Любят только раз Линдсей Джоанна
— Полагаю, много скандального.
— Я этому не верю, — лукаво улыбнулась Регина. — Но вам нечего бояться. Тони и его брат Джеймс тоже не могут похвастаться безупречной репутацией, однако я люблю их обоих.
— Обоих? Тони и Джеймса Мэлори?! Боже правый, не хотите ли вы сказать, что Джеймс Мэлори тоже ваш любовник?
Реджи распахнула глаза от изумления, потом закусила нижнюю губу, чтобы не расхохотаться, и все-таки не выдержала.
— Не вижу ничего смешного, — холодно заметил Николас.
— Значит, вы подумали, что Тони и я… о, превосходно! Я обязательно расскажу об этом Тони… нет, лучше не надо. Он не поймет. Вы, мужчины, иногда бываете ужасно скучными, — вздохнула она. — Видите ли, он мой дядя.
— Если вы предпочитаете называть его именно так…
Реджи снова засмеялась:
— Вы мне не верите?
— Моя дорогая мисс Эштон…
— Леди Эштон, — поправила она.
— Ну хорошо, леди Эштон. Вы, наверное, знаете, что сын Джейсона Мэлори, Дерек Мэлори, мой близкий друг и…
— Знаю.
— Знаете?
— Да, вы дружите с детских лет, вместе учились, но закончили обучение на несколько лет раньше него. Вы один из немногих, кто испытывал к нему искреннюю симпатию, и он любил вас. И я тоже люблю вас за то, что вы стали его другом, хотя мне было всего одиннадцать, когда Дерек впервые рассказал мне о вас. Но мы никогда раньше не встречались. Где же я могла еще слышать о вас, лорд Монтьет? Кузен Дерек мне все уши прожужжал рассказами о новом друге.
— Но почему же он мне никогда не говорил про вас? — перебил ее Николас.
— А зачем? — возразила Реджи. — Думаю, у вас и без того было о чем поговорить. Младшие дети в семье — не слишком интересная тема для молодых людей.
Николас сурово нахмурился:
— Держу пари, вы это придумали.
— У вас есть на то все основания, — спокойно заметила Реджи, глядя на него смеющимися глазами. Черт возьми, да она просто красавица!
— Сколько вам лет?
— Вы больше не сердитесь?
— А разве я сердился?
— Конечно, — улыбнулась она. — Только не знаю, что вас так разозлило. Хотя сердиться нужно мне. Если угодно, мне девятнадцать, хотя вам и не следовало об этом спрашивать.
Николас опять почувствовал себя с нею легко и свободно. Она прелестна! Ему захотелось обнять ее, и он туг же решил больше не напоминать ей о приличиях.
— Это ваш первый сезон, Регина?
Ей понравилось, как он произнес ее имя.
— Значит, вы поверили, что я та, за кого себя выдаю?
— А что мне остается делать?
— Похоже, вы разочарованы, — колко заметила она.
— Я в отчаянии. — Он осторожно притронулся к ее щеке. — Мне бы не хотелось, чтобы ты была невинной. Ты должна ясно понимать, о чем идет речь, когда я говорю, что хочу заняться с тобой любовью, Регина.
Сердце у нее заколотилось.
— Ты этого хочешь? — еле слышно прошептала она и тут же испугалась. Она, не должна поддаваться соблазну. — Конечно, хочешь, — лукаво добавила она, — по глазам видно.
— Как ты догадалась?
— Ну вот, вы опять сердитесь, — невинно улыбнулась она.
— Черт побери! — вспылил Николас. — Да можешь ты побыть серьезной хотя бы минуту?
— Если я стану серьезной, лорд Монтьет, нам с вами не избежать неприятностей.
Он заглянул в ее загадочные темно-голубые глаза. Боже правый, сколько тайн скрыто за этой невинной оболочкой.
Реджи прошла на середину комнаты, а когда снова обернулась, на ее губах уже играла лукавая улыбка, а в глазах вспыхивали искорки смеха.
— Это мой второй сезон. Мне приходилось видеть и более дерзких мужчин, — заметила она.
— Не верю.
— Что существуют мужчины, подобные вам?
— Нет, что это второй сезон. Вы замужем?
— Вы полагаете, мне следует быть замужем, так как я уже два года выезжаю в свет? Увы, должна вас огорчить. Несмотря на все старания родных, они не могут найти подходящего жениха. Все это крайне утомительно, смею вас уверить.
Николас засмеялся:
— Как жаль, что в прошлом году я вынужден был поехать в Вест-Индию по делам. Иначе я бы встретился с вами.
— И просили бы моей руки?
— Я бы сделал предложение… другого рода. Реджи вспыхнула:
— Вы забываетесь, сэр. Это непростительная дерзость с вашей стороны.
— И все же я не так дерзок, как хотел бы быть. Он действительно опасен, этот красивый, порочный обольститель. Почему же тогда она не боится оставаться с ним наедине? Рассудок давно уже твердит, что ей следует быть осторожнее.
Затаив дыхание, она смотрела, как он подходит к ней. Реджи не двинулась с места, и он улыбнулся. На нежной шее у нее пульсировала тоненькая жилка, и ему ужасно захотелось прикоснуться к ней губами.
— Интересно, вы на самом деле так невинны, как кажетесь, Регина Эштон?
Твердо решив не поддаваться чувствам, она холодно произнесла:
— Зная мою семью, лорд Монтьет, вы не должны были бы в этом сомневаться.
— А почему же вы не чувствуете себя оскорбленной? Я вас похитил, отвез в свой дом. — Он внимательно изучал ее лицо.
— О, мне это показалось забавным, — призналась Реджи и добавила:
— Конечно, я боялась, что дядя Тони узнает, кто меня увез, и разнесет ваш дом прежде, чем вы вернетесь. Вот был бы переполох! Такой секрет не удалось бы долго сохранить, вам пришлось бы на мне жениться. И это было бы ошибкой. Мы совершенно не подходим друг другу.
— Вы так считаете? — спросил Николас, явно заинтересованный.
— Разумеется! — воскликнула она с наигранным ужасом. — Я буду любить вас как сумасшедшая, а вы тем временем будете продолжать распутную жизнь и разобьете мне сердце.
— Вы совершенно правы, — вздохнул он, продолжая игру. — Из меня получится никудышный муж. Особенно если меня силой притащат к алтарю.
— И вы не согласились бы на это, даже погубив мою репутацию?
— Нет.
Ей совсем не понравился его ответ. Николас и сам был недоволен своей откровенностью. Янтарные глаза стали еще ярче, как будто в них вспыхивали золотые язычки пламени. Реджи невольно вздрогнула: интересно, каков он в гневе?
— Вам холодно? — спросил Николас. «Неужели он осмелится обнять меня?» — в смятении подумала Реджи. Она взяла со стула плащ и накинула на плечи.
— Думаю, мне пора…
— Я вас испугал, — мягко сказал он. — Поверьте, у меня и в мыслях не было…
— Боюсь, сэр, мне слишком хорошо известны ваши намерения, — заметила Реджи.
Она наклонилась, чтобы завязать ленты на туфлях, а когда выпрямилась, то очутилась в его объятиях. Все произошло слишком быстро, она даже опомниться не успела, как он уже целовал ее. Она чувствовала на своих губах вкус бренди. О, она и не знала, что это так приятно!
Никогда ее не целовали с такой страстной дерзостью, она впервые ощутила, каким захватывающим может быть мужское желание. Ошеломленная, возбужденная своим открытием, она едва дышала, а Николас еще крепче прижал ее к себе. Что с ней творится? Какое новое чувство пробуждается в ее теле?
Его губы скользнули по ее шее к впадинке у горла, прикоснулись к бьющейся жилке, и поцелуй опалил ее кожу.
— Вы не должны… — прошептала Реджи, не узнавая собственного голоса.
— О нет, любовь моя, должен, — возразил он, сжимая ее в объятиях.
Реджи вздрогнула. Это уже перестает быть забавным. Его губы вновь коснулись ее шеи, и она застонала.
— Отпустите меня, — выдохнула она. — Дерек вас возненавидит.
— Мне все равно.
— Мой дядя вас убьет.
— Я согласен. Ну нет, довольно.
— Вряд ли вы станете так думать, когда окажетесь под дулом его пистолета. А теперь отпустите меня, лорд Монтьет!
Николас медленно опустил ее на пол, не разжимая объятий:
— Вы будете жалеть?
Он стоял так близко, что Реджи чувствовала жар его тела.
— А вы как думали? Я не хочу, чтобы вы погибли из-за… безобидной проделки.
— Вы считаете безобидной проделкой мое желание заняться с вами любовью? — усмехнулся Николас.
— Я имела в виду не ваше оскорбительное предложение, а то, что вы привезли меня сюда по ошибке. Впрочем, мне придется долго уговаривать Тони забыть эту историю.
— Значит, вы собираетесь меня защищать? — тихо спросил Николас.
Реджи отстранилась. Невозможно думать, когда он так близко. Плащ упал к ее ногам, и Николас, галантно подняв его, с поклоном передал ей.
Реджи вздохнула:
— Если Тони не узнал, кто мой похититель, я не стану называть ваше имя. Но если он знает… тогда я попытаюсь как-нибудь спасти вас. Но вы должны сейчас же отвезти меня к нему, пока он не наделал глупостей. Он может всем рассказать, что меня похитили, и такое начнется!
— По крайней мере вы оставляете мне надежду, — улыбнулся Николас. — Может, я был бы плохим супругом, но любовник из меня вышел бы отменный. Вы принимаете мое предложение?
— Мне не нужен любовник! — оскорбленно воскликнула Реджи.
— В этом сезоне мы будем часто встречаться. Надеюсь, вы измените свое мнение.
"Он неисправим», — думала она, пока Николас провожал ее до кареты. Реджи вынуждена была признать, что будет лучше, если Тони уговорит дядю Джейсона согласиться на ее предложение, потому что Николас Эден может погубить ее.
Глава 6
— Жаль, по моей вине вы пропустили бал. Николас остановил экипаж за несколько домов от особняка Энтони Мэлори. Его глаза ласкали лицо Реджи.
Она усмехнулась:
— Держу пари, вы больше жалеете о том, что его не пропустила Селена Эддингтон.
— И вы проиграли, — вздохнул он. — Не понимаю, зачем я это сделал. Наверное, виновато вино. Хотя теперь это не важно.
— Чепуха! Вы просто с ума сошли от ревности, ведь вы, решили, что у нее свидание с Тони.
— Вы снова ошиблись. Мне не знакомо чувство ревности.
— Вам повезло!
— Вы мне не верите?
— Просто не могу придумать другого объяснения. Иначе зачем вам запирать любовницу на целый вечер? Вы даже не остались с нею.
— Вы говорите это таким сердитым тоном, — засмеялся Николас. Реджи вспыхнула:
— В любом случае вам не нужно сокрушаться, что я пропустила бал. Я об этом не жалею.
— Потому что встретились со мной? — подхватил Николас. — Вы подаете мне надежду, любовь моя. Реджи холодно окинула его взглядом:
— Не хотелось бы разочаровывать вас, лорд Монтьет, но ваше предположение ошибочно. Я бы с радостью осталась дома.
— Я бы тоже никуда не поехал» если бы вы остались со мной. Но еще не поздно, мы можем вернуться ко мне.
Реджи покачала головой, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Странно, почему ей так легко и весело с этим человеком? Тем не менее она должна его покинуть и выбросить из головы сегодняшнюю историю.
— Мне пора, — тихо сказала она.
— Знаю. — Пальцы Николаса стиснули ее затянутую в перчатку руку, но он скорее хотел удержать ее, а не помочь выйти из кареты. — Можно поцеловать вас на прощание?
— Нет.
— Один поцелуй, чтобы пожелать вам спокойной ночи.
— Нет.
Свободной рукой он приподнял ее подбородок. Садясь в карету, Николас не взял ни шляпы, ни перчаток, и Реджи чувствовала на щеке его горячие пальцы. Она не могла пошевелиться и с замиранием сердца ждала, когда он сделает то, в чем она ему отказала.
Его поцелуй не был похож ни на один из тех, что , ей довелось испытать ранее. Теплые губы властно прильнули к ее рту, и Реджи казалось, что она растворяется в этом поцелуе.
— Уходите, пока я окончательно не потерял голову, — хрипло сказал Николас.
Он помог оцепеневшей Реджи выйти из кареты и проводил ее до особняка Мэлори.
— Вам лучше не ходить со мной, — прошептала она. Дверь освещали фонари, и она уже представила, как на пороге возникает Тони и направляет пистолет на Николаса Эдена. — Нет необходимости меня сопровождать.
— Дорогая моя, возможно, я достоин порицания, но еще никто не усомнился в том, что я джентльмен. А джентльмен всегда провожает даму до дому.
— Вздор! Вы бываете джентльменом, когда вам это выгодно, а сейчас в вас говорит обыкновенное упрямство.
Николас заметил ее тревогу и усмехнулся:
— Вы боитесь за меня?
— Да, боюсь. С Тони можно договориться, но порой он становится неуправляем. Он не должен вас видеть, пока я не объясню ему, что ничего особенного не случилось.
Николас остановился и повернул ее лицом к себе:
— Если он так легко приходит в ярость, я не отпущу вас одну.
Он собирается защищать ее от Тони. Реджи с трудом подавила смех.
— За меня не беспокойтесь. Мы с Тони большие друзья, он даже жертвует ради меня холостяцкой жизнью, забывая на время свои развлечения и привычки. А вот вам не стоит попадаться ему на глаза, — сухо добавила она.
Николас подвел ее к двери и с усмешкой сказал:
— Хорошо, я уступаю. Хотя, если я что-то делаю, на то есть свои причины. И я провожу вас до двери, Реджи хотела возразить, но они уже были на крыльце. Замирая от страха, она молила Бога, чтобы их не услышали в доме. Обернувшись к Николасу, она прошептала:
— Какие причины… Но он перебил ее:
— : Видите, теперь у меня есть повод еще раз пожелать вам спокойной ночи.
Это была страсть, жгучая, испепеляющая. Для Реджи все перестало существовать, она чувствовала, что принадлежит только ему.
Когда поцелуй закончился, Николас почти оттолкнул ее от себя, но продолжал сжимать ее руки, тяжело дыша и глядя на нее янтарными глазами.
— Я хочу тебя, милая Регина. Не заставляй же меня слишком долго ждать.
Когда она наконец очнулась, Николас уже уходил. Ей вдруг захотелось броситься за ним, но она сдержала этот порыв. Реджи стояла у двери с бешено колотящимся сердцем и подкашивающимися от слабости ногами.
Возьми себя в руки, дурочка. Тебя ведь и раньше целовали. Но так — никогда!
Реджи дождалась, пока Николас сел в карету, и, вздохнув с облегчением, вошла в дом. В ярко освещенном холле, к счастью, никого не было. Из полуоткрытой двери кабинета Тони в коридор проникал свет. Она медленно подошла, надеясь, что дядя сидит там, а не прочесывает Лондон в поисках своей племянницы.
И он действительно сидел в кабинете, обхватив голову руками и запустив пальцы в черные густые волосы, словно пытаясь вырвать их с корнем. Перед ним стоял графин с бренди и стакан.
Увидев его в таком горе и отчаянии, Реджи почувствовала себя виноватой. Она развлекается, а человек, которого она любит больше всех на свете, с ума сходит от тревоги. Она не спешила его успокоить, а всячески тянула время, наслаждаясь каждой минутой, проведенной с Николасом. Как она могла быть такой эгоисткой?
— Тони!
Он вздрогнул и поднял голову. На его красивом лице мелькнуло удивление, потом радость. Он бросился к ней и так крепко стиснул ее в объятиях, что у нее чуть ребра не затрещали.
— Господи, Реджи, я чуть с ума не сошел! Я так не волновался с тех пор, как тебя увез Джеймс… впрочем, сейчас не время об этом вспоминать. — Он окинул ее тревожным взглядом. — Все в порядке?
— Все хорошо, Тони, правда.
Она в самом деле выглядела прекрасно. На платье ни единой складочки, каждый завиток прически на своем месте. Но она же пропадала целых три часа, страшно подумать, что с ней могло бы случиться.
— Я убью его. Это первое, что я сделаю завтра утром, как только узнаю, где живет этот чертов прохвост!
Так вот почему он не разнес особняк Монтьета.
— Это простое недоразумение. Тони, — начала девушка, — ошибка…
— Знаю, Реджи. Кучер уже сказал мне. Проклятый идиот уверял, что Монтьет быстро привезет тебя обратно, что они с леди Эддингтон… ну, в общем… думаю, ты понимаешь… О, тысяча чертей!
— Да, Тони, понимаю. — Реджи улыбнулась, заметив его смущение, и тут же поспешила добавить:
— А тот бедняга думал, что ты и его…
— Ни слова больше! Ему нет оправдания!
— Тонн, представляешь его лицо, когда он понял свою ошибку! — хихикнула Реджи. — О, как бы я хотела это видеть!
Энтони нахмурился:
— А ты разве не видела?
— Но я же не ездила к Шепфордам. Он оставил меня в своем доме, а сам отправился на бал. Он ведь хотел, чтобы на бал не попала леди Эддингтон. И можешь представить, как он изумился, увидев ее среди гостей. Он не знал, кого запер в своем особняке.
— Он запер тебя в своем доме?
— Там было очень удобно и хорошо, — поспешила заверить его Реджи. — И я почти не оставалась с ним наедине… совсем недолго. Он не причинил мне никакого вреда и тотчас же отвез меня сюда.
— Ты его защищаешь?! Если бы я знал, где он живет, то давно бы отправил его к праотцам. Но этот дурак кучер не смог мне толком ничего объяснить, и пришлось гонять человека по лондонским клубам. Однако из-за проклятого бала там не было ни души. Когда мой посланный вернулся ни с чем, я готов был сам мчаться к Шепфордам, чтобы узнать адрес этого подлеца.
— И дядя Эдвард заметил бы, что меня с тобой нет. Представляешь, что бы тогда началось? Ад кромешный! — ответила за него Реджи. — Хорошо, что ты вовремя остановился и, кроме нас, никто не знает о моем похищении. Теперь нужно решить, оставаться мне у тебя или ехать домой к дяде Эдварду. Как ты думаешь?
— О нет, девочка моя. — Тони понял ее уловку. — Тебе не удастся заставить меня забыть эту историю.
— Но если ты этого не сделаешь, то погубишь мою репутацию, — серьезно возразила она. — Никто не поверит, что, проведя три часа в доме лорда Монтьета, я вышла оттуда целой и невредимой. Кстати, моя добродетель нисколько не пострадала.
Он сверкнул на нее глазами:
— Тогда я сохраню ему жизнь. Но его следует проучить, как он того заслуживает.
— Он не сделал мне ничего дурного, Тони! — с жаром воскликнула она. — И… и я не хочу, чтобы ты причинил ему зло.
— Ты не хочешь… Клянусь Богом, я ничего не понимаю!
— Он мне нравится, — просто сказала Реджи. — Он похож на тебя.
Лорд Мэлори побагровел от гнева:
— Я убью его!
— Успокойся! — закричала она. — Ты бы никогда не принудил девушку силой, и в этом вы с ним схожи.
— Он целовал тебя?
— Ну…
— Конечно, целовал. Только круглый идиот не сделал бы этого. Клянусь, я…
— Нет! При встрече с ним ты притворишься, что даже имени его не знаешь. Сделай это для меня, Тони. Иначе, если ты убьешь его, я тебя не прощу. Сегодня вечером мне было хорошо, как никогда в жизни! — Поняв, что сказала лишнее, она умоляюще добавила:
— Пожалуйста, дядя Тони.
Он хотел что-то сказать, но лишь нахмурился и тяжело вздохнул.
— Он тебе не пара, кошечка моя. И ты сама это знаешь, ведь так?
— Знаю. Если бы он не был таким повесой, я бы не раздумывая женила его на себе.
— Только через мой труп!
Реджи одарила его чарующей улыбкой:
— Я знала, что ты скажешь именно так.
Глава 7
Реджи сидела перед зеркалом, рассматривая маленькое пятнышко на шее. Знак любви Николаса Эдена. Она тихонько прикоснулась к коже. Хорошо, что она вчера не сняла плащ у Тони. Придется некоторое время носить шарф.
Она встала позже обычного, ее кузины и кузены, должно быть, уже позавтракали. Если они дома, придется рассказать придуманную совместно с Тони историю: когда Реджи приехала. Тони не было дома, она долго его ждала, затем они разговаривали о деле, на бал Реджи безнадежно опоздала, поэтому Тони отвез ее домой к дяде Эдварду, и она сразу легла спать.
Прежде чем отвезти ее домой, Тони вчера послал Эдварду записку, в которой сообщал, что Реджи не приедет на бал, хотя не объяснил причины.
Вздохнув, Реджи позвонила и лихорадочно начала искать шарф. Мэг тоже ни к чему видеть ее синяк.
Когда через полчаса она вошла в гостиную, там уже сидели тетя Шарлотта, кузины Диана и Клэр, а также приехавшие с визитом леди Брэддок с дочерью, миссис Фарадей с сестрой Джейн и еще две дамы, которых Реджи не знала. Все как по команде повернулись к ней. Реджи чувствовала себя ужасно неловко, ведь ей придется говорить им заведомую ложь.
— Регина, дорогая, — сочувственно проговорила миссис Фарадей. — Вы прекрасно выглядите… если принять во внимание обстоятельства…
Реджи чуть не упала. Это невозможно! Нет, просто у нее совесть нечиста, поэтому ей кажется, что все знают о ее вчерашнем приключении.
Николас Эден, четвертый виконт Монтьет, вытянулся на постели, заложив руки за голову. Проснулся он уже час назад, но, как видно, не собирался вставать. Он уже пропустил утреннюю прогулку верхом. Неотложных дел у него сегодня не было. Нужно лишь написать очередное письмо графу Пенвичу, однако это не к спеху. Все равно письма не дают никакого результата, так зачем портить себе настроение.
Да, еще надо переговорить с судовладельцем из Саутгемптона и отменить погрузку корабля в Вест-Индию. Николас давно намеревался оставить Лондон, но вчерашний вечер изменил его планы.
Регина. Он произнес имя вслух, как бы пробуя его на вкус. Ре-ги-на. Очаровательное, хрупкое создание. Черные локоны и синие глаза, яркие, как голубой фарфор. Они улыбаются ему, а в глубине вспыхивают искорки смеха. Сколько в них жизни и огня! Регина, прекраснейшая из прекрасных, несравненная.
Николас усмехнулся. Перси бы решил, что у него мозги не в порядке. Или так и есть? Нет, конечно, нет. Хотя он никого не желал так, как он желал Регину Эштон.
Он вздохнул. Тетя Элли посоветовала бы ему не раздумывая жениться на девушке и быть счастливым. После смерти отца она единственная принимала участие в его судьбе. Бабушка… возможно, ей он тоже небезразличен, впрочем, о Ребекке, старой тиранке, нельзя сказать ничего определенного.
И еще, конечно, его «матушка». Она бы пожелала ему счастья. Это из-за нее он не мог — не осмеливался — жениться на Регине или другой девушке из порядочной семьи. Он не хотел жениться, пока женщина, которую общество считало его матерью, не покинет этот мир и не унесет с собой проклятие, тяготеющее над ним.
Николас отбросил простыню и сел. Воспоминание о любезной матушке, графине Доуэйджер, разрушило всю идиллию. Из-за нее он так редко приезжал домой в Сильверли, хотя очень любил свое поместье в Хемпшире и разлука с ним была для него пыткой. Он приезжал туда лишь в отсутствие графини, а она, в свою очередь, чтобы досадить ему, оставалась там почти круглый год.
На звонок Николаса явился камердинер Харрис и доложил, что в столовой дожидаются лорд Элден и лорд Мэлори. Николас не придал этому особого значения, поскольку друзья частенько приходили к нему без приглашения.
Когда он спустился, Дерек Мэлори сидел за столом перед огромной тарелкой с едой, а Перси стоял рядом и неторопливо пил кофе. Дерек шумно приветствовал Николаса, после чего вернулся к заигрыванию с горничной. Перси, хитро улыбаясь, поманил Николаса к себе.
— Я знаю, как зовут; птичку, которую ты вчера принес в свое гнездышко, — прошептал он, незаметно кивнув в сторону Дерека. — Он еще не знает, но к вечеру, думаю, узнает.
Николасу показалось, что его с размаху ударили ниже пояса.
— Будь любезен, скажи, откуда тебе это известно? — как можно спокойнее осведомился он.
Читать бесплатно другие книги:
