Поверь своим глазам Баркли Линвуд

61

— Это невозможно, — заявил Говард. — Совершенно неправдоподобная выдумка.

— Стоп, стоп, стоп! — вдруг вмешался Льюис, жестом привлекая к себе внимание Говарда. — Когда я наводил справки об этом типе, то наткнулся на рисунок, иллюстрацию или карикатуру — называйте, как хотите. И на ней был изображен как раз Карло Вачон.

— Да, — подхватил я. — Я выполнил работу для одного журнала, и рисунок так понравился Вачону, что он захотел купить оригинал.

— Но это же был не светский портрет, — усмехнулся Льюис. — Вачону ты там нисколько не польстил. Он у тебя держит под дулом пистолета статую Свободы.

— Гангстеры обожают подобные шутки, — заверил я. — Как и политики. Даже если это самая злая карикатура, они хотят, чтобы рисунок в рамочке висел у них в офисе. Лучше такая слава, чем никакой.

— Я все равно не верю, — произнес Говард.

— Он даже не предлагал мне денег, хотя я бы их все равно не взял. Понимал, что он хочет получить подарок. Но когда я ему сказал, что готов презентовать оригинал, он пригласил меня на обед.

— Ты обедал с Карло Вачоном? — удивился Говард.

— Да.

— Где?

На раздумья времени не оставалось.

— В отеле «Трибека», — назвал я первое, что пришло на ум, потому что там мы с Джереми недавно встречались с Кэтлин Форд.

— И что же ты заказал?

— Думаете, я помню? Я был перепуган насмерть и прилично выпил для храбрости, а потом еще добавил. Но он был настроен добродушно. Расспрашивал о семье. Я имел глупость рассказать об уникальных способностях Томаса, и Вачон вдруг заинтересовался.

Говард промолчал, словно выжидая.

Но взвился Томас:

— Почему ты мне ничего не рассказывал? Когда это было?

— Подожди, расскажу позднее, — сказал я и вновь обратился к Говарду: — Вачону все теории о глобальных катастрофах до лампочки, но вот для парня, который ориентируется в Нью-Йорке с закрытыми глазами и помнит в деталях каждую улицу, у него вполне могла найтись работенка. И именно та, о которой упомянул Томас. Только на самом деле помощь нужна не попавшим в беду агентам ЦРУ, а людям Вачона.

— Мне все это очень не нравится, Рэй! — воскликнул Томас. — Ты обязан был честно меня предупредить.

— Он не тот человек, которому легко отказать, — продолжил я. — Всем известно, сколько убийств приписывают бандитам Вачона. Я не мог просто сказать, мол, оставь нас в покое.

Говард и Льюис обменялись взглядами, похоже, все еще не понимая, можно ли воспринимать всерьез мою вздорную ложь. Я же добивался лишь одного: выиграть хоть немного времени. Для чего? Ответ не был ясен мне самому. Впрочем, мы пока оставались в живых, и даже в этом заключался определенный позитив. Я размышлял, могут ли нас каким-то образом найти и ищут ли вообще? Джули собиралась к нам вернуться. Как она поступит, застав дом пустым, нас — пропавшими, а машину все еще стоящей на месте?

Говард собирался что-то сказать, но в этот момент зазвонил его сотовый телефон. Он достал трубку, посмотрел, кто его вызывает, и скривился в гримасе. Потом поднес телефон к уху.

— Да, Моррис, слушаю тебя… Нет, не волнуйся, ты меня не разбудил… Да, улегся в постель, но мне что-то не спится… Да, конечно, мог бы позвонить ему завтра же… Согласен, он славно поработал в прошлую кампанию… Нет, что ты, я вполне с этим справлюсь. И еще раз извини за сегодняшнее… Да… На том и порешим… И тебе спокойной ночи.

Говард закончил разговор, убрал телефон и посмотрел на Льюиса:

— Он хотел, чтобы мы сегодня вечером встретились. — Затем вновь устремил все свое внимание на меня. — На чем мы остановились? Ах да! Твоя замечательная история. Так вот, знай, что я нахожу ее по меньшей мере невероятной.

— Что же именно из того, что вы услышали, кажется вам невероятным? — спросил я. — Что мой брат в Интернете напал на след убийства, которое вы совершили? Как это звучит? Вероятно или нет? А насколько вероятно, что вы — банда профессиональных убийц — ухитрились подставиться и оказаться в опасной ситуации? — Я видел, что задел его за живое. — И вообще, если вы мне не верите, почему бы вам не позвонить ему самому?

— Кому позвонить? — спросил Говард.

— Вачону. Свяжитесь с ним лично.

Он рассмеялся.

— Великолепная идея, ничего не скажешь! Позвонить посреди ночи главе самой крупной в Нью-Йорке преступной группировки. Представляю, как он обрадуется! Но с какой стати им приглядывать за Томасом? Почему я должен поверить, что они и сейчас могут следить за этим местом?

Я с трудом сглотнул и ответил:

— Если бы у вас появился столь ценный ресурс, как Томас, вы бы не попытались обеспечить его безопасность?

В глазах Говарда мелькнуло сомнение. Он, конечно, мне не верил, однако не решался попросту отмахнуться от моих россказней.

— Допустим, в вашей сказке есть доля истины, — произнес он. — И Карло Вачон для вашего Томаса как ангел-хранитель. Тогда не он ли приказал ему поискать то изображение в окне?

Как лучше ответить? Да, Вачон все о вас знает, или: нет, ему ничего о вас не известно? Если бы я хотя бы знал, кого на самом деле убили в той квартире, мне было бы легче сориентироваться с ответом. Сначала мы думали, что погибшей была Эллисон Фитч, но в действительности смерть настигла ее совсем недавно. Льюис сказал что-то по поводу «трупа Бриджит», когда Говард приехал. Я понятия не имел ни о какой Бриджит, но допускал, что именно она стала жертвой убийства на Очард-стрит.

А пока мои мысли вот так беспорядочно метались, свое слово вставил Томас:

— Я же говорил вам, что нашел ту картинку совершенно самостоятельно.

Говард откинулся на спинку стула и издал протяжный вздох.

— Будь я проклят, если понимаю, что все это значит! — Он повернулся и посмотрел на Льюиса. — Ведь если этот явно свихнувшийся «человек дождя»[26] действительно наткнулся на изображение в окне случайно, тогда здесь все наши проблемы и заканчиваются.

— Верно, — отозвался Льюис.

— Звонок от Клинтона, письма в ЦРУ… Даже не могу описать, какое облегчение я испытаю, когда полностью спишу это со счетов.

Он задумчиво потер подбородок.

— Но теперь встает вопрос о Вачоне…

— В эту историю я не верю, — заявил Льюис.

Говард обратился к Николь:

— Ты что-то притихла.

Она продолжала молчать.

— У тебя есть какие-нибудь соображения по данному поводу?

— Лично я считаю, что если бы они следили за Томасом, то уже давно пришли бы за ним. И если вы чувствуете, что больше беспокоиться не о чем, то вам осталось всего лишь ликвидировать этих двоих.

— Да, — кивнул Говард. — Пожалуй, я склонен с тобой согла…

Мне кажется, не будет преувеличением сказать, что в следующее мгновение мы все подскочили чуть ли не до потолка. Кто-то вдруг начал громко барабанить во входную дверь.

— О Господи, спаси и сохрани, — пробормотал Льюис.

Говард посмотрел на меня.

— Это они?

Но, заметив, что я и сам лишился дара речи, повернулся к Томасу.

— Вполне возможно, — проговорил мой брат.

Громкий стук продолжался, но сопровождался теперь еще и криками:

— Говард! Говард, открывай! Я знаю, что ты здесь!

Глаза у Говарда грозили вывалиться из орбит. Он выглядел настолько изумленным, каким не был с того времени, как мы впервые встретились.

— Черт! — воскликнул он. — Это Моррис!

62

Закончив разговор по телефону, Моррис Янгер сказал своему водителю Хизер:

— Больше ждать я не стану. Мне нужно знать, что задумал этот сукин сын.

— Я останусь на месте, — произнесла она.

Моррис вышел из лимузина, бегом пересек улицу и принялся стучать кулаком в дверь.

— Говард! Говард, открывай! Я знаю, что ты здесь!

Он вгляделся в витрину, сложив ладони «лодочками» вокруг глаз. В дальнем конце магазина отчетливо виднелся свет. Через секунду полог откинулся, и показался Говард, направившийся к двери. Отодвинув засов, он приоткрыл створку ровно на шесть дюймов.

— Так вот как мы лечимся, лежа в теплой постели! — воскликнул Янгер.

— Моррис, что ты тут делаешь?

— Открой дверь!

— Моррис, ты не можешь…

Но тот уже уперся в дверь плечом и мощным толчком распахнул ее, заставив Говарда попятиться и опрокинуться навзничь, зацепившись ногой за педальный автомобильчик образца 1950-х годов. Лежа на полу, он беспомощно смотрел на Морриса снизу вверх.

— Лучше ответь, что делаешь здесь ты сам? — громогласно потребовал Моррис.

— Ты должен уйти. Тебе нельзя здесь находиться.

— Я никуда не уйду! Ты обманул меня, Говард. Солгал, будто заболел, ввел меня в заблуждение относительно своих планов на ночь. И у меня уже давно возникло ощущение, что ты лжешь мне постоянно, по любому поводу. Если ты немедленно не объяснишь, что происходит, я…

Он снова бросил взгляд в глубь магазина, где сквозь штору пробивался свет. И были отчетливо видны тени людей.

— Так что же тут происходит?

Говард умоляющим тоном произнес:

— Пожалуйста, Моррис. Тебе лучше сейчас уйти. Это то, чем я всегда занимался для тебя. Делал грязную работу, чтобы ты ни о чем не знал. Скажем так, я готовил сосиски, а никто не хочет знать, из чего именно их готовят. Зато с удовольствием едят. Все, что я делаю, в твоих интересах, но я обязан защитить тебя…

— Заткнись! От твоих метафор просто тошнит.

Он шагнул в сторону занавеса, и Говарду пришлось вцепиться ему в ногу.

— Нет! Не делай этого! — крикнул он.

Моррис пошатнулся, но потом выдернул ногу и ударил Говарда в подбородок мыском своего дорогого, сделанного на заказ ботинка. В три прыжка он оказался у полога, откинул его и заглянул внутрь подсобки. Моррис узнал мужчину — Льюис, работавший на Говарда многие годы, а вот женщину, стоявшую у противоположной стены, он видел впервые. И были здесь еще двое мужчин, привязанных к стульям.

— Привет, Моррис, — сказал Льюис, пока генеральный прокурор с отвисшей челюстью созерцал открывшуюся ему сцену.

Задыхаясь, отирая кровь с подбородка, в комнату вошел Говард.

— Моррис, я же предупреждал тебя…

— Кто эти люди? — спросил Янгер.

— Меня зовут Рэй Килбрайд, — произнес я. — А это — мой брат Томас.

— А вы кто такая? — Моррис повернулся к женщине.

— Неудачница, — усмехнулась она.

— Развяжите этих людей, — приказал он.

Моррис не отдавал распоряжение кому-то конкретному, но явно ожидал, что либо Льюис, либо Говард исполнит его.

— Все не так просто, — проговорил Говард.

— А по-моему, проще некуда, — процедил он. — Или ты думаешь, мне не ведомо, что такое похищение и насильственное задержание?

— Есть вещи, о которых ты не знаешь.

— Так расскажи мне о них.

— Это… будет затруднительно. Все очень сложно.

— Тогда говори медленно и внятно, чтобы я понял.

— Это касается убийства, — произнес человек, которого звали Томас. — Убийства на Очард-стрит.

— Какого убийства? О чем вы?

— Заткнись! — рявкнул Говард. — Моррис, мы с тобой сию же секунду уезжаем отсю…

Он уже схватил Янгера сзади за руку и попытался вытащить из комнаты, но тот освободился.

— Так какого убийства? — повторил он.

И тут человек, которого звали Рэй, ответил:

— Мы не знаем, о ком речь, но, кажется, убитую звали Бриджит.

63

Стоило мне произнести эти слова, как возникло ощущение, словно из комнаты внезапно и очень быстро откачали весь воздух. Говарда, Льюиса и Николь на наших глазах охватил род паралича. Им явно стало трудно дышать, и они не понимали, как с этим справиться.

А мужчина, которого они называли Моррисом, тоже стоял как громом пораженный. Он казался заледеневшим и пронзенным молнией одновременно. Изумленный моей фразой, в полнейшем шоке от услышанного, Моррис выглядел совершенно сбитым с толку. Но в то же время я заметил по его глазам, как колесики почти сразу завертелись со скоростью нескольких сотен миль в час, обрабатывая только что полученную информацию.

Это был момент, когда все вдруг изменилось. Центр равновесия пошел вразнос, и мы оказались в иной ситуации, нежели пять минут назад. Но я все еще не понимал, на пользу ли были изменения нам с Томасом, хотя совсем недавно полагал, что хуже уже быть не может.

А Моррис… Его лицо показалось мне знакомым… Я не сразу вспомнил, кто он, наверное, потому, что столкнулся с ним при столь необычных обстоятельствах. Если бы я увидел его на телевизионном экране, узнавание произошло бы мгновенно. Но, встретив его здесь, на задворках магазина игрушек, вместе с тремя очень опасными людьми, я напряженно размышлял, откуда я его знаю и кто он такой. Так бывает, когда одна и та же девушка обслуживает каждое утро твой столик в кафе, а потом встречаешь ее в торговом центре. Ты уверен, что знаком с ней, но поначалу ломаешь голову, где же вы встречались прежде.

И потому мне потребовалась минута, чтобы сообразить: этот человек — генеральный прокурор штата Нью-Йорк. Моррис Янгер.

Я много читал о нем, часто видел в выпусках новостей. И, как я теперь вспомнил, несколько месяцев назад его имя повторялось в новостях постоянно. В связи с чем его имя мусолили тогда репортеры? Почему его фотографии постоянно появлялись на полосах газет и телеэкранах? И на всех этих снимках он чаще всего был изображен вместе с очень красивой…

О, дьявол! Я ведь произнес свою фразу, не успев еще увидеть общей картины. Свою фразу про Бриджит. Но теперь я вспомнил все, что писали об этом. Внезапная, необъяснимая кончина Бриджит Янгер, супруги генерального прокурора штата Нью-Йорк. Лишь умевшие читать между строк догадывались, что с ней случилось на самом деле. Она покончила с собой. Вот только Льюис сказал, что владелец магазина помогал ему перевозить труп Бриджит.

Ах, Томас, Томас! Во что же ты ухитрился втравить нас обоих?! Молчание, воцарившееся после моих слов, казалось, длилось несколько минут, если не часов, но в действительности оно продолжалось пять или шесть секунд. Первым заговорил Моррис, и обратился он ко мне:

— Повторите, что вы сказали.

— Убитой женщиной могла быть Бриджит.

Теперь я уже отдавал себе отчет в своих словах. Знал, что произношу имя покойной жены этого человека. Но я мог пока лишь гадать, выглядит Моррис Янгер таким шокированным потому, что ничего не знал, или потому, что обо всем знал я. Ведь он вполне мог сам заказать убийство жены.

Впрочем, это должно было выясниться очень скоро. Хотя бы отчасти.

— О чем говорит этот человек? — спросил Моррис у Говарда, причем так спокойно, что от этого кажущегося равнодушия мороз пробирал по коже.