Реальная вечеринка Тронина Татьяна
– Рита! – в ужасе закричала Клава. – Ну что ты такое говоришь?! Никто из нас не лишний! Мы друг другу помогать должны… И еще я тебя очень люблю… вот. Ты моя самая любимая старшая сестра. Хочешь, я нашему меченосцу воду в аквариуме поменяю? Ты пока ешь, ешь свой шпинат, а я воду поменяю…
Клава бросилась в комнату.
И тут увидела, что меченосец плавает в мутно-желтой воде брюшком вверх. То есть даже не плавает, а уже просто дрейфует…
– Сдох! – уныло сказала Рита, которая следом тоже зашла в комнату. – Не выдержал нечеловеческих условий. Это я виновата. Вместо того чтобы спорить с тобой все время…
– Это я виновата! Нет, это мы виноваты… – потрясенно поправила ее Клава. – Я тут недавно одну вещь поняла – не стоит всем подряд доказывать, что ты круче всех, надо просто сделать свое дело. По крайней мере жертв будет меньше…
– Привет! – услышала Клава.
Она бродила по парку одна и совсем не ожидала, что кого-то здесь встретит. Рядом стоял Глеб Аверин.
– Привет, – равнодушно ответила она. Вот если б на месте Аверина был Денис Балашов…
– Что делаешь? Ждешь кого-то?
– Никого я не жду, – буркнула Клава. – Просто так гуляю. Настроение – хуже некуда…
– Это ты зря. Идем, на качелях покатаю.
– Аверин, ты что? Детский сад какой-то… – огрызнулась Клава. – Тоже мне веселье – на качелях кататься!
– Идем, – упрямо потянул он ее за собой.
Они вдвоем залезли на высокие качели в виде кораблика, встали друг напротив друга.
– Держись крепче, Кошкина.
– Сам не свались!
Сначала «кораблик» едва сдвинулся с места. А потом стал все быстрее и быстрее набирать скорость. Раз – и уже ветер свистит в ушах. Два – и качели взметнулись над кустами сирени.
– А-а… – заорала Клава – рыжие ее волосы полоскались вокруг лица, лезли в глаза.
– Что, страшно?
– Сам не испугайся!
Они хохотали и орали друг на друга, то взлетая над землей, то снова опускаясь вниз. Никакой тоски и грусти! «И почему это раньше Глеб казался мне занудой? Вполне нормальный парень, веселый… Хотя, конечно, до Дениса ему далеко!»
Потом, до хрипоты наоравшись и насмеявшись, они слезли с качелей, упали на траву. Мимо по зеленому лугу носились любители воздушных змеев – пытались запустить их в небо.
– Облако похоже на автомобиль, – сказала Клава, глядя ввысь. – Вон видишь?
– Где? – спросил Глеб, заложив руки за голову. – Да какой же это автомобиль, это верблюд.
– Сам ты верблюд! Левее смотри.
– А, точно… Скоро пятница, не забыла?
– Ну и что? – Клава села, обхватила колени. – Это ты про вечеринку?
Она вдруг представила на вечеринке Свету с Денисом. Смотреть на них, умирать от ревности и тоски… «Рыжая, а ведь ты мне тоже…» Интересно, о чем он хотел сказать тогда? Рыжая, ты мне тоже нравишься…
– Давай не пойдем, – вдруг сказал Глеб, закусив в зубах травинку. Он сел, обхватив колени. – Смотри, у того мальчишки получилось…
В самом деле, одному из пацанят удалось запустить воздушного змея. Ныряя и подскакивая, змей летел высоко в небе, почти доставая до золотистых облаков.
– Что?
– Я говорю – давай не пойдем.
– Светка рассердится.
– Да плевать.
– Я пойду, – нерешительно произнесла Клава.
– Ладно, и я пойду, – вздохнул Глеб.
– Аверин, я тебя не понимаю! – рассердилась Клава.
– Да чего там… Вот ты скажи честно – тебе хочется идти?
– Нет, – не раздумывая, ответила Клава.
– Тогда почему идешь? – строго спросил Глеб. – Знаешь, в чем заключается счастье?
– В чем? – удивилась Клава. Она все еще не понимала, к чему тот клонит.
– В том, чтобы быть самим собой. Хочешь – идешь, не хочешь – не идешь. Все просто.
– Да куда уж проще! Хочешь – дома поджигаешь, хочешь – на людей из окна плюешь… Весело! Если все надумают свои желания исполнить, такое начнется!
– Нет, я о другом. О том, что человек сам решает, как ему жить, каким быть, – возразил Глеб.
– Мину-утку! – взвилась Клава. – Ловлю тебя на слове, Аверин, – ведь тебе тоже не хочется идти к Родченко?
– Да, – кратко подтвердил тот.
– Тогда зачем идешь?
– Затем, что там будешь ты. Я хочу быть там, где ты.
Клава замолчала. «Яснее некуда… – в смятении подумала она. – А я с ним спорю! Вот уж не ожидала, что нравлюсь этому зануде Аверину…»
– Еще какие вопросы? – совершенно спокойно, как ни в чем не бывало спросил Глеб.
– Больше вопросов нет… – промямлила Клава. Она чувствовала себя очень неловко. И чего теперь ей с этим Авериным делать? Сказать – отстань, Глеб, меня твои чувства совершенно не интересуют? Или – ах, Глебушка, как жаль, что я не могу ответить тебе тем же!..
– Если я не приду на вечеринку, Света отомстит мне… – снова брякнула Клава.
– Да как, как она тебе отомстит? – фыркнул Глеб. – Нужна ты ей…
– Нужна! Она мне, между прочим, дружбу предлагала. А я отказалась. Она… ну я не знаю, как это объяснить… Она как будто заинтересована во мне. Почему – не знаю. Наверное, Парщикова совсем ей надоела!
– Родченко не посмеет тебе отомстить, – мрачно произнес Глеб, отбросив от себя травинку. Встал, протянул руку Клаве, помог и ей встать с травы.
– Родченко как раз из тех, которые делают что хотят, согласно твоей же теории, – сказала Клава, глядя Глебу прямо в глаза. – И ей плевать на других людей…
– Я не позволю ей мстить тебе. Ни тебе, ни Зине Хромовой, ни кому другому… Сколько можно терпеть эту Родченко! – с холодной яростью произнес Глеб. – Надо всем классом объединиться против нее. Всем-то она напакостить не сможет, ведь так?..
– Да, а ты не в курсе? – встрепенулась Клава. – Почему Родченко перешла к нам в школу?
– Не в курсе. Но можно догадаться – наверняка не нашла в старой школе общего языка с одноклассниками… Таким людям, как она, везде плохо. Она на каждом углу видит врагов.
– Похоже на правду… – пробормотала Клава.
– Ладно, потом еще поговорим, – Глеб посмотрел на часы. – Тебя проводить?
– Нет, спасибо, я еще тут побуду, – отказалась Клава. – До завтра.
– До завтра!
Глеб ушел.
Клава после этого разговора чувствовала себя как-то странно. С одной стороны, ей нравился Денис Балашов, но с другой… Глеб Аверин был вовсе не таким занудой, как ей казалось раньше.
И тут Клава увидела Зину Хромову.
Та быстро шла по асфальтовой аллее мимо луга, на плече ее висел все тот же старенький рюкзак, раздувшийся от газет.
– Зина! – замахала руками Клава.
Зина повернула голову и тут же свернула к Клаве.
– Куда торопишься, Зин? – улыбнулась Клава.
– Я? Я маме почту помогаю разносить – газеты, журналы… Вот решила дорогу сократить, пошла через парк. А тут – ты… – принялась смущенно объяснять Зина.
– Молодец. Пошли вместе, а?
Они зашагали рядом.
– Ты знаешь, перед последним уроком такое случилось… – нерешительно начала Зина. – У меня прямо до сих пор по коже мурашки!
– А что? – с любопытством спросила Клава.
– Электрон Свете Родченко поставил двойку в году. Уже официально, прямо в журнал…
– Да? Так ей и надо!
– Знаешь, что она ему сказала? – шепотом произнесла Зина. – Она сказала: «Вы еще пожалеете, Петр Никифорович. Не быть вам больше учителем!»
– Совсем обнаглела! – рассердилась Клава. – Электрон – хороший, а она такое себе позволяет…
– Ты не понимаешь, – в отчаянии покачала головой Зина. – Света сказала это таким голосом, что я ей поверила. Она, Клав, в самом деле что-то задумала против Петра Никифоровича!
– У нее ничего не выйдет, – отрезала Клава. – Что она сможет придумать? Да, ее любит Стелла, да, у нее богатенький папочка… Но она не всесильна!
Клава поймала себя на том, что говорит сейчас совсем как Глеб Аверин.
– Зато хитрости и злости ей не занимать… – пробормотала Зина.
– Кто-нибудь еще присутствовал при этом разговоре?
– Да. Денис. Денис Балашов из параллельного класса. Он как раз возвращал Электрону какую-то книгу.
Глава 7
Большое шоу
На следующий день первым уроком была литература. Все уже давно сидели в классе, но Вера Ивановна что-то задерживалась.
Светы Родченко тоже не было. «Ну и хорошо… – подумала Клава. – Хоть один день без нее!»
Но ожидания, увы, не оправдались – через мгновение в класс вошла Света. С перевязанной левой рукой.
– Ой, Светик! – жалостно ахнула Жанна Парщикова. – Что с тобой? Да ты садись…
Она подбежала к Свете и помогла той сесть за парту. Света морщилась и мужественно молчала, но у Клавы вдруг возникло странное ощущение, что Родченко разыгрывает какой-то спектакль, а Парщикова – весьма неумело ей подыгрывает. Но какой в этом всем смысл?
В класс вбежала Вера Ивановна.
– Итак, начинаем урок. Медведев, к доске…. Ой, Светочка, а что у тебя с рукой?
– Скоро узнаете, Вера Ивановна, – печальным, слабым голосом произнесла Света. – Да, урок можно не начинать – сейчас все равно придет Стелла Власовна. Медведев, на место! – со злостью шикнула
Света. – Лузер[5] несчастный… – добавила она вполголоса.
– Ты что, самая главная?.. – возмутился Руслан. – И почему это я – лузер? Еще неизвестно, кто из нас лузер, а кто – виннер![6]
– Медведев, да помолчи ты! – озадаченно воскликнула Вера Ивановна. – Ничего не понимаю… Светочка, а почему к нам должна сейчас прийти Стелла Власовна?
Но Света ответить не успела – в класс торжественно вплыла директриса.
– Добрый день, друзья! – скорбным голосом произнесла она. – Перед началом занятий ко мне зашла Света Родченко, и… ах, я была буквально сражена. Сражена и поражена! Ну кто бы мог подумать… Вера Ивановна, будьте любезны, сходите, пожалуйста, в учительскую, приведите к нам Петра Никифоровича. Побыстрее, если можно!
Вера Ивановна опрометью кинулась исполнять поручение.
Все молчали. Света Родченко сидела со странной, недоброй улыбкой на губах, опустив глаза, Стелла Власовна прерывисто и нервно вздыхала… Остальные оцепенело ждали продолжения.
Через три минуты в класс вошел Электрон, а следом – запыхавшаяся Вера Ивановна.
– Что все это значит? – прошептала Лена на ухо Клаве.
– Не знаю… – тоже шепотом ответила та.
– Доброе утро, Стелла Власовна, – ровным голосом произнес Электрон. – Вы меня звали?
– Да, Петр Никифорович, – ответила директриса. – Случилось нечто неординарное и невообразимое. Недопустимое для нашей школы, которая вполне могла бы… могла бы стать победительницей в общегородском конкурсе! – Стелла Власовна всхлипнула, прижала к глазам платочек. Впрочем, тут же заставила себя успокоиться и продолжила твердым голосом: – Петр Никифорович, одна из учениц, а именно – Светлана Родченко, – утверждает, что вы подняли на нее вчера руку.
Класс тихонько ахнул. Вера Ивановна вытаращила глаза и побледнела.
– Что я сделал? – учтиво переспросил Электрон.
– Вы меня ударили! – со злостью воскликнула Света. – Указкой по руке. Вот глядите!
Она сорвала с себя повязку и предъявила всем распухший рубец на запястье. Тот самый рубец, который появился у Светы позавчера – и Клава была этому свидетельницей!
«Неправда!» – в ужасе подумала Клава.
Света вновь нацепила повязку на руку.
– Что за чушь! – удивился Электрон. – Я ударил тебя, Света?
– Да! Вы меня ударили!
– За что?
– За то, что я просила вас исправить годовую оценку, а вы отказались. Я хотела пересдать физику, а вы ответили: «Поздно». За что вы так ненавидите меня, Петр Никифорович?.. – закричала Света и зарыдала. Самыми настоящими слезами!
Класс загалдел и зашумел с новой силой. Никто особенно не поверил этой истории.
– А свидетели? – закричал с места Глеб Аверин. – Свидетели есть?
– Да! – стремительно обернулась к нему Света.
– Кто?
– Денис Балашов!
– Твой дружок! Как же, поверили мы… – скептически протянул Руслан Медведев.
– Медведев! Аверин! Немедленно вон из класса! – возмутилась Стелла Власовна.
– Минутку… – хладнокровно произнес Электрон. – Если уж зашла речь о свидетелях, то их было двое. Денис Балашов и Зина Хромова.
– Хромова? – Стелла Власовна подскочила к Зине, вперилась в нее пронзительным взглядом. Света тоже обернулась и мрачным, яростным взглядом уставилась на Зину.
– Я… – прошептала Зина, ошеломленная этим напором. – Да… Я была там. Петр Никифорович… Петр Никифорович никого не бил.
«Слава богу… – облегченно вздохнула Клава. – Молодец, Зинка!»
– Неправда, – металлическим голосом возразила Света. – Петр Никифорович за то, чтобы Зина молчала, поставил ей в году пятерку. Кто поверит, что эта слабоумная знает физику на пятерку?! Кто вообще поверит ей?
В классе поднялся совсем уж невообразимый шум.
– Тише! – закричала Стелла Власовна. – Ти-ше!!!
– Зинка – не свидетель! Свидетель – Денис, он все подтверждает! – вопила Света, потрясая перевязанной рукой.
– Эйнштейн сначала тоже учился на тройки!.. – кричал Руслан Медведев. – А потом как взял да и открыл теорию относительности! Может, Зина – тоже как Эйнштейн? В ней взяла и прорезалась эта… гениальность!
– Родченко нельзя верить! – кричал и Глеб. – Она на нашего Эл… На нашего Петра Никифоровича наговаривает! Правильно он ей двойку влепил!
Вокруг бушевали страсти, а Клава сидела молча. Она – единственная из всех точно знала, при каких обстоятельствах у Светы появился этот рубец на руке. Но почему-то не могла произнести ни слова.
– Тише! – поднял руку Петр Никифорович. Все моментально затихли. Учитель был по-прежнему спокоен, хотя и несколько бледнее обычного. – Предлагаю провести расследование. Меня обвинили – что ж, я готов ответить.
– Оч-чень хорошо, – удовлетворенно кивнула Стелла Власовна. – Завтра в три будет педагогический совет. Приглашены все действующие лица.
И она стремительно, шурша юбкой, выплыла из кабинета.
– Разберемся, ребята. Не переживайте… – сказал Электрон и вышел вслед за директрисой.
– Какой кошмар, какой ужас! – забормотала Вера Ивановна. – Чтобы в стенах нашей школы да такое… Светочка, детка, очень рука болит?
Урока не получилось – все галдели и шумели, а Вера Ивановна тщетно пыталась успокоить своих учеников. Большинство из класса были на стороне Электрона, но были и те, кто яростно поддерживали Свету, – Полина Гамова и Анжела Зорина, например, а кое-кто просто радовался лишней возможности развлечься и побузить…
Света вдруг повернулась к Зине и начала ей тихо, но очень агрессивно втолковывать. Зина слушала ее молча, ничего не отвечая, с окаменевшим лицом. «Угрожает… – догадалась Клава. – Что же делать? Светка меня тоже живьем съест, если я пойду против нее… Но Денис? Неужели Денис будет свидетельствовать против Электрона?.. Не верю!»
На большой перемене все высыпали во двор.
Было настоящее лето – вовсю пекло солнце, шелестела листва, но Клаве до этой красоты не было никакого дела. Она искала Дениса.
И в этот момент возле ограды припарковался огромный джип. Из него вылез отец Светы Родченко.
Это был невысокий лысый мужчина с румяными круглыми щеками и круглым животом. Он пыхтел и раздувал ноздри и вообще сильно напоминал закипающий чайник.
– Светик! Доча! – завопил он, бросаясь к Свете Родченко. – Почему ты ничего нам не рассказала?.. Мне только что позвонили из школы, сообщили это ужасное известие… Твоя рука! Утром еще не было никакой повязки…
– Пап, успокойся! – сердито сказала Света. – Я утром ходила в травмопункт, мне обработали рану и наложили повязку. Все в порядке. Я не хотела вас с мамой беспокоить.
– Рану?! – схватился за голову отец Светы. – Доча, да что ж это творится… Я из себя жилы тяну, столько денег в эту школу вбухал, а они тут такое себе позволяют…
«Судя по всему, решение обвинить Электрона пришло в голову Свете этим утром, – размышляла Клава, со стороны наблюдая за сценой. – Она отправилась в травмопункт, и там ей наложили повязку. О том, что рубец у нее появился не вчера, а позавчера, никто не знает. Кроме меня, разумеется. Отец Светы поверил дочери – он же ее отец, в конце концов! Стелла Власовна обожает Свету и терпеть не может непокорного Электрона. Значит, Стелла тоже купилась на Светкину хитрость. Поверила ли Вера Ивановна, например? Да, поскольку она полностью в подчинении у своей начальницы. Остальные? Вряд ли… Электрон тут двадцать пять лет работает, у него совершенно безупречная репутация… И ребята тоже Светке не поверили!»
Со ступенек сбежала Стелла Власовна.
– Виктор Григорьевич… О Виктор Григорьевич! – бросилась она к Светиному отцу. – Это несмываемый позор… Пятно на всей нашей школе! Очень хорошо, что вы приехали сразу после моего звонка. Мы немедленно начнем разбирательство, а на завтра назначен педагогический совет!
– Почему завтра, а не сегодня? – возмутился отец Родченко. – Требую, чтобы сегодня!
– Сегодня не получится, Виктор Григорьевич, – жалобно ответила директриса. – Нет Дениса Балашова.
– А при чем тут Денис? – напирал Родченко.
– Ну как же… Он у нас главный свидетель! Я вот чего вас вызвала, Виктор Григорьевич, может, отвезти Светочку в больницу?
– Это уж непременно! А где этот изверг, который посмел поднять на мою дочь руку? Где этот вампир, пьющий детскую кровь? – грохотал Светкин отец. – Испугался? Боится мне в глаза взглянуть?..
Из школы вышел Электрон, четким шагом подошел к Виктору Григорьевичу.
– Произошло какое-то недоразумение, – серьезно произнес учитель физики. – Я не знаю, откуда у вашей дочери рана на руке, но я к ее появлению не имею никакого отношения. Надеюсь, завтра на педсовете мы во всем разберемся.
– Да уж, разберемся! – угрожающе завопил Светин отец, уже не красный, а какой-то синий от гнева. – О вашей школе весь город узнает, вся страна! И вы, многоуважаемый, ответите по всей строгости закона!
Клава потянула Лену за руку:
– Идем…
Подруги свернули за угол.
– Электрон не виноват! – прошептала Клава, хотя здесь никого не было и вряд ли кто ее мог слышать.
– Наверное, ты права… – прошептала в ответ Лена.
– Не наверное, а точно! Я кое-что знаю… Светка мстит учителю за двойку! Я видела, как Света Родченко поранила себе руку. Она одна в этом виновата.
Лена внимательно слушала Клаву.
– В общем, Лен, я завтра отправлюсь на педсовет и расскажу об этом.
– Ты с ума сошла! – всплеснула руками Лена. – Связываться со Светкой…
– А почему Петр Никифорович должен из-за нее страдать? – возмутилась Клава.
– Ты разве не знаешь Светку? А ее папашу – видела? А как Стелла перед ним лебезит – слышала?.. Они вас с Зинкой сожрут и косточки выплюнут! Ты в курсе, что Светка пригрозила Хромовой – если та скажет хоть словечко правды, ее из школы выпрут? Я это собственными ушами слышала, когда мы из класса сегодня выходили…
«Значит, Света Родченко действительно угрожает Зине, – подумала Клава. – А если так, то Зина вряд ли придет на педсовет! Она же сама мне рассказывала про приоритеты и что для нее главное… Для Зины главное – окончить школу и поступить в институт, а проблемы ей не нужны. Что ж, ее можно понять… Остаемся мы с Денисом!»
– Я Зину не осуждаю, – тихо сказала Клава. – У нее такая жизнь, что ей просто деваться некуда. Но я – приду на педсовет.
– Ты с ума сошла! – шепотом закричала Лена. – Светка тогда тебе точно отомстит. Придумает что-нибудь этакое – сама убедилась, она умеет пакостить людям! Подбросит тебе свою ручку с золотым пером, например, и скажет, что это ты у нее украла… Доказывай потом! Или еще чего похуже…
– А истина?
– Какая такая истина?! – схватилась за голову Лена. – Вот уж не думала, что ты, Кошкина, такая дура! – крикнула Окоемова.
Клава осталась одна.
Еще никогда она не чувствовала себя так неуверенно. «Может, Лена права и не стоит связываться с этой дикой семейкой?» Больше всего она хотела увидеть сейчас Дениса. Только он мог развеять ее сомнения, только он мог подсказать, как жить дальше!
Она услышала чьи-то шаги и обернулась.
К ней шел Глеб Аверин.
– Ну, каково? – обратился он к ней.
– Бр-р… Жуткая история! Светка – лгунья.
– Кто бы сомневался…
– Слушай, Аверин, а ты Дениса не видел?
– Какого? Балашова, что ли, из параллельного?
– Ага!
– Нет, не видел. А зачем он тебе? – нахмурился Глеб.
– Мне его совет нужен… – пробормотала Клава. – Ох как нужен!
– Зачем тебе его советы? Он же… Он же Светкин парень! Они – одного поля ягоды.
– Нет, что ты! – затрясла головой Клава. – Денис – совсем не такой. Он… он замечательный. Ты его совсем не знаешь!
– А ты знаешь?
– Знаю! – с вызовом воскликнула она.
– Пусть так… – помолчав, произнес Глеб. – Но я вот что хочу тебе сказать, Клава… Если тебе нужен совет… Может, ты его у меня спросишь?
– Нет, мне только Денис может помочь, – покачала головой Клава. – Ладно, идем в школу, сейчас звонок будет…
Они вошли в класс – все были уже там, даже Света Родченко с перебинтованной рукой.
– Папаша поехал искать самый лучший медицинский центр, – вещала Света окружившим ее Парщиковой, Гамовой и Зориной. – Необходимо провести объективную экспертизу… Может, у меня тут перелом! – она затрясла перебинтованной рукой.
«Неужели она самой себе не противна?» – в бессильном отчаянии подумала Клава.
И тут совершенно неожиданно ей в голову пришла идея.
Эта идея никак не могла помочь в борьбе со Светой Родченко, но зато…
– Минутку внимания! – Клава вскочила на стул и захлопала в ладоши. – Я хочу сделать сообщение!
Читать бесплатно другие книги:
