АнтиМетро, Джек Потрошитель Бондаренко Андрей
– Какие ещё вопросы? – поморщился мистер Бридж. – Доложено всё грамотно и чётко. Картинка – в общих чертах – понятна. Правда, и подземного тумана хватает…. Каким образом в этом второстепенном туннеле оказалась вторая женщина? Ведь – с самого утра – на края каждой из трёх платформ, где находятся лесенки для спуска в основные туннели, выставлено по два полисмена. Как барышня смогла проскочить мимо них? А, Ватсон? Это же ваши, как я понимаю, подчинённые?
– Не могу знать, – вяло отозвался инспектор. – Надеюсь, что разберёмся, внимательно просмотрев видеозаписи. Виновных выявим и накажем по всей строгости…. Может, уже спустимся по эскалатору на платформу?
– Подождите минутку, – попросила Татьяна. – Смит, а что находилось в дамской сумочке…м-м-м, второго трупа? И сколько лет – визуально – было покойной?
– Ничего существенного обнаружено не было. Только стандартная массажная щётка для расчёсывания волос, прямоугольное треснувшее зеркальце, клетчатый носовой платок и мятая визитная карточка одного известного кадрового агентства. На этом и всё…. Возраст погибшей – в районе сорока лет. Может, немногим больше…
– Понятно. Всё, как и предполагалось…. А в каком состоянии находилась юбка погибшей? Что вы, сержант, мнётесь и смущаетесь, словно целомудренная школьница старших классов? Вы полицейский, или где? Извольте, милейший, доложить по всей форме!
– Слушаюсь, мэм! – Керри дисциплинированно вытянулся в струнку. – Юбка покойницы была задрана. Почти до самой талии. Я автоматически поправил её – до рамок общепринятых приличий…. Этого не надо было делать? Виноват, готов понести строгое служебное взыскание…
– Отставить! – рассерженно прикрикнул сэр Томас и невежливо сплюнул под ноги. – Сплошные совпадения…. Почему же наш «Джек» отошёл от графика убийств Потрошителя из девятнадцатого века? Очередная гадкая загадка…. Ладно, коллеги, спускаемся на платформу. Попробуем разобраться – со всеми возникшими странностями – непосредственно на месте…
На платформе было относительно многолюдно. В противоположных торцах длинного перрона, традиционно заложив руки за спины, неторопливо прогуливались бдительные полисмены. Служащие метрополитена, взобравшись на раздвижные лестницы, старательно закрепляли на стенах подземного вестибюля дополнительные видеокамеры. Рядом со слегка обшарпанной мотодрезиной, из кабины которой высовывалась чья-то усатая приветливая физиономия, о чём-то смешливо перешептывались между собой два молодых широкоплечих парня, облачённые в тёмно-синие форменные комбинезоны. Метрах в пятидесяти от весёлых молодых людей откровенно скучал неприметный тип в чёрном офисном костюме.
– Размещайтесь, коллеги, на лавочках дрезины, – предложил Ватсон, – И гробовщиков в синих комбинезонах пригласите с собой. Мы же со Смитом отойдём на пару минут, – махнул рукой в сторону скучающего неприметного типа, – переговорим с сотрудником, отвечающим за аналитические аспекты расследования.
– Ну-ну, – презрительно улыбнулась Татьяна. – Аналитик, понимаешь, выискался.
– Чем же этот мужичок так тебе не угодил? – поинтересовался любопытный Хантер.
– Мордой лица не вышел. Как с такой пресной и недовольной физиономией можно заниматься эффективным анализом происходящих событий? Откровенный нонсенс. Английский, понятное дело…
Санитары, в руках которых находились чёрные пластиковые рулоны («Скатанные мешки для упаковки трупов», – пояснил внутренний голос), завидев Танины приметные косички-бантики, оживились и, обмениваясь сальными улыбочками, многозначительно захмыкали. Но встретившись со «стальными» взглядами мистера Бриджа и Артёма, молодые люди торопливо стёрли улыбки с лиц и принялись смущённо переминаться с ноги на ногу.
– Расселись – по разным скамейкам – на самой корме транспортного средства, – хмуро велел сэр Генри. – И языки советую прикусить.
– Если что – ноги из задниц вырву с корнем, – пообещал Артём. – Ну, кому сказано? Долго ещё будем сопли жевать?
– Поторопитесь, ребятки, – посоветовал добросердечный Хантер. – Эти двое – дядьки жутко серьёзные. Головы откусят, разжуют и выплюнут. Что характерно, при этом даже не поморщатся…
Следующие несколько минут прошли в полной тишине. Наконец, на дрезину – по короткой лесенке – взобрались Ватсон и сержант Смит.
– Увы, на настоящий момент ничем не могу порадовать, – устраиваясь на скамье и флегматично зевая, негромко сообщил инспектор. – При просмотре вчерашних, извините, уже позавчерашних видеозаписей никого похожего на покойную Марту Терри пока не обнаружено. Следовательно, нет и подозреваемого в её убийстве. К изучению же видеозаписей по второму печальному эпизоду мои ребята ещё не приступали…. По какому маршруту двигаемся, сэр Томас? Начнём с первого трупа?
– Не стоит, – сердито подёргав бакенбардами, известил мистер Бридж. – Ведь, насколько я понимаю, все стандартные процедуры – на месте первого преступления – уже завершены? Вот, и Смит подтверждает, кивая головой…. Возле «боковушки», где находится тело Марты Терри, пусть дрезина притормозит и могильщики, – небрежно мотнул головой в сторону смущённых и слегка испуганных санитаров, – займутся выполнением прямых должностных обязанностей. Мы же проследуем на место совершения второго преступления…. Кстати, а кто сейчас…э-э-э, присматривает за нашими покойницами?
– Как я уже докладывал, эксперт Камбарова, – дисциплинированно поднимаясь на ноги, сообщил сержант Смит. – Ей велено – целенаправленно курсировать туда-сюда. То есть, от одного объекта к другому. Но сосредоточиться, главным образом, на втором трупе. У Линды, извините, у эксперта Камбаровой при себе имеется табельное оружие и карманный фонарик…. Разрешите, я пройду к кабине мотодрезины и объясню инженеру Нециду – относительно предстоящего маршрута?
Вскоре громко – сытым тигром из зоопарка – заурчал двигатель, ещё через полминуты дрезина, предварительно вздрогнув всем корпусом, на малой скорости проследовала вдоль платформы и въехала в основной туннель Центральной линии.
«Редкие огоньки жёлто-белых фонарей, между которыми – примерно – метров пятьдесят-шестьдесят», – принялся монотонно комментировать внутренний голос. – «Промелькнул тёмный прямоугольный щит. За ним, очевидно, находится некая металлическая дверь – секретного назначения, понятное дело. Ещё один маскировочный щит, ещё…. Так, сворачиваем в другой туннель. Рельсы – по крутой дуге – пошли под уклон. Перемещаемся, ясный Ист-Энд, на нижний подземный уровень…. Снова двигаемся по горизонтальной поверхности. Развилка. Повернули в левый туннель. Ага, справа наблюдается солидная металлическая решётка. Теперь – слева. За ними, наверняка, и расположены некие секретные складские объекты, относящиеся к военному ведомству…. Да, здесь можно легко заблудиться. Если, конечно, заранее не знать дороги. Следовательно, современный «Потрошитель», действительно, хорошо знаком с подземной начинкой «Майл-Энд» – как со своими пятью пальцами.… А рельсовые стрелки, похоже, переведены уже заранее. Ах, да, дрезина-то следовала из технологического тупичка к платформе тем же самым путём…. Кстати, а почему это наша несравненная Татьяна Сергеевна такая тихая? Молчит, понимаешь, изображая из себя испуганную полевую мышку. Что-то замышляет? Устала, измученная ранним токсикозом[4]?
– Что с тобой, амазонка? – прошептал Артём на ухо жене. – Молчишь всё и молчишь…. Плохо себя чувствуешь?
– Не волнуйся, милый, – также тихо ответила Таня. – Просто немного задумалась. О чём? Пытаюсь хоть как-то разобраться с многочисленными и разноплановыми версиями, которых в моей затуманенной голове – на данный конкретный момент – великое множество. Роятся, как пчёлы в улье…. Я тебе потом всё расскажу, хорошо? А сейчас, пожалуйста, не надо меня отвлекать. И, ради Бога, не обижайся…
Наконец, дрезина остановилась возле очередного ответвления.
– Вылезайте, господа санитары! – строгим голосом велел сержант Смит – У вас имеются при себе карманные фонарики? Молодцы! Идите по этой «боковушке», в тупике – на раскладушке – увидите женский труп. Аккуратно пакуйте его в мешок, подтаскивайте сюда и ожидайте нас. С мёртвым телом попрошу обращаться максимально бережно и почтительно. Головой отвечаете! Вопросы? Выполнять. Эй, Нецид! Трогай к следующему объекту! Что? Нет, в «боковик» заезжать не надо. Затормози перед стрелкой, только фары не туши…
Вдалеке замаячило крохотное жёлтое пятнышко.
– Это Линда нас встречает, – печально вздохнув, с непонятными интонациями в голосе сообщил Смит.
– Имеет место быть незаживающая душевно-сердечная рана? – мягко поинтересовалась Татьяна.
– Слава Богу, до этого не дошло. Во-первых, мисс Камбарова выше меня на целую голову. Во-вторых, моложе на пятнадцать лет. В-третьих, – боязливо покосился на сэра Томаса, – существуют и…м-м-м, всякие другие специфические обстоятельства…
Дрезина, предварительно вздрогнув, замерла. Двигатель резко сменил тональность, запиликав тонко и нежно, словно добрый деревенский сверчок за старенькой печкой.
На рельсах – в свете фар мотодрезины – стояла высокая черноволосая девушка, одетая в стильный джинсовый светло-голубой костюмчик.
«Вот, так краля!», – будучи тонким ценителем женской красоты, восхитился внутренний голос, – «Натуральная модель с парижского подиума, девяносто-шестьдесят-девяносто. Ноги, что называется, растут от самых ушей. Грудастенькая такая, и на мордочку лица смазливая. Да, у низкорослого сержанта, бесспорно, нулевые шансы, спора нет…».
Голень ноги ощутила болезненный пинок, и Танин голос – с обманчиво-медовыми интонациями – тихо-тихо попросил:
– Милый, заканчивай так похотливо пялиться на эту английскую красотку со словенскими корнями. Добром прошу…. Давай-ка, слезай с дрезины и подай мне руку. У нормальных и честных людей принято – ухаживать за беременными жёнами с тройным усердием, не обращая – при этом – никакого внимания на посторонних длинноногих девиц…
Когда вся команда – кроме машиниста-инженера Нецида – оказалась на железнодорожном, то есть, на «метрошном» полотне, мистер Бридж, не тратя времени на приветствия, велел:
– Ну, эксперт Камбарова, докладывай о достигнутых результатах. Только о количестве страшных ран, обнаруженных на теле второй покойницы, можешь не упоминать. Сержант уже озаботился.
– Доброго вам утра, леди и джентльмены! – проигнорировав невежливость высокопоставленного чиновника из МИ-6, приветливо поздоровалась девушка, после чего задумчиво уточнила: – Значит, про раны-разрезы рассказывать не надо? А о чём же тогда? Видите ли, никаких отпечатков пальцев, как и в первом случае, обнаружено не было…. То бишь, докладывать-то, собственно, и нечего. Кто-то ловко и безжалостно перерезал тётеньке горло, она сразу же и умерла. Потом неизвестный злодей умело вспорол трупу живот. Вот, собственно, и всё. Фотографирование – в должном объёме – произведено, протоколы и прочие бумажки, предусмотренные регламентом, написаны…
– А эту женщину…у-убили именно здесь? – громко сглотнув слюну и слегка заикаясь, спросил Хантер. – Может, …м-м-м, труп принесли сюда из д-другого места?
«Готов, голубчик! Однозначно – спёкся!», – понимающе фыркнул язвительный внутренний голос. – «Влюбился наш Женечка – с первого же взгляда. Причём, судя по характерному заиканию, влюбился всерьёз…. Велики ли шансы у старшего лейтенанта ГРУ? Вопрос, что называется, риторический. Впрочем, наш Хантер – паренёк видный из себя: высокий, симпатичный, с модным белобрысым ёжиком на умной голове. Да и плечи у Евгения – за время службы в «АнтиМетро» – стали заметно шире…».
Изобразив на лице лёгкое удивление, сексапильная черноволосая девица засомневалась:
– Зачем же переносить мёртвую шлюшку – по технологическим подземным туннелям – с места на место? Впрочем, у маньяка могут быть свои причуды и привычки, непонятные нормальным людям…
– Эксперт Камбарова, прекращайте кокетничать с молодым человеком, – вмешался в разговор инспектор Ватсон. – Извольте чётко ответить на поставленный перед вами вопрос. Итак, где была убита неизвестная женщина? В тупике, где стояла мотодрезина? Или же в другом месте?
– Девяносто девять процентов, что в тупичке. Там столько крови натекло, что все другие варианты – крайне маловероятны.
– Извините, а на какой в-вариант вы…м-м-м, отводите один п-процент? – продолжил изображать из себя заику Хантер. – П-просто интересно…. Меня, кстати, з-зовут Хантером. То есть, Евгением…
– Называйте меня Линдой, – лукаво и понимающе улыбнувшись, разрешила девушка. – Один процент? Ну, если рассуждать чисто теоретически…. Допустим, что убийство было совершено в другом месте, вернее, где-то рядом. Это очень важный момент…. Злодей от души поработал ножом и минут пять-семь подождал, чтобы стекла основная кровь – с такими глубокими и широкими разрезами на горле и на животе озвученного времени вполне достаточно. После этого наш душегуб запихал мёртвую женщину в специальный мешок, тщательно застегнул молнию и, взвалив мешок с телом на богатырское плечо, притащил страшный груз в тупичок, где и находилась дрезина. Потом, опустив мешок на землю, расстегнул молнию, аккуратно извлёк ещё тёплый труп и пристроил его – в художественном беспорядке – на заранее выбранное место.… Затем он вытащил из карманов пару пластиковых двухлитровых бутылок, заполненных (заранее, понятное дело), свежей человеческой кровушкой, отвинтил крышечки и – с большим знанием дела – вылил-разлил содержимое бутылочек – куда надо…. Примерно такой нестандартный вариант. Других я что-то не наблюдаю….
Пробурчав сквозь зубы что-то неразборчивое, мистер Бридж скомандовал:
– Прекращаем заниматься теоретическим словоблудием, и приступаем к сугубо практическим делам. Эксперт Камбарова, проводите-ка нас к месту совершения преступления. Господа, доставайте и включайте карманные фонарики. Если, естественно, они у вас есть…. Видите ли, между вторым и третьим убийством, совершёнными Джеков Потрошителем в 1888-ом году, интервал был гораздо меньшим, чем между первым и вторым. Понимаете, о чём я вам толкую? Худо у нас со временем. Особенно, учитывая тот факт, что наш «Джек» горазд на внеплановые ускорения…
Глава четвёртая
Подозрительная решётка и скромный ужин
Фонарики, как это и не странно, имелись у всех.
«Что же тут странного?», – надменно поморщился самовлюблённый внутренний голос. – «Похоже, что здесь собрались – поголовно – настоящие и тёртые профессионалы. Профессионалы? А на какие – конкретно – Конторы трудятся данные тёртые профессионалы? Взять, к примеру, ту же роковую красотку Камбарову…. Она, насколько я понимаю, является широкопрофильным экспертом Скотланд-Ярда. А заметил, братец, какого смущённого «косяка» дал сержант Смит в сторону сэра Томаса, говоря о Линде? Вполне вероятно, что она имеет самое непосредственное отношение к службе МИ-6. Так сказать, засланный казачок в полицейском стане…
Команда подземных сыщиков, выстроившись в две цепочки и освещая себе путь лучами разномастных карманных фонариков, уверенно продвигалась по боковому ответвлению.
– Коридор – с правой стороны от рельсов – однозначно расширяется, – заметил Хантер, возглавлявший одну из цепочек и напрочь позабывший о недавнем заикании. – Почему? Для чего?
– В этом конкретном тупике мотодрезины не только отстаивались, но и проходили полноценное техобслуживание, – охотно пояснила Линда, шагавшая рядом с Женькой. – А в случае возникшей необходимости здесь осуществлялся и первичный ремонт транспортных средств. Для этого, естественно, необходим определённый простор. Хотя бы для того, чтобы было, где складировать запасные части и необходимый инструмент. Не говоря уже о бочках с соляркой и канистр с машинным маслом…. Вот, мы уже и пришли. Видите – свежие масляные пятна между рельсами? На этом месте и стояла наша мотодрезина. А чуть дальше, рядом со стеллажом с запасными подшипниками, и лежит искомый труп. Как говорится, прошу любить и жаловать…. На пустом же фанерном ящике разложены протоколы осмотра и мой цифровой фотоаппарат. Желающие могут ознакомиться – со всеми бумажными и фотографическими материалами.
– Впечатляющая панорама, – чуть дрогнув голосом, сознался Хантер. – Крови, честно говоря, хватает. Даже – на мой профессиональный взгляд – в лёгком избытке…
– Не толпитесь, коллеги! Позвольте пройти начальству! – возмутился мистер Бридж. – Стоят тут, нежно прижимаясь плечиками.… Да, уж, как говорится, изысканная картина маслом…. Что вы думаете, мистер Белов, по этому поводу?
– Низенькая, чуть полноватая крашеная блондинка, причём, однозначно-бальзаковского возраста. Не более того. Ничего особенного и интересного, если смотреть правде в глаза.
– Не согласна! – отодвигая мужа в сторону, заявила Таня. – Как это – ничего особенного? Перед нами – классический образчик незабвенного стиля «аля Мерлин Монро». Женщины такого типа – даже в преклонном сорокалетнем возрасте – пользуются неизменным успехом у мужчин. Не у всех, конечно, а только у мужичков и юношей определённых мировоззренческих настроений-ощущений. То есть, выражаясь по-научному, у потенциальных клиентов, принадлежащих к узконаправленным потребительским группам-нишам…. Интересуетесь, дорогой сэр Томас, кто – конкретно – входит в эти потребительские ниши?
– Никоим образом, наимудрейшая и дальновидная леди Сталкер. Я прекрасно понял всю глубину вашей мысли. И, более того, легко предвижу и далеко-идущие выводы, которые – сто пятьдесят процентов из ста – последуют в самое ближайшее время…
– Тем не менее, выскажусь более конкретно и развёрнуто. Всё же, моя девичья фамилия – «Громова». А это ко многому обязывает…. Итак, женщины (облегчённого поведения, ясная лондонская ночка), принадлежащие к данному разряду-классу, вызывают повышенный интерес…. Во-первых, у успешных и популярных политиков в самом соку. Характерный тому пример – всем известный Джон Кеннеди. Во-вторых, со стороны прыщавых и глупых подростков – всех национальностей и цветов кожи. В-третьих, у престарелых армейских генералов. В-четвёртых, у высокопоставленных сотрудников различных спецслужб…. Мне продолжить оглашение перечня?
– Спасибо, но вполне достаточно, – тихим и бесцветным голосом, в котором явственно ощущались нотки тоскливой обречённости, известил мистер Бридж. – Не обижайтесь, дамы и господа, но я уже слегка сожалею о том, что согласился работать-сотрудничать с русской группой. По многим причинам, о которых я – с вашего разрешения – умолчу…
«Чего же тут непонятного? Держишь нас за наивных и доверчивых дурачков?», – возмутился прозорливый внутренний голос. – «Втюрился, понимаешь, без памяти в нашу неповторимую Татьяну Сергеевну, а теперь ещё и ерундой занимается. Мол, по многим причинам, о коих умолчу…. Пшол вон, старый бесстыжий пёс! Братец, накати-ка этому влюблённому индюку, украшенному рыжими бакенбардами, в наглый бульдожий глаз. Ей-ей, стоит…».
Артём, с минуту помявшись-подумав, спросил:
– А что мы будем делать дальше? Чем, собственно, займёмся? Ну, поглазели на женский блондинистый труп в стиле «аля Мерлин Монро», здесь моя наблюдательная супруга полностью права. Дело-то, в общем, понятное и привычное. Что из того? Посмотрели, ясные фары мотодрезины. Прониклись увиденным…. Делать-то что будем, а?
– Надо подумать, – смущённо промямлил сэр Генри. – Часа два с половиной у нас ещё есть. Походим немного по технологическому туннелю, присмотримся, вдруг – что….
После неловкой паузы Таня объявила – с фамильными «громовскими» нотками в голосе:
– Предлагаю, уважаемые соратники, следующие рутинные мероприятия. Сейчас дрезина следует к технологической нише, где был обнаружен первый труп. Забирает санитаров, мешок с телом и возвращается сюда. Только – в обязательном порядке – пусть проезжает за стрелку…. Интересуетесь, мол, для чего – за стрелку? Особо сообразительным – объясняю. Для того, чтобы осмотреть подозрительную металлическую решётку, расположенную между двумя «боковушками», где произошли убийства…. Опять непонятно? Если дрезина остановится до стрелки, то нам будет не протиснуться – между ней и стенками туннеля…. Доехало – на этот раз?
– По поводу «не протиснутся», безусловно, «доехало», – послушно подтвердил Ватсон. – Но, леди Татьяна, для чего вам понадобилась вышеупомянутая решётка? Насколько я знаю, военные чины уже лет пятнадцать-двадцать как не появлялись в наших подземных краях. Если мне не верите, то спросите у сэра Томаса…
– Надо будет – обязательно спрошу, – жёстко отрезала Татьяна. – Причём, без подсказок всяких мутных личностей, типа – «ни рыба, ни мясо»…. Что так удивлённо таращимся? Смысл последней фразы непонятен? Ничего, нажалуюсь – куда надо – в секунду дойдёт…. Ладно, инспектор, не обижайся. Извини, пожалуйста. Нервишки слегка шалят. Вот, и сорвалась…. Впрочем, беременным женщинам – лёгкая горячность – простительна. Не так ли? Касаемо железной решётки. Обязательно надо с ней разобраться. Чисто на всякий случай.
– Полностью поддерживаю старшего лейтенанта, – авторитетным голосом заявил Артём. – Глухой щелчок был слышен?
– Был, – подтвердила Линда.
– Поэтому и надо осмотреть упомянутый объект. Знаю я данный тип защитных решёток. Они, заразы, как раз, и закрываются – с глухим щелчком-звяком…
Дрезина – с характерным перестуком – проехала за заранее переведённую стрелку и остановилась.
– Мисс Камбарова, проводите, пожалуйста, санитаров ко второму трупы, – сонным и равнодушным голосом попросил инспектор Ватсон.
– Почему именно я? – возмутилась Линда. – Мне тоже хочется посмотреть на подозрительную решётку, сфотографировать там всё…
– Отставить! – прикрикнул сэр Томас. – Разве, мисс Камбарова, вы являетесь сыщиком? Насколько я осведомлён, ваша должность именуется несколько иначе. А именно, «эксперт широкого профиля, включая обязанности патологоанатома». Верно? Я ничего не путаю? Спасибо…. Вот, и выполняйте, пожалуйста, прямые должностные обязанности. То есть, сопроводите санитаров к трупу крашеной блондинки и проследите, чтобы они обращались с телом аккуратно и бережно. Фотоаппарат же отдайте инспектору Ватсону. Он, как мне помнится, увлекается этим делом и даже выставляет свои фотоработы на различных полупрофессиональных выставках…
Прутья металлической решётки были покрыты толстым слоем лохматого мха, бело-голубой плесени и неправдоподобно-густой паутины. Чуть правее, на бетонной стене туннеля масляной белой краской было аккуратно выведено – «А-317».
– Сразу видно, что к решётке уже долгие годы никто даже близко не подходил, – разочарованно хмыкнул мистер Бридж и, нервно подёргав крыльями носа-картошки, дополнил: – Пахнет полной безысходностью и вековой заброшенностью…. Кстати, скорее всего, открыть эту решётку уже не представляется возможным. То есть, конечно, можно, но только с помощью газового резака или же взрывчатки.
– Почему вы так считаете? – спросил Артём.
– Это – щель электронного замка, куда надо вставлять специальную пластиковую карточку-ключ. Причём, такие карточки – для каждого аналогичного подземного объекта армейского назначения – выпускались в строго-ограниченном количестве. Как правило, не более пяти-семи…. А, вот, это – дополнительный цифровой замок. Как видите, надо – с помощью специальных колёсиков – набрать три буквы латинского алфавита и шесть цифр. Причём, у тех, кто знал секретный шифр, не было электронных ключей. А обладатели специальных пластиковых карточек, как легко догадаться, не знали шифра. Следовательно, такую решётку можно отомкнуть только вдвоём, совместными усилиями отнюдь непростых людей…. Инспектор Ватсон утверждает, что специалисты военного ведомства уже пятнадцать-двадцать лет не посещали данные подземные выработки. За это время и электронные ключи могли сломаться-потеряться, да и люди, знавшие секретный шифр, умереть. Например, от элементарной старости.
– Что находится за замшелым препятствием? И из какого материала сделаны прутья решётки?
– Естественно, очередной подземный коридор, который завершается бронированной дверью, запертой на три-четыре надёжных замка. Про материал, из которого изготовлены прутья, ничего сообщить не могу. Скорее всего, какая-нибудь особо прочная сталь, прошедшая специальную обработку-закалку.
– А что размещено за бронированной дверью?
– Да всё, что угодно. Фантазия у британских военных – на удивление богатая. Это я вам заявляю со всей ответственностью, будучи опытным сотрудником МИ-6 – уже с тридцатилетним стажем…
Татьяна присела рядом с решёткой на корточки.
– Будьте осторожнее, беременный старший лейтенант, – язвительно улыбнувшись, посоветовал сэр Томас. – Во-первых, можете – ненароком – испачкать ваши приметные и симпатичные банты. А, во-вторых, из-за толстых заплесневелых прутьев может неожиданно высунуться мерзкое и липкое щупальце неизвестного подземного монстра, да и дёрнуть вас за косичку…
– Ой, боюсь-боюсь, – притворно забеспокоилась Таня, а через три-четыре секунды заявила: – Очень похоже, что данное запорное приспособление – совсем недавно – отпирали.
– Почему вы так решили? На основании чего?
– Нижняя горизонтальная планка решётки оснащена крупными шарикоподшипниками, на которых вся конструкция и «ездит» по широкому направляющему пазу. Сам паз, по идее, должен быть покрыт толстым слоем многолетней тёмно-серой пыли. А что мы наблюдаем? Лишь блестящую и чистую поверхность…. Как вы, джентльмены, объясните сей казус?
– Действительно, пыль отсутствует, – флегматично хмыкнув, подтвердил инспектор Ватсон. – Вместе с тем, кнопки цифрового замка покрыты светло-жёлтыми нитями лишайника. Причём, нити лишайника нигде не повреждены. Следовательно, на кнопки давно не нажимали. Пару-тройку лет, как минимум.
– Но направляющий паз-то – чистый. Без единой пылинки.
– Зато на кнопки – не нажимали.
– А куда, интересно, подевалась пыль из паза?
– Сдуло, естественно. В местных туннелях сквозняков хватает. А может, направляющий паз изготовлен из специального материала, к которому пыль, и вовсе, не пристаёт…
– Прекращайте спорить, непримиримые оппоненты, – велел мистер Бридж. – Это, всё равно, ни к чему не приведёт…. Мы, пожалуй, поступим следующим образом. Джон, расчехляй фотоаппарат и пощёлкай тут от души. Потом, уже поднявшись наверх – для очистки совести и ради соблюдения порядка – я напишу запрос и, приложив фотографии, направлю его в Министерство обороны. Мол, так и так, объясните-ка нам, заслуженные и уважаемые генералы – хотя бы в общих чертах – назначение секретного объекта А-317, а также сообщите дату, когда запорная решётка открывалась в последний раз…. Посмотрим, что нам ответят. Впрочем, я не верю, что это может принести реальную пользу…. Всё, уважаемые коллеги, на сегодня завершаем наши подземные изыскания. Возвращаемся к мотодрезине, рассаживаемся, следуем на станцию «Майл-Энд», поднимаемся на земную поверхность и разъезжаемся по домам…
Раздалось тоненькое мелодичное пиликанье.
– Слушаю! – поднеся к уху солидный чёрный брусок рации, оснащённый короткой толстой антенной, откликнулся Керри Смит. – Повторите, пожалуйста, ещё раз…. Вас понял, спасибо. Роджер!
– Что там ещё, сержант? – нахмурился сэр Томас. – Очередные неприятные новости?
– Так точно! Ночной дежурный с «Майл-Энд» предупреждает, что рядом с наземным вестибюлем станции, несмотря на ночное время, шастают репортёры и журналисты. Более того, замечена и машина одного из частных телеканалов. Что будем делать?
– Предлагаю – прокатиться до станции «Бетнал-Грин», – беззаботно и заразительно зевнув, высказался инспектор Ватсон. – Мы со Смитом и мисс Камбаровой отправимся в офис и – по горячим следам – проведём рабочее совещание. Да и нашим русским друзьям от «Бетнал-Грин» – до их казённых квартир – несколько минут пешком…
– Согласен. Пусть будет по-вашему, – пробурчал мистер Бридж. – Сержант Смит, свяжитесь, пожалуйста, с дежурным по стации «Майл-Энд». Пусть моя машина и «труповозка» следуют к «Бетнал-Грин».
Пространство возле кабины мотодрезины было занято трупами, упакованными в чёрные пластиковые мешки.
– Придётся усаживаться плотно-плотно, – известила эксперт Камбарова. – Впрочем, всем – в любом случае – не поместиться.
– Всё получится, – заверил Артём. – Леди Татьяна, к примеру, устроится у меня на коленях.
– А мои колешки, милая и очаровательная Линда, всегда к вашим услугам, – оживился Женька. – Более того, почту, так сказать, за великую честь…
– Ваше любезное приглашение, мистер Хантер, принимается. Причём, принимается с удовольствием….
В четыре тридцать утра все участники подземных ночных бдений оказались на земной поверхности, рядом с вестибюлем станции «Бетнал-Грин». Когда специализированная тёмно-коричневая машина с белым крестом на боку – вместе с мёртвыми женскими телами и жизнерадостными санитарами – укатила, Артём поинтересовался:
– А какие у нас планы на дневное время?
– У всех, естественно, разные, – насмешливо пошевелив рыжими бакенбардами, ответил мистер Бридж. – Мне, скорее всего, придётся – бесконечное количество часов – провести в высоких начальственных кабинетах, отдуваясь за всю честную компанию. Инспектор Ватсон и его подчинённые будут выяснять личность второй покойницы, а также, отчаянно отбиваясь от назойливых журналистов и настойчивых репортёров, старательно изучать «метрошные» видеоматериалы. Вы же, уважаемые русские коллеги, занимайтесь – чем сочтёте нужным. Отпускаю вас, что называется, в свободное плавание. То бишь, будете у нас вольными художниками. Ну, как российский футболист Андрей Аршавин – в лондонском «Арсенале»…. Впрочем, если я правильно запомнил, леди Татьяна хотела заняться серьёзной и кропотливой аналитической работой? Никоим образом не возражаю. Наоборот, приветствую…. Если возникнет необходимость рабочей встречи или, допустим, проведения экстренного совещания, то я сообщу об этом. Естественно, мне известны номера ваших мобильных телефонов. И вы мне, в свою очередь, можете звонить, – протянул скромную визитную карточку.
– И мою визитку возьмите, – вальяжно процедил Ватсон. – Ещё одно. Обязательно зайдите завтра – уже ближе к вечеру – на наш опорный пункт, расположенный в торце Музея детства. Вам выдадут суточные…. Будем прощаться? До скорой встречи, дамы и господа.
– Может, надо выставить в технологическом туннеле, где произошли убийства, постоянные полицейские посты? – запоздало предложил Хантер. – Ну, чисто на всякий пожарный случай…
– Вполне разумное и полезное мероприятие, – одобрил сэр Томас. – Обязательно включу ваше предложение, старший лейтенант, в расширенный комплексный план. А как только означенный план будет утверждён руководством, так и с постами разберёмся…. Ещё раз, мои беспокойные русские друзья, спокойной вам ночи!
Артём, Таня и Хантер, огибая большой ухоженный сквер и переходя от одного уличного фонаря к другому, пошли в стороны неприметного пятиэтажного дома под тёмно-коричневой черепицей.
«Заметил, братец, какая у нашего инспектора Ватсона – приметная визитная карточка? Вся в золотых рамочках и завитушках, а сам текст и номера телефонов нанесены серебряной краской. Люди, имеющие такие навороченные визитки – по утверждениям опытных психологов – являются отвязанными карьеристами. Интересная деталька, право слово…. Романтический карьерист, страдающий лёгкой паранойей? Чем не подозреваемый «номер один»? Правда, ко второму трупу он – по крайней мере, лично – не имеет прямого отношения. Непосредственно во время совершения этого убийства инспектор беззаботно гулял с нами по ночному Ист-Энду…. А как тебе понравился воздушный поцелуй, который – при прощании – красотка Линда Камбарова послала Хантеру? Ох, не к добру это, честное слово…. Во время недавнего посещения славного Буэнос-Айреса служба «АнтиМетро» потеряла Лёху Никоненко. Влюбился майор – до потери пульса – в тамошнюю рыжеволосую бестию, женился и, подав рапорт об отставке, остался в Аргентине[5]. Теперь, понимаешь, черноволосая англичанка старательно окучивает старшего лейтенанта Кузнецова. Смотри, братец, как бы генерал-лейтенант Громов не осерчал, мол: – «Так и не научился ты, подполковник Белов, вдумчиво работать с подчинёнными и эффективно беречь списочный состав. Не видать тебе, легкомысленному разгильдяю, полковничьих звёздочек на погонах – как собственных лопоухих ушей…».
Швейцар-консьерж – мужчина высокий и сухощавый, с кривым тёмно-багровым шрамом на левой щеке – был бодр и весел, как будто дело происходило не поздней ночью, когда всем нормальным людям полагается спать, а белым днём – в предвкушении сытного обеда и парочки кружек свежего светлого пива.
– Проходите, леди и джентльмены! Будьте как дома! – радостно объявил консьерж. – К вашему визиту всё давно приготовлено. Чистое постельное бельё найдёте в прикроватных тумбочках. Полотенца и банные халаты – в ванных комнатах. В подвале дома имеется дельный тренажёрный зал и отличная финская сауны. Если надумаете – могу включить в любой момент…. Пока не надо? Тогда, уважаемые гости, спокойной ночи!
Поднявшись на четвёртый этаж, Артём, протянув Кузнецову ключ, напутствовал подчинённого:
– Держи, старший лейтенант. Будешь проживать в квартире за номером девять, в Индии эта цифра считается «счастливой». Мы же с супругой поселимся в соседней квартирке, восьмой – по здешней нумерации…. Смотри, Евгений, не вздумай водить в служебную хату смазливых и легкомысленных девиц. Узнаю – белобрысую голову оторву, разжую и, не поморщившись, выплюну…
– Скажете тоже, господин подполковник! Какие ещё девицы? – искренне возмутился Хантер. – Кстати, может, мне завтра стоит – плотно пообщаться с мисс Камбаровой? В смысле, сугубо в рамках расследуемого дела? Подробно расспрошу о мелких деталям, узнаю о свежих версиях и о ближайших оперативных планах Скотланд-Ярда…. Так как, можно?
– Нельзя, – отрицательно помотал головой Артём. – Очень похоже на то, что данная черноволосая красавица работает на МИ-6.
– Да, ладно, командир! Это вы откровенно перебарщиваете…. А если даже и работает? Что с того? Значит, разживусь достоверной информацией о ближайших оперативных планах хвалёной МИ-6. Это же не будет лишним? Глядишь, пригодится на будущее…
– Давайте – по поводу мисс Камбаровой – проконсультируемся с Конторой? – ободряюще подмигнув Хантеру, предложила Татьяна. – Я, всё равно, сейчас буду сочинять рапорт для руководства – по третьему варианту – о событиях сегодняшнего дня, запрашивать всякую и разную полезную информацию. Вставлю, между делом, в текст дополнительный вопрос: – «Мол, целесообразно ли – входить в контакт с потенциальной сотрудницей МИ-6? И на сколько вышеупомянутый контакт может быть плотным? В плане, до каких границ и пределов?». Пусть мудрое начальство и решает. У него колокольня высокая и информированность гораздо лучше нашей.
– Согласен, – махнул рукой Артём. – Запрашивай, амазонка…. Кстати, настоятельно советую – впредь, до отдельного приказа, находясь на территории данного дома – воздерживаться от обсуждения служебной тематики. Сэр Томас, конечно же, обещал, мол, «жучков» здесь нет, но проверить данное утверждение пока не предоставляется возможным. Вот, когда из Учебного центра привезут наши вещички, тогда и определимся – с правдивостью и искренностью высокопоставленных деятелей из легендарной МИ-6…
Их квартира оказалась маленькой, но чрезвычайно уютной.
– С одной стороны, ничего лишнего. То бишь, сплошной минимализм, – прокомментировала Таня. – А, с другой, чувствуется…м-м-м, некое тепло. Очевидно, дизайнер трудился с душой. И эти цветастые полосатые половички в прихожей – прямо как на даче у дядюшки Виталика…. Тёма, давай, я наскоро приму душ, а уже потом займусь эпистолярным жанром? А ты, любимый, озаботься, пожалуйста, всякими бытовыми вопросами. Кровать застели, сооруди что-нибудь на ужин. Я проголодалась – как два десятка красных койотов из весенней аргентинской пампы…
Артём достал из прикроватной тумбочки комплект постельного белоснежного белья.
«Как приятно пахнет!», – восхищённо зацокал внутренний голос, считавший себя законченным эстетом. – «Горной лавандой, лесной земляникой и мёдом диких пчёл. А простыня и наволочки даже слегка накрахмалены. Вот, что значит – английский махровый консерватизм, обожающий старинные традиции…».
Старательно застелив широкую старомодную кровать, он прошёл на крохотную кухоньку и распахнул дверцу светло-салатного однокамерного холодильника, на верхней горизонтальной плоскости которого располагалась стандартная деревянная хлебница.
«Да, выбор откровенно небогат. В благословенной и хлебосольной Аргентине – в аналогичных ситуациях – продуктовый ассортимент был не в пример разнообразнее и шире.…Значится, мы имеем: тощую жареную курицу, старательно завёрнутую в пищевую фольгу, две упаковки толстых сарделек, длинный брусок подкопчённого жирнющего бекона, пластиковую коробочку с ливерным паштетом, четыре средних по диаметру пиццы, два десятка крупных тёмно-тёмно-коричневых яиц, картонный пакет с обезжиренным молоком и восемь жестяных банок с томатным супом. Негусто. И это называется: – «Холодильник забит под самую завязку»? Вот же, жмоты копеечные! Впрочем, наверное, во всём виноват мировой финансовый кризис…. Ага, баночное пиво и две бутылки вина. Ну, блин английский! Пиво только тёмное, а вино, и вовсе, болгарского производства. И здесь, ухари, умудрились сэкономить…. Ладно, братец, открывай-ка пивко. Так и быть, попробуем…. А, знаешь, вполне даже и ничего. Слегка – по вкусу и запаху – напоминает знаменитейшее российское пиво «Охота крепкое». Как говорится, а на берег мы всегда сходим – с охотой…».
Артём не стал тратить времени на полноценную готовку и ограничился тем, что по-простому разогрел в микроволновке две пиццы с шампиньонами и ветчиной. После этого он отнёс в комнату и расставил на квадратном обеденном столе, застеленном симпатичной цветастой скатертью, две тарелки с пиццей, три банки с пивом, открытую бутылку с красным вином и два высоких бокала. Присовокупив посеребрённые вилки-ножи, он критическим взглядом оглядел получившийся натюрморт и, довольно хмыкнув, позвал жену, которая, завернувшись в огромный махровый банный халат, увлечённо стучала подушечками пальцев по клавиатуре ноутбука:
– Алмазная донна, заканчивай эпистолярные изысканья. Кушать подано! Даже имеется болгарское винишко – с насквозь знакомым названием – «Медвежья кровь». Только помни, что беременным дамам нельзя излишне увлекаться алкоголем. Как советуют строгие доктора – не более ста пятидесяти грамм сухого красного вина за сутки.
– Начиная, любимый, без меня, – отозвалась Татьяна. – Отправлю подружке электронное письмо и присоединюсь…
Вяло поковыряв вилкой пиццу и выпив ещё одну банку пива, он понял, что засыпает.
«Пора, братец, в койку», – заразительно зевнул смертельно-усталый внутренний голос. – «Завтра, наверняка, предстоит непростой денёк, полный разнообразных коллизий и неожиданных сюрпризов…».
Артём поднялся на ноги, подошёл к компьютерному столику и, заглядывая через плечо супруги, прочёл про себя текс, отображённый на мониторе ноутбука: – «Здравствуй, дорогая моя подружка Катенька! Пишу тебе уже шестое письмо. Или же – девятое? Запамятовала. Видимо, приближается старость. Не забыла, надеюсь, сколько годков мне исполнилось совсем недавно? Здесь достаточно тепло, днём было на уровне двадцати трёх градусов, а сейчас на девять градусов прохладней. Завтра обещают двадцать четыре и лёгкий ненавязчивый дождь…. Сегодня гуляли по городу. Практически три часа. А, может, и все четыре. Наш гид очень интересный дяденька, примерно пятидесяти пяти лет от роду, ростом – около ста семидесяти восьми сантиметров. По физиономии видно, что в молодости он был записным бабником и повесой…. По поводу твоего первого и второго вопроса. Я, пожалуй, воздержусь от однозначных ответов. Надо покопаться в архивах…».
«Усердно кропает рапорт на Виталия Павловича, зашифрованный по третьему варианту», – понимающе вздохнул сонный внутренний голос. – «А ты, братец, так и не удосужился – освоить эту полезную премудрость. Вот, уйдёт наша незаменимая Татьяна Сергеевна в декретный отпуск – что тогда будем делать, а? Ладно, пошли спать. Как говорится, утро вечера мудренее…».
Глава пятая
Тревожный сон и основная версия
Артём бодро шагал по хорошо-натоптанной тропе, с правой стороны от которой простирались холмистые, практически бескрайние изумрудно-зелёные поля, а с левой – ненавязчиво шумела ветвями молодая берёзовая рощица.
Естественно, видеть себя со стороны он не мог, так как – по утверждению авторитетных психиатров – нормальный человек не может во сне наблюдать за самим собой – как за неким посторонним персонажем. Тем не менее, Артём чётко осознавал, что это именно он идёт по широкой тропинке, направляясь…. Куда, собственно? Наверное, на встречу с Таней. А куда ещё может следовать молодой мужчина, по уши влюблённый в собственную жену, которая – помимо всех прочих многочисленных достоинств – является ещё и беременной?
Вокруг безраздельно царствовало раннее и невероятно-умиротворяющее августовское утро. Жёлто-белёсое, ещё сонное и прохладное солнышко лишь совсем недавно выбралось из-за далёкой линии горизонта. Над головой ненавязчиво висело безоблачное голубое небо, в котором кружили-мелькали, мелодично посвистывая, бодрые английские жаворонки. В молодом березняке, весело гоняясь друг за дружкой, азартно цокали упитанные огненно-рыжие белки.
За крутым поворотом тропы – на пологом склоне невысокого холма – паслось большое стадо серо-белых овец.
«Голов триста пятьдесят, наверное», – отметил внутренний голос, обожающий точность и скрупулёзность во всём. – «Породистые все такие из себя, солидные. Густая шелковистая шерсть очень симпатично и эстетично блестит в утренних солнечных лучах. Одним словом – классический пасторальный пейзаж…».
– Доброго утра, господин подполковник Белов! – раздалось со стороны низенького кустарника. – Как спалось? Кровавые кошмары, надеюсь, не беспокоили?
Артём повернул голову на звук знакомого голоса – на плоском гранитном валуне, с удовольствием дымя короткой курительной трубкой, восседал Джон Ватсон, одетый под классического английского пастуха из глянцевых туристических проспектов: тёмно-коричневый бесформенный плащ, из-под которого торчали короткие резиновые сапоги-боты, на голове инспектора Скотланд-Ярда красовался островерхий войлочный колпак. Рядом с гранитным валуном на траве валялся чёрный пастушечий кнут самых внушительных размеров.
– Приветствую, коллега! – вежливо улыбнулся Артём. – С чего это вы, вдруг, решили, что меня должны мучить ночные кошмары?
– Ну, как же, – Ватсон многозначительно поправил очки в квадратной оправе, украшавшие его длинный нос. – Джек Потрошитель восстал из гроба и снова вышел на кровавую тропу войны с проституцией. По крайней мере, так принято считать…
– А вы, милейший, в этом сомневаетесь?
– Я? – удивился инспектор. – Да, ни капли! А, вот, ваша супруга – прекрасная леди Татьяна – считает, как раз, по-другому. Мол, тут не обошлось без многослойного и коварного заговора…. Не верите? Напрасно. Ничего, когда изволите пробудиться ото сна, то – непременно – убедитесь в моей всеобъемлющей правоте…. Значит, вышли слегка прогуляться? Так сказать, подышать свежим сонным воздухом и ознакомиться с местными симпатичными пейзажами? Чтобы, проснувшись, кинуться в детективное сражение с новыми силами?
– Так точно, угадали. А вы, получается, войдя в образ неприметного английского пастуха, сидите в засаде? Караулите современного «Джека Потрошителя»?
– Естественно. За его забубённую головушку обещана приличная награда. Нельзя упускать такой реальный повод-случай – взлететь резко вверх по карьерной лестнице…. А в густых кустах боярышника, между прочим, затаился сержант Керри Смит с пистолетом в руках. Кстати, господин подполковник, не обижайтесь, пожалуйста, но…. Следуйте-ка вы по своим важным делам, и не отсвечивайте здесь. Спугнёте, не дай Бог, фигуранта, а злобное начальство с меня потом – без наркоза – снимет голову….
Холодно распрощавшись с инспектором Скотланд-Ярда, Артём неторопливо отправился дальше. Неожиданно из узкой лощины, проходившей через молодую берёзовую рощу, выполз длинный язык плотного молочно-белого тумана.
«Медленнее шагай, братец!», – посоветовал осторожный внутренний голос. – «Видимость почти нулевая, уже через полтора метра – сплошная белая стена. Как бы случайно не попасть в дурацкую и неприглядную историю…. Влево отойдёшь от тропы – обязательно стукнешься головой о толстую берёзу. Отклонишься вправо – непременно наступишь на дремлющего рогатого барана. А он – с пошлого испуга – тебя, орла отважного, и забодает. Вот, смеху-то будет…. Гы-гы-гы!».
Туман вёл себя – словно живой. То задорно закручивался в крохотные симпатичные спирали, то мелко-мелко подрагивал, изображая из себя фруктовое жиле, то нежно и ласково – словно лапой крохотного котёнка – поглаживал по лицу. Время от времени туман менял свой цвет, наполняясь чередой самых разнообразных пастельных оттенков – розовых, сиреневых, фиолетовых, лазоревых, нежно-голубых….
Один раз из-за плотной туманной субстанции донеслись обрывки странного разговора.
– А достоин ли сэр Томас – такой высокой должности? – сомневался высокомерный трескучий голос, принадлежавший, скорее всего, пожилой женщине. – Да и его морально-нравственный облик – до сих пор – оставляет желать лучшего.
– Полностью и всецело согласен с вами, миледи, – отвечал солидный мужской басок. – С дальнейшим карьерным ростом мистера Бриджа мы пока не будем торопиться. Зачем, собственно? Подождём немного, подумаем, посоветуемся…. Есть ещё одна малоприятная и неожиданная новость…
– Так, сообщите же её, господин министр. Я изначально предчувствовала, что эта неприятная и запутанная история таит – в своей старательно-спрятанной сути – множество острых подводных камней. Внимательно вас слушаю, кавалер.
– Всплыли некие серьёзные факты, позволяющие предположить, что за кровавыми происшествиями последних нескольких суток стоят русские. А именно, знаменитый российский олигарх Роман Абрамович.
– Жаль. Я всегда относилось к этому симпатичному молодому человеку с искренним уважением и пиететом…
Разговор прервался так же неожиданно, как и начался. Туман стал ещё гуще, плотней и загадочней.
«Похоже, братец, что мы окончательно заблудились», – минут через пятнадцать (по ощущениям), объявил внутренний голос, склонный – в пиковых ситуациях – впадать в лёгкую панику. – Ну, что будем делать, так его растак? Отчаянно заламывая руки, истерично икать и жалобно звать на помощь?»
Где-то впереди раздался далёкий колокольный перезвон.
«Туда!», – возликовал повеселевший внутренний голос. – «Там, где звонят колокола, обязательно должны обитать мирные и добропорядочные люди. По-другому, поверь мне, не бывает…. Вперёд, братец!».
Вскоре туман рассеялся и растаял без следа. Артём оказался на невзрачной городской улице, по правую сторону которой тянулись скучно-серые, смутно-узнаваемые здания.
«Определённо, это Ист-Энд», – заверил памятливый внутренний голос. – «А, вот, более точно определиться на местности не могу. Не тутошние мы, извиняйте, дяденька…».
Послушался неясный шум, и из-за угла ближайшего мрачного и приземистого дома показалась стройная колонна, состоящая из разномастной весёлой молодёжи. Плечистые пареньки нёсли на плечах древки флагов. Девушки, радостно и беззаботно пересмеиваясь, тащили длинные транспаранты.
«Половина флагов – чешские. Другая – словацкие», – после короткой паузы доложил слегка растерянный внутренний голос. – «А на плакатах – на разных языках – начертана всякая ерунда. Мол: – «Хороший пират – мёртвый пират!». «Сомалийцам – место в Сомали!». «Вычистим наш любимый Лондон от криминала!». Ну, и так далее…. Кстати, в первых рядах демонстрантов следует никто иная, как Линда Камбарова – эксперт широкого профиля. Очередная странность, не более того…
– Привет, подполковник! – поздоровалась на ходу Линда. – Извини, но нормально поговорить не получится, дела. А Хантеру, подлецу и предателю, передай, что я ему ноги переломаю. В том случае, понятное дело, если ещё раз увижу с этой томной и наглой блондиночкой…
Артём подошёл к ухоженному городскому скверу. Между шикарными цветочными клумбами были ровными рядами расставлены синие садовые скамеечки, на одной из которых – самой большой и высокой – располагался тёмно-коричневый плюшевый мишка, которого окружали детишки дошкольного и младшего школьного возрастов.
«Только он живой и почти двухметровый», – язвительно хмыкнул недоверчивый внутренний голос. – «А так-то да – обыкновенный плюшевый медвежонок. Таких в англоязычных странах принято называть милым и смешным словечком – «Тедди». Кажется, он рассказывает детям сказку о Красной Шапочке, её бабушке и злом сером волке. Нестандартный поворот событий. Бывает, конечно…».
Неожиданно – непонятно откуда – сквер начал заполняться молочно-белым туманом.
– Бегите, малыши! – отчаянно взревел Тедди. – Бегите! Спасайтесь, пока ещё не поздно! Он приближается! Он, Джек Потрошитель….
Детишки, отчаянно и испуганно визжа, разбежались в разные стороны. Всё вокруг скрылось в вязкой туманной массе, напоминавшей собой обыкновенную медицинскую вату, порванную на мельчайшие кусочки и «растворённую» в воздухе. Вскоре со стороны сквера раздался жалобный болезненный стон, плавно переходящий в предсмертный глухой хрип. Артём попытался броситься на помощь плюшевому медвежонку, но не смог сделать и шага – туман предательски «закаменел», превратившись в белоснежную бетонную стену….
Через некоторое время молочная туманная субстанция – словно по мановению чьей-то волшебной палочки – исчезла. На клумбе с жёлто-бордовыми гладиолусами, разбросав передние лапы в разные стороны, лежал мёртвый Тедди, а его плюшевое горло было перерезано – от уха до уха. По гравийной дорожке, плавно огибавшей круглую цветочную клумбу, бойко струились ручейки ярко-алой крови.
«Интересно, а что находится в той стороне, куда так торопятся-спешат кровавые ручейки?», – задумался Артём. – Кажется, лондонский Музей детства.
Он задумался и проснулся…
Судя по ярким солнечным бликам на стене, уже давно миновал полдень. Пахло подгоревшей кашей и жареной подкопчённой ветчиной. Таня, одетая в короткую тёмно-зелёную футболку и светло-коричневые шорты в клеточку, стояла у окна и, опираясь локтями в широкий подоконник, наблюдала за окрестностями через окуляры мощной подзорной трубы.
«Значит, уже привезли наши вещи из Учебного центра», – подсказал сообразительный внутренний голос и тут же принялся брюзжать: – «Как же так, братец? Очевидно, звонили (стучали?), в дверь, щёлкал дверной замок, а ты ничего не услышал? Извини, но это пожаловала коварная и безжалостная старость, которая обожает незаметно – что называется, на мягких лапах – подкрадываться к беспечным и легкомысленным бойцам…. Стоп! Получается, что наша беременная Татьяна Сергеевна самостоятельно затаскивала в квартиру тяжеленные чемоданы?».
Артём сердито откашлялся.
– Честное слово, я к чемоданам даже не прикасалась, – не оборачиваясь, сообщила Таня. – От машины – по лестнице до квартиры – их швейцар доволок, а потом я Хантера попросила помочь. Так что, милый, извини, но гневная супружеская выволочка отменяется…. Лучше угадай, что я приготовила нам на завтрак?
– Подумаешь, бином Ньютона, – хмыкнул Артём. – Овсяную кашу и яичницу с беконом.
– Ну, с тобой совсем неинтересно. Всё-то знаешь. Откуда, спрашивается? Так хорошо – всего-то за год супружеской жизни – успел меня изучить?
– Нет, конечно же. Ты, непредсказуемая мадам Сталкер, по-прежнему являешься для меня экзотической загадкой. Причём, загадкой желанной. Просто у меня имеется чуткий нос, да и каша у тебя – в очередной раз – слегка подгорела…. Кстати, амазонка, а за кем ты наблюдаешь с таким пристальным интересом? Голову даю на отсечение, что за симпатичным мужчиной…
– За одним приметным и импозантным дядечкой, – созналась Татьяна. – Он здесь, по-видимому, играет роль доброго доктора Айболита. Хочешь посмотреть? Тем более что – в любом случае – тебе пора вставать. Важных дел накопилось – вагон и маленькая тележка.
– Когда же это они успели – накопиться? – слезая с кровати, притворно удивился Артём.
– Тогда же и успели. Сейчас, обожаемый подполковник, любящий поспать сверх всякой меры, уже час двадцать пять дня. А я с половины одиннадцатого на ногах. Вещички уже успела разложить-развесить по шкафам, минут двадцать пообщалась с Интернетом, мельком ознакомилась с утренними газетами, любезно предоставленными консьержем, приготовила сытный завтрак и – в первом приближении – проанализировала важную информацию, сброшенную Конторой…
– Амазонка, прекращай трепаться. Я же просил – не разговаривать в казённой квартире о служебных делах.
Таня отвела подзорную трубу в сторону от окна, щёлкнула крохотным тумблером и, продемонстрировав мужу загоревшуюся на ободе оптического прибора крохотную зелёную лампочку, заверила:
– Всё в порядке, дорогой. «Жучки» и прочая записывающая аппаратура отсутствуют, благородный сэр Томас не обманул. Я каждые десять-пятнадцать минут проверяю. К сожалению, анализатор нельзя постоянно держать включённым, батарейки быстро подсядут. А в Лондоне таких, скорее всего, не достать. Даже за большие деньги…. Ну, соня сонная, будешь смотреть на доброго дяденьку? Кстати, газетные заголовки впечатляют. «Тридцать девять ударов ножом!». «Джек Потрошитель жив!». «Кровавое убийство под знаменитым Музеем детства!». Суки драные и позорные, выражаясь по сути…
Сделав несколько оздоровительных приседаний, наклонов и махов ногами, Артём подошёл к окну и забрал из рук жены оптический прибор – уже без зелёного огонька на ободе.
– Сперва наводи подзорную трубу на главный вход в Музей детства, а потом плавно перемещай окуляр вдоль широкой безлюдной аллеи, – посоветовала Таня. – Сегодня у нас воскресенье, и до открытия музея ещё остаётся полновесный час.
На полпути – от Музея детства до ухоженного сквера – обнаружилась синяя садовая скамейка, на которой располагался пожилой седобородый мужчина, кормящий огромную стаю сизых голубей. Некоторые птицы склёвывали кусочки белого хлеба прямо с ладони представительного господина. По фигурной спинке скамьи, время от времени запрыгивая на колени мужчины, сновали две шустрые светло-палевые белки.
«Да, милая картинка», – признал внутренний голос. – «И ассоциация с добрым доктором Айболитом – вполне правомерная…».
Неизвестный господин, закончив процесс кормления зверушек и птиц, поднялся со скамейки и, опираясь на тяжёлую чёрную трость, неторопливо, слегка прихрамывая, двинулся к Музею детства.
– Тёма, давай завтракать, – позвала Татьяна. – Я уже стол накрыла. Заодно обсудим и некоторые текущие моменты …
Уплетая за обе щёки слегка подгоревшую овсянку, Артём объявил:
– Всякие моменты и предстоящие действия мы с тобой обсудим несколько позже. А пока, светловолосая наяда с косичками, ответь мне на парочку вопросов…. Подожди, щёлкни-ка – для соблюдения конспирации – своим «волшебным» анализатором.
– Всё, как видишь, в порядке. Спрашивай.
Читать бесплатно другие книги:
