Возможно, во всем этом есть своя прелесть. По крайней мере, так считает моя кузина – она обожает дамские романы. Но я не такая красавица, как Юджиния. Девушки, подобные мне, не могут служить музами для поэтов. Гарри обязательно женится на мне, когда вернется из Индии, но это будет слишком нескоро.

– Может быть, просто напишете ему письмо и договоритесь о помолвке?

Мисс Дэнби вздохнула:

– Если бы эта мысль пришла мне в голову раньше, мы с Гарри обручились бы еще до его отъезда в Индию. Но неожиданно скончался папа, и… – ее голос дрогнул, – я была сама не своя. А через некоторое время мачеха рассудила, что Гарри может и не вернуться, и начала вынуждать меня вступить в брак. Только тогда я осознала, какая угроза нависла над моим будущим и делом моей жизни. А мачеха тем временем все старается ввести меня в высшее общество – надеется, я встречу джентльмена, который заставит меня передумать. Но этому не бывать.

– Я вам искренне сочувствую, мисс Дэнби… – Макс говорил от всей души. – Но как же ваши близкие – мачеха, сводная сестра? Если я соглашусь вас погубить, скандал отразится и на них тоже. Уверен, вы не желаете им зла.

– Если бы меня застигли с мужчиной во время лондонского бала в самый разгар сезона, о мачехе и Юджинии действительно пошли бы сплетни, – признала Кэролайн. – Но здесь? О таком пустяке к следующему сезону никто и не вспомнит. В любом случае фамилия Юджинии Уитман, а не Дэнби, мы не состоим в кровном родстве. К тому же приданое у нее не меньше, чем у меня. Достаточный повод, чтобы закрыть глаза на проделки ее сводной сестры. Да и про ваше участие в этом деле тоже быстро позабудут.

Макс покачал головой:

– Боюсь, вы совсем не знаете свет. И хотя для меня… э-э… большая честь, что вы остановились именно на моей… кандидатуре…

Кэролайн вдруг рассмеялась. От неожиданности вежливые слова прощания вылетели у Макса из головы.

– Я прекрасно понимаю, что для вас это вовсе не честь, – возразила она. – Кстати, о чести. Вы ведь, если не ошибаюсь, служили в гвардейской пехоте и сражались при Ватерлоо?

– Да, в полку легкой пехоты, – ответил Макс, гадая, к чему она клонит.

– Значит, вы бились при Гугомоне, – кивнула мисс Дэнби. – Многие восхищаются храбростью и отвагой воинов, выживших в этом сражении. Как только большая часть нашей армии вернется домой, у вас появится много защитников. Поскольку карьера дипломата для вас закрыта, почему бы снова не поступить на военную службу? А пока вы ничем не заняты, употребили бы таланты повесы для благородного дела!

– Погубить девушку – благородное дело? – саркастически усмехнулся Макс, качая головой. – Интересная точка зрения.

Но, не успев договорить, вдруг вспомнил, как сказал Алистеру, что был бы рад, если из его загубленной карьеры хоть кто-то извлечет пользу.

Несмотря на ужасное платье, мисс Дэнби была девушка привлекательная, вдобавок редкостная оригиналка. К тому же в силе духа и находчивости ей не откажешь. Именно эти два качества заставили Макса всерьез задуматься над ее просьбой, несмотря на всю дикость ситуации. Что бы ни говорила мисс Дэнби, шум поднимется страшный, и Макс поступит против чести, если откажется на ней жениться.

Казалось бы, обсуждать тут нечего. Но, глядя в полные надежды глаза мисс Дэнби, Макс вдруг скользнул взглядом ниже и неожиданно обнаружил, что у уродливого платья есть свои достоинства.

Возможно, по натуре мисс Дэнби не слишком изящна и нежна, но видневшаяся в низком декольте прекрасная округлая грудь являла собой воплощение женственности.

Тут чувства Макса пробудились, и в уме невольно пронеслись картины соблазнения мисс Дэнби… вот он целует ее в губы, а вокруг витает облако ароматов апельсинового дерева и жасмина… ласкает полные груди, которым слишком тесно в узком корсаже, играет с затвердевшими сосками, а она стонет от наслаждения…

Тут Макс приказал себе остановиться и снова посмотрел ей в глаза. Конечно, мисс Дэнби – удивительно дерзкая особа, но это не делает ее менее невинной. Она хотя бы представляет, о чем просит, требуя себя погубить?

Но вместо того, чтобы велеть девушке уйти, Макс спросил:

– Мисс Дэнби, вам известно, что нужно сделать, чтобы погубить репутацию?

Макс оказался прав – она мгновенно вспыхнула.

– Достаточно будет того, чтобы нас застигли наедине в компрометирующем положении. Судя по тому, что мне известно, у вас достаточно опыта в подобных делах. Главное – не заходите слишком далеко, я вовсе не желаю понести от вас.

Макс снова лишился дара речи от потрясения.

– Неужели девичья застенчивость вам вовсе не свойственна? – наконец спросил он.

– Увы, – весело согласилась мисс Дэнби. – Мама скончалась во время родов. Я – единственное дитя своего отца, и он воспитывал меня как сына, которого у него никогда не было. В бриджах и сапогах мне намного удобнее, чем в платьях. – Бросив взгляд на свое отражение в стеклянной стене, Кэролайн передернулась: – Особенно в таких, как это.

Макс ничего не мог с собой поделать – он снова обратил взгляд на ее упругую, соблазнительную грудь. Здравый смысл призывал расстаться с барышней, прежде чем кто-то застигнет их здесь, и оба окажутся в ловушке. Но ему не давала покоя навязчивая мысль – скомпрометировать восхитительную мисс Дэнби будет весьма и весьма приятно.

– Некоторые детали вашего наряда мне весьма по душе, – тихо произнес Макс.

Он вовсе не собирался говорить этого вслух, но мисс Дэнби тут же проследила за его взглядом. Со вздохом прикрыла ладонью обнаженную грудь.

– Так и знала – придется набросить кружевную накидку! Как будто на этом платье и без того кружев не хватает!

Затененное декольте, проглядывавшее между ее пальцами, будило воображение еще сильнее. Сердце Макса забилось быстрее. Прятать такую красоту под накидкой – настоящее преступление!

Желая избавиться от соблазна, Макс тряхнул головой и произнес:

– Судя по нашему разговору, у меня сложилось впечатление, что вы не любительница подобных платьев. Это леди Дэнби выбрала его для вас?

Кэролайн снова рассмеялась. Смех был настолько веселым и заразительным, что Максу сразу захотелось разделить с ней веселье.

– Нет, что вы, у мачехи прекрасный вкус. Она тоже считает это платье отвратительным. Но я наотрез отказывалась тратить время на поход по модным лавкам, вот мачеха и позволила мне покупать все, что захочу. Впрочем, мне так и не удалось уговорить ее на то платье из желто-зеленого шелка, которое меня страшно бледнило.

Макс был сражен наповал.

– Вы нарочно одеваетесь некрасиво? – удивленно спросил он.

Кэролайн взглянула на него свысока:

– Естественно. Я же сказала, что не желаю выходить замуж. Но платье – это еще не все, осталось добавить последний штрих.

Бросив на Макса озорной взгляд, мисс Дэнби достала из ридикюля очки и водрузила на нос. Ее темные глаза в увеличивающих стеклах были похожи на совиные. Макс даже попятился.

При виде его реакции мисс Дэнби расхохоталась.

– Не слишком привлекательно, правда? Разумеется, мачеха знает, что очки мне не требуются, поэтому носить их при ней я не могу. А жаль – эффект просто восхитительный! Даже самые упорные охотники за наследством отступают при виде барышни в вульгарном платье и гигантских очках. Однако надо не забыть про накидку. Если джентльмены будут глазеть на мое декольте, очков никто не заметит.

Разве можно не глазеть на такое соблазнительное декольте, подумал Макс. Однако ухищрения мисс Дэнби были настолько забавны, что он тоже засмеялся.

– Неужели вам приходится прямо-таки отпугивать женихов?

Услышав в его тоне недоверие, Кэролайн чуть покраснела.

– Да, – просто ответила она. – Впрочем, я отдаю себе отчет, что мои чары здесь ни при чем. Папа потомственный аристократ, у нашей семьи прекрасные связи, да и приданое играет свою роль. Неужели сами не знаете? Вы же сын графа, разве вам не приходится исхитряться, чтобы не попасть в сети честолюбивых матерей и предприимчивых дочек?

Мисс Дэнби угадала.

– Верно, – не стал отрицать Макс.

– Значит, вы меня понимаете.

– Понимаю. Тем не менее, – с неподдельным сожалением продолжил Макс, – боюсь, совесть не позволяет мне губить репутацию девушки.

– Подумайте еще. Для меня это очень важно, я буду перед вами в неоплатном долгу.

При этих словах в Максе снова проснулся благородный рыцарь. Как раз это и погубило его в Вене. Казалось бы, неприятное происшествие должно было навсегда излечить его от стремления мчаться на помощь едва знакомым дамам.

Но, несмотря ни на что, мисс Дэнби ему понравилась. Ее возмутительное предложение, подкупающая прямота вместе с обезоруживающей наивностью, поразительная находчивость – все это вызывало восхищение.

И все же Макс не желал связываться с девицей, с которой его объединяет только бессилие перед жизненными обстоятельствами.

– Простите, мисс Дэнби, ничем не могу помочь.

Будто не услышав – или не приняв – его отказа, мисс Дэнби продолжала смотреть на Макса все с той же отчаянной надеждой в глазах. Без нелепых очков глаза мисс Дэнби были восхитительного бархатного оттенка темного шоколада, а возле зрачков виднелась россыпь золотистых крапинок. Светлую кожу носа и щек покрывали веснушки – свидетельство, что их обладательница проводит много времени на свежем воздухе, объезжая лошадей своего отца. Темные кудри, выглядывавшие из-под огромного ярко-фиолетового чепца, в свете осеннего заката отливали медью.

С удивлением Макс понял, насколько эффективны отталкивающие уловки мисс Дэнби. На самом деле она была весьма привлекательной женщиной, чуть старше и намного красивее, чем ему показалось с первого взгляда.

Еще один повод не губить ее будущее – и не рисковать своим.

– Может быть, передумаете? – тихо спросила Кэролайн, прерывая раздумья Макса.

– Жаль вас огорчать, но… нет.

В первый раз присутствие духа покинуло мисс Дэнби. Плечи поникли, блеск в глазах потускнел, а с губ слетел настолько тихий вздох, что Макс его даже не услышал, а почувствовал.

Все эти признаки уныния заставили Макса ощутить острое раскаяние. Хотя разве можно раскаиваться, если поступаешь правильно? Но, прежде чем Макс начал колебаться, мисс Дэнби с неожиданной силой вцепилась в его плечи и решительно кивнула:

– Превосходно. Не стану больше докучать вам. Спасибо, что уделили время, мистер Рэнсли.

– Не стоит благодарности, мисс Дэнби, – ответил чистую правду Макс.

Когда мисс Дэнби повернулась, чтобы уйти, он невольно спросил, хоть это его и не касалось:

– И что же вы намерены делать теперь?

– Придется искать другой путь. Доброго дня, мистер Рэнсли.

Ответив на его поклон изящным реверансом, мисс Дэнби покинула оранжерею.

Макс слышал удаляющиеся звуки ее шагов и непонятно отчего чувствовал себя виноватым. Но не потому, что отказал ей в неразумной просьбе, а потому, что ничем не смог помочь.

Какая неординарная молодая женщина! Сразу видно, что отец воспитывал ее как сына. Мисс Дэнби обладала прямотой мужчины. Беззастенчивый взгляд, быстрая походка. И разочарование переживала, как мужчина. Как только поняла, что Макс не изменит решения, не стала терять время на тщетные уговоры. И не пустила в ход обычные женские уловки – не плакала, не дулась, не устраивала бурные сцены, пытаясь заставить его передумать.

Макс всегда гордился своим умением разбираться в людях. Но мисс Дэнби так хорошо играла роль вульгарно разодетой охотницы за мужчинами, что он далеко не сразу понял – на самом деле она весьма обаятельная женщина.

Впрочем, сама мисс Дэнби этого не осознавала. Казалось, она не отдавала себе отчета, что, дабы соблазнить мужчину, ей нужны вовсе не слова. Пышная грудь и пухлые губы – достаточно сильные аргументы.

Если бы мисс Дэнби проскользнула в оранжерею, застав его врасплох, прильнула к нему, прошептала свою просьбу ему на ухо, наклонилась так, чтобы великолепное декольте оказалось в нескольких дюймах от него… посмотрела зовущим взглядом… Все это в сочетании с опьяняющим ароматом жасмина заставило бы его забыть доводы рассудка и заключить ее в объятия.

При этой мысли Макса будто обожгло. Казалось, он уже чувствовал пальцами мягкость ее кожи. Давненько он все-таки не развлекался с женщиной. Макс вынужден был напомнить себе, что не втягивает в такие игры невинных девушек – даже тех, которые сами об этом просят.

Ах, если бы только она не была благородного происхождения и обладала хоть каким-то опытом в любовных делах! Макс представил, как проводит все оставшееся время своего визита в постели с мисс Дэнби, пробуждая к жизни дремавшую в ней страсть, обучая ее многообразному и прекрасному искусству любви.

Однако факт остается фактом – мисс Дэнби леди, а брак – слишком большая цена за двухнедельное удовольствие.

Макс вдруг в полной мере осознал, насколько нелепа ее просьба, и рассмеялся вслух. Да, нахальства мисс Дэнби не занимать! Вся эта история заставила его улыбнуться и позабыть о собственных огорчениях, а такое с ним в последнее время случалось крайне редко. Макс надеялся, что мисс Дэнби сумеет разрешить свою проблему.

И тут в ушах Макса прозвучали ее последние слова, и улыбка в ту же секунду исчезла с губ. Когда мисс Дэнби говорила, что будет искать другой путь, она имела в виду другой план? Или другого мужчину?

Хорошего настроения как не бывало. Макса мгновенно обдало холодом, словно он прыгнул в ледяные воды реки, где Алистер так любил рыбачить. Никто не воспримет просьбу мисс Дэнби всерьез… но только если речь идет о порядочном мужчине. Но Макс знал немало повес, которые воспользовались бы случаем и с охотой откликнулись на соблазнительное предложение. И уж они не стали бы останавливаться на полумерах.

А вдруг подобные негодяи есть среди гостей? Разумеется, Джейн и тетушка Грейс не стали бы приглашать человека, способного лишить невинности наивную девушку. Это единственное, на что можно было надеяться. Макс не сомневался, что мисс Дэнби проявит то же упорство и прямоту в общении с другим мужчиной.

Макс попытался убедить себя, что дела мисс Дэнби его не касаются, и следует выбросить из головы все мысли о ней, а также о ее восхитительном декольте. Но, несмотря на горькое разочарование в Вене, Макс не мог оставаться равнодушным, когда леди грозит опасность.

Конечно же он не собирался участвовать в ее диком плане – нет уж, благодарю покорно. Но пока Макс гостит в Бартонском аббатстве, не занятый ничем, кроме охоты, рыбалки с Алистером, чтения и размышлений о будущем, он может с безопасного расстояния проследить, чтобы мисс Кэролайн Дэнби ненароком не попала в беду.

Глава 4

Все еще мрачная после неудачного разговора с мистером Рэнсли, Кэролайн встала с рассветом, быстро надела тайком припрятанные сапоги и бриджи и потихоньку прокралась на конюшню, пока слуги не встали, чтобы разжечь огонь в каминах. Единственный, кто встретился Кэролайн, – сонный конюх, которого она разбудила, когда отправилась за седлом для Султана.

Вчера после ужина гости долго не ложились спать – увлеклись игрой в карты, поэтому Кэролайн была уверена, что сегодня все встанут поздно. Ранний выезд позволит ей кататься на Султане еще один лишний час, прежде чем придется вернуться в дом и облачиться в более подобающий для дамы наряд.

Когда Кэролайн вошла в стойло, Султан начал прядать ушами и тоненько заржал, затем стал обнюхивать ее карманы, надеясь на вкусное угощение. Кэролайн вывела коня во двор, дала ему кусочек яблока, быстро оседлала и направилась на луг, где позволила коню самому выбирать аллюр. Мерин с радостью пустился галопом. Быстрая скачка помогла Кэролайн успокоиться.

Она полностью отдалась несравненному восторгу стремительной езды. Наклонившись к шее могучего животного, Кэролайн ощущала полное единение с конем. Под стук копыт они летели вперед как стрела.

К сожалению, вскоре пришло время заканчивать прогулку. Похвалив Султана, Кэролайн заставила его замедлить бег. Теперь мысли ее вновь вернулись к неудавшемуся замыслу.

Все свои надежды Кэролайн возлагала на безумный план – быть погубленной. Только вчера она осознала, как рассчитывала на то, что ей удастся уговорить Макса Рэнсли, и тогда с проблемой брака будет покончено.

Впрочем, в глубине души, получив отказ, Кэролайн испытала облегчение. Мисс Кэрингдон назвала мистера Рэнсли «обаятельным», но дело тут было не только в обаянии. Кэролайн пришлось по душе его остроумие, однако, стоя перед ним, она ощутила нечто странное, словно бы он до нее дотрагивался. Это ощущение заставило Кэролайн нервничать, будто жеребенка, на которого в первый раз надели уздечку. Когда Макс спросил, знает ли она, что нужно сделать, чтобы скомпрометировать женщину, она покраснела, как дурочка. В голове тут же пронеслись картины – вот он привлекает ее к себе, и губы их соединяются. К счастью, Кэролайн смогла ответить дерзко и не выдала своего смущения, однако продолжала чувствовать, как Макс окидывает ее изучающим взглядом, под которым кожа будто вспыхивает пламенем.

Разговаривать с ним было совсем не так легко и просто, как с Гарри.

Возможно, поэтому Кэролайн всю ночь не могла уснуть из-за самых разных мыслей. Ворочалась с боку на бок, перебирая в уме всех присутствующих джентльменов, которые смогли бы выступить заменой Максу Рэнсли.

Только у мистера Алистера была достаточно скандальная репутация, чтобы один разговор наедине с ним погубил ее репутацию. Пожалуй, Кэролайн могла бы попытаться убедить его, однако сомневалась, что он согласится сделать что-то настолько скандальное в доме родной матери.

Можно дождаться весны и встретиться с ним в Лондоне. И хотя Кэролайн была уверена, что ее погибшая репутация не причинит вреда близким, в разгар сезона риск значительно возрастает. Макс Рэнсли предупреждал ее об этом. Кэролайн вовсе не желала платить за доброту леди Дэнби и Юджинии, испортив светский дебют, которого сводная сестра ждала с таким нетерпением.

Последняя мысль снова вернула Кэролайн к гостям леди Рэнсли.

Если она не сумеет найти среди них подходящего кандидата, будущее представлялось Кэролайн беспросветной чередой светских сезонов – приемы, музыкальные вечера, партии в карты, балы и рауты, а вокруг толпятся мужчины, желающие присвоить ее состояние.

Есть ли какой-то другой способ избежать всего этого? Может, стоит все-таки написать Гарри и предложить ему заключить помолвку заочно? Но воспримет ли леди Дэнби подобное обязательство всерьез?

К тому времени, как они с Султаном пересекли поле и приблизились к леваде, Кэролайн так и не смогла найти выход из ситуации. Решив на время забыть о проблемах, Кэролайн начала пускать Султана разными аллюрами.

Направив коня рысцой, она подумала – вот бы все в жизни можно было так же легко контролировать!

Сонно моргая, Макс вскинул на плечо удочку и корзину для рыбы и последовал за Алистером в конюшни. В деревне кузен узнал, что клев в реке отменный, поэтому разбудил Макса еще до рассвета и потащил с собой ловить форель.

В дружеском молчании они брели к реке, и вдруг Алистер резко остановился.

– Вот это конь! В жизни таких не видел, – объявил кузен, указывая на леваду. – Не знаешь чей?

Макс вгляделся в даль. Грум ехал верхом на высоко вскидывавшем ноги гнедом коне, который и впрямь был великолепен. Мощная грудь, широкие плечи, блестящая шерсть. Двигался конь в безупречном размеренном ритме. Тут Максу тоже стало любопытно. Он ответил:

– Понятия не имею. И впрямь хорош.

– Грум не наш. Должно быть, конь принадлежит кому-то из маминых гостей. – Алистер рассмеялся. – Признаю, мне жаль кормить этих гостей-нахлебников, засевших у нас в доме, но всегда рад обеспечить всем необходимым такого чудесного коня.

– Этим занимаешься не ты, а тетушка Грейс.

– Не подумай, будто я считаю, что Джейн расточительна и не следовало звать столько гостей. Просто они все невыносимо скучны, да и время выбрано неудачно.

По крайней мере, одну гостью скучной точно не назовешь, подумал про себя Макс. Улыбнулся, вспоминая разговор с мисс Дэнби – вот она с озорной улыбкой глядит на него, а глаза за стеклами очков кажутся непомерно огромными. Вот объясняет, что задача уродливого красновато-коричневого платья – скрывать ее прелести. И как манили округлые груди, дразняще выглядывающие из низкого выреза…

Макса с неожиданной силой охватило желание. Напомнив себе, что соблазнение мисс Дэнби в его планы никак не входит, Макс заставил себя отвлечься и снова обратил взгляд на коня, исполнявшего совсем уж диковинные фигуры.

Наконец грум остановил коня и что-то зашептал ему на ухо – видимо, заслуженные похвалы. Выпрямившись, он направил коня рысцой к конюшням.

– Вот бы посмотреть поближе, – произнес Алистер. – Если срежем путь, доберемся до конюшен одновременно с наездником.

Макс кивнул, и кузены зашагали в другую сторону. Алистер оказался прав – после нескольких минут быстрой ходьбы они вышли из-за деревьев как раз в тот момент, когда с ними поравнялся всадник.

Встревоженный неожиданным появлением людей, конь заржал и встал на дыбы. Однако грум быстро сумел его успокоить.

– Простите, что напугали вашу лошадь, – проговорил Алистер. – Мы только что наблюдали за вами и пришли в полный восторг.

Макс уже собирался присоединиться к кузену и тоже выразить свое восхищение, но перевел взгляд с коня на седока и онемел. Потрясенный, он увидел, что «грумом» оказалась мисс Кэролайн Дэнби.

Алистер, у которого по части женского пола глаз был острый, тоже успел заметить, что перед ними дама.