Афганские сны Тамоников Александр

– Да, ушли. Сели в джип, а до этого расплатились в баре за кофе, хотя я угощал. Но ладно, сели в джип, развернулись и покатили в сторону города. Ну, я думал, инцидент исчерпан! Связываться с ментами не стал. Да и что я им сказал бы? Ничего, по сути!

Далее из повествования хозяина кафе следовало, что день прошел нормально, даже удачно, но на то он и субботний день. Короче, недостатка в клиентах не было, и под вечер собралась хорошая выручка, почти семьдесят тысяч рублей. Бармен позвонил по сотовому Шаранскому, который требовал подобных отчетов и всегда сам забирал выручку. Но на этот раз приехать не смог. По личным причинам.

Поляков понял, подогнали дружки Леониду Иосифовичу какую-нибудь очень привлекательную малолеточку, тот и завис с ней в каком-нибудь VIP-борделе. В чем Шаранский, естественно, не признался. И все шло нормально. Костик, сменивший Валеру, положил бабки в сейф, к одиннадцати клиенты разъехались, новые не появились, дорога опустела, наступило затишье. Лишь в нескольких домиках да в сауне продолжали гулять завсегдатаи кафе. Те блудили, как правило, до утра. Но в самом кафе установился покой. До полуночи! В первом часу на дальнем, неосвещенном конце стоянки встала темная «девятка». Из нее вышли трое молодцов и направились в терем. Сначала вели себя пристойно, запросили кабинку и обильный поздний ужин, с шашлыками, коньяком, шампанским. Все им предоставили, Люба понесла заказ и… задержалась у ночных гостей.

– Мне обо всем потом доложил бармен Костик! Так вот Люба как зашла в кабину, так обратно и не появилась и через пять минут, и через десять. Бекас встревожился, пошел проверить, что за дела. И тоже пропал. Костя хотел поднять тревогу, но к нему вышел один из «гостей». Как рассказывал бармен, вышел улыбаясь. Попросил еще шампанского. Костя повернулся, и тут ему в затылок ствол пистолета и команда: стоять, не дергаться, замочу! Бармен послушался. Неизвестный перепрыгнул через стойку, уложил Костика на пол, сцепил руки сзади наручниками, в рот кляп. Обыскал. Достал тревожную кнопку, ключи от сейфа. Закрыл дверь и вскрыл железный ящик. Выгреб все бабки и пошел в кабину, предупредив Костю, чтобы лежал, как мышь. А вскоре бармен услышал дикие крики официантки. Недолго она кричала. Видимо, вырубили перед тем, как изнасиловать. А изнасиловали, Леша, зверски! Зубы выбили, спину ножом исполосовали, ужас! Мне, как сообщили и я увидел ее, страшно стало. Вот так!

Алексей, чувствуя, как ярость буквально закипает в нем, но, сдерживая себя, сейчас эту ярость выместить было не на ком, спросил:

– А что Бекас? Как он дал свалить себя?

– Не знаю! Только голова у него пробита. Били по затылку тяжелым предметом!

– А Киря? Тот что делал?

– Он отпросился.

– Как и когда уехали уроды?

– Где-то около двух! А шум поднял шашлычник! Он в терем шел, а мимо, гремя музыкой, в сторону города пошла темная «девятка», на которой и прибыла эта троица. Как они приехали, шашлычник тоже видел, вот только ни номеров, ни самих бандитов не запомнил. Вошел в зал, увидел бармена, освободил его. Костик сразу в кабину, оттуда позвонил мне и вызвал милицию со «Скорой». Когда я подъехал, Любу грузили.

– Бекас продолжал находиться в бессознательном состоянии?

– Да! Как выяснилось при осмотре, ему после удара по голове еще какую-то гадость наркотическую вкололи. В отрубе он был! Да и сейчас еще не может адекватно реагировать на реальность! Это уже милиция мне поведала. Сам перед тем, как звонить тебе, с допроса вернулся.

Алексей поинтересовался:

– На посту ГИБДД за мостом эту «девятку» не останавливали?

– Нет! Хотя пост закрыт в это время и почти всех досматривают, но в журнале регистрации никакая «девятка» с 1.20 до 2.40 не значится. А именно в это время она должна была проехать мост.

Поляков произнес:

– Если бандиты не ушли влево или вправо от моста. Куда-нибудь на отстой. Или к военному парому.

– Об этом я не подумал. Но что теперь делать, Алексей?

– Вы заявление в милицию подавали?

– Конечно, ведь Костик вызвал ментов и «Скорую»! Как было не заявлять?!

– И о чем конкретно вы составили заявление?

– Как о чем? О нападении на кафе, естественно!

– А о предложении, сделанном вам накануне молодчиками из джипа, умолчали?

– Конечно! Я что, самоубийца?

– Похоже, да!

Шаранский вскрикнул:

– Почему да?

Алексей также повысил голос:

– Да потому, что те, кто послали к вам сначала курьеров для переговоров, а затем боевиков, теперь убедились, что вы попросту испугались и не стали их сдавать, хотя сдавать-то вам, по большому счету, было некого. И тем не менее вы даже этого не сделали. Значит, что? Значит, струхнули! Их показательная, устрашающая акция полностью себя оправдала! Так что, скорее всего, Леонид Иосифович, ждите в ближайшее время к себе новых гостей. На этот раз с прежним предложением, но уже с менее привлекательными условиями!

Шаранский несколько раз тряхнул головой. Подошел к краю причала, опустил руку, зачерпнул воду, брызнул на лицо. Поднялся, подошел к Полякову:

– Так, может, принять их предложение? Черт с ними, пусть на отшибе торгуют?

– А как же Люба?

– Любе помогу!

– А собственное достоинство?

– Ты хочешь, чтобы меня сожгли? Уничтожили?

– Бьют, Леонид Иосифович, слабых! Сильных обходят стороной. Решайте сами, как поступить, но, допустив наркомафию на свою территорию, вы по-любому и добровольно обречете себя на уничтожение!

– И что ты предлагаешь? Воевать с ними?

Поляков ответил не раздумывая:

– Да!

Шаранский вскричал:

– Но мы даже не знаем, кто они!

Алексей успокоил хозяина кафе:

– А вот это как раз не проблема! Кто они, мы узнаем очень скоро! Эти ребятки уже от вас не отстанут!

Леонид Иосифович обхватил голову руками:

– Господи! Да за что мне все это? Почему я попал под пресс? Что, других нет? Или места вокруг мало?

Поляков прервал стенания трусливого шефа:

– Прекратите ныть! Надо решать, что будем делать!

Шаранский поднял на охранника глаза:

– А ты уверен, что я захочу что-либо делать? Может, продам участок к чертовой матери? И пропади оно все пропадом! Так спокойней будет!

Алексей усмехнулся:

– Ну-ну, тешьте себя этой бредовой идеей! Но без меня! Я заберу у бармена причитающийся мне расчет, и гуд бай, господин Шаранский! Стелитесь перед бандитами сами! Они оценят ваше усердие! Сполна оценят!

Поляков повернулся, собираясь покинуть причал, но его остановил Шаранский:

– Алексей! Подожди! Возможно, я и сказал что не так сгоряча и от безысходности положения, в которое попал, но я действительно не вижу выхода из создавшейся ситуации. Ты сам говорил, что эти молодчики теперь уже от меня не отстанут. Милиция не поможет, так что мне делать, что?

Капитан ответил кратко и уверенно:

– Сопротивляться!

Шаранский переспросил:

– Сопротивляться? Да что я могу сделать против наркомафии?

– Во-первых, взять себя в руки! Налет бандитов на кафе – акция устрашающая. Вы уже допустили ошибку, не сообщив милиции о визите наркокурьеров и сделанном им предложении. Именно на ЭТО они и рассчитывали. И в расчетах не прогадали. Во-вторых, ваша дальнейшая обработка неизбежна, это очевидно, наркодельцам надо дожать вас, и они не преминут сделать это в ближайшее время. И если во второй раз допустите слабость, то вам хана! Отсюда следует третье! А именно – следующих визитеров надо принять так, чтобы они надолго забыли дорогу к озеру! Заодно рассчитаться и за Любу! На силу отвечают силой! Только этот язык понимают те, кто торгуют человеческими жизнями и ставят себя выше других. Главари банды сейчас не ожидают отпора. Получив его, они вынуждены будут призадуматься. В их делах особая шумиха не нужна. Не в интересах наркобаронов привлекать к себе ненужное внимание.

Шаранский спросил:

– И кто даст отпор им? Я с барменом?

– Ну зачем же! Для того чтобы успокаивать не в меру разбушевавшихся клиентов, есть охрана.

Спокойствие Полякова постепенно передалось хозяину кафе.

– Охрана! Один человек против стаи отморозков?

– Вы, Леонид Иосифович, считаете, что один в поле не воин. Я же могу привести вам десятки примеров, когда именно один человек решал исход довольно масштабных схваток. Схваток с куда более серьезным противником, нежели те молодчики, которые изуродовали Любу. Бойцы так не поступают. Бойцы не ищут врага среди женщин, это, говоря блатным языком, западло. Им нужен достойный соперник. Скорее всего, такие люди у наркоторговцев есть. Но они не используются в акциях устрашения, у них другие задачи. Так что отпор организовать можно. И нужно!

Шаранский обогнал Полякова, достал неизвестно какую по счету с начала разговора сигарету, но прикуривать не стал. Покрутив ее в ладони, выбросил в воду, решившись:

– Ну хорошо! Будь по-твоему! Но я не могу понять одного! Ладно я! Под угрозу поставлен мой бизнес, моя недвижимость, моя личная безопасность, зачем тебе-то лезть в драку? Конечно, я щедро оплачу твою работу, но ведь не ради же денег ты готов добровольно подставить себя под бандитов?

Алексей кивнул:

– Конечно, не ради денег! Но не зачем я лезу в драку, выражаясь вашими словами, а почему. Потому, что считаю наркоманию самым страшным злом в мире. Злом, губящим нацию гораздо более эффективно, нежели все террористические проявления, вместе взятые! Я с этим злом боролся и в Афгане, шесть раз выходя на караваны с «дурью» и уничтожая их, готов бороться и сейчас. Бороться со Злом, а не защищать ваши интересы бизнесмена! Зло не должно оставаться безнаказанным. Иначе оно уничтожит Добро, а значит, и Жизнь. Пафосно сказал? Возможно! Но искренне! Еще вопросы по этой теме будут?

Шаранский задумчиво проговорил:

– Странный ты человек, Леша! Служил честно, воевал, а из армии вышибли без всякой перспективы на гражданке занять достойное положение. Тебе бы мстить всем и вся, а ты…

Алексей усмехнулся:

– А что я? Я, Леонид Иосифович, продолжаю оставаться тем, кем являюсь в душе, – офицером спецназа. И не важно, действующим или уволенным в запас. Главное – офицером, для которого Кодекс чести превыше всего. Но хватит возвышенных слов, и так затянули разговор. В 20.00 я заступлю на дежурство, как обычно. Вам надо срочно искать замену Бекасу. Исключительно из людей или по рекомендациям людей, которым вы доверяете. Стажеру Кире прикажите перейти на ежесуточный режим работы. А в остальном все пусть остается как есть. – Подумав недолго, Поляков добавил: – За исключением, пожалуй, еще одного. Пусть и бармен Костя пока поработает ежедневно в ночную смену. Он видел молодчиков, это важно!

Шаранский согласился:

– Хорошо! Это все я организую, а дальше что?

– А дальше посмотрим по обстановке!

Владелец кафе неожиданно спросил:

– Сколько ты хочешь за дополнительную работу?

Поляков покачал укоризненно головой:

– Эх, Леонид Иосифович, кто о чем, а вы лишь о деньгах. Да разберемся мы с этим, нам сейчас главное проблему снять! А там договоримся! Не беспокойтесь, я не бандит, не разорю!

Алексей сошел на берег. Шаранский спросил:

– Ты сейчас домой?

– Да! Вот только заеду в областную больницу, узнаю, как там дела у Любы с Бекасом, и домой! В восемь буду здесь!

– Давай! А я предупрежу Кирьянова, Костю и займусь поиском замены Евгению.

Кивнув, капитан обошел терем, сел в свою «шестерку», завел двигатель, развернул машину, направив ее в сторону города.

Через сорок минут он остановился у областной клинической больницы. Получив в приемном покое необходимую информацию и белый потрепанный халат, поднялся на восьмой этаж девятиэтажного больничного корпуса. В небольшом фойе его остановила медсестра:

– Что вы хотели?

Поляков ответил:

– Хочу узнать, каково состояние молодой женщины, доставленной к вам минувшей ночью.

Медсестра как-то странно взглянула на бывшего капитана:

– Вы интересуетесь Любовью Устиновой?

– Именно!

– А кем вы ей приходитесь?

Поляков сказал:

– Женихом, милая, женихом! Или стар для нее?

– Не в этом дело! Видите ли… ваша невеста… умерла!

– Что?! Как умерла?

Медсестра поднялась из-за рабочего стола:

– Извините, вам лучше поговорить с врачом.

И скрылась за матовой дверью реанимационного отделения. А в голове Алексея забилась мысль: умерла, умерла. Вышел мужчина, лет на десять старше Полякова, и бросил ему:

– Пройдемте со мной!

Они миновали матовую дверь, вошли в короткий коридор. Мужчина открыл первый же слева кабинет, указав внутрь помещения:

– Прошу!

Алексей подошел к столу, присел на стул. Напротив в кресле у окна устроился врач. Представился:

– Заведующий отделением, Крылов Вениамин Андреевич.

Капитан машинально произнес:

– Поляков Алексей Николаевич.

Крылов взял в руки карандаш:

– Значит, так, Алексей Николаевич! Вы наверняка знаете, что произошло с вашей невестой этой ночью.

Поляков вновь солгал:

– В общих чертах! Мне сказали, что Любу избили!

Врач подтвердил:

– Избили! Зверски избили, а перед этим так же зверски изнасиловали.

– Изнасиловали?

– Да! Насильников было трое, но об этом вам более подробно сообщат в милиции, я же могу сказать одно, что в результате побоев и изнасилования Любовь Устинова получила травмы, не совместимые с жизнью. Мы боролись за нее, но… увы… бесполезно. В 11 часов с минутами женщина, не приходя в сознание, скончалась!

Алексей мрачно проговорил:

– Вот, значит, как?

Поднялся, молча направился к выходу. У порога остановился, повернулся к врачу, сопровождающему его усталым сочувствующим взглядом. Спросил:

– Извините, я могу на нее взглянуть?

– Нет!

– Не волнуйтесь, у меня крепкая психика, я не грохнусь в обморок!

– Не в этом дело, Алексей Николаевич! Труп Устиновой увезли в лабораторию судебно-медицинской экспертизы. По факту совершенного преступления органами правопорядка возбуждено уголовное дело, а посему вскрытие будет проводиться специалистами УВД. Обратитесь к ним. Возможно, милиция и пойдет вам навстречу!

Алексей проговорил:

– Спасибо! До свидания!

Заведующий отделением поднялся:

– У нас остались ее вещи. Если хотите, можете забрать их.

– Не сейчас!

Поляков вышел из кабинета, из отделения, спустился по лестнице на этаж, где лежал Бекас. Тот спал, Алексей не стал его будить. Вышел на улицу. Увидел пустующую скамейку, присел. Закурил, задумавшись. Глубоко затянулся. Почувствовал, как ненависть к неизвестным насильникам-убийцам наполняет его. Прошептал:

– Ладно! Спи спокойно, Люба! А мы тут поквитаемся с ублюдками, поднявшими на тебя руку. Поквитаемся!

Выбросив в урну сигарету, Алексей резко поднялся и быстро направился к стоянке у забора, опоясывающего больничный комплекс. Сел за руль своей машины, завел двигатель. Развернул, грубо нарушая правила дорожного движения, «шестерку». Надавил на педаль газа. «Жигуленок» начал стремительно набирать скорость.

А позже, свернув в проулок, чтобы срезать путь до дома, едва не сбил пешехода. Только отменная реакция помогла Полякову мгновенно среагировать на внезапно появившуюся из растущих вдоль обочины кустов женщину в белой куртке. Выжав педаль тормоза, рванув на себя ручник, Алексей одновременно резко крутанул руль влево. Машина повернулась боком, но с полотна не сошла, пойдя юзом прямо на эту вставшую как вкопанная и закрывшую лицо ладонями женщину в белой куртке. И Поляков, и незнакомка ожидали, казалось бы, неминуемого удара. Но «жигуль» остановился, правым боком лишь слегка тронув женщину. Алексей тряхнул головой и потянулся к ручке дверцы, чтобы выйти и высказать даме все, что он о ней думает, но женщина, быстро придя в себя, опередила капитана, сама бросившись к нему в салон. Упав на переднее сиденье, она сказала, вернее, попросила то, чего никак в данной ситуации не ожидал от нее услышать Алексей:

– Ради бога, простите, я виновата, но умоляю, увезите меня как можно быстрее отсюда. Пожалуйста!

Поляков умел быстро оценивать обстановку и принимать решения, даже если эта обстановка была совершенно не ясна ему. Принимать, полагаясь на интуицию боевого офицера. Поэтому он молча вывернул руль вправо и вывел машину в правый ряд.

Спустя семь минут остановился у забора детского сада, что располагался рядом с домом Полякова. Закурив, взглянул на даму, сидящую рядом. Она была красива. Правильные черты лица, ухоженная кожа, в меру наложенная косметика, белокурые вьющиеся некрашеные волосы. Стройные ноги, обтянутые джинсами, крупная грудь, выпиравшая из-под майки, которая стала видна после того, как незнакомка расстегнула молнию современной и, наверное, дорогой белой куртки. Да, она была красива, вот только глаза. Глаза портили ее красоту. В них не было жизни, лишь пустота и холод. Чуть ли не физически ощущаемый холод. Женщина смотрела сквозь лобовое стекло на детскую площадку, но Поляков готов был поклясться, что она ничего не замечает, находясь то ли в шоке, то ли в стрессе.

Капитан окликнул ее:

– Эй! Пассажир! Очнись, приехали!

Женщина вздрогнула. Взглянула на Алексея, словно пытаясь понять, кто этот мужчина, что за машина, в которой она сидит, и каким образом оказалась здесь, между забором и торцом девятиэтажного дома неизвестного ей района города. Впрочем, пришла она в себя довольно быстро:

– Да-да, спасибо! Вы уж извините, что так получилось. Я ни о чем не думала, когда выскочила на проезжую часть и чуть было не стала виновницей дорожного происшествия!

Поляков покачал головой:

– О чем ты говоришь? Виновницей ДТП. Да ты в сантиметрах от смерти была, а я от тюрьмы!

– Вы злитесь на меня?

Ее манера поведения обезоружила. Алексей улыбнулся:

– Ты знаешь, нет, не злюсь! У меня ощущение, что ничего и не было, просто подсела симпатичная девушка, и я подвез ее. Пока, правда, очевидно, не по адресу! Так что скажи, куда тебя доставить, красавица!

Но женщина неожиданно попросила:

– Вы не могли бы мне помочь?

Алексей удивился:

– Интересно, чем?

– Мне необходимо на время спрятаться, скрыться!

Данное заявление еще больше удивило отставного капитана:

– Скрыться? От кого?

– Долго объяснять! Мне грозит серьезная опасность. Нет, не подумайте, я бегу не от милиции, хотя, наверное, с ней мне встречаться тоже не следует.

Поляков спросил:

– Как тебя зовут, беглянка?

Женщина ответила:

– Ольга!

– Ольга! Хорошее имя!

– Так вы поможете мне?

– Ну, если ты не боишься разделить с мужчиной его холостяцкое жилище, то…

Ольга не дала договорить Алексею:

– Я давно никого и ничего не боюсь! Кроме одного подонка, но о нем, если можно, позже, не сейчас!

– Вот как? Извини, а сколько тебе лет, бесстрашная Жанна д’Арк?

– Двадцать семь! Это имеет какое-то значение?

– Рановато ты стала такой смелой!

– Учителя хорошие были. Быстро научили понимать жизнь. И не с самой лучшей ее стороны.

– Ну что ж, раз не боишься, предлагаю свою квартиру.

– Так поедем туда быстрее!

Поляков проговорил:

– А никуда ехать и не надо. Вон он справа, мой дом! Ты давай выходи и двигай в ближайший подъезд. Между первым и вторым этажом дождись меня. Я отгоню во двор свою лайбу и приду! Вопросы есть?

– Нет!

Ольга вышла из машины и направилась в указанном Алексеем направлении. Поляков проводил ее взглядом, по достоинству оценив фигуру странной, теперь уже знакомой женщины, повел «шестерку» за детскую площадку, на небольшую стоянку, где обычно оставлял машину. Закрывая салон, подумал: какой сегодня день! То случай в кафе, за ним разговор с Шаранским, проявление угрозы, смерть Любы, едва не произошедшая автокатастрофа, а теперь, как результат, еще и знакомство с симпатичной дамой, которая от кого-то скрывается и которой, по ее словам, грозит серьезная опасность! Не много ли для одного дня? Но ничего не поделаешь. Обратного хода уже не дашь! Посмотрим, что последует дальше. Но, кажется, капитан спецназа Поляков плотно влип в мутные дела. И кто знает, не станет ли эта Ольга причиной событий более грозных, нежели отбой от наезда наркодельцов и месть за смерть Любы Устиновой? А может, и движения вокруг кафе, и новая знакомая окажутся звеньями одной цепи? Но это он уже явно переборщил. Хотя… в его жизни и не такое бывало!

Решив попусту не загружать и так близкий к перегрузке мозг, Алексей направился к своему подъезду, по привычке быстрым, цепким взглядом осмотрев двор с подходами к дому и не заметив ничего подозрительного. Пока рядом реальной угрозы не было. Если не считать саму Ольгу! Но с ней он разберется совсем скоро, полностью прояснив ситуацию! А так все вокруг спокойно, как обычно! Время приближалось к 15.30. Небо со стороны реки затянули свинцовые тучи. Быть дождю. Но это, может, и к лучшему! Поляков, еще раз оглядевшись, вошел в подъезд.