Страж моего сердца Мэллори Маргарет

Глава 14

Йен ступил на бревно так же уверенно, как на порог собственного дома. Когда она сказала ему, что пойдет вместе с ним, единственной мыслью у нее в тот момент было, что ей не хочется отпускать его. Но теперь от ужаса ее ноги словно приросли к земле.

Стоя на бревне, боком к ней, Йен протянул ей руку.

— Держись, пойдем вместе.

Несмотря на холод, ладони у нее вспотели. Она вытерла их о накидку и вцепилась в Йена. Рука, которая подхватила ее, была сухая, теплая, внушающая уверенность. Шилес робко поставила на бревно одну ногу.

— Не знаю, получится ли у меня.

— Просто запомни, вниз смотреть нельзя, — предупредил Йен. — И глазом не моргнешь, как мы окажемся на той стороне.

Шилес сделала еще один шажок, и теперь двумя ногами стояла на бревне. И над расщелиной. Изо всех сил она старалась смотреть только на Йена, но все равно слышала, как далеко внизу под ней бушует река.

— Ты все делаешь правильно, — успокаивал ее Йен. — Я не дам тебе упасть.

Она шагнула опять.

— Баланс держать легче, когда идешь быстро, — посоветовал он.

Шилес сделала еще шаг, потом еще один. Действительно, так было легче. Теперь она свободно вздохнула.

Уже на полдороги ее нога соскользнула, наткнувшись на ком мха. И хотя ей сразу удалось восстановить равновесие, взгляд непроизвольно оценил расстояние до дна. Паника накрыла ее волной. Пот потек ручьем. Ноги отказались идти.

— Смотри на меня. — В голосе Йена звучала уверенность, что все будет хорошо. — Я держу тебя, Шил. Я удержу тебя.

С огромным усилием ей удалось оторвать взгляд от гигантских водоворотов внизу и посмотреть на Йена. Его лицо было спокойным и уверенным.

— Вот и отлично, девочка, — говорил он. — Мы уже почти у цели.

Шаг за шагом Шилес двигалась вслед за ним, стискивая его руку так, что пальцы начали ныть. Казалось, вечность спустя, они достигли противоположного конца бревна. Йен спрыгнул с него сам и принял ее на руки. Ощутив твердую землю под ногами, она чуть не потеряла сознание от облегчения.

— Теперь ты будешь мне должна за это сотни поцелуев, — сказал он и сразу заторопился. — Нам нужно спешить.

Ее испытания на этом не закончились. Чтобы добраться до домика Тирлаг, им еще предстояло преодолеть остаток тропы над самым обрывом.

— Может, отпустишь меня? — Йен продолжал таль ее за собой. — У меня рука занемела.

— Нет.

Тропа стала совсем узкой. Она тянулась по карнизу вдоль обрыва и была едва ли шире стопы человека. Вперед приходилось передвигаться боком, вжимаясь в валуны и скалы за спиной. Носки ее туфель висели над пустотой. А далеко внизу кипели серые волны с шапками белой пены.

Сердце стучало неистово. Краешком глаза Шилес старалась высмотреть на вертикальных стенах обрыва любую поросль кустарника, чтобы уцепиться за него, и вдруг случится упасть.

Неожиданно под ногой оказался камень. Шилес споткнулась о него и поняла, что теряет опору. Сердце ушло в пятки. Она вскрикнула. Нога повисла над пустотой, и Шилес стала звать Йена.

— Да я тут, — с натугой произнес он.

Она замолчала и подняла на него глаза. Сдвинув колени и вцепившись одной рукой в скалу, другой он держал ее за запястье. Зубы стиснуты. Жилы на шее напряглись. Йен боролся за нее.

Зарычав, он втянул ее назад на тропу. У нее от страха так тряслись ноги, что она снова кувыркнулась бы вниз, если бы Йен вдруг отпустил ее.

— Пошли дальше. — Он решительно посмотрел ей в глаза. — Я же, сказал, что не дам тебе упасть. Ты должна доверять мне.

Шилес с готовностью кивнула. Йен все так же крепко держал ее за руку. Он не отпустит ее.

— Осталось совсем чуть-чуть, — успокаивал ее Йен. — Вон, уже и домишко Тирлаг показался.

Все равно сердце Шилес билось где-то в горле, но она, не останавливаясь, двигалась за ним.

— Хорошая девочка! Еще три или четыре шажка, и все.

Когда наконец тропинка вывела их на лужайку позади дома Тирлаг, Шилес была готова упасть на колени и целовать землю от радости.

— За это ты должна мне нечто более серьезное, чем поцелуи. — Йен рукавом вытер пот со лба. — Теперь пойдем, найдем Коннора и Дункана.

Они заторопились к хижине и нашли двух друзей за столом, уписывавших рагу из больших деревянных мисок.

— Обед окончен, ребята, — объявил Йен. — По дороге сюда едет двадцать человек, вооруженных до зубов, и с ними Хью.

Он не успел договорить, как Коннор с Дунканом уже оказались на ногах.

— Мы спрячемся в пещере, — сказал Коннор, подвязывая меч. — Исхитрись как-нибудь и дай знать, если они полезут вниз, на берег.

— Ладно, — согласился Йен. — А сейчас двигайте.

— Извини, Тирлаг, — обернулся Коннор через плечо, подходя к двери.

— Не выбрасывай мое рагу.

Дункан схватил со стола овсяную лепешку. Он помахал им рукой, выходя вслед за Коннором.

Шилес опустилась на стул, который еще хранил тепло Коннора.

— Где твой виски, Тирлаг? — поинтересовался Йен.

— Сейчас принесу, — сказала старуха.

Шилес с удивлением наблюдала, как эти двое быстро и слаженно принялись за дело. В одно мгновение Йен сложил остатки еды из мисок в котелок, висевший над огнем, куском полотна вытер их досуха и сунул на полку над столом.

В это время Тирлаг отошла в угол и наклонилась над корзиной для шитья. Вытащила оттуда кувшин и, не жалея, налила из него виски в две чашки, стоявшие на столе.

— Выпей до дна, — приказал Йен Шилес и опорожнил свою одним махом.

Шилес поперхнулась, когда огненная жидкость потекла вниз по пищеводу.

Вытерев чашки, Йен тоже поставил их на полку и, пододвинув стул, сел рядом с ней.

— А теперь мы, разнежившись, болтаем с Тирлаг о том, о сем.

Через минуту дверь распахнулась настежь, и в небольшую комнатку ввалилось несколько человек, принеся с собой облако омерзительной вони. Впереди был Черный Хью.

Шилес не видела его так близко с самого детства, пока Хью осматривал домик, она сидела и удивлялась тому, как он похож на покойного вождя и Рагналла. У него было такое же квадратное лицо, крепко сбитая фигура и властность в манере держаться. Однако что-то мрачное и зловещее сквозило в мутном взгляде его голубых глаз. И вождь, и Рагналл были крутыми мужиками, но в них отсутствовал этот налет порочности.

— Где они? — требовательно спросил Хью.

За загородкой недовольно замычала корова, когда один из бойцов пнул ее и начал ворошить мечом сено.

— Если буренка лишится молока, ты мне ответишь, — предупредила Тирлаг.

— Остальная троица должна быть где-то поблизости, если ты тут. — Хью повернулся к Йену. — Почему бы тебе не избавить нас от лишних забот и не сказать, где мой племянник? Нам с Коннором нужно поговорить.

— Не сомневаюсь, ты уже знаешь, что Алекс живет у нас. — Йен развалился и принялся раскачиваться на стуле, как будто они обсуждали, хорошо ли клюет рыба. — А вот Коннора и Дункана я в глаза не видел.

— Я спрашиваю себя, с чего бы это Йен Макдональд приперся к старухе? — Он кивнул головой в сторону Тирлаг. — На ум приходит единственный ответ — ни с чего. Так что я думаю, раз ты здесь, значит, остальные хоронятся поблизости.

Махнув рукой своим людям, Хью направился к двери.

— Пошли ребята, поищем их.

— Я пришел сюда с женой. — Йен положил руку на спинку ее стула. Когда Хью обернулся, тихо добавил: — Женские проблемы, ну, ты понимаешь.

Тот окинул Шилес взглядом с головы до ног, и ей показалось, будто он видит все, что у нее под платьем.

— По-моему, барышня выглядит отлично.

— У нее все в полном порядке, — встряла Тирлаг, и головы повернулись к ней.

— Я так и понял, что Йен врет, — прошипел Хью и взялся за кинжал.

— По правде говоря, сюда его привела жена. — Тирлаг поджала губы и покачала головой. — Временами у девочки возникают проблемы со своим мужем, хотя для мужчины в таком возрасте, как у Йена, это большая редкость.

Йен поперхнулся, закашлялся и с грохотом поставил передние ножки стула на пол.

— Тирлаг! — воскликнул он, уставившись на прорицательницу.

— Ты хочешь сказать, что наш паренек не может ублажить свою милую женушку?

У Хью рот растянулся до ушей.

Шилес подавила улыбку и положила руку на бедро Йена, чтобы тот оставался на месте.

— Шилес такая терпеливая девочка! Она ждала мужа целых пять лет, — скорбно проговорила Тирлаг. — Я не сомневаюсь, она подождет еще немного, чтобы он пришел в себя после… ранения.

— Меня туда не ранили! — завопил Йен. — У меня там все в порядке!

Хью и остальные покатились со смеху.

— Иногда рана находится вот тут. — Узловатым пальцем Тирлаг постучала себе по лбу. — Но не беспокойся, у меня есть одно снадобье. Оно отлично действует… иногда.

Глядя на разгневанного Йена, Шилес принялась кусать губы, чтобы не расхохотаться самой.

Хью со своей шайкой продолжал гоготать. Чем больше ярился Йен, тем больше они верили россказням Тирлаг.

— Если тебе надоест ждать его, скажи, и я найду тебе другого мужа. — Хью подмигнул Шилес. — Скорострелка.

Мужчины снова заржали.

— Не утруждай себя. — Шилес опустила глаза. — Я знаю, что Йен выздоровеет. Это так же верно, как скоро пойдет дождь.

— Пока будешь дожидаться его дождя, умрешь от засухи, — выкрикнул кто-то, и все опять заржали.

— Я не какой-то убогий! — Йен вскочил и сжал кулаки. — И готов силой доказать, если кто-то в этом сомневается.

— Тебе лучше поберечь силы для другого, — фыркнул Хью и, повернувшись к Шилес, добавил: — Не забудь о моем предложении.

Когда Йен рванулся к нему, она встала на его пути.

Йен задыхался от гнева, готовясь наброситься на Хью. Это было бы глупо. В комнате помимо Хью находилось пятеро, а еще пятнадцать ожидали снаружи.

Закинув голову, Хью оглушительно захохотал. Шилес понимала, что он хочет побольнее уязвить Йена. И это ему почти удалось.

— Не очень-то умно смеяться над несчастием других, — вдруг заявила Тирлаг. — В особенности когда впереди тебя ожидает кое-что похуже.

Хью подавился смехом.

— О чем это ты, старуха?

— Я вижу тебя покойником, Черный Хью Макдональд.

У него от лица отлила кровь. Он отступил.

С полки над очагом Тирлаг сняла маленький горшок, достала из него что-то похожее на высохшую траву и положила на огонь. Трава затрещала, зашипела, вверх потянулся дымок. Потом единственный глаз старухи закатился, и она принялась издавать жуткие пронзительные звуки, одновременно переваливаясь с ноги на ногу.

— Я вижу ясно как днем, — заговорила Тирлаг каким-то загробным голосом. — Ты лежишь на длинном столе, а женщины готовят твое тело к погребению.

— Замолчи, ведьма!

Хью вжался в дверь спиной.

— Ты покойник, Черный Хью Макдональд! — возгласила Тирлаг, размахивая руками. — Ты умер, и никто не проронил о тебе ни слезинки!

— Проклятая баба! Ничего ты не знаешь! Ничего ты не видишь! — крикнул Хью, развернулся и кинулся прочь из дома.

Как только они остались одни, Йен в гневе повернулся к старой прорицательнице.

— Зачем тебе потребовалось придумывать небылицы про мое бессилие, Тирлаг? Теперь все мужчины острова меня засмеют.

— Женщины — тоже.

Три оставшихся у нее передних зуба обнажились в усмешке.

— Благодаря этой истории они забыли, что приехали схватить Коннора и Дункана, — мягко сказала Шилес, пытаясь скрыть улыбку.

— Да ладно, — отмахнулась Тирлаг. — Ты заслужил это, после того, что сделал Шилес.

— Что я ей сделал? — Йен стукнул кулаком по столу. — Я не сделал ничего, чтобы меня так унижали.

— А ты не подумал, о чем будет судачить весь клан, когда ты бросил Шилес на следующий день после свадьбы?

Тирлаг помахала узловатым пальцем у него перед носом.

Йен опустился на стул. Через какое-то время он повернулся к Шилес и взял ее за руку.

— Бабы издевались, да?

— О да! — сухо улыбнулась она, а потом заговорила высоко и пискляво, подражая их голосам: — «Неужели ты не могла удержать мужа дома, Шил? Наверное, не знаешь, чем удерживают мужика при себе? Родила бы ему ребенка, тогда бы он захотел вернуться домой»:

Йен поднес руку к губам и поцеловал ее.

— Прости. Мне очень жаль. Пока я был во Франции, я думал, что ты все еще маленькая девчонка, от которой мужчине нет никакой пользы.

«Если ты вообще вспоминал обо мне!»

— Сходи за мальчиками, Йен. — Тирлаг сняла миски с полки. — Они так и не поели.

Шилес очень удивилась, услышав, как старуха приказывает ему, словно он юнец, а не мужчина, который вымахал раза в три выше ее. Йен ушел, а Тирлаг уставилась на нее своим единственным глазом.

— Так почему ты не пускаешь к себе в постель такого красавца мужа? — спросила она. — Я знаю, причина в чем-то другом, а не в том, что я придумала для Черного Хью.

Шилес покраснела и опустила глаза в пол.

— Дай ему время. — Тирлаг накрыла ее руку своей узловатой рукой. — В нем есть все задатки хорошего мужа, как раз такого, который тебе нужен. Ты не потеряла мешочек, который я сшила тебе?

Шилес покачала головой.

— Ты надеваешь его на грудь, ближе к сердцу, когда ложишься в постель?

Шилес кивнула.

— Тогда ты знаешь, что делать, девочка.

Глава 15

Йен уже начал переживать за свое здоровье.

Шилес доводила его до умопомрачения. Для мужчины, который хотел женщину и не мог получить удовлетворения, это было вредно. А срывать случайные поцелуи, про которые он говорил, что она должна их ему, только добавляло мучений.

По ночам он лежал без сна, представляя себе ее молочно-белую кожу в лунном свете. Каждый раз, когда в соседней комнате раздавался голос Шилес или когда она проходила по двору, Йен начинал мечтать, что вот сейчас она подойдет к нему и объявит о своём согласии.

В его воображении Шилес медленно, поигрывая бедрами, подходила к нему. Ее глаза сияли. Потом она клала ему руку на грудь и говорила:

— Я передумала. Ты мне нужен как мужчина, Йен Макдональд.

Йен тряхнул головой и отложил в сторону молоток, чтобы не покалечиться. Всякий раз, когда он зажимал ее в угол, чтобы поцеловать, обязательно появлялся кто-нибудь и уводил ее. Бывало, ему удавалось подержать ее за грудь — ах, он страшно возбуждался от одной мысли об этом! — но не более того.

Его терпение подходило к концу.

И время подходило к концу. До Самайна оставалось каких-нибудь две недели, когда им с друзьями придется предпринять решительные действия. В тот день, когда Йен отправился за Коннором и Дунканом в пещеру, он обсудил с ними этот вопрос. Все согласились с тем, что наилучшим способом привлечь клан на сторону Коннора будет атака на замок Нок.

Чтобы оправдать нападение на Маккиннонов, сначала следовало решить все вопросы по поводу прав Йена на замок в качестве мужа Шилес. Разумеется, они могли бы взять замок и без каких-то там юридических обоснований. Так поступали сплошь и рядом. Но тогда в этот спор вмешалась бы верховная власть. А Коннора и Макдональдов в данный момент и без этого одолевало много хлопот.

Итак, Йен должен был вступить в брачные отношения. То есть лечь с женой в постель и выполнить свои супружеские обязанности. В данном случае интересы клана полностью совпадали с его личными интересами. Не часто такое случается!

Все было подготовлено заранее. Йен уговорил мать и Нилла устроить для отца морскую прогулку вокруг острова Сил под тем предлогом, что поездка пойдет на пользу им всем. Алекса, разумеется, не пришлось упрашивать, чтобы он не отпускал от себя Дайну во второй половине дня.

Наконец-то Йен останется с Шил наедине.

Он нашел ее на кухне. Наклонившись над столом, она выкладывала на противень овсяную смесь. У него перехватило дыхание, когда он представил, как возлежит на этом столе, а она работает над ним. Шилес была само очарование с этими высоко заколотыми волосами, из которых выбивались отдельные вьющиеся пряди, свободно спускавшиеся по обеим сторонам лица.

— Ах, как вкусно пахнет!

И действительно, в теплом воздухе кухни носились сладковатый запах овса и медовый дух.

Вскинув голову, Шилес удивленно посмотрела на него.

— Я даже не слышала, как ты вошел.

— Что стряпаешь?

— Хочу порадовать отца, — улыбнулась она. — Ты ведь знаешь, он сладкоежка. А что останется, отнесу Энни. Она недавно родила еще одного.

Закатав рукава, Йен обошел стол и встал рядом с ней.

— Мне нравилось помогать матери на кухне.

Она искоса глянула на него.

— Представляю, что ты был за помощничек.

— Ах, твое неверие глубоко уязвляет меня! — ухмыльнулся он. — Сейчас ты убедишься, насколько я хорош.

Шилес вскинула брови, подозревая, что это только слова.

Она ошибалась.

Зацепив деревянной ложкой мед в горшке, Шилес полила им смесь.

— Мне должна была помогать Дайна. — Она постучала ложкой о край противня. — Вот, все и готово.

— Дайну ты сегодня уже не увидишь. — Забрав у нее ложку, Йен облизал мед. — У них с Алексом… свои дела.

Ее руки замерли, а на щеках появился нежный румянец.

— Вон оно что.

Йен тут же воспользовался удобным случаем, чтобы предостеречь ее насчет Алекса.

— Дайна у него не останется единственной.

— Алекс у нее — тоже.

Он засмеялся и добавил главный аргумент.

— Алекс не из тех, кто надолго задерживается в одной постели.

— Мне кажется, ты не в том положении, чтобы осуждать его. Можно подумать, сам жил жизнью святого. — Шилес приподняла противень и грохнула его о стол так, что он заходил ходуном. — Это поможет осадить смесь. Закончу, когда они приедут.

Йена потянуло к ней.

— Я сейчас живу жизнью монаха, можешь успокоиться.

— Ах, какая жертва! — С непонятной ему целью Шилес принялась передвигать по столу остатки того, что не пошло в дело. — И давно? Неужели целую неделю?

Он зашел со спины и положил ей руки на бедра. Ах, что за наслаждение, почувствовать, как она прижимается к нему!

— Неделя тянется бесконечно, — пожаловался он, утыкаясь носом ей в затылок. — В особенности, если каждую минуту хочется раздеть тебя и увидеть, какая ты под платьем.

Йен поцеловал ее в шею и ощутил губами, как лихорадочно бьется ее пульс. Когда он прижался бедрами к ее ягодицам, Шилес коротко вздохнула, почувствовав, насколько он возбужден.

— Я прямо сейчас разложил бы тебя здесь, на столе.

Йен провел ладонями вверх по ее рукам.

— Тшш! Вдруг кто-нибудь войдет и услышит тебя.

Судя по голосу, она была шокирована, но все равно трепетала от его прикосновений.

— Дома больше никого нет, — сказал он, покусывая ей мочку уха. — Только ты и я.

Шилес учащенно задышала, когда Йен обнял ее со спины. Его руки нашли и погладили ее грудь.

— Мне кажется, лучшее место, чтобы в первый раз заняться любовью — это супружеская постель, — продолжал он. — Но если прикажешь здесь, на столе, я с удовольствием подчинюсь.

Шилес вытерла руки о фартук и сделала вид, что хочет избавиться от него.

— Отпусти меня.

Это не походило на отказ. Когда она в тот раз действительно решила оказать ему сопротивление, то треснула его ковшом по голове, а потом еще схватилась за нож.

Йен легонько подул ей на шею и был награжден едва слышным стоном, слетевшим с ее губ. Гладкая белая кожа была словно свежее сливочное масло и пахла корицей и медом. Ему так захотелось узнать, какой у нее вкус, что он не удержался и лизнул ее над краем воротника.

У него в ладонях лежали ее полные груди. Чтобы сдержать нестерпимое желание, ему пришлось крепко зажмуриться. О Господи, как же он хотел ее!

Йен поиграл ее сосками, и она издала низкий грудной стон, от которого он чуть не сошел с ума. Так бы и слушал его еще и еще! А когда зажал соски между пальцев, Шилес откинула ему голову на плечо. Дыхание ее стало прерывистым.

Ему нужно было справиться с собственным дыханием. В его руках Шилес словно превратилась в воск, стала мягкой и податливой. На этот раз она позволит залезть ей под юбку, Йен в этом не сомневался.

Господи помоги, он разрядится прямо сейчас, если она продолжит так льнуть к нему!

Настал час отвести ее наверх. Наконец-то! В тот момент, когда Йен собрался подхватить ее на руки и отнести в спальню, он вдруг заметил отметину у нее на шее.

Это была белесая полоска, почти невидимая. Шрам!