Это – серьезно! Чейз Джеймс
– Мы?.. Разве вы не один?
– Вчера Дорн прислал мне на помощь двоих людей… Не беспокойтесь, они не появятся здесь. Без их помощи я бы не добрался. – И Гирланд вкратце рассказал о засаде.
– Все это мне сильно не нравится, – сказал Фонтец. – Не следовало вызывать тебя сюда, Тесса. Здесь очень опасно…
– Не будем терять времени! – перебил Гирланд. – За сколько мы сможем туда добраться?
– Часа за три.
– Так чего же мы ждем? – он поднялся. – Вы едете? – он повернулся к Фонтецу.
– Я останусь здесь. И ты оставайся! – Фонтец повелительно посмотрел на Гомеца.
Тот колебался.
– Может, мне лучше с ним поехать? Вдруг они опять попадут в переделку?
– Я не останусь здесь один! – голос Фонтеца сорвался на крик. – Ты должен быть рядом со мной! Я устал от бесконечного риска!
– Останьтесь с ним, – сказал Гирланд и повернулся к Тессе. – У вас есть машина?
– Она у черного хода. Там гид-африканец.
– Он поедет с нами?
– Конечно! Без него мы заблудимся через десять минут. Он раньше служил у отца и теперь его прячет.
– Ладно, поехали.
– А как те двое, что с вами?
– Они наблюдают за главной дорогой. Пусть все так и останется. Поехали. – Он прошел с ней через кухню, затем черным ходом они вышли во двор, а оттуда к воротам, где стоял «Шевроле». Сутулый седой африканец вышел из машины при их приближении и поклонился.
– Это Момар, – сказала Тесса. – Момар, это – мистер Гирланд. Он поможет отцу.
Черные глаза африканца подозрительно впились в лицо Гирланда, он что-то пробурчал себе под нос и забрался в машину.
Тесса уже готова была сесть, когда из темноты раздался хрипловатый голос:
– Эй, дружище, куда это ты направился? – из темноты к ним приближался Борг. – Это кто?.. Что все это значит?
– Где Шварц? – спросил Гирланд, подходя к Боргу.
– Он там, наблюдает за дорогой.
Гирланд, взяв Борга за руку, попытался оттеснить его от машины.
– Чего толкаешься? – обиженно запротестовал тот. – Ты мне нравишься, но я тебе не очень-то доверяю… Босс ведь сказал, чтобы мы работали вместе, а ты что-то затеваешь без нас! – Тут он заметил Тессу. – О, какая соблазнительная курочка!..
Гирланд отступил на полшага и внезапно обрушил свой кулак на челюсть Борга. Тот хрюкнул и растянулся на земле.
– Поехали быстрее! – Гирланд бросился к машине.
Тесса включила двигатель, и «Шевроле», неуклюже переваливаясь, двинулся по неровной дороге, вернее, по песчаной саванне, поросшей редким кустарником. Ничего не видя перед собой, Тесса хотела включить фары, но Гирланд остановил ее.
– Но я не вижу, куда ехать! – пожаловалась она. – Мы можем наскочить на куст или угодить в яму.
– Не угодим! – отрезал Гирланд. – Лучше медленнее, но без фар…
Снизив скорость и наклонясь вперед, Тесса пристально вглядывалась в темноту, стараясь вовремя объезжать попадавшиеся иногда кусты и деревья. После пятнадцати минут езды, полной нервного напряжения и тряски, они, наконец, почувствовали под колесами что-то более надежное, чем песок, – это уже была дорога.
– Молодчина! – сказал Гирланд. – Слава Богу, проехали и не наскочили на дерево. Теперь можно включить и фары.
– Кто был этот человек? Я его где-то видела…
– Его послал Дорн мне на помощь, но он нужен мне как дырка в голове. Прибавь скорость – время уходит…
Услышав шум мотора, Шварц, следивший за домом, выскочил на дорогу и увидел машину, исчезающую за высоким кустарником. Он уже поднял револьвер, но не решился выстрелить, сообразив, что это мог быть кто-нибудь из местных жителей.
«Но где же Борг?»
Тут он услышал невнятное бормотание и, повернувшись, заметил под деревьями распростертую человеческую фигуру. Подойдя ближе, нагнулся и увидел Борга, медленно приходящего в себя после удара Гирланда. Злобно выругавшись, Шварц яростно пнул того в бок ногой.
– Ну что, теленок, провели тебя? А ну, вставай!
– Он вдруг врезал мне по челюсти, – простонал Борг. – Я ничего не мог сделать!
Шварц еще раз пнул его в бок, и Борг, наконец, поднялся.
– Куда он поехал? – рычал Шварц, яростно тряся Борга.
– Не знаю… С ним какая-то девчонка. Они как раз собирались уехать, когда я подошел. Тут Гирланд и ударил меня…
– Что за девчонка?
– Я толком не разглядел, но, по-моему, курочка первый сорт! – Борг оживился.
– Ах ты дерьмо! Распустил слюни! – Шварц был вне себя. – Он поехал за Кейри, а нас обвел вокруг пальца, как сосунков! Надо же мне было связаться с таким идиотом!
Борг прислонился к дереву. Его тошнило, челюсть не переставала ныть.
Шварц повернулся и посмотрел на дом. Сквозь закрытые ставни пробивался свет.
– Там кто-то есть! – спохватился он. – Посмотри, кто там, – шепотом приказал он Боргу, но пока тот соображал, он уже сам скользнул как тень по саду и крадучись подошел к главному входу. Борг плелся за ним, держа в потной руке револьвер. Шварц мягко повернул ручку двери и втиснулся в проем. Пропустив Борга, он закрыл дверь. Из комнаты донесся голос:
– Дядя, мне не нравится, что они поехали одни. Я должен был ехать с ними.
– Я и так достаточно сделал для Кейри, – послышался хриплый голос. – Если бы я знал, какая развяжется вокруг этого кутерьма, я бы ни за что не стал ввязываться… Теперь приехала Тесса, пусть она сама этим занимается.
Шварц распахнул дверь и ворвался в комнату, направив на сидящих револьвер. Фонтец выронил изо рта сигарету, его жирное лицо сразу сникло и приняло зеленоватый оттенок. Гомец напрягся, его глаза скосились в сторону револьвера, лежащего на краю стола.
– Не двигаться! – рявкнул Шварц. – Возьми пушку, – приказал он Боргу, указывая на оружие. Тот подошел к столу, взял револьвер и сунул в карман.
– Вот так! – Шварц повернулся к Фонтецу. – Теперь поговорим… Кто эта девчонка, которая уехала с Гирландом?
Фонтец и Гомец молчали. Шварц поднял револьвер.
– Я скажу! – задыхаясь, пролепетал Фонтец. – Это дочь Кейри…
– Дочь Кейри? Она поехала с ним? Где Кейри?
– В саванне.
– Я знаю, что в саванне, жирный боров! – Шварц ударил Фонтеца рукояткой револьвера. – Где точно?
– Я покажу, – поспешно сказал Гомец, – оставьте дядю в покое. Я отвезу вас. Вам самим туда не добраться – это три часа езды по саванне.
Шварц и Борг обменялись взглядами, затем Шварц сказал:
– О'кей, поедешь с нами! – Он повернулся к Фонтецу. – А ты останешься здесь. Если хочешь увидеть парня в живых – не вздумай выкинуть какую-нибудь шутку.
Фонтец кивнул. Шварц толкнул Гомеца к двери.
– Пошли. У тебя есть машина?
– Да, есть, но мало бензина, – Гомец держался очень спокойно. – Сейчас его негде купить…
– Поедем в «Бьюике», – распорядился Шварц, поворачиваясь к Боргу. – Заводи машину.
Борг кивнул и вышел. Они подождали, пока он подгонит машину, затем вышли из дома и сели в нее.
– Куда ехать? – спросил Борг.
– Три километра по дороге, затем свернуть налево, – спокойно ответил Гомец, устраиваясь поудобнее.
Борг подозрительно уставился на него.
– Они поехали не по этой дороге.
– Нам надо ехать так. «Бьюик» – тяжелая машина, он может завязнуть в песках.
Шварц приставил револьвер к шее Гомеца.
– Не вздумай шутить, сукин сын, будешь с дыркой в голове!
Диорбель кончился, замелькали окраины.
– У поворота свернете налево, – сказал Гомец. – Держите скорость шестьдесят миль, иначе увязнем.
Борг чувствовал, что задние колеса время от времени как бы проскальзывают. Ночной воздух полыхал жаром, и руки Борга вспотели. Кругом раскинулась безбрежная равнина – лишь иногда промелькнет кустарник или одинокое дерево. Они ехали уже около часа, но характер местности не менялся.
Наконец Гомец сказал:
– Сейчас будем съезжать с дороги, будьте внимательны. Не меняйте скорость, чтобы не увязнуть. – Он наклонился вперед и уставился в темноту. – Здесь сверните, но скорость не меняйте.
Ворча, Борг свернул, направляя машину в сторону кустарника. Задние колеса начали слегка пробуксовывать. Вдруг лучи фар выхватили из темноты высокое дерево. Борг попытался подать назад, выжимая рычаг тормоза, но мотор вдруг захлебнулся, и машина встала. Борг выругался. Шварц открыл дверцу.
– Оставайтесь на месте, я подтолкну.
Все усилия Шварца ни к чему не привели. Колеса тяжелого «Бьюика» буксовали в песке. Гомец вышел и принялся помогать Шварцу толкать машину. Эффект был тот же.
– Надо набрать веток, – сказал Гомец, – и подложить под колеса, иначе ее не столкнешь.
Они со Шварцем начали выдергивать мелкий кустарник и складывать в кучу у автомобиля. Борг присоединился к ним. Поработав минут десять, Шварц выпрямился и осмотрелся: ни Борга, ни Гомеца.
– Эй, Борг! – позвал он.
Тот вышел из темноты, неся кучу веток.
– А где это рыло?!
– Он же работал с тобой…
– Нет, с тобой, дерьмо! – закричал Шварц.
Швырнув ветки, Борг бросился к дереву, где он в последний раз видел Гомеца.
– Эй, где ты! – закричал он. – Иди сюда!
– Он не мог далеко уйти, – хрипло пролаял Шварц и побежал в другую сторону. Песок проваливался у него под ногами, движения были замедленны. – Я раздавлю его, как гниду, когда поймаю!..
Борг, задыхаясь, бежал рядом. Вконец обессиленные, они остановились, с трудом переводя дыхание. Жар, поднимавшийся от раскаленного за день песка, обжигал их.
– Убежал! – ревел Шварц, сжимая кулаки. – Поехали обратно. Я разорву на части эту старую свинью!
Борг едва тащил ноги. Темнота пугала его. Они едва не наскочили на какое-то дерево, обошли его, влезли в кустарник и еле выбрались из него. Шварц пристально вглядывался в темноту.
– А где же машина? – спросил он.
– Должна быть где-то здесь, – промямлил Борг.
– Может, он вернулся и забрал ее? – предположил Шварц.
– Не может быть! – голос Борга дрогнул. – Мы бы услышали звук мотора!
Шварц изо всех сил боролся с ужасом, который стал одолевать его. Он подошел к дереву и сел, прислонившись к стволу.
– Подождем до рассвета, – бодрясь сказал он. – Когда рассветет, отыщем машину. Тогда мы вернемся, и я превращу в котлету этого жирного ублюдка!
Борг присоединился к нему.
Около трех часов утра поднялся сильный ветер. Он дул до шести утра, заметая следы, оставленные «Бьюиком».
Глава 11
Фары «Кадиллака» осветили стоящую у обочины машину. Возле нее возились два африканца в европейских костюмах. Один из них показался Малиху знакомым, и он приказал водителю остановиться. Африканец поспешно подошел к машине, и Малих узнал Самбу Дьена.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Малих.
Дьен с расширенными от испуга глазами рассказал Малиху о провале засады. Малих с трудом сдерживал рвущееся наружу бешенство.
– Давно они проехали?
– Пожалуй, около часа.
– Что представляют двое других?
Дьен описал Шварца и Борга.
– Если бы не эта парочка, все прошло бы гладко, – взмолился Дьен, боясь ярости Малиха. – Мы не виноваты, мы рассчитывали на него одного.
– Садитесь в машину, – глухо сказал Малих.
Дьен и Дауда, так звали второго, втиснулись на заднее сиденье.
– В Диорбель, и побыстрее! – распорядился Малих.
«Кадиллак» тронулся, а Малих сидел и раздумывал, что ему делать. Фонтец исчез. Павел доложил, что он не возвращался на виллу, и теперь они надеялись встретить его в Диорбеле. Что касается Гирланда, то Малих не сомневался, что тот уже поблизости от Кейри. А может, они уже встретились! Эти идиоты дали Гирланду возможность проскочить у себя между пальцами! Но Малих не терял надежды. Его люди – не менее тридцати человек – искали Кейри и были готовы к встрече с Гирландом. Даже если Гирланду и удастся добраться до Кейри, он вряд ли сможет вывезти его из пустыни.
Они достигли Диорбеля через десять минут после того, как Шварц, Борг и Гомец отправились в саванну. «Кадиллак» подрулил к небольшой вилле, стоявшей в стороне от дороги. Это был оперативный пост наблюдения. В сопровождении двух африканцев Малих подошел к главному входу и три раза постучал в дверь. Занавеска на окне слегка отодвинулась, и пара черных глаз осмотрела пришельцев. Дверь открылась, из дома вышел широкоплечий африканец, и Малих обменялся с ним рукопожатием.
– Бота здесь? – спросил Малих.
– Да.
Сделав знак Дьену и Дауде остаться в саду, он быстро прошел в комнату, где за столом сидел приземистый плотный мужчина лет сорока. Малих придвинул стул и сел к столу рядом с Ботой.
– Узел затягивается, – сказал Бота, глядя на разложенную перед ним карту. – Минут пять назад связной сообщил, что на одном из пунктов наблюдения заметили огни машины, движущейся по саванне в восточном направлении. Пункт расположен в двадцати километрах отсюда, на высоком баобабе.
– Это мог быть Гирланд, – быстро сказал Малих, глядя на карту. – Где заметили машину?
Бота показал пальцем, затем взял карандаш и поставил на карте маленькие крестики.
– Вот в этих местах я разместил наших людей… Машина движется в этом направлении, – он провел карандашом линию. – Как видите, по направлению движения машины наши расположены как бы полукругом. Поэтому где-то здесь, – карандаш начертил кружок на карте, – находится Кейри.
Малих некоторое время изучал карту, затем одобрительно кивнул головой и спросил:
– Хватит ли людей, чтобы завершить окружение?
– Пока нет, но завтра к утру должны подойти еще.
– Как только прибудет Павел, мы отправимся в саванну. Это будет заключительный этап. Ты тоже пойдешь с нами, Бота.
На столе Боты застрекотал маленький коротковолновый приемник. Бота надел наушники и стал записывать передачу. Малих, нахмурившись, ждал. Кончив записывать и сняв наушники, Бота сказал:
– Замечена еще одна машина, она движется в другом направлении – на юго-восток. Минут десять тому назад она прошла мимо наблюдательного пункта. Это старый «Бьюик». В нем три человека.
– Вот это уже точно Гирланд! – вскочил Малих. – Он украл машину Дьена.
– Но если это Гирланд, то кто же тогда едет на восток?
– Возможно, это везут продукты для Кейри…
– Что же тогда будем делать с Гирландом?
– Оставим его в покое! Если с ним нет проводника, он вскоре заблудится и избавит нас от лишних хлопот.
В этот момент открылась дверь и вошел Павел.
– Ты как раз вовремя, – заметил Малих. – Мы отправляемся в саванну.
– А как же Фонтец?
– Теперь он нам не нужен. Мы знаем с точностью до десяти километров, где находится Кейри. Утром мы его возьмем.
Все вышли и направились к легкому джипу – тяжелый «Кадиллак» был непригоден для движения по пескам.
Гирланд и Тесса уже три часа ехали по пескам. Марк не привык к такой езде, и, хотя он пристегнулся ремнями, его так сильно трясло и подбрасывало на ухабах, что все тело был в синяках. Несколько раз они увязали в песках, и тогда приходилось вместе с Момаром толкать машину. Влажный раскаленный воздух измотал их вконец. До места оставалось еще километров семьдесят – верный час езды.
– Меня беспокоят фары, – сказал Гирланд, обращаясь к Тессе. – Если люди Малиха неподалеку, как вы считаете, они могли засечь нас? Может быть, остановимся и подождем до рассвета? Тогда можно будет ехать без фар.
– Я не могу оставить отца одного ночью, – запротестовала Тесса.
– Лучше оставить его одного, чем навести охотников. А мы как раз это и делаем.
Тессе пришлось уступить.
– Я об этом не подумала… Действительно, с высокого дерева наблюдатель далеко видит в пустыне. Но до рассвета еще шесть часов. – Тесса взглянула на часы.
Гирланд вышел из машины и сел на песок.
– Ух, теперь можно прочистить горло.
Тесса что-то сказала Момару, и тот принес из машины термос и стаканы. Оставив их вдвоем, африканец отошел в сторону, сел на песок и тотчас же уснул. Тесса села возле Гирланда и налила в стаканы холодный апельсиновый сок.
– Жаль, что это не джин… – сказал Гирланд, отпивая прохладную душистую влагу. – Где ты научилась так здорово водить машину?
Она улыбнулась, польщенная неожиданным комплиментом.
– Я до восемнадцати лет жила в Диорбеле. Мы с Момаром часто ездили в саванну. Там-то я и постигла это искусство…
– А как ты оказалась в Париже?
– После войны отец поехал в Африку, и мы с матерью поселились в Диорбеле. Потом мы узнали, что он разведчик, а еще позже, что он перебежал к русским… Это был страшный удар для матери, и она вскоре умерла. А я поехала в Париж. Страшно бедствовала, сменила множество работ, продавала газеты. Затем пришло письмо от Энрико. Он сообщил, что отец убежал из России и захватил с собой очень ценные документы, которые хотел вручить Дорну. Я не знала, кто такой Дорн. Энрико писал, что Дорн может не поверить Кейри, и тогда отец просил меня связаться с одним человеком, с которым много лет назад он встречался и которому доверяет. Он назвал имя – Гирланд. Я нашла ваше имя в телефонном справочнике. Однажды поздно ночью я нарочно пошла за вами… Остальное вы знаете. – Она улыбнулась и после паузы добавила: – А теперь расскажите о себе, Марк.
– Нечего особенно рассказывать…
– Я хочу знать, как вы стали агентом. Вы женаты?
– Эта работа не совместима с супружескими обязанностями.
– Я же рассказала вам о себе, а вы не хотите!
Он рассмеялся.
– Все это чертовски скучно. Я – черная овца в своей семье. Моя мать француженка, а отец – известный американский адвокат. Я рано ушел из дома, так как хотел свободы и самостоятельности. Меня с детства манил Париж… Едва только мне исполнилось восемнадцать лет, я сел на грузовой пароход в Майами, где мы жили в большом респектабельном доме с огромной прислугой, и отправился в Париж. Там я начал писать, подражая Хемингуэю, но ничего не получилось… Я голодал. Вскоре умер отец, и я оказался обладателем трехсот тысяч долларов, которые промотал за два года, после чего опять впал в бедность. Тогда-то появился Гарри Росленд и предложил работу. Это было шесть лет назад… Вот и все! – он растянулся на песке. – Давай-ка поспим, завтра будет трудный день…
Он закрыл глаза, но сон не приходил. Он думал о Борге и Шварце, о Малихе и Джанин. Последняя его мысль была о Кейри. Он вспомнил слова Тессы: «Отец сказал, что вы единственный человек Дорна, которому он может довериться», – и уснул.
Когда Гирланд проснулся, уже забрезжил рассвет и поднявшийся ветер начал заносить их песком. Тесса, свернувшись калачиком, спала рядом. Он мягко дотронулся до нее.
– Пока двигаться.
Она взглянула на часы: было немногим больше четырех. Тесса потянулась, зевнула и поднялась, стряхивая песок.
Момар встал раньше и уже варил кофе. Он принес две дымящиеся чашки, и они с наслаждением выпили ароматный напиток. Закурив сигарету, Гирланд решил, что Тесса, несмотря на усталость и почти бессонную ночь, очень привлекательна…
Вскоре машина снова запрыгала по ухабам и корням, углубляясь все дальше и дальше в заросли.
Через несколько километров они увидели вдали большую деревню, окруженную оградой из бамбука и соломы. Пожилой африканец в синем безразличным взглядом проводил проехавший автомобиль.
– И часто тебе приходится ездить по такой дороге? – спросил Гирланд.
– Нет. С тех пор как я приехала, я была в Диорбеле только два раза: ездила за продуктами и другими необходимыми вещами.
Они проехали еще около пятидесяти километров и еще четыре раза увязали в песке. Солнце стояло высоко, и возня с машиной измотала их вконец. Гирланд был благодарен Тессе за ее предусмотрительность – два больших термоса с соком, без преувеличения, спасли их от мучительной жажды.
– Осталось пять километров, – неожиданно сказала Тесса, объезжая очередные заросли. Вскоре замелькали бамбуковые и тростниковые хижины.
– Приехали! – Тесса устало прикрыла глаза и тут же встрепенулась. – Спрячем машину под тем большим стогом сена… А это дом Момара.
Машина подъехала к жалкой лачуге, и из ворот вышли три улыбающихся африканца, окруженные стайкой курчавых ребятишек. Тесса всем пожала руки. Гирланд, улыбаясь, последовал ее примеру. Момар дал распоряжение разгрузить машину и замаскировать ее сеном.
Гирланд пошел за Тессой. Слева от них на открытом месте стояли две хижины. Вокруг них валялись ржавые консервные банки и другой мусор. Справа, немного в стороне, стояла хижина побольше. Из меньшего жилища показались две молоденькие африканки и, хихикая, убежали куда-то. Гирланд, устроившись в тени, наблюдал, как Тесса подошла к большой хижине и скрылась в ней. Через некоторое время она вышла и махнула ему рукой. Он встал, чувствуя растущее волнение. Подходила долгожданная минута встречи с Робертом Кейри!
– Входите, – сказала Тесса, – он ждет вас.
Прошла минута, прежде чем глаза его освоились с полумраком хижины. При свете, проникающем только через соломенную крышу, он увидел человека, сидевшего на низком сооружении типа носилок – очевидно, оно служило кроватью. Перед ним вместо стола стоял перевернутый сундук. Гирланд замер, пристально вглядываясь в этого человека. На Кейри была залатанная тропическая рубашка, слишком просторная для этого исхудавшего, костлявого тела, и грязные брюки цвета хаки. Мертвенно-зеленоватая кожа лица казалась прозрачной. Заострившийся крючковатый нос цвета слоновой кости был слишком велик для этого мертвого лица. И только угольки лихорадочно блестевших, ввалившихся глаз, не желавших сдаваться, свидетельствовали, что жизнь еще теплится в этом теле.
Эта тень была Роберт Генри Кейри.
Гирланд вспомнил фотографию, которую Роза показывала ему в Париже. Что стало с человеком за такое короткое время!
– Гирланд?.. – голос прозвучал низко и хрипло.
– Да, – Марк быстро подошел и протянул руку. – Я спешил изо всех сил.
Костлявые пальцы на какой-то миг задержались на его руке и тут же беспомощно скользнули на колени.
– Спасибо… Садитесь…
Гирланд огляделся и нашел маленький деревянный стул.
– Я думал, приедет Росленд… – сказал Кейри, и лихорадочный блеск в его глазах усилился.
– Росленда убили, и вместо него приехал я.
– Мы все там будем… Как это случилось?
Гирланду не хотелось упоминать имя Радница, и он быстро сказал:
– Его нашли в квартире задушенным. Никто так ничего и не узнал.
– Мне он нравился… Хотя и не семи пядей во лбу, но в нем было что-то располагающее. Росленд считал вас лучшим агентом. Когда я вас впервые встретил, я почему-то решил, что вам можно доверять. Я верю в первое впечатление. Как Дорн отреагировал, когда Роза рассказала ему обо мне?
– Он сразу же направил меня сюда для встречи с вами.
– Она очень умна и проницательна для африканки… Должно быть, Дорн хорошо заплатил ей, иначе она бы ничего не сказала. Она вернулась с вами?
– Мы собирались отправиться вместе, но ее убили в аэропорту…
Кейри наклонил голову и посмотрел на свои высохшие руки.
– Сначала Росленд, затем Роза, – наконец сказал он. – Это рука Радница. Как вам удалось избежать его когтей? – Гирланд напрягся. – Это его рук дело, даже русские не сделали бы этого… Дорн знает о Раднице.
– Еще пару недель назад я сам ничего о нем не слыхал. Я узнал о нем от Росленда, причем в самых общих чертах.
– Что же Росленд говорил о нем?
– Он сказал, что Радниц тоже охотится за вами. Мы ехали в машине, я был за рулем и не очень вникал в разговор… – Гирланд проклинал себя: до каких же пор он будет лгать этому человеку, которого он с каждой минутой уважает все больше. – Почему Радниц ищет вас?
– У меня с ним были дела… Примерно такие же отношения, как между Фаустом и Мефистофелем… Радниц никому никогда не доверял. Он боится, что я буду его шантажировать. Я вам кое-что расскажу, чтобы вы были в курсе.
Пять лет назад я был одним из лучших американских агентов… Кое-кому в высших сферах пришла в голову мысль, чтобы я перебежал к русским и выведал их секреты, а затем снова вернулся к американцам, захватив при этом как можно больше секретных документов… Все верили в мою удачу, за исключением меня самого. И тем не менее, я дал себя убедить. Каким-то образом Радницу удалось узнать об этом плане. Ему всегда без труда удается проникнуть в государственные и промышленные секреты.
Накануне моего бегства Радниц пришел ко мне. Он хотел, чтобы я нашел доступ к секретным материалам по делу Генриха Кунцли, которые хранились в архиве органов государственной безопасности России. Он предложил мне три миллиона в обмен на эти документы. Я соблазнился такой огромной суммой и не видел причины, по которой я должен был ему отказать. В качестве залога он положил на мой счет в банке значительную сумму, остальное должен был вручить мне тогда, когда я отдам эти документы. Я ухлопал четыре года, прежде чем мне удалось добраться до них. Но когда я все-таки получил доступ к ним, я понял, с каким человеком заключил сделку. Я выяснил, что Радниц и Кунцли – одно и то же лицо… Это были контракты, заключенные с немецкими и японскими нацистами о производстве мыла, химического удобрения и пороха. С первого взгляда все вполне безобидно: обычная коммерческая сделка. Но какое сырье обязались поставлять для заводов Кунцли-Радница нацисты! Это были кости, волосы и жир миллионов людей, замученных в лагерях. Радниц составил себе состояние, превращая в деньги горы трупов – евреев, чехов, русских, поляков и многих других жертв нацизма. Русским удалось добыть эти контракты, и они держали их в секрете до поры до времени… Радниц стоит у колыбели многих политических авантюр. События во Вьетнаме, мятеж в Конго, оружие для венгров, восставших в 1956 году, – этот список можно продолжить. Оружие всегда шло через Радница. Все это у меня в микрофильмах, которые я отснял, когда бежал из Москвы. Оригиналы я оставил там. Я хочу, чтобы все это попало к Дорну. Это будет конец Радница, вам понятно?
У Гирланда пересохло во рту от волнения, холодный пот заливал глаза, он был совершенно подавлен. Если это правда – а Кейри, несомненно, говорил правду, – то он, Гирланд, не может принять деньги от Радница.
Читать бесплатно другие книги:
