Секретные поручения 2. Том 1 Корецкий Данил

В руках у нее появилась сигарета. Щелкнула зажигалка, девушка неумело прикурила и выпустила в потолок жидкую струю дыма. Раньше она никогда не курила.

– Тебе это не идет, – сказал он.

– Плевать, – сказала Валерия. И никогда раньше она так не отвечала.

– Тоже неплохо. – Денис похлопал по карманам куртки. – Ладно, я пошел. Счастливо.

– А поцеловать, милый?

Она с холодной улыбкой смотрела Денису в глаза. Издевается. Красивая молодая женщина. Когда-то они крутили любовь, сейчас изредка перепихиваются по привычке. На ней пушистый банный халат, короткие полы сползли вниз, полностью открыв стройные ноги. Денис вдруг вспомнил, из-за чего они поругались ночью. И ответил ей таким же холодным взглядом.

– В другой раз, крошка.

Бедра Валерии украшали свежие – даже пожелтеть не успели – синяки. Вот какая хреновина получается. И Курлов тут был уже ни при чем. Сдох Курлов.

Едва он открыл дверь, как под ногами что-то неприятно хрустнуло. Рассмотреть, что это, Денис не успел. Едва включив свет, он увидел, во что превратился его кабинет.

Окно с датчиком сигнализации закрыто. Дверь тоже была заперта, она тоже заблокирована. Тем не менее в кабинете был полный разгром. Ящики валялись на полу среди рассыпанных бумаг. Корпус старенького 486-го компьютера стоял почему-то со снятым кожухом. Денис поднял раскисшие от влаги листки – черновики и пустые бланки, ничего серьезного – механически сунул их в мусорную корзину. Все-таки прав был вайнеровский капитан Жеглов: важным документам не место на столе. Их место в…

Правильно мыслите, Шарапов. Он повернулся к сейфу. Сейф был открыт. Замок на дверце рассверлен, на полу валялась мелкая металлическая стружка. Она-то и хрустела под ботинками. Стой, придурок! – возник где-то Холмс. Рука, готовая было уже взяться за дверцу сейфа, замерла. Ага, верно. Денис достал из кармана пакет, надел на руку, как перчатку. Какой ты умный, Холмс. Где ж ты был раньше, когда я связался с Валерией и этим гадом Курловым?..

В сейфе царил кавардак. И это еще мягко сказано. Часть бумаг оказалась вывалена на пол, часть беспорядочной кучей скомкана внутри, будто их утрамбовывали ботинком. Разбираться в этой каше пришлось бы слишком долго. Слишком. И вообще по логике ему следует немедленно выйти отсюда и позвать кого-нибудь. Засвидетельствовать факт ограбления.

Но Денис, присев на корточки, уже лихорадочно просматривал распотрошенные папки с делами. Безумная надежда на короткое мгновение вдруг вспыхнула… И погасла. Закон подлости! Дело под номером 28845 было на месте. Дело Курлова Сергея Игоревича. Лежит себе папочка серенькая, худая такая, вшивая папочка, на кой она нужна грабителю? Хотя мог бы, идиот, оказать маленькую услугу.

«Ты сам ее можешь оказать…» – резонно заметил Холмс.

Точно, подумал Денис. Аккуратненько разодрать на две части, сунуть сзади за пояс под пиджак. И можно отправляться звать милицию. А вечером устроить где-нибудь на пустынном побережье веселый костерок. С индейскими плясками: улу-лу-лу! Счастье, ё-моё!

«…Но я тебе не советую», – продолжил Холмс.

Это еще почему?

«Ты не знаешь, кто это сделал и зачем. Провокация, между прочим, не исключается. И тогда нынешние неприятности с Курловым покажутся тебе детским садом».

Ты просто гений, Холмс. Ехал, значит, ковбой по прерии, а у него была при себе папочка. Вшивенькая такая папочка…

Денис выпрямился и встал, окинув взглядом разгром в кабинете. Черт, но кому тогда все это было нужно?

Постоял, постоял и вышел, притворив за собой дверь. Постоял секунду и быстро прошел к прокурору. Ибо о ЧП следовало доложить непосредственному начальнику.

– Еблавашмать. Вот тебе и здрасте… – пробасил Рахманов. Минуту или больше он молча смотрел и дышал. Затем произнес: – Ну и?

– Я пришел, здесь все так и было, – сказал Денис.

– Что-то пропало?

– Не знаю. Я ничего не трогал.

За спиной прокурора возвышался его зам Климчук, а дальше толпился практически весь штат горпрокуратуры. Конечно, всякое здесь бывало, но такого…

– А Петровский вообще-то уверен, что закрыл вчера окно перед уходом? – послышался голос Курбатова.

– Дак я ж лично сдавал объект на сигнализацию! – каркнул Степан Ваныч. – Чего это… Лампочка горела ж. А когда б не заперли, дак не горела бы!

– Обосралась ваша лампочка, Ваныч! – грубо, но точно заметил Вася Дерзон.

– Мне так кажется, Петровский вчера был не в себе, Евгений Николаевич, – негромко, но отчетливо произнес Курбатов. – Вполне мог оставить окно открытым. А сейчас закрыл.

– Так лампочка-то горела! – стоял на своем сержант. Отступать ему было некуда. – Значит, все заперто было…

Слово «заперто» он произносил с ударением на втором слоге.

– Но факт налицо! – Курбатов обвел рукой картину разгрома.

– Ладно, – прокурор отошел назад, так и не переступив порог кабинета. – Рабочий день начался, все могут приступить к своим обязанностям. Петровский, заприте дверь и идите со мной.

Минуту спустя Денис сидел в прокурорских апартаментах, наблюдая через стол за пальцами Рахманова, которые нервно крутили «пеликановскую» ручку с серебряным пером.

– Вы понимаете, что это значит? Это уже сейчас Че Пе, Петровский. А если пропало какое-то дело или вещдоки… Эти украшения из ювелирки на месте?

– Не знаю, – качнул головой Денис. А сам подумал: «Точно, это из-за брюликов… Их там на шесть миллионов, век не расплатиться!»

– Вот то-то и оно, что вы не знаете! А кто должен знать? Это халатность – вот что это такое! Подсудное дело. И его не спрячешь. Сейчас пойдут спецсообщения во все инстанции. И милиция будет рада урыть прокуратуру, и ФСБ…

Прокурор осекся. Просчитывает ходы, подумал Денис. А ну как стукач Петровский подлянку задумал. Доложит своим: «Мол, бардак там полный, там даже сейфы вскрывают…»

– Никакой халатности, Евгений Николаевич, – сказал Денис.

– Уверены?

Ручка застыла в пальцах Рахманова.

– Так точно. Преступники могут проникнуть куда угодно.

– И все-таки подумайте, Петровский. Мы могли бы попытаться решить проблему, не прибегая, так сказать… Внутри коллектива. Если, конечно, вам…

– То есть? – уточнил Денис.

На какое-то короткое мгновение он встретился взглядом с Рахмановым. Странное впечатление: то ли прокурор стушевался, то ли обрадовался – Денис так и не успел понять.

– Хорошо. – Рахманов уже смотрел куда-то поверх его плеча, а «пеликановская» ручка продолжала выписывать кренделя в прежнем ритме.

– Пишите рапорт, как все было. А я доложу в областную да вызову милицию. Кражи – это их подследственность. Даже кража из прокуратуры! Вы можете идти. Работайте, Петровский. Пока…

В коридоре Дениса поймал Курбатов.

– Выйдем покурим, – коротко бросил он.

Они зашли в кабинет важняка и вышли на старинный полукруглый балкон. Внизу двигался сплошной поток машин, автобусов и троллейбусов. Пахло бензиновыми выхлопами. Зарядил мелкой дробью дождик. На тонком сукне курбатовского пиджака он оставлял черные точки, которые тотчас расплывались и исчезали, будто следы от пуль на теле Терминатора.

– У тебя ведь поджилки трясутся, Петровский, – Курбатов небрежно сунул в угол рта любимый «Данхилл» и прикурил от пьезозажигалки. – Полные штаны. Думаешь, не вижу?

Денис нашарил в кармане пачку сигарет.

– Да все нормально вроде, – сказал он. – Системы работают, самочувствие экипажа хорошее. А что?

Курбатов внимательно рассматривал тлеющий кончик своей сигареты – весь безукоризненный, подтянутый, лощеный от этого самого кончика до носков начищенных туфель. Зря ты так, Петровский. Ведь он мог бы уничтожить тебя одним пальцем. Между двумя затяжками своего «Данхилла». Палец из жидкого сверкающего металла легко трансформируется в длинное заостренное лезвие. Прошивает насквозь. Жертва трепыхнется разок, судорожно распустит крылышки и обвисает, как тряпка. А черные дробинки дождя растворяются без следа. И курбатовский пиджачок даже не покоробится, не потянется, и завтра будет сидеть так же безукоризненно.

– Дело Курлова сперли, так? – произнес важняк в сторону.

Дениса будто ударили. Он услышал, как этот умник Холмс грохнулся с печки. Вот тебе, бабка, и Юрьев день…

– Понятия не имею, Александр Петрович, – произнес он как можно естественнее. – Почему именно Курлова?

Старший следователь небрежно щелкнул окурком в пустой цветочный горшок. Попал. Затем, будто ничего не услышав, развернулся к Денису спиной и вернулся в кабинет. Денис последовал за ним, подождал с минуту, но, поскольку Курбатов не обращал на него внимания, молча вышел в коридор и сел на один из стульев для посетителей.

Дежурная оперативная группа прибыла спустя двадцать минут: следователь райотдела Диков, оперуполномоченный Рудько да давешний эксперт-криминалист, фамилию которого Денис постоянно забывал. Все правильно: кражи не прокурорская подследственность. К тому же: «Никто не может быть судьей в своем деле», – это знали еще в Древнем Риме.

Очень быстро они установили, как преступники проникли в кабинет. Оказывается, через фотолабораторию. Точнее, через бывший черный ход бывшей квартиры № 2, ведущий на площадку крутой железной лестницы, куда выходили еще две двери, за которыми и до сих пор мирно жили-поживали какие-то люди. Огромную деревянную дверь открыли, выражаясь протокольным языком, «путем подбора ключа», хотя древний простенький замок можно было открыть любым согнутым гвоздем. Теперь ясно, почему не сработала сигнализация. Не ясно другое: кто знал про эту дверь? Курлов знал. Маша Вешняк знала. Но их нет в живых. Хотя круг общения у них был обширный и специфический…

Украшения из ювелирного магазина лежали на полу, рядом с кобурой. Может потому, что целлофановый кулек с бумажным пакетом внутри никого не заинтересовал. Помогая диктовать в протокол, Денис собрал все бумаги, пакеты с вещдоками, разложил папки уголовных дел – кажется, все было на месте. Нашелся даже томик Артура Кларка, который давным-давно закинул в сейф и забыл дочитать.

Убедившись, что дело Курлова на месте, Курбатов потерял интерес к происходящему и ушел к себе.

– Так что, ничего не пропало? – Рудько вертел в руках кобуру. – Удобная. Зачем она тебе? Все равно ствола нету. А мне пригодится…

– Положи на место.

Денис сосредоточенно перебирал содержимое ящиков стола.

– На, держи, жмот. Так зачем они тогда лезли?

– Вот было так, когда капитан Чернышов с женой развелся, – глубокомысленно вспомнил Диков. – Сука шизанутая, он полгода потом глазом дергал. Так она однажды пришла к нему в кабинет, устроила скандал, а когда он выбежал на минуту, чтоб воздуху глотнуть, вылила кофейник ему в стол. И ушла. А там три агентурных сообщения лежали! Им – звездец. Так он ее чуть не убил потом. И точно убил бы, если бы там что-то важное было. А у тебя жены нет, Петровский?

Денис задвинул на место ящики, кроме среднего.

– Здесь CD-диски лежали, – он показал на ящик. – Обычные, на 670 мегабайт. Один игрушка, а второй с копиями обвинительных заключений по старым делам.

– Ну? – нахмурился прокурор.

– Вот дисков я не нашел.

– А на кой им эти копии? – спросил Рудько.

– Понятия не имею. Да и мне он уже не нужен был, лежал и лежал…

– Точно? – заинтересовался Диков. – А материальную ценность они представляют?

Денис понял, к чему тот ведет дело. Если пропали ненужные, ничего не стоящие вещи, то и кражи нет. Пиши «отказняк» и списывай материал без всякой головной боли.

– Не представляют!

– Так и пишем, – оживился следователь. – Материальной или какой-либо иной ценности пропавшие диски не представляют. Ну все, можно расписываться!

Одевшись, чтобы идти домой, Денис почувствовал в кармане что-то твердое, квадратное. Вспомнил: «АМОК. трехмерная стрелялка…», серийный номер такой-то. Хотел положить в стол, но передумал. Положил в новый сейф на томик Артура Кларка. Хлопнул металлической дверцей, клацнул поворотом ручки, потом щелкнул ключом. Все это понты: захотят – и этот раскурочат, как консервную банку…

И только сейчас до него стало постепенно доходить. Постой-ка… У него ослабели ноги, и Денис опустился на стул. Сам не заметил, как достал сигарету из пачки и прикурил. Включил компьютер. Тот загудел, как трактор, на экране замелькали параметры загрузки.

«Введите пароль», – сказала машина.

Он набрал в диалоговом окне: VALERIA.

Машина проглотила пароль и пошла загружаться дальше.

Идиотский пароль, надо сменить. Когда Том Круз разругался с Николь Кидман, первым делом он отправился к хирургу и вывел начисто татуировку «Том + Николь». А может, просто попросил перенести участок кожи с этой татуировкой себе на задницу.

Он пытался бодриться, но липкий холодный страх заползал в душу, обволакивая сердце и сжимая желудок. Становилось не до шуток. Еще бы… Вчера следователь Петровский изъял CD-диск с места банального бытового убийства. А ночью неизвестные злоумышленники убили похожего на него соседа. А потом вломились в прокуратуру, разгромили кабинет следователя и забрали два CD-диска! Совпадение? Нет, таких совпадений не бывает, и следователь знает это лучше, чем кто-либо другой!

Он быстро подошел к двери и запер ее на ключ. Потом достал диск из сейфа, нервно вложил его в выдвижную панель. Замигала зеленая лампочка. Машине все равно, что глотать.

Нет, не может быть! Это редкое совпадение. То исключение, которое подтверждает правило. С ним не произойдет ничего страшного!

Ха-ха, все так думают!

Экран потемнел на какое-то время. Сейчас запустится обычная игрушка или еще какая-то ерунда, вот тогда можно будет усмехнуться и перевести дух. Денис напряженно смотрел на монитор. Он ждал чуда. Но в глубине души понимал тщетность своих надежд.

Ну, можно ли себе представить нормального человека, который совершает кражу в здании горпрокуратуры, чтобы стать обладателем старой игрушки-стрелялки или коллекции старых обвинительных заключений? Нет. То же самое, что влезть ночью в Лувр и стибрить в сувенирном ларьке репродукцию Джоконды!

Нет. Они не взяли ни уголовные дела, ни драгоценности. Они искали диск.

«Будь у тебя в столе четыре диска или двадцать шесть – забрали бы все», – проснулся Холмс.

«Нет, совпадения бывают. Редко, но бывают», – вяло спорил Денис.

Игрушка не запустилась. Денис открыл обзор. На компакте хранилось шесть файлов. Один обычный текстовой, и назывался он очень незатейливо – «Text». Остальные – картинки. «Pic_1», «pic_2», и далее по списку. Всего пять картинок. Вот-вот… Как это он сразу не догадался. Поддатый слесарь (или кто он там был) Синицын, естественно, не рубился в компьютерные игрушки. Он смотрел порнографические картинки. Хранил их в надежном месте. Голые девки, пять штук.

«А ты видел у него в комнате компьютер? – поинтересовался Холмс. – Или поддатый слесарь Синицын просто рассматривал компакт-диск на свет? А может, читал с помощью ногтя?»

Нет, компьютера Денис у него не видел. Почему-то вышло так, что у поддатого слесаря Синицына не оказалось дома компьютера.

Он открыл первую картинку. Чистое поле. Синее небо. Несколько грузовиков типа «Урал» с длинными платформами. На каждой из платформ – черная вогнутая тарелка радиолокационной установки. Хотя, может, и не радио, и не локационной. Денис плохо в этом разбирался. Главное – ни одной голой девки среди этого великолепия.

Вторая картинка. Только небо, больше ничего. Вглядевшись, Денис увидел смазанный серебристый объект. Самолет. Опять без девки.

Третья. То же самое небо, но вместо самолета – оранжевый шар почти правильной формы.

Четвертая. Куски оплавленного и искореженного металла в траве. Фрагмент стабилизатора, аккуратно разрезанного под острым углом.

Пятая. «Уралы» с локаторами, люди в военной форме. Солдаты бегут куда-то, фигуры смазаны. На переднем плане – группа офицеров, судя по форме. Вот коренастый полковник в брюках с узкой красной полоской. А вот и генеральские штаны… Лиц почти не видно, разрешение слишком низкое.

Девками и не пахнет. Совпадением тоже. Ну-ка Холмс, вдохни поглубже – ничего не чувствуешь? Холмс почувствовал. Очень неприятный запашок. До рвоты, до спазмов в желудке…

Денис снял трубку телефона и набрал номер дежурного ГУВД. Пока там щелкало и шуршало, он открыл текстовый файл.

– Следователь Петровский, городская прокуратура. Соедините меня с капитаном Селеденко, пожалуйста.

Текст – сто сорок четыре страницы мелким шрифтом-«восьмеркой». Сверху висит тяжелый и непонятный заголовок: ПЛУ «Терра-6».

– Селеденко вышел, – ответил дежурный. – Скорее всего, появится уже завтра. Время-то позднее…

– Уточните, если вам нетрудно, – сказал Денис. – Еще шесть минут до конца рабочего дня. Я подожду.

– Хорошо, – после недовольной паузы сказали на том конце провода.

«Системы наведения и удержания луча»… «Обслуживание информационного комплекса ПЛУ Рапира»… «Высокоточный локатор ЛЭ: определение координат цели»… Схемы, схемы, дремучие электрические цепи, где без пол-литры не разберешься, а дальше вообще пошла какая-то заумь. Процентов на восемьдесят текст состоял из формул и специфических технологических описаний, красный диплом юрфака здесь был что собаке пятая нога… Ага, зато Денис, кажется, понял смысл аббревиатуры ПЛУ. Вот: «Главной частью полигонной лазерной установки „Терра-6“ является собственно лазер – рубиновый и газовый (комплекс Рапира), или с ядерной накачкой (комплекс Копье)».

Вот оно что: боевые лазеры! Интересное хобби у поддатого слесаря Синицына – правда, Холмс? И немудрено, что диск хотят забрать обратно, а того, кто им владеет, не задумываясь убьют при первой возможности!

– …Алё! Капитан Селеденко на проводе!

– Здравствуйте, Селеденко. Петровский беспокоит. Вам удалось навести справки по Синицыну?

– А-а, Синицын… Щас.

Через прикрытый рукой микрофон Денис услышал, как капитан просит кого-то подкинуть ему вон ту зеленую папочку.

– Ну, слушай, Петровский. Родился 17 июля 62-го, Нижнедонской район, станица Ассинская… Таак. Закончил ПТУ-77 металлистов, город Тиходонск… Служба в армии, потом жил в Узбекистане, в феврале этого года приехал в Тиходонск, поступил на работу на «почтовый ящик 19», оператором погрузочно-разгрузочных работ. Грузчиком, по-русски говоря. Характеристика положительная, на учете в милиции не состоял. Вот и все.

– А что за «почтовый ящик 19»?

– Завод «Прибор», это на Южном шоссе, 2-й километр. Военное производство. Зарплаты, говорят, там неплохие.

Все-таки не слесарь, подумал Денис. Грузчик на военном заводе. Грузчик с широким жизненным кругозором. Полигонные лазерные установки, высокоточные локаторы, то-сё… Типичный грузчик, одним словом. Удивительно только, что вместо «Кьянти» продвинутый Синицын пьет «Сехру» и «Аромат осени».

Вернее – пил. Хотелось бы знать только: с кем? Именно его собутыльник хочет забрать диск у случайного владельца. Причем любой ценой!

Денис набрал еще один номер, который никогда и никуда не записывал, но помнил так же уверенно, как «В лесу родилась елочка, в лесу она росла».

– Это Холмс. Надо срочно встретиться.

Он внимательно выслушал адрес – где-то в новом микрорайоне, на окраине Северного, – затем повторил. До девятнадцати ноль-ноль он успеет туда добраться с небольшим запасом.

– Понял. До встречи.

Таня Лопатко, уже одетая к выходу, красила губы у маленького зеркала на внутренней стороне дверцы платяного шкафа. Денис вошел в кабинет и постучал по косяку.

– Можно?

Она даже не оглянулась, продолжая широкими уверенными движениями наносить боевую окраску. К косметике, пусть даже самой французской, Таня относилась с презрением – так уважающий себя байкер относится к пенке для укладки волос, – но полностью исключить ее из своей жизни не могла, поэтому обильно пользовалась помадой. Возраст.

– Чего надо, Петровский?

– Сегодня в моем подъезде убили парня, – сказал Денис. – Ты выезжала на осмотр.

– Выезжала, – ответила Лопатко зеркалу. – И что?

– Мне надо знать, что там произошло. Это важно.

– Он тебе родственник?

– Нет.

– Может, Рахманов подключил тебя к делу?

– Да нет же! Я…

– Тогда пошел ты на фиг, Петровский. Хочешь что-то знать по чужому делу – пиши запрос на имя прокурора, – Лопатко продолжала разговаривать с зеркалом, увлеченно нанося уже пятый, кажется, слой помады. – Или обратись в областное управление ФСБ, там наверняка в курсе всех дел. А то, знаешь, нарушишь служебную инструкцию, сделаешь доброе дело, а тут – бац, проверка, чистюля какой-нибудь объявится с бугра, федеральная программа, видишь ли. И прыгай тогда под трамвай. Так что извини, Петровский. Вали отсюда.

Пока она говорила, в голове у Дениса созрела речь минут на пятнадцать, с обширными цитатами из «Луки Мудищева». Но времени произносить ее не было. Денис ограничился коротким:

– Дура.

К девятнадцати часам он был по указанному в телефонной беседе адресу. Стылая, скудно обставленная, необжитая «полуторка» в районе новостроек. Белов, одетый в тот же плащ и то же самое кепи, похожее на покосившуюся шляпку гриба, ждал его там.

– Что у тебя? – обронил он вместо приветствия и прошел в комнату, озабоченно потрогал батареи.

– Не топят, что ли? Точно… Хорошо, нам тут не спать.

Куратор сел на диван, который вместе со столом и двумя стульями составлял все убранство комнаты.

– Располагайся. Так что у тебя?

Денис протянул ему коробку с компакт-диском.

– Нашел вчера при обыске в общежитии на Херсонской.

Он коротко рассказал о сути дела.

– Терра-6… Терра-6, – повторил Белов, пробуя слово на вкус. – Никогда не слышал. Думаешь, это государственная тайна? Потому что диск под стол спрятали? Или по картинкам интересным определил? Вон в Штатах один хлопец, студент, дипломную работу написал: «Альтернативные технологии производства атомной бомбы». Из Интернета все передрал. По капле с разных сайтов, официальных и частных, – а получилось вроде как угроза безопасности, разглашение государственной тайны, серьезная статья. Хлопца арестовали, ноутбук изъяли, обыск, все тексты, дискеты, диски. А спецы глянули: ерунда полная. Никакой тайны, фуфло, любительщина одна. Вот и здесь… Лазерными технологиями в Союзе еще в конце 60-х занимались, а потом все накрылось медным тазиком. Может, эта «Терра» – позавчерашний день, а может… Не знаю, Денис, не знаю. Спецам надо показать, они скажут что-нибудь определенное. Я тебе через пару дней позвоню. А чтобы точно – в конце недели.

– Это еще не все, – сказал Денис.

– Да? – Белов уже собирался встать.

– Ночью мой кабинет взломали. Унесли диск. Не этот – другой, там лабуда была всякая записана, ничего серьезного.

– Гхм…

Куратор снова опустился на диван.

– А этот диск, что ты мне показывал, – он-то где был?

– У меня остался, в кармане, – сказал Денис.

– Так, продолжай.

Лицо Белова посуровело, над бровью пролегла V-образная складка.

– Этой же ночью в моем доме убили соседа. Подробности мне не известны… – Денис вспомнил о неприятном и бесполезном разговоре с Таней Лопатко. – Из оружия с глушителем. Двое поджидали его в кустах у подъезда.

– Думаешь, тебя хотели? – быстро спросил Белов. – Обознались?

– А что мне еще думать? Он примерно одного роста со мной. И телосложения. Да и одеваемся на одном рынке, где полгорода одевается…

– Хорошо, – сказал Белов. Сейчас он выглядел совершенно не так, как десять минут назад. – Я быстро отработаю все, что смогу. А ты… Короче, зря по улицам не болтайся, осматривайся, в подъезд заходи аккуратно.

– Спасибо за заботу, – саркастически сказал Денис.

Белов позвонил ему домой в этот же вечер. Мать из принципа не подходила к телефону – небось опять у Валерии какой-нибудь зачесалось, вот пусть сам с ней и общается. Сегодня он опять пришел поздно, опять не предупредил, ну сколько можно терпеть? Денис вышел из своей комнаты, взял аппарат и вернулся, плотно прикрыв дверь.

– Слушаю.

– Спецы сказали, что дело пахнет керосином, – сказал куратор. – И грузчик твой по уши в дерьме. Поэтому будь очень осторожен. Дело не шуточное. Понимаешь, о чем я?

– Нет, – проговорил Денис. – Этому совету грош цена. Мне нужно другое…

Шторы в комнате были плотно прикрыты. Горела лишь настольная лампа, которую Денис поставил на пол. Там же рядом стояла опорожненная на треть бутылка «Степной». В голове шумело. Только что Шерлок Холмс в несвойственных ему крепких выражениях высказал все, что он думает о тихом алкоголике Денисе Петровском.

– …Не понял… Что ты там сипишь? – переспросил Белов.

– Оружие, – повторил Денис громче. – Ствол. Ган. Ду ю андестенд? Мне нужно оружие… – Он поднял бутылку с пола и прицелился к узкому горлышку с нарезкой, откуда валил тошнотворный и в то же время такой притягательный запах спиртного. – Иначе… Я провалюсь в то же самое дерьмо.