Земли Хайтаны Каменистый Артем
– Отец Николай, – поправил Добрыня.
– Для кого отец, а для меня дядя, – не согласилась девушка. – Ой! Неужели у почтальона известия о моих родных!
– Посмотрим, – заявил Добрыня, шагнув в воду. – И не голоси так радостно: помирает он.
– Ой!.. Мне не сказали. Я не знала…
– Теперь знаешь.
Гарик с Вадимом обменявшись зловещими взглядами, направились следом. Оба считали, что вождь заподозрил неладное, раз решил самолично взглянуть на умирающего почтальона. Его поведение их удивило: вместо того чтобы позвать вооруженных мужчин, он пошел в одиночку. Даже берег к этому моменту опустел – все бросились в поселок, откуда доносился зычный голос Сергея, зачитывающего списки.
Однако опасения бандитов были беспочвенны – Добрыня ничего плохого не заподозрил. Да, его насторожили некоторые противоречия в рассказе гостей, но на своем острове вождь чувствовал себя уверенно, не ожидая подвоха. Кроме того, свою роль сыграло то, что это были первые гости островитян за две недели. Им попросту надоело быть отрезанными от мира, и прибытие лодки вызвало бурю эмоций. Ее не избежал и Добрыня.
Великан прилично обогнал парочку бандитов, завис над краем лодки, с удивлением разглядывая содержимое. Всю кормовую часть суденышка покрывала лысоватая оленья шкура, разглядеть, что под ней спрятано, было невозможно. Склонившись еще ниже, он потянул край на себя и опешил, уставившись на ухмыляющееся лицо Рога. В свое время этот молодой мужчина доставил ему немало хлопот, став зачинщиком нескольких драк. Кроме того, лишь нападение хайтов остановило разбирательство о попытке изнасилования. К сожалению, этот мерзавец ухитрился сбежать во время осады, прихватив с собой группу дезертиров, сколотив из них разбойничью шайку, бедокурящую на левобережье. Встретить его здесь вождь не ожидал.
– Привет, Добрыня! – насмешливо произнес Рог. – Что? Удивлен?
Шкура отлетела в сторону, вскочив, Антон ухватил Аню за руки, потащил на себя. Девушка, опешив от неожиданности, не оказала ни малейшего сопротивления, лишь вскрикнула, падая в лодку. Рог пырнул Добрыню ножом, но неудачно: вождь успел отшатнуться, лезвие лишь полоснуло по боку.
Взревев, здоровяк отступил на шаг, выхватывая топор. Но Рог не полез в рукопашную, зловеще усмехнулся, поднял взведенный арбалет. Добрыня не был самоубийцей и, понимая, что от смерти его отделяет один миг, проворно бросился в воду, стремясь под нависающий борт. Здесь его и настигла дубинка подкравшегося Гарика. Но удар не смог проломить могучий череп – вождя лишь оглушило, и он погрузился полностью, наглотавшись обжигающе-ледяной воды.
В этот момент на берегу показался священник. С ходу оценив ситуацию, он шустро сунул в рот пару пальцев, издал залихватский свист, после чего зычно заорал:
– Тревога! Добрыню убивают! Все сюда!
Рог, собиравшийся добить вождя из арбалета, выругался, почти не целясь, выстрелил в священника, но промахнулся. Тот не остался в долгу: подхватил камень, швырнул в противников с куда большим успехом – Вадим заорал, хватаясь за ушибленный локоть.
– Уходим! – завопил Рог, бросив попытки добить Добрыню.
Головорезов не надо было звать дважды: оттолкнув лодку от берега, они перевалились через борт, тут же схватившись за весла. Маскироваться резона не было, и Рог принялся им помогать. Лишь Антон не участвовал в гребле: он связывал ожесточенно отбивающуюся Аню. Та брыкалась отчаянно, пуская в ход ногти и зубы, однажды едва не ухитрилась прыгнуть в воду. Парень старался вести себя с ней бережнее, но вот она это стремление нисколечко не ценила.
Рог, устав наблюдать за этим поединком, коротко ткнул ее веслом в живот. Аня сложилась вдвое, хватая ртом воздух, из глаз брызнули слезы. Антон гневно вскрикнул, уставившись на вожака. Но тот лишь усмехнулся и покачал головой:
– Добрый ты больно… Антоша. Сразу бы стукнул пару раз и успокоил моментально. А теперь радуйся, что эта кошка только щеки тебе расписала, до глаз не добралась. И вообще, где твое спасибо? Я сказал, что она будет твоя, и я это сделал.
С тревогой обернувшись через плечо, он довольно осклабился – берег быстро удалялся. Даже если островитяне решатся их преследовать в сумерках, быстро не получится. Похитители идеально подгадали время и место: затоны с лодками располагались на противоположной стороне острова, сразу их не доставить.
К тому времени когда из поселка подоспели лучники, стрелять было бесполезно – бандиты ушли на пару сотен метров. Добрыня, зажимая ладонью кровоточащую рану, бессильно смотрел им вслед, понимая, что организовать немедленную погоню не удастся. Как ни странно, больше всего он сейчас волновался за безопасность похитителей – если лодку разобьют льдины, Аня неминуемо утонет. Весенняя река не место для девушки, тут не спастись даже сильному мужчине.
А еще он с ужасом думал, что же скажет Олегу.
Олег удивился, рассмотрев, что лодки встречает столь огромная толпа людей. Странно, что в сумерках они вообще смогли заметить их приближение, и вдвойне странно, что устроили столь пышную встречу. Не зная правды, он предположил, что народ радуется успешному прибытию экспедиции в охотничий лагерь.
Впрочем, его не слишком тянуло размышлять о поведении островитян. Рана, садистски обработанная коновалом Мишей, разболелась просто немилосердно – каждый удар сердца отзывался в ней мучительной вспышкой. Он никогда не страдал от плохих зубов, но сейчас прекрасно понимал, что чувствуют люди в такой ситуации. Сейчас ему все было безразлично – хотелось просто добраться до своего домика и рухнуть на постель, не обращая внимания на причитания жены. Он знал, что, плача и осыпая его упреками, Аня стянет с него всю одежду, размотает варварскую повязку из кожаных ремней и сердцевины камышей, наложит новую, мягкую. При этом натрет целебной мазью, утихомиривая боль… Боль и сама начала стихать при таких мыслях.
Несмотря на то что каждую лодку утяжеляло полтора центнера мяса, обратная дорога прошла почти без происшествий – гребцы приспособились к опасному плаванию. Один раз из-за нерасторопности Олега, замешкавшегося с шестом, корму зажало. Поврежденная лодка быстро наполнялась водой, ее приходилось вычерпывать во времена затишья. Но других неприятностей не было, так что отделались незначительной поломкой суденышка, что можно исправить за пару часов.
Ступив на берег, Олег не обратил внимания на странные взгляды толпы, встретившей его на удивление молчаливо. Сейчас он не думал ни о чем, кроме раны. Возможно, задет какой-то нерв, иначе откуда такая дикая боль? В воротах пришлось остановиться – путь преградил Добрыня. Вождь, стеснительно морщась, попытался что-то сказать, но Олег его перебил:
– Потом… Все потом… Я ранен… Неопасно, но надо быстро повязку сменить, эту только законченный мазохист сможет терпеть, да и то не больше трех минут. Сейчас Анька быстро поменяет… Да и лекаря неплохо позвать, мне у охотников рану веревками зашили. Это без шуток…
– Постой! – Вождь придержал парня за руку. – Нет твоей Ани.
– Она что, до сих пор на вышке? – не понял Олег. – Ее сменить давно должны!
– Нет ее, – повторил Добрыня. – Недавно… В общем, похитили ее…
– Как – похитили? – Олег все еще ничего не понимал: сознание, затуманенное болью, отказывалось воспринимать страшную реальность.
– Да только что… Почти… Антона Берцева помнишь, наверное? Он с тобой вроде сюда пришел, а потом слинял во время нападения хайтов. Тогда еще за Аней увивался… как ты в плавание подался, ни на шаг от нее не отставал. Вот он и похитил…
– Как? – еле слышно произнес Олег, хватаясь за створку ворот: до него начала доходить истина, вызвав приступ головокружения.
– Очень просто… Как дураков нас сделали, целый спектакль разыграли. С ним еще Ванька Рогов был, тоже должен его помнить, и пара каких-то ублюдков. В общем, кинули Аню в лодку и драпанули.
– Кого послал в погоню? – почти спокойно произнес Олег.
– Никого. – Добрыня виновато опустил глаза.
– Как?!!
– А что мне оставалось делать? Наших лодок на восточном берегу не было, пока притащим, пройдет не меньше получаса. А уже смеркается. Да и лодки… Лучшие ты забрал, а остальные сущие гробы или большие слишком – на них не пойдешь. Нет, никак не догнать… Но ты не переживай: я уже приказал готовить отряд, утром попробуют добраться до левого берега. Льда поменьше стало, раз эти сволочи прорвались, то и наши ребята дойдут. Там в лесу снег лежит, следы не спрячут. Догонят их, не сомневайся.
Олег кивнул, четко произнес:
– Одна лодка повреждена, но вторая в порядке. Мне надо парочку крепких ребят – мои слишком устали. И лодку необходимо перенести на руках – идти на ней в обход острова слишком долго.
– Никто никуда не пойдет! – решительно произнес Добрыня. – Я сказал – утром, значит, утром!
– Ты не можешь мне приказывать! – Олег в ярости схватился за рукоять меча.
Вождь вздохнул, устало произнес:
– Можешь меня убить, дело нехитрое. Покуда я жив, никого в потемках на реку не выпущу. Ничего хорошего не выйдет: даже если по темноте удастся ее преодолеть, все равно на другом берегу придется ждать утра, после чего начать его прочесывать в поисках места, где они высадились. Нет, сказал – не пущу, значит, не пущу. Так что убивай.
Олег посмотрел в непреклонные глаза вождя, скрипнул зубами, в ярости стукнул кулаком по воротам. Удар вызвал в плече столь жуткую вспышку боли, что он, не сдержавшись, простонал. Добрыня покачал головой:
– А тебя и засветло никуда не пущу! С такой раной дома посидишь. И даже не спорь: так будет лучше. Сейчас… сейчас тебя лекарь подлатает, даст хороших порошков. И уснешь ты как миленький. Успокойся, без тебя разберутся… У нас хороший лекарь, не зря ты его по осени из южных краев привез, ой не зря! Он тебя…
Но Олег уже не слушал; резко развернувшись, он направился к дому. В голове его царил дикий сумбур, но из хаоса противоречивых мыслей постепенно вырисовывался план дальнейших действий.
В доме было непривычно тихо и как-то неуютно, будто он лишился чего-то неуловимого, того, что было главной частью его души. Осиротел. Даже свеча, казалось, едва чадила, будто вот-вот собиралась погаснуть. Олег мог бы обойтись и без нее, но не стал экономить воск. Кроме того, этим тусклым светом он пытался обмануть самого себя, представляя, будто Аня где-то рядом и сейчас войдет с тарелками в руках, как всегда споткнувшись о порог.
Впрочем, тарелку ему принесли – она сиротливо ютилась на краю стола. Содержимое давно остыло, к нему никто не притронулся. Ужин принес Добрыня, посидел немного, наблюдая, как лекарь обрабатывает рану, пытался поговорить, но, не добившись ответа, ушел. Судя по всему, решил, что товарищу сейчас нужно побыть одному.
Дождавшись, когда за лекарем закроется дверь, Олег начал действовать.
Он рвался как можно быстрее покинуть поселок, но справедливо полагал, что сделать это сейчас будет затруднительно – наверняка его кто-нибудь заметит. Однако жизнь в пасторальных условиях без электричества и сопутствующих ему развлечений имеет свои плюсы – никто не сидит у телевизоров до полуночи. Два-три часа, и остров угомонится – вот тогда и можно будет приступить к главной части своего плана.
Собирая скудные пожитки, Олег каким-то краем рассудка прекрасно понимал, что поступает глупо. Но также понимал и то, что иначе не может, а значит, все идет как надо – своим чередом. Жаль, что с Добрыней не удалось найти сейчас общий язык, но уговаривать его Олег не собирался. Непреклонный вождь быстро заподозрит неладное и приставит к обезумевшему парню наблюдателей, дабы уберечь его от опрометчивых поступков. Здоровяка удалось обмануть апатичным, ко всему безразличным видом. Он решил, что Олег сильно страдает от раны, так что ждать от него неприятностей не придется. Добрыня и сам мучился от последствий удара ножом и поневоле переносил свое состояние на раненого соратника.
Но Олегу было плевать на свою рану. Нет, он понимал, что она может помешать ему при выполнении замысла, но с этим придется смириться. Лекарь обезболил ее своими мазями, поменял варварские нитки Михаила на свои, более прогрессивные – недавнее изобретение медицины южных стран. Их изготовляли из внутренностей местных животных – такие швы не надо с мукой извлекать из раны: они рассасываются сами. Хорошая матерчатая повязка надежно фиксировала компресс из прессованных листьев бхилы, обладающих сильными противовоспалительными свойствами. Если все будет нормально, ее можно не снимать дня два или три. Целебная трава помогает почти всегда и не требует частой замены.
Олег не знал, сколько времени займет погоня, и на всякий случай готовился основательно. В рюкзак уложил запасную одежду, причем не забыл и про Аню – прихватил и ее вещи. Еды у него не было, но пластиковая бутылка с водой не помешает, как и чайник с запасом местного кофейного напитка. Тонкое одеяло, прихваченное в прошлом году с места авиакатастрофы, кольчуга с поспешно залатанной дырой на плече, шлем. Эту легкую броню можно будет нацепить уже на берегу, после переправы, не хотелось бы в тяжелом железе оказаться за бортом, если лодку разобьют льдины.
Закончив с рюкзаком, Олег занялся оружием. Недоделанный щит остался в кузне, но его он брать не станет в любом случае – слишком громоздкий. Не стоит себя загружать во время погони. Меч рессорной стали взял без раздумий, также прихватил охотничий нож. Поколебавшись, снял со стены бронзовый топорик, некогда отобранный у ваксов. Оружие хорошее и легкое– такой груз не обременит, а вот пригодиться может во многих случаях. Напоследок прихватил лук с колчаном стрел. Экипировку закончил плащом из шкуры волка, месяц назад подаренным Максом. В сочетании с одеялом он не позволит ему замерзнуть в весеннем лесу и, кроме того, неплохо защищает от слабого оружия.
Несмотря на нетерпение, Олег не спешил – тщательно проверил каждую деталь снаряжения и оружия. Если что-то выйдет из строя, ремонтировать будет некогда. Вспомнив про ужин, опустошил тарелку – аппетита, мягко говоря, не было, однако кто знает, когда удастся поесть в следующий раз. Жаль, что еды в доме нет, – Олег смог захватить только мешочек соли и флакон с острым южным перцем.
Сборы и осмотр вещей помогли убить время. Поняв, что поселок погрузился в сон, Олег встал, попытался нацепить рюкзак. Но тут его ждала неожиданная проблема – лямка вызвала вспышку жуткой боли в правом плече. Да, терпеть боль можно, но не слишком долго, а ведь придется страдать на каждом шагу.
Неприятное открытие.
Впрочем, Олег быстро нашел выход из положения: стянул лямки вместе и взвалил рюкзак на левое плечо. Да, не слишком удобный способ переноски груза, но тяжесть невелика, как-нибудь приспособится. Задув свечу, он, приподнимая створку во избежание скрипа, медленно приоткрыл дверь, выскользнул на темную улицу. Лестница на стену располагалась в нескольких шагах от крыльца, и, так как ночь была безлунная, Олег смог вскарабкаться наверх не замеченным часовыми. На весь поселок их было всего семь человек, причем трое сидели в башне, почти не высовывая нос. Так что при желании покинуть крепость можно было без особых хлопот.
Уже на стене Олег по стуку шагов определил, что часовой как раз направляется в сторону ворот. Тем лучше – обратно он пойдет не ранее чем через пару минут, а скорее даже больше – стражи не любили суетиться. Сняв с пояса прихваченную веревку, быстро закрепил петлю за наточенное бревно, перевалился через стену. От нагрузки в ране вспыхнула дикая боль, сдерживая стон, Олег заскрипел зубами и медленно, стараясь не издать ни звука, спустился вниз.
Только здесь он понял, что не сможет снять веревку без помощи сверху. Обидно, он хотел прихватить ее с собой, да и часовой может заметить петлю при обходе. Ладно, с этим придется смириться. Олег крадучись отошел от стены и, лишь достигнув кромки воды, подступившей угрожающе близко, двинулся дальше не таясь– в такой тьме со стен его не разглядеть.
Добравшись до нужной заводи, он выругался и недоуменно осмотрел единственную оставшуюся здесь лодку. Так и есть, эта посудина как раз повреждена в сегодняшнем плавании. А где же тогда вторая, уцелевшая? Поодаль темнели суденышки рыбаков, но в одиночку с ними не совладать – обязательно столкнешься с льдиной.
Куда же пропала вторая лодка?
Несмотря на темноту и сознание, затуманенное обезболивающими порошками, Олег не потерял реакцию и, заметив краем глаза движение в кустах, поспешно развернулся, выхватывая меч. Честный человек не станет бродить среди ночи вне стен.
– Не бойся, это я, – шепнул из темноты женский голос.
– Рита? Ты? Что ты здесь делаешь? – изумился Олег.
Амазонка выбралась из укрытия, поежилась:
– Тебя жду. Ох и замерзла я! Думала, ты уже не придешь.
– А с чего ты решила, что я приду?
– А куда ты денешься? – хмыкнула девушка. – Это Добрыню ты смог обмануть своим видом, но я-то тебя знаю. Как прошел из ворот мимо меня, одного взгляда хватило, чтобы все понять.
– Я тебя тогда даже не заметил, – признался Олег.
– Ничего удивительного. Жаль, что так с Аней получилось. Я так понимаю, ты всерьез намерен отправиться за ней в одиночку?
– Да, – решительно произнес парень.
– Одного я тебя не отпущу.
– Вот тебя я точно с собой не возьму. Даже не заикайся.
Рита покачала головой:
– Твой мужской шовинизм мне хорошо знаком, так что не волнуйся, я и не мечтала о подобном. Но без помощников тебе не обойтись. Ты ранен, вряд ли управишься с лодкой. А там, на берегу, если все получится… Их четверо, сам должен понимать, что шансы невелики.
– Ничего, разберусь. Вот только лодка пропала.
– Она не пропала. Это я позаботилась о том, чтобы ее перетащили на восточный берег. Оттуда намного меньше плыть, да и остров огибать не придется.
– Вот как? Спасибо… А кто же лодку перетащил?
– Пойдем, сам увидишь.
Ответ нашелся на восточном берегу острова: лодка лежала на берегу, рядом с ней застыли четыре неподвижные фигуры. Подойдя ближе, Олег опознал в них четверых арков, присоединившихся к землянам во время прошлогоднего плавания. Выглядели они ходячими арсеналами, явно изготовившись к бою. Завидев среди них предводителя – Эрона, Олег благодарно кивнул:
– Спасибо, что помогли с лодкой. Теперь вам надо незаметно вернуться в поселок, иначе Добрыня разнос устроит, если выяснит, что вы мне помогали.
Гладиатор отрицательно качнул головой:
– Мы пойдем с тобой. Одному тебе не справиться.
– Нет. Спасибо, конечно, но это моя проблема. Кроме того, утром Добрыня снарядит нормальную поисковую партию. Я просто надеюсь к тому времени найти следы или самих ублюдков. Так что вы спокойно можете присоединиться к погоне поутру.
– Олег, мы пойдем с тобой. Добрыня нам не указ. Я и все остальные арки присоединились к тебе, а не к Добрыне, ведь именно ты нам помог, теперь настала возможность помочь тебе. Одно твое слово – и мы позовем остальных. В эту лодку все не поместятся, но можно воспользоваться другими. Они не очень приспособлены для плавания в такой опасной воде, но нам не привыкать рисковать своей жизнью.
– Эрон, вы мне ничего не должны, я уже устал это говорить.
– Хорошо, – согласился арк, – не должны. Но мы друзья, ты сам говорил, а раз друзья, то отправлюсь с тобой.
– Спасибо, но все же я пойду один.
– Не пойдешь, – решительно заявила Рита. – Мы просто тебя не пустим. Или ты берешь арков, или я сейчас подниму шум и не дам тебе сесть в лодку. Набегут люди из поселка, и твоя затея провалится.
Олег понял, что девушка не шутит. Кроме того, он сам сознавал, что толку от него одного не будет – весь план насквозь безумен, продиктован страхом за свою похищенную жену. Нет, придется согласиться.
– Ладно. Но со мной пойдут только двое арков. Это последнее слово, на большее я не соглашусь. Вы слишком ценные бойцы, не стоит так ослаблять поселок. Эрон, сам выбери, кто пойдет со мной.
Воин думал недолго, уверенно указал пальцем на рослого гладиатора:
– Монгу. Он хороший воин и очень вынослив. Ты не пожалеешь, что взял его.
– Хорошо. А кто второй?
– Вторым пойду я.
– Не лучше ли тебе остаться в поселке? Эрон, ты не настолько молод, а нам предстоит трудное дело.
– Я на пике своей силы и ничем не уступаю по выносливости юношам. Ты не пожалеешь, что взял меня с собой.
– Ладно. Надеюсь, вы подготовились?
– Аркам не надо готовиться, они всегда готовы.
– Да вы прямо как пионеры, – ухмыльнулся Олег.
– Прости, я не понял твоих слов.
– Ничего страшного, здесь нечего понимать. Довольно разговоров, пора уходить.
Повернувшись к Рите, Олег виновато произнес:
– Прости за просьбу, но поутру тебе придется все рассказать Добрыне. Пускай не волнуется: ничего со мной не случится.
– Не переживай, Добрыня на меня орать не станет, – усмехнулась девушка. – Ты там поаккуратнее: помни, что тебя нам будет не хватать. Таких специалистов здесь мало, сам прекрасно понимаешь.
– Не бойся, я вовсе не собираюсь совать голову в петлю.
– Да… понимаю. И удачи тебе. Я очень надеюсь, что все будет хорошо.
Глава 3
Гарик оступился, с трудом удержал равновесие. Здесь, под сенью деревьев, снег местами покрывал землю на полметра, надежно маскируя разные ловушки вроде звериных нор и упавших сучьев. Бандиты двигались по следу, оставленному оленем, но его уже успело присыпать, так что идущему впереди приходилось несладко – он набивал тропу для всех остальных.
Обернувшись, Гарик просипел:
– Вадик, подмени.
– Да иди ты! Подмени его! Как я со своей ногой топать буду? И так еле иду.
– Я уже не могу, – едва не захныкал бывший почтальон. – Кто угодно… смените…
– Пускай девка впереди пойдет, зря мы ее тащим, что ли? – ухмыльнулся Вадик.
Антон молча передал конец веревки в руку Рога, обогнул Гарика, бульдозером попер дальше. Мародеры спешили изо всех сил, справедливо полагая, что островитяне очень обиделись на их шутку и наверняка снарядят погоню. Они и так потеряли слишком много времени. Ночью набежали тучи, скрыв небо, без ориентиров крошечный отряд заблудился в темном лесу, лишь под утро выйдя к знакомому озеру. К сожалению, отсюда было нелегко добираться до широких звериных троп на окраине поймы, которыми охотно пользовались не слишком законопослушные земляне. Для этого придется возвращаться назад, что делать категорически не хотелось: грабителям мерещились преследователи. Вот и пришлось довольствоваться тем, что подвернулось.
Рог уже десять раз пожалел, что пошел на поводу у своей бесшабашности и умыкнул с острова эту трижды проклятую девку. Только теперь до него дошли все проблемы, связанные с этим. Хорошо вооруженные преследователи, имея запас пищи и злобных собак, способны легко настигнуть медленно бредущую группу. А они действительно передвигались медленно. Сказывалось скудное питание, рана Вадика и девчонка, плетущаяся безо всякого энтузиазма. Будь их хотя бы десяток, можно было меняться каждые пять минут, позволяя отдохнуть людям, пробивающим тропу. За ночь вымотались все – напади на них сейчас парочка крепких врагов, прикончат без особого труда.
Рог намотал конец веревки вокруг кисти, шагнул вперед, в кашу растоптанного снега. Другой конец был обвязан вокруг рук девушки. Поначалу ее обвязали за талию, но вскоре Аню поймали за неблаговидным занятием: она ломала на ходу ветки кустов, да еще и одежду свою порвала, явно оставляя ленты как сигналы для преследователей. Кроме того, на веревке обнаружили перегрызенные волокна. После этого бандиты решили не рисковать – крепко спеленали руки шустрой пленнице.
Аня покорно брела за похитителями. Ее попытки замедлить ход заканчивались плохо – девушку дергали с такой силой, что она падала в снег. Один раз даже крепко приложилась о кочку, чудом не разбив лицо. Когда ее держал Антон, то можно было передохнуть – он не позволял себе обращаться с желанной пленницей столь жестко, но, увы, время от времени ему приходилось выходить вперед, протаптывать тропу. Остальные бандиты с девушкой не церемонились.
Она уже устала укорять себя за нерасторопность – ведь тогда, на берегу острова, ей секунды не хватило, чтобы прыгнуть за борт. Аня была уверена, что в воде ее никто бы не догнал. Но нет – вырваться не удалось. Хуже того, она не знала, что с Добрыней, выжил ли он, и понятия не имела, попал ли Рог из арбалета в ее дядю. Так что помимо усталости и холода ее терзали душевные муки. И очень раздражали связанные руки– убежать не получится. Да и оставлять знаки для погони теперь невозможно.
Тупо бредя за похитителями, она не сразу поняла, что в окружающем мире произошли какие-то изменения. Из апатии ее вывела ослабевшая веревка – Рог остановился, перестав тащить за собой пленницу. Подняв свободную руку, он подставил ладонь, ловя огромные сыроватые хлопья снежинок, густо посыпавшихся с небес:
– Братва! Живем! Снег пошел!
– Что хорошего? – буркнул Вадик. – Сейчас идти еще тяжелее станет.
– Придурок ты, если не хуже! Следы наши засыплет, вот что. Тучи немаленькие, намести должно много.
– Весна ведь… – усомнился Гарик. – Не должно быть сильных снегопадов.
– Да и хрен с ней, с весной… Много ты знаешь! Нет, чую я: снегу немало выпадет. Не найдут нас теперь, ни за что не найдут!
Аня, расслышав последние слова, не сдержалась, всхлипнула. Впервые за все эти кошмарные часы она проявила слабость.
Это было только начало.
Олег выругался, в бессильной ярости погрозил небесам кулаком. Однако никакого эффекта его угрозы не принесли – снег и не думал униматься. Светало, а следов похитителей так и не нашли. Арки предложили новую тактику; несмотря на то что ему в ней выпадала пассивная роль, Олег согласился, сознавая ее высокую эффективность. Время от времени маленькая группа останавливалась, он оставался на месте, а гладиаторы разбегались в стороны, перпендикулярно маршруту. Преодолев с полкилометра, они возвращались, после чего все дружно перемещались на новую точку.
Таким образом они прочесывали пойму вот уже несколько часов, но без толку. А если снегопад не утихнет, то вряд ли они вообще сумеют когда-либо найти следы. Похоже, утихать он и не собирался, скорее наоборот. Олега била нервная дрожь, разболелась рана, намекая, что надо бы отдохнуть в теплом, сухом месте. Ну что за невезение! Вся зима прошла спокойно, но тут в один день столько неприятностей. И хуже всего сознавать свое полное бессилие – если бы не арки, у него не было бы ни единого шанса. Следопыт из него отвратительный и в лучшие времена, а сейчас… Он был готов пойти на все, лишь бы прекратился этот ненавистный снегопад.
Слева треснула ветка. Обернувшись, Олег разглядел приближающегося Эрона. Гладиатор бежал, не обращая внимания на учиняемый шум. Сердце парня забило набатом в предчувствии важных вестей: обычно воин передвигался очень осторожно.
Так и оказалось. Еще не дойдя до Олега, арк громко произнес:
– Я нашел след!
– Ты уверен, что это они?
– Да. Прошли недавно, их около пяти человек. У последнего очень маленькие следы, будто у девушки или ребенка. Но главное не это. Вот…
Олег дрожащей рукой принял крошечную пеструю ленточку тонкой ткани. Она прекрасно ее узнал: вчера утром, выскользнув из постели, Аня надела рубашку такой расцветки. Сомнений не было.
Развернувшись, Олег дважды свистнул, не думая уже об осторожности. Монгу появился через минуту, также бегом – он понял, что сейчас не до маскировки. Эрон не стал ему ничего объяснять, просто поманил за собой. Тот послушно пристроился за старшим воином, Олег плелся позади. До этого он несколько раз порывался стать впереди, пробивая остальным тропу в вязком снеге, но эти попытки закончились ничем. Арки выделили ему неизменное место в хвосте, да еще и рюкзак отобрали, мотивируя это тем, что он ранен и должен беречь силы. Так как Олег единственный лучник отряда, в случае схватки необходимо, чтобы у него не дрожала рука. Аргумент сомнительный – из-за поврежденного плеча он сомневался, что вообще сможет стрелять, но вынужден был признать правоту спутников. Будет неприятно, если быстро выбьется из сил, а ведь это вполне возможно– после вчерашнего кровопускания.
К следу вышли через три минуты. Здесь идти стало повеселее: хоть его и присыпало, но снег был свежим, пушистым, а завалы старого протоптал отряд похитителей, облегчая тем самым путь преследователей. Завидев, что Эрон время от времени останавливается, что-то рассматривая или прощупывая тропу древком алебарды, Олег нетерпеливо поинтересовался:
– Ты чего? След боишься потерять? Иди спокойно, такую тропу мы не потеряем.
– Враги могут оставлять ловушки, – мрачно объяснил Эрон.
– Этого можешь не опасаться. Они не воины, простые люди без серьезной подготовки.
– Даже маленький ребенок может присыпать снегом несколько заточенных колышков. У нас обувь с кожаной подошвой, если ее проткнет, идти станет очень трудно. Лучше потерять несколько минут, чем одного из бойцов.
Уже не раз сталкиваясь с упрямством арка, Олег понял, что спорить бесполезно: он все равно поступит по-своему. Монгу вообще не возражал – этот бронзовокожий великан за все время не сказал ни единого слова.
Впрочем, им сейчас было не до разговоров.
– Зря мы лыжи оставили, – плаксиво произнес Гарик. – Эх, сейчас бы они нам не помешали.
Да, если прежде передвигаться на лыжах по мокрому снегу или насту было затруднительно, то сейчас для них самое раздолье. За каких-то пять или шесть часов свежего, рыхлого снега навалило чуть не по колено, он до сих пор иногда срывался, на несколько минут погружая мир в сумрак. Пожалуй, даже на лыжах передвигаться будет не слишком комфортно для первого. Но вот остальным идти по набитой лыжне понравится. Увы, мародеры еще неделю назад спрятали их в укромном месте, надеясь, что когда-нибудь вернутся. Немудреные самоделки, но все равно жалко – у землян самая пустяковая вещь в цене.
Рог так и не рискнул переместиться восточнее, к широким тропам. По правую руку они оставляли немало крупных поселений, между ними часто сновали группы людей. Учитывая численность бандитов, встреча с ними может оказаться роковой. Вожак не обольщался по поводу того, что местным ребятам удастся задурить голову. В отличие от островитян, они немало натерпелись от разных шаек и привыкли к осторожности. Кроме того, многим известны приметы Рога, Гарика и Антона, да и Вадима наверняка запомнили. Местный деревенский телеграф в этом отношении работал на диво эффективно – вся округа знала своих «героев». Учитывая, что простоте местной судебной системы мог позавидовать достопочтенный Линч, подобных встреч следовало избегать.
Помня о вероятной погоне, Рог еще по снегопаду сделал несколько петель, запутывая след. Он надеялся, что преследователи не успели наткнуться на него слишком быстро, а теперь это было почти невозможно. Они слишком далеко ушли от острова, а в тех краях их тропа теперь была завалена, ничем не отличаясь от звериной. Но если успели найти поутру… Дело плохо – найдут, обязательно найдут. Даже фора в несколько часов лишь оттянет неизбежный конец.
– Я больше не могу! – охнул Вадим. – Рог, да сколько же можно брести?!
– Сколько надо, столько и будем, – с хрипом выдохнул вожак, упрямо пробивая тропу.
– Ночь ведь не спали! – Вадик чуть не плакал. – Сдохнем ведь! Мы же не лошади, такие забеги устраивать. Нога уже огнем горит.
– Я тебе ее отрежу, сразу полегчает, – мрачно пообещал Рог.
– Я ж серьезно! Темнеет уже… Той ночью едва глаза на ветках не оставили, а эта еще темнее будет: вон как тучами все затянуло.
– Уймись. Надо место найти посуше, здесь не присесть даже. Разве не чувствуешь, как под снегом вода чавкает? Самая низина. Вот подожди, выберемся повыше, там и ночевку нормальную устроим.
– Надо было восточнее идти, подальше от реки, – вздохнул Гарик.
Спорить Рог не стал: он и без того дышал как загнанная лошадь – не стоило переводить кислород на пустые слова. Хотя по этому поводу у него были свои соображения: пусть в пойме передвигаться нелегко, но зато безопаснее. Мало кто в эту пору бродит по сырому лесу – здесь попросту нечего сейчас делать. Трава и кустарник скудные, из-за этого вся дичь убралась повыше, в более благодатные места. Немногочисленные группы рыбаков располагаются на берегу разлившейся Фреоны, а до нее отсюда далековато. Жить здесь никто не желал – летом эти края становились рассадником полчищ комаров, а немногочисленные кусты с радостью облюбовывали крупные клещи, оторвать их можно было только с куском мяса. В придачу они разносили неприятную болячку, способную на несколько недель уложить в постель крепкого мужчину, иной раз дело доходило до смертельных случаев: люди умирали от отека легких.
Пойма по теплу была благодатным местом: фазанов здесь водилось видимо-невидимо, а многочисленные неглубокие озера кишели рыбой. Но негативные факторы сводили все преимущество на нет – никто не хотел селиться вблизи реки. Правый берег был повыше, без такого безобразия, но там частенько бродили ваксы. Вот и получилось, что почти все поселения располагались не ближе двух километров от восточного берега. Несколько исключений, в виде островных деревень, только подтверждали правило. Кроме того, для жительства выбирали только высокие острова, а не плоские песчаные блины, что поросли все тем же сырым лесом с сопутствующими комарами и клещами.
Подобные размышления и заставили Рога двигаться в этой нейтральной полосе, сузившейся из-за разлива. Риск нежелательной встречи здесь минимален, но и найти место для ночевки нелегко – даже в летнюю сушь здесь сыровато и никогда не поймешь, чего здесь больше – сухой земли, озер или болот.
Пронырливый Гарик первый заметил резко вздымающийся откос:
– Эй, Рог! Вон высокое местечко! Почти холм!
– Вот придурок! Откуда здесь холмы?
– Не холм это, а берег старый.
– Чего?
– Фреона когда-то здесь текла, берег подмывала. Потом русло отступило.
– Грамотей ты наш… Ну пошли посмотрим, что там за береговой холм. – Рог толкнул Гарика в плечо. – Ты заметил, значит, пойдешь первым.
Возражать вожаку чревато – Рог устал не на шутку и выглядел еще злее чем обычно. Гарик послушно свернул в снежную целину, покинув присыпанную звериную тропу. Выбрав самый пологий участок, он попер вверх, то и дело падая на руки – здесь все поросло низеньким жестким кустарником, коварно цепляющимся за ноги. Добравшись до верха, Гарик радостно охнул:
– Братва! Живем! Прямо поляна чудес!
– Неужели там пожрать чего нашел? Или даже выпить? – поинтересовался подходящий Рог.
– Нет. Но зато местечко хоть куда. Заночуем как в люксе!
Поднявшись, Рог, соглашаясь, кивнул: местечко и впрямь ничего. До этого он ни разу не видел в пойменном лесу хвойных деревьев – это первое исключение. К счастью, здесь выросли не сосны, а ели, да не простые ели, а ели-великаны. Как обычно и бывало здесь с такими исполинами, нижние пушистые ветви свисали почти до земли, образуя естественный шалаш. Снег под них не попадал, и даже среди зимы здесь было сухо и мягко от старой хвои.
Рог не задумываясь выбрал самое раскидистое дерево – под ним легко поместится весь отряд:
– Гарик и Вадик, бегом наберите дров. Антон, привяжи свою сучку к дереву, не то она опять сдернуть попробует, а сам обруби снизу сушняк, чтобы над головой не вспыхнул.
– Ты прямо внутри костер зажигать собрался? – уточнил Гарик.
– Ну?
– Все равно загорится. Надо целый угол вырубить, и сухие, и живые.
– Ладно… разберемся. За работу, лентяи!
Достав из-за пазухи кожаный мешочек, Рог извлек из него приспособление для получения огня: обломок напильника, кусок пирита, трут, стопку тончайших лепестков березовой коры и комок высушенного мха. Выбрав под защитой дерева удобное местечко, он сноровисто развел костерок. До того как с трупа охотника удалось взять кусок хорошо искрящего пирита, Рог пользовался кремневым желваком – с ним возни было гораздо больше.
Подбросив в разгорающееся пламя охапку тонких еловых веток, он подмигнул Ане, настороженно следящей за его действиями, и усмехнулся:
– Что, коза, наверное, на своем острове и не видала, как настоящие мужики огонь высекают? Привыкай, мы тут почти в каменном веке, спички давно закончились. Небось замерзла? Потерпи, к костру тебя пока подпускать опасно, запросто веревку подожжешь. Но не плачь, греть тебя будут горячие мужские объятия, что гораздо приятнее. Что рожу кривишь? Или это так улыбаешься?
– Я всегда улыбаюсь при виде мужчин, которым нравятся объятия других мужчин, – хладнокровно заявила Аня.
Рог ничуть не обиделся, скорее наоборот:
– У-тю-тю! Да у нас голосок прорезался! И голосок неплох. Давненько я тебя не слышал. Эх, Анька, а ведь ты еще красивее стала, чем прежде! Я так понял: регулярная половая жизнь пошла тебе на пользу?
– Если ты столько времени с мужчинами спал, то тебе любая корова сейчас красавицей покажется. – Девушка явно не желала расставаться с обидной темой.
Рог нахмурился, но ответить на этот выпад не успел– из-за дерева вышел мрачный Антон. Рубанув мечом, он снес несколько веток и угрюмо заявил:
– Может ты для разнообразия поработаешь немного?
– Не кипятись! Что, даже поговорить минутку нельзя? Неужто эта коза такая неприкосновенная?
Рядом затрещало – Вадик уцепился за сухую ветвь, пытаясь отломить ее от ствола. Это ему удалось, но, падая, она зацепила его бедро. Бандит с криком покатился по земле, остальные обступили его со всех сторон.
– Твою мать! – не сдержался Гарик. – Не можешь осторожнее!
– Да что мне делать?! – сквозь слезы выдохнул Вадик. – Эта нога меня доконает! Болит с каждым часом сильнее и сильнее, не помогает твоя живица… Ни хрена не помогает!
– Так поосторожнее! Ты еще топором себя пару раз тюкни, а потом говори, что смола не помогает.
– Тихо! – рявкнул Рог. – Вот что… Вадик, топай под дерево и покажи свою ногу этой козе.
– А она разве доктор? – всхлипнул раненый.
– Нет, но посмотреть сможет. Все бабы хоть немного, но в этом понимают, на то они и бабы.
Развернувшись к девушке, Рог жестко заявил:
– Слыхала? И попробуй покочевряжиться, я на Антона не посмотрю, устрою тебе веселый вечер.
– Я не доктор, – буркнула девушка.
– А я не боксер. Но врезать могу хорошо. Так что посмотри, что у него там…
Аня поняла, что дальнейший спор бесполезен, да и опасен. Рог выглядел сильно раздраженным, не стоит его злить из-за пустяка. Девушка не разбиралась в медицине, но крови не боялась, так что стерпеть процедуру сможет. Хотя, чем помочь в такой ситуации, не представляла – здесь нет даже простейших медикаментов.
Морщась и всхлипывая, Вадим добрался до костерка, расстегнул штаны, стащил их с немалым трудом – бедро сильно распухло, натянув ткань. Присев, он вытянул ногу перед собой:
– Ну, докторша, что скажешь?
Читать бесплатно другие книги:
