Нашествие Лазарев Дмитрий
Выбежав из здания, Пириэл едва удержался, чтобы не выругаться: три троицы, похожие как близнецы, бежали в разные стороны, а не утихшая до сих пор пурга не давала определить, какая из них – настоящая.
– Разделиться! Догнать всех и уничтожить!
Сам он после короткого колебания выбрал одну из групп и, взяв с собой четырех эдемитов и с десяток усмирителей, построил коридор за ними. Разумеется, эдемит мог быстрее переместиться телепортацией, но тогда он не смог бы взять с собой столь внушительное подкрепление, а в одиночку с этой троицей он бы ни за что не справился. Подготовка к перемещению и сам коридор отняли довольно много времени, и когда они вышли из перехода, беглецы уже скрывались за поворотом.
Пириэл скрипнул зубами: при таких коротких расстояниях пространственные коридоры не ускоряли, а замедляли движение, да к тому же, при переходах существовал риск потерять беглецов из виду. Можно было, конечно, преследовать их левитируя, но это трата магической энергии и немалая, а она, вся до капли, потребуется на битву. Поэтому эдемит, скрепя сердце, приказал:
– Бегом! За ними!
Тройка Селены перемещалась быстрее других, так как скорость самой инферийки была весьма высока, а стихийники могли перемещаться сколь угодно быстро. Видимо понимая это, эдемит, возглавлявший погоню, отдал приказ о засылке вперед с помощью коридора заградотряда, способного задержать троицу до подхода основных сил. Естественно, для этого нужно было вычислить достаточно длинный прямой участок их маршрута, иначе авангард просто потеряет беглецов, свернувших в какой-нибудь переулок.
И они вычислили такой участок. Улица, по которой бежала группа Селены, проходила между территориями двух заводов, огражденными высокими бетонными заборами, и на протяжении довольно долгого времени свернуть на ней было некуда.
Селена поняла свою ошибку тогда, когда в десяти шагах перед ней материализовался эдемит и четверо усмирителей.
– В атаку! – приказала стихийникам инферийка, и те послушно обрушили на усмирителей всю мощь ледяной стихии.
Адептам пришлось закрыться, но эдемит развоплотил стихийников одним мощным ударом. В руках Селены возник дезинтегрирующий арбалет, и двое адептов рассыпались в прах. Уклонившись от совместного магического удара оставшихся, инферийка сблизилась с ними. Броском кинжала в сердце она устранила одного адепта, парализующим импульсом «вырубила» второго и схватилась с эдемитом. Тот, кто отправлял такой слабый заградотряд, видимо не учел, на что может быть способен инфер-убийца, только что поглотивший души двух обитателей Верхнего Мира. Поединок продолжался секунд двадцать. Селена обезоружила противника, сбила его с ног и приставила свой меч к его горлу.
– Хочешь жить – сними «якорь»!
– Не могу.
– Как хочешь, – она пожала плечами. – Еще одна душа мне не повредит.
В глазах обитателя Верхнего Мира мелькнул ужас: очевидно, он был совсем молод.
– Стой! Не надо! Я сниму…
Эдемит произнес короткое слово и сделал пасс рукой, и Селена почувствовала, что способность к телепортации возвратилась к ней.
– Молодец! Так бы сразу, – похвалила его инферийка и занесла над ним меч.
– Ты же обещала! – отчаянно выкрикнул эдемит.
– А тебя разве не учили никогда не верить инферам, мальчик? – удивилась Селена и нанесла удар.
Поглотив душу эдемита, инферийка взяла за руку бессознательного адепта. Ее взгляд упал на амулет, висящий на его груди. Амулет усмирителя – богатая добыча. Вот только не снять его здесь…
– А тебе придется пойти со мной, – проговорила она и оглянулась.
Показались остальные преследователи – три эдемита и шесть усмирителей. С этими связываться не резон.
– Пока, ребята! – шутливо отсалютовав ошеломленным врагам, инферийка вместе с бессознательным адептом, которого она продолжала держать за руку, растворилась в воздухе.
Отряд Аллерии не мог похвастаться столь высокой мобильностью, зато эльфийка превосходила Селену в широте своего магического арсенала. В ход пошло все, что она знала и умела: «облака тумана», «темное болото», множество различных мороков, призывание туч насекомых и снежная буря. Но напрасно: все ее ухищрения оказались бессильны не только сбить со следа или остановить, но даже слегка задержать отряд, висевший у нее на хвосте. В этом не было ничего удивительного: если с адептами усмирителей, пусть опытными, привыкшими выслеживать и уничтожать могущественных магов-преступников, Аллерия еще могла как-то потягаться, то с эдемитами они были в разных весовых категориях. Странно, почему они до сих пор не вычислили, что с ней бегут не Дмитрий с Селеной, а замаскированные под них водяные стихийники.
Придя в отчаяние, Аллерия применила последнее средство, которое могло хотя бы на время отвлечь эдемитов. Она отделилась от своих «спутников» и приказала им бежать в другую сторону. Расчет оказался верен: увидев разделение их отряда, эдемиты, естественно, сочли ее менее опасной, чем Дмитрий и Селена, и стали преследовать их, предоставив адептам усмирителей разбираться с ней. Конечно, Аллерия не рассчитывала, что обманки надолго займут эдемитов, но немного времени она своим трюком все же выиграла. И за это время предстояло оторваться от преследующих ее адептов.
Она почти столкнулась с женщиной, вышедшей из офиса какой-то фирмы, и молниеносно накинула на нее чары личины, сделав ее своей точной копией. В следующий миг лицо Аллерии на мгновение преобразилось в оскалившуюся морду волка. Это была иллюзия самого низкого пошиба, но для женщины, ничего не смыслящей в магии, этого было достаточно: вскрикнув от ужаса, она бросилась наутек. Аллерия свернула в сторону, противоположную направлению бегства несчастной. Теперь у охотников было две цели вместо одной.
Аллерия бежала не бездумно. Каждые две минуты она раскидывала по окрестностям сети сверхчувственного сканирования и вот, наконец, к великой своей радости, не обнаружила за спиной погони. «Неужели оторвалась?!» – мелькнула в ее голове радостная и одновременно испуганная мысль, словно она сама боялась поверить в реальность этого факта. Еще сканирование… Никого! «Оторвалась!» – уже уверенно подумала она, но немедленно следом за этой мыслью пришла боль… Резкая, парализующая боль в ногах. Колени эльфийки подогнулись и она упала на землю. На плечи навалилась какая-то тяжесть, а магическая сила начала улетучиваться с астрономической скоростью.
Аллерия бросила взгляд назад и обомлела: к ней медленно, уверенной походкой победителя приближался эльф-адепт Кенрод Ледар. Он был намного старше, опытнее и умел многое из того, о чем Аллерия имела лишь смутное представление. Она с отчаянием и надеждой поглядела на сородича, но надежда тут же умерла, на корню замороженная холодом его глаз.
– Лучше не двигайся, предательница, а то мне придется убить тебя! – резко произнес он по-эльфийски.
– Ты не тем служишь, Кенрод! Эдемиты обманывают тебя! – тоже на эльфийском прохрипела Аллерия: парализующее заклятье затрудняло ей дыхание.
Эльф молча покачал головой. К переговорам он был явно не расположен. Аллерию охватила усталая обреченность. Теперь, кажется, действительно конец… Однако, всемогущая Судьба еще, как выяснилось, не окончательно наигралась с ее жизнью. Кенрод Ледар внезапно как-то странно дернулся, его глаза закатились, и он начал оседать. Чьи-то руки подхватили эльфа и осторожно положили на землю. Тяжесть парализующего заклятья немедленно исчезла, и Аллерия с невыразимым облегчением поняла, что может двигаться. Она подняла глаза на неожиданного спасителя и вскрикнула от изумления: на нее с улыбкой смотрел Олег Долохов.
– Опять ты вляпалась в историю, напарница! – промолвил он, помогая ей подняться. – Что у тебя за талант такой – находить неприятности?
– Но почему, Олег?! Я ведь предала вас! Почему ты помогаешь мне?!
– Не забивай себе голову дурацкими вопросами, сестренка! – посоветовал Долохов. – Позже все узнаешь. А сейчас поторопись – скоро здесь будут остальные.
Он сунул ей в руку шестиугольную пластину из черного металла с выгравированной на ней руной. Этот артефакт назывался «лаз» и позволял даже не магам открывать пространственные коридоры, что для Аллерии, из-за наложенного «орлиного якоря» временно лишенной способности к магическому перемещению, было как нельзя кстати.
– Спасибо! – выдохнула эльфийка, провела ногтем по вертикальной палочке в центре руны и бросила «лаз» на землю.
Когда портал за ней закрылся, Долохов вздохнул и подошел к оглушенному эльфу.
– Извини, приятель, – тихо сказал он. – Так было нужно.
Дмитрий бежал. Бежал через сильную боль и кошмарную усталость. Бежал, теперь уже спасая свою жизнь. Молодой человек не тешил себя иллюзиями, что сможет дать Пириэлу бой, если эдемит его настигнет. Каладборг переполняла мощь, но помочь Дмитрию сейчас он был не в состоянии. Сила меча не давала ему упасть бездыханным, но не более того. Будь Рогожин здоров, с теперешним состоянием Каладборга он бы без особого труда разделался с Пириэлом и всей его командой. Но Каладборг – практически ничто без своего носителя, без того, кто направляет его мощь на врага, а вот носитель-то, как раз, был совсем не в форме.
К сожалению, путей для спасения Дмитрий не видел. Конечно, «орлиный якорь» не мог воспрепятствовать воздушным элементалам унести его. Но остановиться, чтобы вызвать и дождаться их прибытия в условиях, когда эдемиты буквально наступают ему на пятки, было для Дмитрия смерти подобно. Каладборг он спрятал, ибо более надежного маяка, по которому эдемиты смогут его засечь, не было. Речь даже не о магической ауре – Каладборг прекрасно умел ее маскировать, а о самом мече – он был слишком заметен. А единственный шанс Дмитрия состоял в запутывании следов. Однажды преследователи почти настигли его. Для того, чтобы вновь хоть немного оторваться, пришлось пожертвовать своими «спутниками». Два водяных элементала, замаскированные под Аллерию и Селену, были буквально распылены яростным магическим ударом эдемитов. А силы уходили быстро и неотвратимо, как вода сквозь пальцы. Скоро он не сможет бежать. Эта мысль пришла в голову Дмитрию, когда он свернул в очередной переулок.
– Каладборг! – мысленно воззвал он к мечу.
Молчание…
– Каладборг! Что за дела?!
«Отстань!»
Вот так ответ! Даже Дмитрий, привыкший уже к фокусам артефакта, был в шоке.
– С радостью бы отстал, – гневно начал он, – но у меня кончаются силы. Скоро я упаду и сдохну! Мне нужно хотя бы небольшое вливание сил!
«Терпи! Мне некогда!»
– Вот как?! – вскипел Дмитрий. – Я преподнес тебе сегодня поистине царскую трапезу, а ты предаешь меня?! Учти, что если я умру, ты попадешь к эдемитам!
Молчание. Мысль пришла внезапно и ударила, словно молотком по голове:
– Или… ты этого и добиваешься?! Захотел сменить носителя, так что ли?!
«Слабак!» – холодно пришло откуда-то из глубины души.
– Ах ты мразь! – бешеная ярость, охватившая Дмитрия, странным образом придала ему сил. – Я не сдохну, и не надейся!
Так, думай, Дмитрий, думай! Каладборг предал, на него надежды нет. Эдемиты наседают, бой им дать невозможно. Только бежать… Куда? Туда, где можно сбить их со следа, туда, куда даже они нечасто решаются заходить. В Москве он знал только одно такое место – сектор Кантард. Но ему, раненому, там не выжить, особенно если Каладборг предал… Впрочем, в Кантарде даже у этого паскудного артефакта должен проснуться инстинкт самосохранения. Ведь погибни Дмитрий в этих диких джунглях, меч там могут и не найти, и он вновь на долгие века может оказаться на голодном пайке. Так что по крайней мере в драке он помощь окажет. Вот только далеко до Кантарда… А в его состоянии да с эдемитами на плечах – как до Луны. Не добраться… Но попытаться надо: грош ему цена, если без Каладборга он ни на что не способен!
Решение принято, и даже боль как-то притупилась, словно испуганная его решимостью. Бежать… поворот направо… в арку… через проходной двор… снова оживленная улица… Рядом с визгом затормозила машина. Дмитрий потянулся было к бедру, но остановился: из раскрытой передней дверцы выглядывала веснушчатая физиономия молодого рыжеволосого парня. На вид ему вряд ли было больше двадцати лет.
– Истребитель преступников? – осведомился парень.
Дмитрий заколебался. За его голову наверняка назначена награда… Но парень опасным не выглядел… А, была не была!
– Да, – как в омут бросился он. – Так меня окрестили журналисты.
– Садитесь, – бросил парень.
– За мной гонятся эдемиты, – сообщил Дмитрий.
– Знаю. Видел, как вы покидали здание КУ. Ну, будем вести светскую беседу или уносить ноги?
– Уносить, – решил Дмитрий и сел рядом с парнем. Машина мгновенно рванула с места.
Обернувшись, Дмитрий увидел выбежавших на улицу эдемитов и усмирителей. Они просто впились взглядами в их машину, но бить магией не решились – слишком интенсивным было движение.
– Спасибо, – с чувством произнес Дмитрий. – Но у тебя будут неприятности, парень! Эдемиты не простят тебе…
– Плевать, – беспечно отмахнулся тот. – Я все равно собирался сматываться из Москвы. Душновато здесь! Но главное – я спас самого Истребителя преступников! Вот это свершение!
– Еще не спас, – произнес Дмитрий, – но здорово помог.
Группа преследования наплевала на энергозатраты и неслась за машиной по воздуху, явно выжидая момент, когда можно будет от души вмазать по ней магией, не опасаясь задеть другие машины.
– Фигня – прорвемся! – бросил парень, но лицо его стало чуть более напряженным.
Он был просто асом вождения: на большой скорости легко и непринужденно перестраивался из ряда в ряд, обгонял, легко вписывался в резкие повороты.
– Держись оживленных улиц, – посоветовал Дмитрий. – Тогда они возможно не решатся бить магией.
– Принято, – кивнул лихач. – Кстати, куда едем, босс?
Несмотря на боль и жуткую усталость, которая навалилась сразу же, как только он сел в машину, «босс» не мог не улыбнуться: бесшабашность и непосредственность паренька импонировала ему.
– Угол Пречистенки и Смоленского бульвара.
– Там ведь… Кантард рядом, если я не ошибаюсь?
– Не ошибаешься. Мне туда и надо.
Рыжий присвистнул:
– Круто! Я знал, что вы – отчаянный малый! Уважаю! Нет, расскажу кому, что сам Истребитель преступников сидел в моей тачке, ведь не поверят же!
– Я думал, меня здесь боятся и ненавидят, – признался Дмитрий.
– Шутите? Да вы здесь – кумир молодежи! Уверен, многие старшие тоже одобряют вас, только никогда не признаются. Кто из нас не мечтал отплатить однажды той же монетой этим распоясавшимся подонкам?! Не надеяться на полицию и усмирителей, а взять правосудие в свои руки! У меня, например, – он помрачнел, – сестру двоюродную банда отморозков изнасиловала. В больнице она теперь… Многие хотели бы как вы… Но пороху не хватает. А у вас – хватило! Вам за это орден дать надо, а не преследовать!
Дмитрия несколько смутили наивные, но искренние восторги парня. Не совсем он их заслужил. Если бы не Каладборг и обстоятельства, и у него бы могло не хватить пороху…
– Спасибо за одобрение. Приятно слышать.
– Всегда пожалуйста! Кстати, меня зовут Валера.
– Дмитрий.
– Не дадите мне автограф?
– Шутишь? Зачем?
– Как зачем?! Да я знаменитым стану! Буду всем показывать…
– Смотри, осторожнее с этим: как бы в тюрьму с такой известностью не загреметь! Как сообщнику…
– Ну и пусть, – упрямо мотнул головой Валера. – Дайте пожалуйста! Только напишите свое прозвище!
– Ладно, уговорил. Где писать?
– В бардачке блокнот и ручка.
Дмитрий достал указанные предметы и, найдя свободную страничку, вывел: «От Истребителя преступников своему преданному поклоннику и спасителю Валере» и размашисто расписался.
Валера скосил глаза на надпись:
– О, супер! – просиял он. – У сердца хранить буду! Кстати, Дмитрий, можно вопрос?
– Давай.
– Чего вы в здание КУ полезли? Я, конечно, понимаю, что вы отчаянный, но так!..
– Там в камере сидел черный колдун – убийца моих родителей. Я должен был казнить его. Сам.
– Ясно! – степень восхищения рыжего его персоной после этих слов и вовсе поднялась на недосягаемую высоту.
– А теперь будь добр – помолчи немного, – попросил Дмитрий. – Мне нужно кое-что обдумать.
– Как скажете, босс!
Выканье Валеры уже начало слегка раздражать Дмитрия. Он уже хотел было попросить его обращаться на «ты», так как не ощущал себя таким уж старым, но тут произошло нечто, заставившее его изменить свои намерения. Валера опустил щиток, чтобы багровый диск заходящего солнца не слепил его. На этот щиток над пассажирским сиденьем рыжий (видимо, для своей подружки) приделал небольшое зеркальце. Одного беглого взгляда туда было достаточно, чтобы Дмитрий оторопел. Давненько ему не представлялась возможность посмотреть на себя со стороны. Как он и ожидал, выпавшие на его долю многочисленные испытания наложили отпечаток на его лицо, и оно казалось старше, чем это положено по возрасту. Но не это повергло Дмитрия в состояние, близкое к шоковому: почти половина его головы была седой! Это был удар «под дых». Насколько он помнил из «Гибели пяти миров», Дайнард к моменту своей безвременной гибели был совершенно седой, и эту седину автор связывал именно с Каладборгом.
«Мда-а-а! – с мрачной иронией подумал Дмитрий. – Боюсь, скоро меня будут называть не только на „вы“, но и „папашей“».
Шок прошел быстро: реальная опасность для жизни, исходившая от левитирующего за их машиной «почетного эскорта» эдемитов и усмирителей отодвигала на задний план тяжелые мысли о невеселом будущем, которым было чревато длительное сосуществование с Каладборгом. «Так, ладно, Дмитрий, все это потом. А сейчас думай, как выкрутиться. Шансов, вроде бы нет: ледяной меч предал тебя, а без него ни в драке с эдемитами, ни в Кантарде не выжить. Но так ли все безнадежно? Если тебя прикончат, пока он слит с твоим органическим телом, понравится ли это ему? Не думаю. Значит, по крайней мере выхватить его для защиты он позволит. Теперь далее. Если закрываться от магических ударов Пириэла и Кє Каладборгом, будет ли он ставить щит? Вероятно, да: магия эдемитов сильна, и неизвестно еще, как она скажется на Каладборге. Рисковать он не будет, а значит, защищая себя, защитит и тебя. Следующим пунктом идут раны и физические силы. Тут дела обстоят значительно хуже: состояние Каладборга никоим образом не зависит от физического здоровья его носителя. И коль скоро артефакт решил носителя сменить, никто и ничто не сможет заставить его вливать в тебя силы или исцелять твои раны».
К счастью, поездка в автомобиле дала возможность Дмитрию немного отдохнуть и слегка восстановить силы специальным зельем, которым на всякий случай снабдила его Аллерия перед экспедицией. Зелье поможет продержаться какое-то время и быть даже в относительной форме для драки средней серьезности. При мысли об эльфийке, Дмитрия охватило теплое чувство. Он очень надеялся, что ей удалось спастись…
Солнце стремительно опускалось к горизонту. Скоро станет темно. Ничего удивительного в этом не было – ноябрь, дни сокращаются. Вот только гуляние в джунглях Кантарда и днем не относилось к числу занятий, полезных для здоровья. Ночью же оно и вовсе превращалось в изощренную форму самоубийства. Правда, молодой человек рассчитывал, что команда Пириэла также не будет испытывать большого энтузиазма по поводу преследования его в этом смертоносном секторе… В общем, хотя шансов на спасение и было удручающе мало, но они все-таки имелись…
Дмитрий огляделся. Машина приближалась к заветному перекрестку. Он повернулся к своему рыжему спасителю:
– Все, Валера, здесь наши пути расходятся. Спасибо за помощь. Ты, фактически, спас меня. Тормозни вот у этого угла, и как только я выскочу, сразу уматывай! Причем, чем дальше, тем лучше. Подозреваю, что эдемиты будут тобой… слегка недовольны.
– Я готов к этому. Рад, что смог оказаться вам полезен.
И уже выпрыгивая из замедлившей ход машины, Дмитрий услышал вслед тихое:
– Удачи, босс!
До сектора Кантард оставалось не более 50 шагов по переулку. Но эти 50 шагов надо было еще пробежать. Дмитрий выхватил Каладборг сразу же, как только выскочил из машины, и поднял его над головой… Как раз вовремя! Пириэл и его команда, словно самолеты-штурмовики, стремительно снизились и обрушили на него шквал боевых заклинаний. К счастью, нападавшие не были пилотами-асами и вести одновременно грамотный магический бой и успешно поддерживать свое положение в воздухе для них было затруднительно. Поэтому их первый залп получился нестройным и Каладборг, который, как Дмитрий и рассчитывал, включил щит, отразил его без особого труда. Для второго залпа они решили приземлиться, что дало Дмитрию небольшую фору. Он понесся по переулку, виляя как заяц, чтобы затруднить врагам прицеливание. Спасибо небольшому отдыху и зелью Аллерии – силы пока были. По крайней мере, до Кантарда их хватит… Вот только не был Кантард спасением. Совсем не был! Он мог помочь скрыться от эдемитов, но сам по себе он являлся гигантской смертельной ловушкой, в которую Дмитрий бежал добровольно и с максимально возможной скоростью… Бежал, потому что предпочел верной смерти от рук эдемитов весьма вероятную, но не обязательную гибель в Кантардских джунглях.
Осталось тридцать шагов… Залп! Почувствовав магический всплеск, Дмитрий в последний момент метнулся в сторону. И на этот раз хорошо скоординированный и направленный магический удар преследователей задел его лишь вскользь. Щит Каладборга выдержал.
Двадцать шагов… Теперь это была волна уничтожения. Мощь Верхнего Мира в чистом виде. Увернуться невозможно, только принять лицом к лицу. Вновь он почувствовал и развернулся, выставив Каладборг перед собой. Удар! Щит выдержал, но Дмитрий упал и покатился по асфальту. Силы не те… Быстро вскочить и бежать…
Десять шагов… Проклятый прямой переулок! Вариантов для поворота не было, и преследователи это использовали. Пириэл возник перед Дмитрием. Возник и ударил мечом. Уклониться! Каладборг не помогал. Совсем. Никакой добавочной силы и сверхбыстрой реакции. Приходится полагаться только на свои отработанные тренировками навыки. Рывок! И застонали перетруженные мышцы и сухожилия. И едва кости не вывернулись из суставов. Но получилось! Ушел от удара! Ответить! Яростный, из последних сил взмах Каладборгом – и меч эдемита поднимается для защиты. Вперед!! Пока Пириэл парировал ложный удар, Дмитрий как молния ринулся мимо него к цели – колышущейся на ветру, плотоядной, ядовито-зеленой опушке Кантарда. Успел! Вокруг тень адских джунглей, душная и жаркая…
Ожили гигантские деревья. Лианы словно чудовищные змеи сорвались со стволов, которые они обвивали, и атаковали, хлестнув как плети. Рывок! Теперь на землю! Перекатиться! Удара Дмитрий избежал в последний момент, а одну наиболее меткую лиану перерубил Каладборгом. Эдемит рванулся следом, но вынужден был остановиться и вступить в схватку с разбушевавшимися лианами. Справился с ними, но дальше не пошел. Как бы ни хотел Пириэл уничтожить Дмитрия, жить ему хотелось больше. Поэтому он вернулся и остался ждать подкрепления.
Действительно, идти в одиночку в эти джунгли мог только безумец. В данном случае этим безумцем был Дмитрий Рогожин. Вперед! Еще две лианы атаковали. Два взмаха Каладборгом, и их обрубки, извиваясь, скрылись в густых ветвях. В тот же миг жуткая боль пронзила Дмитрия насквозь – зелье Аллерии исчерпало свои ресурсы. Боль вернулась сразу вся, силы ушли. Каладборг вдруг стал неподъемно тяжелым. Трава заколыхалась… Змея. На этот раз – настоящая. Наверняка ядовитая – других в Кантарде не водится. Колени Дмитрия подогнулись, и он опустился на траву. Змея приближалась неспешно, словно чувствовала, что стуит лишь чуть-чуть подождать – и беспомощная добыча достанется ей без всяких усилий.
В который уже раз за этот безумно длинный день Дмитрий ощутил на своем лице холодное дыхание смерти. «Ну что, доволен? – с горечью спросил он себя. – Столько усилий потрачено ради того, чтобы закончить жизнь в зубах мерзкой рептилии! Воистину, великая смерть для несостоявшегося спасителя мира!» И тут из самой глубины его существа поднялось нечто до боли знакомое. «Дежа вю». Это уже было… Темный московский дворик… Умирающая инферийка у его ног… Ослепительная, как молния, ярость, встающая на пути воли Каладборга, пытавшегося подчинить его, Дмитрия, душу и заставить убить ее. И победа в этом противостоянии. Поднялось нечто его собственное, не заемное. Оно заполняло его стремительно, как вода, прорвавшая плотину. Начала отступать боль, затуманенное зрение прояснилось, вернулись силы, и безумная жажда жизни и борьбы овладела всем его естеством.
Треугольная голова змеи поднялась из травы… и отлетела, отрубленная Каладборгом. Дмитрий поздравил себя: из неудобного положения сидя – такой четкий, хорошо рассчитанный удар. Теперь вперед – эдемиты не дремлют. Команда Пириэла вот-вот будет здесь. Вперед – в глубь джунглей!
Солнце зашло, и хотя в гущу кантардских зарослей его лучи и так не больно-то проникали, все равно существенно потемнело. Глаза Дмитрия, впрочем, почти мгновенно адаптировались к темноте, и она ему практически не мешала… Слух уловил знакомое хлопанье крыльев… В сторону! Парализующие иглы пролетели в сантиметрах от его шеи. Иглокрылы… Сразу двое. Они только начали заходить на повторную атаку, но завершить ее не успели. Этих Дмитрий распластал с каким-то особенным, почти садистским удовольствием – еще одна пусть маленькая, но сладкая месть. Глупо, конечно, мстить безмозглым тварям, движимым лишь инстинктами выживания, но для Дмитрия они были как тот иглокрыл, нападение которого накануне Дня Единения так повлияло на его жизнь… и заплатили за это… Ну и за то, конечно, что столь неосторожно попытались убить его сейчас.
Дмитрий хрипло рассмеялся:
– Кто на новенького?
«На новенького» оказался здоровенный урс, продиравшийся к нему сквозь дремучие заросли колючих кустарников с ядовитыми шипами, бессильных повредить этой чудовищной бронированной помеси волка, медведя и рептилии. С коротким рычанием хищник бросился на Дмитрия, но стремительный рубящий удар Каладборга остановил его, расколов голову пополам до самой шеи.
Сзади послышался шум боя. Вторжение Дмитрия растревожило местную флору и фауну, и теперь его преследователи пожинали плоды этого, столкнувшись с десятками кровожадных тварей, жаждущих убивать. Дмитрий злорадно захихикал: «Как тебе это нравится, Пириэл?»
Однако, не расслабляться! Вперед! Жуткий вой, полный дикой злобы и неутолимого голода, разорвал ночь. Черт! Это уже неприятно. Кажется, на охоту вышли лунные гончие. Серьезные хищники! Помельче урса и не так сильны, зато стремительны и охотятся достаточно крупными стаями. Внимание и осторожность… Мелкие твари куда-то делись. То ли им не понравился Каладборг, то ли лунные гончие… Скорее, второе, так как его меч словно законсервировал в себе содержащуюся в нем огромную мощь, и от обычного клинка отличался лишь тем, что способен был разрубить гранитную глыбу или броню танка.
Слух напряжен, как и он сам. Шорох чуть справа и сзади, слева и сзади… Атака! Дмитрий стремительно «утек» назад, и две жуткие безволосые твари, похожие на здоровенных волков, перевитые тугими мускулами и обладающие клыками и когтями, не уступающими тигриным, промахнувшись, столкнулись друг с другом. Пара секунд потребовалось Дмитрию, чтобы покончить с ними и, развернувшись, надеть на лезвие Каладборга третью атаковавшую тварь. Выдернуть меч… назад… Удар! Еще одна тварь мертва… Шорох сзади… Увернуться! Стоило сделать это чуть быстрее – атаковавшая лунная гончая в прыжке задела его боком и чуть не сбила с ног. Дмитрий покачнулся, но устоял. Когти твари пробороздили воздух в нескольких миллиметрах от его лица. Удар! Разрубленная пополам, лунная гончая в агонии бьется на земле. Крутой разворот, и Каладборг отделил от туловища голову еще одной твари. Дмитрия охватило упоение битвой. Ого! Сразу трое! Учли свою ошибку и кидаются не сразу, а с разбивкой. Одна убита, от второй уклонился, а третья… Черт! Пришлось упасть, иначе удар чудовищной лапы превратил бы голову Дмитрия в месиво… Быстро перекатиться и обрубить лапы хищнику. Вскочить и встретить атаку следующего. На рубящий удар нет времени. Выпад! Тварь пронзена насквозь. Меч прошел сквозь тело хищника, как нож сквозь масло. Разворот, удар! Еще одна гончая мертва. Теперь – добить ту, что валяется с отрубленными лапами.
Уфф! Кажется, все. Остальные намек поняли и пошли искать добычу полегче. Бежать! Намек, кажется, поняли не только лунные гончие, но и остальные местные обитатели. Больше связываться со столь опасным пришельцем никто не дерзал. Нашим легче… если только Кантард не готовится пустить в ход «тяжелую артиллерию».
Проклятье! Кажется, накаркал. Раздался такой треск, словно стадо взбесившихся слонов пробиралось через бурелом. Через несколько секунд взгляду Дмитрия открылась огромная поляна, на которую… Нет, только не это! На которую выходили арахноиды – гигантские насекомоподобные хищники – кошмар Кантарда. Действительно – тяжелая артиллерия.
Кантардский лес, словно единый организм, мобилизовал свою иммунную систему на борьбу с вторгшимися в него чужаками. Уничтожить непрошеных гостей, которые оказались не по зубам простым хищникам, не объединенным волей леса в оружие возмездия. Когда-то Лонгар Темный, в бытность свою Безликим Серым, вычислил существование объединяющей воли Кантарда и сумел обратить ее себе на службу, спровоцировав тварей джунглей на то безумное вторжение в Московский мегаполис. Конечно он тогда не рассчитывал на победу, а просто хотел испытать способы противодействия магии эдемитов. И он это сделал, использовав кантардских тварей как подопытных крыс, а потом надолго оставил лес в покое. Но единая воля Кантарда никуда не делась. Просто у нее до сих пор не было причины для проявления. Теперь же причины появились: носитель Каладборга со своим жутким оружием и отряд эдемитов с усмирителями. Две угрозы. И обе должны быть устранены.
Дмитрий медленно вышел на середину поляны. Треск послышался и с боков, и позади него. На поляну выходили все новые и новые арахноиды. Их были десятки. Дмитрий подумал, что лес собрал самых страшных из своих убийц со всех далеких окраин, ибо личная территория каждого из таких громадных хищников была весьма велика. Они бы просто порвали друг друга, если бы жили поблизости. Но сейчас у них был конкретный враг, и арахноиды даже не думали нападать друг на друга. Страшная мощь против одного маленького человека. Далеко позади тоже слышался треск, очевидно, и эдемитам готовился «теплый» прием.
Дмитрий горько усмехнулся. Смерти уже не избежать. Да, рефлексы и силы пока есть, но магия Каладборга молчит, а без нее с такими громадными тварями ему не справиться. Все, что он мог – это подороже продать свою жизнь. То, что компанию ему в путешествии в Серые Пределы может составить Пириэл с его командой, не шибко утешало Дмитрия. При всей своей ненависти к этому эдемиту, Дмитрий прекрасно понимал, что с его смертью у Лонгара Темного пропадет очень сильный конкурент в борьбе за власть в Пандемониуме. А как бы он не относился к правлению эдемитов, власть Темного будет стократ хуже. Впрочем, Пириэл может в любой момент бросить своих помощников и бежать, телепортировавшись.
На поляну больше никто не выходил – кажется, собрались все. Арахноидам было тесно здесь – их хитиновые панцири с мерзким скрежетом терлись друг о друга. Твари двинулись вперед. Сейчас чудовищная мясорубка, заплатив, возможно, двумя-тремя жизнями составлявших ее хищников, перемелет Дмитрия. Молодой человек поудобнее перехватил меч, приготовившись к последней в своей жизни битве, и буквально почувствовал, как чудовищная мощь Каладборга неудержимо рванулась наружу. Сила распространялась концентрическими кругами, понижая температуру окружающего воздуха почти до абсолютного нуля, останавливая вокруг всякую жизнь, кроме жизни того, чья рука сжимала рукоятку Каладборга. Трава, деревья, насекомые, арахноиды – все застывало, превращаясь в какую-то сюрреалистическую ледяную скульптурную группу, и умирало, умирало, умирало… Только теперь Дмитрий в полной мере смог оценить правильность имени своего артефакта – Ледяная Смерть. В считанные секунды все было кончено. В радиусе ста метров не осталось ничего живого.
– Вот как? – не удержался Дмитрий от сарказма, мысленно обращаясь к Каладборгу. – Мы все-таки удосужились проснуться?
«Я не спал, – мгновенно пришел ответ. – Я был занят».
– И чем, если не секрет?
«Снимал эдемитский „орлиный якорь“».
– А меня, тем временем, чуть не убили!
«Но ведь не убили же! Какие ко мне претензии?»
Дмитрий подозревал, что артефакт лгал. Он действительно собирался сменить носителя, рассчитывая на смерть Дмитрия, а когда не выгорело, перешел к «плану Б». Но спорить не хотелось. Силы вновь стремительно уходили – очевидно, проявившиеся в экстремальных обстоятельствах резервы организма подошли к концу. Скоро он не сможет пошевелить ни рукой, ни ногой.
– Ты одолел «якорь»?
«А как же?!» – мысленный голос Каладборга прозвучал почти обиженно.
– Тогда давай выбираться отсюда.
«Как скажешь…»
Дмитрий почти физически ощутил вспышку чудовищной ненависти позади – очевидно, Кантард атаковал отряд Пириэла. По-видимому, что-то из программы, заложенной Темным в единой воле леса, осталось: Кантард ненавидел эдемитов. Однако, ждать исхода той схватки не резон. Сил все меньше, да и боль возвращается…
– Что нужно делать?
Каладборг сам дернул его руку вверх и очертил в воздухе серебристо-голубую арку, из которой пахнул порыв ледяного ветра. В арке бушевала вьюга. Это были двери в иной мир.
– Что это?
«Нордхейм, – немедленно отозвался Каладборг. – Моя вотчина и родина. Я теперь могу открывать туда путь откуда угодно. Сил стало достаточно! Пошли скорее!»
Дмитрий шагнул вперед, готовый к обжигающему холоду и ледяным уколам снежинок, но, к своему немалому удивлению, не ощутил ни того, ни другого. Его словно укутала теплая шуба. Арка за его спиной закрылась. Сил хватило всего на несколько шагов. Затем ноги подкосились, и он рухнул ничком в снег. Было тепло, уютно и спокойно… Хотелось спать.
«Здесь ты в безопасности, – прошептал Каладборг. – Отдохни».
– Я замерзну.
«Не замерзнешь. Мой мир – мои законы».
«Как хорошо… отдохнуть чуть-чуть… Пять минут… или, хотя бы, три…» – с этой мыслью Дмитрий провалился в тяжелое забытье.
Глава 5
Мгла над Иренью
Поезд Екатеринбург – Владимир. Неподалеку от города Кунгур
Неделю спустя
Мерно стучали колеса. Темнота за окном лишь иногда нарушалась проплывающими мимо пятнами света от фонарей. Хотя ноябрь еще только начинался, зима уже всерьез вступила в свои права, и вся земля была покрыта толстым слоем снега. Темные ели лениво бежали навстречу поезду. Вагон спал. Но к Алексею Плотникову сон не шел. Ни тихое покачивание вагона, ни убаюкивающий перестук колес никак не могли отправить его в страну ночных грез. Не спалось ему в поездах, и все тут. Сколько раз уже самыми разными способами он пытался преодолеть эту дурацкую особенность своего организма. Пробовал он и считать про себя, и читать какие-нибудь скучные статьи в газетах и… Да много всего перепробовал, но ничего не помогало. Могли, наверное, помочь снотворные таблетки, но Алексей всякую подобную химию на дух не переносил, считая, что в наше время и без того есть множество способов отравить свой организм. Уж лучше не спать…
Плохо было то, что в поездах дальнего следования он проводил довольно значительную часть жизни и здорово страдал из-за своей поездной бессонницы по приезду на место, так как потом весь день клевал носом.
Но что поделаешь? Он уже смирился. И сейчас ему оставалось только бездумно пялиться в темноту за окном на мелькающие елки и сосны, голые стволы берез и снег, снег, снег…
Надо сказать, что железнодорожное сообщение между Уралом и Москвой было восстановлено только два года назад. Дело в том, что Катаклизм полностью уничтожил Пермь, Уфу и значительные территории вокруг них. Но восстанавливать стали только северную железнодорожную ветку, ибо на месте Башкирии теперь плескалось беспокойное море сектора Антарал… Поезда, впрочем, все равно до самой Москвы не доходили: к востоку от нее широкой полосой простерлось Вечнолесье. Их конечной станцией был Владимир, а дальше люди добирались на автобусах в объезд эльфийского сектора.
Постепенно мысли Алексея улетели далеко от едущего в ночи поезда… Ходили слухи, что там, за океаном, началась война с нежитью. Да, жить после Катаклизма стало не в пример «веселее». Вот едет он сейчас в командировку, и не знает, вернется назад или его там, в Московском мегаполисе, убьют. И дело даже не в войне, которая пока была далеко: те же орки запросто могут напасть на поезд. А всей охраны в нем – трое полицейских и адепт.
И все-таки в глубине души он не верил, что с ним может произойти что-нибудь в этом роде. Пока ему везло… Даже во Время Хаоса беды обошли его стороной. А уж сейчас… Правда, отец Алексея был очень беспокойным человеком. Все время переживал, как бы чего ни случилось. А мать философски говорила:
– С такими как мы ничего не случается. Мы серые, заурядные и даже бед серьезных не заслужили. Так… разные мелкие неприятности. Кому мы нужны там, наверху? Да никому! Так что успокойся: все в этой жизни пройдет мимо нас: и плохое, и хорошее.
В этих словах матери проскользнула горечь. Не понравились они тогда и Алексею. Здорово не понравились. Никакой он не серый и не заурядный! А потом подумалось: а так ли это плохо, ничем не выделяться? Кому нужны эти приключения? Без них как-то спокойнее.
Работал он агентом по продажам в фармацевтической компании. Все время в разъездах. Впечатлений хватало и так. Спать бы еще в поезде научиться. А вообще-то, эти ели за окном действуют успокаивающе. Белый снег, темные ели…
Стоп! А это что? Что-то черное и бесформенное. Настолько черное, что было заметно даже в темноте… Исчезло. Показалось, наверное. С бессонницы еще не то померещится… Но что это? Снова?! Еще одна тень за окном неосторожно мелькнула на фоне белого снега. И еще одна… О Боже, они движутся параллельно поезду! Да что же это такое?! Волосы зашевелились на голове Алексея, а в душу начал забираться липкий страх.
Как связаться с охраной? Ах да, кнопка в конце вагона! Скорее туда! Алексей выскочил из купе. Вот кнопка. Перед тем, как нажать ее, он на мгновение заколебался. А не сочтут ли его сумасшедшим? Меньше всего ему хотелось бы быть осмеянным, подняв тревогу из-за пустяка. Но за окном явно происходит что-то неладное. Страх победил доводы рассудка, и Алексей решительно нажал кнопку.
– Да успокойтесь вы! Мы все проверим. – Полицейский отключил связь и выразительно покрутил пальцем у виска.
– Что там? – лениво спросил адепт.
– У кого-то бессонница, отягощенная глюками, – раздраженно отозвался полицейский. – Тени ему какие-то мерещатся за окном!
– В такой-то темноте? – хохотнул еще один страж порядка. – И как он их только разглядел?
– Может, все-таки, проверить? – спросил адепт. – Мало ли что…
– Проверь, если не лень, – пожал плечами полицейский, отвечавший на вызов. – Все равно делать нечего.
Адепт сосредоточился, раскинув паутину сверхчувств вокруг поезда. Через мгновение лицо его исказилось страхом, а на лбу выступила испарина.
– Что такое? – всполошились полицейские. – Что происходит?!
Но адепт не отвечал. Он словно бы боролся с чем-то, пленившим его… и проигрывал. Гримаса страха превратилась в гримасу отчаяния, и в тот же миг взорвалось окно в их купе, и бесформенный сгусток непроглядного мрака ворвался через него в вагон. Черная тень мгновенно высосала жизнь из полицейского, тормошившего адепта. Послышался еще один звон с другой стороны, и второй сгусток тьмы просочился в купе под дверью. Он проигнорировал бесполезные выстрелы двух полицейских, и набросившись на одного из них, в считанные секунды оставил от него лишь сморщенную оболочку. Спустя пару секунд та же участь постигла и последнего стража порядка.
Тени вылетели из купе и понеслись по вагону, неся смерть. Адепт отчаянными усилиями пытался преодолеть паралич, но времени ему уже не было отпущено ни на что. В разбитое окно влетела летучая мышь и преобразилась в вампира. Он с торжествующей усмешкой шагнул к беспомощному адепту и припал к его шее, высасывая кровь.
По тону полицейского Алексей сразу ощутил, что тот счел его чокнутым. Что же, вполне предсказуемая реакция. Алексей вернулся в купе и растолкал попутчиков:
– Скорее собирайтесь! Готовится нападение на поезд!
Те просыпались неохотно, мало что понимая, но преобладающими чувствами у них в этот момент были недоумение и раздражение:
– Что?
– Какое нападение?
– Какого черта?!
Алексей лихорадочно натягивал на себя верхнюю одежду и спихивал свои вещи в сумки:
– Некогда объяснять! На нас вот-вот нападут! Если хотите жить, одевайтесь!
Он нисколько не сомневался, что говорит правду, как будто нечто свыше сообщило ему, что поезд обречен.
– Да ты, парень, спятил! – резюмировал мужчина лет сорока. – Приедешь в Москву – покажись психиатру!
Он завалился обратно на полку.
По лицу Алексея пробежала кривая усмешка:
– Как хотите. Я вас предупредил!
Он схватил свои сумки, рывком открыл дверь купе и вышел из него. Свет в вагоне не горел, и проводница почему-то никак не реагировала на поднятый им переполох. Навстречу ему медленно, покачиваясь в такт вагону, двигалась какая-то темная фигура, напоминающая человеческую. Поезд проехал мимо очередного фонаря, и его свет на мгновение вырвал из темноты лицо фигуры – мертвенно бледную маску, на которой выделялись ярко-алые губы и черные, бездонные глаза.
«Вот она, смерть!» – мелькнуло в голове Алексея, и он инстинктивно, схватившись одной рукой за поручень, сорвал стоп-кран. Эффект неожиданности сработал на него. От резкого рывка вампир упал. Грохот послышался и внутри всех купе: очевидно, с верхних полок падали спящие на них люди. Но Алексею не было до них уже никакого дела. Его охватило безумное, звериное желание выжить. Он бросился по вагону прочь от вампира, пролетел мимо купе проводницы, краем глаза заметив ее труп с разорванным горлом, и выскочил в тамбур. Отчаяние придавало Алексею силы, и он, с лихорадочной поспешностью открыв дверь, спрыгнул в морозную темноту.
К счастью, в этом месте не было насыпи, а то бы он непременно сломал ногу на обрыве. Боковым зрением Алексей видел, как в двери остановившегося поезда проникают стремительные фигуры, а в окна врываются бесформенные сгустки тьмы и летучие мыши. Начиналась резня…
«Бежать, бежать скорее, прочь отсюда!» – вот и все, о чем мог сейчас думать менеджер по продажам солидной фармацевтической компании. И он помчался изо всех сил. Бежать было трудно, ноги проваливались в снег, морозный воздух сбивал дыхание, но Алексей не останавливался до тех пор, пока его нога не наткнулась на засыпанный снегом маленький пенек. Он с размаху рухнул ничком. Чуть ошеломленный падением, Алексей медленно поднялся на четвереньки, выплевывая набившийся в рот снег, и обмер: перед ним, а точнее, над ним стояли две темные фигуры.
Его обуял дикий ужас. Он попятился, не вставая с четверенек, но одна из фигур шагнула следом, схватила его за воротник и рывком подняла на ноги. Алексей поднял глаза и прямо перед собой увидел лицо вампира, бледное, худое, напоминающее череп. В его черных глазах горела чудовищная жажда. Человек мгновенно попал под власть повелительного взгляда вампира. Страх ушел куда-то вглубь, а на первый план вышли полное безразличие и тоскливая обреченность.
Вампир обернулся назад:
– Алина! Иди сюда!
Вторая фигура приблизилась, и Алексей увидел очень красивую шатенку, тоже бледную как смерть и также жадно глядящую на него.
– Давай, Алина! – произнес первый вампир. – Он твой. Выпей его!
Девушка улыбнулась и шагнула к Алексею.
Северная Флорида. Граница Зоны Тьмы
Ты – игла… Длинная, тонкая, острая игла, пронзающая темноту… Первый слой, второй… Боль… Резкая чудовищная боль, словно некто пытается сломать тебя плоскогубцами… Терпеть! Ты – закаленная игла! Ты не можешь сломаться… Поняли, отступили… На твоем пути все новые и новые слои темноты… Сначала тонкая ткань, затем драп… Кожа… Стальная кольчуга… Иглой не взять… Пробуй по-другому… Ты – рука, отодвигающая полог… Так, хорошо… За ним второй… Третий… Проклятье! Сколько же здесь слоев? Словно листья от капусты отрываешь… Четвертый… Пятый… Ничего себе! Что-то новенькое! Словно кирпичная стена… Вправо… Влево… Везде она… Не обойти… Хорошо, меняем тактику… Ты – кирка. Замах, удар! Еще удар! Еще! Еще!.. В голове звенит, но стена поддается… Так, а это что? Туман консистенции каши… Вязкая, душащая темнота… Она обволакивает, заполняет тебя всего… Ты не можешь двигаться, видеть, дышать… Ты сейчас утонешь… Нет! Ты – рыба. Дышишь тьмой, как воздухом… Так тебя не взять… Исчез… Стена… Уже не кирпич, а стекло… Гладкое, черное, непрозрачное… Ладно, вернемся к кирке… Удар! Ух ты! Стекло крепче стали! Не пробиться… Так, ты – луч лазера… Ты пронзаешь все, но, к сожалению, только не это… Ибо это – зеркало… Ты отражаешься от его поверхности и вылетаешь обратно – в свет, который после почти непроглядной тьмы просто ослепляет тебя…