Приметы любви Остен Эмилия

Во время всего этого длинного объяснения Роберт не то что не сделал попытки приблизиться к Кэрри, он даже не посмотрел на нее. Затем потер висок и пробормотал:

– Знакомые фургоны вон там, с краю… Цыганские вардо?

– Не знаю, я их не видела, – с разочарованием пожала плечами Кэрри.

– Вы идете там? – послышался нетерпеливый окрик Артура. – Надо же, мне подъем дался легче, чем вам.

– Далеко еще? – поинтересовался Роберт и нахмурился. – Может быть, нам не стоит всем вламываться?

– Похоже, почти пришли, кроме того светлого домика с жимолостью, здесь ничего не наблюдается, – ответил Артур, стараясь делать это непринужденно и не пыхтеть. – И ты, пожалуй, прав. Давайте я схожу один?

– Лучше я. Эти типы могут быть опасны, – сказал Роберт.

Кэрри решила вмешаться.

– Не глупите, – произнесла она. – Ясный день, кругом полно народа. Мы стоим не перед заброшенным замком, а перед уютным и ухоженным домиком, рядом с которым даже зелень улыбается.

Роберт скрестил руки на груди и скептически оглядел особняк.

– Как же меня всегда удивляют выводы, сделанные девушками. Почему «улыбается»? Потому что ветки под окнами на этой стороне провисли?

– Да, – подтвердила Кэрри. – Два окна-глаза, а под ними смеющийся рот. Разве не похоже?

– Конечно, похоже. Но раз ветви отвалились и полощутся внизу – это свидетельствует как раз не об ухоженности дома, а о разгильдяйстве хозяев…

– Или временном их отсутствии! – назидательно добавил Артур.

– Или о том, что хозяин занят темными делишками старого друга, – продолжил Роберт.

– Для того чтобы во всем этом разобраться, надо зайти туда, – остановила их Кэролайн. – А то сейчас насочиняете… Стучите.

Роберт фамильярно щелкнул бронзового льва по носу и ухватился за кольцо.

– Что-то мне неуютно, – вдруг сказал он. – Кэрри… Наверное, вам стоит подождать нас снаружи.

– Ни за что, – отрезала девушка. – Если страшно – могу пойти первой сама.

– Нет-нет! – Артур протиснулся между ней и Робертом и отважным кивком призвал приятеля: – Стучи.

Ответили им незамедлительно, сразу же после первого «тук», будто бы с той стороны за дверью кто-то давно уже стоял и ждал конца их препирательств.

– Что вы хотите?

– Нам бы поговорить с Кайлом Кавендишем насчет одного человека.

– Кайл Кавендиш – это я, но я редко бываю здесь, вы застали меня случайно, потому никакого смысла в разговоре не вижу: никого тут не знаю, ни с кем не общаюсь, на ярмарке ничего не приобретаю.

– Судя по голосу, хозяин – человек молодой и неглупый, с какой стати он прячется? – прошептала Кэрри в ухо Артуру, но ее услышал и Роберт, и тот, кто находился внутри.

– Мне постоянно пытаются что-то продать, и раз уж вы пришли втроем, шансов отказаться от вашего товара с волшебными свойствами у меня никаких.

– Меня зовут Роберт Вуд, я и мои друзья живем в Лондоне, и у нас нет необходимости что-либо вам продавать. Только ответьте, не видели ли вы недавно одного человека, и мы уйдем.

– Как, вы сказали, зовут ваших друзей?

Роберт переглянулся с Кэрри и Артуром. Последний развел руками:

– Нам-то скрывать нечего.

– Артур и Кэролайн Джайлз, – четко произнес Роберт и еле увернулся от резко распахнувшейся двери.

На пороге стоял невысокий темноволосый человек в очках. Правой рукой он держался за дверную ручку, а левой сжимал кочергу, при этом под мышкой виднелась распахнутая книга.

– Джайзлов я знаю, хорошая семья. А Вуды – тоже хорошая, все люди достойные, кроме отчаянного гуляки, мота и бабника – Роберта.

Кэролайн захотелось прошипеть что-нибудь сердитое и впиться ногтями в гадкое бледное лицо, но Роберт воспринял эти слова как комплимент:

– Теперь вы поверите, что, обладая столь редкими недостатками, я никак не могу заниматься продажей всякой мелочи. Не мое это. Мы войдем?

Кайл Кавендиш посторонился, пятясь к расположенному в глубине комнаты столику, выронил книгу, приставил к камину кочергу, выпрямился и поправил очки.

– Никто из Лондона, кроме вас, тут мне на глаза не попадался. Достаточное количество жителей этого славного города я, конечно, видел, и многих из них не раз, но не здесь, а в самом Лондоне.

Роберт приветливо улыбнулся:

– Да, понимаю, вне ярмарки в такой дыре особо делать нечего, потому основное время вы проводите в столице.

– Именно. Жилище это досталось мне по наследству, но я предпочитаю находиться здесь несколько недель в году, улаживая финансовые формальности, а затем возвращаюсь в лондонскую квартиру.

Кэролайн приблизилась к окну и отодвинула занавеску, разглядывая вид на поле.

– И при всей вашей нелюбви к торговцам обычно с ярмаркой не пересекаетесь? Но в этот раз задержались? Почему? – спросила она, стараясь, чтобы ее слова прозвучали миролюбиво, но, судя по гримасе Роберта, скрыть свою неприязнь и подозрительность ей не удалось.

Кайл Кавендиш скрестил руки на груди и окинул девушку взглядом, который при других обстоятельствах Кэрри могла бы счесть нахальным. Но как раз в этот момент хозяин неожиданно расслабился и улыбнулся. Улыбка преобразила его лицо, стирая с него и растерянность, и недоумение, и испуганную воинственность.

– Потому что я собираюсь жениться.

Кэрри вздрогнула. Роберт оживился:

– Прячетесь от невесты и придумываете предлог увильнуть от этого события?

– Боюсь, что уже поздно, все ходы заботливо и нежно отрезаны.

Чувствуя легкую дурноту и опускаясь без приглашения на стул, Кэрри поразилась, как легко иногда мужчины могут шутить о подобных вещах. Только что один готовился проломить второму голову кочергой – и вот, пожалуйста, уже изливает душу.

– Но все-таки разъясните нам, при чем тут ярмарка? – напомнил Артур.

Кайл посмотрел куда-то в сторону и тихо сказал:

– Говорю же: женюсь. А на это нужны деньги, получить которые я могу в определенные даты, связанные со вступлением в наследство. Они иногда совпадают со временем проведения ярмарок. В такие годы я стараюсь обойтись парой подписей, но сейчас надо было получить круглую сумму, а это быстро не делается.

– Как зовут вашу невесту?

– О помолвке еще не объявлено. Я не мог сделать ей официальное предложение без денег.

– Достаточно письма из банка…

– Где банк – а где портной и наем карет… – вздохнул Кайл.

– И вы храните дома такую огромную сумму? – поинтересовался Роберт, подходя к столику и элегантно принюхиваясь к цветам в вазе. – Вы живете один?

– Я так и думал – меня пришли грабить. – Кайл потер руки и протянул их Роберту. – Вяжите и забирайте.

– Простите, – опешил Роберт и отступил к входной двери. – Мы, видимо, ошиблись, вы не имеете никакого отношения к нашему делу.

– Вы о ком-то хотели меня спросить, – напомнил Кайл.

– Старые друзья семьи, товарищи по детским играм, знакомые по колледжу, проживающие в Лондоне? Никого в последние дни здесь не встречали?

– Нет, я прорываюсь в банк и к нотариусу, а затем окольными путями возвращаюсь.

Кэрри резко поднялась со стула и вплотную подошла к нему, стараясь смотреть в глаза:

– И заходите в дом через окно, попутно срывая цветы с клумбы, чтобы поставить их в вазу? Я успела заметить на подоконнике следы и комья земли.

Кайл смутился:

– Нет, вхожу я через дверь, но за цветами пару раз лазил так… Чтобы лишний раз ни с кем из фермеров не встречаться. Чудовищно настырные люди.

– Но зачем вам цветы, добываемые с такими трудностями? Купили бы в городе!

– Милая леди, я же битый час пытаюсь вам втолковать: здесь сейчас ничего просто так приобрести нельзя. Сразу налетят стаи торговцев, и от моих денег не останется ни следа. За мной и так наблюдают, уж не знаю, какие просочились слухи, но многие тут считают, что могут неплохо поживиться, если я у них что-то закажу к свадьбе.

– Но тогда зачем обрывать последние в этом году астры? Скоро вам понадобится море цветов.

– Которые можно купить у приличного столичного цветочника, – отчеканил Кайл. – А цветы я просто люблю.

– Одинокий джентльмен, наслаждающийся последними месяцами свободы, может читать книгу, только если есть цветы на столе?

– Да. Я люблю хорошие книги, садовые цветы и свежесваренный кофе.

– Книга – от вынужденного безделья, а цветы и кофе отбивают запах, – заявила Кэрри, почти наседая на него, но Кайл был спокоен.

– Да, – подтвердил он. – В доме, простоявшем пару лет без жильцов, не очень приятно пахнет. Вероятно, вы правы. Нет, точно, правы! Я сижу с закрытыми окнами и задернутыми шторами, вот невольно и пытаюсь хоть ненамного да заглушить неприятные ощущения.

Он замолчал, повисла неловкая тишина, и Артур, извинившись перед хозяином еще раз, потащил Роберта и Кэрри к выходу. Вуд отсалютовал Кайлу и что-то сострил про «непременную перед свадьбой вылазку в клуб», адресом которого он готов поделиться, а Кэролайн вдруг впала в столь ненавистный Роберту ступор и покинула жилье Кавендиша, только увлекаемая твердой рукой брата.

– Он скрывает кого-то, – сказала Кэрри, когда они вернулись в гостиницу и расположились в баре.

– Очередной девичий вывод? – усмехнулся Артур. – А я вот понял, что парень – левша. Но вряд ли это знание поможет нам в поисках Эдвина.

– Он правша! – хором воскликнули Кэролайн и Роберт.

Артур часто заморгал глазами и возразил:

– Он взял кочергу в левую руку!

Роберт покачал головой:

– Кайл Кавендиш – не воин, у него нет никакого боевого опыта. Он взял кочергу и стал под дверью, чтобы обороняться, но вот справиться с замком смог только рабочей рукой, поэтому перехватил кочергу левой.

– Почему не воин? Мистер Кастл и об этом написал?

– А ты обратил внимание на книгу? Кто лезет в драку с книгой? Нет, он спокойно читал роман, услышал нашу возню, правой, обрати внимание, правой рукой сунул книгу под мышку левой руки – и пошел разбираться, захватив кочергу…

– Вот как! – Артур поцокал языком и обернулся к Кэрри. – Ловко же Роберт все разложил, да? Эй, выходи из задумчивости, про Кайла Кавендиша можно забыть.

– То, что этот человек не воин, не означает, что он не прячет Эдвина. На первом этаже еще как минимум две комнатки.

– Кэролайн, – укорил ее Роберт, внимательно вглядываясь в лицо девушки, – вы так расстроились из-за наших шуток о свадьбах? Да, настоящие английские мужланы именно так и отзываются о столь важном в вашей женской жизни событии. Уверяю вас, он не лжет, а есть ли вообще невеста, мы выясним через мистера Кастла, даже не зная ее имени.

Кэрри вздохнула и поочередно посмотрела то на одного, то на другого.

– Дорогие друзья, – проговорила она. – Откройте же глаза на очевидное: человек, взрослый мужчина, проживая один в доме, выбирается в окно, чтобы нарвать цветов с клумбы, заботливо ухоженной кем-то, присматривающим за домом. Зачем? Сам признается – отбить запах.

– Старого дома, – произнес Роберт. – Что же странного?

– За домом без него следят, не может там быть ничего такого, чтобы вызывать неприятный запах. Минимум еды – значит, нет крыс. Дом на холме, далеко от соседей – нет грибка и плесени. И мы, находясь там, ничего такого не…

– Не почувствовали, ты хочешь сказать? – подхватил Артур. – Неправда, я почувствовал тревожный такой, неприятный запах, не вонь, нет, но мне его нюхать не хотелось, я думал, как бы вырваться на свежий воздух.

– Но это не запах старого дома?

– Я не жил в старых домах.

– Но запах тебе показался тревожным. Ты встречал его раньше?

Артур задумался.

– Да, наверное. Он связан с чем-то неприятным, и я не хочу о нем вспоминать.

– Ну чего ты прицепилась к этому аромату, Кэрри? – воскликнул Роберт. – Мало ли чем там пахнет.

– Потому что я его узнала. В первый раз столкнулась с ним в больнице Саутгемптона. Это карболка, друзья. Дезинфицирующее средство, которое можно приобрести в любой аптеке. Ты, Артур, непосредственно с больными не возился, а я сдавала белье в прачечную. Сам Кайл, несмотря на бледность, выглядит здоровым, следовательно, в доме есть больной человек, которого он прячет.

– Садовник или экономка?

– Не глупи, Артур.

Все трое замолчали.

– Мы сейчас вернемся к нему вдвоем, – сказал Роберт. – Без вас, Кэролайн.

– Как это – без меня? Невозможно.

– Да. И вы с нами спорить не будете. – Роберт взял Кэрри за обе руки и посмотрел ей прямо в глаза.

– Но ведь это я подсказала вам, что с ним не так!

Артур, подбоченясь, встал рядом с Робертом и закивал:

– Да-да-да, дорогая. Сейчас тебе лучше смириться и ждать нас здесь.

– Возьмите с собой меня и полицейских! К нему нельзя соваться просто так!

Артур многозначительно выпучил глаза и провел ладонью себе по горлу.

– Никак невозможно с полицейскими. Ты же помнишь – Роберту надо сохранить все происходящее в тайне.

– Тогда и вы никуда не пойдете. Там преступники. Я не пущу. Я буду волноваться. Я сойду с ума.

– Но Кэрри! Подумай сама! Если Кайл и Эдвин – преступники, то тебе соваться к ним никак нельзя, а если нет – то и повода сойти с ума не найдется, не так ли?

Артур говорил спокойно, рассудительно, но Кэрри на его высказывание ответила абсолютно искренне:

– Полная чушь!

– Стойте.

Не выдержав, Роберт растолкал их в разные стороны и, не выпуская рук Кэрри из своих, увлек девушку к ее номеру.

– Куда это ты повел мою сестру, хотел бы я знать? – запротестовал Артур, но Роберт с ворчанием: «Здесь поговорить спокойно не удастся» – вновь отпихнул его, ввел Кэролайн внутрь и захлопнул дверь, закрыв ее на щеколду.

– Что вы себе позволяете? – возмутилась девушка, но Роберт обхватил Кэрри обеими руками, привлек к себе и тихо спросил:

– Ты можешь выслушать меня без крика?

– Кажется, я еще ни разу на тебя не кричала, – сердито отозвалась она.

– Вот и хорошо. Пока Артур не задохнулся от возмущения, у нас есть пара минут. Кэрри…

Девушка замерла, но, хоть она и выглядела при этом покорной, Роберт ни на миг не усомнился, что ее упрямство так просто не сломить.

– Кэролайн, ты мне очень дорога.

Недоверчивое изумление в распахнувшихся темных глазах стало бы лучшей наградой при любых других обстоятельствах, но сейчас этого Роберту было недостаточно.

– Ты мне очень дорога, – повторил он, понимая, что каменная статуя в его руках начинает теплеть. – Пожалуйста, послушайся, сбереги себя, посиди здесь… И подожди меня.

Не веря своим ушам, Кэрри всхлипнула, закрыла лицо руками и опустилась на кровать, приговаривая:

– Все повторяется, все повторяется…

– Неправда, – возразил Роберт, уже не решаясь приблизиться к ней. Он стоял посреди маленького номера, бессильно сжав руки в кулаки, опустив плечи и стараясь не смотреть на девушку. – Что бы ни случилось у тебя в прошлом, теперь – другая история, и у нее будет хороший конец. Посмотри за окно – там ясный день. Кругом полно народу, что может со мной случиться? Если Эдвин Лоуэлл и виноват в чем-то, то он – соблазнитель, мелкий мошенник, вор и ходячий позор дворянской и военной чести. Он не грабитель и не убийца, – глухо добавил Роберт.

– Тогда я пойду с вами.

– Но все это будет так мерзко, – устало ответил Роберт. – Он примется хитрить и уворачиваться, тебе станет неловко…

– Неловко? – Кэрри невольно усмехнулась, и Роберт заметил, что к ней возвращается румянец.

– В основном за меня. Я собираюсь сказать ему несколько слов из тех, что отсутствуют в Британской энциклопедии.

– О, это веский довод, – наконец улыбнулась Кэролайн. – Тогда мне и в самом деле не стоит с вами ходить.

– Ты серьезно?

– Конечно. Нехорошие слова я слушать не желаю, пусть даже произнесены они будут в адрес позорного негодяя, посижу пока тут с рукоделием.

– Восхитительно! – не удержался Роберт, бережно поцеловал Кэрри руку и откинул крючок, сразу столкнувшись лбом со все еще ломящимся внутрь Артуром.

– Что происходит, объяснит мне кто-нибудь?

– Идите же, я буду ждать вас тут, – поторопила их Кэролайн.

Роберт подмигнул Артуру и потащил его за рукав в коридор, но на пороге сам остановился:

– А ты что, успела взять с собой рукоделие? Настоящая женщина.

– Ну уж, знаете! – Кэрри толкнула его ладонью в грудь и выставила из комнаты. – Чтобы такие неприличные вопросы задавать, необязательно устраивать экскурсии по побережью Британии, оставь подобные шуточки для салонов. Починю пока что-нибудь или маленькую вышивку нанесу. Все, уходите. Оба.

Лишь накинув крючок, Кэрри позволила себе сбросить с лица маску радостного увлечения жизнью и бешеной пантерой принялась носиться по номеру. Требовалось немедленно что-то сделать – но вот что? Как раз самое время подумать.

Слова Роберта только немного успокоили ее. Скорее всего, Эдвин Лоуэлл и в самом деле не закоренелый преступник, а бояться мелкого воришки, пусть в кармане у него и жирный кусок, не следует.

И ее с Робертом умозаключения мало чего стоят: с левой и правой рукой легко ошибиться, карболка – вовсе не показатель и не улика, так себе… Дешевое предположение, проверить которое – пара пустяков.

Но усидеть на месте все равно не получится: надо что-то делать, что-то предпринимать. Двигаться.

Можно послать еще один запрос мистеру Кастлу, можно телеграфировать новости тетушке Жанет и подождать ее совета, но все это даст результат в лучшем случае завтра, а до завтра Артур с Робертом вернутся десять раз, и проблема разрешится сама собой.

А можно продумать дальнейшие действия. Это, кстати, нужное дело – определить, в какой город придется ехать после Солсбери, если они все-таки ошиблись насчет Кавендиша.

Или открыть неизвестные пятна на карте прямо здесь? Спросить у Кайла (если он ни при чем), о ком из общих его с Лоуэллом друзей он слышал.

Или дойти до цыган, вдруг среди них окажутся те, что были в Брайтоне.

Не в силах более находиться в комнате, где она так весело собиралась сегодня утром, предвкушая встречу с Робертом, Кэролайн вытряхнула из дорожного саквояжа маскарадный мужской костюм и надела его.

– Я только задам им несколько вопросов и вернусь. Эти люди наблюдательны и наверняка что-то заметили.

Уже на улице она задала себе вопрос, почему решила вырядиться в мужской костюм, сама же на него и ответила – что повода для этого действия у нее не было никакого – и отправилась в самый центр ярмарочных торгов. Выдерживать прямые лучи солнца в черном костюме удавалось с трудом, сюртук жал, а котелок норовил свалиться с головы, но Кэролайн Джайлз упорно двигалась вперед, придумывая на ходу вопросы, с которыми она могла бы обратиться к цыганскому барону, или кто у них там во главе стоит.

Пасечник чуть не перегородил ей дорогу, размахивая сотами перед носом, мясники из ряда с разделанными тушами призывали немедленно выбрать у них самую лучшую говядину.

– Подайте монетку, мистер! – кокетливо улыбнулась ей гимнастка-танцовщица.

Кэрри виновато развела руками и пошла быстрее. Пока маскировка работала и удавалось не попасть в глупое положение, но можно и не пытаться обмануть проницательных цыган. От них Кэрри решила не скрываться и объяснить свой внешний вид желанием пошутить.

Внезапно перед ней возникла смуглая чумазая мордочка. Мальчишка лет двенадцати в цветастом тряпье вместо брюк вытер сопливый нос рукой и улыбнулся оскалом голодного волчонка.

– Если сэр не желает ничего покупать, то он идет за гаданием? Дайте пару пенни – и я отведу вас к самой лучшей ясновидящей.

– Она цыганка? – Кэрри вновь постаралась придать голосу простуженную хрипотцу, как ей уже удалось однажды проделать в кебе.

– А кто лучше предскажет вам судьбу? Можете не сомневаться, лишь цыганки видят истинное будущее.

Кэрри кинула ему монетку и поманила пальцем, чтобы их не подслушали.

– А откуда пришел ваш табор?

– У нас не табор, а только часть семьи, – быстро ответил мальчишка, но неожиданно получил локтем в бок от невесть откуда появившегося другого такого же оборванца.

– Янок ничего не помнит, – хмуро буркнул второй цыганенок.

Первый захлопал глазами, но возражать не стал и тихонько показал полученную монетку, очевидно, оправдывая свою разговорчивость. Второй же схватил его за руку и потащил за собой, в самую толкотню.

– Подождите, я заплачу! – Кэрри попыталась остановить их. – Скажите мне только, вы не из окрестностей Брайтона сюда пришли?

Тут уже оба цыганенка с подозрением сверкнули на нее темными бусинами глаз и растворились в толпе.

«Странные ребята», – подумала Кэролайн и решила найти их старшую родню самостоятельно. У детей может быть строгое воспитание и запрет на разговоры с незнакомцами о жизни семьи и ее перемещениях, кроме того, как мальчишка успел обмолвиться, у них не целая семья, а отдельная часть, наверное, об этом факте тоже не стоит болтать попусту.

– Таинственная народность со своими нравами, – пробормотала Кэрри, – но мне-то их секреты не нужны, я ищу следы Лоуэлла. Где же я видела кибитки, когда смотрела с холма? Должно быть, вон там, слева, за шатром передвижного цирка…

Мысленные расчеты не подвели ее – сразу за загоном для цирковых фургонов начиналось пространство, уставленное цыганскими повозками.

– Эй, вы куда, мистер? – недружелюбно поинтересовался здоровяк в синих шароварах, накинувший на плечи грязно-серое полотенце. Под ногами у него, прямо на смеси влажной земли, опилок и конского навоза, блестела золотыми боками гиря в дюжину фунтов.

Кэролайн, уже проскользнувшая под оградительный канат, предложила ему два шиллинга за проход напрямую и заверила, что совать нос в закулисную жизнь цирка не собирается.

– Идите, мне не жалко, – хмыкнул силач, пряча монетки в непонятно где прятавшийся карман. – Только ботиночки не запачкайте, здесь, знаете ли, ковровых дорожек не настелено.

– А может, вы заодно и подскажете, где дом их… главного? – осмелев, спросила Кэролайн.

– Кто ж вам сегодня это скажет, – здоровяк заржал. – Они как раз пытаются выяснить, кто будет главным в курятнике еще пару десятков лет. Если хотите поставить несколько монеток в тотализаторе, то я вам подскажу – Влад на финише сдуется, Ролан станет биться до последнего, но папаша Габи своего все равно не отдаст.

– Ох, – вырвалось у Кэрри.

– Да, детка, не все так просто, – с сочувствием кивнул силач. – И я бы не советовал тебе сейчас туда соваться, лучше забудь о подобных приключениях и возвращайся назад к мамочке.

– Простите? – Кэрри нахмурилась и попыталась обойти его, но силач вдруг схватил ее за плечо и быстро проговорил:

– Говорю, если вздумаешь падать в обморок, то нюхательных солей там нет, и возиться с бесчувственной девкой никто не будет. Шла бы ты лучше обратно.

– Мне надо лишь задать несколько вопросов, – пискнула Кэрри, вырываясь из ослабленных тисков, – тому из «главарей», кто только что приехал из Брайтона.

– В Брайтоне в нынешнем году лишь Влад стоял, гордится уловом и говорит, что он самый удачливый из всех. – Детина в задумчивости почесал щетину. – Больше вроде никого, мы сами от Уэльса идем, старина Габи оттуда же, ну а Ролан на север уходил, в Шотландию. Почему знаю – он нам для дрессуры диких голубей с холмов привез.

– Да-да, тогда мне нужен Влад!

– О-о, – циркач гадко подмигнул ей, – давненько молодые леди не интересовались цыганскими красавчиками. По мне, так у него мало шансов стать бароном, и чего тебе к нему идти? Вон его вардо, темное, на отшибе.

– Да ну вас, я же о серьезном, – фыркнула Кэрри, чмокая ботинками по грязным лужам и стараясь побыстрее оказаться подальше от этого пошляка.

– Что может быть серьезнее хорошей ставки? – с недоумением переспросил силач, глядя в удаляющуюся спину девушки. – И зачем переться к этим диким грязнулям? Осталась бы лучше здесь, – добавил он уже себе под нос, – у нас девушку с такой фигуркой не обидят.

Перед темной кибиткой Кэрри задержалась, почувствовав невесть откуда взявшееся беспокойство. А вдруг в этот момент Роберт и Артур борются за свои жизни? Ранены? Убиты? Отогнав видение Роберта, падающего с простреленной грудью в подвядшие кусты ободранных роз, и кляня себя за то, что поддалась его уговорам и осталась дома, она постучала в деревянную дверцу.

Чья-то тень метнулась позади кибитки, и Кэрри почудилось, что ясное небо вдруг затянулось тучами.

– Входите, – раздался глухой голос изнутри. Голос мужской. Низкий, приятный, но полный неуверенности и затаенной боли.

Девушка поднялась по деревянной лесенке и толкнула дверцы, отворившиеся в разные стороны, будто две ставенки. При проходе пришлось пригнуться, да и внутри места оказалось не особо много – со средним ростом Кэролайн стоять выпрямившись в этой бочке можно было только по самому центру.

А напротив нее так же прямо стоял смуглый молодой черноволосый мужчина с горделивым взглядом, в темно-бордовом бархатном костюме.

Ожидающая встречи со сморщенным седым старичком, в тряпье и с обязательными атрибутами в виде трубки и серег, Кэролайн немного смутилась, но нашла в себе силы вежливо поздороваться и извиниться за нахальное вторжение.

Но хозяин вардо не слушал Кэрри, в два хищных прыжка сократив расстояние, он неожиданно упал перед ней на колени и обхватил ее ноги.

– Моя звезда услышала меня и дала мне мою любимую, – благоговейно прошептал он, словно не замечая, что на девушке надеты грубые мужские брюки.

Самое странное, что и Кэролайн ощутила жар от его ладоней даже сквозь плотную шерстяную ткань.

– Вы меня с кем-то путаете! – сказала она спокойно, потому что с сумасшедшими иначе и нельзя.

– Как я могу перепутать свою жену с кем-либо? – воскликнул цыган, смыкая руки уже на бедрах Кэрри. – Ту единственную, которую дала мне судьба, ту, о которой я просил звезду? Все сбылось, все сбылось, талисман сработал… – забормотал он, приподнял девушку и переместился вместе с ней в дальнюю часть кибитки, где отодвинул шуршащую занавесь и бережно опустил свою добычу на обтянутый алым шелком топчан. Он ухитрился проделать это столь быстро и ловко, что ни голова, ни прочие части тела Кэролайн не задели шершавых досок.

– Немедленно отпустите меня! – крикнула девушка, понимая, что встать с этого низкого ложа, когда сверху прижимают крепкие руки, не так-то просто.

– Если я выпущу свою судьбу, то окажусь полным дураком, – тихо произнес цыган, раскрывая на ней пиджак и в восхищении замирая при взгляде в вырез белой рубашки.

– Остановитесь, да что ж вы творите! – Девушка пыталась вырваться, даже лягнулась и выгнулась дугой, но так и не высвободилась. – Влад? Вас так зовут?

– Ты пришла ко мне с моим именем и все еще думаешь, что звезда могла ошибиться?

– Какая звезда? Я зашла задать пару вопросов по своему делу, я вовсе не собираюсь оставаться. – Почувствовав, что цыган больше не напирает, Кэролайн попыталась вновь нащупать твердую почву и постепенно начать выбираться. – Не знаю, кого вы ждали, но я оказалась здесь случайно. Посмотрите, разве я ваших кровей? Я знаю, что в жены цыгане берут только своих и очень придирчиво изучают родословную, поверьте, я совсем из другой семьи, и брак между нами, даже если вы будете настаивать, невозможен.