Потерянный рай Ливадный Андрей

– У тебя еще будет трое суток на орбите, пока мы смонтируем гиперсферный маяк.

– Ты прав. Это уже лучше, чем ничего. – Она подняла бокал и хотела что-то добавить, но слова застряли в горле…

На панели связи беззвучно вспух рубиновый сигнал общей тревоги…

Сухо щелкнули динамики интеркома, затем в них раздался скрежет и глухой удар…

– Дьявол… – это был искаженный ужасом голос Игоря. – Нет!!!

Пальцы Геи невольно разжались, и дорогой бокал со звоном разлетелся хрустальным крошевом.

Оцепенение длилось не больше секунды.

– В рубку! – крикнул Джон.

В пустоте радиального коридора висел тот же раздирающий барабанные перепонки скрежет, словно какой-то механизм в агонии скреб поврежденными сервоприводами…

И вдруг все смолкло.

Смерть пришла на корабль и стала его хозяйкой…

Влетев в тоннель третьего яруса, Джон бросился к переходу.

В противоположном конце коридора распахнулась дверь каюты, и на пороге показался капитан. Грозз был растрепан, одежда висела на нем мешковатыми складками, и, судя по неуверенным движениям, он был пьян! На правом плече капитана громоздилось странное сооружение из нескольких металлопластиковых полос.

Он сделал неуверенный шаг, цепляясь рукой за стену коридора, неловко развернулся и, потеряв ориентацию, загородил проход, заставив Джона остановиться.

– Митчел!.. – воскликнул он, наконец заметив пилота. – Что, Фрайг возьми, происходит?!

Нет, он не был пьян, но тем не менее едва держался на ногах. Забыв о субординации, Джон оттолкнул его к стене.

– В рубку! – на ходу крикнул он, подразумевая, что интерком на общую сеть мог быть включен только оттуда.

На контрольной площадке Митчел столкнулся с Доном. Навигатор находился в полной прострации и никак не мог попасть пропуском в щель считывающего устройства.

Джон оттолкнул его, мысленно проклиная маниакальную подозрительность Грозза, который насовал автоматику защиты в каждую дверь.

В ходовой рубке на всех терминалах зловеще пылали сигналы общей тревоги. Тело Игоря безвольно оползло в кресле.

Его лицо напоминало лист бумаги. Одна рука бессильно повисла, другую свело судорогой на панели интеркома.

Оставив его заботам Дона, Джон бросился к боевым системам «Пса».

Ему хватило одного взгляда на рисунок контрольных огней, чтобы понять: непосредственной угрозы кораблю нет и, наверное, не было… И тем не менее руки сами нашли нужные сенсоры, в то время как глаза беспокойно обшаривали красно-коричневую стену джунглей, безмолвно застывших на обзорных экранах рубки.

Недра «Звездного Пса» вторично разодрал надсадный рев. Одна за другой включались системы безопасности. Обозначив свой контур, слабым сиянием вспыхнул купол силового поля, в обшивке корабля открылись порты лазерных орудий, и главный монитор подернулся тонкой координатной сеткой автоматической наводки.

В рубку вбежала Гея, следом за ней появился капитан. Стальные полосы исчезли с его плеча, он был растрепан, но двигался уверенно.

Глаза Грозза источали безумие. Он наверняка только что принял сильный нейтрализатор.

Шагнув к своему терминалу, он мельком взглянул на Джона и, считав показания приборов, рявкнул на оцепеневшего навигатора:

– Свяжись с «Дельтой», болван!

Дона передернуло.

Грозз отвернулся, склонившись над Игорем.

Тот был без сознания. Гея уже сделала укол, снявший судорогу, и рука кибернетика со стуком сорвалась с панели интеркома.

– Что с ним? – спросил капитан.

– Шок. Я вызвала реанимационную камеру.

– Опасно?

– Не знаю, – покачала головой Гея. – Должно быть, он увидел что-то такое… – Ее передернуло, и бледность, за которой угадывался панический страх, стерла краски с лица биолога.

– Джон, твои предположения? – резко спросил Грозз.

– Я согласен с Геей. Игорь увидел нечто, повергшее его в шок. Но приборы контроля молчат. Значит, сигнал исходил либо от «Дельты», либо от разведчиков…

– … «Дельта», ответь «Псу», «Дельта», срочно ответьте… – монотонно повторял навигатор. – Ничего не выходит, капитан… Он молчит.

– Вызывай еще!

В рубку вкатилась прозрачная сфера реанимационной камеры. Бессознательное тело Игоря поместили внутрь.

Гея взглянула на ожившие приборы и, ничего не сказав, совершила ряд переключений. Три микроинъектора выстрелили в обнаженную шею кибернетика, заставив его тело конвульсивно дернуться.

– Как он? – в голосе капитана неожиданно для всех прозвучала тревога.

– Плохо. – Гея едва сдерживала слезы. – Шок может перейти в кому. Отойдите, капитан, дорога каждая секунда.

Грозз молча посторонился.

В этот момент Дон, уже отчаявшийся добиться результата, наконец получил сигнал ответного вызова.

– Он жив!

На экране дальней связи возникло скуластое лицо Зори-Магира.

– Что кричишь? – с акцентом спросил он.

– Пусти-ка меня, – капитан занял место Дона. – Инвар, слушай внимательно. У нас неприятности. Срочно возвращайся на корабль. Аппаратуру оставь на берегу. Держись максимальной высоты. Жду тебя, – он взглянул на хронометр, – через двадцать минут. Все.

Пока он разговаривал с Магиром, Джон изучал приборы дистанционного контроля.

– Третий разведчик не отвечает на позывные, – доложил он. – Связь оборвалась шесть минут назад. Это он транслировал сигнал тревоги. Компьютер зафиксировал срабатывание «ААК»1