Аватарка Дикобраза Волосатый Максим

Глава 18

Вечер в баре начался как-то особенно громко. Музыка из залов доносилась даже в изолированный кабинет, в котором всегда царила тишина. Степа сидел в кабинете, наслаждаясь обществом двух прекрасных дам. Шойс пропадал где-то в баре, как обычно настраивая, подталкивая, контролируя, а Селена с Элечкой собрались вниз, на Изюбр. Там на дневной стороне утром планировалось какое-то супер-женское событие. То ли мода, то ли косметика…. А, может, он все перепутал, и внизу будет что-то посвященное благотворительности? А это важно? Наверное, да. Лучше бы вспомнить, а то Селена обидится.

Но как назло ничего не вспоминалось. Решено было, что девушки поедут из бара, и поэтому сейчас они втроем сидели в кабинете, развалившись на монументальной мебели.

Алкоголя не хотелось, кофе не лезло. Донкат налил себе простой воды, девушкам сока, и позволил вечеру течь неспешным разговором про все на свете.

– Я сейчас, – Селена гибко поднялась и показала пальцем куда-то в бар. – Посмотрю, ничего в дамской комнате не поменялось?

Когда за ней закрылась дверь, в кабинете стало совсем уж тихо, если не считать доносящейся музыки. Хотя, Степа был совершенно не против. Дел особенных не было, так, по мелочи. Спешить было некуда. Хорошо. Спокойно. Донкат задумчиво затянулся сигаретой и выпустил правильное колечко дыма.

– Степа, – нарушила тишину Элечка.

– У? – Донкат выпустил еще одно дрожащее в воздухе кольцо.

– Ты ведь тогда говорил с Шойсом? Помнишь, я тебя в «Вечере Радости» попросила?

– Говорил, – согласился Донкат.

– И что?

– Да так, ничего особенного, – пожал плечами Степа. Вечер плавился тающим воском, говорить не хотелось совершенно. Хотелось просто сидеть и смотреть внутрь мироздания. – Все то же самое.

– Степа.

Вот как она так умела, а? Одним словом, чуть поменяв интонацию, Элечка упрекнула его в безразличии, попросила о помощи, напомнила о том, что вопрос важен, и намекнула, что в случае чего он будет иметь дело с двумя, мягко говоря, недовольными женщинами. Донкат подобрался. Она права. В конце концов, это просто невежливо, он ведь на самом деле обещал.

– Прости, пожалуйста.

Загасив сигарету и отставив в сторону стакан с водой, Степа серьезно посмотрел на девушку.

– Я с ним разговаривал и спрашивал, чего он стал такой ворчливый после появления Фила, – Элечка кивнула, одобряя. – Ничего особенного он на самом деле не сказал. Больше отшучивался. Говорил, что взгрустнулось что-то, вспомнилась молодость. Вот и нет настроения. Ребят, мол, жалко, изо всех них он только один нормально устроился, остальные кто как. Ну и все такое прочее. В общем, взяться не за что.

– А ты сам что думаешь? – Элечка тоже отставила бокал с соком.

– Не знаю, – покачал головой Степа. – Врать, по крайней мере, он перестал.

– Или стал лучше прятаться, – полуутвердительно уточнила Элечка.

– Не исключено, – не стал спорить Донкат. – Но больше никаких нестыковок не было.

Стукнула дверь, вернулась Селена.

– Кого хороним? – поинтересовалась она.

– Да так, о пустяках треплемся, – улыбнулся Степа.

– Типа цвета обивки гроба? – уточнила она. – Вы как-нибудь выражения лиц меняйте, ладно? А то с такими «пустяками», как у вас, никакие уточняющие вопросы не нужны: и так все ясно, что о проблемах говорите. Опять про Шойса?

– Угу, – кивнул Степа.

– И что он натворил?

– В том-то и дело, что ничего, – Донкат пожал плечами. – Вроде, все в порядке, в руки взять нечего, а что-то царапает.

– Есть мысли? – Селена переглянулась с Элечкой.

Ответить та не успела.

– Хоп! – дверь распахнулась, и на пороге появился Декстер, держащий перед собой поднос, уставленный всякой снедью. – Голодаем?

– Если нет, то сейчас будем, – Степа поднялся с дивана и помог саксу поставить конструкцию на стол. – Ты правда думаешь, что мы вдвоем с этим справимся?

– Почему вдвоем? – не понял сакс. – До старта девушкам еще двадцать минут как минимум.

– Шойс, ты же не думаешь, что я сейчас буду пить пиво перед мероприятием и засыпать крошками от бутербродов выходное платье? – Элечка аккуратно, двумя пальцами, взяла с подноса виноградину.

– Значит, придется отдуваться вдвоем, – вздохнул Декстер. – Как обычно.

Селена посмотрела на Степу.

– Вы только поаккуратней тут отдувайтесь, ладно? Чтобы мне тебя потом не пришлось домой тащить.

– И когда это ты меня последний раз тащила домой? – прищурился Донкат.

– Во-во, – поддакнул раскуривающий сигару Декстер. – Последнее время все мне приходится отдуваться.

– Что? – возмутился Донкат, переводя взгляд с Селены на сакса. – Вот теперь мне точно придется напиться, чтобы не было так обидно.

– Ты знаешь, – Элечка подмигнула Селене. – По-моему, они именно этого и добивались.

– Точно, – Селена поднялась с кресла и определила, как отрезала. – Все мужики – алкоголики.

И, не давая вырваться двум возмущенным ревам, подошла и чмокнула Степу в щеку.

– И только наши с тобой, Эля, – умницы. Пей, Степочка, сколько хочешь. Никаких ограничений.

– Мне в табак, что ли, что-то запихнули? – Декстер недоуменно повертел перед носом дымящейся сигарой. – Или это от переработки? Я не ослышался, Степа только что получил индульгенцию на пьянку?

– Не ослышался, – гордо подтвердила Селена. – Сколько угодно.

– Я тоже хочу, – потребовал Декстер у Элечки.

– Пожалуйста, – царственным жестом благословила она его. – Тебе тоже даруется право на отдых.

Донкат посмотрел на них долгим взглядом.

– А самое обидное, что не хочется совершенно.

– Вот тут не зарекайся, – глубокомысленно не согласился с ним Декстер. – Это, знаешь, дело такое…. Никогда не знаешь, как пойдет.

– Ну, все, – Элечка поднялась. – Нам пора. А то сейчас вы все время будете сидеть и ждать, пока мы уедем. Чтобы отдохнуть тут как следует.

– Не-а, – повертел головой Степа. – Существует достаточно большая вероятность того, что через полчаса двери на вашей встрече распахнутся и вы узреете два тела. Я тоже, знаете ли, иногда люблю сделать из вечера утро. Да и без любимой скучно.

Он посмотрел долгим взглядом на Селену, та благодарно улыбнулась в ответ.

– Ты точно уверен в том, что заявиться на Парад Фиалок в обнимку с Шойсом и пивом в руке будет хорошей идеей? – нарочито внимательно просмотрела на него Элечка.

– Ты имеешь в виду цветы, или сборную команду не до конца старых дев? – уточнил Донкат.

– И то и другое, – Элечка четким жестом одернула юбку, подчеркивающую безупречную фигуру.

Степа перевел взгляд на менее агрессивно настроенное создание….

– Сидите, болтайте, – успокоила его Селена. – Мы справимся.

– С фиалками? – гулко фыркнул уже окутанный сигарным дымом Декстер. – Не сомневаюсь.

– Да с ним разве поболтаешь? – лениво протянул Степа, решив, что немного легальности в темах разговора не повредит. – После Фила Шойс стал вредным и ворчливым.

Он задержал многозначительный взгляд на Элечке, но та сделала вид, что ничего не заметила.

– Короче, вы тут сами решайте, как развлекаться, а мы пошли.

– Мы проводим, – сакс поднялся из своего монументального кресла.

На посадочном модуле, перед которым выстроились в ряд Степина «Парабола», Декстеровский «Тарантул» и аккуратная Элечкина «Трояна», Селена, уже садясь в изящную капсулу бота, вдруг вспомнила.

– Эля, а наш комплект?

– Точно, – Элечка повернулась к Декстеру. – Шойс, а где чемоданчик, который я у тебя оставляла в боте?

– Там и лежит, – повел могучими плечами сакс.

Он неспешно подошел к борту «Тарантула», частично погруженному во внешнюю стенку бара, и открыл забитый каким-то ящиками багажный отсек. Степа заглянул через плечо Декстера, и в его взгляде появилась задумчивость.

Шойс меж тем вытащил стоящий возле ящиков аккуратный чемоданчик и захлопнул крышку бота.

– Все для вас, моя королева, – отвесил он шутливый поклон.

– Спасибо, – Элечка приняла чемоданчик, передала его Селене и уселась на сиденье пилота.

Коротко прошипела крышка «Трояны», Декстер отступил на шаг, давая закрыться переборке гермолюка, Селена послала воздушный поцелуй через прозрачную перегородку и девушки отбыли.

Посадочную площадку вновь заполнил воздух, и люк открылся вновь, готовый принять следующих отбывающих. Но пока нужды не было.

Декстер проследил за теряющимся между звезд выхлопом Элечкиного бота, повернулся, чтобы пойти назад … и столкнулся с напряженным взглядом Донката.

Мгновение молчания.

– Что? – не понял сакс.

– Что это, Шойс? – Степа протянул руку, указывая на «Тарантул».

– Это? – сакс обернулся. – Это мой бот. Он у меня почти год, если ты, конечно, помнишь. Его зовут «Тарантул». Хорошая, кстати, машина. А что с ним не так? Стекла я не протер?

– Ты в багажнике немного не протер, – Степа не принял шутливого тона. Его взгляд оставался напряженным, в углах рта появились морщины. – Что это за ящики, Шойс?

Несколько секунд сакс молча смотрел на Донката. И когда он, наконец, заговорил, от игривости в его голосе не осталось и следа.

– Ты видел, что это, зачем спрашиваешь?

– Это компоненты комплексной системы стационарного плазменника, – взгляд Донката стал обвиняющим. – Шойс, ты что, собираешься оснащать боевую группу?

– Это не то, что ты подумал, – ровно отозвался Декстер.

– Тут сложно подумать что-то не то, – нахмурился Донкат. – Я не верю, что ты собрался усиливать метеоритную защиту своего поселка, Шойс, она и так хороша. А ты вряд ли сможешь найти другое применение боевому комплексу космоштурма. Тем более стационарного. Так что давай, рассказывай, что происходит.

Декстер задумчиво пожевал губами.

– В то, что я занимаюсь контрабандой оружия, ты, конечно, не поверишь…, – немного криво улыбнулся Шойс.

Донкат продолжал молча смотреть на сакса. Тот посерьезнел.

– Тогда давай отложим этот разговор. Пока…. Потому что комментариев сегодня не будет.

Тон Декстера яснее ясного показывал, что пытать его сейчас бесполезно. Степа знал эти его интонации.

– А когда они будут? – несильно вздохнул он, понимая, что уютного вечера уже не получится. Сидеть, пить, зная, что между ними уже есть неприятная тайна – это не вечер, и это не вариант.

– Скоро, – пообещал сакс. – Совсем скоро. Только не дави на меня пока. Поверь, ничего ужасного я не планирую. Никаких сражений. Эти ящики и вправду не то, что ты подумал.

– Хорошо, – тяжело посмотрел на Декстера Степа. – Я поверю. Но лучше бы тебе поторопиться с объяснениями. Мне не нравятся оружейные компоненты в багажнике моего друга и партнера.

– Только Элечке ничего тоже пока не говори – попросил Шойс и повторил. – Не переживай, скоро я все объясню.

Но он ошибся. Объяснения пришли не скоро, а очень скоро….

Глава 19

Следующим вечером прибывшего в бар Степу как обычно встретил Равазов, который никогда не изменял привычке лично встречать их с Декстером.

Это было уже традицией. Сергей Равазов, управляющий клубом, который Декстер, а за ним и все остальные продолжали упорно называть баром, не пропускал ни одного появления ни Декстера, ни Степы. Тонкая фигура, всегда одетая по последней моде галактики, неизменно была первым, что видели они с Шойсом по прибытию. Со стороны могло показаться, что чрезмерное, иногда даже режущее глаз, внимание Сергея к своему внешнему виду говорило о его не совсем обычной ориентации, но Степе было глубоко плевать, в какой компании он проводит вечерние и ночные часы. Сергей, в противоположность своему внешнему виду, был более чем жестким руководителем. В его присутствии, казалось, даже стулья в баре стремились стать поровнее. Персонал, ведомый его железной рукой, являл чудеса аккуратности и исполнительности. И Степу с Декстером это более чем устраивало. У Равазова вообще было много различных черт характера, и удобных и не очень, но одного у него было не отнять: администратором он был, что называется, от КосмоБога.

Педантичный до занудства он всегда следовал им самим заведенному правилу, стараясь с самого начала доложить ситуацию. На самом деле, это было очень удобно. И поэтому утреннее молчание и явная внутренняя борьба, отражающаяся на его лице, яснее ясного говорили, что произошло что-то неординарное.

Донкат помотал головой. Не проснулся он что ли? «Что-то»? Да тут все прозрачно, как вакуум. На памяти Степы заставить Равазова молчать мог только один человек в галактике. Единственный человек, чей авторитет Сергей ставил почти на уровень своих нанимателей. И этот человек был Степе очень хорошо знаком.

– И где он? – расплылся в довольнейшей улыбке Донкат. – В кабинете, естественно?

Равазов улыбнулся несколько виноватой, совершенно ему несвойственной улыбкой.

– Он пообещал, что если я вас оповещу без его ведома, то это будет расцениваться, как противодействие представителю государства. Меня задержат и доставят на крейсер для выяснения всех обстоятельств.

Улыбка Равазова стала чуть напряженнее.

– И, мне кажется, он не шутил.

Степа с трудом сдержал смех, Равазова обижать не стоило.

– Сергей Петрович у нас такой, – подтвердил он предположения администратора. И вспомнил. – Доставят на крейсер? К нам пожаловал крейсер ФАФ?

– Насколько я понял, да, – осторожно предположил Равазов.

– Неплохо, – одобрил Донкат. – Значит, проездом к нам. Итак? В кабинете?

Степа указал на массивную дверь недалеко от парковочного люка.

– Да, они там.

– Они-с? – переспросил Степа, многозначительно подняв брови.

– Полковник Птах не один, – тонко улыбнулся Равазов, показывая, что он все-таки не настолько проникся образом значимой фигуры Соловья. И, не дожидаясь расспросов, пояснил. – В этом и заключался элемент сюрприза.

– Да? – заинтригованный Степа взялся за ручку двери.

И кто это может быть? Свои, кажется, все на месте. Профессор Петрухин? Так он, вроде на Земле должен быть. У него же отпуск вместе с Селеной. Или он приехал, чтобы забрать ее раньше времени? Это и есть «сюрприз» Соловья? Донкат нахмурился и сильнее стиснул ручку. Путь только попробуют. Это уже не лезет ни в какие рамки. И видал он Соловья с его крейсером….

Петрухина в кабинете не было. Правда и сюрприза никакого не просматривалось. Знакомого, во всяком случае. В кабинете на гостевых стульях сидели два человека, которых Донкат никогда раньше не видел.

– Добрый день, – крепкий, коротко стриженый мужчина в плотном свитере, широких штанах и мягких ботинках поднялся, встречая вошедшего. – Вы Степан Донкат?

– Да, – непонимающе нахмурил бровь Степа. – А кто вы? И чем обязан этому … «сюрпризу»?

– Капитан Мальцев, Юрий Юрьевич, – представился мужчина. – Инспектор ФАЭТ, Федерального Агентства Электронных Технологий. А это Олег Владимирович Неданков, мой коллега.

– Очень приятно, – с соседнего стула поднялся неторопливый задумчивый длинноносый молодой человек с вытянутым лицом и чуть поклонился. При ближайшем рассмотрении становилось, правда, видно, что молодым его назвать было нельзя, слишком много глубоких морщин на лице. Но сбоку и особенно сзади выглядел он довольно молодо. Или, может, это казалось из-за длинного хвоста из темных, чуть вьющихся волос?

– Мне пока сложно судить о приятности, – брови Донката не желали расходиться. – Что в моем баре делает ФАЭТ? Мы посетили какой-то не тот сайт…?

Степа осекся. Неужели? Шойс, паразит….

– Ничего личного, просто гости, – из-за широченного гостевого кресла, развернутого спинкой ко входу, наконец, появился тот, кого Степа и ждал. – Я надеюсь, ваше с Декстером гостеприимство сможет распространиться еще на пару-тройку новых лиц?

– Конечно, сможет, – Донкат расплылся в улыбке. – Здравствуйте, Сергей Петрович. Это и есть ваш сюрприз, о котором говорил Равазов?

Степа кивнул на фаэтовцев.

– Вообще-то Равазов был предупрежден о неразглашении, – фальшиво нахмурился Соловей. – Видно, придется еще раз провести воспитательную беседу.

– Пожалейте, – фыркнул Донкат. – Он и так вас боится как огня.

– Ладно уж, – добродушно проворчал Соловей. – Пусть живет. А насчет сюрприза….

– Степка! Малыш!

Кто-то налетел на Донката сзади, облапил его, сдавил и начал немилосердно трясти. Кто-то сильный: голова Степы моталась из стороны в сторону. Сквозь стук болтающихся зубов Донкат с ужасом начал вспоминать, кто из старых знакомых может называть его «малыш»? Родственники? Но какие? И зачем их сюда привез Соловей?

– Здоровой, родной, – взревело сзади. – Что, косу так и не отрастил?

И тут Степа вспомнил. Это не просто «малыш», это позывной «Малыш». Позывной для связи внутри подразделения космоштурма, который он сам себе выдумал на Бойджере в пику Соловью с Шойсом. И назвать его так может всего несколько человек, большинство из которых точно трясти его не будет. А налетать сзади и хватать в охапку (да еще с такой силой) может только ….

– Пенёк! – взревел в ответ Степа, выворачиваясь из объятий. – Пенёк, бродяга! Здорово! Жив еще!

– А то! – позади Степы улыбался во все свои тридцать два космоштурмовских зуба Кирилл Пеннек. Единственный выживший космоштурм из тех, кто сопровождал Донката и Декстера на Бойджере. – Шикарно вы с Декстером устроились.

Он радостно обвел рукой интерьер кабинета.

– А то, – в тон ему отозвался Степа. – Держись подальше от стратегических секретов галактики, – он кивнул на Соловья, – и тоже так сможешь.

– Увы мне увы, – попытался сокрушенно вздохнуть Пенёк. Не получилось. – Мне теперь обратного хода нет. Привязан я к ФАФ намертво. Веришь, шагу не могу ступить без разрешения начальства.

Он, как при прохождении строем вытянул подбородок в сторону полковника, отдавая честь.

– Жуть, – высказался Донкат. – Не начальник, а кошмар. Администраторов пугает, космоштурмов привязывает.

– Внештатных сотрудников строит, – напомнил ухмыляющийся Соловей.

– Короче, ужас просто, – подвел итог Степа. – Как жить дальше? Не-по-нятно….

– И не говори, – поддакнул Пенёк. – Ночами рыдаю от страха….

– Я так и знал, детки, что вам понравится, – Соловей удовлетворенно опустился обратно в кресло.

– Выпить нальешь усталым путникам галактических трасс? – донесся из кресла его голос.

– А что, никто так и не предложил до сих пор? – изумился Донкат. – Нет, точно вы Равазова до смерти перепугали. Серге-ей Петро-о-ович, Сергей Петрович….

Укоризненно качая головой, он нажал кнопку вызова. Дверь тут же распахнулась, и на пороге вырос официант с широченным подносом, уставленным различными бутылками и закусками. Сам Равазов появиться не рискнул. Умный.

– Угощайтесь, – широким жестом обвел рукой оставленный поднос Донкат, когда официант удалился.

Первым взялся за бутылку «Цефей VV» Соловей. Следующим начал наполнять бокал Пенёк, а затем уже и инспектора ФАЭТ, до этого с настороженностью наблюдавшие за странной манерой общения могущественного Птаха, начали открывать бутылки. Настороженность, кстати, из их глаз так и не ушла до конца.

– Ваше здоровье, – поднял бокал с пивом Степа.

Первые полбокала как обычно у всех вошли в полнейшей тишине.

– Хорошо, – промокнул, наконец, губы Соловей и потянулся за закуской. – Спасибо большое, очень у вас в гостях замечательно. А Декстер где?

Степа замер с бокалом в руке.

Все хорошо. Все как обычно. Нормальный вопрос. Что такого? Но ухо все равно дернулось, ощутив еле уловимую фальшь в тоне Соловья. Да ну, нет, наверное, показалось. Показалось? Ну, конечно же…. Хотя…. Степа мысленно сфотографировал все время, пока они здоровались, и рука вдруг сама захотела поставить бокал на стол.

Соловей первым делом должен был поинтересоваться, где Шойс. Как так, приехал в гости, привез толпу, и сел пиво пить, не спросив про хозяина? Но спросил только что. Как будто знал, что Декстера тут нет.

Фу, бред, что он несет? Причем тут это? Декстер может быть, где угодно. Хоть в туалете. Ну не спросил сразу и не спросил, что тут такого?

«Да?», тут же поинтересовалось подсознание, «А почему эти два фаэтовца так напряглись при имени Шойса?».

– Бродит где-то, – как можно безразличнее ответил он. Вышло, конечно же, более чем неестественно.

– А-а, – понимающе протянул Соловей, и Степа проклял всю эту свою подозрительность, двусмысленность и вообще всю эту ситуацию. – А появится когда?

Донкат выразительно посмотрел на Соловья и (будь проклята эта неловкость) немного демонстративно вызвал Шойса по суперфону.

Гудок, другой. Еще не хватало, чтобы Шойс не взял трубку. Вот будет ситуация.

– Здесь Декстер, – гулко бухнул в ухе голосище сакса.

– Привет, ты где? – с неимоверным облегчением спросил Степа.

– В боте, – отрубил Декстер. – Пробиваюсь через космические заторы. А они не пробиваются. Зажимают меня со всех сторон. Это не орбитальное пространство, это какое-то народное гуляние с астероидами под мышкой.

Степа себе представил Шойса на «Тарантуле» расталкивающего носом бота мешающие ему посудины с астероидами под мышкой, которые зажимают здоровенную посудину где-нибудь на орбите и фыркнул.

– Давай, пробивайся, ждем тебя.

– Кто это «ждем»? – теперь напрягся голос у сакса.

Да что происходит сегодня на Изюбре? Или это уже у Степы глюки?

– Я и сюрприз, – расплылся в улыбке Степа. – Приезжай, увидишь.

– Да? – с сомнением протянул сакс. – Что-то я перестал любить сюрпризы.

– И давно? – совершенно искренне удивился Донкат.

– Да как тебе сказать…, – ушел от ответа Декстер.

– Ладно, давай, ждем тебя, – Степа закончил звонок.

Так, вот эта вот вся ситуация Степе перестала нравиться окончательно. Напряженный Соловей, подозрительный Декстер, ничего не понимающий Степа. Два типа странных в их кабинете…. Бардак какой-то. И одно только светлое пятно – Пенёк.

– Шойс, скоро приедет, – вот что-что, а делать счастливое лицо, когда на душе воют все кошки галактики, Степа умел. Научился в торговле.

И пока Соловей не начал опять разговаривать в своей всезнающе-ироничной манере (сейчас она совсем не в тему, раздражает ужасно) Донкат повернулся к Пеннеку.

– Ну, что Пенёк, рассказывай, как живешь? Сто лет тебя не видел.

– Да так как-то, – Кирилл поджал плечами. – После Бойджера Сергей Петрович, – он кивнул на Соловья, – пригласил к себе, как единственного выжившего и с Белым Местом познакомившегося. Он тогда сказал: «Все равно на месте не усидишь»….