Отшельник Седов Б.
- Я-то… - Знахарь задумался, - ну, сейчас я сам из… из Майами, штат Флорида. Я давно уже живу в Штатах.
- Уверяю вас, в Майами тоже есть свой краеведческий музэй, - уверенно сказала бабушка, - такие музэи действительно имеются в каждом уважающем себя городе мира.
- Не смею возражать, - Знахарь развел руками.
- По сути дела, это исторический музэй, - произнесла Пиковая дама, оглядев пустой вестибюль, - здесь вы можете познакомиться с историей города и области. Например, у нас есть…
- Бабушка, бабушка, - прервала ее Лиза, - не надо рассказывать! Я сама покажу ему музей!
- Меня зовут Майкл, - скромно представился Знахарь.
- Майкл… - бабушка фыркнула, - наверное, всетаки - Михаил? Вы ведь русский, не правда ли?
- Русский, - Знахарь смутился.
- Вот и не нужно переделывать свое имя на иностранный манер, - поучительно сказала Дама Пик, - возможно, там, в Майами, это и уместно, а здесь будьте любезны называться своим настоящим именем.
- Виноват, исправлюсь, - Знахарь шутливо понурился.
Не объяснять же, как его зовут на самом деле, да почему он сменил имя, да как его еще зовут, да как звали по всяким другим документам… Михаил так Михаил.
- Так я покажу Михаилу музей?
- Покажи, Лизонька, сделай милость, - кивнула бабушка.
- А это… - Знахарь кашлянул, - билеты какиенибудь…
- Наш музэй бесплатный, но желающие могут произвести пожертвование в наш фонд.
И она указала на большой стеклянный ящик, в котором сиротливо лежали несколько купюр. Присмотревшись, Знахарь разглядел сотню, штук пять десяток и железную мелочь.
Видать, посетители не слишком жалуют историю края, подумал Знахарь, и, вынув из кармана бумажник, сунул в щель ящика двести долларов.
Дама Пик не разглядела, что за деньги Знахарь опустил в ящик, и сказала:
- Благодарю вас от имени дирекции музэя.
- Не за что, - ответил Знахарь и повернулся к Лизе, - ну что, ведите меня! Отдаюсь на вашу милость.
Лиза ответила Знахарю взглядом, в котором он прочел, во-первых, то, что он ей нравится, а во-вторых, то, что она, в отличие от своей бабушки, увидела, какие купюры он опустил в ящик для пожертвований.
Взяв Знахаря под руку, она повела его по широкой лестнице, ведущей на второй этаж, и он, почувствовав на сгибе локтя маленькую теплую ладонь, улыбнулся.
- Почему вы улыбаетесь? - спросила Лиза, заглядывая снизу Знахарю в глаза и тоже улыбаясь.
- Потому что вы так подействовали на меня, - ответил Знахарь, улыбаясь еще шире.
Они поднялись до просторной площадки, на которой стояла кадка с пыльной пальмой, развернулись и чинно продолжили восхождение на второй этаж. Судя по всему, этот особняк раньше принадлежал какому-то богатею, но потом пришли революционеры и все исправили.
- Вы студентка? - спросил Знахарь, покосившись на дамскую сумочку в виде небольшого портфеля, которая висела у Лизы на плече.
- Уже нет, - ответила она, - в прошлом году я закончила журналистский факультет и теперь работаю в газете «Томские ведомости».
Про свою работу в газете Лиза сообщила с нескрываемой гордостью, и Знахарь, улыбнувшись, сказал:
- Так вы теперь настоящая журналистка!
- Да, самая настоящая, - Лиза взглянула на Знахаря, - а вы кто?
- Я…
Знахарь набрал в грудь воздуха и начал, что называется, загибать.
- Я вообще-то бизнесмен, занимаюсь в Америке недвижимостью, еще кое-чем, но должен вам сказать, что к журналистике тоже имею некоторое отношение.
- Что вы говорите! - обрадовалась Лиза.
- Да, представьте себе, - кивнул Знахарь. - Я владею русской газетой в Майами и являюсь совладельцем небольшого издания, специализирующегося на рекламных проспектах. Но если вы думаете, что встретили собрата по перу, то вынужден вас огорчить. Я не смог бы написать даже заметку про неисправный сливной бачок. Мое дело - деньги, а остальным занимаются другие специалисты.
- Понятно… - Лиза, похоже, слегка огорчилась, но тут же снова заулыбалась.
Они, наконец, дошли до площадки второго этажа, и Знахарь увидел перед собой огромный гулкий зал, в котором стояли немногочисленные стеллажи и витрины. Пол был покрыт старинным паркетом, и было легко представить, как по этому паркету, который прежде наверняка сверкал как зеркало, кружатся пары, вдоль стен стоят дамы в париках и кринолинах, офицеры в аксельбантах, эполетах и прочих символах доблести, а на небольшом балконе, который теперь был загроможден картонными коробками, играет оркестр.
Возможно, так оно и было.
Но теперь в молчании затихшей жизни зал занимали никому не нужные вещи, и при виде скучных канцелярских и геологических экспонатов Знахарю стало тоскливо. Он решил, что больше никогда не пойдет ни в какой краеведческий музей, и, судя по всему, это отразилось на его лице, потому что Лиза пытливо посмотрела на него и спросила:
- Вам не нравится?
- Да, мне не нравится, - Знахарь не хотел портить ситуацию любезным лицемерием, - я понял, что краеведение - есть такое слово? - не для меня. С гораздо большим удовольствием я бы просто прогулялся с вами по городу. Мы можем зайти в кафе, ударить по мороженому…
- Ударить по мороженому! - Лиза засмеялась: - какие смешные слова… Я хочу ударить по мороженому!
- Отлично! - Знахарь облегченно вздохнул, но тут же нахмурился: - а как же ваша бабушка? Я не хочу, чтобы она посчитала меня невеждой, которому не интересна история Сибири.
- А мы ей соврем, - Лиза заговорщицки понизила голос, - мы скажем, что вам позвонили по трубке и вызвали по срочному делу.
- Можно, - Знахарь одобрительно кивнул.
И они, решительно развернувшись, пошли вниз по лестнице.
* * *
Открытое кафе, в которое Лиза привела Знахаря, находилось на берегу Томи, и от крайнего столика, за которым они устроились, открывался неплохой вид.
- Ну что ж, приступим к мороженому. Для начала возьмем шесть килограммов шоколадного.
- Шесть килограммов? - Лиза удивленно посмотрела на Знахаря, но, поняв, что он шутит, засмеялась, - шесть килограммов! Вы меня испугали. Я вообще-то больше люблю ореховое.
Разговор перешел в морозно-кондитерскую плоскость, и Знахарь с удовольствием наблюдал за жизнерадостной Лизой, которая, загибая пальцы, перечисляла известные ей сорта мороженого.
- Сколько вам лет? - неожиданно перебил ее Знахарь.
- … и еще ванильное с ликером… Что? Сколько мне лет? О, я уже старая. Мне - двадцать три.
- Да, пожалуй - старуха, - Знахарь огорченно кивнул.
- Вы действительно так считаете? - Лиза удивленно посмотрела на него.
- Конечно, - Знахарь с расстроенным видом покачал головой, - мы, педофилы, предпочитаем двенадцатилетних.
- Фу, какая гадость, - Лиза нахмурилась и тут же рассмеялась, - бросьте, я знаю, что вы шутите.
- Я? - изумился Знахарь, - да никогда в жизни! Еще Козьма Прутков сказал: «Не шути с женщинами - эти шутки глупы и неприличны».
Лиза захохотала, показав полный набор белоснежных зубов.
- Вам нравится Прутков?
- Конечно, - кивнул Знахарь, - особенно его «Преступление и наказание».
Лиза замахала руками и воскликнула сквозь смех:
- Прекратите немедленно! Вы хотите уморить меня насмерть?
- Обязательно! Мы, некрофилы…
Лиза вскочила и отбежала от столика.
Закрыв лицо руками, она попыталась прекратить смеяться, но у нее ничего не получилось. Тогда Знахарь неторопливо встал и, взяв бутылку с минералкой, щедро плеснул Лизе за шиворот.
- Ай! - и она тут же перестала смеяться.
С удивлением посмотрев на Знахаря, она одобрительно сказала:
- Вы решительный.
- Конечно, - ответил он, - мы, решительные мужчины…
- Прекратите, - Лиза нахмурилась и погрозила ему пальцем, - прекратите, иначе остаток вечера вы проведете у моего бездыханного тела.
- Хорошо, - Знахарь кивнул и уселся на пластиковый стул, который он ненавидел всеми жабрами, то есть фибрами, своей души.
Лиза повела плечами, выгнув спину, и сказала:
- Ну вот, теперь вся спина мокрая и платье прилипло…
- Жалко, что не спереди, - серьезно ответил Знахарь.
Лиза внимательно посмотрела на него и, чуть улыбнувшись, сказала:
- Вы, однако…
Но не стала продолжать и, снова сев к столику, спросила:
- Ну, вы поняли, какого мороженого я хочу?
- Нет, - честно ответил Знахарь, - повторите, пожалуйста, еще раз.
- Я хочу орехового, - громко произнесла она, - повторяю по буквам: о-ре-хо-во-е…
- Стоп, - Знахарь выставил ладонь, - я понял. А я, пожалуй, пива. Может быть, шампанского?
- Конечно!
Знахарь оглянулся на толстую официантку, которая наблюдала за ними из двери буфета, и кивнул ей.
Официантка неторопливо приблизилась, и Знахарь сказал:
- Одну порцию орехового, бутылку шампанского и две бутылки пива. У вас «Грольш» есть?
- Есть, - официантка была немногословна.
Миниатюрность и стройность Лизы привели тучную официантку в мрачное расположение духа, и она, поджав губы, записала заказ корявыми буквами.
- Все? - спросила она.
- Пока все, - ответил Знахарь, и официантка ушла.
Проводив ее взглядом, Знахарь сказал:
- Люблю, понимаешь, пухленьких!
- Не врите, - Лиза засмеялась, - я знаю, каких вы любите.
Не найдя, что бы ответить, Знахарь достал сигареты и спросил:
- А о чем вы пишете?
- Ну… - Лиза на минуту задумалась, - о разном. О политике, об искусстве, а сейчас наткнулась на одну очень серьезную тему и, если у меня получится, то это будет здорово.
- И что за тема? - Знахарь прикурил, задрав брови.
- Коррупция, - кратко и очень серьезно ответила Лиза.
- Коррупция? Это интересно… Расскажите мне об этом.
- Даже не знаю, - Лиза нахмурилась, - такая, знаете ли, взрывоопасная тема…
- А я как раз люблю такое, - сказал Знахарь, выпуская дым в сторону, - и, может быть, если материал окажется интересным, можно будет тиснуть его в Майами.
- В Майами? - Лиза с интересом посмотрела на Знахаря, и в ее глазах, которые неожиданно оказались темно-серыми, отразилась перспектива быть напечатанной за границей.
- Да, в Майами, - твердо ответил Знахарь, который решил врать последовательно и непреклонно.
- В Майами…
Глаза Лизы остановились, и Знахарь понял, что в этот момент она представляет себе, как будет выглядеть ее публикация в заокеанской прессе. Ему стало немножко стыдно, но в конце концов можно было дать денег какому-нибудь русскому газетчику в Штатах, и Лиза смогла бы гордо продемонстрировать в редакции экземпляр американской газеты со своей статьей. Успокоив себя таким нехитрым образом, Знахарь благожелательно посмотрел на Лизу специальным взглядом богатого дядюшки из Техаса.
- Ладно, - сказала Лиза решительно, - я расскажу вам. Но, чур, не болтать. Это должно быть бомбой. Если о моем расследовании узнают раньше времени, все рухнет.
- Заметано.
Знахарь многозначительно кивнул, и в это время официантка принесла заказ.
Лиза энергично принялась за мороженое, Знахарь налил себе пива, и несколько минут они перебрасывались ничего не значащими фразами, касавшимися лакомств и деликатесов. Наконец Лиза притормозила и, вертя чисто облизанной ложкой, сказала:
- Так вот, насчет моего расследования. У главы администрации Амжеевского района Бориса Тимофеевича Вертякова есть брат. Этот брат - вор в законе, по прозвищу Кислый. Вы знаете, что такое вор в законе?
- Знаю, - кивнул Знахарь, внутренне усмехнувшись.
При этом он почувствовал острое сожаление по поводу того, что подвел Лизу к рассказу об ее профессии. В глубине сознания зашевелилось слабое предчувствие, и оно было нехорошим. Но отступать было поздно, и Знахарь сделал внимательное лицо.
- Вот. А сам Вертяков взяточник и казнокрад. И они действуют заодно. Некоторое время назад по непонятным причинам с древнего кедровника был снят статус заповедника, и кедры стали активно вырубать. А древесину - продавать русско-японской фирме «Сакура». Я заинтересовалась этим делом и стала потихоньку узнавать, что могла. И узнала, что этот Вертяков, оказывается…
Лиза посмотрела на Знахаря, у которого был весьма задумчивый вид, и спросила:
- Вы меня слушаете?
- Да, конечно, очень внимательно слушаю.
- Ну вот, оказывается, у него в Москве…
* * *
Ну, зачем я встрял в это дело!
Какой черт поганый дернул меня за мой длинный язык?! На хрена я стал распускать перья перед этой милой девушкой и корчить из себя газетного магната?
После того, что она мне рассказала, я понял, что был полным идиотом. Там, в кафе на берегу Томи, я должен был, только услышав про главу администрации и его уголовного братца, вскочить и бежать!
Бежать не оглядываясь!
Зачем, спрашивается, я скрылся от всех, зачем уехал в Сибирь, ради чего построил себе дом за высоким забором в ста двадцати километрах от города? Затем, чтобы при первой возможности встрять в очередную заблуду?
И ведь даже после нашего с Лизой разговора у меня еще была возможность просто остановить ее. И даже не своими уговорами, а элементарным внушением со стороны главного редактора «Томских ведомостей», который наверняка и так был куплен со всеми потрохами.
Ну, испортил бы он ей настроение, ну, поплакала бы она, возможно…
Но ведь это не беда, стала бы писать про выставки цветов и про открытие новой школы, и проехала бы далеко от нее эта гнилая тема. Хрен с ним, с кедровником этим, разобрались бы и с убиенными крестьянами. Такое происходит в нашей стране каждую минуту. Но ведь постоянно появляются такие правдолюбцы, как Лиза, причем правдолюбцы в самом лучше смысле этого слова!
И ведь она еще наверняка не «ложилась» под редактора ради публикации, ее еще не покупали, чтобы она нарисовала «красивый портрет» какого-нибудь влиятельного подонка. Такого пока еще не было, гадом буду, это у нее просто на лице написано.
Когда-нибудь потом…
А сейчас я совершенно отчетливо видел, как абсолютно неискушенное в свинцовых мерзостях жизни существо беззаботно лезет в такую мясорубку, что даже у меня при мысли об этом мурашки по коже ползут…
Ну и, понятное дело, встрял я в эту тему.
Борец за справедливость, блин…
Когда она мне рассказала все, я в очередной раз понял, что даже здесь, в далекой Сибири, мне не скрыться от того, к чему я, по всей видимости, приговорен Верховным Распорядителем Геморроев.
На этот раз он подослал ко мне очаровательную миниатюрную шатенку, которая, наивно глядя на меня чистыми темно-серыми глазами, изложила гениальный план, как наиболее хитроумно угробить свою молодую счастливую жизнь, а заодно и втянуть в это дело меня.
Договорившись о следующей встрече, мы расстались, а я, скрипя зубами и нецензурно выражаясь, достал из кармана рацию, вызвал Тимура и отправился на пристань. По пути ко мне пристал какой-то настырный баптист, предложивший поговорить о Христе, и я спросил его, готов ли он пострадать за веру? Он ответил, что это для него - радость. Тогда я порадовал его в левый глаз от всей души.
Баптист упал и стал ругаться совсем не по-христиански.
Наконец я добрался до пристани и молча загрузился на «Ништяк», который уже ждал меня у причала.
Тимур внимательно посмотрел на меня и спросил:
- Домой?
- Домой, чтоб ему сгореть, - ответил я, - пиво есть?
- В рундуке, - сказал Тимур и запустил свои «меркурии».
Глава шестая
ЧУМА НА ОБА ВАШИ ДОМА
Я, конечно, слышал о всякой шпионской технике, но пользоваться ею мне не приходилось. Во всяком случае до того, как судьба свела меня с журналисткой Елизаветой Русиновой.
После того разговора с Лизой прошла уже целая неделя, и за это время я успел слетать в Москву, закупить там по газетному объявлению целый дипломат так называемой «интимной электроники» и вернуться в Томск.
Разложив на столе купленные мною приборы, мы с Тимуром стали изучать многочисленные и подробные инструкции. На это ушел целый вечер и четырнадцать бутылок пива. Наконец инструкции были изучены, пиво выпито, и мы решили, что теперь можем профессионально заниматься промышленным шпионажем.
Большинство приобретенных в каком-то сомнительном офисе безделушек предназначалось для затеянной Лизой аферы, но кое-что я приобрел и для себя. Например, видеокамеру с двадцатикратным объективом, которую я рассчитывал завтра же поместить на крыше, чтобы не выскакивать каждый раз на балкон с биноклем. Камера могла подключаться к компьютеру и управляться клавиатурой. Она вертелась во все стороны и работала как в обычном, так и в инфракрасном режиме, и ты мог, спокойно сидя в кресле и попивая пивко, наблюдать за тем, что происходит вокруг.
Еще я привез несколько миниатюрных камер для наблюдения за периметром моих владений, а также индикатор радиосигналов, который должен был следить, не переговаривается ли кто-нибудь по рации рядом с моим домом. Обнаружив такое, он мог выборочно заглушить любую частоту. Ознакомившись с инструкцией к этому полезному устройству, Тимур одобрительно хмыкнул и сказал:
- Представляю себе… Один говорит: Фомка, Фомка, я Волына, прием! Другой отвечает: Волына, я Фомка, на связи! Вижу объект в окне, он пьет пиво с другим объектом, заходи слева! В это время - хррррррр! И ничего не слышно. Ограбление провалилось.
Я кивнул:
- Примерно так.
Тимур убрал индикатор в футляр и сказал:
- А может, хрен с ним, с Кислым этим? И с его братцем? Сам ведь говорил - всех не перевешаешь. Да и девочка твоя, Лиза… Хорошая девочка, зачем ее втягивать?
- Ну, во-первых, она вовсе не моя девочка, - возразил я, - а потом, не обязательно втягивать ее. Да и вообще - это она меня втянула, а не я ее.
- Не твоя, говоришь? - Тимур усмехнулся, - а что же ты на нее смотришь, как кот на сметану?
- Ну, мало ли баб, на которых я так смотрю! - ответил я, постаравшись при этом, чтобы мой ответ прозвучал как можно равнодушней.
- Ладно, не твоя. Замнем. Но все равно - не лучше ли будет, если она, не встревая в эти заморочки, спокойно доживет до замужества, родит детей и забудет о борьбе с коррупцией и о прочих совсем не женских развлечениях?
- Может и лучше, - согласился я, - мы вообще можем все сделать сами.
- А нам-то это на хрена? - спросил Тимур, - ты прекрасно знаешь, что этих воров в законе и их братьев-начальничков - сколько ни дави, сразу же другие появляются. Тут ведь дело не в тех, кто хочет заниматься этой опасной дрянью, а в обстановочке. Надо условия менять, а не авторитетов гасить.
- Тимур, угомонись! - я посмотрел на него, - то, о чем ты говоришь, называется большой политикой. Ты в это влезть хочешь? Так сразу скажу тебе: у нас для этого кишка тонка. Так что - увянь.
- Пожалуйста! Могу и увянуть. Но тогда получается, что ты просто ищешь приключения на свою задницу. Тебе скучно без этого. Знаешь такую поговорку: грозилась ворона говна не клевать?
- Знаю.
То, о чем заговорил Тимур, мне сильно не понравилось.
Во-первых, я знал эту поговорку, а во-вторых - Тимур чем-то напомнил мне моих друзей, многих из которых уже не было в живых. И еще - конечно, это было совсем уж невероятно, но…
Я помолчал и спросил его:
- А ты когда-нибудь прыгал с моста… ну, с резинками на ногах?
Тимур озадаченно уставился на меня, потом ответил:
- Что я, совсем без мозгов, что ли? А почему ты спрашиваешь?
- Да так… А про Игроков что-нибудь слышал?
- Конечно, слышал, - Тимур засмеялся, - у нас тут казино есть, «Лас Пальмас» называется, так там такие фрукты пасутся, просто загляденье. И что самое главное - вот они засаживают деньги, причем деньги огромные, ты сам знаешь, и получается, что все они просто тупые жлобы. Я понимаю - азарт, адреналин… Но ведь истратить полмиллиона долларов можно гораздо интереснее. Я даже не имею в виду - полезнее, а просто интереснее.
Нужно было сворачивать эту тему, и я сказал: - Ладно. О вашем казино поговорим в другой раз, а сейчас слушай мои инструкции…
Прошло три дня.
Тимур все это время пропадал в Томске и Амжеевке, я болтался по тайге в сопровождении моих верных индейцев Афанасия и Макара и уже начал беспокоиться, но наконец на исходе третьего дня вдалеке послышался знакомый звук моторов.
Я уселся перед компьютером и, нажимая на клавиши, навел мою дальнобойную видеокамеру на излучину реки. Картинка была хоть куда. Из-за поворота в облаке брызг вылетел белый «Ништяк», и Тимур, наглая морда, помахал мне рукой. Знал ведь, что я слежу за ним по монитору, знал, что жду хороших новостей…
Пока Тимур набивал утробу рыбой, приготовленной Афанасием по какому-то особому остякскому рецепту, я сидел перед телевизором и смотрел новости из большого мира. Мир был большой, и то дерьмо, которое в нем происходило, было соответствующих масштабов. Я переключился на другой канал, а там какие-то арабские фундаменталисты оживленно бегали по своим улицам с ящиком, в котором лежал изуродованный труп очередного уничтоженного евреями исламского идеолога, призывавшего исламистов к священной войне против всего человечества.
Евреи, похоже, взялись за них всерьез. После мюнхенской Олимпиады, где арабы завалили всю их олимпийскую сборную, евреи на протяжении двадцати лет вычисляли и уничтожали тех, кто это сделал. И ведь уничтожили! Всех без исключения. А теперь настала очередь идеологов и вдохновителей терроризма. Мне, честно говоря, и евреи и арабы до одного места, и хорошо, что живут они так далеко… Но, каюсь, в глубине души я был доволен. Уж больно не любил я этих смелых воинов Аллаха, посылающих женщин взрывать невинных людей.
Тимур наконец насытился и отвалился от стола.
Закурив, он самодовольно улыбнулся и сказал:
- Я все узнал и все сделал.
- А мир за шесть дней случайно не ты сотворил? - усмехнулся я.
- Не помню, - Тимур расслабленно махнул рукой, - столько, знаешь ли, было всякого, и не упомнишь.
- Ладно, давай рассказывай.
- А что там рассказывать! Ничего особенного.
Он налил себе пива и, наблюдая, как оседает пена, повторил:
- Ничего особенного. А если серьезно, то я по своим каналам выяснил, что Кислый завтра встречается с Вертяковым в своем обычном месте, там, где они каждую неделю перетирают свои дела.
- У тебя есть свои каналы?
- Конечно, есть! Я ведь коренной томич, а город у нас небольшой, так что каналы всегда найдутся.
- А ты уверен, что эти каналы не соприкасаются с теми, кто нас интересует?
Тимур прищурился и ответил:
- Обязательно соприкасаются. Иначе как бы я смог узнать о том, что нас интересует?
Я покачал головой и серьезно сказал:
- Будь осторожен. Ты не знаешь, кто я и чем занимался последние несколько лет, но поверь на слово, я потерял много людей из-за того, что они не были достаточно осторожны.
- Потерял много людей… - Тимур пристально посмотрел на меня, - ты говоришь прямо как полководец какой-нибудь.
- Это неважно, как я говорю, но еще раз повторяю - будь осторожен.
- Ладно, буду, - отмахнулся Тимур, - не занудствуй. Так вот, там, где они встретятся, - а это отдельный кабинет в ресторане «Шконка», - теперь установлены две видеокамеры и три микрофона. Приемник - в трансформаторной будке на противоположной стороне улицы.
- Годится, - кивнул я, - значит, возможно, завтра вечером Вертяков со своим братцем расскажут нам все свои секреты…
- Расскажут, куда они денутся!
- Не говори гоп, пока не перескочишь, - я погрозил Тимуру пальцем.
- Тьфу-тьфу-тьфу!
- Вот так-то! А впрочем, куда они денутся! А если денутся? Ладно… Ты лучше расскажи мне, как там Афанасий с Макаром устроились в сарае?
Тимур страшно удивился:
Читать бесплатно другие книги:
