Няка Танк Таня

– Я же говорил, что похудение для тебя опасно. Я очень переживаю за тебя, Зизи.

– Хватит! Мне надоело твое невнятное мычанье. Говори прямо: любишь меня или пытаешься пассеровать мне серое вещество?

– А ты меня? – чуть слышно произнес Бекетов и перевел взгляд за окно. – Когда-то ты меня отвергла…

– Да люблю, люблю, неужели не понятно? – и, хлопнув Мишу по колену, она расхохоталась. – Вот ведь мнительный гонобобель!

Стражнецкая больше часа неприкаянно ходила по залу. Принималась за упражнение – и тут же бросала. Переключалась на другое – и опять остывала. Ее глаза неотрывно следили за Кириллом. Но ни одного взгляда в ответ! Все его внимание принадлежало новенькому клиенту.

– Как же они боятся красивых и самодостаточных женщин! – в сердцах пробормотала Катюшка.

Но где же Зина? Она так и не выходила в зал. Неужели до сих пор расчесывает волосы? Стражнецкая поспешила в раздевалку. Не обнаружив там Рыковой, она решила подновить макияж. Из открытого ящика к ее ногам спикировал клетчатый листок.

– Зина, я пропала! – через минуту рыдала она в телефон. – Он решил меня наказать и требует еще 150 тысяч!

– А я тебя предупреждала, – промурлыкала Рыкова, умиротворенная объяснением с другом детства. – Зря ты взялась испытывать терпение этого прожженного мерзавца.

– Что же мне делать?

– Вариантов только два. Либо признаться во всем рогоносцу, либо выполнить требование нашего неутомимого борца за нравственность.

– Но у меня нет всей суммы…

– Заплати пока 130 и приложи покаянную записку. Мол, обязусь погасить задолженность в такой-то срок. Не уверена, что это сработает, но ты все же попробуй. А сама тем временем избавься от пары шубеек. Если хочешь, я возьму твою канадскую рысь. Тысяч за 50.

– Пятьдесят? За новую шубку, за которую папа отдал 400 тысяч?

– Как знаешь, как знаешь… Я бы вошла в твое положение и дала бы тысяч семьдесят, но, к сожалению, у меня есть только пятьдесят…

Когда Рыкова нажала отбой, Катюшка сокрушенно присела на лавку и дала волю слезам. Как ей выкрутиться из этого положения? Может, честно рассказать мужу, что она стала жертвой недоразумения? Нет-нет, это не вариант. Навряд ли проницательный Костик поверит в то, что она пригласила Кирилла в загородный коттедж исключительно по рабочим вопросам. Он такой строгий, такой безупречный, так нетерпим к грязи…

На смену безысходности в душе Катюшки разгоралась ярость. Ах, он так жесток и готов идти по трупам? Он хочет снять с нее последнюю нитку? Требует денег? Так он их получит! Немедленно! В бешенстве она выгребла из сумки пачку пятитысячных и понеслась в зал.

Черный Спортсмен хлопотал у стоек, снаряжая штангу для приседаний. Его лицо, как всегда, не выражало никаких эмоций. Это взбесило Катюшку еще больше. Подлетев к нему, она издала порцию разнокалиберных стонов и широким жестом метнула в воздух пачку бумажек:

– На, подавись! Лови! Здесь ровно 130 тысяч!

В серых глазах Черного спортсмена мелькнуло легкое недоумение. Купюры, взмыв над ним, медленно спланировали вниз. Одна из них легла на его кроссовку. Он чуть приподнял ногу и стряхнул банкноту на пол.

– Что такое? – раздухарилась Стражнецкая. – Мы, кажется, брезгуем? Бери, бери, деньги не пахнут!

В ответ на это Черный спортсмен повернулся к ней спиной и прошествовал к стойке. Перед тяжелым упражнением бесстрастное выражение его лица сменилось сосредоточенным. Стражнецкая ожидала чего угодно, только не этого. Она почувствовала себя по-дурацки. Надо было срочно выруливать из этого конфуза.

Резко присев, она собрала с пола несколько бумажек. Когда Черный спортсмен подошел под штангу, поудобнее располагая ее на спине, Катюшка налетела на него сзади и принялась запихивать купюры ему за шиворот.

– Нет, ты возьмешь! Возьмешь! – остервенело приговаривала она. – Нечего корчить из себя белого лебедя!

К ним уже спешил Казаринов.

– Катя, что с тобой? Что случилось? – он мягко взял ее за плечи и обратился к человеку в черном. – Что тут у вас стряслось?

Тот медленно поставил штангу обратно на стойки. Его грудь тяжело дышала. Было видно, что он едва справляется с бешенством.

– Этот человек позавчера шпионил за нами, а сегодня строит из себя высоконравственную личность! – выпалила Стражнецкая, прижимаясь к своему защитнику.

– Ничего не понимаю. Кто за кем шпионил? Кать, успокойся. Молодой человек, может, вы мне объясните, что произошло? Нам очень важно, чтобы в нашем клубе была спокойная дружелюбная атмосфера…

Но Черный спортсмен уже поборол гнев. С едва заметной улыбкой он глянул на Казаринова, потом на Стражнецкую и, не говоря ни слова, удалился в другой конец зала. Пока Кирилл собирал рассыпанные купюры, Катюшка обескураженно наблюдала, как ее враг резво отжимается на брусьях.

А вечером Рыкова обнаружила в ящичке № 88 конверт со 130 тысячами и записку. «Мой безжалостный и непреклонный повелитель! На коленях молю вас простить мне мою бестактную выходку. Я соберу нужную сумму в ближайшие дни. Прошу только об одном: не губите меня. Я так несчастна!»

– Какую еще выходку? – пробормотала Рыкова, пристраивая конверт в сумке. – Что там еще натворила эта дурочка без моего присмотра?

Как они и договорились, в восемь вечера Бекетов подъехал к «Десяточке». Зина вышла из гипермаркета, катя перед собой тележку с продуктами. Ей не терпелось оказаться у Миши дома, сразить его своими кулинарными талантами, а там – и сломить его сопротивление.

– Поди, надоели магазинные пельмени? – подмигнула она Бекетову. – Ничего, скоро у тебя появится миленький животик, который бывает у всех любимых и желанных мужчин. Вези меня скорей в мои новые владения!

– Зин, – Миша взял паузу. – Животик – это забавно. Но куда тебе столько продуктов? И про какие новые владения ты говоришь? Ты сняла квартиру?

– Не прикидывайся глупее, чем ты есть. Я говорю о твоей квартире.

– Но я объяснил тебе, что…

– Да не бойся, не надругаюсь я над тобой, – разозлилась Зинка. – Мне просто нужна временная крыша над головой.

– Понимаешь, я снимаю квартиру вдвоем с другом, – пробормотал Бекетов. – Но завтра же я лично подберу для тебя… для нас подходящее жилье.

– Так у тебя, что, квартиры нет? – Рыкова была явно разочарована.

– Пока нет. А что, это сильно меняет дело?

– Теперь мне понятно, почему тебя до сих пор не расхватали. Ой, извини… Да, я такая. Что чувствую, то и говорю… Но я тебе уже сказала утром: я абсолютно не меркантильна. Для меня имеет значение только искреннее чувство.

Бекетов просиял:

– У меня камень с души упал. Ты права, я не олигарх. Но нуждаться ты не будешь.

– Я уже нуждаюсь! – капризно заявила Зинка. – Накупила продуктов на полторы штуки и куда их теперь?

Миша достал портмоне и отсчитал три пятисотки. Наметанным взглядом Рыкова определила, что в его кошельке лежат еще три пятитысячных. «Бедный, бедный! – подумала она. – Наверно, это вся его зарплата…»

Бекетов меж тем загружал продукты в багажник:

– Передержу ночку в холодильнике, а завтра привезу прямо на новую квартиру.

– Будь готов к романтическому ужину, – предупредила Рыкова и скользнула руками под его куртку. В этот же момент она почувствовала, как напряглось его тело, а руки перехватили ее ладони. Она подняла на него недоуменный взгляд и только открыла рот, чтобы задать вопрос, как Миша впился в ее губы более страстным, чем обычно, поцелуем. В этот вечер Зина больше не имела к нему никаких вопросов.

Ночь прошла в радостных предвкушениях. Ворочаясь с боку на бок, Зина прикидывала, как легко и непринужденно завтра собьет Бекетова с панталыку. Только с утра надо будет сгонять на свою квартиру за красными туфлями на шпильке, раскопать в куче тряпья черное мини-платье с кружевной вставкой на спине и купить красные чулки в сетку. Эх, жаль что норковая шубейка испарилась в неизвестном направлении! Вот бы встретить любимого человека в шубе, наброшенной прямо на очаровательный гарнитурчик!

– Ну что, надумала уступить мне рысь? – в семь утра набрала она Стражнецкую. – Ах, все еще думаешь? Смотри, как бы не пришлось сидеть в этой шубе между двух стульев, на пепелище семейного счастья… Даю тебе полчаса на размышление. Или покупаю точно такую же шубу у другой девочки.

– Нет, нет, не покупай. Я согласна, – тяжко завздыхала Катюшка.

– Ты меня перебила, и я не успела тебе сказать, что та девочка продает шубу за 40 тысяч. Поэтому покупать у тебя то же самое за пятьдесят мне нет никакого резона. Извини, что разбудила…

– Зин, подожди, – Стражнецкая отчаянно цеплялась за возможность раздобыть налички. – Сорок тысяч? Наверно, шуба сильно бэушная?

– Ты меня сейчас оскорбила. Шуба абсолютно новая.

– Но зачем продавать дорогую вещь за три копейки?

– Что бы ты понимала в психологии преуспевающих людей! – пренебрежительно бросила Зинка. – По-настоящему богатые девушки не забивают себе голову этими мелочными расчетами. Купила шубу – на другой день она разонравилась – и от нее избавляются. Дорогая моя, успешные люди не трясутся над куском шкуры, сколько бы он ни стоил. Конечно, когда вещь явно не по карману, и на нее копишь годами…

Стражнецкая тут же повелась на эту манипуляцию. Всеми силами она пыталась соответствовать нравам высшего общества. Вот уже несколько лет она как губка впитывала информацию о замашках богатых женщин и по мере возможности их перенимала.

– Вот молодец! – похвалила приятельницу Рыкова, вырвав у нее согласие на невыгодную сделку. – Помни девиз всех успешных и состоятельных: быть, а не казаться!

Когда Стражнецкая привезла ей шубу, Зина долго изучала мех, ковыряла пальцем полоски, мяла подкладку.

– Так и быть, выручу тебя, – наконец, она снисходительно похлопала приятельницу по плечу. – И пусть бросит в меня камень тот, кто считает, что женской дружбы не бывает.

Накинув прямо на пижаму роскошный мех, она самодовольно крутилась у зеркала.

– Зин, мне надо ехать, – подала голос Стражнецкая. – Отвезу в ящичек еще хотя бы сорок тысяч. У тебя с собой?

– Ах, ты про деньги, – Зина одарила ее лучезарной улыбкой. – Деньги появятся только на следующей неделе. Надеюсь, у тебя не горит?

– Не горит?! – Катюшка не верила своим ушам. – Да я погибаю! И ты прекрасно знаешь мою ситуацию!

– Малыш, не пори горячку, – Рыкова тронула ее за плечо. – Интуиция подсказывает мне, что негодяй на пару дней оставит тебя в покое. Думаю, его очень напугал тот решительный отпор, который ты вчера дала его наглым поползновениям.

– Напугал? Ты бы видела этого робота! У него ни один мускул не дрогнул!

– И тем не менее, я почти уверена, что он ослабит хватку и…

– …откажется от своих притязаний? – робко улыбнулась Стражнецкая.

– А вот этого не жди. Ты написала ему покаянную записку, как я тебя учила? Молодец. Теперь можешь пару дней посвятить поискам денег. Спокойно, без суеты подумать, как понадежнее заткнуть эту прожорливую глотку.

Выпроводив Стражнецкую, Зина принялась вальсировать по номеру. Легкая пушистая шуба кружила вокруг нее, лаская кожу шелком подкладки. Но, краем глаза поймав свое отражение в зеркале, Зина остановилась в глубокой грусти. За хлопотами она совсем забросила похудение. Защипнув ладонями бока, она убедилась, что запасы жирка не стали меньше.

В семь вечера ей позвонил Бекетов.

– Зизи, извини, ради бога, но сегодня мы не сможем встретиться, – виновато сказал он. – Срочно вызывают в Москву, через полчаса поезд…

– А как же я?! Мне что, опять ночевать на вокзале?

– Ни в коем случае! Я сейчас же положу денег на твою карточку. Прошу тебя, поживи несколько дней в гостинице. Диктуй номер…

Уже одетая для выхода, прямо в шубе и туфлях Зина ничком бросилась на кровать. К горлу подступал комок, и она разрыдалась бы, как вдруг…

– Зина? Привет, это Кирилл, – в трубке раздался приветливый голос инструктора. – Только что закончил отчет и обнаружил, что у тебя девять невостребованных персоналок. Я как раз прошел курс обучения новым методикам снижения веса. Есть настроение позаниматься?

– Огромное, – и Зина, с ненавистью лягнув воздух сначала одной, потом другой ногой, сбросила с себя лаковые туфли. – Лечу, роняя тапки.

В зале было многолюдно. Не успевшие похудеть к пляжному сезону гроздьями висели на подножках последнего вагона. Энергичной музыке аккомпанировало уханье кросовок по беговым дорожкам и переругивания клиентов, томящихся в очередях к эллипсоидам и велотренажерам.

– Раздайсь! – басом скомандовала Рыкова, внедряясь в кучку из трех неловких барышень, которые наперебой задавали Кириллу вопросы. – Очень рада, что ты, наконец-то, вспомнил о своих должностных обязанностях. Но за время твоего бездействия задача усложнилась. Теперь мне нужно сбросить 10 кило не за два месяца, а всего за четыре недели.

– Что ж, я знаю, как это сделать, – приятно улыбнулся инструктор. – Я только что прошел семинар по проблемам снижения веса. Ты слышала когда-нибудь о корректорах метаболизма?

– Я вообще-то журналист и по роду своей профессии обязана идти на шаг впереди косного общества!

– Отлично. Значит, не будем тратить время на разговоры, а сразу приступим к сверхэффективному тренингу.

Зина поскучнела. Но отступать было некуда, и она обреченно поплелась вслед за Кириллом.

– Скручивания! – скомандовал он. – Ложимся на пол, ноги сгибаем в коленях и кладем на скамью. Согнутые в локтях руки – к вискам!

– Я привыкла держать их за головой.

– Не вижу смысла пережимать сосуды… Итак, отрываем от пола сначала голову, потом шею, лопатки… все, достаточно, выше не надо… опускаемся в исходное положение. На двадцать повторов!

На десятом повторе, дергая телом, как эпилептик, Зинка выдавила:

– А при чем тут корректоры метаболизма?

– Одиннадцать… двенадцать, – бесстрастно продолжал отсчитывать Кирилл. – Ну, еще разок… Тринадцать! Завершили упражнение.

Обессиленная, Рыкова распласталась на полу.

– Отдыхаем 30 секунд и начинаем второй подход, – Кирилл посмотрел на часы. – Желательно не лежать, а сделать кружок по залу… И раз! И два! И три!

На этот раз Зина смогла лишь слегка оторвать от пола плечи.

– Четыре! Пять! При правильном выполнении упражнения в области прямой мыщцы живота должно ощущаться легкое жжение… Семь!

– Все! – прохрипела Зинка, откидываясь на спину. – Ни разу больше!

С трудом встав на ноги, она зло бросила тренеру:

– Ай да новая методика. Эти скручивания делала еще Ева! Ты хочешь сказать, что это и есть корректоры метаболизма?!

– Не надо бежать впереди паровоза, – улыбнулся Кирилл. – Переходим к следующему упражнению. Ложимся на спину…

– Похоже, это твоя любимая поза, – подмигнула ему Рыкова.

– …отрываем ноги от пола, слегка сгибаем в коленях и подводим таз максимально близко к грудной клетке.

– Ну уж нет. Это упражнение унижает мое человеческое и девичье достоинство. Уверена, мой жених не одобрил бы этих прилюдных сверканий задницей, туго обтянутой трико!

– Ты выходишь замуж? – в глазах Кирилла зажегся огонёк интереса.

– Представь себе, выхожу и очень скоро. Поэтому и прибежала, едва ты только заикнулся о новой методике. У меня нет желания вступать в семейную жизнь вот с этим скорбным багажом ошибок молодости, – и она защипнула пальцами валики на боках.

Кирилл опять глянул на часы.

– Ага! Мы занимаемся уже четверть часа. Еще пять минут, и можно будет переходить к инновационной части программы. Попробуй сделать еще пару подходов на пресс.

Заинтригованная тем, что предпримет Кирилл через пять минут, Зина кое-как подергала туловищем, пытаясь оторвать его от пола. Ей это удалось не больше пяти раз.

– Ты замечательно поработала, – похвалил Казаринов. – А теперь прими вот это.

И он протянул ей крупную розовую таблетку.

– Что это? – насторожилась Зинка.

– Тот самый корректор метаболизма, про который я тебе говорил. Исключительно эффективное средство. Попадая в организм, препарат сам находит сбои в обмене веществ и приводит их к эталону.

– Отлично! Как называются эти пилюли? Сегодня же зайду в аптеку и прикуплю себе еще.

– Попробуй, – рассмеялся Кирилл. – Это новинка. Только-только появилась в Европе. У нас ты не найдешь ее нигде. Давай пей скорее. Чере три минуты будет поздно.

– Это еще что за угрозы?

– При чем тут угрозы? Мы уже три минуты ничем не поддерживаем процесс жиросжигания, который запустили 20-минутной разминкой. Или продолжай интенсивно заниматься, или быстро прими корректор и отправляйся отдыхать. Первые результаты ты увидишь уже завтра.

Проглотив розовую таблетку, Зина поинтересовалась:

– А где же я достану их еще? В аптеках их точно нет?

– Абсолютно точно, – улыбнулся Кирилл.

– И зачем тогда ты мне все это рассказал? Это тонкий маркетинговый ход? Получи первую дозу бесплатно, а потом подпиши на нас квартиру?

– На каждой тренировке ты будешь получать по дозе корректора.

– Хочешь заставить меня кормиться у тебя с рук? Почему бы тебе не дать мне таблетки с собой?

– Мне необходимо быть уверенным, что ты принимаешь препарат строго после 20-минутной разминки. Корректор – очень специфическое средство. Абсолютно безопасное, но требующее четкого соблюдения условий приема. У меня к тебе только одна просьба…

– Ну, так и знала: сейчас начнется выкруживание денег.

– …просьба такая: никому ни слова. Я не хочу, чтобы меня порвали в клочья все желающие похудеть, – и он, улыбнувшись одной стороной рта, скосил глаза на двух толстушек, крутивших поблизости обруч. – У меня всего две упаковки корректора.

– Но почему ты тратишь их именно на меня?

Кирилл многозначительно посмотрел на нее и с трудом произнес:

– А, может, сама догадаешься?

– Мне казалось, что ты меня недолюбливаешь, – игриво отвечала Зина.

– Вот именно. Тебе казалось.

И лицо Казаринова чуть порозовело.

Это не ускользнуло от внимания Стражнецкой.

– Зин, почему в последнее время Кир постоянно крутится около тебя? – поинтересовалась она.

– Для отвода глаз. Занимается со мной, а сам только в твою сторону и косится.

– Знал бы он, какую цену я заплатила за нашу любовь, – высокопарно вздохнула Стражнецкая.

– Так ты расплатилась уже?

– Да как сказать… В общем, этот подонок от меня отцепился. Понял, что я не из тех, кого можно заставить плясать под свою дудку.

– Да уж, ты не из тех. Кажется, у тебя звонит телефон.

Стражнецкая бросилась к ящичку. Отперев его, она отпрянула, словно на нее вывалился клубок змей.

– Он, опять он! – взвизгнула она и помахала перед Рыковой клетчатым листком.

– Дурные вести?

– Этот аферист задался целью раздеть меня до нитки! Видите ли, он разгневан моим перфо… моим что?

– Наверно, перформансом, – «предположила» Зинка. – Ну, это намек на твой любительский спектакль, который ты третьего дня закатила в зале. Хоть и гад, но, чувствуется, большой эстет…

– Этот эстет требует, чтобы я в течение двух дней выплатила весь долг. А где я так сразу найду 220 тысяч?

– Странно, – с холодком произнесла Зинка. – Я думала: ты богатая.

– Да, я не бедна! – заносчиво отвечала Катюшка. – Но это не значит, что я могу кидать такие суммы непонятно на что! Вернее, я могу, но совершенно не хочу! И я положу этому конец!

С этими словами Стражнецкая решительно направилась в зал. Рыкова тенью метнулась за ней.

– Пригласи гостей полюбоваться на интермедию «Искренность пастушки», – шепнула она Кириллу и увлекла его рядом с собой на кожаный диванчик. – Отсюда будет отлично видно!

– Надо же – опять она к нему цепляется! – удивился инструктор. – Ты не в курсе, за что она так возненавидела этого чудаковатого парня?

– А! – махнула рукой Рыкова. – Очередной заскок богатенькой дамочки, которая никогда ни в чем не видела отказа… Смотри, смотри!

Им не было слышно, что Катюшка говорит Черному спортсмену. Но после того, как она несколько раз энергично взмахнула руками перед его лицом, он повернулся к ней спиной и попытался уйти. Не тут-то было! С непривычной для себя расторопностью Стражнецкая забежала вперед и, встав у него на пути, неожиданно резво… сорвала с себя майку!

Черный спортсмен отшатнулся назад, затем сделал шаг вправо, намереваясь обойти скандалистку. Катюшка прыжком отзеркалила его движение и завела руки за спину, нащупывая застежку лифчика…

– О не-е-ет, – азартно прошептала Рыкова, прижимаясь к Кириллу. Она была заинтригована не меньше, чем за пять минут до развязки «Десяти негритят», когда увидела их впервые.

– Катя, стой! – инструктор бросился по направлению к разбушевавшейся клиентке. – В спортклубе запрещено раздеваться в общественных местах! Ты подписала договор…

Но было поздно. Катюшка уже сорвала с себя лифчик и, покрутив его у себя над головой, швырнула в лицо Черному спортсмену. Тот шагнул к ней, Стражнецкая чуть отступила, прикрывая некстати обнаженные места ладонями…

– Катя, что опять такое? Быстро одевайся! – Казаринов подал ей оброненную майку.

– Не надену! Нет! – лицо Стражнецкой исказило рыдание. – Он хочет, чтобы я сняла с себя все до последней нитки! И я сниму, все-все сниму, раз ему так этого хочется!

Прижав майку к груди, она опустилась на ближайший тренажер и громко разревелась.

– Ты серьезно? – Казаринов удивленно глянул на Черного спортсмена, который уже отжимался от пола. – Ты хотел, чтобы она разделась?

Но тот по своему обыкновению не удостоил Кирилла ответом. Как запрограммированный, он мерно выдыхал, когда его тело достигало верхнего положения. В его глазах, которые глядели в зеркало прямо перед собой, нельзя было прочитать ровным счетом ничего.

Рыкова решила не разбазаривать на гостиницу полученные от Миши десять тысяч. Зачем, когда на эти деньги она может снять квартиру и уже вовсю вить гнездо, поджидая возвращения любимого? Подходящий вариант удалось найти с первого же звонка – это была меблированная, улучшенной планировки, однушка в центре Эмска. Вручив хозяйке десять тысяч за первый месяц и пообещав заплатить еще двадцать, «как только из командировки вернется муж», Рыкова въехала в новое жилье.

Позади было три персональных тренировки у Кирилла и три розовые таблетки, выпитые в точном соответствии с его устной инструкцией. Уже спустя сутки после первого приема чудо-средства Рыкова с восторгом отметила, что Казаринов ее не обманул.

– Если так пойдет и дальше, я поддамся-таки уговорам этих пройдох из Нью-Йорка и соглашусь рекламировать новую коллекцию Виктория Сикрет! – потерла она руки, когда вместо привычных 65 кило дисплей весов высветил 63,5. – Дас ист фантастиш!

Окрыленная, Рыкова поспешила на второе занятие.

– Как переносим препарат? – участливо поинтересовался Кирилл.

– Лучше не бывает! – сияла Зинка. – Давай, эти двадцать минут делай со мной что хочешь. Я вся твоя, просёк, зайчик? Только дай еще дозу.

Казаринов рассмеялся и повел клиентку в зону пресса.

– Пять минут, пять минут, – сквозь одышку запела Зинка спустя четверть часа с начала занятия. – Кир, неси скорее розовую пилюлю. К моменту икс все должно быть наготове.

Последнюю минуту выверяли по хронометру. Едва секундная стрелка завершила круг, Казаринов разжал ладонь, и Зина торжественно сняла с нее таблетку.

Эту ночь она спала как убитая, а наутро изумленно констатировала, что вес снизился еще на семьсот граммов. Есть совсем не хотелось, поэтому Зина позавтракала лишь чашкой кофе. Вскоре ей захотелось пить, но, сделав пару глотков, она остановилась:

– Не хватало еще отправить псу под хвост мои блестящие результаты! Весь лишний вес – от воды.

Перед тренировкой Рыкова заглянула в ящичек № 88. Как она и ожидала, там лежала покаянная записка от Катюшки и еще сто десять тысяч.

– Опять нарушаем дисциплину, – пожурила она невидимую клиентку. – Но я не намерена терпеть убытки. В общем, кто не спрятался, я не виновата.

– Пляши, барыня дает тебе вольную! – этим радостным возгласом Рыкова приветствовала Стражнецкого, которому назначила встречу в «Фортеции». – Больше никаких скучных заседаний, тягомотных совещаний и просиживания штанов под видом законотворчества! Предлагаю обмыть это дело в VIP-кабинете.

– Что значит этот набор слов? – начал краснеть Костик. – Зачем ты опять оторвала меня от важных дел?

– Не переживай, скоро они саморассосутся и, подобно Диоклетиану, ты отправишься в деревню сажать капусту. После того, как электорат узнает о морально-нравственной обстановке в семье своего избранника, твой рейтинг упадет ниже уровня Марианской впадины.

– Ты опять про Ульяну, что ли?

– Появились новые поступления. Разговор очень конфиденциальный. Пригласите даму в кабинеты.

В маленьком банкетном зале Рыкова долго листала меню и экзаменовала официанта на знание карты коктейлей. Все это время Стражнецкий попыхивал сигарой, глядя в окно и пытаясь обрести спокойствие.

– Костя, ты политически близорук. Рвешься к кормилу власти, а сам не примечаешь, что творится у тебя под носом, – едко заметила Рыкова, едва официант оставил их наедине.

Стражнецкий молчал, продолжая смотреть в окно.

– Ты хоть раз задумался, с кем ты делишь постель? – продолжила Зинка.

– Которую из них? – ухмыльнулся Костик.

– Ту самую, под голубым атласным балдахином, – подмигнула ему Зинка. – Супружескую. Я просто диву даюсь, как ты живешь с такой оторвой!

– Что-что? С оторвой? – Костик рассмеялся. – Ты хотела сказать, с амебообразным, абсолютно лишенным ума и темперамента существом? Зато она верная жена и любящая мать.

– Да уж, верность просто лебединая! – хмыкнула Зинка. – А что ты скажешь об этом?

И она бросила на стол перед Стражнецким три свежеотпечатанных снимка. Когда у Костика прошел первый шок, Зинка убрала фото в сумку и холодно сказала:

– Мои условия таковы: 500 тысяч единовременно, или я надеваю резиновые сапоги и методично втаптываю твою репутацию в навоз.

– Спасибо, конечно, что держишь меня в курсе последних новостей… Но при чем здесь моя репутация?

– Репутация твоей супруги имеет самое прямое отношение к твоей. Возможно, электорат и пожалеет рогоносца, но вот будет ли он его уважать? Что же это за харизматичный лидер, от которого гуляет жена?

Стражнецкий молчал, что-то обдумывая.

– 500 тысяч, говоришь? – наконец, спросил он.

– При условии оплаты до конца этой недели. Если нет – фотоэтюды будут проданы в частное собрание господина Сдобнякова. И тогда посмотрим, кто из вас поедет в Госдуму и в экстазе припадет к федеральной кормушке.

– 500 тысяч несусветная сумма.

Рыкова расхохоталась:

– Всего-то четыре твоих будущих зарплаты в Госдуме! Уж как-нибудь перебьешься первое время без рябчиков и ананасов в шампанском.

Костя еще пару раз пыхнул сигарой и вдруг с неожиданной агрессией выдал:

– Ты дура. Знаешь ли ты, что я давно ждал момента, когда амеба как-нибудь подставит себя? Наконец-то это произошло. Теперь я с ней просто-напросто разведусь, и это только поднимет мой политический рейтинг.

– Послушай, это тебе невыгодно, – сбавила обороты Зинка. – Никогда еще развод в преддверии выборов не помогал взобраться на политический Олимп.

– Значит, я буду первым, – уверенно отвечал Стражнецкий. – Ничего, что я слегка расстроил твои планы?

И он поднялся из кресла. Зина лихорадочно соображала, как бы ей сейчас поэффектнее с ним проститься. Не успел Костик дойти до двери, как ее осенило.

– Фиг тебе, а не развод! – выпалила она, подскакивая к нему. – Я не дам в обиду мою подругу! Это надо же, без всяких доказательств выставить порядочную женщину за дверь!