Дом на окраине Суслин Дмитрий
– Пугливые деревенские жители, – пробормотал папа.
– Может они нас стесняются? – предположила мама.
– А чего нас стесняться? – удивилась Аня. – Что мы, артисты что ли, или депутаты?
Так они шли и тихо переговаривались между собой.
– Не нравится мне все это, – сказала мама. – Ох, как не нравится.
– А почему?
– Странно все это. Очень странно.
Так они прошли половину деревни. Магазин был совсем близко. Он был еще закрыт на обед, но скоро должен был открыться, и поэтому около него толпилось несколько человек. Все больше мужички в клетчатых рубашках, брезентовых штанах, в кепках или бейсболках. Они о чем-то переговаривались между собой и курили, смачно сплевывая в высокую траву палисадника, что был разбит прямо перед магазином. Были тут и две женщины, которые тоже что-то азартно обсуждали между собой. Около них крутилось несколько ребятишек, все больше младшего возраста, и Аня с Машей очень обрадовались, потому что опасались, что в Глуховке может вообще не оказаться детей, они слыхали и про такие деревни. Но раз есть малышня, значит есть и ребята постарше. Девочки облегченно вздохнули и сразу ускорили шаги.
Увидев приближающихся Карпухиных, все кто был у магазина, разом притихли и уставились на вновь прибывших. При чем уставились уж прямо совсем нехорошо, нисколько не стесняясь, что пялят на людей глаза.
– А чего это они на нас так смотрят? – вдруг громко спросила Маша. – Как на зверей в зоопарке.
– Маша, прекрати болтать глупости! – одернула ее мама.
– А что я такого сказала?
Но Машу сельчане видимо услышали, потому что разом все как-то смутились, стали делать вид, что вовсе на вновь прибывших и не смотрят, но чувство неловкости все же осталось.
– Здравствуйте, – чуть ли не хором сказали мать с отцом, подходя к магазину и присоединяясь к собранию. Они знали, что в деревнях все друг с другом здороваются.
Но присоединиться к народу у них не получилось, потому что все как-то отшатнулись от Карпухиных и вежливо, но как-то испуганно, закивали головами и забормотали невнятные приветствия. Теперь они воспользовались тем, что новоселы сами вступили с ними в контакт, и снова стали их разглядывать с нескрываемым интересом и любопытством.
– А что, магазин закрыт? – поинтересовался папа, глядя на закрытую дверь магазина. – Обед?
– Обед, обед, до пятнадцати нуль-нуль, – ответил один коренастый и давно небритый мужичок, с красным лицом и маленькими серыми живыми глазками. – А вы, стал быть, из города?
– Да вот, – смущенно признался папа и развел руками, словно был в чем-то виноват, – стало быть, так.
– Наследники значить? – опять спросил мужичок и высморкался в рукав. – Сычихины?
– Чего-чего? – не понял папа.
– Сычихины наследники, говорю, вот чего!
Все стояли и внимательно слушали этот диалог. Никто из остальных не проронил ни звука.
– Что значит, Сычихины? Ах, правильно! Конечно! Как же я сразу не догадался? Сычева Вера Павловна была владелицей дома. Да, теперь, мы его заняли.
– Ну-ну, – покачал головой мужичок. – Заняли. Ну-ну. Заместо дачи наверно, да? Сейчас все городские себе дома в деревне покупают, гамаки вешают и отдыхают. Ну-ну. И вы значит, тоже. И как вас, звать величать, если не секрет?
– Не секрет. Карпуины мы. Я Николай, Николай Владимирович, это моя жена Галина, Васильевна, и вот дочки, Аня и Маша.
– А я просто Архип, – и мужичок протянул папе большую серую и мозолистую ладонь для приветствия. Папа с чувством ее пожал.
После этого, потянулись знакомиться и остальные мужички. Неловкость первоначальной встречи, была забыта, и двор магазина вновь наполнился разговором. А потом пришла продавщица, крупная белобрысая женщина, вся красная от загара, открыла магазин и запустила всех внутрь.
Это был маленький супермаркет деревенского типа. То есть, здесь продавалась все, что нужно для жизни. Продукты, одежда, кухонная утварь, хозяйственные принадлежности, игрушки, мебель и даже книги.
Папа с мамой стали делать покупки. Им нужно было столько всего, что все просто рот открыли, глядя, как они берут чуть ли не все подряд – инструменты, постельное белье, два больших толстых матраса и всякую прочую нужную в хозяйстве утварь.
– И как мы это все понесем? – ахнула Аня, когда увидела все, что приобрели родители.
– А мы вон тележку тоже возьмем, напрокат, – ответил папа. – Я договорился. А вы пока идите, на улице нас подождите, ничего тут в духоте париться. Мы сейчас рассчитаемся.
Он купил дочерям по чупа-чупсу, и девочки вышли из магазина.
На них тут же уставились мальчики и девочки, скакавшие до этого с крыльца на землю и обратно.
– Чего вы на нас уставились? – тут же без церемоний спросила их Аня.
– А чего, нельзя что ли? – спросил один белобрысый мальчик, коротко стриженный и конопатый. Он был в одних шортах, сандалиях на босу ногу и очень загорелый.
– Да нет, можно. Мы за просмотр денег не берем, – сказала Маша. – Смотрите, сколько хотите.
Тогда этот же мальчишка подошел к сестрам и стал их рассматривать, словно они были экспонатами в музее. Глаза у него были синие и большие. Чуть выпуклые, от чего лицо у него было какое-то кукольное.
– Ты глуховский? – спросила его Аня, чтобы скрыть неловкость.
– Глуховский.
– И как тут у вас в Глуховке?
– А никак.
– Что совсем никак?
– Совсем.
– Тебе сколько лет?
– Семь.
– Ох, ты! – Аня сделала вид, что восхищена. – Ты наверно уже в школу ходишь?
Мальчишка смутился:
– Нет еще. Но осенью пойду. В первый класс, значит.
– А у тебя старшие сестры или братья есть? – продолжала спрашивать Аня.
– А то. И сеструха и братан.
– И сколько им лет?
– Восемь.
Аня чуть не плюнула от досады. Тогда инициативу разговора взяла на себя Маша.
– Как тебя зовут?
– Дениска.
– А меня Маша. А вот она Аня. Скажи, Дениска, а есть ли в Глуховке такие, как мы?
– Такие, как вы? – Дениска задумался.
– Да.
– Нет. Таких чокнутых у нас больше нет.
От такого ответа сестры открыли рты.
– Что это ты такое говоришь? – возмутилась Аня. – Кто же тебе это сказал, что мы чокнутые?
– Да вся Глуховка об этом говорит, – по-деревенски солидно ответил мальчик.
– Вся Глуховка?
– Да. Правильно ведь, робя? – Дениска обратился к остальной ребятне, что была тут. Те дружно и усиленно закивали головами.
– Но разве мы похожи на чокнутых? – растерянно спросила Аня, оглядывая ребят.
– Может и не похожи, – все также солидно ответил Дениска, – но только нормальные люди никогда не поселятся в доме, где жила ведьма.
9
Это заявление ошеломило девочек. Некоторое время они стояли и молча смотрели на ребят. Те на них. Наконец Аня обрела дар речи.
– А ну-ка повтори, что ты сейчас сказал, – грозно произнесла она и прищурила глаза.
Дениска сразу отступил на шаг и забормотал:
– Ты это чего? Чего ты?
Остальные ребята, так просто бросились наутек. Хотел бежать и Дениска, но Аня вовремя успел схватить его за руку. Мальчишка затрепыхался, словно пойманная рыбка.
– Пусти! – заревел он.
– Погоди! Чего ты орешь? Я же тебя не ем! – успокаивающе сказала Аня.
– А чего тогда держишь?
– Чтобы ты не убежал.
– А я и не убегаю.
– Я тебя отпущу, но дай слово, что не убежишь, а все мне расскажешь. А я тебе ничего не сделаю. Честное слово.
Дениска слегка успокоился:
– Ладно, расскажу. Пусти только.
Аня отпустила, но приготовилась в любую секунду снова поймать его обратно.
Дениска стал отряхивать не себе шорты.
– Давай говори, – велела ему девочка.
– А чего говорить-то?
– Что ты там болтал про ведьму?
– Про ведьму-то?
– Да.
Глаза мальчика расширились, и он нехотя сказал:
– Я сам точно не знаю. Народ говорит. Я сам ничего не видел.
– Чего ты не видел?
– Ведьму.
– Да какую такую ведьму?
– А такую. Она в том доме жила, в который вы вчера приехали.
Аня и Маша переглянулись.
– Что за ерунда?
– Вовсе не ерунда. Вся деревня знает, что Сычиха была ведьмой. Самой настоящей. Зря, что ли у нее дом на краю стоит?
Аня усмехнулась:
– Деревенские глупости. Жила была старушка. Может странная. Так уж сразу и ведьма.
Дениска сразу перешел на шепот:
– И ни сколько не ерунда. Я знаю одного мальчишку, который знает мальчишку, брат которого видел, как она сначала ходила по огороду, а потом раз и превратилась в черную свинью и чуть его не съела.
Аня и Маша опять переглянулись. Теперь в их взглядах был самый настоящий испуг.
– А ты это не придумал? – осторожно спросила Маша.
Дениска сразу понял, что теперь не девочки, а он руководит разговором, и сразу осмелел.
– Вот нисколько. Чего мне придумывать? Я вообще выдумывать не умею. А Сычиха эта, страшная была, жуть. Когда в магазин приходила, а она очень редко туда ходила, раз в три месяца, так если кто-то там был, то у него обязательно потом какое-нибудь несчастье случалось. Корова заболевала или там телевизор ломался.
Аня и Маша взялись за руки и прижались друг к другу. Мальчик счастливый от произведенного эффекта упоенно продолжал:
– А однажды, тетя Дуся, это продавщица наша, говорила моей маме, что каждый раз как товар Сычихе отпустит, так после у нее спина разламывается напополам и голова болит, так что спать невозможно.
К этому моменту вернулись и остальные ребятишки. Они увидели, что от сестер им ничего не угрожает, и осторожно по одному приблизились и с открытыми ртами слушали, что рассказывает Дениска. А тот продолжал:
– А дядя Архип однажды в клубе мужикам рассказывал такую историю. Такую историю! Хотите расскажу?
Сестры подавленно промолчали. Желание слушать у них как-то самой собой исчезло. Зато детвора наперебой потребовала:
– Рассказывай, Денька, рассказывай историю дяди Архипа.
– Так вот, – Дениска лихо сплюнул в траву и поправил выгоревший на солнце чубчик, – он однажды с моим дедом, а дед у меня пасечник, ходили в Силкино к куму.
– Куда? – спросила Маша.
– В Силкино, это деревня такая. Соседская за рекой.
– Ах, деревня!
– Да, деревня. Только ты не перебивай. Я не люблю, когда меня перебивают.
Девочки и остальные ребята дружно пообещали, что перебивать не будут.
– Так вот, ходили они к куму, а тот самогон как раз свежий нагнал. Ну они и выпили. Когда назад пошли, то их путь как раз шел мимо дома Сычихи. А возвращались они ночью. И как раз луна светила полная. И когда они мимо, значит, сычихиного дома шли, то у дяди Архипа ноги отнялись. Он так и упал. А дед мой к этому моменту совсем пьяный стал. Уже ничего не понимал. И когда дядя Архип свалился, то дед этого даже и не заметил и дальше пошел. Моя мать сказала тогда, что он домой на карачках пришел и в дверь головой стучался.
При этих словах все, кроме сестер Карпухиных весело рассмеялись.
– Чего смеетесь? Не верите?
– Верим, верим! Ты давай не томи. Рассказывай.
– А дядя Архип значит, так там и остался. Сначала он спал и ничего не видел. А потом, говорит, проснулся и вижу, кто-то на меня смотрит. Глянул, а это Сычиха. Страшная, как черт.
Все притихли и внимательно слушали, открыв рты. Дениска продолжал:
– А дальше она берет дядю Архипа за ухо, поднимает с земли и спрашивает строгим голосом:
«Ты это чего здесь делаешь?»
«Сплю», – отвечает дядя Архип.
«Нет, – говорит Сычиха, – ты не спишь, ты ко мне в сад лазил за яблоками, да и свалился».
Хотел дядя Архип перекреститься, это лучшее средство от ведьмы, да руки у него не поднимаются. А Сычиха нагнула его и поставила на четвереньки, и говорит:
«А раз так, то будешь мне служить всю ночь заместо коня».
– Заместо коня? – ахнули ребята.
– Да, заместо коня. Так она и сделал. Села верхом на дядю Архипа, и он ее всю ночь вокруг Глховки катал. А утром она ему сказала, что если еще раз увидит его около своего дома, то превратит его в лошадь и будет он ее катать на себе всю жизнь, пока не помрет. Вот так-то.
Этими словами Дениска закончил свою историю. При полном молчании слушателей. Лица у всех были серьезными и испуганными. У всех, кроме Ани. Она еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Наконец ее прорвало.
– Ну, ты даешь, Дениска! – воскликнула она сквозь смех. – Ну рассмешил. Да ты, братец, талант. А фамилия у тебя какая?
– Фамилия? – удивился неожиданному вопросу Дениска. – Зачем тебе моя фамилия? Сидоров фамилия моя.
– Сидоров? Да ну? А не врешь?
– Это почему еще?
– Да потому, что я была уверена, что твоя фамилия Гоголь.
– Какая?
– Гоголь!
– Это что еще за фамилия такая?
– А это был такой писатель, так вот он такие же сказки сочинял, что и ты. Называется «Вий». Случайно не читал?
– Какое там, читал! – усмехнулась Маша. – Он наверно еще читать-то не может. Скажи, Дениска, умеешь ты читать?
– Нет, – вынужден был признаться покрасневший Дениска.
– Тогда, я уверена, что ты фильм смотрел. Ну-ка, признавайся. Смотрел или нет? Хотя папа говорил, что у вас тут телевизор не показывается.
Дети разом возмутились:
– Это почему это не показывает? Еще как показывает. Целых две программы!
– Две программы? – с притворным восхищением воскликнули сестры.
– Да, две программы.
И вдруг один из мальчиков задумчиво сказала:
– А я смотрел «Вия». В прошлом году со страшим братом. Очень страшный фильм. И там действительно ведьма на дядьке каталась. А ты, Денька, его тоже видел?
– Вообще-то да, – признался Дениска. – Видел. И даже два раза. Там еще ведьма в гробу летала. Просто жуть. Я потом всю ночь спать не мог, за мной черти гонялись. Но честное слово, эту историю я совсем не придумал. Ее дядька Архип рассказывал.
– Так он наверно тоже смотрел этот фильм, – предположила Аня. – Да еще и книгу читал. Так что вранье это все, про вашу ведьму.
– Ха, – улыбнулся во весь рот Дениска, – она как раз ваша ведьма, а не наша. Вот как начнет вас по ночам за ноги хватать, так посмотрим, как запоете.
– Хватит нас пугать! – набросились на него девочки. Они еще хотели что-то прибавить, чтобы поставить на место юного фантазера, но тут как раз папа выкатил из магазина тележку.
– А ну, девчата, давайте помогайте. Тащите все сюда и кладите на эту тачку. Сейчас мы ее домой поволочем.
Сестры победоносно посмотрели на детвору и п пошли в магазин за покупками.
Когда Карпухины отправились в обратный путь, схватившись за поручень тележки чуть ли не все четверо, то на их шествие смотрело все население Глуховки. Народ высыпал на улицу и без стеснения пялился на необычное городское семейство.
– И все-таки мне не нравится, что на нас так смотрят, – тихо сказала мама.
– Ну и что? – не согласился папа. – Просто мы стали популярными. Не каждый день в этой деревне появляются новые жильцы. Это, так скажем, наше знакомство с местным населением. И оно прошло довольно успешно. Вот увидишь, что завтра на тебя уже никто внимания обращать не будет.
Когда они проходили последний дом, то около его ворот уже стоял Дениска с сестрой и братом, очень похожими на него. Когда они увидели, что Аня и Маша их заметили, то сразу все трое таинственно заулыбались и стали крутить пальцем у виска. Сестрам ничего не оставалось делать, как в тайне от родителей показать им язык.
Но вот Глуховка осталась позади. Скоро начался спуск к окраине и их новому дому.
– Папа, – обратилась тут Маша к родителю, – а кто была прежняя владелица нашего дома.
– Старая женщина, – пропыхтел отец. Он уже слегка вспотел, потому что несмотря на женскую помощь основная тяжесть поклажи все равно приходилась на него. – Просто очень старая женщина. Ей было девяносто пять лет, когда год назад она умерла.
Девочки опять переглянулись.
– А как она умерла? – спросила Аня. – От болезни или просто от старости.
И вот тут папа почему-то смутился и попытался уйти от ответа.
– Так, как бы тут не перевернуть нашу тележку, очень узкая тропа, и очень круто.
Девочки подождали, когда минет трудный участок и снова стали приставать к отцу:
– Ну папа, же! Ты ведь так и не рассказал, как умерла старуха? Это что, тайна? Там что-то случилось необычное?
– Ну что вы ко мне пристали? Ничего необычного там не было.
– Тогда почему ты не рассказываешь? Мама, почему папа не рассказывает? Ты что-то знаешь?
Мама в свою очередь удивилась.
– Правда, Коля, почему ты не рассказываешь? Почему уходишь от ответа? Девочки хотят знать, что случилось с женщиной, которая жила в доме, где теперь предстоит жить нам. Тут не должно быть каких-то недоговорок.
– Папа наверно что-то от нас скрывает, – заметила Маша. – Я полагаю, что в доме было убийство. Бабушку убили, а папа молчит, чтобы не пугать нас.
– Это правда? – удивилась мама и как-то странно посмотрела на папу.
– Маша! – крикнул отец. – Прекрати молоть ерунду. Ты сейчас действительно всех напугаешь.
– Так было убийство или нет? – настойчиво спросила мама.
– Да, было или нет? – поддержали ее сестры.
– Не было там никакого убийства! – рявкнул папа. – Не было! И отстаньте от меня.
Но Маша не сдавалась.
– А что там было? Ведь что-то там все-таки случилось? Ну, папа, я по лицу твоему вижу, что там что-то было. Ну почему ты нам не хочешь рассказать? Мы же не маленькие?
К Маше на помощь пришли мама и Аня. Они тоже наперебой стали требовать, чтобы папа рассказал, что же произошло в их доме со старухой.
Очень тяжело одному мужчине противостоять сразу трем женщинам. Папа не выдержал напора семьи и сдался:
– Ладно. Скажу. Только не приставайте. Ничего такого не было. Просто… – он на минуту осекся, но встретил настойчивые и вопросительные взгляды жены и дочерей, продолжил, – вот, значит, какое дело. Пропала бабка.
Все трое так и ахнули:
– Как пропала?
– Ну как пропала, как пропала? Пропала и все. Как люди иногда пропадают. Была, была, а потом раз, и ее не стало. Сычиха, то есть, тьфу, как ее там, Вера Павловна и так из дома редко выходила. Раз в месяц не чаще, а потом месяц прошел, второй, третий. Тут люди и забеспокоились. Отправились к ней, а в доме никого. Пропала женщина. Искали ее, искали. Так и не нашли.
– И что дальше? – затаив дыхание спросили Аня и Маша.
– Что дальше? Поискали ее, поискали, да и перестали искать. Бабка одинокая, в деревне у нее родственников нет. Кому она нужна? Объявили ее пропавшей без вести, да и все дела.
– А может ее инопланетяне украли? – фыркнула Маша, но потом встретила строгий взгляд матери и виновато стала оправдываться: – А что, я по телевизору видела, такое бывает. Потом они с ними разные опыты делают. А иногда они поизучают, значит, поизучают, да и обратно отпустят. При чем кто возвращается, тот никогда не болеет и молодой и здоровый.
– Здорово! – засмеялась Аня. – Представляю, спим мы ночью, вдруг под окнами свет. Мы бежим смотреть, а там летающая тарелка. Спускается с нее по лестнице с марсианином под руку наша старушка, помолодевшая лет этак на семьдесят и говорит: «Извольте покинуть мой дом!»
Сестры расхохотались.
– Как вам не стыдно? – возмутился отец. – С человеком произошло несчастье, а вы со своими глупыми шуточками.
Его перебила мама.
– Постой, постой! – задумчиво сказала она. – Ты ведь об этом нам не рассказывал. А как же тогда нам дом достался, раз она даже и не умерла? Ведь мертвой ее, получается, никто не видел?
– По закону, – стал объяснять он, – человек пропавший без вести, через год, объявляется как бы мертвым, и его имущество переходит наследникам, если таковые имеются.
– Кто же сказал тебе, что ты можешь дом получить?
– Так нотариус.
– Какой еще нотариус?
– Какой, какой? Обыкновенный! Из нотариальной конторы. Оказывается, старушка была не так проста, как казалось. У нее было самое настоящее завещание, заверенное, при свидетелях, в которых черным по белому сказано, что дом со всеми пристройками и садовым и огородным участками принадлежит мне. Так что, здесь все просто. Прошло время, и дом достался мне.
– А ты знал, что она пропала?
Читать бесплатно другие книги:
