Многослов-1: Книга, с которой можно разговаривать Максимов Андрей
Кого мы жалеем? Того, к кому судьба проявила жестокость.
А что такое жестокость?
ЖЕСТОКОСТЬ
Жестокость я бы разделил на физическую и духовную.
Про физическую много рассуждать излишне. Один человек сознательно доставляет другому физическую боль. Что тут умствовать и размышлять, если совершенно очевидно, что так делать, мягко говоря, нехорошо.
С жестокостью духовной все сложней уже хотя бы потому, что она не всегда совершается сознательно. Однако, даже если вы проявили жестокость походя, она от этого жестокостью быть не перестает.
В который уже раз используем банальную (а значит, понятную) метафору и уподобим жизнь дороге. Вот идет по ней человек. Преодолевая препятствия, радуясь и огорчаясь окружающему пейзажу, встречаясь и расставаясь с людьми. В общем, шагает.
Мы уже говорили (и еще скажем), что тупиков в жизненной дороге нет. То, что нам кажется тупиком, на самом деле – резкий поворот. Даже смерть – это начало какой-то иной жизни.
Тупиков-то нет, а вот ощущение тупика есть. Это ощущение рождается чаще всего тогда, когда нам начинает казаться, что вся предыдущая дорога – бессмысленна, то есть шагали мы по ней куда-то совсем не туда.
Духовная жесткость – это такой поступок (или поступки), который приводит другого человека к ощущению тупика.
Такими поступками, как ни парадоксально, могут быть и слова. Скажем, если вы говорите пожилому человеку, что он напрасно прожил жизнь, потому что верил в те идеалы, которые оказались вовсе даже не идеалами, – это жестокий поступок, который может привести к самым ужасным последствиям.
Очень часто жестокими оказываются дети по отношению к своим родителем. Например, если бабушке не дают часто встречаться со своими внуками – это жестокий поступок, который «дарит» пожилому человеку ощущение бессмысленности прожитой жизни.
Никто из нас не может верно оценить путь другого человека. Значит, показывая ему, что он пришел в тупик, мы сознательно врем. Врем жестоко.
Бывает ли жестокость права?
По-моему, нет. Я не верю в разговоры о том, что с помощью жестоких поступков или слов можно остановить человека, идущего неверной дорогой. Если вас действительно волнует судьба другого (то есть вы его любите), вы всегда сможете найти слова, которые предоставят человеку шанс, а не заведут его в тупик.
Жестокость не бывает милосердной.
Тезис о милосердии жестокости придумали люди, которые не умеют быть по-настоящему милосердными.
Можно ли прожить, ни разу не проявив жестокости? Мне кажется, можно. Для этого, совершая поступок в отношении другого человека, надо думать о том, не приведет ли он его к ощущению тупика.
Вывод, с одной стороны, гуманистический, а с другой – кажется каким-то излишне теоретическим.
Например, можно ли сказать любящему тебя человеку о своей нелюбви, не проявив жестокости? Или родственникам умирающего о том, что шансов на спасение нет? Правда ведь часто бывает жестокой, и, если мы решили обходиться в жизни без жестокости, получается, что надо врать?
Иногда – просто необходимо. Но речь сейчас не об этом.
Правда не бывает жестокой или милосердной. Правда вообще не нуждается в эпитетах: она просто или есть, или нет. И в каждой конкретной ситуации человек должен решать: что будет милосердней – сказать правду или солгать. Это выбор каждого.
Правда отличается от жестокости тем, что даже в самой ужасной ситуации она не дает ощущения конца. Она дарит ощущение поворота. Начала пусть неведомой и, может быть, страшной, но иной жизни. И это ваше умение, и ваше милосердие – сказать правду так, чтобы она не выглядела жестокой.
В общем, я – против жестокости. И оправданий ей не нахожу. Хотелось бы очень обходиться в жизни без нее.
Жизнь... Вот словечко-то... Дошли и до него.
ЖИЗНЬ
Всякий, кто рассуждает, – рассуждает только о жизни. Потому что, в сущности, больше рассуждать не о чем. Смерть не предоставляет нам никаких фактов для рассуждений о себе. Фактами снабжает нас только жизнь. Вот люди и рассуждают о ней на протяжении всей истории человечества.
Казалось бы, за столько-то веков уже можно было бы хоть о чем-нибудь договориться, например, вывести некие всеобщие законы жизни, которые каждому помогали бы в его конкретном существовании. Ан нет! Каждый век... да что там век! – каждый год, если не каждый день возникают новые суждения о жизни, и все с первозданной яростью начинают их обсуждать.
Есть только три фундаментальных понятия человеческого существования, по поводу которых человечество может бесконечно спорить, ни до чего при этом не договариваясь: жизнь, смерть, любовь. Если, для примера, мы возьмем антонимы этих слов, все окажется куда более понятно: безжизненность, бессмертие, ненависть. Согласитесь, в осмыслении этих слов гораздо проще прийти к согласию.
Мне кажется, тот факт, что мы не умеем до конца осознать то, что является фундаментом нашего существования, – это Божий Дар, свидетельствующий о непознаваемости мира. А ведь и вправду, как и, главное, зачем жило бы человечество, если бы все люди точно знали, что такое жизнь? Мало того, что тогда не существовало бы искусства, но и вообще, какой бы пресной представлялась жизнь, если бы была абсолютно понятной.
Приобретение жизни – единственное приобретение, которое мы получаем вовсе без собственного участия.
Коль скоро мы не можем до конца познать окружающий нас мир, то существует надежда, что нам не удастся его до конца изменить. А ведь изменение мира самыми разнообразными способами – от философских до революционных – есть излюбленное занятие человечества.
Дар жизни свидетельствует еще и о том, что возможности человеческого разума бесконечны и перед нами всегда будут стоять задачи, которые мы не сможем разрешить до конца.
Поэтому любой человек, размышляющий о жизни, о любви и о смерти, не может настаивать ни на чем, кроме абсолютной и безусловной субъективности своих выводов. Какие могут быть выводы, если неясно даже: протекает жизнь каждого человека по неким законам или хаотично?
Но, с другой стороны, никто не может запретить подумать о жизни и о ее законах, не так ли? Мне кажется, такие законы существуют и зависят, как ни парадоксально, от той метафоры жизни, которую изберет для себя каждый человек.
Что я имею в виду?
Для одного человека жизнь – борьба, для другого – игра, для третьего – путешествие... И так далее.
Поскольку перед любым человеком встает проблема организации своего существования, то имеет смысл понять, какая метафора жизни лично для вас является наиболее подходящей. И строить законы своего существования, исходя из выбранной метафоры.
Ведь очевидно, например, что «борец» будет идти по жизни иначе, чем «путешественник».
Поскольку каждый человек рождается на Земле как абсолютно уникальное создание, то никакая метафора жизни не является стыдной.
То есть, если для кого-то жизнь не более чем увлекательная игра, он не должен переживать, что относится к ней несерьезно. Если для иного жизнь – борьба, ему необходимо понять, что он постоянно будет то выигрывать, то проигрывать. Если для третьего жизнь – трагедия и каждый новый день сам по себе есть повод для печали, – бороться с этим практически невозможно. Но стоит помнить, что в печали некоторые находят такое блаженство, какое иные и в радости не отыщут.
В детстве и юности человек осознанно (а чаще – неосознанно) пытается понять, какая именно метафора жизни ему более подходит. Это время поиска. Причем, критерием поиска являются не прожитые годы (повторим еще раз, что время не является критерием ничего и никогда), а результат.
Зрелость – это то время, когда человек осознал метафору своей жизни.
То есть это то время, когда определены законы, по которым ты собираешься жить.
Но ведь и в зрелости может случиться что-нибудь такое, что резко изменит человеческую жизнь? Например, человек разбогатеет. Или прославится.
Безусловно. Но от этого его отношение к жизни не изменится, и он будет использовать деньги или славу, как «игрок» или «путешественник».
В жизни зрелого человека могут произойти события, которые изменят его жизнь. Но они не в силах изменить его отношение к жизни.
Я отдаю себе отчет в спорности этого вывода. Однако мне кажется, что кардинальным образом меняют отношение человека к жизни лишь два из оставшихся фундаментальных понятия: любовь и смерть.
Точнее не сама по себе смерть, а четкое знание того, что она скоро наступит. Осознанная близость смерти нередко переворачивает представления человека о самом себе. Что касается любви, то нередко она означает смерть одной сущности в человеке и рождение другой.
И последнее. Если человека создал Бог и Он является Хозяином человеческой жизни, имеет ли смысл размышлять над тем, как эту жизнь упорядочить?
Мне кажется, имеет. Более того, я убежден, что, выбирая такую метафору жизни, как хаос, человек обрекает себя на хаотичное, бессмысленное существование.
Бог не только подарил каждому из нас жизнь, но и одарил нас уникальными законами нашей единственной жизни. Наша задача – постараться эти законы постичь.
Это будет не только облегчать наше собственное существование, но и приближать нас к Богу, к Его Замыслу.
А всякое движение к Богу есть благо. И это, наверное, не стоит долго доказывать.
Если вдруг Вы читаете эту книгу подряд, то сейчас бы я советовал Вам сделать паузу, чайку там попить или еще чего. Уж больно важное слово мы обсудили.
А дальше – снова вперед. К новым буквам и словам.
З
ЗАБЛУЖДЕНИЕ
He в первый и не в последний раз скажем о том, что русский язык велик еще и потому, что суть некоторых понятий бывает зашифрована в самом слове – надо только вчитаться.
Таково слово «заблуждение». Вчитаемся в него.
За-блуждение, то есть то, что идет после блуда.
В нашем понимании слово «блуд» имеет некий сексуально-эротический подтекст. Между тем в словаре Даля дается такое определение этого слова: «Уклонение от прямого пути в прямом и переносном смысле».
Что такое прямой, истинный путь?
Истинный путь – это путь к счастью, та дорога, на которую вас поставил Господь.
Истинность пути мы чаще ощущаем, нежели понимаем. Но и в том, и в другом случае сворачиваем с него. Это происходит с каждым. Это естественно и не страшно.
Заблуждение – то, что происходит потом, после того, как мы свернули, не сам по себе блуд, а то, что следует за ним.
Заблуждение – это выводы, которые человек делает о жизни в тот момент, когда сворачивает с истинного пути.
Американский ученый Роберт Уилсон заметил, что в голове каждого из нас как бы живут два существа: думающий и доказывающий. Они живут дружно, в полном взаимном понимании: чтобы думающий ни подумал, доказывающий непременно это докажет. Таковы свойства нашего разума, нашей психики: мы легко можем доказать себе, что угодно.
Несомненную верность этого утверждения каждый из нас испытывал, что называется, на себе. Если мы захотим оправдать любой свой поступок, мы это всегда несомненно сделаем, не правда ли?
Нередко, свернув с истинного пути, мы начинаем страстно доказывать и себе, и окружающим правильность этой дороги.
Например, алкоголик может привести массу аргументов в пользу того, что не пить – невозможно. И эти аргументы будут доказывать только одно: он никогда не вылечится. Человек, ушедший из семьи, всегда находит миллион оправданий для этого.
Когда человек начинает не идти, а блуждать – в какой-то момент ему, как правило, становится некомфортно. Оно и понятно: он ведь шагает без дороги, то есть двигается не туда, куда надо, теряет цель жизни.
Безусловной приметой истинного пути является ощущение человеком гармонии с самим собой и с жизнью. Не блага, не слава, не деньги, а именно это внутреннее ощущение гармонии указывает человеку на то, что он движется туда, куда надо.
Человек, который занимается не своим делом только потому, что оно приносит много денег, или живет с нелюбимым человеком только потому, что так повелевает долг, или не живет с любимым человеком потому, что так повелевают обстоятельства, или бесконечно пьет, потому что потерял смысл в жизни, – этот человек сошел с правильного пути.
Стоит нам заблудиться, вступает в дело тот самый доказывающий, живущий у нас в головах, который может доказать нам два взаимоисключающих постулата:
– докажет, что мы начали блуждать. Тогда человек всем своим существом будет стремиться вернуться на истинный путь. И, в конце концов, пусть даже ценой страданий, а то и трагедий, он на этот путь вернется, то есть обретет гармонию;
– либо докажет, что путь блуда и есть наша истинная дорога. Тогда человек будет заблуждаться все больше и больше и, в конце концов, вообще потеряется в этой жизни.
Потеряться в жизни – значит забыть ту дорогу, которая ведет к гармонии.
Повторим: сам по себе блуд – в том смысле, о котором писал Даль, – не страшен и даже естествен. Так что не страшно и заблуждение.
Любой из нас блудил по жизни и любой из нас заблуждался.
Страшно, когда мы доказываем самим себе, что заблуждение – это и есть указатель истинного пути.
Держась за собственные заблуждения, мы будем делать только такие выводы, которые приведут к дисгармонии жизни.
И тогда никто не будет испытывать к нам зависть.
Впрочем, разве это хорошо: испытывать зависть? Или плохо?
Поговорим?
ЗАВИСТЬ
Из всех человеческих качеств зависть принято считать едва ли не самым отвратительным и мерзким. Даже «дурак» звучит не столь оскорбительно, как «завистник».
Между тем зависть – чувство естественное, то есть с ней знакомы большинство людей. Даже если они не признаются в этом или называют зависть «белой» – это дела не меняет.
Давайте задумаемся: кому, в принципе, никогда невозможно завидовать?
Только Богу и самому себе.
Поэтому, если человек соразмеряет свои поступки только и единственно с Волей Всевышнего, в его сердце не поселится зависть. Если личность самодостаточна и умеет вовсе не обращать внимания на окружающих, зависть ей неведома.
Но мы живем в обществе, и большинство из нас привыкли соразмерять собственную жизнь с его требованиями. Мы привыкли оценивать собственное существование, сравнивая его с жизнью других. Тут-то и возникает повод для зависти: в чужой жизни всегда найдется чему позавидовать.
Хорошо, конечно, когда завидуют вам. Даже приятно. Мне вообще кажется, что количество завистников – один из критериев удачливости жизни. Чем больше людей вам завидуют, тем более благополучно – во всяком случае, внешне – складывается ваша жизнь.
«Незавидна участь того, кому никто не завидует», – заметил Эсхил. И вряд ли кто сможет сегодня возразить древнегреческому мудрецу.
Мы должны поблагодарить наших завистников – они доказывают нам, что наша жизнь имеет смысл. Но, когда зависть рождается у тебя внутри, что делать в этом случае? Окружающие говорят: «Борись с ней!» И каждый из нас знает: надо бороться. Он в курсе того, что завистник хуже дурака. Он понимает, что зависть отвратительна.
Но много ли найдется среди нас тех счастливцев, кто никогда в жизни не мог бы произнести знаменитые слова пушкинского Сальери:
- А ныне – сам скажу – я ныне
- Завистник. Я завидую; глубоко,
- Мучительно завидую. – О, небо!
- Где ж правота...
Зависть уничтожала пушкинского героя. Пожирала его. Грызла изнутри. Не в силах ей сопротивляться, он совершил ужасный грех – убил своего ученика и как личность, как человек, как Божие создание погиб сам.
Однако если зависть – естественное состояние, то можно ли с ней бороться? Может быть, имеет смысл попробовать ее использовать?
На мой взгляд, проблема состоит в том, куда будет направлена зависть – внутрь человека или вовне.
Зависть Сальери была направлена внутрь его личности. Однако можно постараться направить ее и вовне. Из тормоза, который останавливает течение нашей жизни, наполняя ее муками и страданиями, можно попробовать превратить зависть в движитель жизни.
Зависть – не всегда яд, который иссушает душу, она может стать и точкой горизонта, к которой надо стремиться.
Вы никогда не станете таким, как кто-то другой. Потому что Господь – как мы уже говорили и будем говорить еще не раз – Штучный Мастер, Он не выпускает в мир двух одинаковых людей.
Один мой близкий друг, знаменитый актер Михаил Жигалов, говорит: «Мы же не завидуем, например, собаке потому, что у нее лучше обоняние и она более вынослива, чем мы. Отчего же мы завидуем человеку, который обладает качествами, не присущими нам?»
Это верно. Завидовать человеку – дело зряшное. Но, если уж вы не можете победить зависть, надо постараться научиться завидовать не личности, а результатам ее деятельности. Будь это успехи в работе, или в строительстве семьи, или в путешествиях.
Зависть может весьма сильно взбадривать и способствовать движению.
Зависть побеждается одним – работой.
Мне кажется, очень важно понимать, что людей нельзя оценивать, как бриллианты: люди не бывают лучше или хуже, они все – другие.
И если вы не добились того, что добился другой, повторяю: в любой сфере деятельности выход один – добиваться. А если уж совсем не выходит, то, может быть, имеет смысл подумать: будь то работа, или создание семьи, или путешествие – это просто не ваше дело? И надо попробовать добиться результата в чем-то ином?
Главное, чтобы зависть порождала действие, а не злость. Если порождает злость – пиши пропало!
Впрочем, «пропало» писать не будем. Будем писать как раз «злость».
ЗЛОСТЬ
Если бы у людей не было эмоций, то мы бы жили, конечно, гораздо скучней, но и гораздо спокойнее, и совершали бы несравненно меньше ошибок.
Эмоции (про них – отдельный разговор) включаются тогда, когда отключается разум. Подавляющее большинство глупостей человек совершает именно под влиянием эмоций.
Злость – эмоциональное признание своей собственной беспомощности перед другим человеком или перед обстоятельствами.
Собственно, злость и возникает чаще всего тогда, когда нам кажется – и опять же чаще всего иллюзорно, – что мы бессильны изменить возникшие обстоятельства.
Злость – не продуктивна. Еще ничего на Земле не удалось построить или создать с помощью злости.
Озлобившийся человек – это тот, кто позволил негативным эмоциям захлестнуть разум. Эмоции сами по себе настолько зыбки, что как строительный материал не годятся вовсе. Что-то оценивать с помощью эмоций можно и нужно (по-другому просто не получается). А вот строить – нет.
Злость – это выплеск отрицательных эмоций, некая, если угодно, переправа, мост, пройдя через который, мы либо начнем бороться с обстоятельствами, либо махнем на них рукой.
Поэтому в состоянии озлобления так важно ничего не делать и не принимать никаких решений. Необходимо понимать: озлобление – это как бы антракт в жизни, неприятный перерыв. Надо дождаться его окончания и только тогда действовать.
Можно ли бороться со злостью? А можно ли вообще бороться со своими эмоциями?
Ответы на эти вопросы у каждого человека свои. Способы успокоения самого себя, опять же, известны каждому. Кого-то успокаивает шопинг, кого-то – обильная еда, кого-то – выпивка, а кого-то – размышления о том, что все в мире происходит так, как хочет Господь, поэтому причин злиться особо и нет.
Важно помнить: злость – это такая эмоция, которую необходимо побороть.
Правда, есть люди, которые всерьез считают, что злоба – это некий движитель. Эти люди придумали, например, словосочетание «спортивная злость». Они уверены, что, если человек обозлится на кого-то конкретного, это, видишь ли, придаст ему силы.
В этой книге я – не спорщик, я просто высказываю свое мнение. Так вот, я так не думаю. Если спортсмен действительно обозлится на другого спортсмена – он начнет ему всячески пакостить, если же он хочет добиться серьезного результата – злоба тут ни при чем. Злость не придает никаких сил. Силы придает уверенность в собственной правоте, в собственной силе.
А можно ли обозлиться на самого себя? Мне кажется, это опять-таки фигура речи. В сущности, обозлиться на самого себя – это значит через эмоции почувствовать уверенность в собственных силах.
Человек, уверенный в том, что он прав и что идет правильной дорогой, может что-то построить: его уверенность рождает энергию строителя. Человек, который злится на других, ничего построить не может. Его энергия направлена либо в никуда, либо на разрушение.
Прожить жизнь, никогда ни на кого не обозлившись, невозможно. Но как герой Андерсена и Шварца призывал тень знать свое место, так и мы должны призвать злость: злость, знай свое место!
Ее место вне жизни, за скобками ее. Как только злость начинает строить нашу жизнь, строительство заканчивается.
Я тешу себя надеждой, что знание этого может вам пригодиться.
Вот сейчас о знании и поговорим.
ЗНАНИЕ
С самого раннего детства на человека буквально со всех сторон валится огромное количество информации. Как снег зимой. Потом начинаются детский сад и школа, которые тоже вбивают в головы самые разные сведения, при этом настаивая, что прожить без них невозможно.
Зачем нужно учить таблицу умножения, если у каждого есть калькулятор? Зачем нужно знать, что Волга впадает в Каспийское море, если это знание большинству людей никогда не пригодится? Зачем нужно знать точные даты рождения великих писателей, если это, как правило, не помогает понять их произведений?
Ответ: для общего развития – не засчитывается. Знание само по себе развивать человека не может, оно развивает его только в том случае, если человека научили знание осмысливать.
Ответ: знать таблицу умножения необходимо потому, что это развивает мозг, – не засчитывается также. Зубрежка если что и делает, то развивает механическую память. В лучшем случае.
Ответ: механическая память помогает родиться мысли – не засчитывается также по одной причине: ученым не известно, как, с точки зрения науки, рождается мысль. Безусловный авторитет в области изучения мозга Наталья Бехтерева пишет в своей книге «Магия мозга и лабиринты жизни»: «на сегодня важнейшей стратегической задачей в науке о мозге является исследование мозгового кода мысли»[1]. То есть код этот пока не открыт, как и почему рождается мысль, мы не знаем.
Так что же такое – знание? И как понять, какие знания необходимы, а какие являются лишними?
Для себя я сделал следующий вывод: знание – это то, что порождает идею.
То есть, на мой взгляд, знанием мы можем называть не просто некий, неосмысленный нами объем сведений, а только ту информацию, которая порождает в наших головах идею.
Что такое идея?
Идея – это понимание того, что ты еще минуту назад не понимал. Идея – это новость, это открытие.
Необходимо заметить, что это открытие всегда субъективно: то, что для одного человека является новостью, для другого – прописная истина.
Когда маленький ребенок сует палец в огонь, он чувствует боль и делает открытие: совать палец в огонь – больно. Таким образом он получает знание о том, что огонь может нести не только свет и тепло, но и боль.
Не надо бояться того, что у вас родится банальная идея. Надо опасаться того, что вы «пожираете» знания, которые вовсе не заставляют вас думать.
С детства и до смерти жизнь человека должна быть вымощена разными открытиями.
Некоторым людям везет: сделав открытие для себя, они вдруг понимают, что оно необходимо всему человечеству. Но эта удача – удел избранных. Однако делать собственные, личные открытия может любой человек.
Беда в том, что у нас не учат получать те знания, которые приведут к появлению новых идей, приведут к открытиям. В главе «Образование» мы подробно поговорим о том, что школа не занимается собственно образованием, то есть созданием человека, – она озабочена более всего тренировкой механической памяти.
В нашей школе ребенок, у которого рождаются собственные идеи, будет учиться гораздо хуже того, кто хорошо умеет повторять чужие открытия.
Школа, без сомнения, дает знания. Но критерием того, получил ребенок знания или нет, являются не новые мысли, порожденные новыми сведениями, а умение точно и правильно повторить старые сведения из учебника.
Поэтому, мне кажется, одна из основных задач детства и юности – научиться отделять знания, которые порождают идеи, от прочих.
Это умение необходимо для дальнейшей жизни.
«Метель знаний» преследует нас от рождения до смерти. И необходимо научиться в ней ориентироваться. Основной ориентир – идея.
Если знания не порождают новых идей, они замусоривают голову и мешают открытиям.
В последнее время появляется все больше людей, как правило, творческих профессий, которые отказываются смотреть телевизор. Их можно понять: они не хотят замусоривать свою голову ненужными знаниями.
Конечно, есть люди, которым доставляет удовольствие просто много знать про все. Эти люди уникальны. Их показывают по телевизору в разных викторинах. Брать с них пример нельзя, поскольку уникумы созданы не для того, чтобы пытаться быть такими, как они, а для того, чтобы ими восторгаться.
На мой взгляд, очень важно понимать, что знания – не самоценны, они – лишь почва, на которой вырастают идеи. Только для этого они и нужны.
А разговор о детстве мы продолжаем в следующей главе и даже – в следующей букве.
Впрочем, такое ли уж это детское слово – игра?
И
ИГРА
Если мы говорим не о футболе, хоккее или преферансе, а об игре – как способе существования, то придется согласиться с тем, что играть вынужден каждый человек.
Для начала выясним, что такое игра.
Игра – это такой способ существования, при котором человек ведет себя не так, как ему свойственно, а так, как он считает нужным выглядеть в данной ситуации.
Обойтись без игры невозможно.
Часто мы вынуждены играть с начальником, потому что в противном случае потеряем свое место. Играем с подчиненными, потому что нам необходимо сохранить свой авторитет. Почти каждый из нас так или иначе хоть раз в жизни участвовал в любовной игре.
Когда мой сын приносит двойку из школы, я вынужден ругать его, играя в строгого родителя, хотя сам учился, мягко говоря, неважно. Однако если я брошу эту игру и скажу: «Да ладно, сынок, наплюй. У нас такая дурацкая система образования, что пятерка – вовсе не признак ума, а двойка – глупости», – сын может остаться на второй год, и это принесет большие неприятности.
Игра не имеет никакого отношения к неискренности. Потому что это – не ложь, а прием в общении, который позволяет нам выжить и без которого существовать невозможно.
Если еще в любви можно обойтись без игры (хотя очень трудно), то в общении с людьми социума – невозможно вовсе. Все мы помним, как называется роман Достоевского о князе Мышкине – абсолютно искреннем человеке.
Поэтому не стоит бороться с игрой как со способом существования. Постоянно искренним может быть только отшельник, тот, кто живет вне людей. Если человек не знает законов социальных игр, то он не только портит свою собственную жизнь, но и делает подчас невыносимой жизнь окружающих.
Однако необходимость постоянно носить маску может привести к тому, что она прирастет к лицу столь крепко, что ее будет уже не оторвать.
Существует ли способ не потерять свое лицо навсегда?
Игра превращается во вранье, когда вы не признаетесь самому себе в том, что играете. Себе врать нельзя.
Если человек перестает понимать, когда он – настоящий, а когда – играет, – это верный признак того, что маска слилась с лицом столь крепко, что ее уже не отодрать.
Но легко сказать: снять маску. А как это сделать? К тому же иногда лень ее снимать, иногда – не знаешь как, а подчас – просто забываешь, что на тебе чужое лицо, и привыкаешь к нему, словно к собственному.
У каждого из нас непременно должны быть люди, рядом с которыми мы не боимся быть такими, какие мы есть на самом деле, такими, какими нас создал Господь.
Кто же эти волшебники, снимающие с нас маски?
Любимый человек и друзья. Тот самый близкий круг, о котором мы уже говорили.
Игры могут быть замечательным и естественным прологом любви. Но только – прологом. Мы еще поговорим о том, что, если человек боится быть в любви самим собой, значит, это не любовь.
Врать любимому человеку опасно для собственной души.
Ребенка необходимо воспитывать, и этот процесс невозможен без надевания масок. Как бы мы ни любили своих родителей, мы не всегда можем быть с ними абсолютно искренними, например, боясь сильно расстроить их своими проблемами.
И только любимому человеку врать нельзя никогда. Мне кажется, есть весьма глубокий символ в том, что голыми мы не стесняемся предстать только перед любимым человеком. Перед детьми и родителями показываться в обнаженном виде все-таки неловко. А любимый – это тот, кто любит и твое голое тело, и твою голую душу.
Про дружбу мы уже говорили. Напомню лишь, что, как мне кажется, друг – это человек, которому вы интересны без всего того, чего вы добились в обществе, без вашего статуса.
Друг – это Божий Посланник. Он приходит от Бога, чтобы доказать вам – вы сами по себе, вы как Божье Творение интересны и необходимы. Играть перед ним не только оскорбительно и для него, и для вас, но и просто глупо.
Если у вас есть любимая или друг, можно не бояться заиграться. Они всегда помогут вам снять маску.
Если их нет, это первый и главный признак того, что ваша жизнь идет как-то неправильно, и необходимо ее менять. И ваша жизнь не просто далека от идеала, а движется в какую-то иную сторону.
Кстати, об идеале.
ИДЕАЛ
Вот ведь как оно все получается: есть слова некрасивые, однако обозначают они то, что на самом деле существует и что, более того, нам для жизни крайне необходимо. Таково, например, слово «унитаз». Или «рвота».
А есть слова красивые, однако обозначают они то, чего на самом деле не существует. Таково слово «идеал».
Идеал означает нечто, чего на самом деле не существует.
Люди – такие странные существа, что им всегда кажется, будто они живут скучно. Вот они и придумывают разные занятия, называют их благородными словами и – вперед!
Одно из таких благородных, но абсолютно бессмысленных занятий – поиск идеала. Слово «идеал» появилось в России аж в начале XIX века. До этого, видимо, как-то все проще жили, а тут – на тебе! – прогресс дошел до того, что люди начали стремиться к тому, чего на самом деле нет, – к идеалу.
Стремлением к идеалу человек, как правило, оправдывает свое бездействие.
Ведь если идеал – это нечто без изъяна, то его создать человеческими руками нельзя. Вот и получается одно из двух: либо делаешь дело, либо стремишься к идеалу. Скажем, тот, кто хочет построить идеальный загородный дом, пусть лучше потратит деньги на что-нибудь другое.
В реальности ничего идеального создать нельзя.
Особенно печально, когда люди придумывают идеал в человеческих отношениях.
Любить идеал нельзя. Любить можно только реального, теплого, грешного человека. Если женщина говорит вам: «Ты – мой идеальный мужчина», – будьте уверены, что очень скоро вы поссоритесь. Нет такого мужчины, который может соответствовать женскому представлению об идеале.
Существует еще такая точка зрения, что идеал, мол, воспитывает чувства или, к примеру, обозначает некую систему координат. Людям, которые так считают, я советую устроить соревнование по бегу до горизонта – кто сумеет добежать, может начать воспитываться с помощью идеала.
Пока идеал никак не влияет на нашу жизнь, в нем нет ничего страшного или предосудительного: почему бы и не помечтать о том, как порвешь своей грудью финишную ленточку горизонта? Но как только идеал начинает влиять на нашу жизнь – дело плохо.
Мне кажется, что не надо стремиться к идеалу. Не надо стремиться к тому, чего нельзя достичь.
Читать бесплатно другие книги:
