Изнанка веера. Приключения авантюристки в Японии Андреева Юлия

Самурай для Хельги

Ну и странные же девушки попались мне в первой поездке! Или это я странная. Хельга в первый месяц, например, вовсе не выходила днем из дома, спала в ожидании времени, когда можно будет пойти на работу. Говорила что очень устала. В России у нее была какая-то хлопотная должность, секретарша или помощница начальника, мы не вдавались в подробности. Ночью она самозабвенно учила язык, забираясь под одеяло, едва только мы начинали выползать на свет божий.

И так продолжалось до тех пор, пока в наш клуб не пришли два пожилых японца. Один из них, начальник, судя по манерам, в футболке и в бейсбольной кепке назвался Аха-саном. Другой, его водитель, был отрекомендован как Бака-сан. (Позже мы узнали что бака по-японски – дурак).

Аха выкидывал шальные деньги, покупая всем без исключения напитки и щедро одаривая обслугу.

– Настал мой час. – вдруг сказала Хельга. – Девчонки, Аха-сан – мой мужик.

И с этими словами она пошла, нет побежала к их столику. Аха и Бака уже дожидались ее появления.

Хельга тогда уже довольно сносно изъяснялась на японском, в то время как мы, лентяйки, едва-едва могли связать несколько предложений.

С этого дня Хельга начала встречаться с Аха-сан. Полина злилась и кляла судьбу, которая не желала прислать и ей богатого клиента.

– У меня есть друг, – говорила Хельга всем и каждому. – Он настоящий самурай, у него жена, девять детей, а вдобавок еще и я. Он подарил мне много золота и мобильный телефон. Я его ужасно люблю.

Самурай оказался действительно «золотым» клиентом. Мало того, что он исправно ходил в клуб и раздавал нам огромные чаевые, за что его уже можно было, если не любить, то хотя бы ждать с распростертыми объятиями и приготовленными кошельками. Благодаря частым походам в разные клубы и общению с иностранками Аха-сан уяснил простую истину: любая девушка, которой клиент в первое же посещение пытается положить руку на плечо, обнять или поцеловать, инстинктивно начинает сторониться его. В то время как гость спокойный и тихий, заказывающий сладости, дающий деньги, потворствующий всяким желаниям девушки и не распускающий при этом руки, – напротив, вызывает нежные чувства и желание прижаться к нему.

Кроме клуба они встречались два раза в неделю, отправляясь в небольшой деревенский ресторанчик. Обычно это происходило так: Аха-сан приходил в клуб под конец нашего рабочего дня, сидел там час и договаривался с Хельгой о встрече после работы. Машину начальника Бака-сан ставил за углом, чтобы увязаться за клубной машиной, отвозившей нас назад. Когда мы подъезжали к дому, у Хельги начинал звонить телефон. Поговорив с минуту со своим «самураем», она опрометью, обгоняя всех, неслась в нашу конуру, чтобы успеть наскоро принять душ, переодеться и причесаться.

Во время этих сполошных сборов самым правильным было забиться в какой-нибудь угол, а то и вовсе уйти, дабы не попадаться под горячую руку влюбленного создания. Дело в том, что позвонив на трубку, Аха-сан давал Хельге всего пятнадцать минут на сборы, после чего его машина могла сорваться с места и растаять в неизвестности до следующего раза. Или навсегда.

Со временем я стала замечать, что такое поведение свойственно многим японцем.

Однажды днем мне позвонил молодой человек, с которым я только-только познакомилась в клубе, и предложил пообедать вместе с ним. Но я в тот момент не хотела никого видеть и вежливо отказалась от приглашения.

Тем же вечером он заявился к нам в клуб с приятелем. Подсадив к себе двух румынок, мальчики беспрерывно угощали их и давали чаевые. Весь этот спектакль был устроен с целью вызвать во мне приступ ревности и горького раскаяния о содеянном. Но юноша просчитался. Дело в том, что к тому времени я уже достаточным образом испортила себе зрение. Так что, если бы мне не сказали, что мой клиент вовсю «зажигает» с новыми девчонками, весь спектакль пошел бы насмарку, оставшись для меня незамеченным.

Но я отвлеклась. Я рассказывала о Хельге и ее «самурае». Несмотря на то, что она сама кричала на всех углах о постигшей ее неземной любви, их с Аха-сан отношения долгое время ограничивались совместными попойками и дарением подарков.

Как-то раз Хельга вернулась в «апартаменты» злой и рассерженной. Грохнув для затравки об пол мою чашку, она начала трогательную и скорбную повесть о любви и кобелином коварстве.

В тот день кобель-«самурай» пригласил Хельгу в уже знакомый ей ресторанчик, где вопреки обыкновению собралась его семейство – жена и все девять детей от трех браков.

В конце обеда Аха-сан представил Хельгу как свою женщину и сообщил, что сейчас они с ней вместе отправятся в отель для того, чтобы заняться любовью.

Красная как рак девушка выскочила из злополучного ресторана и, поймав первую попавшуюся машину, поехала назад, в нашу конуру.

Мы посмеялись самурайским проказам и как могли утешили Хельгу, мол, чем бы дитя не тешилось – лишь бы не плакало. А Аха-сан был еще тот ребеночек, шестидесяти годочков отроду, тогда как нашей влюбленной всего лишь двадцать. Вот мы и объясняли Хельге, что если мужик в таком возрасте берется кадрить молодую поросль, то и делать он это должен широко и с размахом – так чтобы все видели и потомкам передали.

Но это был еще не конец истории, следующая чашка полетела на пол буквально через месяц. Однако, на этот раз мы с Полиной оказались втянутыми в любовные разборки сладкой парочки уже, как говориться, по самые уши.

В тот злополучный день Хельга и Аха отправились в кафе. Заказав сладости кавалер отошел в туалет, а Хельга осталась за столиком. Высокая и стройная как кукла Барби девушка привлекала всеобщее внимание и вскоре к ней подошел молодой японец.

– Менья совут Ямада. Я учить русский язык. Вы русская? – краснея и заикаясь произнес он. И поспешил откланяться.

По возвращению любимого Хельга показала ему на молодого японца, сказав, что тот немножко говорит по-русски.

– Откуда ты знаешь об этом? – насторожился Аха.

– Он сам сказал мне.

– Ты разговаривала с посторонним мужчиной? – Аха-сан пришел в неподдельную ярость. – Только уличные девки разговаривают с кем попало! Ты опозорила меня!

Далее они выскочили из кафе и какое-то время швырялись друг в друга золотыми украшениями и сотовым телефоном, которые Аха подарил своей юной избраннице.

Кончилось тем, что расстроенный любовник самолично заявился к нам в «апартаменты» и, подталкивая в спину Хельгу вывел ее на лестничную площадку, поманив и меня.

– Мы сейчас пойдем в кафе за углом, – сообщила мне еще не успокоившаяся Хельга. – Он хочет чтобы ты пошла с нами. Аха должен задать тебе вопросы о сегодняшнем происшествии. Он не верит, что в России для девушки нет ничего зазорного в том, чтобы разговаривать с незнакомыми мужчинами.

Не буду пересказывать дальнейший разговор, честно говоря, до сих пор считаю, что все это был не более чем театр, который изобретательный Аха хотел разыграть в этот день в истинно шекспировском стиле. Я подтвердила ему слова Хельги, но, по всей видимости, этого ему показалось мало. На следующий день он встретился уже с Полиной, которая также должна была свидетельствовать в пользу странных русских обычаев.

Компьютерный ресторан

Для многих такие понятия как Япония и японцы связываются прежде всего с высокими технологиями, ультрасовременными компьютерами, шпионскими видеокамерами, с которыми можно без труда снять фильм хоть в Лувре, хоть на закрытой от посторонних территории космодрома; это телевизоры, вмонтированные в корпус часов, и многое, многое другое.

С одним из таких чудес нам посчастливилось встретиться в Нагое. Ресторан, куда нас с девчонками пригласили, специализировался на рыбных блюдах и считался технически продвинутым даже для японцев.

Огромный, величиной со стену экран зажегся голубоватым светом лишь только мы сели у небольшого столика с пультом управления, как на космическом корабле.

Заиграла тихая музыка, на экране появились водоросли и подводные растения, огромная красная рыба выплыла на середину и вытаращила на нас свои прозрачные глаза. По заднему плану пронеслась быстрая стайка рыбешек поменьше.

Повертевшись рыбина уплыла и ее место заняли сразу три другие.

Наш гид потянулся к кнопкам и навел курсор на приглянувшуюся ему форель, компьютер тут же подвинул изображение на середину, развернув рыбу так, чтобы мы могли видеть ее в профиль. Затем, рядом с форелью были выставлены ее параметры – вес и размер. Еще одно нажатие кнопки и справа от рыбины появились картинки блюд, которые можно из нее приготовить.

Компьютерный официант предлагал пожарить рыбу в молочном соусе, приготовить ее на пару с овощами, запечь в тесте или подать сырой с различными соусами.

Мы сделали заказ, пересев для удобства за другой столик. На наше счастье яства оказались не виртуальными, а реальными и очень вкусными.

Отношение к сексуальным меньшинствам

Интересно, что для Японии нехарактерно разделение между представителями различных секс-меньшинств, принятое во всем мире.

Разумеется, у них есть и сделавшие операцию по изменению пола транссексуалы и трансвеститы, и просто гомосексуалисты, не увлекающиеся переодеванием и в обычной жизни практически ничем не отличающиеся от людей с традиционной сексуальной ориентацией.

Для японцев все они окама. Для более подробной классификации существуют английские слова и выражения – их вполне хватает.

Мужчины-бисексуалы, которые живут с женщинами и женятся на них, но тем не менее не скрывают своего пристрастья к мужскому полу, или же заподозренные в запретной страсти – они тоже подпадают под категорию окама. То же относится и к женщинам-бисексуалкам: если женщина в принципе может иметь секс с представительницами своего пола – она уже лесби, то есть окама.

В Японии развита мощная индустрия секса, где на любой вкус найдется самый экзотический товар. Спрос рождает предложение, и выбор огромен.

Мужской хостесс – гей-, гетеро-, транс-клубы

Журналы типа «Плейбой» можно купить повсюду, например, в супермаркете или метро. В них содержится информация о ночных клубах с картами и подробнейшим описанием, как добраться до того или иного злачного местечка. Тут же прилагаются телефоны и фотографии. Среди мужчин, занимающихся хостессом, очень мало красивых лиц. Должно быть японцы ценят в мужчинах не внешнюю красоту, а нечто иное, или же у нас просто разное представление о красоте. Основной рынок составляют филиппинцы. Профессионалы-японцы ценятся очень дорого, их сравнительно немного, зато пришлых в Японии навалом.

Зайдя как-то проведать знакомых в гей-клуб Нагои, я увидела красивого осветленного до белизны мужчину, который сидел за столиком отдельно от всех и грустно потягивал свой коктейль. Его лицо показалось мне знакомым и я спросила своих спутников, знают ли они печального блондина, и почему тот при такой внешности один?

– Ты его прекрасно знаешь, – поморщился мой знакомый. – Его фотографии с рекламой публикуются во всех журналах.

– Но вы тоже даете рекламу своего клуба? – возразила я.

– Но мы же не женаты! А этот женился на приличной девушке из весьма уважаемой семьи, ее родители жили в маленьком городе и ничего понятное дело не слышали о приключениях уважаемого жениха. Мало того, его старшему сыну уже тринадцать лет. Зло берет, когда подумаешь, что мальчишка вынужден видеть все это!

– Тринадцать лет! В России в этом возрасте многие уже сами начинают сексуальную жизнь.

– В Японии обычно позже. Но, в принципе, все бывает… Главное не это – я представляю, как должен чувствовать себя тинэйджер, когда одноклассники тычут ему в фотографию отца и спрашивают, не сделает ли он для них скидку?!

В действительности мужской хостесс в Японии ценится намного дороже, нежели женский. Только вход в такой клуб может стоить до трех манов (приблизительно триста баксов), не говоря уже о напитках, подарках понравившемуся парню и денег за секс.

Мужские клубы отличаются своей сексуальной направленностью. Что называется на все вкусы. Есть гетеро-клубы – специально для богатых дам.

Гей-, и транссексуальные клубы не прячутся стыдливо, а в открытую зазывают на улицах мужиков. Европейца японский прагматизм может подчас и шокировать.

В городах рядом с продуктовой лавкой и магазином одежды запросто может непринужденно расположиться миньетный салон, так что японец, выйдя из дома за картошкой или газетой, может на полчасика расслабляться с жирными камбойджийками или юркими как обезьянки филиппинками – удобно.

Садо-мазохастский, ролевые и прочие «клубы по интересам» процветают в Японии в огромных количествах, легально или полулегально.

Мой друг Отса-сан

Ну уж извините меня, ради Бога, за столь неблагозвучное имя. В Японии так принято: фамилия плюс вежливое «сан». И получился Отса-сан. Впрочем, он более чем соответствовал этому имени, проработав пятнадцать лет тем, что у нас называется «мальчиком по вызову».

Отса появился в нашем клубе в конце ноября, посидел с друзьями, попил пива и ушел. Обычный гость – таких пруд пруди.

Но уже на следующий день гость вернулся один и тут же попросил пригласить меня. Я подсела. Отса представился, предложил мне напиток и – едва мы произнесли традиционное «кампай» – предложил выйти за него замуж.

Я решила, что это очередной розыгрыш и подыгрывала как могла. В итоге договорилась встретиться на следующий день для того, чтобы сходить вместе в салон брачных принадлежностей и заказать зал в ресторане.

Но никаких салонов на следующий день не было. Мы заехали в небольшой итальянский ресторанчик, где мой приятель с видом светского льва сделал шикарный заказ, после чего мы перешли к делу.

Оказалось что Отса из Токио, где живут его родители. Единственный ребенок в семье – но папа с мамой будут рады сбыть его хоть иностранке, хоть инопланетянке – лишь бы та оказалась женщиной.

Когда я увидел тебя танцующей с плетками, всю в кожаных одеяниях, с рыжими волосами – я сразу же понял, что с моей карьерой нужно завязывать. Решено, я бросаю проституцию и женюсь на тебе. Так что работать будешь ты!

– Что?! – Я чуть не пролила на себя вино.

– А что ты хотела? Япония сейчас в состоянии экономического кризиса – всем приходиться много работать. Мы съездим в одно место и ты поймешь, что я имею в виду.

Я не верила своим ушам, но все равно решила усугубить ситуацию до такой степени, чтобы перестать верить еще и глазам. До полного абсурда.

Мы отправились в клуб, о деятельности которого вряд ли догадывались даже обитатели соседних домов.

Отса долго разговаривал с кем-то по телефону, специально тараторя, чтобы я ничего не поняла.

Но по-настоящему испугалась я лишь после того, как за нами закрылась дверь и пожилая, но все еще статная женщина в кимоно, поклонившись, провела нас в крохотную комнатку.

– Посмотри в тот глазок, – предложил мне Отса.

Отступать было поздно. Тем паче, что природное любопытство уже начинало брать верх.

Наша каморка прилегала к достаточно просторной комнате, убранной красными драпировками. Я увидела мужчину, прикованного цепями к черному железному шесту посреди комнаты. Его белое, рыхлое тело смотрелось как кусок сала на вертеле. Рядом с ним стояла девушка, в наряде из черной кожи, с плеткой в руке, ее черные волосы были рассыпаны по плечам, а на лице была рогатая маска.

Девица стояла, созерцая свою жертву и поигрывая плеткой. Мужчина у шеста похоже начинал терять терпение, тогда как дамочка явно не спешила утешить его долгожданным ударом. Наконец она подняла руку с плеткой и тут же пронесла ее хвост над головой жертвы. На несколько секунд тот весь подобрался, и тут же разочарованно осел.

Удар застал его врасплох, так что до нас донесся стон.

Я оторвалась от зрелища и встретилась глазами с хозяйкой заведения. Та жестами приказала мне молчать и следовать за ней в другую комнату.

Кабинет Мамы-сан был сделан в европейском стиле. Отса пристроился помогать мне с переводом.

– У тебя хорошие данные: рыжие волосы, зеленые глаза – большая редкость тут. Если согласишься работать в моем клубе, будешь получать во много раз больше, нежели имеешь сейчас – она назвала сумму. Жилье и питание будешь оплачивать сама, но при такой зарплате тебе это будет более чем по карману. Что касается документов – не беспокойся, все будет легально.

С тоской я подумала, что уже не выберусь из этого дома. Какой смысл отпускать меня после того, что я тут видела?

Я отказалась, ожидая немедленную агрессию, охранников с дубинками и наручниками, побои или инъекции наркотиками.

Представляете, мое удивление, когда на мое «нет» Мама-сан с сожалением развела руками.

– Жаль, но нет, так нет. Если надумаешь – всегда рады.

Уже на выходе она сунула мне в руку визитную карточку, которую я выбросила в ближайшую урну. Наше начальство имело склонность шмонать по сумкам. Представляю их рожи, обнаружь они среди моих вещей такое!

Чин-чин дзингу

Одна из любимых шуточек наших клиентов связана с одинаковым произнесением европейского тоста «чин-чин» и японского «чин-чин» – пенис.

Японским пошлякам доставляет наслаждение, угостив девушку стаканом лимонада, произнести не общепринятый тост «кампай», а сказать «чин-чин». Не знающая японского языка иностранка ловится на это с улыбкой, громко восклицая «чин-чин». Гости, за соседними столиками оборачиваются, раздается смех.

О том, что в окрестностях Нагои есть Чин-чин дзингу, или, переводя на русский язык, Храм пениса, не знают даже большинство местных жителей. Тем не менее такое местечко существует.

Огораживает странный храм ограда из каменных фаллосов, дворик разделен на женскую и мужскую половину.

Прихожане приходят помолиться половым органам, упрашивая о потомстве, сексуальной привлекательности и выносливости.

Женщины хотят, чтобы мужья не изменяли им с другими и чаще исполняли свои супружеские обязанности, мужчины желают иметь суперпотенцию и множество любовниц, которых они сумеют удовлетворять.

Задняя часть храма представляет собой магазин сувениров, где можно приобрести сексуальные игрушки, а также симпатичный букетик леденцов сделанных в форме мужских и женских половых органов, амулеты со знаками Марса и Венеры или зашитые в ткань тексты молитв, делающих женщин и мужчин сексуально привлекательными и выносливыми.

Какого пола Страна Восходящего Солнца?

Говорят, что по тому, кому молятся и что пьет большинство в стране, можно определить мужской или женской эта страна является. Например, если поклоняются Иисусу и пьют водку и пиво – страна безусловно мужская, а если превыше всего ставят Богородицу и любят винцо – следовательно, женская. Италия, например, где почитают Деву Марию, молятся ей и клянутся ее именем и пьют разнообразные вина – женская страна. А вот в Германии больше чтят Иисуса и пьют шнапс и пиво, стало быть, Германия страна мужская.

Как же определить, какого пола Япония или, как ее величают японца Нихон, если тут каждый верит во что хочет? Официально основными государственными религиями считаются дзен-буддизм и синтоизм. Будизм учит, что все мир – это иллюзия и что боги являются частью этой иллюзии. Синтоизм же почитает сразу многих божеств.

Основной алкогольный напиток – рисовая водка саке, в стране развит культ мужчины. Но все же я остерегусь сходу назвать Японию мужской страной.

Я иду по городу, любуясь как на лужах появляются веснушки-дождинки. Дождь зарядил и идет уже третий день подряд. Дождь моя любимая погода. Дом на капитальном ремонте покрыт по случаю непогоды специальной пленкой – словно надел дождевик. На перекрестке стоит полицейский в плащ-палатке и фуражке поверх которой надета шапочка для душа. Проходя мимо, шутки ради козырнула офицеру. В ответ он тоже подносит белую перчатку к прозрачной рюшечке, из-под которой выглядывает козырек. Любопытное зрелище. Забавно, что и ответивший на приветствие постовой офицер не обращает никакого внимание на прозрачный чепчик поверх форменной фуражки, будто так и надо. Под навесом поджидают прохожих зазывалы в мужской клуб, в котором когда-то работал Отса-сан. Один из зазывал заколол свою длинную по нынешней моде челку явно женской черепаховой заколкой. И опять-таки никто не обращает на это внимание. Я уже не говорю о женских шлепанцах, в которых частенько приходят в клубы посетители.

Подражание женщине происходит неосознанно, но это явление повсеместное и никого не раздражает.

Отношение к гостям

Гость в дом – Бог в дом, – говорят японцы. Гости и клиенты – священны. Именно для них постоянно создаются и совершенствуются развлекательные заведения, приобретаются чудеса современной техники.

В ночном клубе женщины, занятые хостессом, протирают запотевшие стаканы с пивом, с поклоном подают горячую салфетку, в некоторых клубах даже дожидаются клиентов у дверей туалета, чтобы драгоценный гость мог сразу же получить свою салфетку.

Если клиент вынимает сигареты, к нему уже тянутся зажженные зажигалки, женщины подливают мужчинам напитки, размешивают палочкой лед.

Принимая заказ или разговаривая с клиентом, сидящем за столиком, менеджер никогда не будет стоять, возвышаясь над гостем – это было бы выражением непочтительного отношения.

Привычным движением мужская обслуга подтягивает брюки на коленях и садятся перед клиентом на корточки, оставаясь в таком положении, пока разговаривают с гостем.

Японцы не признают разделения на черную и белую работы. Я ни один раз наблюдала за тем, как хозяин клуба самолично подавал на стол еду, с подобострастной улыбкой принимая заказы у клиентов. А если менеджеры и официанты были заняты, сам протирал стол или подметал осколки разбитого стакана.

Хурма согласия

Гуляя по городу, больше всего я любила заходить в маленькие монастырские садики, которые монахи неизменно украшали статуями Будды, алтарем и двумя симпатичными львами Ши-ши, похожими на котов и драконов одновременно. Тут же плескались очаровательные маленькие фонтанчики, а для желающих утолить жажду имелись специальные колодцы.

«Ши-ши родились в голове мудрого дракона, – рассказывал часто посещающий наш клуб старичок, – они созданы из его мыслей для того, чтобы охранять дом Бога».

Я обожала этих симпатяг, стараясь украдкой, пока никто не видит, погладить мощные лапы или лохматые гривы каменных стражей.

Маленькие храмы обладают особым очарованием, так как в них почти никогда бывает народа. Сюда не приглашают иностранцев, здесь не проводят никаких экскурсий. Только тишина, солнце и плеск фонтанчиков.

Стакан родниковой чистой воды в качестве подношения у статуи мраморного Будды, несколько монеток и перышко у подножия Канон, йогурт и апельсин возле статуи ребенка.

На многих японских статуях надеты красные матерчатые нагрудники, некоторые одеты в специально сшитые для них ритуальные одежды. Так поступают, когда у кого-то умирает ребенок. Красивые одежды – поминальный дар.

Памятуя, что в маленьких храмах я никогда не встречала экскурсий, я всегда подсознательно ожидала, что откуда-нибудь высунется строгий привратник и прогонит меня прочь. Поэтому, входя в садик я тихо спрашивала разрешения войти, будучи готовой убраться в любой момент.

Все-таки не у себя дома, кто знает, может кому-то из местных богов будет неприятно присутствие около их алтарей человека другой веры.

Однажды, перешагнув порог отделяющий садик от проезжей части, я по заведенному обычаю, огляделась и спросила разрешения войти. В этот момент с дерева упала спелая хурма и подкатилась к моим ногам. Я поняла, что меня принимают как гостя, и приняла дар.

Дождь в Японии

День. Нагоя. Я вышла в магазин за телефонной картой, специально взяв с собой белый длинный зонт, один из четырех, найденных на прошлой неделе, четырех совершенно новых зонта.

Поначалу я думала, что это чудо или какой-то знак, но знакомые объяснили, что эти недорогие прелестные зонтики специально держат директора магазинов для своих клиентов. Прямо возле входа в магазин стоит корзина для зонтов. Туда ставят их посетители, оттуда можно взять зонтик, если дождь застал врасплох и нет своего. Услужливая продавщица подержит над вами зонтик, пока вы не сядете в машину, может подарить или одолжить его на время.

Именно их я и находила на улицах и в парках. Зачем таскать с собой зонтик, если дождь закончился? Вот их и оставляли, где придется.

В магазине продавцы кланяются, благодарят за то что пришла. И за то, что не испугалась ливня.

Несмотря на зонт подол моего шелкового длинного платья вымок и я, желая немножко обсохнуть, гуляю по магазину.

Первый этаж продуктовый, второй – косметика.

Странное дело, но шампуни, которые совершенно неэффективны в России, прекрасно справляются со своим делом в Японии. Одни и те же названия, стандартное оформление, только иероглифы добавились – но каков результат!

Третий этаж – одежда. Люблю бродить здесь, высматривая товары идущие со скидкой.

Уцененка не брак. На каждый товар устанавливается срок, за который следует его продать. Так что если время прошло – вся непроданная партия идет дешевле. Таким образом я приобрела множество вещей для себя и своих близких.

Четвертый этаж – мой любимый – традиционная японская одежда: кимоно, широкие пояса-оби, туфли-дзори, веера.

Я не была в этом магазине целую неделю и теперь вижу, что многое изменилось. Обойдя ряд безголовых манекенов, облаченных в юката (летнее кимоно для женщин) я невольно вдруг остановилась перед потрясшей меня до глубины души красотой.

Небольшой отдел выставлял на всеобщее обозрение расшитые золотом кимоно и пояса с рисунками храмов и цветов.

Пожилая, одетая в традиционные одежды японка приветливо поманила меня подойти поближе.

Я виновато улыбнулась: извините, я только хотела посмотреть, это очень дорого для меня.

– Пожалуйста посмотрите. Так красиво…

Не знаю, куда можно отправиться в таком кимоно? В храмовом парке напротив нашего дома я часто видела женщин, облаченных в кимоно – мне очень нравилось смотреть на них. Кажется, что любая женщина, одевшая на себя эти прекрасные вещи, становится красавицей.

Но вот только я никогда и нигде не видела прежде золотых вышивок. Возможно, такую роскошь одевают на традиционную японскую свадьбу или же это придворная одежда…

Не думаю, что мне хотелось бы вот так ходить по магазинам или хлопотать на кухне, одетой в кимоно с храмами и цветами. Нет. Скорее, было бы приятнее наблюдать за этими вещами со стороны – повесить на стенку как картину.

Или…

Увлечения

В Японии очень легко влюбиться. Сама спокойная обстановка располагает к легкой интрижке: сидишь бывало в клубе, как красная девица на выданье, и ждешь, сама не знаешь чего. Иногда можно неделями так ничего и не дождаться, танцуя три танца за ночь и проклиная время между танцами, когда совсем нечем заняться.

Думаешь, ну за что мне такое? Хочется быть нужной кому-нибудь, чтобы заметили, оценили, ласковое слово и кошке приятно, а нам-то и подавно.

Зато какая радость, когда вдруг менеджер, заходя в гримерку, называет твое имя. Ты выходишь в зал и видишь… Кто бы ни пришел, ты все равно радуешься знакомому лицу, старик это или мальчишка-студент.

Девочки, приехавшие с целью подцепить себе богатого мужика, усиливают эффект влюбленности, буквально накачиваясь ею, чтобы затем списать на порыв страсти разницу в возрасте, или отсутствие красоты избранника. Мол, любовь зла…

Вот и я выбрала себе нашего скрытного менеджера, которому строго-настрого запрещено подходить к девушкам или, не дай Бог, начать разговоры на фривольные темы. Но так даже интереснее.

Между собой мы прозвали его Котом – уж больно он был холеный и стильный.

Положила глаз, влюбилась и – сразу же стало легче и интереснее жить.

Чипы

По условиям клуба мы могли собирать чаевые после танцевального отделения, во время парада-алле. Выходили мы под песню Киркорова, где есть такие слова: «Сегодня демон, завтра богиня, то ты царица, то ты рабыня, каждый день новая роль». Нас вызывали на поклон, называя по имени, мы выходили, кланялись и быстро обходили зальчик, собирая голубые билетики или, как их у нас называли, чипы с эмблемой клуба. Эти билетики перед шоу-таймом продавал гостям кто-нибудь из официантов. Каждый чип стоит пятьсот йен, половина из которых была наш заработок, а половину забирал себе клуб. Мы собирали чипы для того, чтобы сдать их в пятницу менеджеру. В субботу же получали и деньги на питание, по тысячи йен на день, и деньги за танцы.

Иногда гости клуба отказывались брать билетики. Кто-то решал, что не будет давать денег танцовщицам, мол шоу входит в стоимость входного билета, кто-то считал ниже своего достоинства соблюдать какие бы то ни было правила в свой выходной и принципиально давал чаевые «живыми» деньгами.

Поначалу, в первые месяцы работы клиентов в клубе было хоть отбавляй и мы уходили со сцены обвешанные с ног до головы голубыми билетиками. Но время шло и клиентов в клубе становилось все меньше и меньше. В Японии так бывает: есть месяца спокойные, когда начальство особо не гоняет, то и дело устраивая коллективные отпуска и совместные попойки. Но вдруг начинается великий гон и тогда плохо приходиться развлекательным заведениям.

Итак, с каждым днем число клиентов в клубе неуклонно таяло. Начальство ругалось на работающих тут годами филиппинок, обзывая их страшными и глупыми.

– Вы не способны завлечь в клуб ни новых ни старых клиентов! Вы думаете только о себе! Вы ни на что не годные обезьяны, вас всех нужно отправить обратно на Филиппины и набрать новых! – орал на митингах[15] тэнчо [16]

или оставленный за старшего менеджер. – Вы не смотрите на русских, русские – они для шоу, они еще ничего не понимают. Но вы-то должны знать свою работу.

Филиппинки кланялись, заверяя что будут стараться. Они и правда старались. Красивая Каори [17], живущая уже год с мужем-японцем и грудным сынишкой под страхом увольнения была вынуждена просить мужа, приходить в клуб, и сидеть там часами, оплачивая время общения с собственной женой.

Каждый день, еще в машине по дороге на работу девочки начинали обзванивать клиентов, приглашая их придти в клуб. Девочки не знающие еще японского выучивали заветные слова и с театральной слезой в голосе твердили их в трубку: «Айтай, аната-но као митай, табэтай!» («Люблю, скучаю, хочу видеть твое лицо, кушать хочется»). Меж собой японцы так и прозвали любительниц разводить клиентов тремя легко рифмующимися и запоминающимися словами «айтай-метай-табетай».

Но не надо думать, будто все неприятности падали только на плечи филиппинок. Однажды нам тоже досталось по первое число. А было это так.

После шоу мы, как обычно, вышли на парад-алле. Последнее время наши заработки были либо равны нулю, либо мы притаскивали со сцены какой-нибудь один жалкий билетик-чип, суливший в конце недели обернуться 250-ми японскими копейками. Стыдуха!

В тот день в клуб зашел новый клиент, который подарил мне и Полинке по бумажке в тысячу йен.

Мы поблагодарили гостя и отправились в гримерку, куда вскоре ворвался взбешенный до крайности управляющий-тэнчо. Белый от злобы он налетел на Полинку и тыча ей в лицо пачкой голубых билетов потребовал, чтобы она немедленно поменяла свою тысячу на два билета по пятьсот йен каждый.

До этого момента нам никто не запрещал брать живые деньги, поэтому мы только рассмеялись, попросив японца дать нам переодеться.

Не дослушав нас до конца тэнчо буквально набросился на Полину, больно пихая ее в плечо и крича во всю глотку:

– Ты воруешь у клуба! Отдавай деньги!

– Но я же не одна получила чаевые! – не выдержала Полина.

Не желая связываться с ополоумевшим начальником, я сунула ему свою тысячу йен. После меня сдалась и Полина. За всей этой сценой наблюдали сбежавшиеся на крик филиппинки.

Как потом выяснилось, девочки злились на выдавшую Полину филиппинку, но не из-за ее предательства – к тому времени их отношения с Полиной оставляли желать лучшего, в то время как я, от нечего делать, участвовала с филиппинками в сеансах массажа, идущих под девизом «Ты мне я тебе». Да и вообще ни с кем не ссорилась.

С того дня наши отношения с японцами пошли по наклонной. Впрочем, мы и раньше замечали, что они не считают большим преступлением ударить женщину. Я же не могла простить тэнчо, и с того дня, мы не разговаривали до окончания контракта.

Ночной звонок

Два или три раза в неделю я звонила по ночам домой, так что мама, зная приблизительное время, когда я могу выйти на связь, старалась не занимать телефон.

В ту ночь она сказала, что мне звонили из издательства, где возникли проблемы с одним из авторов сборника, сданного мною накануне отъезда.

Пришлось искать телефон редактора и звонить ему домой.

Но, едва только в трубке раздался его голос, как моя стеклянная будка затряслась и на какое-то мгновение земля ушла из-под ног.

Такое случалось уже много раз, Японию постоянно сотрясают несильные подземные толчки, но до этого землетрясение ни разу не заставало меня в окружении хрупких стеклянные стен, готовых обрушиться на меня лавиной острых осколков.

– Ало, Юля, я тебя слушаю. Что случилось? – недоумевая отчего я молчу, заволновался редактор.

– Я по поводу сборника «Свидание»… – Стекла затряслись с удвоенной силой. Я стиснула зубы, стараясь не обращать на них внимания. – Так вот, я по поводу автора… – от страха из головы выскочила фамилия. – Ну, который еще выиграл в конкурсе, помнишь?

– Было много конкурсов, о ком ты говоришь?

Земля снова ушла из-под ног. Я присела на корточки, по лицу тек пот. – Ну вспомни, он еще написал стихотворение про собаку, там еще есть такие строчки…

Я начала читать, стуча зубами и слушая ответное дребезжание стекол.

Красивая получилась надо сказать картинка: темная ночь, зеленым светом сияет телефонная будка, землетрясение и я, читающая в трубку стихи малоизвестного поэта.

Сон на пляже

..Был мир, покой. Горы вздымались над морем, в которое, будто в зеркало гляделись солнце и небо. Был теплый, даже жаркий вечер – как раз то время когда отдыхать одно удовольствие.

Нажарившиеся за день на пляже семьи с детьми засобирались по домам, но парочки еще млели на песке.

Истомившееся от собственной жары солнце добралось уже до горизонта и вдруг открыло красные, злые глазки и – слямзило пароходик с пассажирами.

Тут же оживились горы – уснувшие несколько миллионов лет назад драконы, и огромный голодный слизняк-море. Несколько секунд были слышны лишь крики жертв, хруст человеческих костей, скрежет пожираемых машин и треск крошащихся на зубах чудовищ домов.

И снова все затихло. Наевшиеся монстры залегли спать.

Отношение к спиртному

Как ни странно, но для чистеньких и аккуратненьких японцев любовь к совместному распитию горячительных напитков доведена до некого культа.

Принятие нового сотрудника в коллектив может состояться только в ночной забегаловке, куда отправляется вся компания выпить и пообщаться по душам. До этого на нового сотрудника смотрят с некоторой опаской. Алкоголь развязывает язык, а значит, помогает приподнять официальную маску, показав истинное лицо новичка.

Трудоголики японцы не умеют расслабляться, поэтому алкоголь воспринимается как определенного рода панацея, возможность стряхнуть с себя груз проблем, став веселым и отвязным.

Вопреки сложившемуся о Японии мнению, деловые и полезные знакомства в этой стране завязываются там, где можно отдохнуть, расслабиться и в меру покуролесить.

Правда, в клубах чаще можно встретить представителей старшего поколения. Молодежь не имеет ни достаточных средств для частых посещений подобных мест, ни большого желания ходить туда. Как никак, каждое время имеет своих кумиров и собственные представление о том, как и где стоит расслабляться и получать удовольствие. Но, когда вчерашним студентам нужно попасть в «мир взрослых», завязав там необходимые для дальнейшей работы и продвижения по службе знакомства, они вынуждены идти в клубы.

Обычное алкогольное меню ночных клубов предлагает коньяк «Хенесси» или любой другой – по желанию клиентов, пиво, иногда японское саке.

Коньяк пьют таким образом: берут стакан для коктейля, кладут туда лед, затем добавляют коньяк и воду в соотношении 1:4. Размешиваете все это палочкой для льда и – «коктейль» готов к употреблению.

На первый взгляд кажется, что в получившимся напитке почти нет алкоголя. Но, учитывая что японцы не осушают стакан сразу же, а постоянно и неспешно прикладываются к нему во время разговора (происходить это может часами, в то время как услужливые женщины постоянно подливают в него коньяк и подкладывают лед), то нетрудно представить, до какой степени можно наклюкаться этим «коктейлем».

В пиво также принято добавлять кусочек льда. Сакэ же пьют подогретым или охлажденным – в соответствии со временем года и желанием клиента согреться или наоборот получить прохладительный напиток.

(Замечу, что в течение дня множество японцев передвигается по городам на машинах или на велосипедах, езда на которых в состоянии алкогольного опьянения также чревата авариями и серьезными травмами.) Тем ни менее, деловым людям необходимо встречаться, общаться, находить общий язык. А в Японии это невозможно без совместных возлияний. Поэтому в дневное время алкоголь с успехом заменяют всевозможные напитки, соки, чаи и кофе, которые можно приобрести в автомате прямо на улице.

Начиная разговор японец, первым делом, всегда предложит что-нибудь выпить. Даже если вы встретились с тем, чтобы поехать вместе в ресторан, в машине вы наверняка обнаружите пакет с напитками. Или же в ближайшем автомате вам купят подогретый кофе или холодный лимонад.

Долгое время в Японии для водителя, по вине которого произошла авария, считался извинительным тот факт, что в этот момент он находился в состоянии алкогольного опьянения и, следовательно, не мог отвечать за свои действия.

Сейчас полиция в Японии уже не столь снисходительна. Пьян – значит уже виноват. Но и поныне еще многие японцы позволяют себе водить машину в нетрезвом состоянии, а также распивать алкогольные напитки за рулем.

Холод на Хоккайдо

Приехавшие с северного острова Хоккайдо девчонки рассказывали, что ночью в их жилищах становилось настолько холодно, что не было никакой возможности спать. Поэтому тамошний Папа-сан был вынужден каждую ночь после работы идти вместе с девочками в их «апартаменты». Посреди комнаты был водружен таз, куда хозяин заливал спирт и поджигал его.