Снежный сюрприз Финляндии Мазаева Ирина

– Да как ты можешь указывать мне, кого я люблю, а кого нет?!

– Я – могу! Потому что я знаю тебя! Потому что мы переписывались!

– А я тебя не знаю! Потому что ты – трус! Ты никогда ничего не говоришь про себя. Вот кто ты, кто?!!

– Я… Я… – Муми-тролль растерялся. – Я – дурак, вот я кто.

– Вот именно! – почему-то обрадовалась Слава. – Ты – полный идиот, если думаешь, что после кучи вранья я вдруг тебе поверю. Ты – просто маленький глупый мальчик!

– Ну и не верь! И Володя прав, что выбрал Катю! Катя в сто раз лучше тебя! Она верит людям, она верит, что они хорошие. Она всегда говорила про тебя, что ты – самая лучшая, и она искренне переживала, что все так вышло. А ты постоянно говорила про нее гадости!

– А ты мне говорил, что никто никого не лучше. Чьи слова? Твои? А теперь говоришь обратное. Ты мне врал! И сам ты – хуже всех!

– Это ты не умеешь любить, поэтому и не ценишь чужую любовь и готова ее разрушить! Как тебе вообще могло прийти в голову пытаться помешать Кате и Володе?! Ты… Ты… Лучше бы я вообще никогда тебя не встречал!

– Я тебе и не навязывалась! И я… я… Я тебя не держу!

– С Новым годом! С новым счастьем! – и с этими словами Дима развернулся на сто восемьдесят градусов и рванул вверх по лестнице. А Слава в изнеможении опустилась на пол. В голове у нее была полная каша.

– Катич, а ты знала, что Том и Джерри – это Муми-тролль? – спросила Слава, едва подруга появилась в цокольном этаже.

Судя по реакции Кати – а девушка чуть на пол не грохнулась от изумления – она не знала. И тут уж у Славы не было никаких оснований ей не верить. Слава посмотрела на Катю и вдруг поняла, что во всем мире нет у нее никого ближе и роднее подруги, которая, как выяснилось, не подстраивала ничего, чтобы остаться с Володей в Хельсинки, пока она ездила в Рованиеми, которая не уводила у нее парня, а просто влюбилась…

Румянцева уже была готова зайти в комнату, как Слава выдавила из себя:

– Катич, прости меня, прости… Я была неправа.

– Да? – та остановилась и посмотрела на нее с недоверием.

– Ну… Володя сказал, что он любит тебя. И я поняла, что не имею никакого права запрещать тебе видеться с ним… И я и правда эгоистка. И истеричка. И психопатка. Только не бросай меня. Я не могу без тебя.

– Но ведь я же – толстая предательница, которая не красится? – с подозрением спросила Катя.

– Прости меня, я не это хотела сказать, просто вырвалось, я так не думаю. Давай дружить? Прости меня за все эти дни. Ты права, я вела себя хуже некуда. И… Знаешь, я вдруг поняла, что так устала всех подозревать и со всеми бороться… – неожиданно даже для самой себя призналась Слава. – Я не знаю, считать ли предательством то, что ты влюбилась в Володю, или не считать. Я вдруг вспомнила утром твою фразу: «Подруга – это тот человек, которому я могу простить даже предательство». Может быть, так и надо – просто простить?

– Ладно, пошли в комнату, расскажешь мне, как это Том и Джерри оказался Муми-троллем.

– Конечно! Ура! А ты правда на меня больше не сердишься?! – и тут уже Слава уверенно прыгнула на подружку и обняла ее.

Запершись в комнате, она рассказала Кате всю историю с начала: как таинственный собеседник появился в ее жизни, о чем они переписывались, и как вчера к ней явился Дима и сообщил, что он и есть Том и Джерри.

– Вот номер, – озадаченно протянула Катя.

– Катич, а ты… ты правда серьезно решила вчера со мной больше не общаться? – не выдержала и спросила Слава.

– А ты не поверила? Я вчера на сто… на двести процентов была уверена, что, как только вернемся в Петрозаводск, я больше близко к тебе не подойду. Ты мне столько дней испортила своими подозрениями, скандалами, требованиями. Чуть не разрушила мои отношения с Володей. Это было так ужасно!..

– Прости меня, – буркнула Слава.

– Я же сказала, что не сержусь. Ты же – моя подруга, – и Катя ее обняла.

– Ты тоже – моя подруга. И ты была права, ну… С тем, что краситься и носить каблуки не обязательно. Как бы я ни старалась, ни красилась и ни наряжалась, Володя все равно выбрал тебя. Как ты и говорила: «заметил ум и душу».

– Вот и ты не переживай, что у тебя никого нет. Кто-нибудь обязательно заметит и оценит тебя. А пока – мы сами есть у себя и друг у друга.

– Ага. Только давай все-таки договоримся об одном…

– … что больше никогда не будем отбивать друг у друга парней?

– Нет, о том, что никогда ни из-за какого парня мы не будем ссориться. Пусть парень выбирает, кого он любит, а мы – просто примем его решение. Ты, твоя дружба для меня важнее, чем любой парень на свете. Важнее, чем Володя. Тебя я знаю, а его… А его нет. Может быть, он – негодяй?

– Он не негодяй!

– Ой, прости. Скажу так: он – не мой принц.

– Здорово! Я согласна на такой договор. А та, кто его нарушит, – предательница.

– Именно. Только мы же договорились прощать друг другу все, даже предательство?

– И правда, – рассмеялась Катя, – какой-то замкнутый круг.

– Фиг с ним. У меня и так уже голова кругом идет.

Тут на лестнице раздались шаги, и появились Славины родители:

– Что делаете? Вы идете куда-нибудь или собираетесь дома сидеть? Мы решили с Володиными родителями немного прогуляться. А потом – в сауну и за стол. Сегодня же Новый год! Что вы такие странные? И Володя у себя в комнате заперся…

– Гуляйте. Если мы надумаем, нас Володя выгуляет, – махнула рукой Слава, и папа с мамой ушли.

Подружки переглянулись: Володя!

– Бедный, мы ведь его совершенно запутали! – охнула Катя. – То я – из-за тебя! – ему говорю, что не хочу больше с ним видеться. То ты прибегаешь со своей любовью… А страдающий Мумик рядом, все знает, но ничего сказать не может.

– Боже, что мы наделали! – всплеснула руками Слава. – Что я наделала? Ведь это все я… Я во всем виновата.

– Да ни в чем ты не виновата, забудь. Просто ты влюбилась, а когда мы влюбляемся, все мы глупеем.

– А что это ты такая рассудительная тогда? Ага! Ты не любишь Володю!

– Фу! Ну тебя, – в шутку толкнула подружку Катя.

Слава в ответ показала ей язык.

Глава 16. В которой, наконец-то, все разрешается

Объясняться с Володей отправили Катю. Вернулась она минут через двадцать и с ходу показала Славе большой палец. И пояснила:

– Володя прекрасен! Он не сказал, что мы – две идиотки. Он сказал: «Слава богу, что все разрешилось». И позвал нас немедленно пойти гулять по городу с ним и его финскими друзьями. Пойдем?

– Не… Я не хочу. Что мы с ними будем делать, не зная языка? Ну скажешь ты им «мина олен Катя, мина асун Петроскойса» – и что дальше? А я и вовсе буду молчать как рыба.

– Я думаю, они говорят по-английски.

– Я стесняюсь говорить по-английски… Тем более с незнакомыми парнями…

– Признаться, я тоже, – улыбнулась Катя. – Я так и думала, что ты откажешься, а потому сказала Володе, что мы не будем им мешать и отлично проведем время вдвоем. Пойдем погуляем?

– Ура! Пойдем! – до Славы вдруг дошло, что она хочет выбраться в город, посмотреть Хельсинки спокойно, без страданий и ревности.

Естественно, вышли они совершенно не на той станции метро, на какой хотели, обнаружили, что карту города забыли дома, и тут же запутались в похожих одна на другую улицах. В итоге подруги решили идти куда глаза глядят, просто смотреть по сторонам и радоваться жизни. Что касается возвращения домой, то Катя заявила:

– Надеюсь, нас наш английский язык куда-нибудь доведет.

– Надеюсь, не до Киева, – улыбнулась Слава.

Хельсинки оказался замечательным городом. Тихим, спокойным, умиротворенным. Машин было мало, а люди ходили по улицам какие-то расслабленные и доброжелательные. Слава буквально кожей почувствовала, что здесь можно ничего не бояться и всем доверять.

Они шли, наобум выбирая дорогу, и глазели по сторонам. Прошли мимо старинной церкви, не похожей на привычные им православные соборы. Мимо домов из красного кирпича с затейливыми украшениями и балкончиками. Едва не попали под новенький аккуратный и совсем бесшумный трамвай, перебегая дорогу в неположенном месте. И вышли на площадь Хаканиеми.

– Смотри, какой красивый старинный дом! – первая заметила интересное здание Слава. – Бежим туда!

Здание внутри оказалось рынком. Но не простым, а… волшебным. Если первый этаж был занят продуктами, то второй – сплошь сувенирами, разными поделками и товарами для рукоделия. Подружки увидели все это и… пропали. Часа на два. Ведь надо было все посмотреть и потрогать! А еще нужно было выбрать, что они могут себе позволить купить на свои карманные деньги.

Рядом с рынком обнаружился дивный магазинчик секонд-хэнд. Но в нем подружкам оставалось только мерить вещи и вздыхать – денег больше не было.

– Надо будет сюда непременно вернуться. С родителями, – заявила Слава, а Катя с ней согласилась: ведь ее финансами так же распоряжались Славины родители.

А потом медленно, но верно стало темнеть. Кафе и магазинчики закрывались один за одним. А на улицах загорались огоньки – разноцветные фонарики всех видов и размеров. Мимо пробежал солидный пожилой финн в сбившемся набок кашне, тащивший почти волоком огромную елку.

Подружки не спеша шли и разговаривали. Вроде бы ни о чем конкретно, но обо всем сразу. И Славе было так хорошо на душе, так легко и замечательно рядом с Катей, что уже даже не верилось, что еще несколько часов назад она хотела навсегда вычеркнуть Румянцеву из своей жизни.

– Я так рада, что мы не поругались, что ты – моя подруга! – не удержалась она.

– Я тоже. Я тоже люблю тебя, – улыбнулась Катя. – Я тут знаешь о чем подумала? Ведь так, наверное, и должно быть. Любая дружба должна пройти проверку на прочность. И именно тогда появляется настоящее доверие к подруге.

– Да, ты права! Теперь я точно верю тебе. Я так чудовищно вела себя, я не пустила тебя в деревню Деда Мороза, я заставила тебя не общаться с Володей – с парнем твоей мечты! – а ты все равно любишь меня.

– А ты простила мне то, что Володя выбрал меня. И это – подвиг.

– Да ладно тебе, – смутилась Слава.

Потом они искали дорогу к метро, спрашивая всех встречных: «Ду ю спик инглиш?» В конце концов, им показали, и, довольные, подружки уселись друг напротив друга в вагоне. Их станция была конечной, а потому можно было не волноваться, что они ее пропустят.

Слава вдруг поняла, что устала от всех последних событий, волнений, недосыпаний. И ее тут же начало клонить в сон. А когда она заснула, ей приснился Муми-тролль.

Не Дима, а настоящий, герой Туве Янсон. Маленький белый бегемотик с длинным хвостом. Она стояла на берегу реки, а он – на противоположном. И кричал ей:

– Есть Снорк, есть Снусмумрик, есть Сниф, есть Фредриксон, но все они – не те! Не разговаривай с ними! Не пиши им письма! Они тебя обманут!

Он кричал ей что-то еще, но Слава не могла разобрать. Ей ужасно хотелось перебраться на тот берег, к Муми-троллю, она металась, но моста не было.

– Я хочу к тебе! – кричала она.

– Так иди сюда! – кричал в ответ Муми-тролль.

Слава уже едва не плакала: как идти, если нет моста? И вдруг поняла, что она может пройти по воде. И проснулась.

– Приехали, соня! – трясла ее Катя.

– Мне снился Муми-тролль. Только настоящий, книжный, – сообщила она на эскалаторе. – Он звал меня с другого берега.

– Точно! – спохватилась Катя. – Я же хотела тебя спросить про Диму! Чего он приходил утром? Что сказал?

– Сказал, что любит меня.

– Что?! – тут же гулко разнеслось на всю подземку.

– Он меня любит? – тут же почему-то сама испугалась Слава: до нее вдруг дошел смысл слов, сказанных в цокольном этаже. Муми-тролль признался ей в любви…

– Ты же сама только что это сказала!

– До меня только сейчас это дошло!

Они вышли из метро и направились домой.

– А ты? – с любопытством спросила Катя. – Как вы, кстати, съездили к Деду Морозу?

И Слава тут же вспомнила, как они веселились с гномами и эльфами, как пекли пряники, как катались на оленях… И вдруг поняла, что Дима был прав, им действительно хорошо было вместе. Те два дня она почти не вспоминала про Володю. Разве что ночью… Но потом они сидели на террасе, а над ними полыхало северное сияние. И это было так романтично…

Дальше цепочка размышлений почему-то промчалась галопом, и Слава выдала в эфир последнюю мысль:

– А вдруг он не придет сегодня встречать с нами Новый год?!

– Ты влюбилась! – Катя даже в ладоши захлопала и два раза подпрыгнула на одной ножке. – Я так рада!

– Нет! Что ты! Просто вдруг я его обидела сегодня… И было бы невежливо… – попыталась оправдаться Слава, но запуталась.

– Ладно, не хочешь – не говори. Будь таинственной и загадочной.

Когда они вернулись, выяснилось, что подружки забыли дома не только карту Хельсинки, но и мобильные телефоны. Родители были очень злы, потому что ни за что не хотели поверить, что это вышло случайно: «Ну ладно, одна забыла, но чтобы обе!» Но быстро отошли и простили, потому что это был Новый год.

Катя со Славой рванули в свою комнату переодеваться. Обе решили ни в какую сауну не ходить, чтобы потом не сидеть за столом с красными лицами. Вместо этого они нарядились, Слава накрасилась, и обе королевами вплыли в гостиную на втором этаже.

И остолбенели – дом был полон гостей. И все были финны! По крайней мере, им так показалось, потому что все кругом говорили по-фински. А под ногами копошились дети и тоже говорили по-фински.

– Садитесь к столу! – пригласила тетя Лена.

Катя тут же уселась, а Слава поймала себя на том, что ее сердце бьется, как сумасшедшее.

– Садись ко мне, – тянула ее за подол Катя.

Муми-тролля среди гостей не было. Володя беседовал с какими-то друзьями-финнами, а Димы не было.

Дядя Саша сообщил, что сауна нагрелась. Тут же кто-то отправился в нее париться. Остальные собрались за столом и стали шумно раскладывать еду по тарелкам. Володя пристроился к Кате, а Славе достался толстый румяный парень-финн, который тут же бодро что-то стал втолковывать ей по-английски.

Через час – а времени уже было одиннадцать! – Слава не выдержала, вызвала Катю на первый этаж поговорить.

– Катич, что делать?! Я не знаю, что со мной, мне кусок в горло не лезет. Я обозвала его полным идиотом. Мне стыдно. Я тут подумала, ведь он ничего плохого не хотел, и я верю, что он потом действительно не знал, как признаться, что он и есть Том и Джерри. Я просто не ожидала этого. Я растерялась. Вот и наговорила ему гадостей. Почему он не пришел?! Сделай что-нибудь!

– Спокойно, подруга. Все сделано.

– Что?

– Я попросила Володю срочно позвать Диму в гости. Он при мне звонил, помнишь, мы на кухню выходили? И Дима сказал, что он придет.

– А он не спросил, зачем тебе Дима? Ты сказала, что это я просила?! Что ты ему сказала?!

– Слава, Володя знает, что Дима к тебе, так сказать, неравнодушен. Только он не мог понять, нравится ли тебе Дима. Я сказала всего лишь: «позови Диму». Без каких-либо комментариев. Я не знаю, что он подумал. Я уже больше не могу, я устала от всех этих интриг. Дима придет. Выясните с ним все, наконец, хорошо?

– Я не знаю, Катич, я не знаю, что ему сказать. Я… А вдруг он меня не любит? А вдруг он меня снова обманет? А вдруг?.. – Слава почему-то сильно разволновалась.

– Спокойно! – перебила ее Катя. – Знаешь, что я еще поняла сегодня? В отношениях никто никому не может дать никаких гарантий. Мы не знаем, что будет завтра. Завтра нас могут бросить. Завтра мы сами можем понять, что тот, по кому мы страдали сегодня, нам не нужен. И что теперь – не влюбляться?

– А я хочу гарантии! – почти выкрикнула Слава и сама тут же поняла, как по-детски это прозвучало.

В сауне, которая так же располагалась в цокольном этаже, хлопнула дверь, а затем в коридор вывалились трое красных финнов. Проходя мимо подружек, они что-то радостно сказали им по-фински и шумно потопали наверх.

– Да, я – дура, – вздохнула Слава. – Я хочу того, не зная чего.

– Знаешь, что хотят все на свете? – хитро прищурилась Катя.

– Любви?

– Все хотят, чтобы их любили. И что в этом страшного? Твой Муми-тролль придет, я тебе обещаю.

И Дима пришел.

Он ввалился в дом в шапке набекрень без пятнадцати двенадцать.

Хлопнула бутылка шампанского, потом вторая. Вся разноязычная толпа собралась вокруг стола, подставляя бокалы. Слава, Катя, Володя, Дима и финские парни тоже втихаря сунули свои стаканы, из которых до этого пили лимонад, под пенные струи новогоднего напитка.

И ударили куранты.

– С новым годом!

– Hyv uutta vuotta!

– Валим вниз потихоньку, хватайте салаты, – прошептал Володя Славе в самое ухо, когда наступил Новый год.

И она даже не вздрогнула, не покраснела.

В гостиной цокольного этажа они собрались вчетвером. Финские парни отправились отмечать Новый год к каким-то еще гостям. Подружки этому несказанно обрадовались.

Расставили на столе салаты, тарелку с уже давно остывшей рыбой, стаканы. Жестом фокусника Володя достал откуда-то бутылку шампанского и разлил его на всех. Катя зажгла свечи, оставшиеся внизу еще с Рождества. Дима затопил камин. А Слава стояла одна у колонны, которая разделяла гостиную и коридор, и смотрела на них во все глаза. Еще сегодня утром она считала всех троих предателями, ненавидела, вынашивала планы мести, а сейчас – так рада была их видеть, так их всех любила…

– Что стоишь? Присаживайся! – позвал ее к столу Володя. – С Новым годом! – и поднял свой стакан.

– С Новым годом!

– С Новым годом!

– С Новым годом!

Эпилог

Потом устроили танцы. А когда заиграла медленная музыка, Володя пригласил Катю, а Дима – Славу.

– Ты утром сказала, что я специально воспользовался тем, что ты мне все рассказываешь, твоим доверием, но это не так! Разве тебе не приходило в голову, что, например, вот ты говоришь человеку, что у тебя рука болит, и это совсем не значит, что он тут же при первом удобном случае тебе по ней врежет. Наоборот! Зная это, он всегда будет помнить, где тебе больно, и оберегать твою руку, чтобы ненароком не ушибить… – прошептал он ей на ухо.

Славе же эта мысль действительно никогда не приходила в голову…

– Да, правда?..

– Ты мне веришь?

– Прости меня, Дима. Я просто боюсь предательства. Но теперь я тебе верю…

И они продолжили кружиться. А когда музыка кончилась, оказалось, что они в комнате одни.

– А где Володя и Катя? – удивилась Слава.

– Думаю, они специально оставили нас одних, наши тактичные друзья, – ответил Муми-тролль.

Оба уселись за стол. Повисла пауза. Славе хотелось что-нибудь сказать, что-нибудь эдакое, но все слова как будто вылетели у нее из головы. Она смущенно вертела в руках бокал и молчала. Покосилась на Диму, но и он тут же смутился, потянулся за куском рыы, но едва не уронил его мимо тарелки.

– А почему ты «вКонтакте» назвался Томом и Джерри? – нашлась наконец Слава.

– Если бы я назвался Муми-троллем, ты бы приехала в Хельсинки и обо всем догадалась…

– И правда…

И снова повисла пауза.

А потом Муми-тролль встал и сходил за гитарой, которая висела на стене в дальнем углу комнаты.

– Я ведь так и не спел тебе в прошлый раз…

И он запел:

Мое море, прошу тебя, не выплюни меня на берег

Во время очередной бури твоих истерик.

Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам,

Зубами сети рвал, напрягая каждый мускул.

Слава слушала и во все глаза смотрела на Диму. Она как будто только сейчас заметила, какой он красивый, какой милый… Смотрела во все глаза.

Я знал, что должен быть с тобой, еще когда был

икринкой,

Поэтому я не лежу с открытым ртом на рынке,

Поэтому я не в цистерне и не в банке консервной.

Я здесь и я прошу тебя: не надо нервов.

Неужели же еще каких-то пару дней назад она была уверена, что любит Володю? Как же все так получилось, как все так произошло?

Чистый воздух, как едкий дым,

Совершенно непригоден для дыханья.

Рыбы не живут без воды

И не ищут почвы под плавниками.

Рыбы не умеют ходить

И летать не умеют тоже.

Рыбу очень просто убить,

Лишив того, без чего она не может…

А ведь Дима и поет в сто раз лучше Володи…

Муми-тролль отложил гитару и подсел поближе:

– Что ты загадала там, у Деда Мороза?

– Как ты и сказал, без уточнений, просто, что я хочу встретить свою настоящую любовь.

– Я загадал то же самое.

– Мое желание сбылось, – тихо призналась Слава и отвернулась, чтобы он не заметил, как она краснеет.

– Мое тоже.

– Правда? Но ведь я… я… Я – истеричка, я – психопатка. Разве можно меня любить?

– Можно. Конечно, можно! Знаешь, я тут вдруг понял, в чем твоя ошибка… Ты просто считаешь, что предательство – это когда человек не исполняет твое желание, не делает то, что ты хочешь. Ты просто ошибалась – вот и все. А сама ты – замечательная.

Слава вспомнила «предательства» своих подруг… И поняла, что он прав.

– Ты прав. Я – эгоистка. Я хочу, чтобы все исполняли мои желания, а это невозможно. Но ведь я же могу исправиться?

– Конечно! Ты уже исправилась.

– Спасибо. Мне так приятно, так важно это слышать. А спой мне, пожалуйста, еще раз песню про рыбок?

Дима легко подхватил в руки гитару:

Мое море, прошу тебя, не выплюни меня на берег

Во время очередной бури твоих истерик.

Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам,

Зубами сети рвал, напрягая каждый мускул.

А Слава вдруг поняла, что вот они – слова, обращенные к ней: «прошу тебя, не выплюни меня на берег во время очередной бури твоих истерик».

– Простите меня все, пожалуйста, я больше никогда не буду выкидывать вас на берег… я поняла, что близких людей надо беречь… – прошептала она себе под нос так, чтобы Дима не слышал.

А потом в комнату ворвались Катя и Володя:

– Ну, что, влюбленные, айда лепить снеговика! 1 января наступило!

Слава с Димой переглянулись и побежали одеваться.