Ассенизаторы. Расплата Хохряков Константин

— Не проще. Во-первых, Салман нужен живым. Емеля позже все расскажет. А во-вторых, нет гарантии, что банда в этот момент будет находиться в Бугарое.

— А почему именно мы? — не унимаюсь я. — Что, свет клином сошелся на нашем отряде? Тот же спецназ ГРУ сделает все это намного лучше.

— Чекисты боятся утечки информации. Штаб группировки конкретно «течет», а вычислить гниду не удается. И потом, имеющиеся в распоряжении старших братьев фото Салмана хрен знает какой давности. А ты у нас знаешь этого кадра в лицо, причем видел его сравнительно недавно. Лешке поэтому и нужна именно наша группа, а не просто любые собровцы. Плюсом к этому, местность вокруг «духовской» базы ты знаешь, как свои пять пальцев.

Уяснив задачу, бойцы вернулись на свои места. Кое-кто дремлет в ожидании высадки, остальные вглядываются через иллюминаторы в темноту. Справа показались огни какого-то населенного пункта.

— Где это мы? — прокричал Гном, тронув борттехника за рукав.

— Чири-Юрт обходим, — ответил тот. — До Дуба-Юрта километров восемь осталось, а до точки чуть больше десятки. Готовьтесь.

В этот момент на окраине села как будто расцвел букет. Не иначе, ЗУшка[23] по нам влупила. Трассы прошли в опасной близости. Кто это, интересно, у «духов» такой глазастый? Пара «Крокодилов», совершив крутой вираж, тут же отвалила в сторону, зайдя на боевой. Под их пилонами засверкало, и практически тут же в районе зенитки заполыхало зарево разрывов. Мне показалось, что от установки даже ошметки полетели, хотя вряд ли на таком расстоянии что-то можно разглядеть. Тем не менее, стрельба моментально прекратилась.

Наша вертушка, слегка просев, ушла влево, затем, выровнявшись, вернулась на прежний курс, оставив далеко в стороне цель авианалета. Видно, как с недосягаемой для зениток высоты вовремя подошедшие штурмовики обрушили на окраину Дуба-Юрта лавину огня, поддержав атакующие вертолеты. Пожары остались далеко позади. Вот уже под днищем разошлась темнота леса, обнажив внушительного размера поляну, покрытую снегом. Обе «восьмерки» зависли буквально в метре-полутора над землей. На высадку ушло не более минуты, после чего вертушки, взмыв вверх, растаяли во мраке. Наступившая тишина оглушила.

— У тебя все? — спросил Митрофанов Сергея.

— Все.

— Уходим, — подал команду чекист, побежав во главе подразделений к темнеющей неподалеку стене деревьев.

Достигнув леса, остановились, ожидая дальнейших распоряжений. В ожидании очередного приказа, принялись обряжаться в белые, с неправильной формы небольшими черными пятнами, маскхалаты. На головы надели белые же шапочки-маски, принялись обматывать оружие заранее подготовленными ленточками.

Едва успели облачиться, Серега поманил меня за собой в сторону Митрофанова. Туда же подошел и командир спецназа ФСБ.

— Будем знакомы. Китаец, — протянул он нам руку.

— Гном, — ответил на рукопожатие друг.

— Мокрый.

— Давайте быстрей сюда, — подозвал Алексей, — время дорого. До рассвета предстоит немало отмахать. Мокрый, ты у нас главный специалист по здешним местам. Задачу тебе Гном уже разъяснил?

— В общих чертах, — подтвердил я. — Подробностей не знаю.

— Свой крайний выход в тыл к «духам» не забыл? — поинтересовался Митрофанов.

— Такое не забывается. Качественно тогда нас подставили.

— Уже в начале этой кампании таким же образом напоролись еще две группы. Местонахождение одной из них мы до сих пор не знаем, а из второй всего один выживший боец сумел добраться до своих. Причем, что характерно, о маршрутах движения и задачах групп знал строго ограниченный круг лиц. Тем не менее, вычислить «крота» так до сих пор и не удалось. На нас руководство ФСБ возлагает большие надежды. Постарались обставить все так, что никто из находящихся под подозрением штабистов ничего не узнал об истинных целях этой операции. Сам факт засылки группы скрыть в любом случае не удастся, тут надо быть реалистами. Кто-нибудь из осведомленных да проговорится. Другой вопрос, что в Моздоке вообще не в курсе, для чего нас забросили и куда. Летуны получили второй комплект полетных карт. Какие там проставлены отметки, понятия не имею, но ничего общего с реальностью, это точно. Те же, по которым забросили нас, мои коллеги изымут у пилотов сразу после посадки. В случае если какую-либо из вертушек собьют, обоим экипажам отдан приказ в первую очередь уничтожить реальную документацию, а «левый» комплект, качественно разорвав, спрятать, но не особо тщательно. Кроме того, им настоятельно порекомендовали забыть об истинном месте выброски, накрепко усвоив координаты ложной точки, а еще лучше не попадать в плен. Ты хочешь что-то спросить? — поинтересовался Алексей у Сергея, поднявшего руку. — Слушаю.

— К чему такие сложности?

— Какие?

— Ну… с рекомендациями летунам. Зачем им в случае плена сообщать «духам» о том, что где-то вообще десантировали группу? Не проще умолчать об этом? Вертушка с таким же успехом, как и остальные, могла принимать участие в авианалете.

— А не допускаешь такой мысли, что вылет вертушек «чехам» могли сдать? В случае если экипаж будет отрицать сам факт десанта, «духи» вытряхнут из них координаты пытками. И никуда они не денутся, запоют, как миленькие. То, что в вертолеты садилась какая-то группа, скорее всего уже половина Моздока знает. Слишком много народа в курсе. Не мне вам, ребята, это объяснять. А тут — разорванную полетную карту боевики обнаружат, поэтому, что бы экипаж ни говорил, а поверят документам, особенно если данные в них будут соответствовать словам. Тем более что спецы эти самые бумаги искусственно состарили. Так что сейчас они имеют вполне рабочий вид. Но это все на самый крайний случай. В идеале же, не найдя другого источника информации, наш «крот» постарается получить хотя бы доступ к картам. А наши парни за такими любопытными присмотрят.

— Разрешите? — вклинился я.

— Говори, Мокрый.

— Выходит, мы сейчас погуляем по лесу, а после вернемся в заранее оговоренную точку, с которой нас заберут? Ну, можно еще взорвать по пути что-нибудь.

— С чего ты так решил?

— Не вижу, для чего мы еще нужны. Как массовка для вашей комбинации, раз все так просчитано? Или я ошибаюсь.

— Вот тут ты как раз и не прав. Где гарантия, что «крот» обязательно будет пытаться получить доступ к информации? У меня такой нет. Поэтому котлеты отдельно, мухи отдельно. У особистов в Моздоке один путь к предателю, у нас — другой. Никто в здравом уме не станет складывать все яйца в одну корзину. Хоть один вариант да выстрелит. В идеале — оба. И кстати, я не исключаю, что есть еще и третий, а то и четвертый. Еще вопросы?.. Хорошо. Поговорили, а теперь слушай приказ: в течение двух суток, не допустив обнаружения, добраться до Бугароя, провести наблюдение, определить местонахождение полевого командира Салмана и провести его захват. Удерживать позиции до прибытия вертолетов. Задача ясна?

— Так точно, — почти синхронно ответили оба командира.

— Теперь ты, Мокрый. Местность вокруг села помнишь?

— Так точно.

— Прекрати, не в строю. Договорились?

— Ага. Помню еще, не забыл.

— Вот, смотри. Ты оттуда как уходил?

— Через этот перевал, — ткнул я пальцем в карту. Раньше постоянного поста там не было, но из-за побега выставили. Вот здесь у них стационарный пост. Обычно человека четыре там торчали. Затем… Здесь и здесь, на выездах из села стационарные блокпосты. Еще один стационарник тут, возле моста.

— Со связью у них как?

— Рации. Раньше были неплохие. Импортные. Что у них сейчас, сказать не могу.

— Хорошо. Что скажешь, Китаец?

— Считаю, что нужно идти до хребта Басхой, минуя населенные пункты. Вот здесь можно переправиться через реку, а затем разделиться на две группы. Одна контролирует блок на этом перевале, вторая обходит его с тыла. Работать лучше всего ночью. Оптимальное время с четырех до шести часов.

— Твое мнение, Гном?

— Согласен.

— Принимается. Выдвигаемся через десять минут, — подвел итог Митрофанов.

Десять минут пролетели быстро. Приторочив к эрдэшке «Муху» и автомат, чтобы не болтались, взял в руки «Вал» с присоединенным к нему оптическим прицелом. При внезапном огневом контакте бесшумное оружие все же предпочтительней. В любом случае мы выстрелим первыми.

— Становись… Попрыгали… Бегом марш, — скомандовал Гном, возглавив колонну.

Головной дозор в составе Бекаса и Худого, включив рацию и активировав скремблер, прытко умчался вперед. Исчезли, как призраки, практически не оставив следов. Обеспечивать тыл в этот раз выпало фэйсам. Их пара тоже бесшумно растворилась в ночи…

Километров через пять нагнали головной дозор, остановившийся на опушке леса. Бекас, завидев нас, предупреждающе поднял руку. Затаились.

— Что случилось? — спросил Сергей.

— «Духи». Пятеро. Идут в нашем направлении.

— Засекли?

— Вряд ли. Разговаривали громко. Курят не скрываясь.

— Кошмар, Мокрый — на перехват. Если к нам не попрутся, пропустить.

— Есть!

— Китаец, — подозвал Гном. — У тебя снайпер имеется?

— Как без него? — отозвался тот, подзывая жестом двух бойцов. — Идете вместе с СОБРами. Задачу слышали?

— Не глухие, командир, — отозвался один из спецназовцев, с «Винторезом» в руках перемещаясь в нашу сторону. — Али, — представился он.

— Мокрый, — ответил я, пожимая протянутую крепкую руку, с интересом разглядывая стрелка.

Лет тридцати примерно, высокий, никак не ниже ста восьмидесяти, смуглый, внешне напоминает кавказца. Лицо окаймляет небольшая борода, делающая его довольно похожим на «духа».

— Ну что, двинулись? — поинтересовался второй. — Ворон, — обозначил он свой позывной.

Ростом еще выше Али, и моложе его. Лет двадцать пять, наверно. Мощный, загорелый, темноволосый.

Выяснять, кто старший нет времени. Да и неважно это. Дело свое каждый знает туго, так что спеться не проблема. Спец спеца всегда с полуслова поймет. Потому они и немногословны. Укрываясь за деревьями, перебежками подошли к боевикам почти вплотную, беззвучно распластавшись на земле при их приближении.

«Чехи» прошли мимо нас буквально метрах в пятидесяти, даже не взглянув в сторону леса. Ни слова из их громкого разговора, конечно, не понял. Врубился только, что не по нашу душу они тащатся. Но поставленную задачу нужно выполнять. Не дай бог, понесет их в сторону группы, придется на ноль множить. Не хотелось бы. Спрятать не проблема, горные реки для того и существуют. К тому моменту, как тела выловят, если выловят вообще, их даже опознать будет невозможно. А вот хватиться пропавших могут, и довольно быстро. Сведущие люди сразу сопоставят ночной налет, звуки вертушек далеко в стороне от него, и этих потеряшек. Дальше можно чертить на карте прямую линию и выставлять засаду на пути движения группы. Вот так просто, без всяких предателей.

Люди отходят все дальше, растворяясь в темноте. Невооруженным глазом их практически уже не видно. Припадаю к прицелу, включив подсветку сетки. Прикинув расстояние, подвожу галочку прицела к голове крайнего слева боевика. Куда это его понесло-то? Что, чего боялся, то и случилось? В той стороне как раз наши парни залегли. Палец привычно выбрал слабину спуска. Пора, или еще рано?.. Так вот зачем тебя туда понесло… С души как будто камень свалился. Оказывается, боевику приспичило. Так что пока поживет. Надеюсь, не слишком долго…

«Нохчи» ушлепали по своим делам, а мы долго еще лежим, напряженно всматриваясь во тьму. Наконец, в наушнике раздается команда Емели:

— Отбой! Уходим…

* * *

За остаток ночи и часть светлого времени суток прошли приблизительно километров пятьдесят, останавливаясь только на короткие привалы, чтобы перевести дух. На дневку расположились в глубине лесного массива, немного не дойдя до его окраины. Дальше идти пока нельзя — впереди открытая местность, на которой на незначительном расстоянии друг от друга расположены мелкие населенные пункты. Честно поделили между нашими подразделениями периоды выставления боевого охранения. Свободные от дежурства отправились отдыхать.

Распотрошив сухие пайки, принялись за обед. К нам троим, усевшимся в некотором отдалении от остальных, присоединился и Митрофанов.

— Не помешаю?

— Присаживайся, — пригласил Сергей.

Некоторое время ели молча. Наконец, насытившись, собрали мусор, чтобы захоронить его в заранее подготовленной яме.

— Леша, — начал я тему, которая всех нас очень сильно интересовала, — ты обещал рассказать на досуге, кто такой Иван. Не желаешь просветить? И с какой такой радости он вдруг решил нам подыграть? Да еще и не попросив ничего взамен.

— Действительно хотите знать? Ну что же… Насколько я успел убедиться, вашему слову можно верить, так что никаких расписок брать не стану, но сами понимаете…

— Можешь не сомневаться, — ответил за всех Гном, остальные согласно кивнули.

— Тогда слушайте… Иваном он назвался только потому, что Жора его попросил хоть как-то представиться. На самом же деле зовут его Станислав Сергеевич. Полковник в отставке. Служил в первом главном управлении КГБ. Легендарная личность, скажу я вам. Специалист с большой буквы. Чем занимался этот главк, знаете?

— Наслышаны, — многозначительно покивал Серега, — разведка… А чем же ему так понравился наш богоспасаемый город, что он воспылал желанием почистить его от бандитов?

— Причин несколько. Первая — он сам родом из Энска, родители там похоронены, дочь живет, и внучка… жила…

— Подожди, — перебил я. — Ты сказал, жила. А это случайно не ее…

— Именно так. Девушка с пленки, которую насмерть сбил Шустов, и была его внучкой. Узнав о ее смерти, старик поклялся найти убийцу и отомстить. И он это сделал.

— А почему через столько лет? — осведомился Димка. — Неужели не мог раньше расквитаться? Может, тогда и Жоркина семья была бы жива.

— Не мог он раньше. Да и о гибели внучки узнал много лет спустя… Не было его здесь.

— В смысле… за границей работал, что ли? — не унимается Пуля. — А у вас там пенсионеров разве используют?

— Ну, во-первых, это не у нас — ведь первый главк отделили еще в начале девяностых. Во-вторых, во внешней разведке совсем другие правила выхода на пенсию… А по поводу того, где он был, догадаться, как мне кажется, не особо сложно, — пожал плечами Митрофанов. — Станислав Сергеевич находился там, где достаточно проблематично получить какую-либо личную информацию о родственниках.

— Неужели им вообще ничего не сообщают? — поинтересовался Гном. — Можно же хотя бы пару слов в шифровке отправить.

— Их кухню я в деталях не знаю, но кое-что слышал… — ответил Алексей. — Если вкратце, то есть такие места, где чисто технически невозможен традиционный обмен информацией с Центром.

— В Африке что ли? — снова задал вопрос Дима и кивнул в сторону спецназовцев ФСБ. — Не оттуда ли ребята с таким загаром прибыли?

— Ни к чему задавать такие вопросы, все равно не отвечу. Хотя, учитывая ряд моментов, один намек заброшу… — усмехнулся ФСБшник. — Но только вам троим… И об этом, кроме вас, уже совершенно точно никто не должен узнать — ни родственники, ни друзья… Просто в советское время было абсолютно точно установлено, что мироздание гораздо сложнее, чем принято считать, и открытие это дало нашей стране некоторые дополнительные преимущества. А преимущество — это штука такая… Ее нужно очень хорошо охранять.

— Что-то ты темнишь, Алексей, — констатировал Гном. — Может поконкретнее скажешь?

— Извините, ребята, поконкретнее не могу, — развел тот руками, поднимаясь. — Но, думается мне, что когда-нибудь вы все узнаете…

* * *

К исходу второй ночи без происшествий добрались до хребта Басхой. Первоначальная задача выполнена. Оседлав господствующую высоту, все занялись своим делом. Часть личного состава, исключая боевое охранение, расположилась на отдых. Я, Митрофанов, Гном, Китаец и Кошмар с Али направились наблюдать и планировать предстоящую операцию. Как и ожидалось, количество и состав блокпостов на подходе к Бугарою не изменились. К чему выдумывать что-то новое? Минных полей вокруг села появиться не должно. Судя по тому, как ведут себя местные жители, так оно и есть. Ходят где попало, а не какими-то определенными тропами.

С наступлением темноты принялись за работу. Мне выпало идти с чекистами на захват Салмана. С этим понятно. Кто лучше всех знает, где обитает главарь бандитов? На долю моего родного подразделения достался захват и удержание блокпоста на перевале. Покумекав с Китайцем, определились, что переправляться через Дзумсэри будем в том самом месте, где перебирался и я. Ноги мочить не пришлось. С помощью линемета наладили веревочную переправу, убрав ее за собой, чтобы не оставлять следов. Кто его знает, как все повернется? Вдруг придется выжидать, да еще и не одни сутки.

Бугарой как на ладони. Расположились метрах в двухстах от блока, выжидая очередной смены часовых. Роли давно распределены… Четыре часа утра. Вот он, долгожданный миг. Скоро все решится. Со стороны села притопали четверо. Столько же «духов», отстоявших свою вахту, добросовестно отчалило на покой. В селе ни единого огонька. Харю давить изволят, гады… И ведь совесть не мучает, спать не мешает! Ладно, мы круче любой совести. И уж точно страшнее! Еще немного подождать, пока бдительность вновь пришедших притупится. Чего им тут опасаться, в глубоком тылу? Невдомек уродам, что их смерть уже совсем рядом, смотрит им практически в глаза.

— Работаем! — внезапно раздалась команда Емели в наушнике гарнитуры.

Все тут же пришло в движение. Ворон с двумя бойцами, передвигаясь в темпе ящерицы, растаяли в ночи. Только в прицел и вижу, как они уже затаились для молниеносного броска внутрь вражеского укрепления, отстучав в микрофон рации условную комбинацию. Пора! Али тронул меня ногой, не отрываясь от прицела. Практически синхронно еле слышно кашлянули стволы, выплюнув девятимиллиметровые смерти. Пулеметчика и торчавшего рядом с ним боевика отбросило назад, скрыв из вида. Следом за ними тут же молниями метнулись три тени. Ни единого звука до нас так и не донеслось. Спустя мгновение в наушнике прозвучало:

— Ворон. Минус два.

В стороне перевала тоже полнейшая тишина. Короткими перебежками перемещаемся к укрытию. Заглядываю внутрь. Четыре тела лежат там, где их навестила костлявая. Проверив на всяких случай пульс у наших с Али целей, вновь убеждаюсь — мастерство не пропьешь. Двухсотые.

— Вперед, — скомандовал Китаец. — Показывай, Мокрый.

Прикрывая друг друга, короткими перебежками входим в село. Уверенно веду группу с тыльной стороны дворов к знакомому дому. Днем его тяжело спутать с каким-то другим — самый большой из всех, да еще и облицованный редким в этих глухих местах желтым кирпичом. Даже во мраке он выделяется светлым пятном, подсвеченный некстати выглянувшей из-за туч луной. К счастью, ночное светило быстро скрылось за набежавшей на него небесной пеленой.

Планировку дома, ту ее часть, что раньше довелось видеть, еще до начала операции разрисовал во всех подробностях. Дверь не заперта. Правильно, чего ее блокировать-то? Кругом свои, как считает Салман, наивно надеясь на бдительность выставленного возле дома часового. А тот, расслабившись, решил размять ноги, за что и поплатился, со свернутой Вороном шеей валяясь за углом, за который свернул, не ожидая подвоха. Стоял бы у порога — отправился бы в преисподнюю прямо оттуда. Собственно, для него разницы нет.

Вдвоем с Вороном остаемся возле дома. Остальные беззвучно уходят в сторону блока на выезде из села. Все верно! Сюрпризы с того направления нам совсем не нужны. Зачищать, так по полной. Томительное ожидание выматывает. Оба облегченно вздыхаем, услышав:

— Китаец. Минус три. Емеля, тропа свободна.

— Выдвигаемся, — ответил Митрофанов.

Минут через двадцать в темноте отметил шевеление, тут же вместе с Вороном вскинув стволы.

— Ворон, мы подходим, — успокоил по рации Китаец, буквально через минуту оказавшись рядом.

— Как прошло? — поинтересовался напарник.

— Пять баллов, — ответил его командир. — Работаем.

Хорошо смазанные петли не скрипнули. Так же ни единым звуком не выдали и половицы. Но не бывает все так гладко. Обязательно какая-нибудь гадость, да случится. Причем, как обычно, в самый неподходящий для этого момент. И вот она, роковая случайность! Откуда мне знать, что Салман живет не один? Не по чину рабу знать такие подробности. По крайней мере, ни разу не лицезрел его с женщиной, а когда доводилось бывать в его доме, никогда не имел удовольствия наблюдать там кого-то еще, кроме него и нукеров. Да и детей ни разу в его окружении не встречал.

Внезапно раскрылась дверь, из которой в коридор вышел пацан лет пяти-шести. Увидев нас в рассеянном свете, выбившемся из-за двери, вскрикнул от неожиданности. Тут же ближайший к нему боец зажал парню рот. Но что случилось, того не вернешь.

Ворвавшись в комнату Салмана, обнаружили его сидящим на кровати со «Стечкиным» в руках. Еле слышный хлопок Вороновского «Вала» и оглушительный выстрел АПС прозвучали одновременно. Салман, выронив пистолет, падает на кровать, зажав простреленное плечо ладонью здоровой руки. Не успевшая встать с кровати женщина зашлась в диком крике. Прощай скрытность! А как все хорошо начиналось…

— Уходим, — скомандовал Китаец, вырубив Салмана ударом приклада.

Подскочивший здоровенный боец, которого, как я слышал, чекисты называли Муромцем, споро сковав кисти полевого командира наручниками, взвалил бесчувственную тушу на себя, и потащил прочь из дома. Затолкнув в комнату пацана и подперев снаружи дверь, на отход подались и мы под непрекращающийся вой бандитской жены или подруги. Снаружи уже послышались выстрелы проснувшихся и выскакивающих из своих нор боевиков. Боевое охранение вступило в бой.

Отстреливаясь из бесшумок от наседающих, но пока еще не видящих цель бандитов, огородами рванули к выходу из Бугароя в сторону горы. А дохрена их тут, машинально отмечая вспышки выстрелов, успеваю размышлять я, почти на ходу неприцельно посылая из «Вала» короткие очереди в палящих во все стороны «духов». Целиться особо некогда, но кое-где стрелять прекращают, видать, я или кто-то еще попадаем.

— С грузом не оторваться, — прохрипел Серега. — Нужно прикрыть парней. Ты как?

— Я с тобой, — отвечаю то, что надеется услышать друг.

— Меня не забудь, — вторит мне Димка.

— Это Гном! — прокричал в микрофон командир. — Втроем закрепимся на «чеховском» блоке, прикроем отход. Будете на месте, свистните.

— Добро! — отозвался Емеля. — Продержитесь, сколько сможете. Ждем на точке! — Немного помолчав, добавил с заботливой интонацией. — Вы там особо не подставляйтесь. Без фанатизма. Без вас не уйдем.

Вот и все… Обещал любимой, называется… Прости, родная, но я не могу поступить иначе… Думаю, ты меня поймешь… и простишь… Некогда предаваться унынию. ПКМ на станке развернули в сторону приближающихся «духов». Кому за него вставать? Да некому, кроме меня. Пуля уже подхватил автомат убитого, изготовившись к стрельбе. Подтаскиваю поближе к себе ящик с закрепленной на нем машинкой Ракова[24]. Коробку на 200 патронов устанавливаю с правой стороны на специально подготовленное для нее место. Кто-то грамотный здесь у «нохчей» распоряжался. Подготовился отражать нападение с обеих сторон. Еще бы запасной ствол к пулемету отыскать… что-то не вижу я его нигде. Хреново… Придется следить, чтобы не сжечь тот единственный, который имеется. Маловат у него ресурс до перегрева — всего четыреста выстрелов. Две коробки, и приплыли… Хорош ныть! Благодарить надо, что хоть это имеется.

Лошары комнатные, блин! Сидели тут, уроды. Даже ленту в пулемет заправить лень. Делай тут все за них, ворчу про себя, привычными движениями наощупь открыв крышку и заправляя ленту в приемник… Дослать патрон… Готово! Осматривая сквозь прицел сектор обстрела, замечаю силуэты мечущихся в темноте боевиков. Зашибись, вояки. Даже сообразить не могут, куда мы делись. А я-то удивляюсь, что нас до сих пор никто не атаковал. Они что, придурки, все еще думают, что блок в их руках? Ну и хай дальше соображают в том же направлении! Пока есть время, обыщу-ка я жмуриков. Вдруг что-нибудь полезное нарою… Так и есть. Наступательных гранат и без них хватает, а вот с оборонительными — просто беда. По одной на брата. Зато у покойничков их за глаза. Привалившее сокровище раскладываю под бруствером, чтобы были под рукой, щедро поделившись с друзьями.

— Гном, — тронул я его рукой, — может, уже пора сваливать? Эти олухи, похоже, еще долго там шарахаться собираются.

— Пока команды не будет — хрен мы куда уйдем. Ты чего, Жорка? А-а! Марина?

— И Леночка, — кивнул я. — Хочется для них еще пожить на этом свете.

— Не знал бы тебя, предложил бы сейчас догонять парней.

— Сам же знаешь, что я вас тут не брошу. Если и отходить, то только вместе. Это я так, расслабился слегонца, пока не приперло, брат. Поныть-то немного допустимо.

— Ну, поной, если очень хочется, — хлопнул Серега меня по плечу. — Хотя уже нет. Отставить. Время для нытья кончилось. Чухнули, придурки, где наших искать. Ползут, падлы.

И точно. Духи, собравшись толпой, начинают двигаться в нашем направлении. Именно толпа. По-другому это стадо назвать трудно. Мы бы на их месте рассыпались в редкую цепь, да перебежками, прикрывая друг друга, обошли до сих пор молчащий блокпост. Неужели непонятно, что там своих уже быть не может по определению? Да и хрен с ними. Обучать военным премудростям этих баранов не мое дело.

— Пуля — левый фланг, мой — правый. Мокрый, твое направление — центр.

— Есть, — ответили мы, подготовившись к отражению атаки.

Что же они не идут-то? Чувствую, как в крови закипает адреналин. Все! Я готов ко всему, даже к неизбежному. Пока не попрут, стрелять не буду. Давайте ближе, ушлепки! Черт! Очередь вспорола мешки рядом со мной. Не отвечать… Ближе, гады… ближе… А вот сейчас — пора! Припав к прицелу, короткими очередями прохожусь по толпе. Есть, сволочи! Стадо откатывается назад, бросив на дороге несколько катающихся и орущих во всю глотку своих собратьев. Подумаете в следующий раз, прежде чем соваться. Зря я, что ли, по ногам-то целил? Что, страшно второй раз подниматься? Еще несколько очередей, после которых пара-тройка из числа пытавшихся пойти на прорыв осталась лежать поломанными куклами. Остальные залегли, огрызаясь. Где-то вдали послышался рев дизельного двигателя, небо озарили мощные лучи фар.

— Мокрый, «муху», — хлопнул Пуля меня по плечу.

— Держи, — отцепил я от эрдэшки РПГ-22.

Димон разложил трубу гранаты, тщательно прицелился, не обращая внимания на свистящие вокруг пули, и в момент, когда громада «Урала» выкатилась на прямую, намереваясь снести блокпост, нажал спуск. Дымный шлейф рванулся к обреченной машине. Темноту озарил взрыв, вспыхнул брезентовый тент, в свете огня заметались темные фигуры. И вновь зарокотал пулемет, бросая на землю тех, кто не смог увернуться от пуль.

Сколько мы уже держимся, не знаю. Счет времени давно потерял. Может час, а может и два. Очередную попытку атаки только что отбили, оставив валяться еще нескольких боевиков. Когда же они, сволочи, кончатся? И кончатся ли вообще?

— Мокрый, — ткнул меня локтем в бок Сергей во время очередной передышки. — Емеля вышел на связь. Сказал, что они на точке, закрепились. Получен приказ отходить.

— Странно, я не слышал.

Ощупал рукой карман разгрузки с радиостанцией и понял, что не услышу уже ничего. Прилетевшая откуда-то пуля превратила средство связи в бесполезный большой кусок пластика с микросхемами.

— Что скажешь? — спросил Гном.

— Что скажу?.. Да хрен мы куда сейчас уйдем! Расфигачат, не успеем еще и до леса добраться. Тем более что уже светает. Сколько мы тут долбимся? Я как-то со временем дружбу потерял.

— Больше трех часов.

— Ни хрена себе! А что они так поздно спохватились?

— Говорят, не могли связаться. Никто не отвечал. Собирались даже группу посылать, чтобы убедиться, что мы… уже того… Сам же знаешь, спецназ своих не бросает.

— Что ответил?

— То же, что и ты мне сейчас. Что нам отсюда не уйти. Будем биться до конца. Жаль только патроны кончаются.

— Как кончаются? Их же тут валом было.

— Сам посмотри, — пнул Сергей пустые цинки.

— Ни фига себе повоевали, — вклинился в разговор Димка. — Достаем НЗ?

— А что еще остается делать? — начал снимать эрдэшку Гном.

Его примеру последовали и мы, вынимая из ранцев на самом дне заначенный боезапас в афганских провощенных упаковках.

— Подожди… Вы ничего не слышите? — встрепенулся вдруг Пуля, вглядываясь вдаль.

И действительно, до нас донесся слабый еще шум винтов. Буквально минут через пять в стремительно светлеющем небе показалась, отстреливая тепловые ловушки, несущаяся в нашем направлении пара «Крокодилов», сопровождающая две «восьмерки». «Духи» как будто озверели, ринувшись в последнюю атаку не считаясь с потерями. Стремятся сблизиться с нами на максимально короткое расстояние, резонно полагая, что по своим вертушки огонь не откроют. Очереди, наши и вражеские, слились в сплошной рев. Дело дошло и до карманной артиллерии. Вовремя брошенные «эфки» поумерили пыл бандитов, заставив их, огрызающихся огнем, откатиться. Надо как-то обозначить себя, просигналить своим. А как?

— Ракеты! — крикнул Сергей, и лихорадочно порывшись в эрдэшке, выбросил из нее два картонных цилиндра. — Это все! Остались еще только зеленые.

— Давай! — азартно завопил Димка, захапав оба сигнальных патрона.

— И зеленые давай! — подхватил я, практически выхватив одну из рук Гнома.

Взмыли вверх две дымные струи, вспыхнули над нами яркими зелеными точками, обозначив вертолетчикам нашу позицию. И тут же Пуля одну за другой выпустил две красные ракеты в сторону боевиков, указав направление огня. Более страшного зрелища, чем заход в твоем направлении на боевой пары «двадцатьчетверок», я не видел никогда. Особенно, когда засверкав вспышками, из-под пилонов сорвались неуправляемые реактивные снаряды, перепахав перед нами все, и закрыв от «духов» сплошной стеной взрывов. Оглохнув от грохота, втроем скатились на дно блокпоста, раскрыв рты и зажав уши руками. Ноздри щекочет специфический запах сгоревшей взрывчатки.

— Снайпера, мля! — наконец выкрикнул Сергей, выглянув из-за мешков, и счастливо рассмеялся.

Вторя ему, как идиоты заржали и мы с Димкой. И есть от чего. Крайняя к нам воронка оказалась буквально метрах в пятидесяти от нашего укрытия. Счастье переполняет. Костлявая взмахнула косой, но в очередной раз промахнулась! Конец банде Салмана! Не уцелел, наверняка, ни один. Хотя, хрен его знает… Одна из «восьмерок», подняв лежащий снег, опустилась за блокпостом. «Крокодилы», взрезая воздух винтами, нарезают круги, прикрывая эвакуацию. От вертушки к нам с автоматами наизготовку метнулись знакомые фигуры в «броне».

Как шел к вертолету, не помню. Пришел в себя только когда уже в воздухе один из бойцов сунул мне под нос тампон с нашатырем. Второй, распластав ножом рукав, старательно перебинтовывает в двух местах левую руку. Рядом возятся с Димкой и Серегой.

— Нафига? Не надо, — попытался я возмутиться, но сморщился от пронзившей руку сильной боли.

— Сиди спокойно, — отозвался перевязывающий. — Что, болит?

— Есть немного, — кивнул я.

— Сейчас полегчает, — вколол тот в бедро тюбик промедола. — Рукой не дергай. Кость, похоже, повреждена, и крови много потерял. Прилетим — сразу в госпиталь, — «утешил» он, накладывая проволочную шину и вешая руку на перевязь.

— Откуда? Не помню такого.

— Не почувствовал наверно в запарке, а когда мы подбежали, ты уже никакой был.

— С парнями что?

— Нормально с ними. В одной палате лежать можете. Отвоевались пока. Но вы молодцы, парни. «Духов» навалили немеряно. Мы уже только подчистили за вами. Сам бы не видел — не поверил, что четыре часа можно было там продержаться. Ну что, легче стало?

— Легче, — кивнул я. И действительно, острая боль постепенно отступила, уступив место ноющей.

— Подвинься немного, боец, — подошел к нам Митрофанов. — Как себя чувствуешь, майор?

— Нормально. Голова только кружится.

— Ничего. Пройдет.

— Как Салман? — задал крайне интересующий меня вопрос.

— Поет, как соловей. Особенно если хорошо попросить.

— Сдал гада?

— Как стеклотару. Еще до того, как за нами прилетели. Поупирался, правда, но, думаю, для вида. Затем просьбу поделиться информацией очень уж убедительно повторили. Так что куда он денется?

— Вертушки хорошо поработали. Вовремя подскочили. Если бы не они… Передай парням спасибо от нас.

— Обязательно передам. Да вы и без них отлично справились. Мы еще до выхода на точку сообщили, что ведем бой, так что в Моздоке быстро подсуетились помощь отправить. Лишь бы до гаденыша не дошло, кого везем.

— А кто он?

— Полковник один. Скурвился, сучонок. На большие деньги польстился.

Эпилог

Потом был госпиталь, перелет в Энск, встречающие прямо на летном поле моя Мариночка и жены парней… Как давно это было… Целых двадцать лет прошло… И каких лет… Самых счастливых в моей жизни.

Гном, как я и предрекал, стал командиром отряда, полковник полиции. Я же был его заместителем. Тоже дослужился до полковника, но буквально полгода назад вышел на пенсию. Здоровье, подорванное ранениями и контузиями, не позволило дальше продолжать службу. Так что появлялся в отряде в последнее время уже только как ветеран, которому там всегда рады. Пуля заслуженно занял мое место. Леночка уже невеста на выданье. Красавица, точная копия моей любимой. Жениха, правда, пока еще на примете нет. Но я не переживаю. Найдет дочурка своего принца обязательно.

И ради этого, ради жизни и счастья тех, кого любим, мы готовы до последнего стоять на последнем рубеже. Именно поэтому я и нахожусь здесь, хотя имею полное право эвакуироваться в счастливый и относительно безопасный мир, о котором когда-то упоминал Лешка Митрофанов. Кто-то же должен этим заниматься? Почему не я?..

Страницы: «« ... 7891011121314

Читать бесплатно другие книги:

Методика энергетических упражнений, которая постепенно или, возможно, довольно быстро позволит вам у...
Объятая ужасом, Патриция наблюдала за зеленоватой мерцающей вуалью, внезапно начавшей спускаться с о...
Астлантида, мир энергетов-убийц, в кольце эскадр Ойкумены. Совет Галактической Лиги спорит до хрипот...
Наша книга поможет всем защитить свой загородный дом и участок от внешнего проникновения, а также кр...
Мошенник экстра-класса Леня Маркиз и его несравненная помощница по деликатным поручениям Лола в полн...
В юности Вера пережила иссушающую страсть, больше всего похожую на тяжелую изнурительную болезнь. С ...