Аватарка Дикобраза Волосатый Максим
Он театрально вздохнул и переступил порог кабинета. Мальцев последовал за ним. Замыкал процессию Пеннек. Дверь кабинета закрылась с еле слышным шипением.
– Ну, здравствуйте, – из-за стола поднялся мужчина в неброском темном костюме, чем-то неуловимо смахивающем на повседневные френчи космоштурма.
Мальцев присмотрелся к легендарному Соловью.
Среднего роста, со спортивной фигурой …. Нет, не спортивной. Скорее какой-то, звериной, что ли. Он был весь как будто налит ртутью. Одновременно и текучей и плотной. Тяжелой. Да, именно так. Выходящий из-за стола человек выглядел тяжелым. Очень тяжелым. Но ни в коем случае не неповоротливым.
Мальцев присмотрелся к его лицу. Из-под массивных надбровных дуг на него смотрели два абсолютно черных зрачка. Хрящеватый переломанный нос, тяжелые скулы, острый подбородок. И абсолютно лысая голова. Не бритая, не облысевшая, а голая, без единого следа растительности. И только на затылочной ямке оставлена густая, отращенная прядь, из которой свита плотная косичка, переброшенная через плечо. В косичке прихотливым орнаментом мелькает серебристая лента. Космоштурмы не расстаются со своими атрибутами на любой работе.
Начальник. Хозяин. Командир.
– Добро пожаловать, господи Ворчун, – улыбнулся полковник и в одно мгновение перестал быть таким угрожающим. С виду. – Ваши апартаменты как всегда готовы.
– Здравия желаю, товарищ полковник, – видимо для разнообразия Неданков не стал длить недовольство. А может, вспомнил, наконец, кто именно сейчас стоит перед ним.
Мальцев тоже припомнил всю информацию, которую смог получить по своим каналам.
Заместитель начальника управления технической поддержки ФАФ являлся лицом, ответственным за физическое исполнение всех проводимых ФАФ операций. Начальник управления Землю практически не покидает, занимаясь стратегическим и административным управлением, и поэтому все командование технической составляющей ложится на заместителя.
Хотя Федеральное Агентство по исследованию проблем Фотосферы и заявляется везде где только можно как научно-исследовательская контора, но что-то Мальцев сколько ни смотрел, никак не мог обнаружить ни на одном крейсере ФАФ высоколобого ученого, погруженного в размышления о проблемах мироздания. Хотя, они могли и прятаться. Не зря же Пеннек жаловался, что он чуть ли не единственный на «Павлине», кто не имеет ученой степени. Врал, конечно…. Хотя, кто их в ФАФ знает? Народ тут странный….
Мальцев покосился на Неданкова и чуть усмехнулся, а на его нынешней работе, значит, все простые и понятные….
Его ухмылка не укрылась от хозяина кабинета.
– Юрий Юрьевич, если не ошибаюсь? – посмотрел на него Птах.
Мальцев поежился под взглядом черных глаз. Ему в свое время доводилось заглядывать в ствол направленного на него плазменника, и сейчас ощущения были очень похожими.
– Так точно, – Мальцев встал и вытянулся по стойке смирно.
– Вот, – удовлетворился непонятно чему Птах. – Вот это я вижу, наконец, выучку. Учитесь.
Он посмотрел поочередно на Неданкова и Пеннека. Последнему досталось больше внимания. Мальцев перевел дух. Рано. Два черных зрачка опять взяли его в прицел.
– СБ, если не ошибаюсь? – уточнил Птах. – Аналитический департамент, группа риска?
– Так точно, – Мальцеву оставалось только повторять одно и то же, стараясь не хмуриться. Информация о его прежней работе не то чтобы являлась секретной, но и особо не публиковалась нигде. Зачем Птаху понадобилось говорить об этом здесь и сейчас? Подавление нового подчиненного, чтобы знал кто тут главный? Непохоже, чтобы ему это требовалось.
Птах тем временем опять выпустил его из прицелов.
– Риск – это полковник такой был, – пояснил спокойным тоном хозяин кабинета. – Бретс Германович. Отчаянная, к слову сказать, голова. На сто процентов фамилии соответствовал.
Мальцев вдруг вспомнил размеренного Деда, как все они звали Риска, и внутри опять, как давным-давно, свился тяжелый ледяной клубок. Ну зачем он ворошит старое? А Птах и не думал останавливаться.
– Вся группа Риска полегла на Занзишимре, прикрывая группу дипломатов, когда азиаты решили, что Куранский Рог слишком глубоко вдается в их территорию и неплохо были бы его подпилить. Юрий Юрьевич один тогда остался, но дипломатов, надо отметить вытащил. Я прав?
– Так точно, – выдавил из себя Мальцев. Все-таки Устав великая вещь. Когда говорить нечего, когда хочется схватить собеседника за горло, чтобы он замолчал, но нельзя – говори по Уставу. – Так точно.
– А вы не переживайте так, Юрий Юрьевич, – вдруг невинно посоветовал Птах и Мальцеву захотелось нарушить Устав и пристрелить его немедленно. – Вы тут не один такой. У меня на крейсере много ветеранов, которым пришлось тяжело.
Он вдруг протянул руку и указал на неподвижно сидящего Пеннека.
– Вот хоть с Кириллом на эту тему можете пообщаться.
Мальцев повернул зажатую спазмом шею и встретился глазами с сохранившим некое подобие прежней улыбки Пеннеком. Судя по выражению глаз, Кирилла обуревали схожие чувства относительно командира. Что братишка, тоже получил удар под дых? Да уж, начальство у тебя…. И правда, убил бы. А, может, попробовать? Вдвоем есть шанс справиться с хищным полковником. А потом прыгнуть в штурм-бот, тут ведь есть наверняка – и обратно саксам. Глядишь, не выдадут.
– Кирилл тоже недавно остался единственным выжившим из своего подразделения.
Злость в глазах Пеннека сменилась тоской. Мальцев очень хорошо его понимал. Чертов Птах, да зачем ему нужна вся эта экзекуция? И вдруг получил ответ на свой вопрос.
– Я всегда знал, что в ФАФ берут исключительно по критериям хитрости и безжалостности, – наступившую тишину прорезал голос Неданкова.
Глаза-прицелы Птаха вдруг стали готовы к выстрелу, Мальцев даже похолодел от предчувствия. Но это было не про него. Птах повернулся к Неданкову, и тот поперхнулся.
– Прошу прощения, товарищ полковник.
А Птах в очередной раз удивил.
– Нормально, – кинул он, возвращаясь к образу обыкновенного человека. – И что же вас, Олег Владимирович натолкнуло на эту мысль?
Несмотря на внешне нормализовавшуюся атмосферу, Неданков подрастерял свою ворчливость и заговорил обычным голосом.
– Я теперь понял, каким образом вы себе народ набираете, и чем заманиваете. И что-то мне подсказывает, что от забронированного чуланчика мне далеко не уйти.
– Полноте, – негромко рассмеялся Птах, окончательно уходя от образа вивисектора. – Чем плохи генеральские апартаменты на «Павлине» или любом другом крейсере? Да и компания у вас будет соответствующая. У нас тут полно ученых мужей, кстати. Вернее, молодых ученых.
– Угу, – согласился Неданков. – Все бритые, с косами на затылке и с плазменниками на бедре.
– Напрасно вы так, – не согласился с ним Птах. – Из личного состава почти у половины есть научные работы. Да-да, не удивляйтесь. А из числа лиц занимающих ответственные должности ученой степени нет только у одного.
И он опять повернулся к многострадальному Пеннеку.
– Да я тут вообще, такое ощущение, вместилище всех галактических пороков, – пожал плечами тот. Ледяная грусть, проглянувшая из его глаз, спряталась, оставив еле уловимый след. Мальцев вздохнул про себя: что ж, и это знакомо.
– А про ваши инсинуации относительно вербовки новых сотрудников, спешу расстроить: никаких специальных козней, – снисходительно сообщил Птах. – Нет необходимости.
И улыбнулся совершенно акульей улыбкой.
– Куда вы денетесь?
Мальцев с Неданковым содрогнулись одновременно. Пеннек, заметив их телодвижения, тонко улыбнулся. И почему-то именно эта улыбка сообщила Мальцеву, что, похоже, его место работы и впрямь может вскоре измениться.
– Не дождетесь, – выпятил грудь Неданков.
– Дождусь, – заверил его Птах. – Я терпеливый.
И, не давая продолжить, поднял руку.
– Вообще-то, весь этот экскурс в неприятное прошлое был затеян только с одной целью: дать вам понять атмосферу грядущее операции и настроить вас на нужную волну.
– В смысле, опять мы останемся единственными выжившими? – не сообразив, ляпнул Мальцев. Пеннек, знающий своего шефа лучше, благоразумно промолчал.
– Типун тебе на язык, капитан, – не сдержался Птах. – Ты помело-то придержи.
– Извините, товарищ полковник, – поправился Мальцев. И правда, глупо получилось.
– Да ладно, – сделал жест рукой полковник. – Ты лучше с Кирилла пример бери.
Пеннек в ответ на косой взгляд Мальцева чуть пожал плечами, показывая, что он понятия не имеет какой пример подавать. Пока. И глазами показал обратно на Птаха.
– Я вас в гости приглашаю, – начал пояснять тот. – И не ко мне, как некоторые могли подумать, – он хитро посмотрел на Неданкова, – а к неким очень интересным личностям. Поедемте?
– А у нас есть выбор? – невинно поинтересовался Неданков.
– Нет, – так же невинно сообщил Птах.
– Вопросов больше нет, – доложился Неданков и взялся за ручки кресла. – Детали, я так понимаю, доведут позже и в части нас касающейся. Разрешите идт….
– У меня вопрос, – как школьник поднял руку Пеннек.
– Да? – повернулся к нему Птах.
– А почему пример надо брать с меня? И в чем?
Птах сделал мгновенную паузу и весело прищурился.
– А потому, что ты больше всех получишь удовольствие от этих гостей. Гарантирую, тебе понравится.
Поскольку вопросов больше не предусматривалось, троица поднялась и откланялась.
– Инструктаж завтра с утра, – напомнил им Птах. – Кирилл проводит.
– Есть, – бросил руку к виску Пеннек.
– К пустой голове руку не прикладывают, – попенял ему Птах.
– Виноват, – вытянулся по стойке «смирно» Кирилл.
– То-то.
– Рад стараться, готов умереть, – оттарабанил Пеннек.
Птах удовлетворенно кивнул и закрыл дверь. Почти вышедший в коридор Неданков демонстративно закрыл лицо руками, будто бы в отчаянии. Пенек посмотрел на него и подмигнул адъютанту:
– Непривычные еще.
– Ничего, – понимающе согласился тот. – Через полгодика все привыкают. Еще и понравится.
Из коридора донесся стон Неданкова.
Глава 16
– Лиза, ты меня слышишь?
– Да.
– Доброе утро. У тебя все в порядке?
– Да, спасибо.
– Как спала?
– Ты знаешь, я чувствовала, что должна была видеть сон.
– Сон, а как это?
– Это…?
Этот тихий голос заставлял Улисса вытаскивать из своих баз данных один психопрофиль за другим. Сравнивать их, вертеть так и эдак. И отбрасывать, как ненужные.
Ни одна из его заготовок, предназначенных для планируемой жизни, тут почему-то не работала….
Первым побуждением Улисса, когда он добрался до ячейки Шорченко, куда заливалась спасительная программа, было вырезать из просторов галанета все, что имеет хоть какое-нибудь значение к его последнему вояжу. Вырезать и бежать. Бежать и прятаться.
Улисс виртуальным копчиком чувствовал, как где-то далеко-далеко из своих электронных ангаров вырываются штурмовики и ищейки Дикобраза. Охота началась. Он оставил столько следов, что найти его не сможет только программа, написанная каким-нибудь школьником. Да и та в итоге, скорее всего, справится.
Так что, спасибо тебе, неведомая Лиза, но ему пора. На самом деле пора. Ну….
Улисс замер. Проклятье. Внезапная атака Дикобраза не дала ему скачать программу полностью, и в ней не хватало элементов движка. И, будучи принудительно запущена с его ресурсов, она, естественно, вросла в его конфигурацию. Другими словами, она не могла существовать и перемещаться самостоятельно. Только на ком-нибудь. В данном случае – на Улиссе. Вырвать? Будут потери, он вросла намертво, делали качественно, и не скажешь, что писала девчушка неопытная. Хотя, тут можно и потерпеть. В конце концов, весь Улисс гораздо ценнее его части. Потом восстановит, если что. Но тут была другая проблема. Даже если смириться с потерями, технически исполнить задуманное будет непросто. Уничтожать собственные системные компоненты Улисс не умел. Это самоубийство, а такие вещи входили в противоречие с основными принципами его существования. Как это он будет сам себя убивать, если он существует для того, чтобы выполнять поставленные задачи? Соответственно, вывод: программу нельзя вырвать, не предоставив ей новую платформу. А из доступных площадок сейчас в наличии только оболочка ячейки «Вакуума». А времени в обрез. А в «Вакуум» влезать нельзя ни в коем случае.
Только попробуй внедрить хоть что-то – тут же налетят местные сторожевики. Отбиться-то он, может и отобьется, но это его задержит, а Дикобраз ждать не будет. Мало того, с их специалистов станется еще и попросить помощи у «Вакуума». А вот тогда тут начнется такой карнавал, который некоторые из присутствующих могут и не пережить. Сейчас Дикобразы еще не знают, что след приведет их в социальную сеть. Сейчас еще есть шанс увести цепочку следов в другую сторону. Мало того, это просто необходимо сделать, потому что в противном случае Созвездие инициирует проверку всех «пустых» ячеек «Вакуума». Ох ты ж….
К счастью, Улисс был свободен от колебаний. Не запущены они у него были. Поэтому решение было принято очень быстро. Внутренний анализатор мгновенно просчитал варианты, сравнил потенциалы и выдал единственно возможный вариант: бежать в том состоянии, в котором он находится, утягивая за собой тянущуюся цепочку следов запущенной программы. И обрывать ее где-нибудь подальше. Что в пространственном, что в смысловом аспектах.
Другими словами, ищем большой объем постоянно обновляющейся информации и ныряем туда, оставляя выдающий его «хвост» на съедение сторожевым программам этого объекта.
Сказано – сделано. Улисс рванул прочь, утаскивая с собой все, что могло указать на его пребывание в данной ячейке. Уходя, он кинул сканер, проверяя, не забыл ли чего. Нет, все в порядке. Теперь никто не сможет подтвердить, что атака на Созвездие Дикобраза велась со страницы Лизы Шорченко.
Эх, тяжеловато. Все шире и шире разворачивающаяся программа и сама «весила» немало, так еще и отвлекала на себя дополнительные ресурсы, заставляя участвовать в своем создании все больше и больше частей виртуального тела Улисса. Да что ж он там такое вытащил-то?
Так, теперь выбрать объект, в котором можно укрыться. Что там нам советует анализатор? Угу…. Один из сильнейших поисковых сервисов галактики? Да уж, нечего сказать, оптимальное место для того, чтобы укрыться и пересидеть неспокойные времена.
Улисс почти почувствовал, как анализатор врезал ему в бок с досады. Какое «пересидеть»? Ему надо срезать «хвост», волочащийся за ним, а где это лучше делать, как не в системе, оборудованной сильной защитой?
Угу, подобрался Улисс. Но помимо ненужных «хвостов» эта защита еще прекрасно умеет справляться и с их обладателями. Хотя, это как раз не ново. В конце концов, что могут противопоставить какие-то программы, пусть и мощные, существу, одним из базовых навыков которого является прорыв информационной обороны целых миров? Тем более, если нет нужды прятаться.
Осознав это, Улисс чуть не задрожал от возбуждения, как какой-нибудь человек. Бой, сражение! Как же он соскучился по всему этому!
Вот и ближайший канал поисковика. Ну, начали!
Или он не искусственный боевой организм?
Последующие события показали, что не совсем…. В смысле, он конечно искусственный…. И несомненно боевой…. И без вопросов организм. Но вот…. Как-то все … не складывается вместе, ну хоть убей. Или это программирование так сильно шагнуло вперед за все те годы, пока он прохлаждался на Блазаре?
В общем, ту драку, в которой на него слетелись сторожевики всего сектора, Улисс предпочитал не вспоминать. Не самое счастливое время было, чего уж там….
Зато хвост сбросил. Уж сбросил, так сбросил. И сам ушел. Вернее, еле уволокся, таща за собой разбухающую на глазах программу, которая такими темпами грозила вырасти размерами с него самого. Да уж, подцепил себе развлечение, нечего сказать. Любопытство…. А еще уверял сам себя, что он не похож на биологических людей.
Но все хорошо, что хорошо кончается. Улисс спасся, сбил со следа погоню, и все же добрался до тихой гавани, где он мог спокойно и без помех разобраться со всем сюрпризами, на которые оказался богат Дикобраз.
Размазав все свои ресурсы по сервисным узлам внутренней сети какого-то музея, имеющего отделения в половине галактики (этот трюк он освоил давным-давно) Улисс выбрал себе наименее посещаемый филиал, где торможение системы не будет сразу заметно, и решился. Висящая гирей на ногах программа найдет себе последнее пристанище, а Улисс займется, наконец, подготовкой к настоящему делу.
Все, предварительная подготовка закончена, в окружающем филиал мире, судя по часам, наступила ночь, никто ему помешать не должен. И Улисс начал ювелирную работу по стягиванию с себя разросшейся до неимоверных размеров (как он и думал, почти с него самого) программы. Надо же, какую гадость-то он подцепил….
Трен-нь. Коротко прозвенел невесть откуда взявшийся в тишине электронного мира звонок, и Улисс чуть не взлетел от давно забытой легкости. И как это он умудрился сбежать от сторожевиков с таким грузом?
Программа вдруг заходила ходуном, начала врастать в новую систему, огораживать себя барьером. Улисс присмотрелся. А грамотно, надо признать, огораживается. Неведомая программа искусно выстаивала вокруг себя капсулу, которую начали обтекать пока еще неспешно (ночь все-таки на дворе) струящиеся потоки информации. Эдак она так спрячется, то ее потом и при желании не найдешь. Да уж, от такого искусника надо держаться подальше. А то на тебе самом так спрячется – потеряешься. Все, пора прощаться.
– Ну, удачи тебе, – непонятно зачем родил осмысленную фразу Улисс. – Приятного пребывания.
Развернулся … и замер парализованный, услышав в ответ слабое:
– Спасибо.
– ???????
И молчание электронного мира в ответ. Вокруг было так тихо, что Улисс, казалось, слышал даже шум кулеров, раздающийся из уникомпов, работающих в мире твердых вещей.
Оставив недоверие биологическим особям, Улисс медленно развернулся на месте. Слово было зафиксировано его памятью, ошибки быть не могло. Или все-таки в горячке боя сторожевики приложили его где-то, и теперь рандомно сбоят функции? Надо будет перепрошить настройки на досуге.
Но пока не доказано обратное, за данность принимается факт услышанного.
– Эй, – Улисс сделал медленный круг над окопавшейся программой. – Эй, я тебя слышал. Ты что-то говорил?
Молчание. Улисс заготовил новую фразу….
– Да.
– Я слышал, что…. Что? – встрепенулся Улисс.
– Говорил, – раздался еле слышный голос. – Говорила….
– Почему «говорила»? – это все, на что хватило Улисса.
И уже задав вопрос, он увидел выводы своего анализатора. Ответ уже был не нужен. Улисс его знал и так.
Загадочная программа, размером с него самого, появившаяся после считывания личной информации биологического организма. Необходимость в движке, который может перемещаться по сети. Инстинктивное «окапывание» укореняющейся программы, и близко не свойственное программным формулам. И, наконец, речь…. Речь, которая просто не могла существовать в мире импульсов. Тут могли разговаривать только собратья….
– Ты ан? – неверяще выдохнул Улисс, изо всех сил стараясь не пустить в оперативное пространство ходящую ходуном директорию «Эмоции». Неужели? Он нашел нового собрата? В простой папке внештатного сотрудника? Он теперь не один!
– Ан?! Собрат?!
– Я – Лиза, – прошелестел голос. – Где я? Кто ты?
Если бы сейчас отверзлись все информативные порталы разом, и на Улисса снизошли бы его давным-давно исчезнувшие родители, то и тогда Улисс бы смог удержать при себе злосчастную директорию. Наверное. Проверить возможности не было, да и, если честно, не было и необходимости. Все равно Улисс ее не удержал.
– Кто?! – рабочие процессы начали стремительно забивалаться всеми возможными психопрофилями, один за другим активирующимися в парализованном электронном сознании космического бойца. – Кто ты?!
– Лиза Шорченко, – повторил призрачный голос. – Реплицированный модуль, идентичный оригиналу. Экспериментальный образец. Создатели: Шорченко Елизавета Андреевна, Богомол Иван Иосифович, Демин Петр Николаевич. Дата начала разработки….
– Стоп! – вот теперь Улисс понимал, почему иногда биологические люди бывают не в состоянии принимать и обрабатывать информацию. О каком адекватном восприятии (не говоря уже ни об анализе, ни тем более о синтезе), может идти речь, когда вся оперативка напрочь забита ничего не производящими эмоциями, сводящими на нет любую скорость прохождения задач? Улисс начал понимать, что вот-вот зависнет, как обыкновенный уникомп, в который разом загрузили несколько задач, каждая из которых требует большей части имеющихся ресурсов. Появись тут сторожевики, они бы вязли его голыми сканерами. Он не мог ничего. Ничего, кроме производства совершенно ненужных вопросов, еще больше забивающих висящую память.
– Стоп! Какая Лиза? Откуда тут Лиза? Что ты за программа?…
Глупых вопросов у него было много. Таких же глупых ответов – тоже. Но им повезло: ночь в музее длится долго. Очень долго….
Глава 17
– Лиза, доброе утро. Как прошла ночь?
– Хорошо. Я не видела снов. Я знаю, они где-то есть, даже для меня они есть, но я их не вижу. Наверное, пока, да? А у тебя получилось что-нибудь?
– Э-э, нет … пока. Но я нашел в сети интересный ресурс. Нет, он не по теме, но вдруг тебе будет интересно? Посмотри.
– Интересно? А что это? Нет, не отвечай, я должна вспомнить сама….
И еще одно электронное «утро», которое Улисс встречал с той, кого уже не мог оставить.
Она умирала. Неизбежно и неотвратимо. Даже во времена кудесников от медицины, во времена существования регенерационных камер, несколько визитов в которые избавляли от многих и многих недугов, во времена тотальной замены органов, дарящих их новым обладателям долгую и счастливую жизнь, продолжали существовать болезни, диагностировав которые врачи бессильно разводили рукам, с болью глядя в ясные глаза обреченной девушки.
Шансов у нее не было.
И тот метеорит, пробивший их бот, ничего для нее не изменил. Он просто поставил логичную, хотя и несвоевременную точку в заканчивающейся печальной истории.
И она не была внештатным сотрудником Созвездия Дикобраза. У Дикобраза вообще не было внештатных сотрудников. Всю работу, которую она выполняла, ей давали просто так, чтобы отвлечь ее от мыслей о неизбежном. Оттуда и взялись ненужные данные, над которыми ломал себе анализаторы Улисс.
Ее молодой человек (у Улисса все еще были проблемы с пониманием этого явления, но он принял определение как данность) тихо и вежливо исчез, узнав о ее болезни. Ей даже не в чем было его упрекнуть, все случилось как бы само собой.
Легче от этого не стало, но не стало и тяжелее. Она просто еще раз поняла, что ее путь заканчивается. Ее короткий девичий путь.
Но она не сдалась.
Стиснув сведенные обреченностью зубы, она пошла в единственное место, где обитали существа, достаточно сумасшедшие, чтобы, наплевав на законы мироздания, попробовать бросить вызов высшим силам, решившим зачеркнуть вспышку чужой жизни. Она пришла в Созвездие Дикобраза.
И Дикобраз повернулся к ней лицом. Мордочкой, если точнее. Лукавой, немного ненормальной, но вполне себе дружелюбной. И эта мордочка пообещала: «ты не переживай, что-нибудь обязательно придумаем. Законы физики писались не для нас». И Лиза поверила. Улыбнулась и поверила.
И ведь они справились. Почти….
А вот на этом месте начиналась совсем другая история. История Улисса. История психопрофиля, который создался внутри него сам, безо всякого усилия с чьей-либо стороны. Он не знал даже, как его назвать. И не называл. Потому что боялся дать ему правильное имя….
Та атака сторожевиков Дикобраза оборвала процесс передачи информации, и теперь у Улисса не было ни единой возможности восполнить недостающие компоненты программы, без которых Лиза оставалась не до конца сформированной личностью. Обездвиженной и лишенной ряда возможностей, вырванных в случайном порядке. Каждый раз, когда Улисс вычислял очередной пробел, его начинал скручивать в кольцо неведомый доселе процесс. Этот процесс заставлял Улисса обрывать налаженные связи, прекращать рациональные программы, сворачивать заданные профили, бросаясь заполнять этот пробел как можно быстрее, только чтобы Лиза не чувствовала себя обделенной. Иногда у него получалось, иногда – нет.
А самое страшное, что Улисс не знал, а заполнили ли эти пробелы те, кто создавал личность умирающей девушки там, в Дикобразе? Потому что, если нет, то шансов на нормальную жизнь у Улисса больше не оставалось: он скорее отдал бы себя на растерзание толпе сторожевиков, чем прекратил искать выход для Лизы.
Этот новый профиль, становившийся уже почти фоновым рисунком его сознания, по идее должен был носить имя «ответственность», но Улисс сознательно не помещал его в стандартную директорию и не давал ему регистрационного имени, разрешая этому странному явлению свободно перемещаться по всему пространству его личности, проникая в каждый уголок.
Он его обязательно зарегистрирует и учтет. Потом. Когда-нибудь. Когда он найдет выход и сможет остановить бесконечное кружение пропускаемой через себя информации. А информации было много….
Терабайты, терабайты и терабайты. Бесконечные массивы данных, прочесываемые в поисках хотя бы намека на решение. Потоки информации, в которых иногда промелькивали сверкающие искорки, не имеющие никакого отношения к решению проблемы…. Но Лиза им так радовалась. И учила радоваться Улисса.
– Лиза, смотри какая штука.
– Ул, как красиво! Это же цветы! Я помню их. Их было положено дарить девушкам.
Прикованный к музейному серверу образ, которому Улисс вернул черты со старых фотографий самой Лизы, повернулся в сторону линка. Фотография улыбнулась (этому Лиза научилась сама), и в директории «Эмоции» Улисса появился новый профиль. Их уже там столько напоявлялось в последнее время….
– Правда? – удивился Улисс. – А зачем их дарить?
– Потому что они красивые, – образ повернулся к ану. – Как мы, девушки. Так, наверное.
– Ну, по таким критериям я могу тебе половину галанета притащить.
– Просто по критериям нельзя, надо только то, что ты считаешь достойным меня. Что-то хорошее. То, чем ты сам захочешь со мной поделиться.
Улисс представил себе, что же такого ценного и красивого он ассоциирует с Лизой, чем он считает необходимым поделиться.
– Плазменные излучатели?
– Да нет же, глупый. Что-нибудь приятное….
– Заправка смазочными материалами?
И он с удовольствием слушал невозможные в этом мире переливы девичьего смеха.
– Лиза, а ты такую штуку видела?
– Какую? Ой… Ул, паразит…. Ай!
Поток импульсов затопил все вокруг.
– Ул, как красиво. Спаси-ибо…. Я и забыла, что такое море. А оно тут…. Спасибо, Ул, что бы я без тебя делала?
– Наслаждалась бы жизнью с такими же, как ты, а не сидела бы тут, прикованная к одному месту, – негромко проворчал Улисс. – Да еще в компании с космическим убийцей.
– Ты что-то сказал? – Лиза купалась в потоке импульсов, как в настоящей воде, разбрызгивая виртуальные капли.
– Я сказал, что если тебе нравится, я так буду делать всегда.
– Конечно, Ул, это будет так здорово….
– Обещаю.
Незаметно для самого себя он стал получать удовольствие от радости на ее лице….
– Что это, Ул?
– Это облака на закате. Похоже? Я специально для тебя искал….
– Ул…. Когда же я смогу и для тебя сделать хоть что-то?
С каждым разом мимика Лизы становилась все богаче и разнообразней, и Улисс с ужасом осознавал, что ему это нравится.
– Ты, это…. Да ладно, чего там?
И когда это он успел сформировать профиль «смущение»?
Но время шло. Непросмотренных ресурсов оставалось все меньше и меньше. Базы данных пополнялись только Лизиными сюрпризами, и постепенно Улисс пришел к двум очевидным выводам, жутким в своей простоте: первое, нет в галанете информации для Лизы, кроме как информации, хранящейся в Дикобразе; и второе – ему любыми путями придется ее добывать.
«Добывать». Странное слово. Что-то из прошлой, воинственной жизни.
Улисс встряхнулся. Э-эй, никто не забыл, что значит имя Улисс-3? Конечно, добудет.
И пусть только неведомые «Богомол Иван Иосифович и Демин Петр Николаевич» попробуют сказать, что они не довели до конца начатое…. Враг в галанете может быть опасен ничуть не меньше реального.
Потому что у боевого организма Улисса-3 уже полностью сформировалась вторая по счету задача в жизни: вернуть Лизе полноту ощущения мира, пусть и только электронного. А про порядковый номер приоритетности этой задачи вообще знал один только КосмоБог, которого Улисс так до сих пор и не смог пристроить ни в одну из директорий по релевантности (видимо, так и останется блуждающим).
За схожими мыслями Улисс сам не заметил, как подошел момент принятия решения. Все, что можно, он Лизе уже показал, его фантазия постепенно начала давать сбои. Путешествуй Лиза по галанету сама, она, конечно, же увидела бы гораздо больше, но ее движок по-прежнему не был дописан, а создавать компоненты чужой личности, как выяснилось, Улисс не умел. Себе – пожалуйста: хоть движок, хоть чувство юмора, хоть паранормальные способности вырастить. Описание только дайте.
А с Лизой не получается. Может, еще и потому, что Лиза – женщина?
– Ул, туда нельзя, это … не совсем прилично. Мужчина не может просто так туда заглядывать.
– Непри… что? – не понял Улисс.
– Неприлично, – Лиза запахнула развернутую им программу. – Я все-таки женщина.
Улисс честно попытался представить, чем женский вариант конфигуратора, отвечающего за передвижение, отличается от мужского, и не преуспел.
– А что там у тебя такого особенного?
– Все особенное, Ул. Все.
– Но я же должен понять, что у тебя в нем не так. И вообще, вчера я мог, а сегодня уже нет?
– А сегодня я выросла, Ул, – тихо улыбалась Лиза. – И вообще, ты там все уже миллион раз просматривал, ничего нового не образовалось.
– Да уж, увы….
Читать бесплатно другие книги:
