Десант на Сатурн, или триста лет одиночества Веров Ярослав
Когда во дворе Базы раздался взрыв и сотрясение почвы донесло до самых звукоизолированных помещений весть о случившемся, Кирку было лень отрывать поджарый зад от дивана, на котором он продумывал очередной свой феерический прожект, Моржу приспичило потренироваться в Ледяном бассейне, Эми вдохновенно предавалась сочинению третьей симфонии, Базз задумчиво смешивал на огромной палитре краски немыслимой спектральной чистоты и яркости, Стак и Орфа вообще были недоступны для всего мира, Сирил спала, Несси, как всегда, посвящала всю себя своему излюбленному занятию – математическому моделированию неалгоритмизируемых процессов.
«Боевая тревога! Боевая тревога! Боевая тревога!» – раздался во всех комнатах, тренировочных залах и спальнях голос Люца. Видимо, заранее подготовленная им запись была внедрена в программу одного из искинов в диспетчерской.
Его голос, словно гром небесный прокатился по всем помещениям Базы, и вскоре в диспетчерскую ворвались: мокрый, исходящий паром Морж, хмурая, сонная Сирил, перепачканный красками Баз, видимо с перепугу опрокинувший на себя палитру, полуодетые и совершенно разомлевшие Орфа со Стаком, оглушенная Эми, чей тончайший музыкальный слух бы подвергнут жестокому надругательству. Последним вкатился как колобок Сом, почему-то в сопровождении механорга, некогда превращенного хитроумным Мастером в некое подобие древнего автомата, раздающего напитки. Столь странное появление толстяка было воспринято остальными трикстерами как завершение несколько громоздкого розыгрыша, поэтому он чуть было не подвергся массированному вербальному и физическому насилию, но тут произошло нечто, что заставило забыть о бедолаге Соме…
– А потом прилетели вы, – сказал Сом. – И вовремя, потому что мы уже который час сидим, как крысы в подземелье, и головы ломаем, что нам со всем этим делать…
– С чем именно? – спросила его Лиз.
– Вот смотрите! Это, разумеется, запись…
Сом широким жестом стер все изображения и развернул лишь одно. И в нем появилось чрезвычайно довольное смуглое лицо африканца-полукровки. А на заднем плане маячил перепуганный худой, сутулый парень.
Толстые губы мулата растянулись, обнажая ослепительные зубы, а бодрый голос торжественно возвестил:
«Внимание База! Говорит Люцифер!»
Люц был очень доволен собой. Его просто распирало от гордости – рот растянулся до ушей, зубы сверкали так, словно были покрыты тремя слоями «очаровашки», лишь глаза оставались безразлично-спокойными.
– Ну что, котики-песики, – сказал он нарочито ласковым голосом, – все в куклы играете? А я уже действую… – он оглянулся на сопевшего позади Бена, – мы уже действуем!
– Ты о чем, Люци? – настороженно спросил Сом. – Выражайся яснее. Это ты нас всех сюда вызвал?
– Во-первых, не Люци, и даже не Люц, а – Люцифер! – надменно ответил мулат, – а во-вторых, вызвал вас на Базу действительно я. Вызвал, чтобы объявить о начале войны!
– Какой еще войны? – досадливо поморщился Сом. – Тебе что, дурная кровь прилила к голове в поле низкой гравитации…
– Попрошу меня не перебивать, – надменно отрезал Люц. – Я говорю о решительной схватке с Ирмой! Только что я… мы с Беном нанесли первый пробный удар. И вот, полюбуйтесь на результат!
Он придвинул и увеличил изображение поверхности Марса, особенно укрупнив зеленое пятно неправильной формы.
– Мамочка! – ахнула кто-то из девушек.
– Всего лишь небольшое следствие проведенного мно… нами эксперимента, – охотно и без капли расскаяния пояснил Люц. – Некоторая сумятица в цепи команд, искажение вводных… Подробнее может объяснить старина Бен. Ведь это он у нас Хирург-рассекатель… Главное, мы нащупали уязвимое место Ирмы, теперь осталось лишь нанести удары по основным прерываниям и человечество навсегда избавится от опеки этой надоедливой электрической няни…
– Что ты несешь, Люц?! – вскинулась Сирил. – Там же были люди! Они могли пострадать!
– Овощи, Сирил, – холодно усмехнулся мулат, – пока еще овощи, но теперь у них появился шанс снова стать людьми. Некоторые из них наверняка пострадали, – продолжал он совершенно равнодушным тоном, – и пострадают еще… Что ж, такова плата за прогресс и свободу… И потом, я просил называть меня Люцифером!
– Слушай, ты, Люцифер! – возмутился Сом. – Хватит паясничать. Ты, похоже, совсем заигрался. Одно дело дезактивировать механоргов, другое – подвергать опасности людей… Короче, грузитесь с этим дурачком Беном в телепорт и дуйте на Базу. Мы тут совместными усилиями вправим вам мозги…
– Мы бы рады, – развел руками Люц, – да, похоже, матушка Ирма нанесла ответный удар. Телепорт на Фобосе заблокирован, причем не только на отправку, но и на прием. А с Деймоса к нам приближается парочка-другая бескрылых эриний, так что нам пора готовиться к обороне… Поняли, котики-песики? Война уже началась, а на чьей стороне вы – решайте сами…
Вдруг звук пропал. Несколько мгновений можно было видеть, как Люц беззвучно шевелит толстыми негритянскими губами. Изображение стало мигать, утратило объем, а потом и цвет. Сом, чертыхаясь, колдовал над пультом, но синхронизировать сигнал ему не удалось. Видимо, отчаявшись, он активировал камеры с внешних терминалов. И, прежде чем связь с околомарсианской орбитой окончательно оборвалась, стали отчетливо видны силуэты бескрылых эриний – реактивных механоргов, внешне напоминающих глубоководных спрутов – сближающихся с поверхностью Фобоса…
– Люци! – выкрикнула Лиз, отталкивая толстяка-историка от пульта, лихорадочными пассами пытаясь восстановить давно утраченную связь с далеким спутником Марса.
Сом покорно отошел в сторонку, посмотрел на хмуро-молчаливых трикстеров и беспомощно развел руками.
– Вот ведь кретин, – пробормотал Базз, явно имея ввиду Люцифера-самозванца.
– А вы, что скажете? – спросил Мастер Хо, обращаясь к остальным.
– В чем-то Люци прав, – откликнулся Кирк. – Давно пора было показать Ирме, кто хозяин в Солнечной системе!
– Это ты-то – хозяин? – спросила Сирил, с презрением поглядев на развалившегося на диване парня с бокалом сока манго, который он держал несколько наотлет.
– А что?! – лениво парировал тот. – Я – человек, царь природы, а не овощ какой-нибудь…
– Сейчас ты похож больше на гриб-дымовик в пору созревания, – хмыкнула Сирил. – Посмотрим, что ты запоешь, когда генерал Люцифер призовет тебя на войну…
– Встану под его знамена…
– Постойте, ребята, – сказала тихоня Несси. – О какой войне вы все говорите? Разве мы когда-нибудь собирались воевать с Ирмой? Мы же просто хотели освободиться от ее постоянного присмотра! Самим решать, как нам жить и чем заниматься. Причем тут какая-то война?… И этот жуткий пожар на Хуторе – это же просто ужас какой-то…
– Надо бы этой парочке – Люцику с Бенчиком – уши надрать и в угол поставить, в соответствием с правилами древней педагогики, – заявил Стак, многозначительно поиграв рельефными бицепсами.
– Ты абсолютно прав, милый, – поддержала его Орфа, чье мнение всегда зависело от взглядов возлюбленного.
– Да что вы накинулись на ребят?! – возмутился Морж. – Им просто надоел треп и детские забавы, вроде перенастройки базовых программ Виртуала. Им захотелось настоящего дела. Война не война, а показать Ирме нашу силу и впрямь пора!
– Так, – проговорил Мастер Хо. – А что скажешь ты, Эми?
– Я скажу, – высоким, но сильным голосом, твердо начала Эми, – что затеи Люца были мне всегда отвратительны. А то, что он сделал на Марсе, и вовсе выходит за всякие рамки. Если Ирма их с Беном на время изолирует – будет только лучше!
– Сом? – Хо повернулся к историку.
– Ну, – протянул Сом, – насколько я знаю, никакая война не приносит блага. Наоборот, она самое большое зло, какое только возможно… Я против этой игры…
– Итак, – подвел итог Мастер. – Как того и требовал наш обожаемый Люцифер, мы решили, чью сторону принять… Вернее, определились в своем отношении к этой его дурацкой войне с Ирмой. Я, Сом, Базз, Орфа со Стаком, Эми, Сирил и Несси – категорически против. Морж и Кирк, похоже, – за. Значит, с Люцом и Беном, – всего четверо…
– Пятеро! – вдруг выпалила Лиз.
2
Я сразу узнал это место. Оно называлось Хутором и было самым старым и самым обжитым оазисом Большого Сырта. Там проводились ежегодные чемпионаты по Боевому Троеборью, разумеется, я как абоксер принимал в них участие. И еще, на Хуторе жили мои дружки Рюг и Лэн – отличные парни и опытные мечевики. Поэтому мне стало не по себе, когда я увидел столбы черного, жирного дыма, поднимавшиеся над руинами поселка. Да что там «не по себе», сказать, что я обалдел, значит, ничего не сказать. Ну не может такого происходить! Чушь, нелепица. Руины и пожарища – это все из прошлого, о котором я читал только в древних бумажных книжках…
Выбитый из колеи, я совсем забыл о том, что Шур давно должен был откликнуться на мое донесение. Самое время прочитать его послание и отправить ответ, пока эти ребята – трикстеры – заняты своим спором. Украдкой оглянувшись на сердитую Лиз, я вытащил из рюкзачка блокнот. Он был ощутимо теплым, значит, сообщение пришло совсем недавно. Раскрыл, как и положено, на четвертой странице. Прочел. Озадаченно почесал левую бровь, где у меня был крохотный, но зато самый настоящий, шрам, и перечел еще раз:
«Она, конечно, горяча, не спорь со мной напрасно, но, видит бог, рубить с плеча, не так уж безопасно».
Что за притча? Может это шифровка? Но тогда, где ключ? А вообще-то, знакомые какие-то стишки… А, вспомнил! Их зачитывал Белый кролик на суде, по делу съевшего котлеты Валета! Значит, ключ в книжке, да только, где я ее сейчас возьму?
Выхватив свое волшебное стило, я быстро накатал:
«Иногда слова друга темнее старинных сказок».
Я надеялся, что Шур поймет мой намек на мою же непроходимую тупость и продублирует свой ответ более прозрачно. Несколько минут я с надежой пялился в блокнот, но Шур так и не отозвался. Я уже начал обдумывать вариант послания открытым текстом, как вдруг Лиз сказала: «Пятеро!» – и сразу же наступила нехорошая, я бы сказал, предгрозовая тишина.
– А кто пятый? – недоуменно спросил Морж, вертя большой своей головой.
– Ты это серьезно, Лиз? – сухо сказал Мастер. – Тебя, часом, не укачало в полете?
– Нет, – отрезала своенравная девчонка. – Я в форме! И собираюсь немедленно отправиться на помощь нашим ребятам, что бы они там не натворили… Надо сначала вытащить их с этого проклятого Фобоса, а уж потом разбираться, кто прав, а кто виноват!
– Легко сказать, «вытащить с Фобоса», – хмыкнул парень, которого Лиз назвала Наездником, а чуть позже – трусом. – А как ты туда попадешь? Через грузовой телепорт? В виде биодобавок к гранулированному сырью…
– Но ведь… – лицо Ведьмы-Лиз стало беспомощным, – должен же быть какой-то способ? – Она повернулась к Хо, и в глазах ее читалась мольба. – Ты же мастер, Хо! Придумай что-нибудь!
– Ну, если рассуждать чисто теоретически, – начал тянуть волынку долговязый Мастер, – до Первого кольца «Птерозавр» дотянет, а дальше… – Он беспомощно развел руками. – Силового ресурса не хватит, да и жизнеобеспечивающего тоже…
«Ну-ну, – подумал я, – он или в самом деле не знает, или не хочет втягивать друзей в авантюру и поэтому недоговаривает…»
– Эх, вы, трикстеры! – в отчаянии выкрикнула Лиз и – признаться, я не поверил своим глазам – заплакала.
– Что ты, Лизонька! – ахнула смуглокожая, очень изящная девушка, кажется, Сирил, и бросилась утешать подругу.
Остальные тоже засуетились. Кто-то протянул бокал сока, кто-то – носовой платок. Но было ясно, что утешить чернявую Ведьму можно сейчас лишь одним способом.
– Модульные транспортники, – тихо, но внятно сказал я, – перевозят биоматериал, рассаду новых кланов для марсианских колонний. Запас воды и жидкого кислорода берут троекратный… И скорость у них приличная… «Птерозавр» можно пристыковать взамен любого резервного модуля, лишь бы подходил по тоннажу…
Лиз вырвалась из дружественного круга утешителей и теперь смотрела на меня в упор. В ее глазах надежда мешалась с недоверием и страхом.
– Э-э, разумеется, ты прав, но… – смущенно выдавил из себя Хо и, натолкнувшись на взгляд Ведьмы, поспешно добавил. – Впрочем, у меня в загашнике есть легкие скафандры, портативный синтезатор белков и прочего… Короче говоря, можно рискнуть.
– Ура! – завопила Лиз и кинулась к Мастеру на шею.
Я наверное впервые в жизни почувствовал укол ревности и обиды. Болезненный, между прочим, укол… Ну, почему, скажите, она обнимает этого сухаря, когда идея принадлежит мне?!
– Но мне понадобится второй пилот, – сказал Мастер, высвобождаясь из объятий Ведьмы. – Ты, Виг, насколько я понимаю, кое-что в этом деле соображаешь…
У меня аж дыхание перехватило от близости мечты. Неужели я и в самом деле полечу в Космос?!
Но я тут же принял независимый вид, дескать, фиг вам!… Если только попросите хорошенько… И у «надоедливых малышей» есть собственная гордость…
– Может быть, не стоит, Хо? – проговорила вдруг Лиз. – В конце-концов, Виг наш гость… и вовсе не обязан…
М-да, умолять меня, стоя на коленях, похоже, никто не собирался.
– Тогда и пробовать нечего! – отрезал Хо. – Это ведь только на словах гладко – поднять на орбиту и пристыковать к транспорту, а на деле – чертова уйма работы. Тут и втроем не управиться, но, по-крайней мере, нужен хотя бы еще один, разбирающийся в космонавтике, пусть и теоретически.
Ну, же, гордая трикстерша, ну!
И вот Лиз подошла ко мне и заглянула в глаза. Она вовсе не собиралась меня уговаривать, просто подошла, чтобы поинтересоваться моим мнением на этот счет. И я не выдержал.
– Сделаю, что смогу, – сказал я самым серьезным тоном, на какой только способен. – Но придется хорошенько подготовиться, я ведь летал только на симуляторах…
– Отлично, – подытожил Хо. – Кто еще с нами?
– Я! – тут же отозвался здоровяк Морж.
– И я, – просто сказала Сирил.
– И мы тоже, – в голос заявили Орфа со Стаком.
– А ты, Наездник? – спросила Сирил Кирка, который делал вид, что изучает узоры на стекле своего бокала.
– Само собой…
Смуглокожая Сирил непонятно хмыкнула и отвернулась, а Мастер сказал:
– Итого, восемь. Перебор, хватит и семерых… Тем более, что на обратном пути у нас будет два пассажира… Надеюсь… Морж – останься, пожалуйста!…
– А я что?… – пробормотал Морж с облегчением. – Была бы честь предложена…
– Спасибо, – кивнул ему Мастер. – Будем считать, что экипаж набран, и давайте начнем собираться…
И мы начали собираться. Только теперь до меня стало доходить, насколько все здорово у них организовано. Едва мы поднялись на поверхность, как, откуда ни возьмись, появилось множество самых разнообразных механоргов, которые потащили к дельтаракетоплану комплекты легких скафандров, какие-то баллоны, металлические ящики. «Птерозавр» мигом оброс силовыми кабелями и гофрированными шлангами. Несколько механоргов, похожих на огромных гусениц-шелкопрядов, деловито поползли по фюзеляжу, ровно, слой за слоем, опутывая его клейкой нитью. Какие-то полчаса – и старик-дельтаящер покрылся прочной прозрачной броней, предохраняющей от перегрева и увеличивающей обтекаемость.
Внутри было оборудовано несколько вполне пригодных для жизни помещений, для чего десантный трюм перегородили специальными переборками, к которым были заранее прикреплены противоперегрузочные гамаки, откидные столики, кресла и прочая мебель. На камбузе активировали холодильник, там же пристроили и обещанный Мастером синтезатор белков. Бедолагу оника втиснули в технический отсек. Хотели было вообще оставить на Базе, но Лиз воспротивилась. За что я был ей весьма признателен, как-никак похлопотала за «троюродного дядю»…
Похоже, к полету в Космос у трикстеров все давным-давно готово, только не представлялось случая совершить его на практике. Хо давал дельные указания своим товарищам, а те их вполне толково выполняли. Мне он тоже нашел занятие.
– Слушай, Виг, – сказал Мастер, отозвав меня в сторонку. – Будь любезен, поднимись в рубку и прогони на бортовом искине программу полета с учетом нескольких вариантов развития ситуации. Сумеешь?
– Так точно, командир! – молодцевато рявкнул я, вытягиваясь в струнку.
– Ну тогда действуй, пилот, – усмехнулся Мастер.
Я кинулся в рубку, только теперь по-настоящему осознав, что лечу за пределы атмосферы как самый настоящий астронавт из древних фильмов и книг…
«Антарес, говорят, красивая звезда,
Мы полетим, чтоб взять ее себе,
Она красна, как кровь, что в сердце нашем бьет,
В том сердце, что осталось на Земле…» [1] – напевал я одну старинную песенку, усаживаясь в ложемент второго пилота и запуская тест-программу бортового компьютера. У «Птерозавра», как и других машин Базы, не было связи с Ирмой, следовательно, весь информационный ресурс либо хранился в голографической памяти его искина, либо в голове управляющего им человека. Другими словами, чтобы управлять этим старичком, неплохо бы и самому кумекать в астрономии, космонавигации и прочих, не шибко нонче востребованных науках.
По счастью, мое увлечение миром прошлого не было ограничено лишь изящной словесностью и кинематографом, словно предвидя этот день, я готовился всерьез. Симуляторы в Виртуале были, конечно, восхитительны по части реализма ощущений, но Ирма в процессе имитации космических полетов все норовила подсунуть какую-нибудь «развлекуху», вроде нападения межпланетных пиратов или метеоритной атаки при посадке на Луну. Подозреваю, я изрядно ей надоел, задавая при загрузке очередного симулятора всякие замечательные параметры, как то: отработка стыковки пилотируемого космического корабля с неуправляемым спутником, которому придано осевое вращение, или – сближение с астероидом, орбита которого лежит вне плоскости эклиптики.
«Звезду мы принесем и милым отдадим,
Что ждали нас столетья на Земле…» – гудел я себе под нос, щелкая разными допотопными переключателями и млея от небывалого удовольствия. Ну где еще, скажите, в наши дни можно ощутить упругую податливость настоящей клавиши или шероховатость рубчатого наконечника крошечного тумблера? Щелк, клац, клац, клац, щелк…
«…очно с тобой поговорить Хо…»
Блин, кажется, это внутрикорабельный интерком… На что это я сейчас нажал?…
«О чем, Лиз? Давай попозже…»
«Позже может оказаться поздно… Прости за дурацкий каламбур…»
«Ну, говори быстрей! Мне еще стыковочный узел проверять. Им уже двести лет никто не пользовался, если не больше…»
Я понял, что у Ведьмы с Мастером серьезный разговор, для посторонних ушей ну никак не предназначенный, но не мог найти проклятую клавишу…
«Я хотела поговорить о Виге… Мне кажется, он не тот, за кого себя выдает…»
«По-моему, парень, что надо. Потенциальный трикстер… Тебе чертовски повезло, Лиз, что ты его нашла… Ну, разве что, задается немного, так это он по молодости…»
«Ты меня не слушаешь, Хо! Повторяю, он не тот, за кого себя выдает: не потенциальный трикстер, не переразвитый овощ, и даже не человек!»
Рука моя, уже было коснувшаяся обнаруженной вдруг заколдованной клавиши, отдернулась, словно ошпаренная. Они говорили обо мне! Да еще такое…
«Кто же он, по-твоему? Инопланетянин?»
«Механтроп-подкидыш. Засланец Ирмы, если хочешь…»
«Постой, Лиз, что-то ты не то говоришь… Какой еще подкидыш-механтроп? Не бывает никаких механтропов. Это все старые сказки дедушки Люца… Ну, не хмурься, пожалуйста… Я хотел сказать, что история о механоргах-андроидах, якобы призванных подменить человека – не более чем выдумка. Кажется, Сом говорил, что ее использовали ультралуддиты в своих рекламных… или, как их там, пропагандных кампаниях… Я в истории, в отличие от нашего Сомика, не силен, но что касается техники, ты уж мне поверь, не одного киноида сьел… Механтроп невозможен по ряду причин. Конечно, человекоподобную куклу сляпать можно, да и делались когда-то такие, в гигиенических целях, но ты ее за милю отличишь от настоящего человека… Ведь ментальное поле у Вига есть, не так ли?»
«Есть… но, может оно наведеное… И потом, откуда ты знаешь, что Ирма выращивает в своих „евгениевых конюшнях“? Я говорю об антарктических биолабораториях…»
«Тех самых, проникнуть в которые Люци попытался в прошлом году? Как же, помню, его обмороженные уши…»
«Не смейся! Они сейчас с Беном в беде!»
«Ну, во-первых, сами виноваты, а во-вторых, ты меня не убедила… И даже если ты и права, что нам теперь – отказываться от помощи Вига? Кого я посажу за штурвал во время маневра стыковки? Тебя? Кирка? Или красавчика Стака с подружкой на шее?… Мы только время теряем, вместо того, кстати, чтобы готовиться к старту!»
«Я только прошу, Хо, не спускать с него глаз, когда я буду вынуждена отвлечься…»
«Ладно, уговорила… А теперь ступай, милая, к Орфе на подмогу, она там пищевые брикеты в холодильник закладывает, как бы не перепутала чего…»
Послышался тяжелый вздох Лиз и удаляющиеся шаги. Мертвой рукой я нажал таки на проклятую клавишу.
Вот так сюрприз… Мечты, конечно, сбываются… только я не мечтал выглядеть в глазах этой девчонки сумасшедшим андроидом… Терминатором, блин… Теперь, в случае чего, мне всадят заряд плазменной пушки в лоб… Ежели я попытаюсь дотянуться до детонатора… Почему молчит Шур? Мне сейчас как никогда нужен его совет…
Взяв с соседнего ложемента рюкзачок, я достал блокнот. Он почти обжигал! Значит, сообщение пришло буквально сию минуту… Так, вот и четвертая… Что? Опять!…
Посреди листка медленно тускнела короткая невразумительная строчка:
«Ликом черен и прекрасен…»
Глава четвертая
Долина Безмятежности
1
Малый разведывательный геликоптер МРГ-7 «Стрекоза», чаще именуемый как «Стрекозёл», медленно плыл над макушками невысоких гор, покрытых густым лесом. Впрочем, на южных склонах некоторых из них ещё были различимы проплешины заброшенных чайных плантаций, медленно, но верно прораставших жимолостью и молодыми деревцами.
Александр Неверов, Максим Джаксалыков и Серго Северов, ведущие научники, расположились в головной части десантного отсека, отделённой от пилотской кабины тонкой переборкой. В хвостовой части громоздились ящики с оборудованием; в эту пирамиду не без усилий вписались двое молодых техников-наладчиков из отдела Макса, чьих фамилий Неверов никак запомнить не мог. Помнил только, что кого-то из них зовут Олег. Перед наладчиками, изображая своей плоской спиной столешницу, застыл ремонтный орг – молодёжь увлечённо резалась в нарды. Формой корпуса, восемью конечностями и двумя манипуляторами-клешнями механорг подозрительно смахивал на легендарного ракопаука с планеты Пандора.
– Не нравится мне всё это, – сообщил Серго, ни к кому особенно не обращаясь, просто бросив в наполненное равномерным стрекотанием энерготурбины да тонким воем рассекаемого лопастями забортного воздуха пространство.
– Это ещё почему? – коренастый Макс пожал широкими, фактурными плечами спортсмена-тяжеловеса. – Пессимист ты наш.
– Я реалист, – буркнул Серго, отвернулся и стал глядеть в крошечный иллюминатор.
Серго не просто пессимист, а пессимист по жизни, подумал Александр. Вечный ожидатель несчастий. В смысле, ждитель. Если верить астрологии, то всё так и должно быть. Серго – промежуточный знак Зодиака, полускорпион-полустрелец. Ему присуще хмурое миросозерцание и подозрительность. В астрологию Неверов не верил – Александр усмехнулся мысленному каламбуру – а вот подозрительность заведующего отделом ресурсного обеспечения пару раз сослужила им всем добрую службу. Есть у него какое-то не людское чутьё на опасность. Поэтому, раз что-то не нравится Серго, жди пакости. Как правило – крупной. Александр привычным усилием воли убрал из груди зарождающийся там холодок и вернулся к созерцанию горных макушек.
А вот Кирилл в своё время не поверил. Просто сказал: «Кому-то всё равно надо ехать». И сгинул. Через два месяца до неузнаваемости изуродованное жестокими пытками тело ультры подбросили чуть ли не к воротам Института. Кира они потеряли через год после Ирки…
Молчать, мысленно приказал себе Александр. Слюнтяй, интеллигент. Молчать! Не сметь ворошить это прошлое, иначе душной волной поднимется к горлу ненависть, и что дальше – топать ногами, стенать, плакать? Не хватало ещё истерики здесь.
– Какого хрена, – сказал Серго. – Хотя бы один аппарат связи. Один!
– Ты же знаешь, – снова пожал богатырскими плечами Джаксалыков. – Именно от этого они бежали. От несовершенной техники прошлого. От несовершенной жизни прошлого. Именно этого мы от них хотели. Они, если сказать красиво, отдали себя во власть наших творений. Нам и отвечать… Только не рви сердце. Потери связи случались раньше, поломки случались раньше, крупных операций ультры больше не жди. А с мелкими бандами легко управится одна-единственная эриния. И у фаланстера она есть. Чего колотишься, друже?
И это верно. И эриния у них есть, и после Великой Зачистки основные силы ультралуддитов разгромлены и раздроблены, не до масштабных операций, в подполье ушли, крысы. И всё же…
– Надо было поставить в известность армию, – упрямо скривил губы Серго.
– Армия за каждым пустяком дёргаться не будет. – Макс третий раз пожал плечами, казалось, он то и дело извиняется перед Александром за непроходимое упрямство Северова. – Вот скоро подлетим, и во всём разберёмся.
И всё же понятно, о чём говорит, но чего недоговаривает Сергей Северов. Что слишком странно оборвалась связь с фаланстером. М-связь, между прочим. Что нехрен очертя голову лететь за пятьсот с гаком вёрст троим ведущим специалистам Корпорации и, по совместительству, троим из пяти оставшихся в живых участников Проекта. Потому что, случись непоправимое – и вся тяжесть ляжет на плечи оставшихся – Майки и Алана.
Алан, старый добрый друг Алан. Самый талантливый из Иркиных аспирантов, и некогда соперник за её сердце. Единственный из посвящённых в тайну Проекта, кто долго и всерьёз ставил под сомнение основные его идеи. Сколько бессонных ночей, несметных чашек кофе, и споры, бесконечные споры до самого утра… Нельзя лишать человечества выбора, говорил Алан. Нельзя подменять свободу опекой электронной няньки, ибо невозможно учесть, просчитать на достаточно длинном временном участке все факторы и риски. И ещё никто не отменял теорию катастроф, утверждающую нестабильность любой искусственно созданной системы, начиная с определённой степени сложности. И вообще, любил повторять Алан, человек рождён для свободы. А свобода – это прежде всего одиночество, путь индивидуума. Свобода – это осознанный выбор несвободы, неизменно отвечала ему Ирка.
– Кстати, если что – Алан нас всегда прикроет, – произнёс Александр. – Правда, Алан?! – спросил он пространство отсека, слегка повысив голос.
– Разумеется, парни, – ответил «ракопаук», заодно исполнявший обязанности приёмопередатчика и транслировавший в режиме реального времени ситуацию на борту.
В точном соответствии с пунктом Устава Корпорации: «Полевая группа на задании обязана поддерживать постоянный аудиовизуальный контакт с ближайшим подразделением „Механорг Систем“ и не прерывать его ни при каких обстоятельствах». М-да, эдакий образчик корпоративного идиотизма. «При выполнении задания при вас будет оружие. Но пускать в ход его вам нельзя, ни при каких обстоятельствах…» Откуда эта чушь в голову лезет? Мало ли какие обстоятельства бывают. Не помог Устав ни Аркадиушу с Марикой – их подорвал смертник вместе со всеми пассажирами рейса «Дубаи – Нью-Йорк», не помог убитому снайперской пулей Андронику, и уж тем более ничем Устав не мог помочь погибшим при штурме Тель-Авивского представительства Двум Грациям – милым толстушкам Ленке-первой и Ленке-второй… и Марго, королеве Марго. Жене Макса…
Вскоре «Стрекозёл» перемахнул очередную горную гряду, выходя к цели путешествия, фаланстеру «Долина Безмятежности». Макс присвистнул. Серго безнадёжно махнул рукой, мол, я же говорил. Неверов ощутил, как в груди снова возник и стал разрастаться холодный и вместе с тем жгучий ком.
Чёрный дым стелился пластами, с высоты полёта картина разрушенного посёлка казалась игрушечной, и оттого, словно соскочившей с холста безумного сюрреалиста. Посёлок утюжили основательно. Уцелело с десяток домов, включая большое трёхэтажное здание, наверняка в нём проходили заседания Совета фаланстера, да водонасосная башенка на берегу реки. Остальное… Вот вам и «Долина Безмятежности».
Макс сорвал с кронштейна пульт внутренней связи:
– Командир, круговой облёт! Высота сто! Медленно!
Молодые наладчики, позабыв о нардах, вскочили и припали к своим иллюминаторам. Легко представить, что творится на душе у парней. Очень легко. Все мы через это прошли. И вот снова. Снова смотреть, как дело рук твоих, да что там дело, твоё детище, любимого ребёнка, уничтожает тёмная, тупая, не рассуждающая сила.
Эриния обнаружилась за южной окраиной посёлка, там, где ближе всего подступали к долине покрытые «зелёнкой» холмы. Лежала, распластав восьмиметрового размаха крылья. Крупная и опытная особь, наверняка ещё из Первоклана. Приземлившись, они долго смотрели на поверженную богиню возмездия. И без того узкие глаза Макса сделались словно два кинжала.
Эриния, совершеннейший механорг, орудие устрашения и возмездия. Видит во всех диапазонах. Воспринимает радиоволны любой частоты и способна к самостоятельной дешифровке и интерпретации чужого радиосигнала. Подавляет любые электронные средства слежения. Поражает электрошоком и снотворными газами, прицельно мечет иглы-парализаторы на дистанцию до двухсот метров. И ещё много сюрпризов таит обтекаемое, совершенное тело. А самое главное – мечта разработчиков средств индивидуальной защиты всех времён, от бронзового щита до пластозного бронескафандра – неуязвима ни для пули, ни для ракеты. При ударе быстродвижущегося предмета, участок оболочки мгновенно твердеет, делаясь тем более прочным, чем сильнее ударное воздействие. Да, кстати, оболочка легко переносит сверхнизкие, до абсолютного нуля, и сверхвысокие – до десяти тысяч по Кельвину – температуры.
Тем не менее, в боку у эринии зияют два огромных, рваных, обгорелых по краям входных отверстия, а ещё одно, третье – прямо в груди, где располагался модульный блок связи и спин-процессоры…
Внезапная догадка заставила Александра достать из кармана трубку радиометра. Он шагнул вплотную к поверженному механоргу, сунул индикаторный щуп в отверстие.
– Радиация, – утвердительно произнёс Серго.
Александр кивнул, медленно пятясь и разглядывая шкалу прибора.
– Двести микрорентген.
– И что это, по-твоему?
– По-моему, это микротермальные заряды.
– Хм… – Серго сосредоточенно тёр переносицу. – Ты веришь в микротермальные заряды? Здесь?
– А что это, по-твоему?
– Ну…
– Объясни, Шурка, – потребовал Макс.
– Какой-нибудь трансуранид с ничтожно малой критической массой и таким же малым периодом полураспада. Последний искусственно стабилизирован сверхсильным магнитным полем. В нужный момент поле исчезает и происходит микроядерный взрыв. Разрушение сверхтвёрдой брони. В образовавшееся отверстие влетает остальная часть боезаряда, обыкновенная. Оружие невероятно дорогое и требующее развитой технологии. Вот такое дерьмо…
– Странные бандиты, – пробормотал Серго, окидывая цепким взглядом поросший падубом склон, что начинался метрах в пятистах от них.
– Теперь становится понятно… – сказал Джаксалыков. – Они атаковали ночью. Эриния почуяла чужаков в «зелёнке», начала сближение и получила… модуль вышел из строя мгновенно. Поэтому так странно оборвалась связь – мы успели уловить импульсное изменение М-поля…
– Эманация опасности? – предположил Неверов.
– Скорее, удивления, – усмехнулся Макс. – Итак…
Он осёкся, напоровшись на хмурый взгляд Северова.
– Рвать отсюда надо. И быстро, – расшифровал тот.
– Нет, – Макс покачал головой. – Надо прочесать посёлок. Вдруг кто-то выжил. Спрятался или ранен, не добили. Не возражать! – неожиданно выкрикнул он высоким и тонким голосом, хотя Серго не проронил ни слова, а лишь саркастически усмехнулся. – Не возражать… – совсем тихо повторил он. Вытер рукавом проступивший на лбу пот. И уже официальным тоном отчеканил: – Я, командир полевой группы, приказываю: взять с борта оружие и прочесать развалины. Полным составом группы. «Ракопаук» пойдёт с нами. Геликоптеру осуществлять барражирование на средней высоте, вести постоянное наблюдение за «зелёнкой». О любых замеченных подозрительных фактах – немедленно докладывать. Всё, приступаем.
На трупы они наткнулись, не успев войти в посёлок. Мужчина, женщина, трое детей. Полуголые тела изрешечены пулями. Женщина, скорчившись в предсмертной судороге, прижимает к груди младенца. Дети постарше – мальчик и девочка, лежат, раскинув руки, неподвижно глядя в небо. Голова лежащего ничком мужчины аккуратно отделена от туловища лазерным резаком, в спину вбит арматурный штырь с деревянной табличкой. Короткая надпись на арабском. И мухи. Целая армия мух.
– «Сын шайтана», – прочитал Макс.
Он больше не отирал лицо, и пот на нём смешался со слезами.
– Профессионалы работали, – сказал Серго. – Мы рискуем… командир. Нет здесь живых.
– Не могу… мама… – произнёс один из наладчиков и бросился бежать.
Серго перехватил его за локоть, развернул.
– Куда прёшь, дурак? Или здесь шутки шутят? – Влепил юноше затрещину. – Вот тебе люди. – Ещё затрещина. – Такое вот у нас человечество. – Ещё одна…
– Северов, хватит. Пошли, – бросил Макс.
Они продвигались к центру, то и дело натыкаясь на изуродованные тела и время от времени останавливаясь слушать развалины, звать, снова слушать, и не слышать ничего, кроме тишины и густого, довольного жужжания. У почти целого каменного дома с провалившейся крышей Александру послышался какой-то звук. Точно, жалобный вопль доносился из-под обломков. Он без колебаний нырнул в перекошенную дверь.
Обширная зала была художественной мастерской. Часть картин валялась в грудах мусора и штукатурки, два полотна остались криво висеть на уцелевшей стене. Пейзаж и женский портрет. Взгляд успел уловить необузданную пестроту красок пейзажа и грустные чёрные глаза, глянувшие с портрета, а потом Александр увидел обладательницу глаз. Рухнувшая плита перекрытия почти целиком накрыла её бетонным саваном, снаружи остались лишь голова, грудь и скованная агонией рука. Скрюченные почерневшие пальцы, сорванные ногти: вероятно, девушка до последнего мига пыталась приподнять неподъёмную тяжесть. На груди у погибшей сидел черный двухмесячный котёнок с белой кисточкой на хвосте. Заметив вошедшего человека, он скорбно глянул слезящимися голубыми глазами и лизнул щёку погибшей хозяйки.
Ненавижу, подумал Неверов, опускаясь на корточках перед мёртвой художницей. Попробовал взять котёнка, но тот закричал, когтями вцепился в воротник неуместно чистого, без единого пятна крови синего халата. Александр стиснул зубы, потянул сильнее – тонкая ткань затрещала, – и, наконец, смог сунуть котёнка себе под куртку. Заглянул в искажённое гримасой лицо со страшно распухшими, прокушенными губами. Обезображенное, оно мало походило на то, что было на портрете. Совсем не походило. Это было другое лицо. Маска смерти.
Самая достоверная из всех масок мира.
Источником чёрного дыма была центральная площадь. Здесь сожгли всех механоргов фаланстера. Тупо согнали и облили струями горящего напалма. Из огнемётов, или что у них там было.
– Когда критическая точка? – спросил вдруг Серго, и Неверов понял, что тот обращается к нему.
– Через два года, – хрипло, чужим каким-то голосом сказал он. – Плюс-минус.
– Похоже, без смотрителя нам не обойтись.
– Скорее, наладчика, – поправил Александр.
– Наладчика, – согласился Серго.
– И пора думать о параметрах личности.
– Пора, – согласился Серго.
Два огненных шара сорвались с вершины ближайшей горы. Оставляя белые иммерсионные следы, устремились к еле различимой на фоне яркого неба «Стрекозе». Два разрыва. Два попадания.
Мышеловка захлопнулась.
Закрепиться решили в административном здании посёлка. На плоской крыше дома было надстроена небольшая обсерватория, надстроена недавно, видимо, среди обитателей фаланстера были интересовавшиеся астрономией. Отсюда открывался полный круговой обзор, правда и расстрелять надстройку ракетами не представляло особого труда. Вот только слишком ценная добыча для простой банды ультралуддитов, располагавшей, правда, такой мелочью, как микротермальные заряды, чтобы запросто портить ценный материал – трое заведующих направлениями, один из которых ещё и зам по науке…
Серго и Макс наблюдали в бинокли, как из зарослей у подножия запирающих долину гор, появляются одетые в камуфляж бандиты и неторопливыми цепями окружают посёлок. Обстоятельно так окружают. Не спешат.
Неверов вот уже битых пять минут пытался выйти на связь с Аланом. Проклятый ракопаук хранил молчание. Молодые наладчики с убитым видом сидели посреди зала, у станины телескопа. Что и говорить, не бойцы.
– Алан, Алан, слышишь нас? Нападение, нужны эринии, нападение. Алан, Алан… – Неверов в сердцах пнул ни в чём не повинного орга ногой.
Фотофоры ремонтника сверкнули малиновым – есть связь – и раздался негромкий уверенный голос Алана.
– Я очень сожалею Шурка, но эриний не будет.
Северов и Джаксалыков враз позабыли про свои посты, и даже наладчики подтянулись поближе. Пятеро человек окружили небольшого орга, словно тот был оракулом Дельфийским.
– Что случилось? Неполадка в главном модуле? – быстро спросил Макс.
– Нет, парни, – так же спокойно произнёс Алан.
Читать бесплатно другие книги:
