Змеиное логово Иторр Кайл
Правильно поставленный вопрос – семьдесят пять процентов ответа. Фред уверенно показывает на четыре кружочка, обозначающих фермы или хутора при Кардиффской трассе.
– На любой из этих ферм. При условии, что хозяева в курсе, кто у них гостит, а следовательно, в доле. Но надолго не приютят, сутки в лучшем случае, скорее меньше.
Ястреб медленно кивает.
– Да, так сходится. Спасибо. Влад, Фред, возвращайтесь к ремонтным работам, а я кое-что еще подшаманю…
Возимся с железками под чутким руководством Рика и Фреда. Минут через двадцать Хокинс подходит к «мазде» сам.
– Есть еще два дела. Соня, ты за рулем как?
– Если не гнать, без проблем, от велика до «газельки» вожу все, разок даже трактором дали поуправлять.
– Отлично. Лассе, бери мой «ленд» и девушку в помощницы, найдите в округе горку повыше и разверните там большую антенну. До Нью-Кардиффа по прямой миль восемьдесят, с мачты можно достучаться хотя бы на ключе. Установишь канал и отправишь вот эти шифрограммы, пусть валлийцы перешлют по дальней связи. Первую в Порто-Франко лично генералу Уоллесу, вторую в Кадиз агенту Картрайту. Задача понятна?
– Сделаем, – отвечает Лебедь. – Соня, вперед.
И оба отправляются к «девяностому», а Хокинс задумчиво выбивает пальцами на крыле «мазды» незнакомый ритм.
– Теперь вторая задача… Рик, Фред, как прогнозы?
– Будет жить, – глухо отзывается Рик из-под пикапа. – Часа два-три, и можно ехать.
Хокинс кивает.
– Лучше бы, конечно, два, но если надо три, будет три. Влад, можно у тебя жену похитить на пару часиков?
Сара с критическим прищуром его оглядывает.
– Ладно, – говорит она по-русски, – пускай похищает, сам же через час пощады запросит.
С самым серьезным видом киваю обоим и отвечаю боссу по-английски:
– Хорошо, только объясни зачем.
– На месте боестолкновения задерживаться не стоит, опять же здесь от кого-то обороняться – ну совсем никак. Поищу позицию получше. «Ленд» брать не стану, вашего «беркута» хватит.
– Так ты не только жену, но и тачку у меня похитить хочешь! Ладно, согласен, только колесо сперва проверь, а то я не помню, мы со всей этой стрельбой успели там гайки закрепить или едва на ось посадили…
Втроем с мехводами мы продолжаем возиться с пикапом. Хокинс, как и обещал, возвращается через пару часов и предъявляет мне любимую супругу и «беркут» – мол, все доставлено в целости и сохранности, – после чего также присоединяется к ремонтным работам. Через некоторое время Фред врубает зажигание «мазды», вслушивается в тихое урчание и подводит итог:
– Ну что, вроде фурычит. Гнать и резко поворачивать не стоит, рулевые ни к черту, а заменить нечем. Что смогли, срастили. Ехать может, бензина миль на двести, да еще с подбитых тачек канистры прихватили, до испанцев дотянем точно.
– Груз возьмет? – уточняет Ястреб.
Рик скептически качает головой:
– Новенький «курьер» пару тысяч фунтов в кузове вполне увез бы, а так… Фунтов четыреста, и это включая водителя.
Хокинс чешет репу.
– Ладно. Тогда контейнеры погрузим в наши машины, а кое-что из легкого-объемистого перекинем в пикап.
Вчетвером мы загружаем два ящика в «беркут» и три в «сто десятый», перебросив в кузов «мазды» несколько сумок не первоочередной надобности и два баула трофейного железа. Тем временем возвращается «девяностый», и Лассе докладывает: мол, сеанс прошел успешно, всего-то с шестой попытки он достучался до радиовышки Нью-Кардиффа и получил подтверждение «передача принята». Валлийцы обещали сразу же все отослать, дальняя связь у них работает в штатном режиме.
Уложив в «ленд» три последних ящика, Ястреб сажает Соню за баранку «мазды» и ставит ее вторым номером в походный ордер, перед нами. Сам идет авангардом, а замыкает, как и прежде, «сто десятый» Лассе.
Так, вместе, и добираемся до найденного Хокинсом местечка ночевки – вернее, дневки, время-то едва предвечернее, до заката еще часов шесть. Долгий день получился, слишком долгий и насыщенный, вот Ястреб и объявил отдых и отбой по гарнизону. Позиция годится и от обычного зверья, и, если вдруг что, от двуногих тварей с огнестрелом.
В распадке рядом струится ручеек – курице по колено, в таком не то что купаться, даже котелок толком не наполнить, воду приходится набирать кружками. Но зато в ручейке можно намочить тряпки или там полотенца, и вместо купания этими мокрыми полотенцами как следует обтереться. Тоже метод. Соня о таком впервые услышала; Саре он памятен по Питеру, там в девяностые нередко случались перебои с водой; я же к подобному привык, как ни странно, в командировках в цивилизованную Европу – забронированная через Сеть гостиница порой оказывалась памятником архитектуры века этак семнадцатого, когда санузел для постояльцев считался ненужной роскошью… В общем, на жарком новоземельном солнышке подобное «купание» проходит почти нормально. Накрываем из утреннего сухпая стол, который в два счета и приканчиваем вместе с парой стандартных натовских саморазогревающихся рационов из запасов Ястреба. Ничего, съедобно.
А потом просто лежим и отдыхаем. Соня в весьма условном бикини принимает солнечные ванны, периодически проверяя из-под очков, любуются ли окружающие ее модельными формами. Некоторые окружающие, а именно Лассе, Рик и сам Хокинс, весьма благосклонно относятся к представленному зрелищу. Сара по поводу этого спектакля только хмыкает и замечает – по-русски, дабы не включать в беседу орденских вояк:
– Долго возишься. Вот у нас на Базе одна китаяночка – как там ее, Влад, из ваших айтишниц – Лао, Лио?..
– Мина Ляо? Она не из наших, а из банковских.
– Не важно. В общем, она, желая заполучить мужика в койку, работает куда быстрее. Сама наблюдала.
– Это где же? На пляже она ничего особенного не делала вроде.
– Не на пляже. В тренажерном зале.
Удивленно приподнимаюсь.
– Родная, с каких пор ты туда заглядываешь?
– Не смешно. Я и до того, как мы познакомились, блюсти фигуру толком не могла, а ты мне в этом совершенно не помогаешь.
Пожимаю плечами.
– И не собираюсь ничем помогать, кроме разве постельной гимнастики. Хорошей женщины чем больше, тем лучше, пока самой не мешает.
– Вот с таким твоим кредо я уже в восемнадцатый размер[23] не влезаю.
– Любимая, если ты вдруг не влезешь и в девятнадцатый, я тоже плакать не стану. Открою тебе страшный мужской секрет: размеры сброшенной женщиной одежды – это последнее, что нас в ней интересует…
– Ай, ну тебя. Короче, как-то спускаюсь на тренажеры, разогреваюсь. На перекладине, пристегнутая, чтобы зря запястья не напрягать, работает эта ваша китаяночка, а на беговых дорожках рядом пыхтят трое лосей, пытаются вернуться в форму – Гейдж и Ольсен из охранного, а третьим вроде Мервин с грузового был. В общем, Гейдж, не рассчитав режим дорожки, бежит-бежит, спотыкается и падает, толкает Мервина, тот всей тушей валится на Ольсена, а Ольсен, пытаясь устоять на ногах, цепляется за что попало, ну ему как раз под руку висящая китаяночка и попадается, не будь она пристегнута – шлепнулась бы вместе с ним, а так он вцепляется ей в трико и разом стягивает весь низ вместе с бельем. У меня ступор – не знаю, что бы я на ее месте сделала, завизжала на весь зал или сразу сгорела от смущения; а эта Ляо так спокойно отстегивается от перекладины, спрыгивает на маты полуголая, не торопясь забирает из лап у Ольсена свои одежки – он багровый, что твой рак, пытается извиниться, только дыхание сперло, – а китаяночка, одеваясь, мило щебечет: да ну что вы, какие извинения, напротив, мне очень понравилось, вы настолько уверенно и неотразимо раздеваете женщину, что я совершенно не прочь в обозримом будущем такое повторить, надумаете – я живу в апартаментах номер такой-то…
Соня, качая головой, пытается сдержать смех. А я и не пытаюсь.
– Эх, раньше бы сообразить, мы бы эту банду свалили с куда меньшими нервами!.. Впрочем, может, еще выпадет похожий случай, надо только заранее потренироваться.
– В чем потренироваться? – уточняет Сара, чувствуя подвох.
– Ну как же. В ловле на живца, само собой. Вручаем Соне мой велик, раздеваем догола, выкатываем в поле зрения банды – и в таком виде она пытается удрать, а бандиты ее, разумеется, догоняют. Задача велосипедистки – завлечь преследователей к месту засады, чтобы втянулись в огневой мешок… ну а дальше дело техники.
– А почему на велике должна быть я, а не Сара? – интересуется девушка. – Ты же считаешь, что она красивее.
– Я-то считаю, верно, – соглашаюсь, – но мои предпочтения разделяют не все. А кроме того, Сара в детстве велосипед так и не освоила.
– Неправда, – возмущается любимая, – трехколесный освоила прекрасно, и даже на четырехколесном каталась, до сих пор помню, зелененький такой, с бабочкой! А вот когда с заднего колеса снимали два опорных боковых – увы, все катание заканчивалось…
И дальше мирно болтаем в том же ключе. Бой позади, трудности – на все триста процентов впереди, но трудности эти могут подождать, пока мы отдохнем и займемся ими на свежую голову.
Территория Европейского Союза, отроги Холмов Страстей севернее р. Мунви. Пятница, 06/06/21 07:40
Ночь проходит спокойно. Разве только у Сони в палатке слышалась очень характерная возня, а утром вид у девушки – как у довольной и хорошо выглаженной кошки. Нет, не завидую – зачем? У меня-то любимая рядом, и часть долгой новоземельной ночи мы с ней потратили примерно на то же самое. А конкретные позиции и количество заходов пусть перечисляют те, кому невмочь.
После завтрака, слегка упорядочив мысли, я озадачиваю Ястреба вопросом о планах на будущее.
– То есть?
– Ну смотри. Ты отослал информацию об «изделиях-А» напрямую генералу Уоллесу, я так понимаю, через головы всех непосредственных начальников…
– Повод не совсем тот, чтобы строго блюсти иерархию, да и знать о такой находке надо отнюдь не всем.
– А еще ты нацелил агента из Кадиза, как бишь там его, взять вторую половину банды, и позаботиться о «языках»…
Взгляд штаб-сержанта Хокинса вызывает в памяти смутную ассоциацию насчет Ленина и буржуазии, однако я считаю нужным расставить точки над «й» именно сейчас.
– Так вот, Джеми, вне зависимости от того, сколько вечером-ночью взяли «языков» и как быстро им внушат необходимость сотрудничать со следствием, вряд ли исполнителям-боевикам известно что-то серьезное. Не их компетенция. С другой стороны, у нас вот прямо тут имеются машины, которые перевозили эти самые «изделия-А», и почти девственная саванна, где след сохраняется довольно долго. Следопыта изображать не буду, но ведь такие люди есть, и их в округе наверняка больше, чем специалистов по работе с ядерными устройствами…
– Есть такие люди, и мысль разумная, – соглашается Ястреб, – однако ты же сам прекрасно понимаешь, займутся этим без нас. Как ты выражаешься, не наша компетенция.
– Понимаю. А еще ты правильно сказал, что «знать о такой находке надо отнюдь не всем», и мы в этом списке явно лишние.
Ястреб вздергивает бровь.
– Влад, про Орден ходит много разных слухов, но ты-то из сотрудников и внутреннюю кухню знаешь. Зачищать своих же смежников-гражданских, которые случайно где-то что-то не то увидели, – подобное точно не в наших традициях. Ну возьмут с тебя еще одну подписку о неразглашении, велика важность.
– Подписка – это потом, когда вопрос как-то закроют. А прямо сейчас, боюсь, куда-нибудь закроют нас.
Хокинс пожимает плечами.
– Сомневаюсь. Про все ведомства не скажу, насчет нашего – сомневаюсь, а сейчас командовать будет именно генерал Уоллес. Впрочем, если даже ты и прав – повторюсь еще раз: не наша компетенция и не нам решать. Отвечая же на твой изначальный вопрос о планах на ближайшее будущее: мы сейчас держим курс на Кардиффскую трассу, где нас скорее всего уже ждут, вернее, не нас самих, а конкретную часть нашего груза. Как сдадим ее, так и получим дальнейшие инструкции. Есть возражения?
У моей паранойи они конечно же есть. Увы, сколь-либо реальных предложений альтернативного характера нам с ней выработать не удалось. Отвечаю лишь:
– Возражений нет. Но когда будешь сдавать этот самый груз, смотри в оба. Слишком… тонкое место. Как ты пятой точкой чуял неприятности вчера, так я их чую сегодня.
– Понятно, – кивает штаб-сержант. – Пятая точка – аргумент сильный, согласен, однако к делу ее не приложишь, в канцелярии не поймут.
А то я не знаю. Меня в эту канцелярию на техподдержку трижды в день требуют.
Ладно. Что мог, сказал. Дальше придется работать самому.
Территория Европейского Союза, Кардиффская трасса. Пятница, 06/06/21 11:20
Незадолго до выезда на неухоженную грунтовку Ястреб сообщает:
– Получен сигнал, через полчаса встреча. Влад, тебе персонально: за автомат не хватайся, разве что стрелять начнут. Овер.
Какой на фиг автомат, думаю я, если там «сигнал» и «встреча», так у встречающих найдется и пулемет, и чего посолиднее. И если они начнут стрелять, шанса хотя бы ответить у нас будет не больше, чем у вчерашних «тыловиков».
Но сразу встречающие стрелять не начнут, поскольку знают о спецгрузе, а как он поведет себя при обстреле из чего-то крупнокалиберного, сам Роберт Оппенгеймер не предсказал бы. Железные контейнеры с черно-желтыми трилистниками, конечно, сильно смахивают на лежачие сейфы, то есть пулю в принципе могут и удержать, но вот начинка этих контейнеров… лично я бы не рискнул тревожить такое не то что из крупняка, но даже из пистолета. Нет, стрельба с ходу маловероятна.
А вот как остановимся… всяко возможно.
Паранойя, давай сейчас не будем, ладно? Вопрос рассмотрел, что мог – сделал, а остальное, массаракш, «не в компетенции».
Узкая грунтовка, гордо именуемая Кардиффской трассой, качеством покрытия сильно уступает трассе Портсмутской. Сие качество, плюс состояние трофейной «мазды», плюс тяжеленные контейнеры в остальных машинах – в общем, скорость держим до тридцати миль в час. Пыль все равно поднимается, но терпимо, так что вставшие полевым лагерем прямо у обочины два грузовика, три тентованных джипа и нечто бронированное я замечаю еще до того, как Хокинс объявляет привал.
Ближний внедорожник – стандартный «девяностый» песочного орденского колера, а вот два его грязно-зеленых собрата на деле оказываются испанскими вездеходами «сантана». Грузовики и броневик, судя по схожей болотной расцветке, также с испанской территории. Опять же камуфляж на неспешно обступивших нас бойцах – не орденская «шоколадка», а бурый вариант «горки», и вооружены они укороченными автоматами «сетме» – как бишь там будет по-испански, «эле-се» вроде, я с этим наречием продвинулся пока не намного дальше алфавита. Да, конечно, на «Латинской Америке» почти все владеют испанским или португальским, а для сидящих за приемной стойкой это вообще профессиональное требование, именно им объясняться с мигрантами и вводить перепуганный «воротами» народ в курс новоземельных реалий; однако для внутреннего общения принят именно «универсальный орденский» английский, особенно у нас в маттехотделе… в общем, языковая среда получается не самая плотная. Ну и особой надобности в наречии Сервантеса у меня нет, тоже фактор.
С Хокинсом, однако, беседует не мотострелок-испанец, а товарищ в обычной орденской повседневке, который чувствует себя в достаточной безопасности, чтобы личный автомат из машины не доставать вообще. Агент как-там-его? Нет, вряд ли, у того вроде стояли оперативной задачей банда и «языки»…
О чем там болтают орденец и Хокинс, мне не слышно. Испанцы никаких особенных поползновений не предпринимают, просто «контролируют ситуацию». Пусть их контролируют, пожалуйста. Опытному бойцу перекинуть автомат из «вольно» в «к бою» – секундное дело, знаю…
Ястреб берется за рацию.
– Лассе, Влад, сейчас перегружаем ящики и едем дальше.
Паранойя уже не просто шевелится, а вопит в полный голос: вот как только мы переправим в нутро грузовика упомянутые ящики – что, скажите на милость, помешает этим милым парням в форме испанских мотострелков всадить в каждого из нас полмагазина в упор? И на все запросы соответствующих лиц потом делать круглые глаза – не видели мы никакого штаб-сержанта Ястреба на трех машинах, наверное, разминулись… Нет, массаракш, они не «оборотни в погонах», напротив, верой и правдой служат закону и правительству Новой Испании, или как там официально именуется их мирная держава в составе ЕС. За ленточкой «изделие-А» – либо инструмент очередных террористов, либо заявка одного из обладателей большой ядерной дубинки на новый этап вялотекущей третьей мировой (и иногда эти варианты прекрасно друг друга дополняют), причем необязательно даже реально сие «изделие» применять – достаточно, аки в дружеском спарринге, «обозначить удар». Здесь, в Новой Земле, большой ядерной дубинки даже у Ордена нет, и не потому, что жутко дорого или сложно – хрен с ним, с личным термоядерным реактором, под его мощность тут просто не организовалось еще столько энергопотребителей, но уж пару боеголовок из старого советского арсенала при желании перетащить могли бы, – а просто незачем, не те масштабы у возможных противников. Ну и как на сложившийся здесь расклад межгосударственных отношений повлияют восемь возникших невесть откуда свободно транспортируемых атомных зарядов? Победоносные терции под красно-золотыми прапорами маршем от океана до океана, новое возрождение «империи, над которой не заходит солнце» – так, на вскидку. Фантазии кухонной политики, верно. А вот запредельная в здешних реалиях ценность и опасность «изделий-А» – не фантазия ни с какой стороны.
Вывод?
А вывод, собственно, я еще утром сделал.
Так что спокойно и размеренно выбираюсь из джипа, раздвигаю закрывающий ящики сверху слой шмоток и отбрасываю край палатки, уложенной вместо тента. Ближайший испанец, увидев скрытое под импровизированным тентом, отскакивает с места на два метра и что-то пронзительно вопит. Клацанье автоматных затворов… и всеобщее молчание.
– В чем дело, Влад? – вылезает из «ленда» Хокинс.
Я молчу, дисциплинированно подняв руки вверх. Пистолет мирно покоится в кобуре, «фал» в машине и остался. Зато правая рука сжимает небольшую округло-черную коробочку с коротким штырьком и мигающим красным датчиком.
Верхний из ящиков – тот самый контейнер, освобожденный от деревянной упаковки, с хорошо различимым знаком черно-желтого трилистника – в проводах в четыре охвата, и провода эти сходятся к другой коробочке. Сенсор на ней мигает зеленым светом.
Территория Европейского Союза, Кардиффская трасса. Пятница, 06/06/21 11:30
Предмогильную тишину взрывает смешок.
– Хороший спектакль, сеньор Владимир.
По-английски, с легким акцентом и ударением на последнем слоге моего имени. Что соответствует старославянской норме произношения, хотя, безусловно, в данном случае это наверняка совпадение.
Сквозь застывшие ряды бойцов с автоматами на изготовку неторопливо шествует невысокий грузный товарищ, одетый вместо армейской «горки» в светлое одеяние свободного арабского кроя. На винтажной портупее на левом бедре покачивается в равной степени винтажная кобура лакированного дерева, содержащая то ли революционный «маузер», то ли, что вероятнее, его клон – «астру». Смуглый дочерна, но чертами породистого лица не похож ни на спика, ни на полукровку-африканца; в седой эспаньолке еще заметны светлые волосы, а взгляд из-под застиранного шемаха весело щурится кошачьей зеленью – почему-то у «араба» нет противосолнечных очков, которые здесь «в поле» таскают практически все.
– Сеньор Лоренцо… – едва не умоляющим тоном произносит рослый мотострелок.
Но в его адрес немедленно летит жесткое: «Молчать, бригадир[24]», после чего боец автоматически принимает стойку «смирно», а пожилой «араб» снова поворачивается ко мне.
– Я тут, знаете, подумал, – неспешно продолжает сеньор Лоренцо, – вы ведь не проходили спецподготовки минера-взрывника. В вашем досье отмечен интерес к стрелковому оружию, особенно историческим его образцам, но не ко взрывотехнике. Следовательно, сеньор Владимир, вряд ли вам под силу, как некоторым специалистам данного ремесла, собрать самодельное взрывное устройство из содержимого собственных карманов. И тем более проделать это скрытно, а ведь ряд ваших спутников и в военном деле, и в наблюдении разбирается много лучше, чем вы сами. С другой стороны, сеньора Бригитта Ширмер характеризует вас как персону, склонную к системному анализу и умеющую принимать быстрые и неожиданные решения. Вкупе с основной вашей компьютерной специальностью, учитывая как характер груза, так и степень вашей осведомленности о происходящем, это и дает мне определенное видение картины. Надеюсь, мы друг друга поняли?
Массаракш. Повезло же нарваться на человека, способного просчитывать ситуацию в моем стиле, только лучше.
И что я в этом раскладе могу сделать?
А ничего. Переиграли. Надежда разве только на ссылку на «сеньору Бригитту Ширмер», которая тоже вполне способна меня переиграть, однако вреда от таких проигрышей мне пока не было.
Вздохнув, уважительно киваю сеньору Лоренцо. После чего опускаю оптическую мышку, разворачиваюсь к ящику и отсоединяю провода от солнечной панели. Упаковываю все хозяйство обратно в сумку с ноутбуком.
Морды испанцев, осознавших, что ЭТО было, описанию поддаются слабо. Но первой ко мне подскакивает Сара и вцепляется в горло.
– Террорист, киш мир тохес! Еще раз такую шутку закатишь, я тебя сама убью, чтобы потом перед детьми стыдно не было!
Если знатоков русского среди мотострелков не имеется, нашу семейную воркотню разумеет одна Соня. С другой стороны, «непереводимый фолькльор с использованием местных идиоматических выражений» нам понятен и без всякого перевода, испанцы вряд ли глупее.
– Бедные дети, – не без труда разрываю захват и заполняю легкие кислородом, – они-то на собственной шкуре прочувствуют, чем еврейская мама отличается от профессионального террориста…
– И чем же? – спрашивает сбитая с толку супруга.
– А тем, что с террористом иногда можно договориться.
И пока любимая давится гремучим коктейлем из смеха и злости, целую ее в щеку и шагаю к сеньору Лоренцо.
– Вы верно упомянули степень моей осведомленности о происходящем, – вежливо наклоняю голову, удерживая взгляд на лице собеседника, – она, с одной стороны, крайне невысока, а с другой – явно излишня. Второе исправить можно лишь радикально, и доводить до этого совершенно неохота, а вот первое, как мне представляется, вполне поддается изменению в лучшую сторону. Буду очень вам признателен за помощь, сеньор Лоренцо.
– С подобными спектаклями вы действительно рискуете… радикально, – чуть усмехается «араб» Лоренцо, – однако вы правы в другом: кое-какие подробности дела вам вполне можно открыть. В связи с известной находкой генерал Уоллес вчера лично позвонил в Кадиз коменданту[25] Морено, и теперь имеет место совместная операция Патрульной службы Ордена и Отдельного испанского мотобронепехотного батальона. Сотрудничество на ведомственном уровне. Большую политику делать будут другие люди и в другой обстановке, после подведения итогов операции, сейчас важнее эти самые итоги поскорее получить.
Массаракш. Могу только сказать в собственный адрес – сам дурак. Знал бы, ни за что не устроил бы подобного «спектакля».
Правда, и с сеньором Лоренцо тогда не познакомился бы. Вот чует моя пятая точка, знакомство это возымеет продолжение. Не прямо сейчас, у него свои дела, связанные с пресловутой совместной операцией, а у меня «служебная командировка» в черт его знает какие дали… но как говорится, земля имеет форму чемодана.
Территория Европейского Союза, г. Кадиз. Пятница, 06/06/21 20:23
К городу подъезжаем вечером. Позади осталась образцово-показательная выволочка от Хокинса (а Сара дополнительно пообещала тихую истерику наедине, потом), позади остались пыльные километры Кардиффской грунтовки, окруженные просторами сухой саванны с вкраплениями свежей зелени вокруг ручьев и мелких речушек. Несколько таких мы переехали вброд, лишь немного сбавив скорость; глубина – две-три ладони от силы.
Ближе к Рио-Бланко зелени становится больше, северный горизонт скрывается за лесом, а между лесом и трассой тянутся мощные поля, пересеченные лесополосами изгородей. Кукурузу и подсолнечник я в посадках опознал, а что там еще выращивают испанские колхозники, пусть разбираются более подкованные в сельском хозяйстве персоны.
Кадиз, в отличие от того же Порто-Франко и тем более орденских баз, не полагается на защитный периметр. Съезд налево на обсаженную туями или чем-то похожим грунтовку с указателем «Vigo – 190», а справа из фермерских предместий как-то сам собой вырастает городок. Шлагбаум на въезде присутствует, но скорее «порядка для» – никакой тебе «зоны безопасности» под прицелом чего-то крупнокалиберного, никаких бетонных блоков, между которыми надо петлять, волей-неволей снижая скорость. Просто шлагбаум в цветах испанского флага – темно-желтая резеда с узкими красными полосками и при шлагбауме под тентом пара условных бойцов, причем прикид у них вполне партикулярный – футболки, шорты и сандалии, разве что панамы в колер бурой армейской «горки», ну и на поясе кольтообразные «стары», те самые полуклоны М1911, которые испанская армия пользовала аж до девяностых годов. Не городской блокпост, а практически охраняемая автостоянка. Хотя нет, у охранников автостоянки вооружение – резиновая палка там, шокер, в лучшем разе какой-нибудь дробовик типа «сайги»; а вот таможенный КПП в дебрях Черной Африки, пожалуй, самое оно… Недолгая возня со стационарным сканером – старый аппарат не все айдишки считывает с первого раза, – и шлагбаум поднимается, открывая нам дорогу в Кадиз.
Город раскинулся широко. Одно- и двухэтажные строения – где нештукатуренный известняк сухой кладки, где дерево или саманный кирпич (а вот цветного кирпича, как на орденских базах и в Порто-Франко, почти не видно). В жилых домах непременно присутствуют просторные крытые террасы. Черепичные крыши, южные скаты местами поблескивают черными кристаллами солнечных панелей. Много небольших, на полдюжины кустов, сквериков.
Ястреб сворачивает с главной улицы направо и практически тут же тормозит у невысоких железных ворот. Предъявляет идекарту охраннику уже в обычной песочной униформе и с «укоротом» КАР-15 на плече; пискнув ручным сканером, охранник нажимает на кнопку, и ворота открывают нам въезд на небольшую, мест на десять, автостоянку.
– Все, приехали, – сообщает Хокинс. – Здесь служебный отель, а с парадного входа – банк Ордена и местное представительство Патрульных сил. После заселения личное время до рассвета, рекомендую как следует отдохнуть. Увы, но завтра утром нашей дружной компании предстоит разделиться: мы с Фредом сопровождаем дальше Влада и Сару; тебя, Соня, работа ждет прямо тут, в представительстве, ну а потом – как направит Лассе, теперь у тебя старшим по маршруту будет он.
– Джеми, а ничего, что завтра выходной? – уточняю я.
Ястреб покровительственно усмехается:
– Это у гражданских выходной, и то не везде. А мы на службе и, мало того, в дороге, так что нам церковные календари не указ, клянусь святым Дунстаном.
– Опять ненормированный рабочий день, – вздыхает Соня.
Пожимаю плечами:
– Стребуем с бухгалтерии сверхурочные, подумаешь. Ладно, Джеми, а куда мы хоть едем-то?
– Куда указано в маршрутном листе, – отвечает штаб-сержант.
– Слушай, ну какой смысл в этих секретах?
– А вот это решать не мне, – укоризненно произносит Хокинс. – Но поверь личному опыту: раз наверху велели именно так, лучше послушаться. Сегодня ты уже… попытался посамовольничать. Скажи спасибо Господу Единосущему и комиссару Рамиресу, что вообще жив остался.
Я, конечно, понимаю, что «комиссар» у испанцев, равно как и у французов с итальянцами – полицейский чин, причем не из мелких, ихний комиссар Мегрэ – примерно как наш майор Пронин, ага. Однако личное оружие себе сеньор Лоренцо подбирал явно из других соображений… По возрасту он, ясен пень, на героя революции никак не тянет, да и для ветерана франкистских баталий слишком молод, ему ж от силы годков шестьдесят. Но зато «астра» сеньора Лоренцо как раз в войну каудильо и сражалась, на стороне республики или против – тут, пожалуй, сам хозяин сказать не сможет, однако так или иначе, к комиссарам в нашем смысле этого слова сей винтажный пистоль вполне имеет отношение.
А с Ястребом я согласен по крайней мере наполовину:
– Спасибо обязательно скажу, как встречу. А что, его тут все знают?
– Кого?
– Ну, Рамиреса.
– Все не все, но кому надо, знают очень хорошо. Ты же через Патрульную службу знаком с миссис Ширмер?
– Наоборот, – усмехаюсь я, – скорее через знакомство с фрау Ширмер я вообще влез в Патрульную службу.
– Ну вот, ее парафия – Порто-Франко и окрестности, а комиссар Рамирес занят примерно тем же в пределах испанского анклава.
Ясно. И небось они с фрау сверхштатным следователем периодически отсылают друг другу простой почтой пухлые пакеты с ценными сведениями. Совершенно неофициально, ибо официально такой информации у них нет – «вне служебной компетенции», и тем более не положено им делиться этой информацией с посторонними. Но и Ширмер, и Рамирес – профи, играющие на одной стороне порядка, так что друг для друга они никак не посторонние, даже если между их ведомствами в данный конкретный момент нет горячей дружбы. Небось еще и регулярный учет междусобойчика ведут, «кто больше-лучше-чище». Не хвастовства ради; высокий полицейский чин к такому скорее всего не склонен, и уж точно подобное не в характере экс-полковника штази. А вот шутливая перебранка с коллегой-соперником равного профессионального уровня – вполне в характере, могу засвидетельствовать по праву знакомства с фрау Бригиттой Ширмер. Благо в данном отношении мы с ней вполне похожи, в каком-то смысле на том и сошлись.
Территория Европейского Союза, г. Кадиз. Пятница, 06/06/21 22:37
Служебный сюит орденской гостиницы уютным я бы не назвал, фиолетовая с белым вырвиглазная расцветка и оформление в техностиле категорически не мое; однако в смысле комфорта – грех жаловаться. В громадной ванне-джакузи мы с любимой отмокаем больше часа, сдав пропыленную походную одежду в сервис. Дальше по плану – переодеться в «партикулярное» и прогуляться поужинать, а заодно и просто так выйти в свет, посмотреть город. Вечер пятницы, однако, самое время для подобных моционов; опять же ужина (как и обеда) в гостинице расписанием не предусмотрено, только завтрак – а для тех, кому совсем невмоготу, в коридоре выставлены два стандартных автомата с вафлями, сникерсами и прочими орешками. Питаться подобной снедью, если имеется хоть какая-то альтернатива, – преступление против желудка, совести и здравого смысла.
Пока Сара после купания заканчивает с прической и макияжем, я выглядываю в вестибюль. У стойки администратора о чем-то болтает с местным клерком Рик. Уточняю у него два вопроса: где тут ближайший автосервис залатать проколотую камеру и какие в городе правила насчет оружия и прочего.
– Тут запрещено скрытое ношение короткоствольного оружия и открытое – длинноствольного, – без запинки отвечает Рик. – Правило общее как для граждан анклава, так и для проезжих. Насчет применения оружия все как всегда – сперва включай голову, а уже потом дави на спуск… А служебная автомастерская прямо на территории есть, хорошо что напомнил. Можете спокойно отправляться на прогулку, я твоим колесом сам займусь, все равно нужно будет туда заглянуть за парой мелочей…
Поблагодарив за помощь, возвращаюсь в номер, где сообщаю местный кодекс любимой жене. Цепляю на ремень «баллестр-молина» и заодно проверяю, не сели ли батарейки в ЛЦУ – нет, порядок, яркий зеленый луч четко указывает сантиметром ниже точки условного попадания. Супруга, пожав плечами, вешает на пояс джинсов тактическую кобуру с компактным «йерихо» – служебную «беретту» она рассматривает как часть служебно-дорожной формы, а это «городской» ствол, носимый с партикулярным платьем. Для самообороны десяти аргументов сорокового калибра хватит с головой, а пистолетом Сара владеет не хуже меня, хотя в ганфайтинге[26] обоим нам до профи еще кашлять и кашлять.
На улице направляемся прежде всего на запах, и в ближайшей ресторации – через дом – успешно расправляемся с громадной миской салата (овечий сыр, желтый перец, свежая капуста и мелкие сладкие помидоры, а сверху толика постного масла), ковригой горячего ноздревато-серого хлеба и горшочком супа-косидо консистенции «ложка стоит» (в составе точно присутствуют фасоль, морковь, копчености и какая-то зелень, обо всем прочем – понятия не имею, свободно говорящая по-испански Сара тут же стребовала у хозяйки рецепт, однако делиться отказалась). Слабенькое красное вино, некий подвид местной риохи, пожалуй, суховато, но зато десерт – нечто вроде заварного крема с дольками апельсина и еще какими-то ягодами – выше всяких похвал. После такой трапезы хочется просто плюхнуться на диван или, скажем, в шезлонг где-нибудь в местном тропическом парке, и помедитировать пару часиков на отвлеченные темы. Мы с любимой супругой проявляем силу воли – опять же кое-кто не далее как вчера жаловался, как, мол, трудно блюсти фигуру, верно, родная моя? – и отправляемся на променад. То ли на главный здешний бульвар, то ли на набережную – куда занесет, в общем.
Набережная идет, как ей и положено, вдоль реки. Ниже по течению виден большой речной порт, который дальним концом упирается в промзону, а ближним – в круглосуточный рыбный рынок. Хотя наверняка там и помимо рыбы найдется немало интересного, ведь Рио-Бланко река солидная, шириной – здесь, в двух сотнях верст от устья – с главный рукав Днепра, в смысле от Речного вокзала до Труханова острова, или даже чуток побольше. А раз есть крупный порт, значит, никаких порогов и прочих несудоходных мест ниже по течению Белая река не имеет, то есть до Кадиза вполне могут дойти корабли напрямик из того же Порто-Франко. Океанских лайнеров тут пока не строят, самые большие суда, какие я наблюдал в гавани Порто-Франко, размерами не слишком превосходили старые самоходные баржи или речные трамвайчики, которые у нас в Киеве когда-то курсировали от Почтовой площади до Нижних садов, а теперь пробавляются разве что «корпоративами», вывозя на пляжные шашлыки или ночную гулянку до сотни рыл с соответствующим боезапасом горячительного и закуси на каждого… В общем, такому кораблику сюда завернуть – пара пустяков, меня больше удивляет, как народ на подобных скорлупках вообще в океан не боится выходить, хотя бы и на каботажных рейсах полегонечку вдоль берегов. А ведь выходит, и не только на каботажку – есть у меня в активе столкновение с пиратской яхточкой «Мадрас» (отдельная история), так посудина эта, семи с небольшим метров в длину, подобралась к берегу южнее орденских баз напрямик из Индии, весь Большой залив поперек пересекла, и у них такие рейсы не были чем-то из ряда вон…
А вот в комиссионный магазинчик «дяди Карима» я так и не попадаю. Нет, такой тут действительно был, подтвердили мне, неподалеку от порта, второй поворот направо; однако меньше месяца назад сеньор Карим продал свое дело и вместе со всеми родственниками куда-то отбыл из Кадиза – то ли в американские земли, то ли во французские, точно никто не знает… По крайней мере не знает сеньорита Эвита, помощница хозяина прибрежной танцплощадки «Ла Вега», которая всю эту историю мне и пересказала, пока возжелавшая потанцевать Сара выбирала в ее обширном плей-листе подходящую мелодию. А если сеньорита Эвита не знает чего-то о родном городе и окрестностях, то это что-то навряд ли вскроет самый матерый разведчик.
Что ж, возможно, с Омаром мы еще когда-нибудь свидимся в американских или французских краях, какие наши годы?
Территория Европейского Союза, г. Кадиз. Суббота, 07/06/21 07:19
Собираем вещи, завтракаем – омлет (ничего особенного) и свежие крекеры с гусиным паштетом (очень недурственно), плюс четыре сорта джема и сырно-колбасная нарезка – и в компании Сони, желающей помахать рукой на прощанье, выходим на автостоянку. Штаб-сержант Хокинс уже прогуливается у «ленда»; судя по всему, у него новости.
– Банду накрыли вчера вечером на одной из ферм, – сообщает он, – а за ночь Картрайт разобрался с «языками». Подробностей по «изделиям-А» допрос не дал, зато открылись примерные координаты лежбища всей группировки. Испанцы займутся наземной операцией, Патрульные силы обеспечат воздушное прикрытие и десант. Так что сегодня все закончится.
Банду закрыли и взяли «языков» – хорошо. Сняли координаты лежбища и готовят захват – еще лучше. Кто там в деле со стороны Патрульных сил, не знаю, но в сеньора Лоренцо заранее верю, так что логово будет разгромлено капитально. Однако заранее радоваться общему успеху я бы не спешил… что и излагаю.
– Сомневаюсь я, что сегодня закончится ВСЕ. Контейнеры везли ведь не только откуда-то, но еще и кому-то. Если там, на лежбище, не смогут взять более полезного свидетеля, часть цепочки так и останется нераскрытой.
Хокинс разводит руками:
– Тут уж как карта ляжет – мы что смогли, то сделали. А сейчас я, собственно, о другом: трофеи-то мы притащили на всякий случай, вдруг для какой опознавательной зацепки понадобятся, а зацепки появились с другой стороны и много более надежные. Поэтому наши трофеи теперь никому не нужны и на общих основаниях уйдут кучей на оптовую реализацию. Если есть желание себе что-нибудь на память оставить, не стесняйтесь. Лассе уже на «чеха» лапу наложил, ему оптика понравилась, а Фред забрал себе русский ручник, хочет как следует сравнить его с нашим «два-четыре-девять».
И откидывает полог с кузова «мазды».
Ну раз так… Без тени сомнения беру кобуру с «люгером» и две коробки оболочечной «девятки» – служебные к «беретте» у меня «пустоголовые» и с усиленным зарядом, ветеран империалистической такое может и не переварить, ему лучше давать классику и попроще.
– Вот кто б сомневался, – ехидно комментирует Сара. – Странно, что ты еще один пулемет себе не захотел прихватить.
– Я, может, и маньяк, – отвечаю любимой, – но маньяк предельно рациональный. Ну что я буду делать с танковым пулеметом? На наш «беркут» такой можно воткнуть разве что на заднюю дугу, если специальное крепление заказать. Отстреливаться от преследователей он еще сгодится, а чтобы вперед или вбок нормально огонь вести, придется перебираться на багажник… Плюс «беса»-то под маузеровский патрон, где я такой потом буду искать? Это к винтовке можно цинк прикупить на Базе, на два года хватит, а пулемет штука прожорливая.
Соню интересует другой вопрос:
– А пикап тоже на оптовую реализацию?
– Да, – кивает Ястреб, – и лично я бы такой даже за бесплатно не брал, туда еще в починку вкладываться и вкладываться. Мой тебе совет: если хочешь нормальную тачку за недорого, лучше закажи прямо на Базе через заленточный отдел. Получишь любую машину из тех, что готовят для мигрантов, причем с минимальной наценкой, а не как у автоторговцев Порто-Франко. Можешь у Рика уточнить, он себе на «Северной Америке» взял «матт» с консервации и теперь в свободное время над ним шаманит, проводит полный тюнинг, лифтинг и пилинг.
Поблагодарив за наводку, Соня коротко прощается – Сару чмокает в щеку, мне на американский лад пожимает руку – и удаляется в здание; ей работать, нам в путь. Вот прямо сейчас. Снова-таки – наверняка еще пересечемся, не в дороге так на орденской Базе, а значит, нечего разводить церемонии.
По указаниям штаб-сержанта Хокинса неспешно едем через весь город на север, где через реку проложен не более не менее, как наплавной мост из соединенных понтонов шестиметровой примерно ширины. Основа грубо сварена из листового железа, а между понтонами проложены где цельные бревна, где горбыль спилом внутрь; скрепляют понтонные звенья то отрезки цепей, то просто канаты. Наверняка при надобности, когда какой-нибудь корабль следует мимо Кадиза, одно из средних звеньев отвязывается и освобождает проход… В общем, вполне приличная переправа организована, в Отечественную на понтонах даже Волгу форсировали, причем с расчетом не на пехоту и грузовики, а на целые танки. Не знаю как с КВ, но «тридцатьчетверки» на понтонах гоняли точно… Здешние поскромнее, вон, у въезда стандартный знак «ограничение веса – 6 т».
Ну нам хватит с головой, и каким-нибудь легким грузовичкам-фургонам типа «газельки» или «буханки» тоже вполне достаточно. А вот большегрузы наверняка вынуждены кататься через Виго – там Южная дорога с межконтинентальным трафиком, и переправа через Рио-Бланко наверняка сделана более основательная. Может, такие же понтоны, но побольше; может, грузовой паром, а то и нормальный стационарный мост сумели выстроить. Если будем как-нибудь проезжать, посмотрю.
Медленно, покачиваясь вместе с мостом, пересекаем Белую реку, и на том берегу Хокинс кивает на дорожный указатель: «Krakow – 174».
– Это в километрах, часа за три-четыре доберемся.
Краков, значит. Здравствуй, новоземельная Польша. Занятные тут границы территориальных образований получаются: румыны рядом с валлийцами, за ними испанцы, а потом пшеки. Нет, готов поспорить экю этак на десять: тот, кто составлял изначальный план расселения Европейского Союза, делал это в соответствии даже не с левой пяткой настырной любовницы, а просто с броском кубиков.
Территория Европейского Союза, Басконская трасса. Суббота, 07/06/21 09:24
Колея плохонькой грунтовки петляет между холмами – но, в отличие от румынской зоны безответственности вдоль Портсмутской трассы, здешние края заселены достаточно плотно, многие вершины надстроены ветряками фермерских генераторов. Так что пусть местный народ не может пока обеспечить хорошего дорожного покрытия, но безопасность самой дороги от бандитских налетов он блюдет строго, чему порукой именно плотность хуторов. Дистанция между обжитыми участками – пять-десять верст, как раз на такое расстояние уверенно добивает любая рация, установленная почти в каждой новоземельной тачке – да даже и без рации, за пять-десять верст с хорошими шансами слышна стрельба. Особенно длительная. Одиночный выстрел никого не встревожит, мало ли кто охотится на сусликов на своем огороде, а вот пальба и разрывы гранат… В общем, в самом пиковом случае успеешь пискнуть «помогите, грабят», и тебя услышат и отреагируют. Может, не за две минуты, но подкрепление прибудет обязательно. От киллера такое не спасет, так ведь основная опасность здешних дорог – не киллеры и прочие снайперы, а бандиты-грабители. И вот именно для потенциальных налетчиков условия работы получаются, мягко говоря, недружественные, ведь в их нелегком и опасном труде задача – добыть побольше максимально неповрежденных материальных ценностей и со всей этой добычей уйти от погони, а тут нескольких минут форы явно маловато. Тем более что в Новой Земле принцип «моя хата с краю» именно в контексте дорожных грабителей не работает. Фронтир, где между соседями бывает всякое вплоть до клановой вендетты, но прохожему помогут всегда, а уж от нападения каких-нибудь команчей даже кровника укроют как своего. Недаром за отстреленных «романтиков с большой дороги» прижимистый Орден без звука платит по тысяче экю. Наверняка где-то во внутренних ведомостях такие расходы списываются на экологию…
За очередным поворотом на обочине нас поджидает грузовой фургончик «ивеко» условно белого цвета, а возле него – три смугло-чернявых личности с одной старой «сетме-се» на всю компанию. Да, именно поджидает нас, потому как одна из личностей начинает активно размахивать руками, мол, остановитесь.
– Сара, сдай назад, Влад, группу на прицел, – командует Хокинс, после чего его «лендровер» подбирается к стоящему фургончику так, чтобы не перекрывать мне директрису. Профи, массаракш. На засаду не слишком похоже, слишком уж глупо и нагло было бы так переть на рожон, однако на всякий случай лучше подстраховаться. Тут мы с моей паранойей полностью на стороне Ястреба.
Разговор не затягивается, один из чернявых товарищей хлопает по плечам приятелей и забирается в «ленд» через заднюю дверь. Автостопщик, значит. Хокинс по рации подтверждает:
– Отбой тревоги. Это местные фермеры-баски, двое соседей едут по делам в Виго, а третьему нужно в Краков, попросился подвезти.
– А ты что, язык басков знаешь? – удивляюсь я; полиглотом Ястреб не выглядит.
Смешок.
– Шутишь? Так, испанским чуток владею, а они примерно так же разумеют английский. У басков тут автономия с полным самоуправлением, даже армия своя. Но автономия эта в рамках испанского анклава. Басконская федерация зовется, если не вру.
Ах это, значит, не поляки на окрестных хуторах обитают, а баски. Ну, тогда точно незачем сильно беспокоиться о дорожном разбое, ДРУГИХ бандитов у себя на территории баски и в Старом Свете категорически не терпели. А поскольку здешние баски действительно у СЕБЯ на территории, автономия с полным самоуправлением – как раз тот пряник, за который непримиримые басконские сепаратисты за ленточкой последние лет триста сражались со всеми испанскими властями, – то и самим аборигенам на большую дорогу выходить не резон. Вон румыны обустроились в куда более стратегически выгодном месте, пару раз вышли – ну и какая после этого у них репутация и соответственно отношение народа? Именно.
Территория Европейского Союза, г. Краков. Суббота, 07/06/21 11:42
Блокпост на въезде в Краков оформлен в том же минималистском стиле «банановой таможни», что и в Кадизе. Шлагбаум, тент над переносным столиком и скучающего вида бойцы в футболках и шортах, единственной явно армейской деталью обмундирования у них являются светло-оливковые кепи с квадратной тульей, вроде шапочки бакалавра. Бело-красная кокарда, как положено, можно сказать, Армия Крайова или Вейско Польське. Вооружена охрана несколько мощнее испанцев, но при этом доблестных пшеков снабжали не из единого арсенала: в наличии АКМ и два СКС – оригинальные советские или клоны, не разобрать, – а из короткоствола у автоматчика какой-то «глок», у второго бойца «чиж-семьдесят пять», а у третьего некая понтово-спортивная вариация «кольта». А еще над тентом полощется бело-красное знамя с силуэтом геральдического птеродактиля. Пропорции странные, ну да от художников-кустарей странно было бы скорее ожидать точного соответствия. А так гербовая тварь присутствует и цвета правильные; можно хором исполнять «ище польска не згинела».
Баск-автостопщик вскоре после блокпоста прощается, благодарит за помощь и удаляется по своим делам.
Орденского банка в Кракове нету, нету и представительства Патрульных сил. Только общее представительство Ордена, занимающее среднеразмерный склад, часть которого отгорожена под два рабочих кабинета. По субботнему времени из пяти штатных сотрудников на месте два, и не сказать чтобы трудятся в поте лица.
– Да-да, конечно, – кивает, пообщавшись с Ястребом, здешний начальник охраны, Раджит Саваркар – толстый, усатый и носящий взятое словно прямо из Киплинга звание рисальдара[27], – вы пока начинайте, Дорис поможет, а я вызову всех остальных. К обеду нормально будет?
– Мне, собственно, остальные не нужны вообще, – отвечаю я, – только ваш сервер и админский пароль на полчасика.
– А вот мне нужны именно все остальные, – сообщает Сара, – семинар с железками не проводят. Или могу ввести в курс дела эту вашу Дорис и оставить ей копию материала с тем, чтобы остальных обучила уже она.
Саваркар сегодня за старшего и все решения по организации рабочего процесса принимать ему, а к таким задачам пожилой рисальдар не привык. Так что индус, проведя ладонью по усам, поднимается из кресла.
– Идемте со мной. Джеми, приглядите пару минут за дверью, ладно?
– Да пожалуйста, – ухмыляется Хокинс такому делегированию полномочий.
Решение Саваркар перекладывает на хрупкие плечи Дорис. Высокая, рыжая и до тошноты жизнерадостная девица не затрудняется ни на миг.
– С удовольствием займусь, Раджит, нечего заставлять одних людей попусту ждать, а других внеурочно трудиться. Сара, вам нужен проектор или хватит обычного компа?
– Раз обучать только вас, обойдемся одним терминалом. Пять минут на подготовку и, если несложно, стакан минералки.
– Тогда вот, приступайте прямо отсюда, – разворачивает к Саре монитор и клавиатуру с мышкой. – Влад, садитесь за угловой стол, сервер у нас там. Логин «AdminKrakow», – диктует по буквам, – пароль на донышке блюдца с кактусом, только вводить задом наперед. Кулер рядом с вами, минералку сейчас принесу.
Нюню. Запароленный кактус – это хотя бы оригинально. Сам принцип защиты не из надежных, но оригинальность присутствует, что резко повышает безопасность системы. Уважаю.
Ну, поехали.
Включить ноут, открыть базовую таблицу, прописать в первой ячейке «Krakow», а в соседнее поле ввести идентификатор «020001». «Ноль два» – значит, заполнял я, остальные цифры дают порядковый номер в моем маршрутном листе. Вместе же получается уникальный в общей структуре (когда ее соберут из малых баз всех командированных маттехотделенцев) шестизначный код. На ближайшие лет – дцать такого запаса хватит с головой, миллион рабочих станций-серверов – это на три порядка больше чем актуально с сегодняшним населением Новой Земли (чуть меньше семи миллионов, если верить открытым сведениям Ордена) и совокупным персоналом представительств всех орденских структур (тысяч пять, опять же по известным мне данным).
Из-под админского профиля запустить на краковском сервере скрипт. На экране высвечивается уникальный двенадцатисимвольный ключ рабочего места. Аккуратно переписать его в таблицу на ноуте в третье поле Кракова.
Рабочую базу на ноуте сохранить и запустить «создание диска обновлений». Текущий пароль, не заморачиваясь, сделать на первую пару букв моих имени-фамилии «VLSC». Готово, болванка нарезана.
Читать бесплатно другие книги:
