Петля желания Браун Сандра

– Ты в ней и сам утонешь.

– Но мне-то нечего терять, в отличие от тебя.

Неожиданно бывший прокурор толкнул своего мучителя обеими руками в грудь. Дейл отступил. Кольер бросил на него полный презрения взгляд. Вернее, на него и на его старую машину.

– Это уж точно.

Дейл пропустил оскорбление мимо ушей.

– С другой стороны, ты сам сделал из себя прекрасную мишень. Журналюги охотно распнут тебя, когда узнают о твоих грешках.

– Прибери свои угрозы для кого-нибудь другого. Если ты думаешь, что способен уничтожить меня, не обольщайся. Тебе это не удастся.

– Позволю себе не согласиться.

– Считай, ты уже проиграл, но пока сам не знаешь, – процедил Кольер. – Иначе зачем, по-твоему, я хотел найти тебя? Предупредить тебя, болван, что, если ты и дальше будешь ныть по поводу Алана Стрикленда, закона и справедливости, ты сам выроешь себе могилу.

– Если возобновят дело Сьюзен Листон…

– Вот и я о том же. Ты проиграл, еще не начав игру. – Кольер сочувственно покачал головой. – Неужели ты думаешь, что я мог оставить папку с этим делом в архиве полицейского управления, папку, которая сродни бомбе с часовым механизмом? – Кольер рассмеялся, но тут же сморщился от боли. – Нет, Дейл, нет, черт побери! Эта папка уплыла оттуда через считаные недели после того, как Стрикленда осудили.

Муди сжал кулаки и стиснул зубы.

– В этой папке содержались все мои записи по делу.

– Ты пошел на сотрудничество и был чертовски любезен, передав мне то, что у тебя попросили, Дейл. Я это ценю.

Дейл шагнул вперед:

– Где папка?

– Я не только вынес ее из архива, Дейл. Я поднес к ней спичку, посмотрел, как она горит, а потом развеял пепел по ветру. Даже если кто и попытался отыскать эти бумажки, из этого ни черта бы не вышло.

Кольер в упор посмотрел на Дейла и рассмеялся:

– Зря ты выполз из своей берлоги и прикатил сюда. Извини, Дейл, но ты облажался, – с издевкой сказал Руп и, расплывшись в гадкой улыбочке, пожал плечами.

Дейл не стал торопиться, точно зная, что сейчас последует.

Когда автомобильный король Остина улыбнулся плакатной улыбкой, Дейл вогнал кулак в это чудо стоматологии и чугунными костяшками разнес его вдребезги, вложив в удар копившуюся почти два десятилетия злость.

Взвыв от боли, Руп Кольер схватился за рот обеими руками и сполз спиной по боку автомобиля.

Дейл ботинком отодвинул бывшего прокурора в сторону, чтобы не переехать его машиной, когда будет уезжать, и, наклонившись над ним, сказал:

– Если попробуешь подложить свинью Хеймейкеру, обещаю, я достану тебя хоть из-под земли и тупыми ржавыми ножницами отчикаю тебе яйца. У меня был случай, когда один парень точно так же поступил со своим партнером по покеру. Правда, ему влепили за это три года. Зато тот тип получил хороший урок, который уже никогда не забудет.

Во время перелета обратно в Остин Беллами и Дент почти не разговаривали. Беллами замолчала сразу после того, как они расстались со Стивеном. Теперь она знала, что сводный брат нарочно отдалился от нее. А ведь до этого она привыкла считать, что виной всему обстоятельства.

Но еще больше ее расстроило признание Стивена о том, что связывало его и Сьюзен.

– Как я могла жить с ними под одной крышей и ничего об этом не знать?

Она поняла, что задала этот вопрос вслух, лишь когда Дент ответил ей:

– Вы были ребенком. Может, вы и догадывались, что между ними что-то есть, но были слишком малы, чтобы понять, что именно.

– Я просто знала, что они не переваривают друг друга.

– Ваш брат мог все приукрасить.

– Стивен не стал бы выдумывать такое. Для него это слишком болезненная тема.

– А в отношении чего-то другого он бы солгал?

Взгляд Беллами был красноречивее всяких слов.

– Стивен не видел вас в рыбацком домике перед смерчем. Но и вы его там не увидели, если я правильно помню? – спросил Дент.

– Я могла его видеть, но точно сказать не могу.

– Отлично. Но нам он сказал, что отправился туда за пивом, хотя пиво не любил. Лично мне это показалось странным.

– Вы считаете, что Стивен лжет, говоря, где он находился на момент убийства Сьюзен?

Дент равнодушно пожал плечами:

– Просто я считаю, что над этим стоит задуматься, только и всего. Он ведь не стал скрывать, что мотив у него был.

– Значит, вы верите, что Сьюзен домогалась его?

– Да, в это я верю.

Они снова погрузились в молчание. Первой заговорила Беллами:

– Она была эгоистичной и тщеславной. Но я понятия не имела о том, до чего она могла дойти в своей жестокости.

– Неужели? Поиск истины, который вы затеяли, Беллами, может преподнести вам еще более неприятные сюрпризы. Вы уверены, что хотите продолжать его?

– Мне не остается ничего другого.

– Неправда.

– Я не остановлюсь на этом, Дент.

– Как знать. Но зачем идти дальше, если на вашем пути могут оказаться новые мины?

– Ничего не будет хуже того, о чем я узнала сегодня.

Дент пристально посмотрел на нее, затем, не говоря ни слова, отвернулся.

– Другие парни, те, которые… которые хвастали, будто они спали с ней… – запинаясь, выдавила из себя она.

– Что вы хотите услышать, Беллами?

– Вы знали о них?

– Конечно, знал. – Дент откинул голову и закрыл глаза. – Но мне было наплевать.

Оставшаяся часть полета также прошла в молчании. Беллами и Дент заговорили снова лишь после того, как вышли из терминала аэропорта Остин – Бергстром и оказались на парковке, где Дент оставил свой «Корвет».

Здесь Беллами заявила, что хотела бы позвонить в службу проката атомобилей и доехать до дома одна.

– Вы ведь не сможете довезти меня до Джорджтауна.

– Это почему же? Довезу. Аэродром Голла как раз на полпути, так что давайте заедем к старику.

У взлетной полосы был припаркован один лишь пикап Голла. Стоял жаркий душный вечер, и ветроуказатель уныло свисал со столба. Дент подъехал прямо к ангару. Когда они с Беллами вылезли из машины, к ним подошел Голл, грязной тряпкой вытирая на ходу замасленные руки.

– Как он? – спросил Дент, имея в виду самолет.

– Дела идут. Хочешь взглянуть?

Дент отправился в ангар. Сочувственно посмотрев на Беллами, Голл указал на свою конторку:

– Там прохладнее. Заходите. Будьте внимательны, задняя ножка стула сломана.

– Благодарю вас.

Она вошла в крошечную комнатушку и осторожно опустилась на стул с ненадежной ножкой. Не сводя глаз с Дента и Голла, которые обсуждали ход ремонта, она вытащила из сумочки телефон.

Обнаружились три пропущенных звонка от литагента и два от рекламщика. Легко представить себе, какой эффект произвел новый выпуск газеты с материалом ван Дарбина, подумала она. Не исключено, что в редакции «АйСпай» сейчас празднуют успех сегодняшнего номера.

Беллами еще не успела толком прочитать газету, которую утром ей вручил Дент.

Интересно, какие гадости накропал про нее этот паршивец ван Дарбин в своей колонке?

Ведь знай она ее содержание, приготовила бы опровержение любой неправды. Увы, в данный момент ей было не до чтения. Разговор со Стивеном оставил ее морально опустошенной.

Не испытывая ни малейшего желания вести деловые разговоры, Беллами нажала кнопку быстрого набора и позвонила Оливии. Ей ответил автоответчик. Мачеха оставила короткое сообщение. Беллами до сих пор было неловко, что она отправилась на встречу со Стивеном, не предупредив Оливию. Та никогда не скрывала, что ужасно скучает по сыну, и часто жаловалась, что редко видится с ним.

Было бы интересно узнать… Впрочем, ей было интересно узнать многое. Однако имелись вопросы, которые она не могла задать Оливии, не уязвив при этом чувств Стивена.

Как бы ни хотелось ей узнать от Оливии, что той известно о его личной жизни, было понятно, что тем самым она рискует нарушить заключенный ими пакт надежно хранить секреты друг друга.

Голл и Дент разглядывали новый самолет, стоявший в ангаре. Старик жестом подозвал младшего товарища подойти ближе. Дент на мгновение как будто застыл в нерешительности, но затем подошел.

Голл постоял рядом с ним несколько секунд, затем развернулся и, оставив Дента одного, отправился в свою каморку. Подойдя к столу, он сел и усмехнулся:

– Я знал, что он не устоит.

– Это новый самолет? – поинтересовалась Беллами.

– Он здесь появился не более двух суток назад.

– И чей же он, если не секрет?

Голл назвал ей имя.

– Так ведь это же сенатор штата!

– Точно. Кроме самолета, ему принадлежит треть земли между Фридрихсбургом и Рио-Гранде. Крупный рогатый скот мясной породы.

– А также нефть и газ, если не ошибаюсь.

Голл кивнул:

– Точно. Он предложил Денту работенку – стать его личным пилотом, но наш парень слишком упрямый и гордый, чтобы ответить согласием.

Беллами бросила взгляд в сторону ангара, где Дент поглаживал крыло самолета. Лучше бы он так погладил ее по бедру вчера вечером, когда сунул руку ей за пояс пижамных штанов. Его прикосновение было таким же беззастенчивым и требовательным, как и его поцелуй.

Эта мысль заставила ее покраснеть. Погруженная в сладкий туман эротических воспоминаний, Беллами пропустила следующий вопрос Голла и была вынуждена попросить, чтобы он его повторил.

– Я спросил, что вы о нем думаете.

Беллами попыталась думать о Денте объективно. Увы, это оказалось непосильной задачей.

– Пока что у меня нет о нем определенного мнения.

– Ваши родственники не жаловали его.

– Я – это не они.

Старик оставил ее ответ без комментария.

– Вы давно с ним знакомы? – поинтересовалась Беллами.

– Давно, – подтвердил Голл и, выбросив изжеванную сигару в мусорницу, снял обертку с новой.

– Вы их когда-нибудь курите?

Голл недовольно поморщился:

– А вы не слышали, что курение вредно для здоровья? Одному Господу Богу известно, как этот парень вбивал это мне в голову. И я не знал, как лучше поступить: или бросить курить, или пристукнуть его, лишь бы только он заткнулся.

– Выходит, Дент читал вам лекции о вреде курения, а сам позволял себе безрассудные выходки?

– Безрассудные? Да, пожалуй. Кое в чем осторожность ему не помешала бы, – ответил старик.

– Он слишком быстро водит машину.

– Верно, Дент любит скорость. Бывают случаи, когда он примет лишнего и просыпается не в той постели, в которой следовало бы. Я вам скажу одну вещь. – Голл покатал сигару между двумя пальцами. – Он, черт его подери, лучший пилот из всех, каких я только встречал. Летчик от Бога.

Поскольку Беллами ничего не ответила, старик счел ее молчание поводом для объяснений:

– Некоторых пилотов учат летать, и потому они знают, что нужно делать, чтобы самолет не упал. Если машина в рабочем состоянии и пилот не полный придурок, то она поднимется в небо. Нужно правильно действовать руками и ногами, иметь голову на плечах и обладать капелькой здравого смысла, и тогда не совершишь глупой ошибки, из-за которой можно погибнуть. Но даже самые умники могут быть паршивыми пилотами. Знаете почему?

Они живут разумом, но не чувствуют опасность брюхом.

Старик со смешком хлопнул себя по животу.

– Хорошие пилоты чувствуют вот этим. Нутром. Кишками. Они знают, что делать, еще до того, как им что-то покажут. Конечно, нужно учиться делать поправки на погоду, нужно уметь читать показания приборов. Можно многому научиться, чтобы развить прирожденные задатки. Хотите знать мое мнение? Эти задатки – то, что дано тебе от природы, – самое главное. Без них никуда. У меня, например, его нет. Зато я сразу вижу его в других, угадываю с первого взгляда.

Старый летчик вытащил сигару изо рта, задумчиво посмотрел на ее кончик и снова покатал между пальцами.

– Мне однажды довелось пожать руку Чаку Йегеру1. Это случилось на авиабазе в Нью-Мексико. Я был тогда пацаном, чумазым механиком. Однако мне посчастливилось потереться локтями со множеством хороших летчиков. Некоторые из них позднее стали астронавтами. Это были превосходные пилоты. Вот они летали, чувствуя все брюхом.

Голл опустил голову и из-под кустистых бровей посмотрел на Беллами.

– Но я не дам десяти из них за одного Дентона Картера. – Как будто для того, чтобы подчеркнуть важность фразы, он сунул сигару в уголок рта и крепко прикусил ее зубами.

1 Чарльз Элвуд Йегер, более известный как Чак Йегер (род. в 1923 г.), – известный американский летчик-испытатель, генерал ВВС США. – Здесь и далее примеч. пер.

– Я не собираюсь это оспаривать, – с улыбкой ответила Беллами.

– Ну, я это просто на всякий случай сказал, – проворчал Голл, глядя не на нее, а в другом направлении. Она проследила за его взглядом: разумеется, тот был устремлен на Дента, который все еще стоял в ангаре. – С такой любовью, как самолеты, он разглядывает только голых женщин, – со смешком добавил старик. – Он начал приходить сюда еще сопливым пацаном. Боялся всего на свете. Но потом малость пообтерся, освоился с самолетом, и я заметил, что, когда он на него смотрит, у него такое лицо… На нем написан…

Ну, как это еще говорят? Есть такое слово… Как его? – спросил Голл и щелкнул пальцами.

– Восторг? На его лице был написан восторг?

– Да, точно! Восторг. Как бывает, когда вам на лицо через витражное стекло падает солнце. Вот так и Дент сиял каждый раз, когда видел самолет.

– Дент рассказывал мне, как вы в первый раз взяли его в полет. Признался, что был на седьмом небе от счастья и навсегда влюбился в это самое небо.

Голл обернулся и посмотрел на нее:

– Он так и сказал?

– Да, так и сказал.

– Быть того не может! Никогда раньше не слышал, чтобы он такое говорил.

Беллами мысленно взвесила уместность следующего вопроса и решила, что никогда не узнает ответ, если не спросит старика прямо сейчас:

– Скажите, Голл, а что случилось во время того полета, который чуть не окончился катастрофой? По-моему, в прессе об этом ничего не писали.

– Разве Дент вам не рассказывал?

– Нет. Тут же перевел разговор на другую тему.

– Ну, тогда вы и от меня ничего не услышите. Хотите узнать, так его самого и спросите.

Внезапно зазвонил ее телефон, и, увидев номер, Беллами ответила, не дожидаясь второго звонка:

– Оливия, ты получила мое сообщение? Как отец?

Чтобы не мешать ей, Голл деликатно вышел из комнаты и направился в ангар к Денту.

– Согласись, летчик, это настоящий красавец.

– Да, отличная машина.

Услышав такую подчеркнуто сдержанную оценку, Голл усмехнулся:

– Точно, а Мэрилин Монро – блондинка. Сенатор жутко тебя хочет, – добавил он, продолжая любоваться крылатой машиной. – По его мнению, авиакомпания обошлась с тобой слишком круто.

– Что он об этом знает?

– Он хочет дать тебе шанс восстановиться в правах.

– Мне не нужно ничего никому доказывать…

– Помолчи минутку и выслушай меня! Сейчас он согласен брать с тебя только десять процентов за твои чартеры и даже повысил первоначальное жалованье. Причем весьма существенно. Роскошнее предложений не бывает. Этот парень хочет заполучить тебя во что бы то ни стало… Эй, ты меня слушаешь?

Дент снова вернулся в реальность, лишь когда в ангаре появилась Беллами. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять: случилось нечто ужасное.

Беллами быстро подошла к нему.

– Отцу стало хуже. Мне срочно нужно в Хьюстон. Не довезете меня до дома, чтобы я могла взять свою машину?

Дент откликнулся на ее просьбу мгновенно: взял за руку и подвел к «Корвету».

– Мы доберемся до Хьюстона быстрее, если поведу я.

– У меня есть идея получше. Слетайте на этом красавце, – вмешался в разговор Голл и кивком указал на новый самолет. – Хозяин умолял меня посадить тебя в пилотскую кабину, чтобы ты понял, какая это отличная вещь.

– Я не застрахован.

– Он застраховал тебя.

– Ни разу не полетав со мной? И даже ни разу не встретившись?

– Это говорит о том, насколько он тебе доверяет. Он специально оставил его здесь, чтобы ты на нем полетал. Сказал, что иначе самолет будет тихо ржаветь. И тут как раз есть дама, которую срочно нужно доставить в другой город.

Дент повернулся к Беллами и взял ее за плечи:

– Все зависит от вас. У меня есть разрешение на управление самолетом подобного класса, но я никогда не бывал в такой пилотской кабине.

Беллами смущенно покачала головой.

– Это все равно что сесть за руль нового автомобиля, – пояснил он. – Просто нужно немного освоиться.

– Сколько времени это займет?

– Пару часов.

– Я не могу ждать так долго.

– Или пару минут. – Дент еще крепче сжал ее плечи. – Я могу повести его, но последнее слово за вами.

Через два часа они уже были в комнате ожидания в отделении интенсивной терапии.

Оливия сидела одна, обхватив себя за плечи и устремив пустой взгляд в пространство.

Увидев Беллами, она тут же встала, но, как только за ее спиной возник Дент, осталась на месте.

– Мы не слишком опоздали? – спросила Беллами.

– Нет, – ответила Оливия и снова села, как будто ноги не держали ее. – Говард то теряет сознание, то снова приходит в себя. Врачи опасаются, что он вот-вот впадет в кому.

Поэтому я тебе и позвонила. Как знать, вдруг это последняя возможность поговорить с ним.

Беллами шагнула к Оливии и обняла мачеху. Обе, плача, несколько минут стояли неподвижно. Наконец Беллами разжала объятия, отстранилась и бумажным носовым платком вытерла слезы.

– Когда я могу его увидеть?

– Сейчас у него врач. Пытается определить, что делать дальше. Сиделка обещала позвать меня, как только доктор разрешит зайти к нему в палату.

Оливия посмотрела на Дента. Тот продолжал стоять в дверях.

– Дент привез меня на самолете, – поспешила объяснить Беллами. – К счастью, нам удалось вылететь сразу после твоего звонка.

С присущей ей чопорностью Оливия холодно поблагодарила его за такую любезность.

Дент ответил ей коротким кивком и сказал:

– Я хочу кофе. Вы будете? Принести вам?

Женщины в унисон кивнули. Дент вышел из комнаты. Оливия смерила падчерицу взглядом, в котором присутствовали и растерянность, и раздражение.

Беллами сокрушенно вздохнула. Наверное, будет лучше сказать правду, решила она.

– Мы с ним провели вместе некоторое время и за последнюю пару дней лучше узнали друг друга. Я даже не надеялась найти в тебе понимание.

– Что же, спасибо за прямоту, потому что я действительно тебя не понимаю. Совсем не понимаю.

– Тогда, по крайней мере, хотя бы не забывай о том, что я взрослый человек и имею право иметь собственное мнение о других людях.

У Беллами и в мыслях не было упрекать мачеху или ответить ей грубостью. Она взяла руку Оливии и легонько ее пожала.

– Теперь мне понятно, что вы с отцом не считали его ровней Сьюзен. Он был не такой, как дети людей из вашего окружения. Невоспитанный, непокорный, не блистал хорошими манерами.

– Наша антипатия простиралась дальше отсутствия у него хороших манер. Мы убеждены, что он отчасти виноват в том, что случилось со Сьюзен.

Наказание понес невиновный, что было несправедливо, но Беллами не стала говорить об этом прямо, а парировала слова Оливии более дипломатично:

– Ему тоже пришлось нелегко. Он сильно переживал из-за того, что попал под подозрение. – Секунду помолчав, она добавила: – Как и Стивен.