Возрождение Лазарев Дмитрий

– Почти. Кроме одной маленькой детали. Впрочем, надеюсь, что без нее мы как-нибудь обойдемся…

Безликий внезапно замер. Затем, после нескольких секунд «отсутствия», он повернулся к вампиру.

– Вы свободны, Ровэн.

Тот поклонился и вышел, а Хозяин Судьбы переместился прямо ко входу в замок. У самого порога лежала антрацитово-черная сфера, а под ней – лист бумаги. Он словно живой выскользнул из-под сферы и прыгнул в руки Безликого. Тот провел ладонью над бумагой, и на ней проступили инферские руны.

– Ну-ну, – тихо произнес Хозяин Судьбы, прочитав послание.

Затем сфера тоже плавно взлетела и приблизилась к нему. Легкое сканирование показало, что она не пуста, и содержимое ее именно то, которое и требовалось Синему. Теперь последняя деталь встала на свое место, и лишь какой-то совершенно дикий форс-мажор мог помешать Безликому одержать победу. Но на то он и был Хозяином Судьбы, чтобы ничего подобного не допускать.

Междумирье. Обитель Первосозданного.

– ВЫ ЧТО-ТО ЗАЧАСТИЛИ СЮДА ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ. ВАМ СНОВА НУЖНА МОЯ ПОМОЩЬ?

– И да, и нет, – ответил Безликий. – Я пришел пригласить вас на заключительный акт драмы, о которой мы с вами говорили в прошлый раз.

– ЕСЛИ ВЫ НАЗЫВАЕТЕ РАЗГОВОРОМ ВАШИ ТУМАННЫЕ НАМЕКИ…

– Очередной раунд Игры близится к завершению, и на данном этапе без вашего участия не обойтись. Это будет ваша победа.

– ЗАНЯТНО! ПОЧЕМУ ЖЕ Я ТОЛЬКО СЕЙЧАС ОБ ЭТОМ УЗНАЮ? ХОТИТЕ МНЕ СДЕЛАТЬ ЦАРСКИЙ ПОДАРОК – ПРИПОДНЕСТИ ПОБЕДУ, КАК ГОВОРЯТ ЛЮДИ, НА БЛЮДЕЧКЕ С ГОЛУБОЙ КАЕМОЧКОЙ? С ЧЕГО ВДРУГ ТАКАЯ ЩЕДРОСТЬ?

– Я заинтересован в победе не меньше вашего. Неарг – наш общий враг.

– ТАК ЭТО СВЯЗАНО С НИМ ЛИЧНО?

– Да.

– ХОТЕЛОСЬ БЫ ПОДРОБНОСТЕЙ.

– Вы все увидите сами, когда появитесь там. Пока я больше ничего не могу вам сообщить.

– ВЫ ПРОСТО – САМА ТАИНСТВЕННОСТЬ, БЕЗЛИКИЙ. НЕ МОГУ СКАЗАТЬ, ЧТО МНЕ ЭТО НРАВИТСЯ. ВПРОЧЕМ, ХОЗЯЕВА СУДЬБЫ ВО ВСЕ ВРЕМЕНА БЫЛИ ТАКИМИ, А ПОТОМУ С НИМИ ТЯЖЕЛО ИМЕТЬ ДЕЛО. ВИДИТЕ ЛИ, Я НЕ ЛЮБЛЮ СЮРПРИЗОВ.

– Неужели вы подозреваете, что я хочу заманить вас в ловушку? Это просто смешно! Слуги Неарга недавно пытались уничтожить меня и почти в этом преуспели. Поверьте, у меня есть причины для таинственности. Если вы как-то проявите свой интерес к тому месту раньше времени, либо не появитесь там лично в нужный момент, мы упустим реальную возможность нанести Хаосу самое серьезное поражение со времен Сотворения.

– ХОРОШО. БУДЕМ СЧИТАТЬ, ВЫ МЕНЯ УГОВОРИЛИ. ГДЕ И КОГДА?

– Уже очень скоро. Я подам вам сигнал и маяк.

Где-то в Междумирье.

Процесс шел медленно. Хотя Селене никогда ранее не доводилось наблюдать подобного, она сразу же поняла, чем занимался эмиссар, – он пробуждал «спящую» трещину. Естественно, делать это следовало предельно осторожно, чтобы не привлечь ненароком внимания Сил стабильности или самого Первосозданного. Хотя инферийка относилась к последним с традиционной для ее расы неприязнью, сейчас она была бы безумно рада видеть здесь их ударный отряд, ибо в этом, похоже, заключался ее единственный шанс на спасение.

Вообще-то, не будь Селена так сильна духом и оптимистична, она, невзирая на свои незаурядные физические и интеллектуальные данные, не только не достигла бы таких высот в своей профессии, но и не дожила бы до теперешних лет. Даже в самых безнадежных, казалось бы, ситуациях она никогда не опускала руки и до самого конца не переставала искать пути к спасению. Причем, неизменно находила их, либо ей просто везло. Однако ее оптимизм и везение, похоже, решили взять отпуск в самый неподходящий момент. Селена мозги свихнула, пытаясь придумать хоть какой-нибудь, пусть самый авантюрный план спасения, но увы – разум ее тоже спасовал.

Невольно возникал вопрос: «А стоила ли игра свеч?». И если раньше инферийка, не колеблясь, отвечала «да», то теперь ее терзали сомнения. Всю свою жизнь она жила для себя, лишь на последнем этапе став членом команды. Ее прагматичный ум никогда не позволял ей идти на поводу у эмоций и жертвовать собой ради других. И этот жизненный принцип ни разу не загонял ее в такое отчаянное положение. Знакомство с Дмитрием Рогожиным, а затем и Аллерией Деланналь показало ей другие принципы, сначала показавшиеся ей глупыми. Но мало-помалу она стала проникаться их жизненной философией и, не желая того, меняться сама. С тех пор жизнь словно задалась целью указать Селене на ее ошибку, ставя в одно пиковое положение за другим. Ей бы понять и одуматься, так нет: инферийка продолжала упорствовать.

Но это было еще полбеды. Как говорится, нет предела глупости. Ни разу, даже в компании Дмитрия и Аллерии, она не позволила себе стать эмоционально зависимой от кого-то другого. Оттаяв с ними, она все равно оставалась сама по себе – гордая, циничная и саркастичная инферийка, полностью самодостаточная личность. Все так и было до того момента, когда Агент, пытаясь уговорить ее убрать сатана Маурезена, упомянул о полном повторении сущности графа Александра Прозорова. Вот с той поры у нее, как выражаются в Пандемониуме, «снесло крышу». Саша Волков, внезапно выйдя на первый план, стал ее знаменем и смыслом жизни. Селена сама не могла понять, как она это допустила.

Любовь – странное чувство, и вряд ли его природа будет когда-нибудь выяснена до конца. Все попытки свести ее суть к биологии оказались несостоятельными – она становилась чуть ли не полновесной Силой, подобной Судьбе, и безжалостно корежила жизни смертных самым причудливым образом. Когда-то, будучи психологом, Селена изучала любовь как одну из мотиваций низших рас, с помощью которой ими можно легко манипулировать. Она считала, что над ней и ей подобными это чувство не властно. Но 350 лет назад ей пришлось убедиться в обратном: она впервые встретила графа Прозорова.[7] Испытав власть любви, Селена ужаснулась и поклялась истребить в себе все ее проявления навсегда, для чего и встала на стезю наемного убийцы.

Но вот сейчас от ее ледяной брони остались лишь воспоминания. Просто с тех пор прошло слишком много времени. Тот страх и та боль побледнели и отступили в прошлое. Изменилась и она сама, поменяв свой взгляд на жизнь. Погоня за новыми ощущениями, жажда заполучить в свою коллекцию пережитого взаимную любовь – заманили ее в ловушку. Она невольно стала пленницей этого чувства, вновь ураганом ворвавшегося в ее жизнь и сделавшего ее уязвимой для всех, кто знает об этой болевой точке. Враги теперь не только могли заставить ее страдать, но и заполучили способ оказывать на нее давление и манипулировать ей, всегда такой сильной и независимой. Куда только подевались ее обычное хладнокровие и трезвый взгляд на вещи? Почему она, не колеблясь, поставила на кон свою жизнь ради спасения маленького мальчика, которому еще только предстояло превратиться в копию того, кого она когда-то любила? Полезла в явную западню без всякой экипировки с несвойственной ей надеждой на «авось». И это несмотря на все предупреждения Аллерии! «Это – мое дело, – гордо ответила она эльфийке. – Я сама разберусь». Разобралась, браво! Лежит здесь как глупая курица со связанными ногами и покорно ждет своей участи.

К чему теперь спасенная жизнь Саши Волкова, если она не только сама погибнет, но из-за ее глупости Хаос сможет уничтожить все Множество Миров?! Мальчик ведь тоже при этом не уцелеет. Тогда ради чего все это? Дура! Дура!! Дура!!!

Если бы могла, она сейчас, забыв о всякой гордости, завопила бы о помощи во всех мыслимых диапазонах. Но увы, – такой возможности у нее не было: эмиссар грамотно спеленал ее. Она даже чихнуть не могла без его разрешения. Вновь это жуткое ощущение полной беспомощности. Но в этот раз – уже ни-ка-кой надежды на спасение, ибо никто не знает, где она. Откуда уж тут взяться оптимизму?! Селена погружалась в пучину самого черного отчаяния.

Между тем процесс активации близился к завершению. Эмиссару удалось не только приоткрыть трещину, но и создать устойчивый энергетический канал связи с Бездной и подвести его напрямую к телу инферийки. И уже через секунду она поняла, что стоит на пороге небытия. Излучение «глаза геноцида» и «петля бессилия» полностью лишили инферийку магической чувствительности, но инстинкты буквально завопили о том, что приближается нечто огромное, абсолютно враждебное и страшное.

Подкатила волна ужаса и смертной тоски. Селене оставалось жить в лучшем случае пару минут, и она ровным счетом ничего не могла сделать для своего спасения. Великолепное, безотказное, всегда ее выручавшее тело теперь подвело. Парализованное, оно превратилось для души Селены в камеру смертников, где она обреченно ожидала своего палача, который неотвратимо приближался. Сущность Неарга, иерарха Хаоса, перемещалась к ней по созданному эмиссаром каналу. Еще немного – и она коснется инферийки, а затем заполнит собой ее тело. В поединке за свое обиталище у души Селены не было ни малейшего шанса – чужеродная сущность просто растворит ее в себе. И ей, инферу-убийце с большим стажем, которую поймали на любовный крючок, как простого человека, оставшиеся секунды жизни придется провести, проклиная собственную сентиментальность – это ли не ирония судьбы?

Секунды… Только длятся они слишком долго. Не то чтобы Селена торопилась, но здесь явно происходило что-то странное.

Все сработало как часы. Безликому идеально точно удалось вклиниться в канал передачи душ, открытый эмиссаром Хаоса, вывести туда пространственный коридор и поставить гомункула – копию Селены – как раз на пути перемещающейся сущности Неарга. Двигаясь по узкому каналу в раздробленном виде, она не имела ни зрения, ни слуха, а потому не заметила расставленных силков и шла прямо на них. Единственное, что она могла – это распознать вожделенное тело и его биологическую принадлежность к расе инферов. Могла также ощутить и населяющую его душу – ту самую, которую Белиал, новый союзник Безликого, поместил в черную сферу и которую Хозяин Судьбы переселил в гомункула для большего правдоподобия. Иерарх наверняка готовился к битве за тело, и пустая оболочка вызвала бы у него подозрение. Зато западню увидел эмиссар. Он не мог магией отбросить неожиданное препятствие, не рискуя разрушить созданный энергетический канал и повредить сущности иерарха. Он сделал единственно возможное – издал отчаянный телепатический вопль:

«Нет, Хозяин! Остановитесь! Это ловушка!»

Но прервать процесс было уже невозможно, и первая «порция» души иерарха Хаоса вошла в тело копии.

В тот же миг в десятке метров за спиной гомункула возник зыбкий образ Безликого Синего. Эмиссар вперил в него ненавидящий взгляд, и глаза его словно превратились в раскаленные угли.

– Будь ты проклят, Безликий! – прошипел он. – Но рано радуешься – тебе не выиграть этот раунд без потерь. Попрощайся со своей инферийкой!

Энергопетля, охватывающая горло Селены, начала затягиваться, но тут же позади эмиссара из двух арок пространственных коридоров появились Ровэн и Аллерия. Вампир спешно активировал «пожиратель магии», и петля эмиссара практически сразу сошла на нет, равно как и парализующие чары. Правда, за то время, что агент Хаоса держал инферийку обездвиженной, «глаз геноцида» и «петля бессилия» высосали из ее тела все силы, и теперь, освобожденная, она просто мешком рухнула на камни.

Аллерия и Ровэн, обнажив клинки, метнулись к эмиссару, но тот оказался быстрее. Неизвестно как успев выхватить свой меч, он парировал удар вампира, бросил на землю активированный «лаз» и шагнул в открывшуюся арку пространственного коридора. Ровэн отключил «пожиратель», и Аллерия собралась открыть параллельный коридор, чтобы отправиться в погоню, но ее остановил Безликий:

– Не надо, Аллерия. Им займутся другие.

«Высшая Лианэль! – позвал он телепатически. – Вы видите его след?»

«Разумеется».

«Будьте добры, прикончите его, а то эмиссар Хаоса что-то загостился во Множестве Миров».

«С удовольствием!»

Внимание Синего вернулось к происходящим событиям. Сущность Неарга уже почти полностью перетекла в гомункула.

– Дамы и господа, – обратился Безликий к присутствующим, – сейчас вы сможете познакомиться с очень важной персоной. Аллерия, помоги Селене занять более удобное положение – я не хочу, чтобы она хоть что-то пропустила.

– А ты все-таки нахватался от меня вредных привычек, – проворчала инферийка, когда Аллерия помогла ей сесть. – Особенно это касается игры на нервах и эффектных появлений в последний момент.

– Что поделать, Селена, с кем поведешься…

Безликий повернулся к копии Селены, черты лица которой стали обретать осмысленность. Глаза ее заволокло тьмой, а через секунду на собравшихся глянула сама Бездна. Аура появившегося существа излучала столь жуткую мощь, что у всех в зале, кроме Безликого, мороз пробежал по коже.

– Ну вот и наш гость! – удовлетворенно произнес Синий. – Добро пожаловать во Множество Миров, иерарх Неарг!

Гомункул повернул голову в его сторону:

– БЕЗЛИКИЙ? – пару секунд он вглядывался в темноту под капюшоном Синего, а затем на его лице проступило узнавание. – РОГОЖИН!!!

Дикая ненависть, выдохнутая иерархом Хаоса вместе с этим именем, казалось, обрела материальное воплощение и повисла в воздухе душной едкой мглой, подобной дыму из трубы крематория.

Между тем последняя фраза Неарга повергла в ступор Ровэна, который, вне себя от изумления, расширенными глазами смотрел на своего босса.

Гомункул огляделся по сторонам:

– ГДЕ МОЙ ЭМИССАР?

– Бежал. Но далеко он не уйдет, я вам гарантирую.

– ТЫ ЗДОРОВО РИСКУЕШЬ, НИЧТОЖЕСТВО, РАЗГОВАРИВАЯ СО МНОЙ В ПОДОБНОМ ТОНЕ. Я РАСПЫЛЮ ТЕБЯ НА МИКРОЧАСТИЦЫ! ЗА ТОБОЙ ЕЩЕ ДОЛЖОК. ПОМНИШЬ НОРДХЕЙМ?

– Прекрасно помню. Но реванша у вас не получится.

– ТЫ УВЕРЕН? – прищурился Неарг.

– Вполне. Я не посвятил вас в один маленький нюанс. Вы находитесь не в обычном теле. Это гомункул – эксклюзивная модель, созданная специально для вас. Но вот незадача – сравниться с Создателем не может никто, а потому тела гомункулов крайне недолговечны. Вот, например, ваш начнет распадаться через… – Безликий сделал эффектную паузу, – ноль секунд.

– ЧТО?! НЕТ!

Только что совершенное тело псевдо-Селены поплыло, его кожа начала чернеть и отслаиваться, повсюду пошли трещины, язвы. Иерарх попытался установить контроль над телом и прекратить распад, но это было уже не в его власти: нервные окончания погибли первыми. Селена, Аллерия и Ровэн со смесью любопытства и отвращения наблюдали за этим жутким процессом. Он занял чуть больше минуты, и по его завершении от тела, вмещавшего сущность иерарха Хаоса, осталась только лужа дурно пахнущей жидкости.

Между тем сам Неарг висел в воздухе, представляя собой темное облако концентрированной ненависти. От телепатического вопля иерарха у женщин и Ровэна едва не вскипели мозги, и они схватились за головы, но Безликий даже не шелохнулся.

– МЕРЗКАЯ ТВАРЬ! ТЫ МНЕ ЗА ВСЕ ЗАПЛАТИШЬ! ТЫ – УЖЕ ТРУП, РОГОЖИН!

Облако метнулось к фигуре Безликого, но тот только рассмеялся и растаял в воздухе. Сущность Неарга развернулась к вампиру и женщинам, собираясь броситься на них. Отсутствие тела не позволяло духу могущественного иерарха Хаоса достаточно эффективно оперировать магическими энергиями, но все равно он представлял для этих троих весьма серьезную угрозу. Однако завершить свою атаку ему не позволили. Междумирье содрогнулось, и на сцене появился новый персонаж – высокий темноволосый человек с глазами, полными ослепительного света.

– ОШИБАЕШЬСЯ, НЕАРГ, – произнес он глубоким голосом. – ПОЖАЛУЙ, ВСЕ КАК РАЗ НАОБОРОТ.

Селена, Аллерия и Ровэн широко распахнутыми глазами смотрели на незнакомца: аура силы, окружавшая его, нисколько не уступала таковой у Неарга, пока тот был еще в теле гомункула. Безликий материализовался рядом с ними и тихо проговорил:

– Впечатляет? Подождите – то ли еще будет!

– Это… – начала все еще пребывавшая в полушоковом состоянии Аллерия.

– Он самый, – подтвердил Синий, – собственной персоной.

– НАМЕСТНИК, – упавшим голосом произнес Неарг, – ТАК И ЗНАЛ, ЧТО ЭТО ОПЯТЬ ТВОИ ПРОИСКИ.

– К СОЖАЛЕНИЮ, НЕ МОИ. Я ПОДКЛЮЧИЛСЯ ТОЛЬКО СЕЙЧАС. А В ЛОВУШКУ ТЕБЯ ЗАМАНИЛИ БЕЗЛИКИЙ И ВОТ ЭТИ СМЕРТНЫЕ.

– ОНИ ОБ ЭТОМ ЕЩЕ ПОЖАЛЕЮТ!

– ТВОИ УГРОЗЫ СМЕШНЫ. ТЫ ЛИШИЛСЯ ТЕЛА, НАХОДИШЬСЯ В НЕБЛАГОПРИЯТНЫХ УСЛОВИЯХ И НА МОЕЙ ТЕРРИТОРИИ. ДЛЯ ТЕБЯ ВСЕ КОНЧЕНО, НЕАРГ.

– ЧТО ЖЕ, ТЫ ОПЯТЬ ПОБЕДИЛ, НАМЕСТНИК. СЕЙЧАС Я УХОЖУ, НО НЕ ЗА ГОРАМИ МОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ СЮДА, ТОЛЬКО УЖЕ НЕ ГОСТЕМ, А ХОЗЯИНОМ!

Темное облако как-то уплотнилось, вытянулось в веретено, но его тут же окутал золотистый кокон.

– НЕ ТАК БЫСТРО, ИЕРАРХ! НЕУЖЕЛИ ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО Я ПОЗВОЛЮ ТЕБЕ УЙТИ? ТЫ – ВРАГ, И ОЧЕНЬ ОПАСНЫЙ, ТАК ЧТО НА ПОЩАДУ НЕ РАССЧИТЫВАЙ.

– УБИТЬ МЕНЯ ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ, НАМЕСТНИК!

– ПОЖАЛУЙ, НО РАССЕЯТЬ ТВОЮ СУЩНОСТЬ ТАК, ЧТО ТЫ БУДЕШЬ МНОГИЕ МИЛЛИОНЫ ЛЕТ СОБИРАТЬ ЕЕ ПО КРУПИНКАМ, Я ВПОЛНЕ СМОГУ: СЕЙЧАС ТЫ В МОЕЙ ВЛАСТИ.

В голосе иерарха Хаоса впервые послышалось что-то похожее на страх.

– ТЫ НЕ ПОСМЕЕШЬ! ХОЧЕШЬ СТАТЬ ЛИЧНЫМ ВРАГОМ ДЛЯ ВСЕГО ХАОСА?

– А ЧТО ОТ ЭТОГО ИЗМЕНИТСЯ? ВЫ И ТАК НЕ ПРЕКРАЩАЕТЕ ПОПЫТОК УНИЧТОЖИТЬ МНОЖЕСТВО МИРОВ, А ПОЯВИСЬ Я НЕОСТОРОЖНО В БЕЗДНЕ, РАЗГОВОР СО МНОЙ БЫЛ БЫ КОРОТКИМ. ЗНАЕШЬ, Я РИСКНУ! БЕЗ БОЛЬШОГО РИСКА НЕ БЫВАЕТ БОЛЬШОГО ВЫИГРЫША. В ТАКИХ ИГРАХ, КОТОРЫЕ ВЕДЕМ МЫ, ПОРОЙ ГИБНУТ И САМИ ИГРОКИ. ПРОЩАЙ, НЕАРГ!

– НЕЕЕТ!!!

Если бы Безликий не успел прикрыть Аллерию, Селену и Ровэна «одеялом тишины», вряд ли они пережили бы этот вопль Неарга. Правда, больше иерарх Бездны кричать не стал, а сосредоточил все усилия на схватке, хотя и понимал всю безнадежность своего положения.

– Думаю, нам пора, – буднично сообщил Безликий Ровэну и дамам. – Битва Сил – зрелище, безусловно, захватывающее, но совсем не безопасное. Господин Наместник, – обратился Хозяин Судьбы к Первосозданному. – Прошу у вас аудиенции… попозже.

Тот, не спуская глаз с Неарга, лишь кивнул в знак согласия.

– Куда отправимся? – поинтересовалась Селена.

– Думаю, ко мне. Все вы, вероятно, хотели бы получить некоторые разъяснения.

Где-то в Пандемониуме.

Когда охотников много, и все они владеют телепортацией, у жертвы практически нет шансов спастись, какой бы изобретательной и ловкой она ни была. Едва выйдя из пространственного коридора, созданного «лазом», эмиссар, освободившийся от действия «пожирателя магии», тут же переместился вновь, уже используя собственные способности. Он не знал, что с этого момента все его передвижения жестко контролируются. Эдемит, появившийся в точке выхода пространственного коридора почти одновременно с посланцем Бездны, но на приличном от него расстоянии, успел прицепить к нему «трассер» – следящее заклятье наподобие эльфийского «светлячка», только более совершенное. Недавнее изобретение эдемитских ученых, «трассер» мог перемещаться даже за тем, кто владел телепортацией, и служил маячком для преследователей, при этом оставаясь незаметным для объекта слежки.

Эмиссар совершил несколько перемещений, на всякий случай запутывая следы, хотя и считал, что мгновенные скачки телепортации никто не в состоянии засечь. Настроение у него было ужасным. Да, от врагов сейчас он спасся, но не дал бы за свою жизнь и самой мелкой монеты, так как завлек своего Хозяина в ловушку. Правда, непреднамеренно, но вряд ли это станет смягчающим обстоятельством для других иерархов Хаоса. Поражение собрата они воспримут как личное оскорбление и не преминут покарать того, кого не без оснований сочтут в этом виновным.

Однако не рано ли он себя хоронит? Власть Хаоса во Множестве Миров ограничена, и чтобы найти кого-то здесь, в ненавистной им упорядоченной среде, иерархам Бездны придется воспользоваться своими марионетками из числа смертных или подготовить нового эмиссара. Это займет немало времени, так как данная Вселенная им плохо знакома. Множеством Миров занимался исключительно Неарг и никого из собратьев не подпускал к сфере своего влияния. Выходит, у бывшего эмиссара еще есть шанс. Он успеет замаскироваться так грамотно, что слуги Бездны никогда его не найдут.

Знать будущее, даже самое ближайшее, дано лишь немногим. Но эмиссар к этим избранным не принадлежал, а потому не догадывался, что пока он строил планы спасения и постепенно пропитывался оптимизмом насчет своей дальнейшей участи, истекали последние минуты, отпущенные ему на жизнь.

Они материализовались внезапно. Семерка преследователей возникла вокруг него как по волшебству, и в ту же секунду эмиссар ощутил на себе «орлиный якорь». В первое мгновение его обуял ужас: он решил, что это Силы стабильности. Но увидев, кто перед ним, опальный посланец Бездны слегка успокоился. У эдемитов не могло быть к нему никаких счетов, значит им что-то нужно. Тогда можно попробовать поторговаться. Конечно, он предпочел бы инферов, ибо уже имел опыт сотрудничества с Маурезеном, но на крайний срок сойдут и обитатели Верхнего мира. Тем более что они сейчас ослаблены, и лишний союзник им не помешает.

Все эти соображения промелькнули в голове эмиссара как молния, и он постарался изобразить на лице одну из самых обаятельных своих улыбок:

– Уважаемые эдемиты! Какой приятный сюрприз! Чем могу быть полезен?

– Боюсь, что ничем, эмиссар, – ответила единственная женщина среди эдемитов, в которой посланец Хаоса узнал главу Совета Лианэль. – Скорее, наоборот. Вы – стопроцентно вредная для нас фигура. Поэтому мы здесь.

– Ну, зачем же так категорично! Уверен, мы сможем найти точки соприкосновения и договориться.

– Признаться, не вижу смысла. Тем более что мы уже договорились с другой стороной.

Эмиссар похолодел.

– С Первосозданным?

Лианэль усмехнулась:

– А вам теперь какая разница?

«Что скажете?» – обратила глава Совета телепатический вопрос к стоящему рядом ученому.

«Живым он для нас слишком опасен: нельзя вести игры с Хаосом. Зато мертвого можно поизучать…»

«Что же, так тому и быть».

Естественно, эмиссар не мог слышать этого телепатического обмена мнениями, но по лицу Лианэли, на пару секунд ставшему отсутствующим, догадался, что именно в эти секунды решается его участь.

– Итак, господа, – обратилась Лианэль к своим спутникам, – заканчивайте здесь.

И, бросив на все понявшего эмиссара равнодушный взгляд, глава Совета исчезла, оставив посланца Хаоса наедине с его палачами.

Междумирье. Замок Судьбы.

– Ну, ну, не надо так напрягаться, граф, – произнес Безликий. – По-моему, ничего страшного не произошло.

Ровэн Бланнард отступил к стене зала Совета и положил руку на эфес меча.

– Не произошло? А вот я думаю иначе. Славный же сюрприз вы мне преподнесли, … мессир!

Вампир ощутимо запнулся на обращении. Из присутствующих только Хозяин Судьбы понимал, что сейчас с ним творится, а Селена с Аллерией смотрели на «графа» с удивлением.

– Поверьте, этого сюрприза я точно не планировал, и вообще: «Многие знания – многие печали». Разве не так? Иерарх очень некстати проявил свою проницательность, а иначе эта информация навсегда осталась бы для вас за семью печатями. Так всем было бы лучше. А сейчас…

– Ну, почему же? Я, например, очень рад, что узнал правду. Есть другая поговорка, мессир: «Лучше поздно, чем никогда». Это как раз тот случай. Теперь понятно, зачем вы тогда явились ко мне в карпатский замок и заманили к себе на службу. Хотели подставить меня? Извините – в мои планы это не входит.

– Не валяйте дурака, граф! – голос Безликого стал холодным. – Вспомните лучше, сколько раз я спасал вас. Это как-то плохо стыкуется с вашими параноидальными предположениями. А отомстить вам я мог гораздо раньше и не стал бы ждать так долго. Вообще, тратить на месть много времени – самое дурацкое занятие на свете. В моем распоряжении этого ресурса очень много, как, впрочем, и в вашем, но надо уметь его ценить. И вообще, с течением лет ненависть, за очень редким исключением, имеет свойство притупляться, а месть теряет львиную долю своей если не актуальности, то сладости уж точно. Вы были мне хорошим помощником граф, а для такого как я, это значит гораздо больше, чем наши прошлые… разногласия.

– Разногласия – это очень мягко сказано, мессир! И, будучи человеком, вы совсем иначе смотрели на месть. Достаточно вспомнить, что вы сотворили, чтобы добраться до Анкорнуса.

– Не надо ворошить прошлое, граф: это не в ваших интересах. К тому же, все меняются. Я более не человек, и теперь многое видится мне совсем в ином свете. Перерождение в Безликого – это коренная перестройка сути. Если уж на то пошло, я – не Дмитрий Рогожин, а лишь был им в прошлом воплощении и сохранил его память. А у Безликого Синего никаких счетов к вам нет и быть не может.

– Э-э-э, уважаемые господа, – вклинилась в их разговор Селена. – Нам с Аллерией, конечно, безумно интересно слушать вашу перепалку, но хотелось бы хоть в общих чертах понять, из-за чего сыр-бор.

– Ну, что скажете граф? Устроим вечер удивительных открытий? Вы ведь сами только что говорили о пользе правды и о том, что лучше поздно, чем никогда? Вы уже получили сегодня порцию нового знания, а теперь очередь наших дам.

Вампир крепче сжал эфес меча и сделал еще один шаг назад. Единственное отличие «лика» от естественного лица в том, что он не умеет краснеть или бледнеть, но глаза Ровэна выдавали его отчаяние.

– А еще говорили, что не мстите, – с горечью произнес он. – Решили устроить всеобщее судилище, да?

– Отнюдь. Я уже сказал, что не держу на вас зла. Думаю, нам всем пришло время примириться с прошлым и продолжать жить.

– Рад это слышать, мессир. Только боюсь, эти две дамы могут и не разделять вашего мнения.

– Эти недомолвки когда-нибудь прекратятся?! – не выдержав, вспылила Аллерия. – А то у меня уже складывается ощущение, что вы над нами издеваетесь!

– И не думали даже, Аллерия, – произнес Безликий. – Просто эти новости такого толка, что их не вдруг и сообщишь. Особенно тебе. Если вы с Селеной не пообещаете держать себя в руках, мы, пожалуй, оставим данную информацию при себе.

– Насколько я понимаю, новости неприятные?

– По крайней мере, ты их можешь воспринять именно так.

Эльфийка поколебалась.

– Я обещаю воспринять все достойно, – наконец произнесла она, – и не предпринимать никаких действий под влиянием эмоций.

– Хорошо. Селена?

Инферийка пожала плечами:

– Для того чтобы я перестала себя контролировать, повод должен быть чрезвычайно веским. К тому же, вы, ребята, только что спасли мне жизнь, так что с моей стороны эксцессов можете не опасаться.

– Вас это устраивает? – обратился Безликий к вампиру.

– Пожалуй, – нехотя согласился тот. – Хотя я планировал сообщить это Аллерии позже.

– Более удобного случая может и не представиться, – заметил Хозяин Судьбы.

– Вы правы, – вампир повернулся к эльфийке. – Аллерия, я скрыл от тебя мое настоящее имя и обличье. Эта внешность создана «ликом».

– «Ликом»? Я слышала об этих артефактах. Кажется, они выдерживают даже направленное маги-сканирование.

– Именно так.

– И кто же ты такой?

– Сейчас увидишь.

С этими словами вампир деактивировал «лик». Аллерия побелела как полотно и поднесла руку ко рту, словно пытаясь сдержать крик, а Селена удивленно присвистнула.

– Ровэн Бланнард! – еле выдавила эльфийка, не веря своим глазам.

Тот в ответ слегка склонил голову.

– Я стала подозревать, – медленно произнесла Аллерия, – когда увидела твое оружие, но убедила себя в том, что это невозможно: маги-зрение подтвердило отсутствие иллюзии, а я не предполагала, что столкнусь с «ликом». Но самое главное – свет! Ты гулял под солнцем без всякого вреда для себя! Как такое могло произойти?

– Это заслуга мессира, – ответил Ровэн. – Он снабдил меня соответствующим артефактом.

Аллерия повернулась к Безликому. В ее глазах стояла боль.

– Но, ради Создателя, зачем?!

– Во-первых, я знал его потенциал. Он мог стать весьма ценным помощником и, кстати, стал им. Когда я узнал, что он не погиб, сразу же начал искать – такими кадрами не бросаются. Его способности значили для меня больше, чем прошлое. И потом, даже находясь в рядах армии Лонгара Темного, он не казался безнадежным. Все меняются, Аллерия. Чтобы понять это, достаточно взглянуть на Селену.

Инферийка усмехнулась:

– Наставлять заблудших на путь истинный, похоже, становится твоим вторым призванием! Сначала я, теперь Ровэн…

Но Аллерия не слушала, ее голос зазвенел от сдерживаемых слез:

– Как ты мог?! Ты же знал, что он сделал со мной! Он уничтожил всю мою семью!

– Вношу поправку, – вмешался вампир. – Моя дочь, Эммелия, покончила с собой.

– Но из-за тебя, убийца! Ты вынудил ее! Это только додуматься надо – предложить своей дочери, так любившей жизнь, стать вампиром – созданием смерти! Какого ответа ты ожидал?!

– Не суди меня строго, Аллерия. Я лишь хотел, чтобы семья воссоединилась.

– Ложь! Ты хотел использовать их, чтобы уничтожить Дмитрия и меня!

– Не тебя. Рогожин был моим врагом, признаю, но не ты. Я хотел, чтобы все близкие мне по крови были рядом со мной. Эммелия, ты и даже Корн, хоть в нем и не текла кровь Бланнардов. Я уважал его.

– Даже если так, это тебя не извиняет, – с горечью бросила Аллерия. – Ты думал лишь о себе! Тебе было плевать на наши желания! На то, что мы хотели настоящей жизни, а не того эрзаца, который ты предлагал взамен. Хотели радоваться солнцу!

– Я изменился, Аллерия.

– Не верю!

– Он дважды спас тебе жизнь, – напомнил Безликий.

– А ты вообще молчи! – набросилась на него эльфийка, уже не сдерживая слез. – Я думала, что как раз у тебя смогу найти понимание! Ведь мы оба потеряли семью. Забыл, что ты сделал с тем, кто стал причиной их смерти?! Мы с Селеной едва не погибли, помогая свершиться твоей мести! А теперь ты просишь меня простить его!

– Во-первых, не моей мести, – поправил ее Хозяин Судьбы, – а мести Дмитрия Рогожина. На том этапе он был слишком подвержен эмоциям, что здорово осложняло ему жизнь. А потом, между Анкорнусом и Ровэном – большая разница. Лич был убийцей с беспросветно черной душой, не имеющей шансов на исправление.

– Хочешь сказать, если бы он мог исправиться, ты позволил бы ему жить? – ехидно ввернула Селена.

– Не передергивай! – оборвал ее Синий. – Речь не об этом. Надо смотреть на вещи в комплексе. Анкорнус не был родственником Рогожина и не спасал ему жизнь. Его мотивы были далеки от мотивов Ровэна. Он не подводил никакой идейной или психологической основы под свои действия. Он просто убивал, и ему это нравилось.

– На площади его контролировал Темный, – напомнила Аллерия.

– Не все так однозначно. Я знаю природу выбросов магической энергии, подобных тому, июльскому. Неважно, была ли его воля полностью подавлена или тело адепта попало лишь под временный контроль Лонгара. Если бы он был лишь безвольным участником преступления Темного или сопротивлялся его воле, удар никогда не получился бы столь мощным. Ни одна внешняя Сила неспособна вычерпать энергетические резервы организма до дна без его на то желания. А попытайся Темный прокачать через Анкорнуса собственную мощь, тело адепта этого бы не выдержало и просто взорвалось. Нет, Аллерия, Анкорнус нанес такой силы удар потому, что сам хотел этого. Точнее – он хотел выслужиться перед тем, кого почитал своим новым хозяином и не видел ничего страшного в гибели множества людей. Будь иначе, он не вложил бы в удар всего себя. Заемной силы просто не хватило бы для атаки подобной мощи. Так что у Анкорнуса не было смягчающих обстоятельств. А вот у Ровэна – есть. И главные среди них – его последующие поступки.

Эльфийка подавленно молчала. Несмотря на то, что ее по-прежнему переполняли ярость и боль, она не могла не признать, что в словах Безликого был свой резон. Только этот резон имел до отвращения рациональную природу, а логика тут отнюдь не была главной. По крайней мере, так считала Аллерия. Пауза затягивалась. Нарушил ее Ровэн.

– Прежде чем ты примешь окончательное решение относительно меня, Аллерия, я хотел бы кое-что прояснить между нами. Я не любитель сослагательного наклонения, а разговоры в стиле «если бы все повторить снова, я поступил бы иначе», считаю уделом лицемеров и демагогов. Не могу также сказать, что тогда выбрал не ту сторону. Я теперь вижу безумие курса Темного на разрушение и завоевание, но правда в том, что в то время никакого выбора у меня не было. Просто потому, что я был и есть часть Серых Пределов. Я поступал так, а не иначе, благодаря своей природе. А извиняться за нее я не вижу смысла, ибо в этом нет моей вины. Мне, возможно, не следовало появляться в замке Деланналь, но я слишком хотел воссоединиться со своей семьей. Пусть это было эгоистичное желание, но я не мог ему противостоять. Не стоит обвинять меня в том, что я хотел их использовать, чтобы добраться до вас с Дмитрием. Это не так. Против Дмитрия средство у меня уже было, – обращенная Алина Баркова.[8]

Тут вампир криво усмехнулся:

– Думаю, этими словами я подписываю себе приговор, не так ли, мессир?

– Ну, почему же, Ровэн? Продолжайте: мне очень интересно.

– Так вот, Аллерия: тому, что ты увидела своего отца таким, есть свое объяснение. Корн, как и Эммелия, отказался от обращения и бежал сразу же после самоубийства супруги. Он спешил в Даль-Тименор, а военная необходимость требовала, чтобы его остановили. И я вынужден был приказать одному из личей убить твоего отца. Да, мне пришлось использовать его, чтобы отвлечь твое внимание и не дать помочь Дмитрию. Цель была лишь в этом, и я сожалею, что пришлось прибегнуть к таким методам. Признаю, тут тебе есть за что меня винить, но война и служба Темному диктовала такой образ действий: мы были по разные стороны баррикад. Я хочу, чтобы ты знала: я искренне скорблю по твоей матери, и готов сделать все, чтобы искупить свою вину. Ты – последнее, что осталось от моей семьи, и мне больно чувствовать твою ненависть.

Лицо Аллерии было как каменное.

– Последнее? – ее голос не выражал буквально ничего. – А бабушка? Ее же обратили вместе с тобой?

– Да, – печально произнес вампир. – Но она погибла через пару месяцев после обращения, во время охоты. С тех пор я один. Поверь, я не пытаюсь тебя разжалобить, а просто излагаю факты. Собственно, это все, что я могу сказать, Аллерия. Решать тебе.

Вновь воцарилось молчание. По лицу эльфийки было заметно, что внутри нее идет нешуточная борьба. Остальные терпеливо ждали. Даже Селена спрятала свою обычную полуулыбку.

– Я приняла решение, Ровэн, – наконец сказала Аллерия. – Вражды между нами не будет, но на твоем месте я бы не рассчитывала, что мы когда-нибудь снова станем семьей. Я ценю то, что ты, фактически, дважды спас мне жизнь, но забыть о твоей роли в гибели моих родителей не смогу – у нашей расы долгая память. Я не стану ненавидеть тебя и мстить, но это – все, что я могу обещать. Буду очень благодарна, если ты постараешься пореже попадаться мне на глаза.

Ровэн принял ее ответ с мрачным, но спокойным лицом.

– Что же, все справедливо. Спасибо и на этом.

Выдержав подобающую паузу после окончания столь тяжелого разговора, Безликий нарушил тишину.

– Если вы все между собой решили, я хотел бы тоже задать один вопрос. Ровэн, что вы думаете относительно продолжения нашего сотрудничества? Ваш отказ не повлечет каких-либо преследований с моей стороны, но мне, право, жаль терять такого помощника.

– Я так понимаю, мессир, что в случае своего ухода я лишаюсь «лика» и «ноченосца».

– Разумеется. Артефакты принадлежат мне, а благотворительностью я не занимаюсь.

Вампир улыбнулся:

– Вы предельно ясно изложили свою позицию. В таком случае, я не вижу причин для расторжения нашего договора. Работа интересная и достаточно хорошо оплачиваемая. Думаю, мало кто может похвастать подобным. Если вы не против, я остаюсь.

– Отлично! У кого-нибудь остались еще неразрешенные вопросы?

– Думаю, теперь моя очередь, – заговорила Селена. – Я тоже хотела бы кое-что для себя прояснить.

Она в упор посмотрела на Безликого.

– Я тебя слушаю, – отозвался тот.

– Не думай, что я не благодарна тебе за спасение, но каким образом ты оказался вовлечен в эту историю? Кроме того, ответь мне, откуда ты узнал про Сашу и как много тебе о нем известно? Ты что, следил за мной?

– Нет, не следил. По крайней мере, до определенного момента. О Саше Волкове мне известно весьма немного и ничего конкретного. Что же до этой истории… Я вел свою игру против Хаоса и вовсе не знал ни о каких твоих делах с Волковыми, пока интересы моих врагов не сосредоточились на этом мальчике. Я был, признаться, удивлен, что и ты им живо интересуешься. С тех пор я осторожно наблюдал за событиями, стараясь не показать своего внимания к этой истории, ибо Хаос, узнав об этом, мог внести существенные коррективы в свои первоначальные планы. Последнее было для меня крайне нежелательно, так как возможности иерархов Бездны существенно превосходили мои. Однако либо мой интерес был обнаружен, либо враг просто решил нанести превентивный удар, но, так или иначе, замок Судьбы подвергся мощной атаке. Меня хотели уничтожить, и это им почти удалось. Тем не менее, этот удар даже сработал мне на руку, так как эмиссар стал считать меня мертвым, что дало мне некоторое преимущество. Правда, пришлось удвоить осторожность. Я так и не понял, почему Саша Волков завладел твоим вниманием, но, если честно, не особо и пытался понять – в твои дела я вмешиваться не собирался. Единственное, что я осознал на определенном этапе, это то, что ты готова многим пожертвовать ради этого мальчика. И среди этого многого, как выяснилось, была и твоя жизнь. Последний факт меня, честно говоря, немало удивил.

– Меня тоже, – усмехнулась Селена. – За эти месяцы я столько о себе узнала! А когда ты понял, что истинной целью была я?

– Почти сразу же, как вычислил ваше общее внимание к Волковым. Анализ вероятностных полей вокруг Саши и любого из членов его семьи не показал ничего, что могло бы заинтересовать эмиссара. Аура мальчика тоже была самой обычной. Дело, несомненно, было в тебе: ты слишком явно демонстрировала свои намерения. Весьма неосторожно с твоей стороны: это дало эмиссару козырь против тебя.

– Сама знаю, – нехотя согласилась инферийка. – Мой прокол. Слишком расслабилась. Но если ты все понял, почему не предупредил меня?

– А ты бы послушала?