Метеорит в подарок! Кузнецова Наталия

Глава XIV

Разоблачение «артистов»

Однако Ромка хорошо понимал, что одними страданиями сестре не поможешь, а потому быстро взял себя в руки.

– Венька, давай сходим домой за Лешкиными фотографиями, а потом пойдем к станции и поспрашиваем продавцов киосков, не видели ли они ее. Может быть, кто-нибудь из них и о парне этом вспомнит.

И два друга опять помчались к даче Артема.

Лешкин фотоальбом лежал на столе в ее комнате. Ромка быстро его пролистал, увидел последние снимки и удивился.

– Венька, это вы на холме, что ли? Когда это вы успели там побывать?

– Когда вы ездили в Москву к Анатолию, перед тем как идти на собачий пляж. Хотели понаблюдать за усадьбой, но только зря старались, она оттуда почти не видна, – вздохнул Венечка. – А там красиво, и мы стали фотографироваться.

– А потом на вас камень свалился?

– Угу.

Ромка нервно забарабанил пальцами по столу.

– Так. Опять всплывает эта злосчастная усадьба! Венька, а не мог вас оттуда кто-нибудь увидеть? Если вы никого не заметили, то это не значит, что сами остались невидимы. От вашего бинокля могло отразиться солнце, и кто-нибудь мог увидеть отблеск. Могло такое быть?

– Могло, – медленно сказал Венечка. – Я даже помню, как Лешку ослепил солнечный лучик и она заморгала.

– Тогда… Тогда камень упал не случайно. Мне кажется, я понимаю, почему кто-то покушался на вашу жизнь. Он увидел вас на холме, испугался, что вы окажетесь чему-то свидетелями, и решил на всякий случай от вас избавиться.

– Но там ничего не происходило! Посмотри на снимки. Только деревья да свалка. И никаких незнакомых парней. Вообще никаких людей нет.

Ромка снова рассмотрел каждую фотографию.

– Машина какая-то серая на свалке стоит.

– А, это с мусором, – махнул рукой Венечка.

– И все равно мне кажется, что во всем виноваты эти проклятые развалины. А Лешка утверждала, что расследовать там нечего, и я, как дурак, ей поверил. А усадьба, прямо как гробница Тутанхамона, принесла нам новое несчастье. Не зря Лиза о ней вчера вспомнила… – Ромка внезапно замолчал и уставился на Венечку таким страшным взглядом, что у того по телу побежали мурашки.

– Что ты… хочешь сказать?

– Гробница – могила – черная дыра… Венька, может, была все-таки черная дыра в земле? Может, дядьке Гавриле деньги подсунули, чтобы тоже убрать свидетеля? Ведь знали, на что он их употребит.

– Но как ты теперь это узнаешь?

– Как-как? Соседка с ним не разговаривала, а жена не могла не слушать, о чем он говорил. Он ей небось об этой дыре все уши прожужжал. Пошли к ней, спросим, может, она знает, где была та дыра. Это же рядом, много времени не отнимет.

– Идем, – вскочил Венечка.

Видеокамеру Ромка оставил дома, а свою сумку со всеми нужными вещами прихватил с собой, и два друга понеслись на Зеленую улицу.

Амбарный замок на второй двери на этот раз, к счастью, отсутствовал. Два друга вошли в темные сенцы, открыли тяжелую, обитую рваной серой клеенкой дверь и попали в маленькую кухню. Полуседая немолодая женщина сидела за столом и резала на доске овощи. Услышав скрип двери, подняла на подростков усталые глаза.

– Мы к вам. Здравствуйте. Мы как-то раз к вам уже приходили, но вас не было дома. Вы нас извините, но у меня пропала сестра, и нам очень нужно кое-что у вас узнать, – немного сумбурно начал Ромка.

– Что узнать? – голос у женщины был хриплым, должно быть, она недавно плакала.

– Ваш муж… ваш покойный муж… короче, ходят слухи, что он какую-то дыру в земле видел. Он не говорил вам, где это было?

– Как же, говорил. На свалке, где ж еще. Он то бутылки там собирал, то металл цветной, с бомжами всякими дружбу водил. Только могила та ему перед смертью почудилась. А все водка проклятая!

Женщина опустила голову и заработала ножом. По скрипучему полу Венечка подошел к ней и робко коснулся плеча:

– Вы извините, но, пожалуйста, скажите, а про усадьбу он вам ничего не говорил?

– Про какую усадьбу? Про развалины, что ли? Нет, он мимо них не ходил, от нас к свалке другая дорога ведет. А там кто его знает.

– Я и не надеялся что-нибудь узнать, – уныло сказал Венечка, когда они покинули грустный дом и вышли на улицу. – Пойдем теперь на станцию, к киоскам?

– Позвони сначала Артему, узнай, что он делает, – попросил Ромка.

Артем сообщил, что они с Петром Ивановичем созвонились с Алексеем и тот обещал скоро приехать, а сейчас они идут показывать продавцам киосков Лешкины снимки, благо они имеются в его мобильнике.

– Мы тоже собирались этим заняться! Встретимся на станции.

– Но сначала сбегаем на свалку, – сказал Ромка, когда Венечка убрал телефон. – С киоскерами они и сами разберутся, а мы в это время с бомжами поговорим. Если дядька Гаврила водил с ними дружбу, то он должен был и им сказать про могилу. Может, он даже им ее показал. И почему я у них о ней раньше не спросил?

– А если это опять ложный след?

– Все равно мы должны его проверить, тем более что на станции не так уж много киосков, и вчетвером там делать нечего.

Ромка присел, проверил содержимое своей сумки, переложил в карман перцовый баллончик, чтобы был под рукой. Подумав, положил туда же и пакетик с молотым перцем – мало ли от кого им придется обороняться? – и поднялся.

– Бежим скорее!

У картонного домика друзья застали все ту же неизменную картину: бомж сидел возле костра и грел чайник. Похоже, это снова был Григорий, настолько углубленный в свои мысли, что не сразу их заметил.

– Дядя Гриша! – негромко сказал Ромка.

Бездомный мужик поднял голову и медленно повернул к ним лицо.

– Здравствуйте, – робко произнес Венечка.

– А, это вы? Здрассьте, коли не шутите. Что-то вы ко мне зачастили. Понравилось здесь гулять?

– Не совсем так… Мы здесь по делу.

– А где Аркадий? – спросил Ромка, раздумывая, как начать разговор про черную дыру.

– А зачем он вам?

– Да так.

– Аркадий ушел. – Гриша развел руками, и Ромка вдруг понял, что этому бомжу совсем немного лет, может быть, он старше их лет на десять или чуть больше. – А что случилось? Я же вижу, что вы не просто так сюда пришли.

– Не просто, – не стал таиться Ромка. – Мы сестру мою ищем.

– Здесь? Она что, к нам собиралась?

– Нет, что вы. Мы ее везде ищем. И к вам зашли поговорить…

– Да вы садитесь. Может, чаю хотите? – бомж вдруг сделался гостеприимным и указал на ящик возле костра.

Венечка покачал головой, а Ромка сел и кивнул:

– Давайте ваш чай.

Григорий насыпал заварку в красивый фарфоровый чайник с чуть отбитым носиком, залил ее кипятком, огляделся вокруг себя, встал, прошел в свой домик, вынес оттуда более-менее чистую кружку, наполнил ее темно-коричневой жидкостью и протянул нежданному гостю.

– Спасибо, – сказал Ромка и сделал маленький глоток. Чай оказался неожиданно вкусным, но очень горячим. Он поставил кружку рядом с собой на ящик и в упор взглянул на бомжа. – Вы ведь дядьку Гаврилу знали? Он, говорят, к вам часто сюда приходил.

– Приходил, в мусоре рылся, – подув на свой чай, неохотно ответил Григорий.

– И еще он где-то здесь черную дыру видел, вроде как могилу разверстую. Он всем об этом говорил, и мы подумали, что и вам не мог не сказать.

Обитатель свалки сделал большой глоток, поперхнулся, откашлялся.

– Да он много чего болтал, ему везде черные дыры и могилы мерещились. Допился до белой горячки, вот наяву и бредил. Оттого и помер, несчастный.

Значит, и сюда они зря бежали, подумал Ромка и с неприязнью покосился на Григория. Осуждает пьяницу, а сам-то кто? У дядьки Гаврилы хоть дом свой был, и жена, и, наверное, дети, а этот сидит среди гор отбросов, потому как сам является самым настоящим отбросом общества. Хотя… Хотя назвать Гришу алкашом нельзя никак – перегаром от него не несет, и пьяным они его никогда не видели. Оно и понятно – пьет чай вместо водки. И денег он у них не просит, как другие нищие алкоголики. Очень странный бомж. Непьющий. По идее, должен голодать, а сам вон какой упитанный. Хотя нет, он не упитанный, а, скорее, накачанный, будто в тренажерный зал регулярно ходит.

– Рома, пойдем, – нетерпеливо взглянув на часы, Венечка подтолкнул друга. Но тот остался сидеть, продолжая незаметно разглядывать странного бомжа.

А Григорий спокойно допивал свой чай, грязными руками удерживая большую кружку. Странно, что под его ногтями нет черноты, и подстрижены они аккуратно. А пальцы у него нечистые от костра, но без въевшейся грязи, которой не может не быть у давно немытого человека. И шея аккуратно выбрита. А какие у него волосы? Из-под шапки их не видно, но, скорее всего, короткие и, судя по бровям, русые. А глаза… Глаза глубоко посаженные. И ямочка на подбородке.

«Он похож на какого-то актера», – явственно прозвучали в Ромкиной голове Лизины слова о парне из кафе. Он опустил глаза, чтобы бомж не заметил его волнения. Не Гриша ли является тем самым парнем? И не потому ли Лиза то и дело мыслями возвращалась к этой свалке? И тут его мозг молнией пробило еще одно Лизино высказывание: «И бомж какой-то киношный!» Да-да, именно так она и воскликнула, шествуя между мусорных куч. Несомненно, подметила какую-то искусственность в его одежде или поведении, недаром сама была актрисой.

Следовало немедленно поговорить с Лизой.

Ромка схватил свою кружку, глотнул обжигающий напиток и вскочил.

– Идем, Венька. Может, Лешка у своей подруги, а мы ее здесь ищем.

Григорий поднял руку в прощальном жесте:

– Желаю успеха.

– Спасибо. До свидания.

От костра Ромка отбежал недалеко. Не в силах сдерживать нетерпения, он заскочил за высокую мусорную кучу, откуда бомж не мог его ни видеть, ни слышать, и вытащил телефон. Лиза откликнулась после первого же сигнала.

– Лиза, это снова Рома. Ты ничего нового еще не вспомнила?

– К сожалению, нет.

– Тогда послушай меня. Тот парень, к которому подошла Лешка и которого вы с ней видели в кафе, он не мог быть переодетым…

Договорить он не успел, так как Венечка неожиданно сильно толкнул его в бок. Ромка повернулся и рядом с собой увидел невесть откуда взявшегося второго бомжа – Аркадия.

– Лиза, а как там погода? – сказал он первое, что пришло ему в голову.

– Погода? При чем тут погода?! – закричала Лиза.

А Аркадий приблизился к нему вплотную. Губы его раздвинулись в улыбке, и улыбка эта показалась Ромке страшным оскалом.

– Здравствуйте, – пятясь назад, сказал Венечка.

– Здравствуйте. Гуляете или ищете что?

– Я тебе попозже перезвоню, – сказал Ромка Лизе и тоже чуть отступил назад. – Да мы… У меня сестра пропала… Мы подумали, может, она к усадьбе побежала, решили у вас или у Григория спросить, не видели ли вы ее где…

– Какую еще сестру?

– Девочку, которая с нами в прошлый раз здесь была… – Ромка отступил еще дальше, сжал Венечкин локоть и шепнул: – Бежим!

Еще секунда – и у них бы пятки засверкали, и бомжи их только бы и видели. Но Аркадий вдруг сказал:

– Рыженькую такую? Видел я ее.

– Где? – Ромка сделал к нему шаг, и страшный удар сбил его с ног. И все вокруг погрузилось во мрак.

Ромка очнулся и в первый момент подумал, что ослеп – вокруг была кромешная тьма. Он потрогал глаза, схватился за голову, охнул от боли и прямо над собой вдруг услышал такой родной голос:

– Ромочка, как я рада, что ты жив.

– Лешка! Лешка, это ты? Нашлась? А Венька где?

– Я тоже здесь, – отозвался Венечка.

Ромка вдохнул влажный, холодный и спертый воздух, схватил сестру за руку:

– А где мы все?

– В каком-то подземелье. Венечка мне уже рассказал, как вы здесь очутились.

– А ты как сюда попала? Узнала этого бомжа на станции, да? А зачем ты за ним пошла? Не могла нам позвонить? Или закричать, когда он тебя схватил? Там же полно людей!

– Все было не так. Я не сразу его узнала. Мы шли с девчонками, я сначала увидела Анри, помахала ему рукой и чуть-чуть от них отстала. Лиза вошла в вагон, я заспешила, чтобы успеть с ней проститься, наткнулась на какого-то парня и вспомнила, что видела его вчера в кафе, а до того еще где-то, ну и кивнула ему на всякий случай как знакомому. И даже оглянулась. А он стоял и тоже на меня смотрел, потом подозвал к себе. Тогда я сказала Машке, что мне нужно отойти, и пошла к нему, чтобы узнать, кто он такой. А он отступил за деревья и пригласил меня в свою машину.

– Лешка, ты что, с ума сошла? Даже маленькие дети знают, что нельзя садиться в машину к посторонним людям.

– А я не собиралась к нему садиться, хотя и не считала его посторонним. Я один только шаг к машине сделала, как вдруг поняла, что это бомж со свалки. Мне стало страшно, я повернулась, чтобы убежать. А он меня схватил и стукнул так, что я чуть не задохнулась, и только здесь пришла в себя. Но как вы-то, такие умные, могли попасться?

– Сам не знаю как, – вздохнул Ромка.

– Всего не предусмотришь, – с кислым смешком добавил Венечка. – Но я уверен, что нас спасут. И Лиза должна понять, что мы в опасности. И Артем с Петром Ивановичем, когда не смогут до нас дозвониться.

– Поймут – и что? Вы же не сказали Артему, куда пошли.

– Я и сам себя за это ругаю. Думал, что всегда успею ему позвонить. Ну да чего теперь пилить опилки? Вот интересно, зачем бомжам понадобился весь этот маскарад? – Ромка приподнялся, с помощью Лешки сел, держась за стенку, встал. Стена на ощупь была кирпичной. – Наверное, это и есть то самое подземелье, которое я искал в усадьбе. Погреб или ледник, зуб даю. Неужели здесь и в самом деле тайник с сокровищами и бомжи его охраняют?

– Как бы не так. Здесь никакие не сокровища, а какой-то склад. Ящики с мылом, мешки с крупой… Я тут все прощупала.

– Склад? На свалке? Кому понадобилось его здесь устраивать?

Ромка сделал маленький шажок и наткнулся на ряд стоящих один на другом деревянных ящиков. Верхний оказался открытым. Гладкие бруски в нем и впрямь были как мыло. Оставив ящики, он отступил назад, наткнулся на туго набитый мешок, умудрился его развязать и влезть рукой в вещество, которое Лешка назвала крупой. А когда попробовал его размять и понюхать, то страшная догадка осенила его.

– Никакое это не мыло! И не крупа.

– А что же?

– Я так думаю, тут взрывчатка, скорее всего тротил.

– Ты… в этом уверен? – почему-то шепотом спросил Венечка.

– Ага. А здесь еще какая-то дверь. Значит, есть еще одно помещение, а мы находимся в предбаннике. Представляю, сколько тут всяких боеприпасов! От такого количества вся наша Медовка может взлететь на воздух и превратиться в кашу.

– Значит, это склад террористов? – уточнила сестра.

– Скорее всего, – сумрачно отозвался Ромка и сел на пол прямо там, где стоял, чтобы не упасть от головокружения.

– А с террористами шутки плохи, – озвучил его мысли Венечка.

– Ты хочешь сказать, что они не оставят свидетелей в живых, да? – необычно высоким и тонким голосом спросила Лешка. – Но если они нас сразу не убили, и даже Венечкины очки не разбили, то, быть может, это не входит в их планы?

– Конечно, не входит, даже и не думай об этом, – самым бодрым тоном, на какой только был способен, ответил Ромка, а Венечка молча сжал его руку своей.

В подземелье было холодно, но душно, и очень хотелось пить. Ромка проверил свои карманы, не завалялась ли там хотя бы жвачка. Но нет. Охранники выгребли оттуда все, осталось лишь немного молотого перца, который высыпался из пакетика. Он поднес руку к глазам, чихнул и высветил циферблат часов – часы бандиты или забыли с него снять, или не посчитали нужным.

– Только три часа дня. А мне показалось, что прошла целая вечность.

Ни Лешка, ни Венечка не проронили ни слова. И стало тихо, как в могиле.

Первой заговорила Лешка.

– Рома, ты ведь придумаешь, как отсюда выбраться? – в ее голосе слышались надежда и вера в его способность находить выход из любого положения.

– А я что делаю! Не мешай! – нарочито грубо бросил Ромка, а сам подумал, что если их не найдут и не спасут, то самим им отсюда сроду не выкарабкаться. Это только в книжках узники находят выход из любых подземелий. А они будут тут сидеть, как в мышеловке, пока их отсюда не выведут и не увезут куда-нибудь подальше от свалки, к примеру, на Чистое озеро, где утопят, как котят, а все подумают, что это очередной несчастный случай. И он больше никогда в жизни не поднимется в небо на воздушном шаре. И не станет самым знаменитым в мире сыщиком. И не снимет никакого кино. И не увидит маму с папой. И Лизу.

Ромка схватился за голову и с трудом сдержал стон. А когда опускал руку, то нечаянно коснулся Лешкиного лица. Оно было мокрым.

– В глаз что-то попало, – сказала Лешка.

– А я, кажется, кое-что придумал, – тут же объявил он.

– Что?! – дуэтом вскричали Лешка с Венечкой.

– У меня осталось немного перца, а когда я смешаю его с песком, то его станет много. И когда нас отсюда поведут, то постараюсь этих бомжей нейтрализовать.

Ромка собрал с пола песок, насыпал к карман, перемешал, поднес к носу полученную смесь и громко чихнул. Потом зачихали все.

– Вот видите, смесь едкая. Обязательно их ослепит.

Венечка встал, на что-то наступил и вытянул из-под мешка длинный и тонкий металлический прут.

– А вот это нам не пригодится?

– Еще как пригодится! – с преувеличенной радостью воскликнул Ромка и принялся ковырять прутом кирпичную кладку. Но стена, несмотря на свой почтенный возраст, не поддавалась. Скоро Ромка осознал бесплодность своих усилий, устал, и снова на него накатили тоска и отчаяние.

А Лешка прекрасно понимала, в каком безвыходном положении они находятся.

«Как же я хочу домой! Ну как же я хочу домой», – безмолвно повторяла она одно и то же, и новые слезы катились по ее щекам.

– Может быть, Артем догадается сбегать к жене дядьки Гаврилы, – сказал Венечка.

– Конечно, догадается, – подхватил Ромка.

Лешка ничего не сказала, а вскоре и плакать перестала. Она очень замерзла и оцепенела. Тогда Ромка придвинулся к ней, все трое притулились к мешкам со взрывчаткой, прижались друг к дружке, чтобы хоть как-то согреться, и задремали.

Проснувшись, как от толчка, Ромка не сразу вспомнил, где они находятся. А когда осознал, к нему вернулось чувство обреченности, и он решил больше не спать, чтобы не страдать при пробуждении.

На часах было девять вечера.

Когда в следующий раз Ромка негнущимися пальцами надавил на кнопочку, чтобы осветить циферблат, было уже одиннадцать. На улице давно стемнело. Чего же ждут бандиты?

Лешка зашевелилась. Чувствовалось, как она дрожит.

– Может быть, они нас тут замуровали? Хотят уморить голодом?

Ромка по природе был оптимистом и даже в такой обстановке сумел найти хорошую сторону.

– Хорошо бы, если б замуровали. Для нас это был бы наилучший вариант. Дней пять без воды мы как-нибудь протянем, а за это время Артем с Петром Ивановичем и Алексеем нас точно из-под земли достанут.

Но не успел он это сказать, как сверху послышался громкий скрежет. Люк отошел в сторону, и высоко вверху показались яркие звезды. Вниз упала лестница, звезды сменил слепящий свет фонаря, и раздался мерзкий голос Аркадия – он больше не притворялся убогим бомжом:

– Выходите! Живо!

Глава XV

Хорошо иметь друзей

Ромка выбрался из подземелья первым, оглянулся и содрогнулся: лаз чернел позади, как разверстая могила. А неподалеку стоял домик из картонных коробок. Дядька Гаврила, должно быть, пришел к бомжам, случайно увидел раскрытый люк, и ему быстро закрыли рот.

После кромешной темноты обычная ночь показалась Ромке светлыми сумерками, и он сразу заметил стоящий поодаль фургон «Газель». Оттуда вышли два человека и направились к ним.

Ромка понял, что медлить нельзя.

Григорий стоял с ними рядом, а Аркадий отвернулся и шагнул к бандитам. Лешка с Венечкой дышали Ромке в спину. Не стоило дожидаться лучшего момента.

Ромка зачерпнул в своем кармане полную горсть перца с песком, швырнул ее в глаза Григорию и с криком «бегите!» бросился наутек.

Бандит взвыл, как дикий зверь, но успел ухватить Лешку за руку. А Венечка, вместо того чтобы уносить ноги, кинулся на Григория, размахивая прихваченным из подземелья железным прутом. Но «бомж» выхватил у него прут и сбил с ног. Сам Ромка не успел сделать и нескольких шагов, как оказался в руках у Аркадия.

И люди из «Газели» в два прыжка оказались рядом с ними.

– Оставь, я сам с ним разберусь, – сказал один из них Аркадию.

«Бомж» толкнул Ромку к бандиту, тот протянул к нему руки, но не схватил, а вдруг резко развернулся и что было силы ударил Аркадия в подбородок. Преступник не ожидал нападения и свалился на грязь, как куль с мукой. С преогромным удивлением Ромка увидел, как на руках у Аркадия защелкнулись наручники. Второй бандит похожим ударом нейтрализовал Григория и тоже надел на него наручники. А когда выпрямился, то направился к трясущейся в ознобе Лешке и погладил ее по голове:

– Не бойся, все в прошлом. Все хорошо. – И повернулся к Ромке. – А с тобой будет отдельный разговор. Сколько раз просил: никакой самодеятельности.

И Ромка узнал этот голос.

– Алексей, – только и сказал он и заморгал внезапно повлажневшими глазами.

Но плакать было некогда. События разворачивались непостижимо быстрыми темпами.

Алексей выхватил рацию, что-то в нее сказал, и на свалку вырулила еще одна машина – большая, полицейская. Из нее выскочили люди, побросали внутрь Аркадия с Григорием, забежали за картонный домик и спустились в «черную дыру». А следом подкатил еще один автомобиль – старая «восьмерка». Из нее грузно выбрался Петр Иванович, выскочил Артем, а вслед за ним выпрыгнула… Лиза.

Артем бросился к Лешке, снял с себя куртку, набросил ей на плечи, прижал к себе и с огромным облегчением выдохнул:

– Нашлась!

– А почему ты меня не приглашал танцевать? – стуча зубами, спросила Лешка.

– Когда? Ты это о чем? – оторопел Артем.

– В кафе. Когда мы с Лизой познакомились. Ты с ней танцевал, а со мной – нет.

– Так я думал, что ты не хочешь. Ты сидела с таким лицом…

И Лешка, несмотря на только что пережитый ужас, почувствовала себя счастливой, как никогда. А Ромка кинулся к Лизе:

– А как ты здесь оказалась?

Улыбка будущей кинозвезды осветила свалку.

– Не дождалась тебя, взялась за дело сама.

– Нет, правда? Ты вспомнила о переодетом бомже, да?

– Не сразу, но вспомнила, – кивнула Лиза.

– А ты знаешь, что у них там? Склад взрывчатки! Пойдем смотреть! – Ромка метнулся к подземелью, но Петр Иванович успел поймать его за плечо и подвел к своей машине.

– Здесь теперь и без вас разберутся. Поехали.

Отставной майор галантно усадил Лизу вперед, четверка друзей угнездилась на заднем сиденье, и «восьмерка» тронулась с места.

И тут Лешка окончательно пришла в себе, и теперь ее больше всего занимал вопрос, что происходит с домашними.

– Нина Сергеевна и Маргарита Павловна уже с ума сошли, да? – спросила она у Артема.

– Жан-Жак – вот тот очень за вас переживал. А они обе даже ни о чем не догадываются, потому что остались ночевать в Москве.

– Повезло-то как и им, и нам! – воскликнул Венечка.

Через пять минут машина остановилась у дома с мансардой. Отважно затявкали щенята, из дома выбежали Жан-Жак с Анри, Аллой и ее подругой Лерой. Венечку чуть не сбил с ног счастливый Дожик, но Жан-Жак не дал мальчику упасть и заключил в объятия.

– Ну наконец-то! Я так волновался, буквально рвал на себе волосы. Вас оставили на меня, доверили, а я недосмотрел.

– Не переживайте, все в прошлом, – Ромка погладил Жан-Жака по спине и подбежал к Алле.

– А ты почему здесь?