Тайная страсть Линдсей Джоанна
— Поскольку появление призрака объяснилось, может, кто-нибудь возьмет на себя труд объяснить мне, что вы трое делаете у моей постели и каким образом я попал сюда. Или мне только привиделось, что я остался один…
— Это не сон, Митя, — перебила Анастасия, осторожно присаживаясь на постель и поднося к его губам поильник с водой. — Ты так сильно болел, что бывали минуты, когда мы не были уверены, что ты очнешься.
— Вы не шутите?
Но никто из присутствующих не подумал улыбнуться.
— И как долго я провалялся без памяти?
— Три недели.
— Не может быть! — взорвался Дмитрий и попытался встать, но голова закружилась так, что он почти рухнул на кровать и закрыл глаза. Три недели совершенно выпали из его памяти и жизни? Сознание того, что подобное действительно могло произойти, ошеломило Дмитрия.
— Митя, пожалуйста, тебе нельзя расстраиваться, — уговаривала Настя, с тревогой глядя на брата. — Доктор сказал, что как только ты очнешься, должен лежать спокойно и не вскакивать с постели.
— Тебе было очень худо, — добавил Николай. — Горел в жару почти все время, хотя иногда приходил в себя и казался совершенно здоровым, и мы считали, что лихорадка прошла. Но немного погодя все начиналось снова.
— Да, я три раза рассказывала, как ты попал сюда и что случилось, — вмешалась Анастасия. — Ты оставался в сознании достаточно долго, чтобы что-то потребовать, приказать и причинить всем как можно больше неприятностей. Неужели не помнишь?
— Нет, — вздохнул Дмитрий. — Может, возьмешь на себя труд объяснить еще раз?
— Какие-то солдаты, разыскивавшие беглого крестьянина, отыскали тебя. Они подумали сначала, что наткнулись на него, когда увидели твои следы, ведущие к сараю. Сколько ты пробыл там, неизвестно, потому что уже тогда метался в жару и бредил. И даже не мог сказать им, кто ты.
— Они отправились вместе с тобой в бараки, но, к счастью, кто-то из твоих бывших сослуживцев узнал тебя и сообщил нам, — добавил Николай. — Когда Владимир добрался туда, ты пришел в себя как раз настолько, чтобы приказать немедленно ехать домой.
— Но тут началась метель, — перебила Анастасия, — и вы опять застряли на целую неделю. К этому времени тебе стало настолько хуже, что мы боялись за твою жизнь.
— Женщины, что с ними поделаешь, — покачал головой Михаил. — Не способны даже понять, что настоящему мужчине нипочем какая-то жалкая простуда, особенно когда существует так много гораздо более волнующих способов…
— Избавь меня от описания твоих кровавых похождений, — устало перебил Дмитрий. — Кстати, когда ты приехал?
— Почти неделю назад. Подумать только, я ожидал торжественной встречи, а все сидят вокруг твоей постели, а на меня даже не смотрят.
— Все? — неожиданно оживился Дмитрий. — И Кэтрин?
— Кэтрин? Кто эта Кэтрин?
— Он имеет в виду ту малышку… — хмыкнул Николай.
— Леди Кэтрин Сент-Джон, — сухо поправил Дмитрий.
— Неужели? Так значит, она говорила правду, даже насчет Сони?
— Да, кстати, потрудись объяснить, что случилось, когда ты ее нашел?
Вопрос был задан таким тоном, что Николай невольно отступил, хотя понимал, что Дмитрия в его теперешнем состоянии нечего бояться.
— Ничего не случилось! Даю слово, я к ней и близко не подошел!
— Да скажет мне наконец кто-нибудь, кто эта Кэтрин? — безуспешно добивался ответа Михаил.
— Где она? — продолжал допытываться Дмитрий, но при виде непонимающего лица Николая обратился к сестре:
— Настя? Она ведь здесь?
— Видишь ли…
Настя виновато отвела глаза, и Дмитрий понял, что она пытается утаить дурные вести.
— Владимир! — панически вскрикнул Дмитрий и вновь обернулся к Николаю, вне себя от страха. — Где он?! Немедленно позовите Владимира! Владимир!
Николай метнулся из комнаты, а Настя вновь толкнула брата на постель.
— Успокойся, Митя! Тебе станет хуже…
— Ты знаешь, где она?
— Не знаю, но уверена, что твоему слуге все известно, поэтому если только ты немного придешь в себя и подождешь…
В дверях появился Владимир, уже осведомленный о причинах суматохи.
— Барин? Вы очнулись? Она уехала в британское посольство.
— Когда?
— На следующий день после вашего отъезда. Она все еще там.
— Ты уверен?
— Я нанял сыщика наблюдать за посольством, барин. Она ни разу не вышла за ворота.
Напряжение мгновенно покинуло тело Дмитрия, оставив его таким обессиленным, что глаза сами собой закрывались. Теперь, когда он знает, где она…
— Все-таки объяснят мне в конце концов, кто эта Кэтрин?! — вышел из себя Михаил.
— Твоя будущая невестка, Миша, " как только я снова встану на ноги. Кстати, рад, что ты вернулся, — добавил Дмитрий, прежде чем провалиться в глубокий сон.
— Я находился под впечатлением, что он не очень-то спешит жениться, — заметил Михаил, вопросительно глядя на родственников.
Николай и Анастасия переглянулись и, улыбаясь, потихоньку вышли из комнаты. Николай, не оборачиваясь, бросил на ходу:
— По-видимому, кто-то сумел заставить его изменить решение.
Глава 39
— Леди Кэтрин, вы сегодня принимаете? Кэтрин со вздохом оторвалась от счетных книг.
— Кто на этот раз, Фиона? — осведомилась она. — Когда же, черт возьми, соседи перестанут совать носы в чужие дела?
— Говорит, что она герцогиня Олбемарл. Кэтрин молча уставилась на девушку, чувствуя, как от щек медленно отливает краска. Бабка Дмитрия? Здесь? Означает ли это… нет, будь Дмитрий в Англии, наверняка явился бы собственной персоной!
— Миледи?
Кэтрин поспешно вернулась к реальности.
— Да, я приму ее. Проводите леди в… постойте, она ведь одна, не так ли? — И дождавшись, пока Фиона кивнет, велела:
— Прекрасно. Думаю, здесь нам будет всего удобнее. Да, Фиона, не забудьте принести лимонада с бисквитами.
После ухода горничной Кэтрин продолжала сидеть за секретером, нервно грызя кончик пера и с каждой секундой все больше волнуясь. Почему бабка Дмитрия внезапно решила повидаться с ней? Она никак не могла ни о чем проведать. Ни один человек, даже ее отец, не знает всей правды.
Граф выказал себя крайне снисходительным и понимающим отцом, судя по тому единственному письму, которое Кэтрин получила от него перед отъездом из России. Однако она успела послать ответ, состоящий из искусных хитросплетений лжи, призванных успокоить графа и заверить, что она чувствует себя прекрасно и готова отправиться домой. Всю историю Кэтрин, конечно, не могла рассказать хотя бы по той причине, что долг отца — отомстить за поруганную честь дочери и вызвать обидчика на дуэль, а этого она допустить не могла.
Осталось сочинить весьма правдоподобную сказку о том, как ее похитили по ошибке и привезли в Россию. Кроме того, Кэтрин воспользовалась той же уловкой, что и в разговоре с послом, и продолжала утверждать, что сразу же написала, но письмо по каким-то причинам затерялось. В довершение всего она невозмутимо сообщила, что собирается воспользоваться случаем и еще немного попутешествовать.
Нельзя сказать, что отец был очень доволен ее решением, но все же смирился с волей дочери и даже прислал ей кругленькую сумму на расходы.
И все было хорошо, пока, наконец, три недели назад она не явилась домой с Алеком на руках. Этого отец никак не мог понять, особенно еще и потому, что Кэтрин никак не объяснила появление ребенка на свет, сказав лишь, что влюбилась, и неизбежным результатом этого чувства обычно являются дети. Самым большим яблоком раздора между ними стал отказ Кэтрин назвать имя отца Алека. Она, правда, упомянула, что встретила его, путешествуя по России, и пока не желает выходить замуж. И что же можно было объяснить обществу? Абсолютно ничего.
Кэтрин была отнюдь не первой девушкой, вернувшейся из странствий с младенцем, но в отличие от остальных не собиралась объявлять его найденышем, усыновленным из милосердия, — слишком часто к этой отговорке прибегали дамы, поэтому ни один нормальный человек ей бы не поверил. И поскольку леди Кэтрин Сент-Джон нельзя было упрекнуть в легкомыслии и распутстве, она предполагала, что злословить о ней не станут слишком рьяно и долго.
В этом она оказалась права. И хотя не знала, что именно ее бесценная Люси распустила этот слух, но в обществе Кэтрин считали вдовой, чей муж безвременно погиб, оставив ее безутешной, и теперь бедняжка отказывается даже говорить о так рано ушедшем из жизни возлюбленном.
Все это весьма забавляло Кэтрин, но кроме того, и позволяло без всякого смущения избегать расспросов относительно отца Алека. Наоборот, Кэтрин так гордилась сыном, что была готова показывать его всякому, кто выражал желание увидеть мальчика. Всякому, кроме, конечно, бабки Дмитрия.
Алек, к несчастью, унаследовал знаменитую красоту рода Александровых и волосы отца. Это, конечно, не огорчало Кэтрин, но всякий, кто знал Дмитрия, сразу мог сказать, чей это ребенок. Герцогине стоит взглянуть на Алека, чтобы заметить сходство, а потом упомянуть об этом в разговоре с внуком, и тогда правда выплывет наружу. Дмитрий поймет, что она оставила его, уже зная о ребенке, что отказалась выйти замуж, лишив его тем самым наследника. Вряд ли он хладнокровно воспримет эту новость. И может даже попытаться отобрать Алека у Кэтрин. Нет, она не имеет» права рисковать.
В комнате «то-то тихо кашлянул, и Кэтрин, мгновенно встрепенувшись, вскочила.
— Ваша милость, входите, пожалуйста. Садитесь. Насколько я поняла, вы знакомы с моим отцом. Он сейчас в Лондоне, но если вы приехали…
— Я здесь, чтобы поговорить с вами, дорогая, и пожалуйста, давайте забудем о формальностях. Мне хотелось бы, чтобы вы называли меня Ленорой.
Ленора Кадуорт оказалась совершенно не такой, как ожидала Кэтрин, хотя, говоря по правде, она сама не представляла, кого хочет увидеть. Многие дамы возраста вдовствующей герцогини держались старых обычаев и прежнего образа жизни, некоторые даже пудрили волосы. Однако Ленора была одета в модный дорожный костюм, и единственной данью прошлому была излишне строгая прическа, которая, однако, очень ей шла. На лице почти нет морщин, хотя волосы совсем седые. Она все еще могла считаться очень красивой женщиной, и Кэтрин окончательно расстроилась, увидев, от кого унаследовал Дмитрий темные глаза — точно такого же цветами разреза, как у герцогини. Правда, в ее взгляде светилось куда больше тепла.
— Не стоит так нервничать, — посоветовала герцогиня.
— О, я совершенно спокойна, — заверила Кэтрин. Черт возьми, она с самого начала попала в неловкое положение! — И пожалуйста, называйте меня Кейт. Так меня зовут в семье.
— А как к вам обращался Дмитрий?
Кэтрин выдали глаза, мгновенно вспыхнувшие при этом вопросе.
— Почему вы приехали? — резко сказала она, хотя в голосе слышались нотки страха.
— Познакомиться с вами. Удовлетворить свое любопытство. Я только узнала, что вы вернулись в Англию, иначе явилась бы раньше.
— Не думаю, что вы относитесь к людям того склада, которым не терпится раздуть очередной скандал, ваша милость.
Ленора почти против воли расхохоталась:
— О, дорогая Кейт, как восхитительно приятно встретить человека, который всегда говорит то, что думает! Нет, поверьте, я не сплетница. Видите ли, в прошлом году я получила от тетки Дмитрия довольно длинное письмо — надеюсь, вы не будете отрицать, что знаете моего внука?
Видя, что Кэтрин и глазом не моргнула, Ленора как ни в чем не бывало улыбнулась.
— Так или иначе. Соня, тетка Дмитрия, обожает жаловаться мне насчет его бесчисленных любовных похождений. Она из года в год исправно сообщает мне обо всем, без сомнения, намереваясь открыть глаза несчастной старухе на окончательно заблудшего внука, который, несомненно, добром не кончит. Правда, я ни на секунду не верила в это и, конечно, не пожелала бы иметь с Соней ничего общего, если бы ее послания не были такими забавными. Но последнее письмо меня чрезвычайно расстроило. В нем говорилось, будто Дмитрий пал настолько низко, что не погнушался привозить своих… как бы получше выразиться… женщин прямо из Англии, и зашел так далеко, что поселил одну из них в собственном доме.
Кэтрин побелела:
— Она, случайно, не упомянула ее имя?
— Боюсь, упомянула.
— Понимаю, — вздохнула Кэтрин. — Она, вероятно, не поняла, почему я оказалась там. И уж конечно, все было не так, как она думала. Кроме того, сомневаюсь, что Дмитрий позаботился объяснить… о, это не важно. Надеюсь, вы приехали не затем, чтобы довести эти сведения до ушей моего отца?
— Но к чему мне делать такое?
— Чтобы успокоить его. Все это время он ничего не знал обо мне и был уверен, что я мертва.
— Хотите сказать… Извините, дорогая, я не имела ни малейшего представления. Конечно, мне было известно о вашем исчезновении, но Джордж ни словом не дал понять, что не знает, где вы. Все были уверены, что вы отправились в путешествие по Европе. Но не считаете ли вы, что такое поведение было несколько легкомысленным с вашей стороны? Конечно, Дмитрий, бесспорно, дамский угодник и большой повеса, но взять и просто сбежать с ним…
— Прошу прощения, — резко перебила Кэтрин, — но боюсь, моего мнения по этому вопросу никто не спрашивал. Щеки герцогини ярко вспыхнули:
— Тогда мне действительно очень жаль, дорогая. Кажется, я приехала сюда, находясь под ошибочным впечатлением. Мне казалось, что у вас с моим внуком был роман и что ребенок, которого вы привезли в Англию, его сын. Видите ли, я слышала о младенце и надеялась… собственно говоря, я и сейчас надеюсь… То есть хочу сказать…
— Алек — не сын Дмитрия!
Ленора откинулась на спинку кресла, потрясенная столь неожиданным взрывом.
— Я не собиралась намекать… Нет, конечно, собиралась.
Простите меня. Но учитывая, что большинство женщин находят моего внука совершенно неотразимым, самым естественным было предположить… О, дьявол все побери, Кейт, я хотела бы видеть мальчика.
— Нет! Я хотела сказать, что он спит и…
— Я готова подождать.
— Но он неважно себя чувствует. И вряд ли стоит в таком состоянии тревожить его.
— Почему вы мне отказываете? Мы говорим о моем правнуке!
— Он не ваш правнук, — гневно бросила Кэтрин, видя, что герцогине удалось загнать ее в угол, но от волнения не в силах ничего придумать в подобной ситуации. — Я уже сказала, что Дмитрий не отец Алека. Да ведь он оставил меня в деревне на несколько месяцев! Знаете, сколько там мужчин? Сотни! Стоит ли мне продолжать?
Ленора улыбнулась:
— Вам всего-навсего следовало объяснить, дорогая, что вы никогда не были близки с Дмитрием, но я ничего подобного не услышала. И ничем не убедите меня, что вы из тех женщин, которые перепархивают от одного мужчины к другому, так что даже не трудитесь убеждать меня в обратном. Мальчик ничего не знает, верно? Именно этого вы боитесь?
— Ваша милость, я буду вынуждена просить вас уйти, — холодно процедила Кэтрин.
— Прекрасно, дорогая, считайте, что пока победа за вами, — не повышая голоса, любезно отозвалась Ленора. В ее возрасте не стоит так легко поддаваться эмоциям. Однако она тем не менее твердо пообещала:
— Когда-нибудь я все равно увижу Алека. Не позволю лишать меня первого правнука, даже если придется привезти сюда его отца, чтобы разрешить спор.
— Не советую, — раздраженно ответила Кэтрин, вконец потеряв самообладание. — Представляете, в какое бешенство он придет, узнав, что вы зря заставили его совершить столь утомительное путешествие? Все это лишь ваши фантазии.
— Позвольте мне в этом усомниться, дорогая.
Глава 40
— Ну? — скомандовал Дмитрий. Владимир в очевидной растерянности переступил через порог.
— Она не приняла ни цветы, ваша светлость, ни письмо. И то и другое возвратили мне, причем конверт не был даже вскрыт.
Дмитрий с силой опустил кулак на столешницу, расплескав вино и свалив канделябр, возвышавшийся в центре стола. Лакей поспешил поднять подсвечник, прежде чем начался пожар. Дмитрий даже не заметил случившегося.
— Почему она не хочет меня видеть? Что такого ужасного я сделал? Я ведь просил ее выйти за меня, верно?
Владимир ни слова не проронил. Он понимал, что спрашивают не его, поскольку слыхал все это уже сотни раз. К тому же у него все равно не нашлось бы ответа. Он не, знал, что именно сделал князь, разве что речь шла о том же, что сотворил сам Владимир, и, Матерь Божья, как часто ему пришлось жалеть об этом! Нужно же было оказаться таким глупым, слепым болваном, ничего не понимающим в людях! Как злорадствовала и ликовала Маруся, потому что поняла все с самого начала, пока он, ее муж, упрямо не желал раскаиваться в собственных заблуждениях по поводу леди Кэтрин.
— Возможно, если вы…
Владимир не успел договорить. Вбежавший лакей поспешно объявил:
— Вдовствующая герцогиня…
Но и он не окончил фразу, поскольку Ленора, повелительно оттолкнув несчастного, уже появилась в дверях. Было ясно, что она чем-то расстроена, хотя Дмитрий, немедленно поднявшейся со стула, так удивился, что ничего не заметил.
— Бабушка!
— И нечего подлащиваться ко мне, бессовестный, легкомысленный негодяй! — рассерженно бросила Ленора, довольно сильно шлепнув внука по рукам, когда тот попытался ее обнять. — Подумать только, как я должна была чувствовать себя, когда меня спросили, почему ты так скоро вернулся в Лондон после того, как уже пробыл здесь несколько месяцев, а я ничего не могу ответить, поскольку даже не слыхала, что ты вообще приезжал в Англию, ни тогда, ни сейчас! Как ты мог явиться сюда и ни разу не навестить меня, даже не удосужился сообщить, что был здесь не один раз, а дважды! У Дмитрия хватило совести покраснеть.
— Я должен принести вам извинения…
— И не только, — отрезала бабка. — Ты обязан объясниться.
— Конечно, только садитесь, пожалуйста. Составьте мне компанию и выпейте бокал вина.
— Я сяду, но никакого вина!
Ленора опустилась в кресло и начала раздраженно барабанить пальцами по столу. Дмитрий жестом отослал слуг и вернулся к своему стулу, чувствуя, что его приперли к стенке. Что он может сказать бабке? Только не правду.
— Я как раз собирался ехать к вам, бабушка, — начал он.
— Через три недели после прибытия?
Значит, ей известно, что внук пробыл здесь так долго.
Интересно, что она еще успела проведать?
— Я написала тебе месяц назад, но ты, конечно, не успел получить моего письма. Именно поэтому я сегодня взяла на себя труд повидаться с тобой. Так вот, в сторону всяческие отговорки. Объясни-ка, что ты здесь делаешь и почему именно я узнаю об этом последней?
— Вы писали мне? Случилось что-то?
— Не пытайся отвлечь меня, Дмитрий. Я требую немедленного ответа. Что ты задумал? И почему попросил моего собственного сына утаить все от меня? Он, конечно, знает о твоем приезде, иначе ты не жил бы в его городском доме.
— Вы не должны ни в чем винить дядю Томаса, — вздохнул Дмитрий. — Я попросил его пока молчать, поскольку знал, что вы будете настаивать на моем визите. Но у меня слишком неотложные дела, и… придется пока остаться в Лондоне, бабушка. Нужно убедиться, что она не исчезнет снова.
— Кто?
— Дама, на которой я хочу жениться. Брови Леноры взметнулись вверх:
— Вот как? Насколько я припоминаю, ты обещал, что женишься еще к концу прошлого года. Получив же известие о том, каким чудом твой брат воскрес из мертвых, я предположила, что ты больше не спешишь связать себя узами брака.
— Это было до того, как я встретил Кэтрин.
— Неужели Кэтрин Сент-Джон? — охнула Ленора.
— Откуда вы узнали? Нет, не говорите. По-видимому, я выгляжу полным идиотом в глазах общества! Меня столько раз выгоняли из ее дома, что весь город, должно быть, уже знает! Конечно, гнаться за ней по Пикадилли было чистым безумием, тем более что она все равно ухитрилась от меня ускользнуть!
— Превосходно! Насколько я поняла, ты преследуешь леди Кэтрин и даже взял на себя труд появиться сейчас в Лондоне. Но что ты делал здесь раньше?
— Тоже искал Кэтрин. Думал, она успела вернуться сюда, но, как выяснилось, ошибся. Сумел лишь обнаружить, что она все еще путешествует по Европе, но где именно, никто точно не знал.
— Мог по крайней мере погостить у меня день-другой, — пожаловалась Ленора.
— Простите, бабушка, но я был не слишком подходящей компанией в то время. Говоря по правде, меня совсем выбило из колеи то, что Кэтрин так и не успела появиться и я не знал, где ее искать.
— Значит, окончательно доведен до отчаяния? — впервые за все время улыбнулась Ленора. — Не знай я тебя лучше, могла бы подумать, что ты влюблен.
— Разве это настолько невозможно? — нахмурился Дмитрий.
— Ну почему же, конечно, нет. Дело в том, что я встречалась с леди Кэтрин. Весьма внушительная, и я бы сказала, грозная дама, несмотря на весьма миниатюрные размеры. Уж Она-то не станет плясать под твою дудочку, мальчик мой. Слишком, ., долго она была самостоятельной и вела дела по своему усмотрению, так что вряд ли сможет привыкнуть к роли покорной жены! Крайне сомневаюсь, что такая леди, на все имеющая собственное суждение и мнение, относится к тому типу женщин, из которых ты хотел бы выбрать себе жену.
— Вы не сказали ничего нового. Все это мне и без того уже давно известно.
— Вот как? — хмыкнула Ленора.
Она, пожалуй, могла кое-что сообщить внуку, но решила не делать этого. Зачем давать мальчику оружие, в котором он пока не нуждается? Слишком легко ему все доставалось в жизни. Не мешает приложить немного усилий, чтобы на этот раз получить желаемое и достичь цели, а если малышка Кейт не собирается так легко сдаваться, тем лучше. Конечно, если внуку в конце концов не удастся завоевать свою даму, тогда дело другое. Ленора не намеревается лишаться первого и единственного пока правнука.
— Ты сказал, что Кэтрин не желает тебя видеть? — осведомилась Ленора. — Но почему?
— Сам не знаю. Во время последней встречи мы поссорились — совершенно обычное явление, ничего особенного. Она только что стала моей… не важно. Главное, что Кэтрин сбежала, исчезла, и когда наконец я снова ее нашел, не желает меня видеть. Конечно, мне за многое нужно попросить прощения, но Кэтрин не дает ни малейшего шанса сделать это. Похоже, она просто меня боится.
— Боится или нет, это не имеет никакого значения. Если Кэтрин именно та, которая нужна тебе, мальчик мой, придется найти способ ее получить, не так ли? Лично я думаю остаться в Лондоне, чтобы видеть все своими глазами. И не забудь пригласить меня на свадьбу, если таковая, конечно, состоится.
После ухода Леноры Дмитрий еще долго сидел за столом. И если настроение бабушки к концу разговора значительно улучшилось, внук, наоборот, стал еще мрачнее. Почему его преследует такое чувство, словно герцогиня знала что-то неизвестное ему и не пожелала открыть правду?!
Глава 41
— Кит? Ты уже встала?
Бет постучала в дверь и едва не отпрянула, увидев, что ручка замка немедленно повернулась.
— О, ты меня испугала. Проснулась?
— Ну конечно. Вопрос в том, что заставило тебя подняться так рано?
— Подумала, что стоило бы нам куда-нибудь поехать сегодня утром — покататься верхом или отправиться по магазинам… как раньше.
Кэтрин устремилась по коридору, но сестра не отставала.
— Это было бы неплохо, но у меня сегодня слишком много…
— Оставь, Кит! Я могу погостить всего два дня, пока Уильям уехал по делам. Ты же знаешь, он считает, что глупо проводить уик-энд у вас, когда наш городской дом всего в нескольких кварталах отсюда.
— И он совершенно прав, — согласилась Кэтрин, улыбаясь.
— Вздор. Я просто хотела, чтобы мы побыли немного вместе, как раньше, прежде чем ты… то есть…
— Прежде чем что?
— О, ты прекрасно знаешь.
— Бет! — предостерегающе воскликнула Кэтрин.
— Прежде чем ты снова выйдешь замуж или что-то в этом роде, и…
— Я не собираюсь выходить замуж. Бет, и что, черт возьми, заставило тебя думать иначе?
— Не стоит так злиться! Что я должна, по-твоему, думать? Ни для кого не секрет, что происходит здесь! Твои слуги просто в восторге! Все это так романтично! И конечно, они все рассказали моей горничной! Самый красивый на свете мужчина часами простаивает у твоей двери, посылает тебе подарки, цветы и письма…
— Кто сказал, что он красив? Элизабет рассмеялась:
— О, Кит, почему ты так старательно обороняешься? Я видела его, конечно. Русский князь вызывает всеобщее любопытство.
Они добрались до столовой, где как раз завтракал граф, но Элизабет и не подумала замолчать.
— Мне его показали несколько недель назад, но я просто поверить не могла, что он действительно тебя знает. И тут слышу, что он неустанно тебя преследует и пытается увидеть! Это так волнующе! Где ты с ним познакомилась? Пожалуйста, Кит, ты должна мне все сказать!
Кэтрин молча уселась, не обращая внимания на вопросительный взгляд отца. Он тоже ожидал ее ответа, но она была полна решимости держать правду при себе.
— Мне нечего рассказать, — небрежно бросила она. — Я встречалась с ним в России, только и всего.
— Нечего рассказать? — фыркнул Джордж Сент-Джон. — Это он, не так ли?
— Нет, не он, — подчеркнула Кэтрин, в который раз повторяя эти слова за последние три недели: отец постоянно задавал один и тот же вопрос.
— Ты имеешь в виду отца Алека? — охнула сестра.
— О, да успокойся же ты. Бет! Совершенно не важно, кто он! Я не желаю иметь с ним ничего общего!
— Но почему?!
Кэтрин встала, окинув сестру и отца взглядом, ясно говорившим, что с нее достаточно.
— Я повезу Алека на прогулку в парк и надеюсь по возвращении больше никогда не слышать имени этого человека! Я уже достаточно взрослая, чтобы сама определять свою жизнь, и в последний раз заявляю, что не хочу его больше видеть. Никогда! Ясно вам? И давайте на этом закончим разговор.
После ухода Кэтрин Элизабет взглянула на отца. Судя по его виду, тот был раздражен не меньше старшей дочери.
— Папа, что, по-твоему, заставило Кэтрин так рассердиться на него?
— Рассердиться? Считаешь, в этом все дело?
— Ну конечно. Иначе почему она отказывается даже поговорить с ним? А ты? Ты разговаривал с этим человеком?
— Когда он появляется, меня вечно дома нет, — покачал головой Джордж. — Но, думаю, мне стоит нанести ему визит. Если именно он — отец Алека…
— О нет, ты не должен силой вынуждать их пожениться! Кэтрин в жизни не простит тебе этого, если, конечно, не помирится с ним. Но как этого добиться, ведь она и видеть его не желает!
Кэтрин шла по широкой аллее, стараясь держаться в тени деревьев. Она не упускала из виду Алека, резвившегося на одеяле, разостланном на самом солнцепеке, хотя его няня, Элис, постоянно находилась рядом. Стояла уже средина сентября, но после зимы, проведенной в России, Кэтрин не выносила слишком жаркого, по ее мнению, солнца, и даже такая погода казалась ей неприятно теплой. Но Алек любил прогулки и, кроме того, с восторгом рассматривал осенние листья, медленно кружившие над его головкой и ложившиеся на землю багряно-желтым ковром.
В свои четыре с половиной месяца малыш с каждым днем становился все более непоседливым. Последние несколько дней он забавлялся тем, что вставал на четвереньки и долго раскачивался. Если верить няне, недолго ждать, пока Алек начнет ползать. Жаль, что Кэтрин почти ничего не знает о младенцах! Но она прилежно училась и была безмерно рада и горда каждым новым достижением своего очаровательного сына.
— Катя!
Кэтрин, мгновенно придя в бешенство, резко обернулась, сверкая глазами, но, как всегда, при одном взгляде на Дмитрия гневные слова застряли в горле. Прекрасно! Тем лучше! Не стоит ему знать, что он по-прежнему способен разжечь в ней какие бы то ни было чувства! К тому же он уставился на нее. Ни взгляда в сторону Алека. Пока ей нечего бояться.
Она с радостью отметила, что голос звучит спокойно и даже бесстрастно.
— Это, конечно, не назовешь случайной встречей.
— Я никогда не оставляю подобные веши на волю случая.
— Естественно. Ладно, Дмитрий, поскольку ты, по-видимому, не собираешься поступить разумно и вернуться домой, объясни, пожалуйста, что такого важного…
— Я люблю тебя.
О Господи, снова фантазии, мучительно правдоподобные, яркие грезы, сны средь бела дня! Кэтрин необходимо немедленно сесть, и побыстрее, но поскольку поблизости нет скамейки (не собирается же она рухнуть к его ногам), сойдет и ближайшее дерево.
Она поспешно шагнула к высокому тополю и благодарно прислонилась к стволу. Может, Дмитрий просто растает в воздухе, как всякий призрак?!
— Ты слышала меня, Катя?
— Не может быть.
— Что именно?
— Ты меня не любишь.
Читать бесплатно другие книги:
