Психологическое консультирование Забродин Юрий

• экспериментальная лаборатория в Военно-медицинской академии;

• экспериментальная психологическая лаборатория на Педагогических курсах Управления военно-учебных заведений;

• лаборатории в кадетских корпусах.

Результаты работы военных психологов того времени находят свое отражение в специальных изданиях («Военно-медицинский журнал», «Военный сборник», газеты «Русский инвалид», «Разведчик», «Психиатрическая газета»).

Развивается система оказания психиатрической помощи воинам, пострадавшим во время войны: вводятся должности военных врачей-психиатров, организуются психиатрические отделения в военных госпиталях. Теория и практика военной психологии того времени связывается с именами таких известных российских ученых и практиков как В. М. Бехтерев, М. И. Аствацатуров, Г. Б. Шумков, С. Д. Владычко и др.

С момента установления советской власти военная психология развивается как особый раздел психотехники – военная психотехника или военная психофизиология, которые находят конкретное применение в Рабоче-крестьянской Красной Армии (РККА).

В 20—30-е гг. XX столетия происходит организационное оформление психологической работы и психологического обеспечения учебно-боевой деятельности войск. В то же время разворачивается система психологических лабораторий: центральная (во всех округах и на флотах, в ряде академий и училищ, в ВВС, ВМФ, бронетанковых войсках), а также по некоторым специальным профилям. Значительный вклад в разработку проблем научной организации и проведения психологической работы в войсках того периода внесли П. И. Изместьев, А. Б. Снесарев, Г. Ф. Гирс, С. Б. Минц, А. А. Таланкин, Г. Д. Хаханьян и др.

В годы Второй мировой войны наступает этап практического применения достижений психологической науки в организации боевой деятельности советских войск. В это время главными становятся вопросы совершенствования психологических качеств, необходимых для достижения победы над врагом, подготовки психики военнослужащих к ведению боя. Психологическая работа того времени отличается практической направленностью, учитывающей боевой опыт войск, моральный настрой воинов, качества, обеспечивающие формирование высокой психологической устойчивости в бою. Изучаются причины страха, паники, пути их преодоления и предупреждения; природа самоотверженности, смелости, мужества; условия ускоренного обучения военных специалистов – радистов, телеграфистов, летчиков, танкистов и т. д.; разрабатываются средства и способы повышения зрительной и слуховой чувствительности воинов, ускоренной адаптации глаза к темноте, улучшения ночного зрения; решаются задачи маскировки, восстановления функций речи и движений, утраченных после ранения.

Послевоенный период отличается следующим:

• в Вооруженных Силах страны создаются центры научной разработки проблем, связанных с психологическим обеспечением учебно-боевой деятельности (Военно-политическая академия, Центр военно-социологических, психологических и правовых исследований ВС);

• разворачиваются центральные исследовательские учреждения (лаборатории) в видах вооруженных сил;

• вводится психологический отбор в военных училищах;

• происходит становление и развитие системы психологической подготовки, разрабатываются методические приемы психологических тренировок;

• совершенствуется система психологического образования военных кадров;

• во всех военных заведениях вводится учебная дисциплина «Военная психология и педагогика».

С начала 90-х гг. XX века и по настоящее время идет интенсивное формирование нормативно-правовой базы психологической работы, создание и развитие психологической службы вооруженных сил [21] .

Медицинская психология. Возникновение и развитие данной отрасли психологии связано с необходимостью приложения психологических знаний в области здравоохранения, медицины и сопряжение последней с разделами естествознания. Наиболее ярко данное направление работ проявило себя в сфере патопсихологии, изучавшей расстройства и не нормальности поведения и сознания человека (В. М. Бехтерев, Л. С. Выготский, А. Р. Лурия, В. Н. Мясищев и др.). Практика была сконцентрирована в изучении симптомологии психических расстройств в экспериментально-психологических лабораториях при психиатрических клиниках. Знание патопсихологии также использовалось для углубленного понимания механизмов нормального человеческого поведения и для построения индивидуальной психологии (П. П. Блонский, Н. А. Белов, В. Н. Сперанский и др.).

Ответвлением патопсихологии стала психотерапия (А. Б. Залкинд, К. И. Платонов), в которой, как отмечает А. В. Петровский, различались «целеустремленческое» и «гипнотическое» направления. В рамках отмеченных исследований появились труды по психологическому обоснованию педагогической работы со слепыми, глухими и умственно неполноценными детьми, ставшие экспериментальной и теоретической базой дефектологии (Л. С. Выготский, Л. В. Занков, И. М. Соловьев, Ж. И. Шиф и др.). Естественно, что методологическими основаниями здесь, в первую очередь, являлись идеи И. П. Павлова, что особенно сказалось на разработке физиологической психологии или психофизиологии.

Здесь же происходит становление особой отрасли психологического знания и практики – нейропсихологии, основа которой заложена в трудах А. Р. Лурии.

Юридическая психология. В России процесс становления юридической психологии зарождается в первой половине XIX в., когда предпринимаются попытки обоснования отдельных уголовно-правовых позиций психологическими знаниями [22] .

На рубеже XIX и XX вв. в России развитие юридической психологии получает новый толчок в связи со следующими обстоятельствами:

• остро ставятся вопросы о психологическом исследовании участников уголовного процесса. Появляется исследование по судебно-психологической экспертизе;

• формируется психологическая школа права, родоначальником которой стал юрист и социолог Л. И. Петражицкий, руководивший кафедрой истории философии права в Петербургском университете;

• в 1900 г по инициативе В. М. Бехтерева и Д. А. Дриля был создан Научно-учебный психоневрологический институт, в программу которого входила и разработка курса «Судебной психологии»;

• в 1909 г. в рамках этого института был создан Криминологический институт.

В первые годы советской власти интерес к юридической психологии резко возрос, стали изучаться психологические предпосылки преступности, психология правонарушителей [23] .

Возникшая на границе между патопсихологией и социальной психологией новая отрасль сосредоточилась на изучении психологических предпосылок преступлений и преступников, психологическом обосновании достоверности свидетельских показаний, поведения правонарушителей в местах заключения, на психологической экспертизе (Ю. Ю. Бехтерев, В. А. Внуков, М. Н. Гернет, А. Р. Лурия, С. В. Познышев и др.).

Отличительными признаками этого этапа можно назвать следующие события:

• в Москве, Ленинграде, Киеве, Одессе, Xарькове, Баку, Минске организуются криминально-психологические кабинеты и кабинеты научно-судебной экспертизы, которые исследовали психологию преступника и преступления. В работе этих кабинетов принимают участие ведущие психологи;

• в 1925 г. в Москве был создан первый в мире Государственный институт по изучению преступности и преступника, в биопсихологической секции которого работают крупные психологи;

• в 1924–1930 гг. были осуществлены массовые психологические обследования различных групп преступников – убийц, хулиганов, сексуальных правонарушителей и др;

• экспериментальное исследование некоторых проблем юридической психологии включается в план работ Московского института психологии;

• в 1930 г. состоялся 1-й съезд по изучению поведения человека, на котором работала секция судебной психологии.

В то же время, наступает период идеологических переоценок науки и практики, что к началу 30-х гг. приводит к прекращению судебно-психологических исследований.

Только в 60-х гг. прошлого столетия в связи с некоторой политической «оттепелью» появились социологические, социально-психологические и психолого-юридические исследования. В частности, в 1964 г. вышло постановление ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему развитию юридической науки и улучшению юридического образования в стране», на основе которого в 1966 г. в юридических вузах было введено преподавание общей и судебной психологии.

Отличительным признаком характера развития юридической психологии того времени является тот факт, что связь психологии и права рассматривалась лишь в сфере уголовного судопроизводства. Разрабатываются такие проблемы как психология следователя и следственной деятельности, судебно-психологическая экспертиза, психология исправительной деятельности и др. (см. список литературы). В это время психология еще не рассматривалась как концептуальный источник права, правовой регуляции.

Начало 1980-х гг. знаменуется для развития юридической психологии тем, что в органах МВД начали разрабатываться основы организации психологической службы (А. М. Столяренко). Преподавание юридической психологии в юридических вузах стало одним из основных средств гуманитарной переориентации юристов. Выходят первые учебники и учебные пособия по юридической психологии (М. И. Бникеев, 1975). Успешно разрабатываются отраслевые направления юридической психологии (В. В. Романов, А. М. Столяренко). Все это способствовало тому, что к настоящему времени отечественная юридическая психология имеет устойчивый и высокий статус и как научная дисциплина, и как одна из сфер психологической практики.

Педагогическая психология и педология. Практическая психология образования. В России конца XIX в. уже было явно видно, что реально существует не только приложение психологических знаний в области педагогики, а вырисовываются четкие контуры новой самостоятельной отрасли научного знания – педагогической психологии. Можно считать официальной датой ее рождения 1874 г., когда в журнале «Народная школа» стали появляться части книги Петра Федоровича Каптерева «Педагогическая психология», которая в 1877 г. вышла отдельным изданием.

Свое дальнейшее развитие педагогическая психология получает в трудах другого известного российского педагога – А. П. Нечаева. Изданная им в 1915 г. работа «Курс педагогической психологии для народных учителей» дает достаточно широкий для того времени обзор психологического материала, который предоставляет возможность осветить главнейшие педагогические вопросы.

Рассматривая особенности истории психологии советского периода, А. В. Петровский отмечает, что первая область практического применения психологии того времени – народное просвещение и образование. Именно здесь в рамках педологии [24] идет интенсивное решение прикладных проблем возрастной, педагогической и детской психологии (М. Я. Басов, П. П. Блонский, Л. С. Выготский, А. С. Залужный, А. Н. Леонтьев, С. С. Моложавый, Н. А. Рыбников, А. А. Смирнов, И. А. Соколянский и др.).

Процесс становления практической психологии в образовании с конца 1980-х гг. по настоящее время характеризуется следующими особенностями:

1) на первых этапах (1988–1992 гг.) решались следующие задачи:

– формировался запрос на практическую психологию в системе образования, и прежде всего в системе управления образованием, в сознании управленцев разного уровня;

– закладывались основы психологической культуры учительства;

– практическая психология образования превращалась в новую интегральную самостоятельную отрасль психологии, а профессия практического психолога – в новую самостоятельную профессию;

2) в процессе становления новой отрасли практическая психология постепенно занимает важнейшее место в методологии конструирования вариативного образования (1994–1997 гг.);

3) практическая психология выходит за границы образования и начинает выполнять определенную мировоззренческую, идеологическую роль [25] .

В конце XX в. в России вновь активизируется интерес к проблемам преподавания психологии [26] .

Период возрождения практической психологии в отечественной системе образования захватывает конец 1980-х и активно проявляется в конце XX и начале XXI вв. Именно в это время происходят следующие важнейшие события:

• вводится должность Главного психолога Гособразования СССР (1988 г.);

• принимается Решение коллегии Гособразования СССР «О первоочередных мерах по подготовке практических психологов для учебно-воспитательных учреждений» (1988 г.);

• выходит Приказ Министра образования «О переподготовке практических психологов для учебно-воспитательных учреждений», в котором направление науки, техники и технологии высших учебных заведений «Практическая психология в системе образования» было узаконено как новое и перспективное;

• во все органы образования СССР рассылается Письмо Госкомитета СССР по народному образованию от 27.04.1989 г. № 16 «О введении должности психолога в учреждениях народного образования»;

• во все органы образования РСФСР рассылается Письмо Министерства народного образования РСФСР от 30.11.1989 г. № 247/18 «О введении в штаты дошкольных учреждений должности психолога и о подборе на эту должность специалистов»;

• разрабатывается и утверждается Положение о психологической службе в системе народного образования (1989, 1990 гг.);

• принимается решение коллегии Минобразования РФ «О состоянии и перспективах развития службы практической психологии образования в РФ» (1995 г.);

• организуются и проводятся два Съезда практических психологов образования (Москва – 1994 г., Пермь – 1995 г.);

• Постановлением Министерства труда и социального развития утверждается «Положение о профессиональной ориентации и психологической поддержке населения в Российской Федерации» (1996 г.);

• Приказом министра образования утверждается «Положение о службе практической психологии образования» (1999 г.);

• создается общероссийская общественная организация «Федерация психологов образования России» (2003 г.).

Благодаря этим действиям процесс развития практической психологии приобретает экстенсивный характер, что существенно отразилось на изменении социального статуса психологии в обществе. Особенно это касается сферы образования.

Наряду с отмеченными выше в современной отечественной психологии все большее место занимают такие ее прикладные отрасли, как политическая психология, психология рекламы, психология массовых коммуникаций, этническая психология и др. [27]

В целом можно сказать, что во второй половине прошлого века практическая психология в нашей стране была сферой деятельности для немногих специалистов из академических и отраслевых исследовательских институтов или факультетских лабораторий.

В те годы развитие этой отрасли представлялось далекой перспективой, а специальная подготовка практических психологов – утопией. Такая практика рассматривалась, скорее, как помощь ученых-психологов и научной психологии в поисках эффективных решений практических задач другими специалистами: медицинских – в клинике, инженерных – в промышленности, педагогических – в образовании.

Одним из важнейших результатов развития психологии в России последней трети XX в. можно считать то, что был дан новый сильный импульс возрождению и активному становлению психологической практики. Это не могло не отразиться на содержательных сторонах деятельности психологического сообщества. В частности, в Уставе РПО появились разделы, отражающие эту тенденцию:

2.1.1. содействие развитию науки, практики и образования в области психологии;

2.2.7. содействие реализации проектов, программ и мероприятий, ориентированных на совершенствование методов, методических средств, практических психологических техник, процедур работы психологов-исследователей и практиков.

Объем нашего пособия и специфика выделенной нами предметной области не позволяют далее более подробно рассмотреть все отрасли психологии, которые каким-то образом связаны с процессом становления практической психологии. Поэтому очень кратко выделим специфику еще нескольких отраслей, в которых происходило зарождение и становление современной практической психологии.

Авиационная и космическая психология. Эта область возникла как ответвление психологии труда, но, естественно, не могла развиваться вне оборонного ведомства страны и проблем военной психологии. Она включала в себя проблемы профессиографии летного труда, авиационной психогигиены, психологические вопросы методики летного обучения (А. П. Нечаев, Н. М. Добротворский, С. Б. Минц и др.).

Психология спорта – одна из отраслей психологии, которая с момента своего появления была направлена на исследование психологических ресурсов человека, определяющих его возможности в спорте, и обеспечение применения в практике полученных учеными результатов. Так же как и многие отрасли психологии того времени она была тесно связана с психотехникой, в особенности в вопросе о формировании двигательных навыков и реакций (П. А. Рудик, А. Ц. Пуни, 3. И. Чучмарев). Достижения в области психологии спорта, в первую очередь, позволяли создавать условия для получения эффективных результатов в спорте.

Материал, представленный ниже, позволяет рассмотреть более конкретно вопрос о современном понимании предмета и методах практической психологии.

Можно представить понимание предмета практической психологии в контексте вопроса о ее целях:

1) цель и предмет деятельности каждого психолога задаются требованиями профессии и характером выбранного направления работы;

2) в практической психологии как прикладной области общепсихологического знания цель и предмет деятельности психолога соотносятся с требованиями той социальной сферы, которую он обслуживает, чей запрос он выполняет;

3) в психологической практике цель и предмет деятельности психолога задаются требованиями профессии и профессиональной этики и соотносятся с особенностями личной жизни и характером внутренней проблемы человека, обратившегося к специалисту за помощью.

Рассматривая практическую психологию как особый вид деятельности психолога, направленный на решение конкретной профессиональной задачи в контексте требований той социальной сферы (деятельности), которую он обслуживает, чей запрос он выполняет, мы можем говорить о следующем понимании ее предмета.

Предметом работы практического психолога являются психологические феномены (проблемы), возникающие, развивающиеся и проявляющиеся в той или иной сфере человеческой деятельности. Их специфика задается требованиями данной сферы и проявляется в содержании тех задач, которые ставятся перед практическим психологом заказчиком психологических услуг.

При рассмотрении вопроса о методах практической психологии следует иметь в виду, что до настоящего времени нет однозначного понимания сущности понятия «методы психологии» в целом [28] .

Как следствие такого общеметодологического положения дел, а также особенностей современного положения практической психологии, здесь также трудно найти более или менее ясное объяснение этого вопроса. В то же время наличие нескольких подходов скорее приближает нас к решению, чем отдаляет от него.

Выше мы уже обращались к разным подходам в понимании соотношения теории и практики. Здесь мы вернемся к некоторым из них в контексте выделенной темы.

В частности, рассматривая взаимоотношения теории и практики, Ф. Е. Василюк пишет о том, что психологическая теория не сможет продуктивно развиваться, если «не включится в контекст психологической практики… и не включит эту практику в свой контекст», т. е. если не станет «реализовывать психотехнический подход». По его мнению, прекрасным образцом реализованного психотехнического подхода является теория поэтапного формирования умственных действий П. Я. Гальперина как «теория работы с психикой, а не самой психики». (Василюк Ф. Е. 1996. C. 33).

Т. В. Корнилова и С. Д. Смирнов рассматривают решение данной проблемы через сравнение экспериментальной ситуации и консультативной работы практического психолога с конкретным клиентом. Здесь отмечается, что в последнем случае мы имеем иной тип субъект-субъектного взаимодействия, где исследовательский метод уступает место психотехническому. (Корнилова Т. В., Смирнов С. Д. 2005. С. 131).

И. Н. Карицкий специфику методов исследовательской и практической психологии видит следующим образом: «Метод исследовательской психологии – это метод познавательной деятельности, в которой момент отражения, восприятия и репрезентации психической реальности является ведущим. Метод практической психологии – это метод практической деятельности, в котором основным является момент воздействия на психическую реальность и ее изменение, преобразование» (Карицкий И. Н. Труды Ярославского методологического семинара. 2005. С. 127).

В целом можно говорить о том, что, с одной стороны, в отечественной теории и практике отмечается сама по себе возможность решения данной проблемы и показаны пути ее решения, а с другой – до настоящего времени при рассмотрении проблем практической психологии необоснованно применяются критерии, созданные для оценки психологии как науки (Иванников В. М., 2006; Забродин Ю. М., 1980, 1984; и др.).

Бсли рассматривать этот вопрос в самом общем плане, где метод(ы) – это основной способ(ы) работы, наиболее универсальный инструментарий, то можно сказать следующее:

1) система методов практического психолога задается спецификой конкретных задач, встающих перед специалистом, работающим в той или иной сфере человеческой деятельности;

2) эта система представляет из себя три основных группы методов практической психологии:

– методы психологической экспертизы;

– методы психопрогностики и психологического проектирования;

– методы психологического управления (Забродин Ю. М., 1980, 1984).

Имеющийся опыт показывает, что в проведении психологической экспертизы, в анализе реальных задач, их условий и конкретных объектов важнейшим практическим методом является психодиагностика. Это ведущий метод практической работы именно при анализе реально возникающих проблем и задач, но не в их синтезе и не при их решении.

В тех случаях, когда речь идет о различных вариантах научно-обоснованных решений реальных задач, о проектах, о конкретных рекомендациях, о предложениях по управлению тем или иным социальным процессом, на первое место выходит психопрогностика.

По мнению Ю. М. Забродина, в тот момент, когда решение практической задачи вступает в фазу реализации, тогда психодиагностика и психопрогностика выступают как способы идентификации наблюдаемых изменений, оценки того, что же в действительности произошло (как следствие специально созданных нами технологий воздействия). Неразрывность теоретического и практического проявляется здесь в том, что главным в этот момент становится теоретическое знание, и скорее, не столько о структуре, сколько о механизмах действия интересующих нас факторов. Кроме всего прочего это означает, что при реальном управлении событиями приходится рассматривать всю систему действующих (на индивида и его психику) факторов, всю систему психических функций. Теперь важно уметь теоретически проанализировать и прогнозировать то, как система психических функций управляет реальным поведением реальных людей, их взаимодействием в конкретной сфере социальной активности.

В качестве примера, в котором система методов психологии связана со спецификой сферы применения, можно привести выписку из государственного образовательного стандарта по дисциплине «Психология труда».

Методы психологии труда.

Неэкспериментальные методы. Анализ рабочих документов. Внешнее (непосредственное) наблюдение; дополнительные приемы и методы внешнего наблюдения: фотография рабочего дня, хронометраж, анализ продуктов трудовой деятельности. Самонаблюдение (внутреннее). Формы самонаблюдения в психологии труда: самоотчет профессионала и включенное наблюдение (трудовой метод).

Опросные методы. Устный опрос (беседа, интервью), письменный опрос (анкетирование). Метод экспертной оценки и его разновидности: метод обобщения независимых характеристик, метод критических инцидентов. Метод анамнеза.

Экспериментальные методы. Лабораторный и естественный эксперимент в психологии труда.

Тесты в психологии труда.

Метод профессиографии.

Рассматривая комплекс средств, с помощью которых решаются основные задачи, решаемые практическим психологом, мы можем условно разделить их по критерию направленности на две группы: методы индивидуальной и методы групповой работы.

К методам, как основным способам индивидуальной работы в практической психологии, можно отнести такие известные и апробированные временем профессиональные действия, которые обеспечивают эффективность межперсональной коммуникации – это, в первую очередь, наблюдение, беседа, интервью, опрос.

Наблюдение – старейший и не всегда по заслугам оцениваемый психологический метод. Как научный метод наблюдение стало широко применяться, начиная с конца XIX в., в тех областях психологии, где фиксация особенностей поведения человека в различных условиях имеет особенное значение – в психологии развития, педагогической и социальной психологии, психологии труда и др.

Объектом наблюдения является лишь то, что возможно объективно зарегистрировать. В частности, это может быть:

• вербальное поведение (например, содержание речи, ее продолжительность и интенсивность и т. п.);

• невербальное поведение (например, экспрессия лица, глаз, тела, выразительные движения и т. п.);

• конкретные, внешние действия человека, некоторые характеристики межличностного взаимодействия людей (различные предметные действия, касания, толчки, физические воздействия, удары, дистанция между людьми и т. п.).

В качестве средств наблюдения используются не только возможности самого наблюдателя, но и различные специальные средства, приборы (аудио-, фото-, видеоаппаратура, специально разработанные средства фиксации результатов наблюдения) [29] .

Другой, не менее давний метод, применяемый в психологии – беседа. Сущность этого способа работы проявляется в прямом, непосредственном взаимодействии психолога и клиента в форме специально организованного устного общения. Метод беседы широко применяется в политической, юридической, клинической психологии [30] .

В контексте темы нашего пособия интерес представляет опыт анализа метода беседы и его характеристик. В частности, Дж. Бьюдженталь (2001 г.) описывает 13 параметров беседы между специалистом, оказывающим воздействие, и клиентом.

1. Уровень общения. Здесь имеется в виду уровень присутствия участников в ситуации. Понятие «присутствие» характеризует то, насколько искренне и полно личность существует в ситуации вместо того, чтобы стоять в стороне от нее как наблюдатель, комментатор, критик или судья. В этом понятии он выделяет две грани:

1)  доступность – обозначает степень того, насколько человек допускает, чтобы происходящее в данный момент имело значение, воздействие на него;

2)  экспрессивность – степень, в которой человек склонен позволять другому (другим) действительно узнать себя в данной ситуации.

Также здесь выделяются уровни присутствия собеседников во время беседы:

 уровень формального общения. Здесь на первый план выходит обмен формальными характеристиками: психолог сообщает – «Я – доктор психологии», а клиент отвечает – «А, я – генеральный директор банка». Они начинают особым образом соревноваться в том, кто «круче». Основным признаком формального общения является тот факт, что у взаимодействующих в этой ситуации людей сдерживаются доступность и экспрессивность. Это делается для того, чтобы сохранить лицо, сохранить имидж;

 уровень поддержания контакта. Здесь существенно меньше озабоченности имиджем, но самораскрытия тоже очень немного. Обычно разговор на этом уровне бывает недолгим, импровизированным и сосредоточен непосредственно на деле или обмене приветствиями, где могут встречаться ритуальные шутки, но все это делается поверхностно, обезличено;

 уровень стандартной беседы. Здесь поддерживается сбалансированность между заботами о собственном имидже и вовлеченностью в выражение внутренних переживаний. Примером такой беседы может быть общение между давними, добрыми друзьями и симпатизирующими друг другу коллегами. Процесс такой беседы отличается легкостью, непринужденностью и бесконфликтностью. На консультативной встрече такого уровня психологу легко собирать информацию;

 уровень критических обстоятельств. Здесь внимание собеседника (клиента) направляется на такие аспекты взаимодействия и такое содержание общения, которые могут приводить к необходимым для благополучия человека, испытывающего трудности, изменениям. Клиент, активно включенный в беседу на уровне критических обстоятельств, в первую очередь обеспокоен выражением своего внутреннего переживания, чем созданием или сохранением имиджа, стремлением произвести впечатление на психолога;

 уровень интимности. Здесь отношения между собеседниками отличаются максимальной доступностью и/ или экспрессивностью. Клиент настолько погружен в свои внутренние переживания и стремится их выразить, что для него становится неактуальным забота о сохранении своего имиджа. Он с готовностью и глубоко воспринимает то, что говорит или делает психолог. Это помогает консультанту в полной мере воспринимать то, что выражает клиент, максимально настраивает его чувствительность на восприятие всех аспектов личности клиента. Выход на этот уровень создает возможность конфронтации с образцами собственного поведения, формировавшимися в течение всей жизни.

2. Присутствие специалиста, оказывающего воздействие, в беседе и характер альянса. Здесь имеется в виду то, насколько специалист, оказывающий воздействие, своим собственным присутствием способен оказать клиенту помощь в достижении глубины субъективности, присутствия. От этого во многом зависит качество альянса психолога и клиента. Чтобы удержать достигнутую глубину отношений специалисту могут помочь следующие шаги:

1)  передача клиенту ответственности за ход интервью. Психолог помогает клиенту понять, что и зачем он должен делать. Как следствие, клиент относится к ситуации взаимодействия осознанно, стремится к эффективности, соблюдая предложенные правила, и понимает, что он несет ответственность за результат взаимодействия с консультантом;

2)  делать явным то, что демонстрируется, но пока не осознается. Консультант создает возможности осознавать клиенту те свои чувства, эмоции, желания, которые еще не осознаются;

3)  проникновение в субъективное. Это достигается в общении за счет следующих действий:

– информация и содержание общения представляются от первого лица;

– все происходит и реализуется только в настоящем времени;

– во все моменты общения включаются чувства;

– в словах и действиях присутствует интенциональность, направленность;

– содержание общения соответствует непосредственному переживанию;

– выражение чувств и ощущений освобождается от вводных слов и определений;

– уменьшается доля абстрактного и увеличивается вес конкретного.

Если клиент не соблюдает данных условий, то ему указывают на это;

4)  поддержание необходимой продолжительности и непрерывности. Здесь важно то, что в беседе следует придерживаться обсуждаемой темы или переживаний и не «расползаться». Обсуждаемой темой могут быть:

– забота, которую клиент в данный момент осознает наиболее полно;

– чувства, которые требуют выражения и проработки;

– собственно проблема;

– характерный пример сопротивления, который необходимо подвергнуть анализу.

3. Межличностное давление. Здесь речь идет о способах, которыми один человек может влиять на другого так, чтобы тот при этом чувствовал, думал, говорил или действовал по-другому. Предполагается, что давление, которое используется в общении с кем-то, является показателем значимости для нас этого человека. И наоборот, мы не собираемся как-то влиять на человека, если он нам безразличен.

Приводится авторская классификация форм давления от самых слабых и незаметных до наиболее интенсивных, которая обозначена как «клавиатура межличностного давления», в которой выделено четыре основные октавы:

• слушание;

• руководство;

• инструктирование;

• требование.

Слушание. Давление на клиента здесь заключено в следующих элементах ситуации:

•  скрытое послание специалиста, осуществляющего воздействие: «Мне интересно то, что ты хотел бы сказать. Я пытаюсь понять это полностью. Я принимаю сейчас твои слова без того, чтобы обязательно согласиться или не согласиться. Просто скажи все это так, как ты хочешь»;

•  соотношение количества высказываний: клиента побуждают говорить значительно больше, чем говорит психолог. Последний в основном старается поддержать наиболее полное самовыражение клиента и редко привносит в разговор свои собственные взгляды и размышления;

•  ориентация на субъективность. Клиент с подачи психолога сам определяет, насколько глубоко ему погружаться в субъективное, хотя и психолог может выборочно подкреплять возникающие моменты погружения;

•  избегание психологом открытых убеждений, что демонстрирует признание за клиентом права на свободу продолжать то, что он избрал;

•  роль, которую принимает на себя психолог. Сущность этой роли заключается в том, чтобы:

– стимулировать самовыражение клиента, добиваться, чтобы оно было как можно более подробным;

– показывать искреннее принятие права клиента на собственные взгляды;

– показывать искреннее принятие права клиента на получение такой информации и составление о себе такого впечатления, которое могло бы быть полезным на других этапах работы.

Дж. Бюдженталем приводятся следующие приемы работы в рамках октавы «Слушание», расположенные по мере нарастания содержащегося в них давления.

Молчание. Консультант не говорит, но всем своим поведением старается передать принятие и понимание, которые должны помочь самовыражению клиента.

Наведение мостов. Это звуки, которые консультант произносит, когда он внимательно слушает, и которые дают говорящему понять, что его поддерживают: «Угу», «Мммм», «Я понимаю», «Да» (не как ответ на вопрос).

Перефразирование. Психолог возвращает клиенту некоторые из его последних высказываний, перефразируя их, чтобы помочь клиенту лучше услышать себя.

Подведение итога. Психолог сводит воедино несколько связанных предложений из того, что рассказал клиент, и возвращает клиенту результат, чтобы продемонстрировать понимание.

Побуждение говорить. Психолог произносит общие подбадривающие комментарии, которые побуждают собеседника продолжить процесс. Например: «Я понимаю Вас, Вы выражаетесь отчетливо и ясно».

Отражение очевидного. Консультант понятными словами выражает чувства и отношения клиента, которые были видны в его поведении, но до последнего момента лишь подразумевались, а не выражались явно. Речь идет лишь о тех переживаниях, которые проявляются настолько явственно, что клиент с готовностью признает их, если консультант о них заговорил.

Предложение расширить высказывание. Психолог обращается к тому, что клиент уже затронул в разговоре, и просит клиента больше рассказать по этой теме или об этом чувстве.

Открытые вопросы – вопросы, которые почти не ограничивают ответ клиента. Например: «Скажите, о чем Вы думали с тех пор, как мы с Вами разговаривали в последний раз?».

Руководство. Давление на клиента здесь заключено в следующих элементах ситуации:

1)  скрытое послание специалиста, осуществляющего воздействие: «Я хочу, чтобы ты рассказал мне о том, что заботит тебя, о чем ты хочешь, чтобы я знал. Ты будешь вести наш разговор, но я буду время от времени делать предложения относительно того, как это будет происходить»;

2)  соотношение количества высказываний. Чем чаще происходят вмешательства консультанта, тем выше давление независимо от формы вмешательств;

3)  стимулирование субъективности клиента с помощью самораскрытия психолога-консультанта. Самораскрытие психолога допускается только с этой целью;

4)  открытое убеждение: усилия психолога повлиять здесь являются относительно мягкими и отчетливо связанными с тем, что уже предоставил клиент;

5)  роль, которую принимает на себя психолог:

– искренний интерес к тому, что хочет сказать клиент;

– руководящие высказывания, чтобы углубить и расширить этот отчет.

Дж. Бюдженталем приводятся следующие приемы работы в рамках октавы «Руководство», расположенные по мере нарастания содержащегося в них давления.

Открытые вопросы. Та же самая форма работы, что описана в конце октавы «Слушание».

Выбор части. Специалист выбирает из того, что говорит клиент, один из аспектов, требующий дальнейшей проработки.

Фактическое информирование. Психолог дает клиенту информацию, которая имеет отношение к тому, что он сказал, но прямо не говорит о том, что клиент должен делать с этой информацией.

Непосредственное структурирование. Структурирование – это такие высказывания, в которых психолог предлагает способ использования самого разговора. Непосредственное структурирование относится к тому, что происходит в момент, когда делается предложение.

Равноценные альтернативы. Психолог выделяет открытые для клиента возможности, не выдвигая аргументы в пользу какой-либо из них.

Общее структурирование. Психолог предлагает способ использования всей консультации или даже нескольких.

Предложение тем. Психолог предлагает тему, которую клиент, может быть, хочет обсудить.

Мягко сфокусированные вопросы. Это такие вопросы, в которых на то, что можно считать приемлемым ответом, накладываются некоторые ограничения. Например: «Какими были Ваши сестры, когда Вы были молоды?»

Инструктирование. Давление на клиента здесь заключено в следующих элементах ситуации:

1)  скрытое послание специалиста, осуществляющего воздействие: «Я хочу, чтобы ты усвоил некоторые объективные и важные моменты, которые имеют отношение к тому, о чем мы уже говорили»;

2)  соотношение количества высказываний. Интенсивное вмешательство психолога перемежается с переходами на первую и вторую октавы. Конкретное соотношение зависит от личностного стиля и теоретической ориентации;

3)  отношение к субъективности. В своем собственном вмешательстве психолог, в основном, полагается на субъективное, но в том, что он стремится получить от клиента, психолог сосредоточен, прежде всего, на субъективном. Субъективное – внутренняя, особая, интимная реальность, в которой мы живем максимально подлинно: образы восприятия, мысли, чувства, эмоции, ценности и предпочтения, предвидения и опасения, фантазии и сны;

4)  открытое убеждение. Усилия психолога проявляются в том, что он говорит, и в том, как он говорит. Доказательства и объективная информация используются для того, чтобы «подтолкнуть» клиента к чувствам и мыслям, словам и действиям, которых иначе не добиться;

5)  роль, которую принимает на себя психолог: учит, указывает и использует авторитет знаний и своей позиции. Эти действия направлены на то, чтобы добиться от клиента понимания и сотрудничества, причем не только такого, которое возникает в обычном общении между людьми, но и такого, которое, по крайней мере имплицитно, включает профессиональную роль психолога.

Дж. Бюдженталем приводятся следующие приемы работы в рамках октавы «Инструктирование», расположенные по мере нарастания содержащегося в них давления.

Мягко сфокусированные вопросы. Это совпадает с высшей ступенью октавы «Руководство».

Рациональные советы. Психолог обращается к здравому смыслу, профессиональной информации или специальным знаниям клиента, чтобы усилить некоторые предложения или указания.

Поддержка. Психолог, отказываясь от относительно нейтральной позиции, типичной для октав слушания и руководства, ясно выражает свое суждение по некоторому вопросу. Однако эта аргументация здесь объективная и рациональная, а не личностная и эмоциональная.

Разубеждение. Более жесткое продолжение предыдущего приема.

Обучение. Психолог старается помочь клиенту освоить информацию, умения, навыки, понять новые перспективы или что-либо подобное.

Неравноценные альтернативы. Хотя у клиента есть разные возможности, при этой форме давления психолог ясно показывает, что в данном случае он отдает предпочтение одной из них.

Указания. Психолог дает клиенту указания, назначения или информацию, которая призывает к некоторым действиям.

Узкие вопросы. Это такие вопросы, в которых психолог четко определяет, что ему подойдет в виде ответа. Например: «У Вас заметно изменилось выражение лица – что сейчас произошло?».

Требование. Давление на клиента здесь заключено в следующих элементах ситуации:

1)  скрытое послание специалиста, осуществляющего воздействие: «Я намерен убедить тебя – или, если это необходимо и возможно, заставить тебя – некоторым образом изменить то, что я считаю важным. Для этого я применю все силы, которые смогу привлечь»;

2)  соотношение количества высказываний: широко варьирует, включая те случаи, в которых психолог «захватывает» почти всю сессию, и случаи, в которых он делает лишь редкие (но чрезвычайно веские) интервенции;

3)  отношение к субъективности: психолог честно, но избирательно говорит о своих чувствах, эмоциях, ценностях и суждениях, он готов взять на себя ответственность за это и использует этот ресурс осмысленно. Фактически, суть этой октавы состоит в мобилизации субъективности психолога. В крайних случаях при этом возможно даже несколько упустить из вида чувства и точку зрения клиента;

4)  открытое убеждение. Это и есть суть данной октавы. Слово «открытое» упоминается здесь к тому, что если психолог использует свои собственные ценности, эмоции и суждения, но претендует на то, что они объективно обоснованы, может возникнуть ситуация предательства клиента. Психолог должен быть готов к принятию на себя ответственности за привнесение в беседу своей субъективности;

5)  роль, которую принимает на себя психолог: