Ассенизаторы. Возмездие Хохряков Константин

Сменившись, около десяти часов приехал домой. Глаза уже сами собой закрываются. При нужде, конечно, выдержу и еще сутки без отдыха. Но смысл? К Василию Сергеевичу успею сходить. На это имеется завтрашний день, тем более что сразу мою просьбу о спецаппаратуре он не выполнит. Не думаю, что она у него в фирме лежит и меня дожидается. Да и внятно сформулировать, что именно нам требуется, в таком состоянии, скорее всего, не получится. А посему — душ, и спать… спать… спать…

Проснулся по сигналу гидробудильника. Вот это придавил на массу — за окном уже смеркается. Не спеша умылся, с чувством побрился, сбрызнул физиономию хорошим одеколоном, после чего заглянул в холодильник. Н-да! Мышь повесилась. И чего было в магазин по пути домой не заглянуть? Ничего, на такой случай в морозилке пачка пельменей лежит. Или не лежит? Не посмотришь — не узнаешь… Не обманула память. Сварить их — дело недолгое. Так себе ужин получился, хотя и плотный.

Ну что не сделал утром, придется сейчас. Не торопясь оделся, выйдя из квартиры, привычно установил сторожки. До магазина — рукой подать. Затарившись, принес продукты домой. Чем бы еще заняться? У парней своих дел хватает, и так много внимания мне уделяют. В телевизор пялиться что-то нет никакого желания. Ничего нового я там не увижу, кроме бесконечных дебильных сериалов импортного производства, от которых уже блевать тянет. Прогуляться, что ли? На ходу размышляется хорошо, а подумать о том, что дальше с бандитами делать, стоит.

Выйдя на улицу, не спеша направился в сторону уже закрывшегося рынка. Дойдя до него, свернул к историческому центру города. Народу на тротуарах немного, основная масса уже давно по домам сидит. Так и дошел до самого конца улицы, практически упершись в следственный изолятор. Тоже мне нашел место для прогулки! Уже окончательно стемнело, только луна с фонарями дорогу и освещают, да свет, падающий из окон. Поток транспорта поутих. Редкие прохожие, пройдя от остановок, ныряют во дворы. Часы показывают двенадцатый час ночи.

Кого же избрать своей следующей целью? Больше года прошло, а за смерть моих родных пока реально ответил только Сизый. К кончине Бурята мы никакого отношения не имеем. Вполне возможно, что там какие-то свои разборки, передел сфер влияния. Погосян тоже без нашей помощи загнулся. Там, к бабке не ходи, как раз Бурят руку и приложил. Подосена с Парфеновым с нашими возможностями пока не достать. Остаются сынок Бурята — Седой, Бес с Климом, да этот урод Шустов. Сдать его гестаповцам[22]? А смысл? Ничего они ему реально не сделают. Ну сбил он насмерть женщину. Времени с этого момента прошло море. Накал страстей поутих. Родные ее давно оплакали. То, что он сотрудничал с бандитами, еще нужно доказать. А чем? Не думаю, что он информацию сливал в письменном виде, а бандосы ее аккуратно подшивали в дело. Так что максимум, что предателю грозит, — условный срок и увольнение из органов. Вот он заплачет-то! Родители ему найдут непыльную работенку типа «не бей лежачего». Да и как эсбэшникам объяснить, откуда у нас компрометирующая этого гада видеозапись? Случайно на дороге нашли? Не вариант! Так что придется разбираться с ним своими скромными силами. Может, чего интересного споет перед смертью?

Кто в областной прокуратуре с бандюками сотрудничает, кто конкретно руководил Артуром Ашотовичем, Парфеновым и Подосеновым — неизвестно. Не сами же по себе они беспредельничали? В этом случае давно бы их за хобот ухватили. Подержать их за вымя и предметно пообщаться не получится — никто из прокурорских нам разрешения на общение с ними в СИЗО не даст. Причем даже без всякой задней мысли. Не все же в прокуратуре с гнильцой. Основная масса — добросовестные сотрудники. Примером тому могут служить те же Марков с Сорокиным. А не дадут разрешения по одной простой причине: наше процессуальное положение не позволит — свидетели. Так что встретиться с ними получится только на суде, до которого они могут и не дожить.

Размышляя таким образом, незаметно дошел до солидного здания областной прокуратуры. Не знаю, аура у этого сооружения такая, что ли? В голове как будто щелкнул какой-то переключатель. Чего это мы, собственно, надеемся только на себя? Нам пообщаться с бывшими прокурорскими следаками не дадут. Но ведь есть же люди, которым это вменено в обязанность, которые просто не могут не изучать свой спецконтингент, находящийся в камерах следственного изолятора! Оперативники СИЗО, с которыми давным-давно налажен личный контакт. А уж как к ним подкатить, чтобы сильно не светить свой интерес, нужно будет посовещаться с Русланом.

Перейдя улицу Комсомольскую, обратил внимание на идущую метрах в пятидесяти впереди меня в попутном направлении одинокую стройную женскую фигурку. Не боится одна ходить в такую пору? Какая нужда ее заставила выйти на улицу в это время? И откуда она идет? Занятый своими мыслями, не заметил, когда она появилась передо мной. Общественный транспорт-то уже не ходит. Припозднилась из гостей? Что, и проводить некому? Вот и двенадцать уже стукнуло. Как по мановению руки почти вырубилось уличное освещение, остались только фонари, горящие через два на третий. Светофоры переключились на мигающий желтый сигнал.

В этот самый момент метрах в десяти позади женской фигуры откуда-то из подворотни вынырнул парень в типичном наркоманском одеянии: темная одежда, на голову натянут капюшон надетой под куртку толстовки, на ногах кроссовки темного цвета, руки в карманах. Быстрым бесшумным шагом он направился следом за девушкой. Очень скоро догнав, резким движением сорвал с ее плеча дамскую сумочку и бросился бежать с добычей, зажатой под мышкой, вдоль по улице. Тишину разорвал женский крик:

— Помогите! Стой!

Девушка попыталась догнать нарика, как я уже успел его окрестить. Но куда ей на высоченных каблуках-то? Ну уж нет, гаденыш! У меня на глазах на девушек нападать нехорошо! Еще батя в свое время говаривал: «Какой же ты мужчина, если на твоих глазах обижают женщину, а ты спокойно проходишь мимо?» Резко ускорившись, быстро обогнал женщину, сразу же безнадежно от нас отставшую, кинувшись следом за ее обидчиком.

Хрен от меня уйдешь, здоровье не то! Спорт — сила, наркота — могила! Здесь и скрыться-то тебе, сволочь, некуда. Имеются проходные дворы, но до них еще добраться нужно, что в данном случае проблематично. Да и местность эту знаю не хуже тебя: я же здесь вырос! Приблизительно через полтора квартала грабитель, мельком оглянувшись на бегу, понял, что от незапланированного преследователя в виде меня не уйти. Но удача ему пока сопутствует. Как раз на противоположной стороне улицы показались деревянные постройки барачного типа, в которых довольно легко затеряться. Пришлось еще ускориться. Стука каблуков за спиной уже не слыхать. Вот будет номер, если догоню злыдня, а возвращать сумку будет некому!

Парень довольно резво перебежал дорогу и рванул вглубь барачного массива, я, естественно, туда же. Поворачиваю вслед за ним за угол, а тот встал, как вкопанный, сунул руку в карман и тут же вынул ее обратно. Щелкнуло едва видимое в темноте лезвие выкидного ножа.

— Ты, ботаник, вали отсюда! Попишу! — тяжело дыша, произнес он, крест-накрест размахивая перед собой едва отблескивающим лезвием.

Интересно, где он ботаника увидал? Меня, что ли, за него принял? Да-а! Так меня пока еще никто не называл. Ладно, спишем на темноту.

— Бросай перо, сумку и можешь валить, пока ноги не выдернул.

— Ну, падла, ты сам нарвался!

С этими словами незадачливый грабитель, очертя голову, бросился на меня. Ну кто же так ножом-то бьет, придурок? В первом классе научили? Блок… Пропускаю вооруженную руку мимо себя… Захват… Резкий рывок… С ясно слышимым треском хрустнула кость, нож отлетел в сторону, упав, как краем глаза успел заметить, в заросли крапивы. В такие же, расположенные рядом, прокрутив «мельницу» и заорав от резкой боли, мордой воткнулся и наркоман. Вот и все! Готов клиент, спекся! И что с тобой сейчас прикажешь делать?

Настучать по башке, дабы отбить охоту в дальнейшем промышлять грабежом, забрать сумку, и хай себе катится на все четыре стороны? Не пойдет! Руку-то я ему точно сломал. Заявится в травмпункт, скажет: «Избил неизвестный». И приплыл Георгий Александрович, если найдут. Не пойдет! Попасть в камеру из-за собственной лени как-то без желания. Вот подарочек-то будет Подосену и иже с ним! Придется тащить в родной райотдел, а для этого клиента лучше связать, чтобы повторно за ним бегать не пришлось.

Завел руки нарка за спину, не обращая внимания на его жалобные вопли. В женевских конвенциях про грабителей ни слова нет, так что на гуманное отношение к себе можешь не рассчитывать, не военнопленный. И вообще, я контуженный, поэтому хруста сломанной кости не расслышал — туговат на ухо. И хрен кто докажет обратное! Наручников с собой, естественно, нет. Придется подручными средствами, а точнее — набрючными. Недолго думая, выдернул из штанов задержанного ремень, свернул, как положено. Ему он точно долго будет без надобности. Даже нормального кожаного ремешка купить не можешь! Изделие из кожзаменителя не выдержало неделикатного с ним обращения — лопнуло в момент затягивания скользящей петли. Только сплюнул с досады. Придется своим, качественным, воспользоваться. Благо брюки и без него держатся. А клиент продолжает орать, словно его режут.

Только стянул руки грабителю, как во двор, озарив его синими сполохами проблескового маяка, влетела автомашина, осветив нас фарами. Судя по звуку, УАЗик. Тут же распахнулись дверцы, раздался крик женщины:

— Это они!

Спину практически в тот же момент обожгло известное в народе под именем «демократизатор» резиновое изделие ПР-73. Подскочивший ко мне сотрудник милиции замахнулся еще раз.

— Блин! Петро! — обернувшись, крикнул я, разглядев в напавшем на меня прапорщика из отдела вневедомственной охраны. — Еще раз, твою мать, ударишь — зубов точно не досчитаешься. Помог бы лучше, чем резиновой шашкой махать.

— Жора, ты? — тут же ответил он, придержав руку. — Извини, со спины не узнал. Ты-то как тут оказался? Нам из дежурки грабеж передали.

— Забирайте своего жулика! Мало того, что за вас работать приходится, так еще и ни за что ни про что по хребтине получил! Группу вызывай — вон там его нож лежит. Расписать меня решил, Пикассо недоделанный.

Как-то они очень быстро среагировали. Обычно ждать замаешься. Рядом находились, что ли? Наверно, девчонка, видя, что грабителя не догнать, позвонила в милицию. Да и что бы она с ним сделала, даже если бы догнала? Получила по голове — и вся недолга. И тут внезапно понял: она же, скорее всего, меня за сообщника приняла. За нариком-то я молча бежал. Чего зря воздух сотрясать?

— Жор, ты это… правда, извини. Не признал я тебя, — поднимая за локоть отчаянно орущего задержанного, снова начал извиняться Петр. — Из-за тебя все, козел! — в сердцах двинул кулаком наркоману. — Хорошему человеку досталось.

— А-а-а! — продолжал орать тот. — По почкам-то за что? Руку больно!

— Не отобьем охоту грабить — отобьем почки! — нравоучительно произнес прапорщик. — Чего орешь-то? Я твоей руке ничего не сделал.

— Мне этот, — указал задержанный на меня кивком, — руку сломал.

— Лучше бы он башку твою на хрен сломал! — проворчал милиционер, волоча грабителя к машине. — Все равно не пользуешься. Вань, ты связался с дежуркой, что группа нужна? Не до утра же нам тут торчать?

— Давно вызвал, — ответил водитель, — передали уже, что выехали, скоро будут.

— Жор, ну извини, пожалуйста, — заперев предварительно обысканного наркомана в «собачнике» и вернувшись, вновь начал извиняться прапорщик, — Ты-то как тут оказался в такое время?

— Как, как? Стреляли! — ответил я фразой из фильма. — Хорош уже реверансы разводить! Ладно хоть один раз только заехал. Уже не больно. Прощаю… на первый раз.

— Нам же сказали, что грабителей двое, — продолжал мяться Петр.

— Да ладно уже, проехали, — пожал я ему руку, — я так и понял, что меня за второго жулика приняли. Спасибо, что подъехали быстро, ждать не пришлось. Я уж думал, как девушке сумку возвращать буду? Пришлось бы этого придурка к дереву привязывать. Глядишь, и позарился бы на него кто из местных озабоченных. И грузил бы ты уже свежего «петушка». Тут же глухомань, как в том анекдоте — хоть заорись.

Прапорщик только хохотнул в ответ на довольно плоскую шутку.

— Так мы рядом тут были, у торгового центра, потому и быстро. Потерпевшую на борт взяли, мигалку включили, и погнали против шерсти. Тут же односторонка, объезжать долго. Она и показала, куда вы забежали.

Минут через пятнадцать прибыла оперативная группа. Участкового с опером следователь отослал за понятыми. Где они их будут искать в такое время — ума не приложу. Но как-то справились. Осмотр места происшествия провели быстро. Нож нарка и сумочку потерпевшей, как и положено, изъяли, после чего все дружно проследовали в райотдел.

Только там я и сумел разглядеть, кому это я так помог, что спина до сих пор чешется? Молодая, симпатичная девушка. На вид — до тридцати еще очень далеко. Ну, может, года двадцать три — двадцать пять. Хотя кто его знает? Умелый макияж в наше время может творить чудеса. Стройная. Рост, наверно, немного не дотягивает до ста семидесяти. Темно-русые, слегка волнистые волосы спадают ниже плеч. Похоже, не крашеные, натуральные. Приятные черты лица, выразительные голубые глаза. Одета неброско, но со вкусом, и сразу видно, не в ширпотреб, лежащий в любом магазинчике. На ногах явно импортные демисезонные сапоги на высоком каблуке.

Первое время, пока стояли возле дежурной части, равнодушно смотрела в сторону. Но уловив, что я разглядываю ее, улыбнулась в ответ. Поговорить так и не довелось. Девушку пригласил в свой кабинет опер, я же сразу попал к следователю. Особо меня он, конечно, не пытал — знакомый все-таки, принял мою версию случившегося, тем более что в части нанесения жулику телесных повреждений имелось подтверждение в виде изъятого на месте происшествия ножа, но кое-какие провокационные вопросы задал.

— Жора! — попытался наехать на меня дежурный, когда я, освободившись, спустился к дежурной части. — На хрена ты этому придурку руку сломал? Что мне с ним сейчас делать?

— Ладно тебе, Михалыч! — ответил я. — Можно подумать, раньше никогда такого не было? Лучше бы спасибо сказал за раскрытый «по горячим следам» грабеж. Если бы не я, получил бы ты птичку-глухарька. Вот бы тебе весело поутру было на оперативке. Сколько нераскрытых за сегодня?

— Ну, штук шесть краж с грабежами уже есть. Разбоев с мокрухами, тьфу-тьфу, — постучал он по столу, — слава богу, не было.

— Сам видишь, что спасибо дяде Жоре за помощь надо сказать, а ты на меня набрасываешься, как будто я тебе результаты порчу.

— Спасибо, благодетель ты мой!

— Кушай с маслом!

— А кто у меня этого клиента в больнице охранять будет? — дежурный только обреченно махнул рукой. — Смена-то не резиновая.

— Стареешь, Михалыч, — успокоил его я, — брюзжать по любому поводу начинаешь. Чего его охранять-то? Кто его в больницу положит? На кой хрен врачам эта головная боль? Его еще ломать там начнет. В травмпункте гипс наложат, тот же участковый возьмет справку, что в ИВС содержаться может — и в камеру его. Дальше не твоя забота. Пусть у ивээсников голова болит. Кстати, и для них решение есть. Подсадят к «хорошим» сокамерникам — скулить перестанет моментом. Ты мне лучше скажи, у тебя следак сегодня в группе один, или еще имеется?

— Тебе зачем?

— Да хотел узнать, когда девчонку отпустят. Ты же на машине ее домой не повезешь, и провожать никого не отправишь. А она, так получается, где-то недалеко от меня живет.

— Что, запал? — понимающе улыбнулся дежурный.

— Понравилась, — не стал я отрицать.

— Ну, жди тогда. Скоро, думаю, освободится. Извини, мне еще сводку в управление передавать надо.

— Да понимаю я все. Пойду, на улице покурю, чтобы не мешать. Скажешь ей, что я возле выхода жду?

— Передам, Ромео! Иди уже…

— Будь здоров, Михалыч!

— И тебе не хворать! — отозвался тот, склонившись над бумагами.

Выйдя на свежий воздух, закурил и принялся терпеливо ждать. От нечего делать осмотрел одежду: не порвалась ли где? Ну и видок у меня… Брюки конкретно уделал, пока с нариком в пыли барахтался. Придется стирать, хорошо, что хоть не вручную. Остается надеяться, что мои штаны она особо разглядывать не будет. Пока же попытался, хотя и безуспешно, немного привести себя в порядок.

Когда девушка, наконец, появилась в дверях, мне она показалась еще симпатичней, чем когда я увидел ее впервые.

Сходу узнав неожиданного спасителя, она улыбнулась и с чувством произнесла:

— Большое вам спасибо.

Честно — аж на сердце посветлело. Такая она миленькая! Чуть затормозив, все-таки отвечаю:

— Не стоит благодарностей!

Улыбнувшись, девушка уточнила:

— Мне дежурный передал, что вы меня ждете?

— Да! Время позднее, транспорт не ходит. Домой вам добираться придется пешочком. А улицы у нас неспокойные, поэтому хочу предложить себя в качестве провожатого. Со мной дойдете без приключений, это точно. Как, согласны? Пойдем?

Очень приятно прозвучало ее самую малость сомневающееся:

— Хорошо. Пойдем…те.

Мы не торопясь направились в сторону моего дома. Первое время шли молча. Я все никак не мог приноровиться к ее шагу — то шел быстрее, то медленнее. Наконец, не выдержал:

— Позволите? — галантно согнул руку в локте, предлагая девушке держаться за меня, глядя ей прямо в лицо, освещенное ближайшим фонарем.

Улыбнувшись, она приняла приглашение. Мы продолжали удаляться от райотдела, а я все никак не мог решиться начать разговор. Ну прямо как пятиклассник, впервые осмелившийся заговорить с предметом своего обожания, до того и не подозревающим о моем существовании. Ну, Георгий Александрович! Что-то ты совсем не напоминаешь спецназовца, прошедшего огонь и воду. Решайся уже в конце-концов! Так ведь доведешь до дома, распрощаешься, а потом будешь волосы на голове рвать! Да уж, ситуация… Легче десяток боевиков на ноль умножить. Как она воспримет мои ухаживания? Да и вообще — может, она замужем? И мне ничего даже и не светит? Не-ет! Не может быть! Муж давно бы прилетел в отдел встречать. А если он в командировке?

И долго ты так собираешься на ромашке гадать? Начал хорошо: догнал грабителя, накостылял ему — и поделом. С другой стороны, милицию-то она без моего участия вызвала. Так что этого наркомана неведомая охрана могла и без моего нескромного участия прихватить. Начну сейчас набиваться в знакомые — может подумать, что жду от нее каких-то проявлений благодарности, причем материальных. Но как-то же надо начинать? Хватит уже терзаться-то! Ну, допустим, не твой день сегодня? Максимум что грозит — пошлет по матушке, хотя, вряд ли. Как мне кажется, не то воспитание. Так что, скорее всего, просто даст понять, что я ей неинтересен.

Молчание нарушила девушка:

— Вы уж извините, что так получилось! Досталось вам из-за меня…

— Да ничего страшного. Сам виноват… Надо было хоть что-то крикнуть, когда за жуликом побежал. Поняли бы, что я к нему отношения не имею. С другой стороны, это бы ему только скорости добавило. Обычно так и бывает. Бегай потом за ним.

— Почему обычно? Вы что, часто так кому-то помогаете справедливость восстанавливать?

— Случается. Я вообще-то в милиции работаю, так что опыт в плане догонять имеется.

— То есть служебный долг выполняли? — произнесла девушка, внимательно посмотрев в глаза.

Ну вот и все, Жора! Приплыл! Кто тебя за язык-то тянул? Не мог как-то обтекаемо ответить? Она, может, как большинство наших граждан, ментов терпеть не может, а только мирится с их существованием? Тем более, напрямую тебя не спрашивали, где и кем трудишься. Опять же, пытаться начинать выстраивать отношения с обмана, по-моему, не стоит. Обман в любом случае вскроется, а маленькая ложь рождает большое недоверие. Да и те же следователь с опером могли рассказать.

— Не только! — ответил я после небольшой паузы. — Просто терпеть не могу, когда при мне красивых девушек обижают.

— А некрасивых, значит, можно? — снова заглянула она в глаза.

— Нет, конечно! Но помогать красивым приятней! Вы не согласны?

— Согласна, конечно… Только…

— Что только? — спросил я, когда пауза затянулась.

— Как вы могли знать, красивая я или нет? Вы же сзади меня шли, насколько понимаю…

— Я почувствовал…

— Как это?

— Не может девушка с такой фигуркой быть некрасивой.

— Это следует понимать как комплимент?

— Что вы? Это чистая правда!

— Все вы так говорите…

— Кто все? — удивился я.

— Мужчины, естественно!

— Вы меня, конечно, извините… Но я говорю вам только то, что думаю на самом деле. Кстати, а куда нам идти? Я же не знаю, где вы живете…

— Я почему-то подумала, что вы у коллег поинтересовались. Пока идем в правильном направлении.

— Честное слово, не спрашивал. Просто предположил, что живете где-то в той стороне, раз до этих событий туда направлялись.

Идиот! Может, она думала, что ты ведешь ее прямо к себе домой. Еще решит, что у тебя в квартире жена и семеро по лавкам. Попробуй сейчас разубедить. С другой стороны, а нужна ли тебе такая, которая, едва познакомившись, попрется в твою хату? Как придет, так и уйдет.

Беседуя, пересекли Комсомольскую.

— Поднимемся на квартал? — поинтересовался я, памятуя, что в прошлый раз девушка шла именно по той улице.

— Мне кажется, лучше не стоит, — ответила, рассмеявшись, девушка. — Второго грабежа в течение суток я не переживу. Потом покажу, куда нужно идти.

— Ну, со мной, как мне кажется, вас грабить не решатся.

Во, распушил перья, орел комнатный! Не льсти себе! Была бы у тебя комплекция, как у Гнома, или Удалого — можно бы было понять.

— Я-то уверена! — девушка оценивающе посмотрела на меня. — Только другие о ваших талантах могут не догадываться. Кстати, а что мы остановились? Мы так до утра не доберемся, а мне скоро уже на работу вставать, да и вам, наверно, тоже.

— Я отдыхаю после дежурства, так что мне ранний подъем не грозит, — пояснил я. — Готов до утра вас охранять!

— А что это мы все на вы, да на вы? Мне даже обидно становится, — девушка посмотрела на меня с каким-то вызовом. — У меня, между прочим, имя есть!

Олух царя небесного! Мог бы и сам давно догадаться! Не дожидаясь, пока тебе так «тонко» намекнут.

— Прошу простить! Виноват! Недостатки воспитания, наверно… Меня Георгием зовут! Для друзей и для вас — просто Жора! Разрешите поинтересоваться вашим именем?

— Марина! — просто ответила она и добавила несколько язвительно: — Для друзей и для вас тоже — просто Марина.

— Мне это как-то напоминает «Просто Мария», прямо как в сериале.

Бестолочь! Ну, кто же так бездарно и плоско шутит? Довыпендриваешься, даст тебе сразу без базара от ворот поворот.

— Скажите, Жора, только честно, — пропустив мой подкол мимо ушей, спросила Марина, — когда вы за этим парнем бежали… догнали, а он нож вытащил… Вам страшно не было?

Вот это вопросик!.. И что ответить?.. Выставить себя таким ухарем, которому море по колено? Не поверит ведь… Всю правду о себе все равно пока не скажешь… Да и какая она, та правда?..

— Даже не знаю, что вам на это сказать, Марина, — ответил я, решив, что раз уже задумал говорить правду, так и надо дальше придерживаться этой линии, заодно вспомнив, что девушку лучше лишний раз назвать по имени, чем обращаться обезличенно.

Был уже опыт, когда дали отставку, еще в бытность мою курсантом. Тогда я как только ласково ни называл девушку, кроме ее настоящего имени. Но здесь, как мне кажется, во-первых, время для фамильярности еще не пришло. А во-вторых, имя упоминать просто обязательно необходимо. Поэтому пока — просто Марина.

— Если скажу, что не страшно, вы же не поверите? Я не хочу вас обманывать… честно.

— Тогда скажите, как на самом деле…

— На самом деле — не боялся! — тут же, увидев ее недоверчивый взгляд, поспешил пояснить: — Просто испугаться не успел. Все очень быстро произошло. Отходняк потом начался, но тут вы быстро подъехали, так что Петр сразу помог прекратить рефлексировать.

— Ну, я же уже попросила прощения, Жора, — как-то виновато взглянула на меня Марина.

Что, герр майор, мозги отсохли, напоминать такое? Тупеешь на глазах… Однако, что примечательно: никаких «вы», по имени тоже назвала! Давай, боец, в атаку! Не тушуйся! Развивай успех!

— Что вы, Мариночка? — поспешно выговорил я. — Я же не в упрек… Вы действительно не могли знать, кто это мимо вас вторым пробежал. Просто, раз договорились отвечать честно, я и стараюсь не обманывать, а объясняю подробно. Не боится только идиот. Потому что он ничего не понимает. Нормальный человек знает, что такое страх. Но мужчина, если он настоящий, просто обязан уметь этот страх преодолевать.

Как сказал-то, Георгий Александрович! Прямо Цицерон! Похоже, судя по ее глазам, плюсики зарабатываю понемногу. Что дальше? А дальше — откровенность за откровенность!

— Если не хотите, Марина, можете не отвечать. Но я бы тоже кое-что хотел у вас спросить… Вы разрешите?

— Разрешаю! — несколько кокетливо ответила девушка. — Но оставляю за собой право промолчать, если мне не понравится вопрос. Согласны?

— А что мне еще остается?.. Если не секрет, откуда вы шли в такое позднее время?

— Не секрет, — как-то облегченно вздохнув, ответила она. — Пришлось задержаться на работе. Транспорт уже не ходил, так что пришлось добираться домой пешком. А дальше вы все сами видели, и даже поучаствовали.

— Что, и встретить было некому? — с робкой надеждой спросил я. — Мужу, например?

— Так и спросили бы напрямую, Жора, есть ли у меня муж? Вас же именно это интересует?

А взгляд-то, однозначно, кокетливый…

— В прозорливости вам не откажешь. Да, интересует. И очень, — с замиранием сердца уточнил я.

— Все-таки, есть у вас муж, Марина?

— Нет. Так что встречать меня, кроме папы с мамой некому… — она тоже несколько смутилась.

Так, за разговорами, незаметно и дошли до моего дома… Пригласить, что ли к себе?.. Нет. Наверно, лучше не стоит, еще поймет неправильно. А Марина тактичная девушка. Про мои грязные брюки ни слова не сказала, хотя, насколько я понял, обратила внимание. С другой стороны, я же не специально в пыли барахтался, для собственного удовольствия, как воробей. Или пригласить?.. Нет, не стоит… Подумает еще, что я ни одной юбки не пропускаю. Ну давай же, говори уже хоть что-нибудь, первоклассник хренов!.. А что сказать-то?

— А вот здесь я и обитаю, — внезапно осипшим голосом произнес я, показывая на дом.

И на фига ляпнул именно это?.. Что она обо мне подумает?.. Тонкий намек… твою мать… Ладно, сказанного не вернуть, придется как-то выкручиваться.

— А вы где живете, Марина?

— Практически рядом с вами, Жора. Во-он там, — показала она на светлую девятиэтажку, расположенную за торговым центром.

— Значит, я правильно предположил, что мы соседи?

— Да, в интуиции вам не откажешь, — похоже, она тоже не знает, как быть дальше.

— Ну, пойдемте! Провожать, так провожать. Или… Может быть, зайдете, Марина?.. Посмотрите, как я живу… Угощу вас кофе…

Мать!.. Что я несу?!

И в унисон паническим мыслям раздалось строгое:

— Думаю, не стоит, Жора!

Блин, Казанова недоделанный! Оправдывайся, тормоз перестроечный:

— Мариночка!.. Вы только не подумайте… Я безо всякой задней мысли… Просто даже не знаю… Прямо, как школьник… Не знаю, что и сказать… Вы мне понравились… Я хотел бы с вами еще встретиться, а как на это напроситься — ума не приложу…

— Вы мне тоже понравились, Жора… — ласково погладила она меня по щеке. — Только…

— Что только? — попытался я взять себя в руки.

— Мы еще слишком мало знакомы, чтобы вот так сразу — и пойти к вам домой…

Дальше шли молча, никак не решаясь вновь начать разговор.

Ну, майор! Пионер хренов! Ты же нормальный мужик! Прояви решительность! Возьми, и поцелуй ее… хотя бы по-братски, в щечку… Ага! И сразу же получи по морде… Нет, этого-то я как раз не боюсь, и не это вытерплю, особенно от нее. Только так можно все окончательно испортить. Ты еще возьми, и напросись зайти к ней домой… Отошьет моментально, сожжет за собой все мосты… Что делать-то?

— Марина…

— Что?

— Я, честное слово, хотел бы еще хотя бы раз вас увидеть… Это возможно?

— Конечно! В этой жизни все возможно… Вот здесь я и живу, — открыла она ключом дверь подъезда. — То, что я вам понравилась, я поняла еще в отделе милиции, когда дежурный сообщил, что машины нет, уехала на вызов, но зато есть человек, который просто горит желанием проводить меня до дома. Так и поняла, что это он вас имел ввиду.

Ну, Михалыч! Удружил! Потоньше-то никак намекнуть не мог? Ну, сказал бы как-то по-другому…

А вдруг в подъезде тоже кто-нибудь тусуется, поджидая случайную жертву? Разве не может быть? Да запросто…

— Минуточку! — осторожно взяв Марину за руку, легонько сжал ее ладошку, слегка отводя от двери и просачиваясь в подъезд первым.

Свет не горит! Специально? В этот момент я готов был размазать по стенам и реально изувечить не один десяток наркоманов, чтобы только защитить так глубоко запавшую мне в душу девушку. Нет, обычное наше российское раздолбайство! Скорее всего, просто перегорела лампочка… или ее кто-то банально спер. Держа за руку, проводил Марину до лифта, дождался, когда кабина спустится вниз.

— Мариночка!

— Что, Жора?

— Можно, я вам позвоню? Скажем, завтра… точнее, уже сегодня… вечером?

— Можно, Жора, звоните… — произнесла она, когда створки лифта уже закрывались.

Окрыленный, выскочил из подъезда… Осел пустоголовый! Куда звонить-то собрался?! Номер телефона спросил, придурок влюбленный? И обратно уже не попасть — дверь захлопнулась. Стоп! Свет-то она в любом случае зажжет! Отбежав на небольшое расстояние, впился взглядом в темные окна. Должна бы уже доехать, даже если на девятом этаже живет. Не случилось ли что-нибудь? Вдруг кто-то на площадке поджидал? Или может просто окна на другую сторону выходят? И тут вдруг слабым светом засветилось одно из окон на пятом этаже справа от лестничной клетки, как будто кто-то включил свет в коридоре. Минут через десять лампочка погасла, весь дом вновь погрузился во тьму. И то хлеб! Если это именно ОНА зашла в квартиру, вычислить адрес не составит труда. По адресу и телефон. А у Михалыча, кстати, и место работы. Марина… Мариночка… Мариша… Нет, я буду не я, если ЕЕ не найду. Если понадобится, я весь этот дом на уши поставлю, но все равно найду.

Придя домой, долго еще ворочался в кровати. Перед глазами все время стоял образ Марины, ее лицо, такое милое, родное… Может, все-таки, стоило попытаться поцеловать? Ведь не убила бы…

Как заснул — не заметил… Снилась снова ОНА. Мы с НЕЙ гуляли по летней набережной. Кругом цветы… И откуда там цветы? Сроду никто их там не высаживал… Зеленые деревья… И никого вокруг — только ОНА и я… О чем беседовали, не запомнилось. ОНА звонко смеялась в ответ на мои слова… Потом мы долго самозабвенно обнимались, каждой клеточкой я ощущал волнующую близость ЕЕ разгоряченного тела. Исступленно целовались до такой степени, что начал задыхаться… Проснулся на мокрой подушке, угол которой странным образом оказался у меня во рту… Непонятно, то ли обслюнявил до такой степени, то ли от слез?.. Наверняка не слезы… Не с чего! Я ЕЕ все равно найду, чего бы это мне ни стоило!

Умывался, брился, завтракал с каким-то небывалым подъемом. И есть с чего! Буду честен с собой — появился смысл жизни. Жизнь ведь не только ненависть и месть… Хотя и эти чувства бывают правильными. Правда, точил немного червячок сомнений: а вдруг она меня отвергнет? Вдруг это было просто такое мимолетное проявление благодарности? Да нет! Не может быть! Ведь я же ее … люблю! И как мне кажется, я ей тоже уже далеко не безразличен… Моя Мариночка… Не рановато ли, товарищ майор? Нет, в самый раз! Я ее все равно добьюсь!

Ну, от того, что ты здесь рассиживаешься, предаваясь мечтаниям, ничего само собой с места не сдвинется. Михалыча сегодня уже нет, сменился. К кому-то другому обращаться в райотделе не хочется. Послать, конечно, не пошлют, но тем не менее…

Идея! Совсем мозгами шевелить разучился? Пора приходить в норму! А друг на что? Этот точно не откажет и лишних вопросов задавать не будет. Да ему, если даже спросит, и рассказать можно. На смех не поднимет…

Служебный телефон Руслана долго не отвечал. Наконец, сняли трубку:

— Рус, ты?! — завопил я, не дав даже представиться абоненту.

— Чего ты орешь-то? — возмутился опер. — Я чуть не оглох. Кого еще рассчитывал услышать?

— Короче, дело есть: знаю дом, знаю имя, даже знаю подъезд. Сможем человека вычислить?

— Да не проблема. Я тебе, кстати, вчера вечером звонил, только ты почему-то ни к телефону не подходил, ни мобилу не брал. Где болтался?

— Долго рассказывать. Так я подъеду?

— Подъезжай, конечно! — короткие гудки.

Вот и поговорили! И чего он трубку бросил?

Как будто на крыльях спустился вниз, вывел из гаража «шестерку». Хорошо, что вчера решил пешком прогуляться! Поехал бы на машине — с Мариной точно бы не встретился. На той улице движение-то одностороннее. Случайность? Наверно! Но многообещающая! Прежде чем гнать в контору, завернул в фирму к Василию Сергеевичу.

Разговор с ним много времени не занял. Вникнув в нашу проблему, тот пообещал посмотреть, чем сможет помочь. Предложил заглянуть к нему через недельку-другую.

В управлении прямиком направился к Руслану.

— Привет, Рус!

— Здорво! Ты откуда сорвался?

— В смысле?..

— Сначала чуть по телефону не оглушил. Сейчас чуть дверью не убил… Кстати, ты обещал рассказать, где вчера болтался, что я тебя найти не мог? Мобилу-то почему не брал?

— Не поверишь! Дома забыл. Решил прогуляться, а трубку дома оставил. Не возвращаться же.

И рассказал другу, как провел вчерашний вечер и ночь. Тот слушал внимательно, не перебивая, понимающе кивнув, когда я упомянул о том, что по собственной глупости, а точнее забывчивости, не спросил у Марины номер ее телефона.

— Вот так оно все и было. Дурак, конечно, раньше репу чесать надо было. Но сейчас поздно посыпать голову пеплом. Хорошо, что у меня есть еще и ты с Гномом и Пулей! Всегда есть к кому обратиться за помощью! Так что, пробьешь адрес и телефон?

— Куда тебя денешь? Может, жизнь наладится, так перестанешь по ночам шляться, приключения на пятую точку искать. Порезал бы тебя вчера тот наркоша — отдыхал бы сейчас на больничной койке. Как дитя малое, только дай кому-нибудь в репу заехать. Что, спортзала не хватает, наркоман адреналиновый? Давай данные…

Записав все на бумажку, Руслан сел за компьютер, стоящий в его кабинете. Постучав по клавишам, минут через пятнадцать пододвинул мне листок, исписанный его не очень-то разборчивым почерком. Хорошо, что я давно уже научился понимать, что он там накорябал.

— Держи, бедолага! — улыбнулся он. — Ничего сложного. Марин в доме всего три. Одна из них по возрасту никак не подходит, если только ты, конечно, пенсионерками не увлекаешься. Другая живет совершенно в другом подъезде. Так что остается только одна. Запомина, чтобы в бумажку постоянно не лазить: Истомина Марина Владимировна, двадцать четыре года. Муж не просматривается, детей тоже не видать. Ее отец: Истомин Владимир Игнатьевич. Мать: Истомина Нина Федоровна. Отсюда вывод: замужем не была — фамилия с родительской совпадает. Телефон… Ладно, его можешь не запоминать, со временем сам в голове осядет. А еще лучше, в мобильник сразу забей.

— Спасибо, Рус! Что бы я без тебя делал?.. Слушай, а где она работает?

— Извини Жора, но таких данных в базе просто нет. Не включают за ненадобностью. Да и взять их неоткуда. Сведения-то адресное бюро поставляет, а в адресных листках место работы не указывают.

— Еще раз спасибо, брат! Выручил нереально. Слушай, а чем та эпопея закончилась?

— Которая?

— Ну, по которой работали на сутках? По студенту?

— А ничем…

— То есть? Как ничем? Этих-то уродов закрыли?

— Еще бы не закрыли, за убийство-то!

— Подожди… Как убийство? — схватил я Руслана за плечо. — Не спасли парня? Мы виноваты?

— Да не виноваты вы, парни, ни в чем! — освободился опер от моей ладони. — Они этого студента еще раньше убили. Сделали укол. Вывезли тело ночью на мост…