Сила главного калибра Орлов Алекс

11

Десантный корабль скользнул в атмосферу, и его стало трепать, бросая из стороны в сторону. Пристегнутые ремнями к рамам безопасности, кибберы тупо таращились в потолок. Знание о том, что они самые лучшие солдаты, придавало уверенности, так что боя они ждали без каких бы то ни было эмоций.

Взвод поддержки состоял из людей – двадцать два человека в доспехах и теплоизолирующих скафандрах. В таком виде впору было выходить на солнечную сторону корабля, в космос, однако и на Кикасо, куда им предстояло высадиться, было довольно жарко – около ста градусов по Цельсию.

Для спуска в лифтовые шахты вражеской базы у солдат на поясах были припасены электрические лебедки с крюками, для боя – пехотные комплексы.

Командовал людьми и кибберами специальный офицер по имени Крейц, он всегда выглядел больным, как и большинство его земляков. Помимо бледности и слабого телосложения, их отличал малый вес, а потому они носили утяжеленную одежду из графинитового волокна.

Пилотировал корабль человек, он отлично справлялся и дурил местным навигаторам головы, выдавая вместо ответов на их настоятельные предложения представиться только прерывающиеся сигналы, что, дескать, нужна помощь.

Разумеется, достаточно было проследить спектр сопловых газов, как сразу становилось ясно, что корабль идет в штатном режиме и никакого бедствия не терпит, но этот несложный обман помогал выиграть время – Крейц был намерен захватить всю базу управления «Р» вместе с технической документацией.

Для этого у него имелось все: фактор неожиданности и четыре пары кибберов на четырех колесных электроплатформах, чтобы быстро расставить их с четырех сторон и не дать выскользнуть ни одному человечку.

Ну и, на всякий случай, взвод поддержки. Это были испытанные ребята, они могли взять базу и сами, без поддержки, однако с кибберами все же надежнее.

Корабль снова тряхнуло, Крейц озабоченно взглянул на кибберов. Если бы не спешка, можно было бы спускаться без этого стремительного падения. Крейцу не хотелось, чтобы его чудо-воины получили при посадке хоть одну царапину.

– Осталось три минуты! – прокричал из кабины пилот.

Крейц кивнул, солдаты взвода начали крепить дыхательные маски. Защелкали затворы новейших пехотных комплексов. В этой дыре – на Кикасо такого оружия и не видывали.

Крейц улыбнулся. Однажды он участвовал в подобной операции, но шел за основными силами, и его солдаты сумели подстрелить только двоих. Теперь ему доверили самостоятельную акцию – пустяковое дельце, вдали от населенных районов космоса разобраться с второстепенной базой.

– Одна минута!

Крейц опустил маску. Кислород ему не требовался, но горячий воздух он переносил плохо.

Взревели тормозные дюзы, корабль завибрировал, Крейц взял в руки облегченный автомат.

Дюзы заревели сильнее, последовал удар, и Крейц едва не слетел со скамейки.

– На месте! – крикнул пилот и захлопнул дверь кабины, опасаясь, что его опалит жаром раскаленной пустыни.

Кибберы уже находились в прозрачных пластиковых боксах, оставалось их только закрыть. В таком жарком климате они могли нормально функционировать не более часа, поэтому пока их следовало поберечь.

Распахнулись створки грузового отсека, и в глаза ударил яркий свет. Защищая глаза десантников, стекла дыхательных масок сразу потемнели. Одна за другой платформы стали выезжать на песок, на последнюю вскочил Крейц. Едва машины покинули трюм, пилот поспешил его закрыть.

Действия всех групп были давно распланированы, так что Крейц только скомандовал: «По местам!» И электрические платформы понеслись по песку на мягких широких шинах, огибая территорию лагеря, чтобы окружить его с четырех сторон.

Крейцу и его группе досталось южное направление, самый короткий маршрут. Двое кибберов, что были с ними, спокойно сидели под крышками из затемненного пластика и не выказывали ни беспокойства, ни удивления. Чудо-воины были одеты в прочную броню с теплозащитными накладками. Их вооружение составляли двадцатимиллиметровые кинетические пушки повышенной мощности с боекомплектом в пять сотен патрон. Впрочем, такого количества мишеней для них здесь не было, тем более что кибберы редко промахивались.

12

Резкий звук сигнала тревоги заставил Джима подпрыгнуть на койке. Под потолком помещения замигала красная лампочка, а истошные вопли сирены неслись из коридора.

– Это что, учения, что ли? – спросил Джим.

– Да нет вроде. – Тони сел и тряхнул головой. – Вот и отдохнули после обеда.

Они поднялись и стали безо всякой охоты шнуровать ботинки. Сквозь вой сирены послышался топот – по коридору кто-то бежал.

Распахнулась дверь, на пороге возник Инструктор.

– Следуйте за мной! База эвакуируется!

– Как эвакуируется? – воскликнул Джим, но Инструктор ему не ответил, он уже бежал по коридору к арсенальной комнате, где хранились КПТ и снаряжение. Быстро проведя по замку карточкой, он распахнул дверь и стал выбрасывать в коридор оружие, боеприпасы, маски, водяные и солевые пайки. Джим и Тони, окончательно придя в себя после прерванной сиесты, стали торопливо одеваться. Какие уж тут шутки, если торопится сам Инструктор.

– Значит, так, – сказал он, натягивая теплоизоляционный комбинезон. – Сейчас все побегут к эвакуационным галереям – так положено по инструкции, начнется толкучка, а наверху их уже будут ждать…

– Но ведь эти выходы секретные, – не удержался от замечания Джим, затягивая ремни комбинезона.

– Секретные, но обычно там уже ждут… так уж получается. Поэтому мы рискнем и поднимемся на лифте, возьмем пару скутеров и постараемся прорваться поверху.

Инструктор надел шлем и стал похож на Джима и Тони, те уже были в полном защитном облачении. Скатанные теплозащитные плащи висели на поясах, комплекты с питанием и раскладные лопатки тоже были под рукой – в случае необходимости можно было зарыться в песок и посасывать водянистые водоросли из пакета, так можно было продержаться часов десять.

– Берите оружие, уходим! – распорядился Инструктор и первым поспешил к лестнице. При нем оказался только автомат, КПТ были у Джима и Тони.

Быстро поднявшись на один лестничный пролет, они остановились у лифта. Из-за угла выскочил кто-то из персонала. Наткнувшись на людей в масках, он отпрянул. Джим заметил в его руке пистолет и уже в лифтовой кабине вспомнил, что видел этого человека в столовой – он тоже любил садиться у «окна».

Распахнулась дверь лифта, и даже сквозь маску Джим почувствовал горячее дыхание пустыни, но, пока они стояли под бетонным колпаком, лучи Паралакса были им не страшны.

Инструктор выглянул из-под бетонного козырька и быстро спрятался.

– Они уже здесь! – пробубнил он сквозь маску. – На юге подняли целую песчаную бурю.

Подойдя к боксу, где хранились скутеры, он вытянул за рукоять один из них – тот легко выкатился по направляющим на роликах, – потом вывел вторую машину. В ячейках остались еще три.

Проверив запас горючего, Инструктор приказал курсантам садиться.

– Тайлер, поведешь ты! Симмонс поедет пассажиром!

– Какая у нас задача, сэр? – прокричал Джим, садясь следом за Тони и пристраиваясь так, чтобы его КПТ ему не мешала.

– Задача одна – выжить! Вы мне еще нужны, встретимся на запасном сборном пункте. Какая это отметка на маршрутизаторе?

– «Лайка-2»! – ответил Джим.

– Правильно. Езжайте сейчас, пока не началась стрельба.

– А кто будет стрелять?

– Тут два взвода охраны, на полминуты их хватит. Вперед!

Тони завел двигатель, отпустил сцепление, и скутер выскочил на открытый песок, словно на раскаленную сковородку.

Джим невольно вжал голову в плечи. Если сейчас их заметят кибберы, снимут одним выстрелом. Оставалось надеяться, что у захватчиков хватает других мишеней.

Шума мотора слышно не было, только шелест песка под рулевой лыжей да порывы раскаленного ветра. Встречные потоки воздуха начали нагревать защитные костюмы, на такие режимы они не были рассчитаны.

Тони старательно объезжал каждую дюну, чтобы не оказаться на ее вершине в качестве мишени. Где-то захлопали выстрелы, на открытом пространстве они звучали совсем не страшно, и трудно было определить, где стреляют. Джим оглянулся, но ничего не увидел – только дюны. В дрожащем мареве казалось, что они плавятся.

Впереди показалась целая гряда песчаных гор, миновать их было никак нельзя.

– Держись! – крикнул Тони и добавил оборотов. Скутер понесся на штурм крутого подъема и без труда преодолел его. Когда они оказались на вершине, Джим оглянулся еще раз. Одного мгновения, пока они были на горе, ему хватило, чтобы увидеть черные точки разбросанных по песку тел и беспорядочно вздымавшиеся песчаные столбы – это били из минометов оставшиеся в укрытии солдаты взвода прикрытия. Но они стреляли не туда – Джим это видел. Два киббера обходили их с другой стороны, чуть поодаль у платформы стояли вражеские солдаты.

В следующее мгновение, когда скутер стал уже падать на противоположный склон, Джим словно почувствовал на себе быстрое внимание киббера, а потом ему показалось, будто прямо в него уткнулась вспыхнувшая оранжевая полоса. В глазах потемнело, скутер пролетел несколько метров и, благополучно шлепнувшись на песок, скатился вниз. Тони остановился.

– Что это было? Что так грохнуло?

Джим быстро ощупал шлем, ища на себе повреждения.

– Это… Это в нас киббер пальнул, когда мы на склоне показались… Они на северо-восток наступают. Представляешь, успел развернуться и выстрелить, когда мы на вершине промелькнули.

– Далеко?

– Метров двести… Слышишь хлопки?

– Вроде.

– Это охрана отбивается, из минометов лупит.

– Так, может, они еще отобьются? – с надеждой спросил Тони, привставая на скутере.

– Нет, они совсем в другое место бьют.

– Ладно, может, еще проскочим…

– Обязательно проскочим, – пробубнил Джим без особой уверенности.

Он поудобнее устроился на раскаленном сиденье, и Тони снова повел скутер вперед. Они не проехали и сотни метров, как снова уткнулись в расположенный поперек движения горный хребет из песчаных наносов.

Тони остановился. Он прекрасно понимал, что на вершине они снова окажутся мишенью.

– Пойдем на разведку, – сказал он, слезая на песок. Джим последовал его примеру, снял КПТ и огляделся. Он старался дышать ровно, однако от страха подкладка комбинезона сразу пропиталась потом. Оставив скутер, напарники начали взбираться на гору. Песок под ногами осыпался, казалось, несмотря на все усилия, они не продвигались ни на метр, а сзади в любую минуту могли показаться кибберы.

Пройдя половину склона, Джим и Тони сделали привал и стали осматриваться. Оказалось, что они въехали в своеобразную чашу, из которой нельзя было выехать незаметно, прячась за дюнами.

– Взрывов больше не слышно, – заметил Тони и, поправив маску, продолжил подъем. Джим ничего не сказал. Инструктор был прав, прикрытия хватило на пару минут, но уцелел ли он сам?

Попеременно оглядываясь, напарники наконец достигли вершины. Тони первым приподнял голову и тут же припал к горячему песку, прижав рукой шлем Джима.

– Ты чего? – испуганно спросил тот.

– Я видел тень!

– Какую тень?

– Тень киббера! Он шел за дюной, но теперь уже, наверное, на открытом месте…

– Значит, нужно уходить.

– А куда тут уйдешь? Они нас грамотно окружили.

– И что ты предлагаешь?

Тони не ответил, он рассчитывал свои силы. Джим угадал, что он собирается делать.

– Даже не думай! – прикрикнул он на товарища. – Только выглянешь – башку снесут!

– Но на скутере же нам не снесли башку!

– То другое дело, он к нам практически спиной стоял – пока повернулся, то да се… Давай уходить, Тони, разгонимся на скутере и проскочим где-нибудь на севере.

– Я должен попробовать, Джим, обещаю тебе – я не дам себя убить. Если почувствую, что он быстрее, мы уйдем.

– Как ты почувствуешь, болван?!

Сзади ухнул отдаленный взрыв, Джим обернулся, опасаясь увидеть в тылу кибберов, но нет, «чаша» оставалась пустой.

– Ну хоть далеко до него?

– Метров сто пятьдесят.

Тони включил контроллер КПТ; разошлись ствольные шторки, щелкнул электропривод подачи заряда. Джим приподнял маску и досадливо сплюнул на песок – ну что сделаешь с этим болваном! Тони стащил правую перчатку и подал Джиму, совершенно не заботясь о том, что рукоять оружия раскалена и может обжечь незащищенную руку.

Пока что он лежал на боку, не высовываясь, и намеревался выстрелить сразу, как только увидит мишень.

Джим на такую авантюру никогда бы не решился, поскольку стрелять не целясь он не умел, Тони – другое дело.

«Все равно дурак», – сказал себе Джим. Страх ушел, остались только досада и состояние жуткого дискомфорта, ведь они лежали на самом солнцепеке, не прикрываясь даже теплозащитными плащами.

Тони замер, затем перекатился на живот, и раздался резкий хлопок. Клочки его комбинезона взвились в раскаленном воздухе, а сам он покатился по песчаному склону.

Джим в отчаянии бросился за ним, уверенный, что не сработал компенсатор и его товарища контузило жуткой отдачей экспериментальной КПТ. Перевернув напарника на спину, он увидел кровь и отпрянул:

– Тони, ты жив?

Тони приоткрыл глаза, затем левой рукой в перчатке стянул маску.

– Я в него попал, Джим… Попал…

– Хорошо, ты попал, – сразу согласился Джим и натянул на правую руку товарища перчатку, затем осмотрел рану, ожидая увидеть в ней обломки разорвавшейся КПТ, но увидел только глубокие порезы, нанесенные армирующими нитями комбинезонной ткани.

Джим озадаченно оглянулся. КПТ Тони лежала наверху возле вершины дюны, с виду целая и невредимая. Подняв маску, он достал из кармашка пакет для первой медицинской помощи и стянул порезы на плече Тони пластырем, затем им же залепил отверстия с обгоревшими краями в комбинезоне.

– Тебя задело, что ли? – спросил он.

– Я же тебе говорю, я в него попал. А он в меня… почти попал.

– Полежи тут. – Джим опустил свою маску, поправил маску Тони, поднял свою КПТ и еще раз посмотрел туда, откуда следовало ждать атаки с тыла. Потом стал подниматься по склону.

«Я не буду пытаться стрелять, лишь мельком выгляну, и все, – говорил себе Джим. – Только выгляну, чтобы посмотреть – вдруг Длинный и вправду попал?»

Джим не помнил, успел Тони выстрелить или нет. Подобрав его КПТ, он взглянул на счетчик компенсирующих зарядов. Он показывал – «4».

«Значит, он все же стрельнул».

Двигаясь очень осторожно, Джим выбирался на вершину длинного песчаного наноса. Вот и место, где лежал Тони, Джим старательно отполз от него на случай, если противник уже держал позицию на прицеле.

На мгновение замерев, Джим прислушался. Только порывы горячего ветра и ничего более. Он приподнял на маске стекло и остался в одном респираторе. Лицо опалило горячим воздухом, но Джим к этому уже привык. Собравшись с силами, он резко вскинул голову и снова упал, невольно коснувшись лбом песка. Ожог напрочь выбил из памяти увиденную картинку.

«Вспоминай, придурок, вспоминай!» – ругал себя Джим. Надо же, удалось не получить в башку пулю, и все зря.

Впрочем, ругался он напрасно, картина в памяти все же проступила – никаких зацепок, только чистые дюны. Пытаясь унять волнение, Джим стал дышать ровнее, затем собрался и – снова рывок вверх и нырок обратно.

Ничего. Он снова ничего не увидел.

Джим выглянул еще, уже без прежнего страха. Да, чуть левее большой дюны были какие-то следы и даже… Подтянув КПТ, Джим вскинул оружие и, открыв объектив оптического прицела, стал рассматривать подробности. Это было похоже на борозду, скорее – следы волочения. Неужели Тони сбил этого мерзавца?

За большой дюной защелкали выстрелы, Джим оторвался от прицела и увидел разлетавшиеся веером гранаты. Огонь вели из трех или четырех подствольных гранатометов, но с большим перелетом. Гранатные разрывы прочертили в чаше обширные дуги, губы Джима под респиратором тронула улыбка – теперь он был уверен, что Тони застрелил киббера, уж больно трусливо постреливала из-за горы пехотная поддержка. Они решили, что здесь что-то страшное – может быть, тоже какие-то кибберы.

«Контркибберы», – хмыкнул Джим, но радости тут же поубавилось – он увидел, как качнулась на песке тень кого-то, кто прятался за дюной. Снова припав к окуляру, Джим по неясным очертаниям на песке попытался определить, кто же там. По всему выходило, что киббер, и, если он выйдет на открытое место, так быстро выстрелить в него, как это сделал Тони, Джим не сможет.

Прошло две секунды или десять… Джим судорожно сжимал КПТ, не зная, что предпринять. Ему казалось, что они с Тони жарятся здесь уже целую вечность.

«А что, если…» – Джим приложился к прицелу еще раз и навел перекрестье на ту часть дюны, за которой, по его предположениям, находился киббер. Но это было очень примерное направление, метр – туда, метр – сюда, несерьезно. А что по этому поводу говорил Инструктор? Он говорил: если твой глаз «намозолился» от долгого сидения в засаде и ты не уверен, что перед тобой – силуэт противника или куст, расслабь оружие, дай ему «повести носом», и оно безошибочно выберет живую цель либо «заснет», качнувшись вниз, если цели действительно нет. Но это для кустов, для леса, а как для пустыни? Сработает ли «интуитивное прицеливание», как называл этот способ Инструктор?

На прежнем месте службы интуиция была в чести. В разведвзводе в Междуречье, что на материке Тортуга планеты Ниланд, всяким нематериальным ощущениям придавалось большое значение. Старшие товарищи требовали, чтобы о любом дурном предчувствии молодые бойцы им немедленно сообщали. Фраза вроде «мне кажется, что на меня кто-то смотрит» воспринималась в дозоре с полной серьезностью, и очень часто это спасало разведчикам жизнь.

Джим приложился к окуляру прицела, навел перекрестье на то место, где, по его прикидкам, прятался за песчаной горой киббер.

Пехотная поддержка снова устроила стрельбу гранатами, но Джим, не обращая на это внимание, чуть расслабил руки, глядя на ствол своей винтовки. Вот он качнулся, сместив зеленоватое перекрестье чуть правее и выше. Для проверки Джим отвел его в сторону, но, обретя свободу, перекрестье снова легло почти на прежнее место.

«Ну и ладно». Джим задержал дыхание и плавно нажал спусковой крючок. КПТ раскатисто щелкнула, в нос ударил едкий запах сгоревших компенсаторных патронов. От удара пули разлетелась едва ли не пятая часть дюны, в воздухе повисла красноватая пыль. Джим напряженно ждал, когда взбесившийся киббер выйдет наказывать наглого человечка, но никто не появлялся. Через какое-то время послышалось громкое жужжание, между дюнами промелькнула большая автоплатформа, и стало тихо.

Рядом заскрипел песок, Джим оглянулся – это был Тони.

– Я думал, ты тут уснул, – произнес он, вставая в полный рост.

– Ты чего? – Джим дернул его за штанину.

– Да нет никого, ты что, не видел, как они улепетывали?

– Ты думаешь…

– Пойдем к скутеру, пора убираться, пока мы совсем не высохли.

Тони подобрал свою КПТ и пошел вниз. После недолгого колебания Джим последовал за ним.

– Ты сможешь вести, может, давай я? – предложил он.

– Нормально! – прокричал сквозь маску Тони, явно бодрясь.

Джим сел на раскаленное сиденье. Отсыревшая от пота подкладка теплозащитного комбинезона едва не закипела. Тони запустил двигатель, и они с разгона преодолели гору. Скатившись с другой стороны, скутер помчался туда, где еще минуту назад находился противник. Тони рулил смело, а Джим на всякий случай держал КПТ на коленях.

Объехав дюну, Тони остановил скутер и заглушил мотор.

Напарники огляделись – здесь повсюду были следы ног, какие-то глубокие борозды, пустые трубки от вышибных зарядов для гранат. Там, где пуля КПТ прошила дюну, осталась осыпь, чуть дальше валялись уже подсохшие ошметки живой плоти.

Тони соскочил со скутера, подошел ближе и осмотрел их, потом сбегал туда, где подстрелил киббера, и вернулся обратно.

– Так ты что, Джим, и второго подстрелил?

– Ага. Ты же видел, как они на коляске умотали.

– Но как? Как тебе удалось? Ты что, прямо через песок стрелял?

Позабыв о ранении и жутком пекле, Тони снова метнулся к осыпи и зачем-то зачерпнул перчаткой красного песка.

– Но как? Как? – повторял он. Во всем, что касалось стрельбы, Тони был настоящим фанатиком, он бы, наверное, мог воевать даже бесплатно.

– Не знаю, Тони, – честно признался Джим. Он перегрелся и чувствовал себя скверно. – Увидел тень, прикинул, просчитал и выстрелил…

– Ты не перестаешь меня удивлять, коллега. – Тони хрипло засмеялся, и тут же напомнило о себе раненое плечо. – Упс-с-с, зараза, – он покачал головой, – ладно, поехали.

13

Словно соревнуясь друг с другом, автоплатформы отчаянно жужжали перегретыми электроприводами и подскакивали на попадавшихся под колеса отшлифованных валунах. Десантники крепко держались за трубчатое ограждение платформ, а в двух просторных боксах швыряло от стены к стене останки кибберов. После поражения снарядами из кинетических пушек выглядели они мерзко. Вывалившиеся внутренности перекатывались с места на место, подрагивала загустевшая кровь. Крейц старался не смотреть на это, но жуткая картина приковывала взгляд.

А ведь как хорошо все начиналось! Высадка, стремительный выход на позиции. Противник проявил завидную сноровку, успев начать эвакуацию базы, но Крейц грамотно расположил свои силы, и они начали выкашивать беззащитных людей, словно охотники бекасов. Кибберам не хватало работы, с ней вполне управлялись пехотинцы. Если у них возникала проблема, следовал выстрел из кинетической пушки, и работа продолжалась.

Группе Крейца встретились всего несколько разрозненных групп – люди отступали к запасным пунктам сбора. Но это были «пустышки», на их телах не удалось найти контейнеров с базами данных, только пайки с водой, пищей, солью. Решив занять подходящую позицию, чтобы дождаться выхода добычи побогаче, группа Крейца укрылась за большой дюной. Капитан озабоченно посматривал на датчик радиационной активности и на кибберов – они были с неприкрытыми головами, сверхбыстрый метаболизм их тел позволял вовремя отводить тепло от поверхности кожи. Казалось, их совсем не беспокоили ужасные климатические условия этой красной пустыни. Они попросту скучали.

Противник продолжал разрозненно покидать базу, от трех других групп к Крейцу стекались сообщения – они находили и уничтожали врага, кое-что им удавалось найти, но отдельные носители информации на главный банк данных пока не тянули. Правда, оставалась еще сама база. Если ее не взорвали, можно будет провести там обыск, размышлял Крейц. Все необходимые средства для спуска в шахты – тросы и лебедки – в группах имелись.

Когда спереди захлопали взрывы, Крейц приказал ждать гостей. С южного направления доложили, что эти беглецы на скутере. Изнывая в пекле, от которого не спасали даже спецсредства, группа ждала, укрывшись за дюной, но скутера все не было, а ведь на нем могли вывозить ценные данные.

В конце концов Крейц приказал кибберу Гросс-Дельта выйти и осмотреться – на его зрение и реакцию можно было положиться. Киббер вышел, но затем произошло невероятное – он мгновенно вскинул пушку, но тут же был отброшен страшным ударом, а верхнюю часть его тела разметало в клочья.

Придя в себя, Крейц приказал части пехотинцев открыть заградительный огонь из подствольных гранатометов, а сам с двумя солдатами вынес останки «раненого».

Крейц был потрясен. Нет, он знал, что такое случалось и раньше, но чаще всего противник накрывал кибберов артиллерией и сверхзвуковыми самонаводящимися ракетами, а тут, судя по всему, киббера поразили из кинетической пушки, которая была на вооружении самих кибберов в войсках генерала Тильзера. Впрочем, пока однозначно определить тип примененного против Гросс-Дельта оружия было рановато, но действие его было просто ужасно.

Дабы не рисковать вторым киббером, Крейц на всякий случай приказал ему не высовываться из-за дюны. Он предупредил другие группы о случившемся и стал обдумывать дальнейшие действия. Вывод напрашивался сам: прочесывание местности и поиск таинственного стрелка. Его поимка теперь весила ничуть не меньше добычи базы данных противника, ведь у него, возможно, имелась новейшая разработка людей – их собственная кинетическая пушка.

То, что вскоре случилось, не умещалось ни в какие рамки. Фонтаном взлетел красный песок, и второй киббер – Ривс-Дельта – был разорван очередным выстрелом. Пуля прошла сквозь дюну и уничтожила его, словно он стоял на открытой местности.

Когда до всех дошло, что случилось, Крейц и пехотинцы попадали на раскаленный песок, опасаясь получить следующую пулю. Ситуация стала критической – судя по всему, противник продвинулся дальше, чем предполагали коллеги Крейца, и разработал не только кинетическую пушку, но и видящий сквозь песок суперсканер! Следовало немедленно доложить об этом в штаб военной разведки генерала Тильзера, и Крейц, связавшись с другими группами, приказал отходить к десантному кораблю.

Они кое-как покидали в боксы останки кибберов, их амуницию и оружие, торопливо погрузились на платформу и помчались прочь, пригибаясь и каждую секунду боясь получить вдогонку еще один снаряд.

Но обошлось, проскочили.

Пилота предупредили, и на корабле уже были активизированы все системы обороны. Две спаренные пушки грозно повернулись в сторону приближавшихся автоплатформ, но, опознав своих, система обороны дала отбой.

Распахнулись створки погрузочных ворот, и платформы одна за другой стали подниматься по мосткам.

Захлопнулись створки трюма, пилот запустил двигатели, и пехотинцы стали с облегчением сбрасывать тяжелые шлемы. Их лица были красны, а волосы всклокочены.

Крейц выглядел как обычно, словно просидел все это время в библиотеке, лишь печать озабоченности на его лице свидетельствовала о том, что ему еще предстоит составлять нелегкий отчет.

14

Длительное пребывание на песке без теплоотражающих плащей давало о себе знать. Тони как мог держался за руль, но скутер бросало из стороны в сторону. А Джиму время от времени казалось, будто он видит бескрайнее море с неторопливыми бирюзовыми волнами, они накатывались на берег и шуршали мокрой галькой.

Очнулся Джим, когда скутер неожиданно встал.

– Ты чего? – спросил он.

– Вон…

– Что? – Джим привстал и увидел впереди лежавшие на песке тела. Это была одна из групп – персонал базы разбегался наудачу через запасные выходы, расположенные на обширном пространстве, но, как видно, это не особенно помогало.

Тони осторожно подъехал ближе, и Джим, держа КПТ наготове, соскочил со скутера.

Их было пять. Троим уже ничем помочь было нельзя, они давно умерли, и их открытые лица сильно обгорели. Еще двоих, закутанных в теплоотражающие плащи, рассмотреть было невозможно. Джим с трудом стащил плащ с одного из них – человек был без памяти, из раны в левом боку продолжала сочиться кровь.

– Давай сюда! – крикнул Джим, приподняв стекло маски, и Тони стал выруливать в его сторону. Превозмогая слабость, Джим перешел ко второму закрытому плащом телу. Под ним оказался уже знакомый ему человек – Джим запомнил его по столовой, тот заговорил с напарниками и признался, что тоже любит сидеть у «окна». Потом его же, вооруженного, Джим увидел возле лифта, они с Инструктором уже шли на эвакуацию.

Шлем раненого был расколот касательным попаданием пули, вторая угодила в правую сторону груди. Но он тоже был жив, даже приоткрыл глаза.

Джим вернулся к первому раненому, и вдвоем с Тони они положили его поперек сиденья скутера, потом Тони объехал умерших, и они погрузили второго. Места не хватило, поэтому его положили на первого. Тут уж было не до удобств.

– Странно, что они их не добили, – заметил Тони, разговаривая, чтобы не потерять сознание.

– Зато обыскали, смотри, застежки комбинезонов разорваны, карманы вывернуты… Да и не нужно здесь никого добивать.

Тони ничего не сказал. Скутер тяжело тронулся с места. Двигатель, хоть и адаптированный под такую жару, отчаянно жужжал, теряя тягу и выплевывая из выхлопной трубы фиолетовый дым. Но останавливаться было нельзя, к тому же до запасного сборного пункта «Лайка-2», если верить показаниям маршрутизатора, оставалось меньше двух километров.

Голова Бадлинка безвольно болталась из стороны в сторону, а заботливо поправленный Джимом респиратор сбился на сторону. Раненый то ненадолго приходил в себя, то снова терял сознание. В полубреду его память снова и снова прокручивала случившееся с ним за последние часы.

Он вспоминал сигнал тревоги – резкий и неожиданный. Поначалу Бадлинк даже не поверил, что это именно то, чего он добивался, – высадка десанта.

Все вокруг бегали, суетились, а он взял пистолет и поспешил в отдельное жилое крыло на третьем ярусе. Именно там, по его сведениям, жили двое обучаемых эксов. Он решил, что будет нелишним ликвидировать их, воспользовавшись суматохой, но уже на втором ярусе столкнулся с ними и их наставником. О том, чтобы атаковать, не могло быть и речи, они увидели его первыми. Пришлось убираться восвояси – как раз успел на «последний поезд». Оказалось, что в тайных коридорах была проложена узкоколейка с вагончиками на электрической тяге. Коридоры разветвлялись, и вагончики, куда входило по пять человек в каждый, разбегались в разных направлениях.

С капитаном Бадлинком в группе оказался тот самый связист, в смену которого удалось внести сбой в работу спутника связи. Связист как-то странно косился на капитана, и он решил убрать его, ведь если дело дойдет до расследования, показания этого парня могли подвести Бадлинка под монастырь.

За те десять минут, что вагончик бежал по рельсам, все успели переодеться в защитную одежду и выпить по нескольку бутылок подсоленной воды. Это было необходимо для обильного потоотделения, ведь пот циркулировал в пористой подкладке комбинезонов как хладагент, отдавая тепло односторонним излучающим мембранам. В сухом состоянии костюм функционировать не мог.

На поверхность поднимались на строительном лифте-манипуляторе, ему хватало энергии от небольшой батареи.

Снаружи их никто не встретил, поэтому группа благополучно прошла метров четыреста, пока не наткнулась на десант. Все произошло так быстро, что Бадлинк даже не успел задуматься о своих ощущениях – ведь он увидел своих. Те сразу открыли огонь, обойдясь без пушек кибберов, Бадлинка ранило, и он потерял сознание. Очнулся Бадлинк, когда их стали обыскивать солдаты в страшных закрытых масках. Они грубо рвали одежду, выискивая спрятанные носители информации.

Когда солдаты ушли, Бадлинк вспомнил о связисте. Его следовало убить. Пистолет был потерян, но оставался спрятанный в носке небольшой стилет. После безуспешных попыток расстегнуть в этом пекле защитную обувь Бадлинк снова потерял сознание. В бреду он раз за разом видел, как подходит к связисту и тыкает в него стилетом. Связист не хочет умирать и отползает, а Бадлинк в отчаянии колет и колет, теряя силы и задыхаясь.

В очередной раз он очнулся уже на носилках, под навесом. Кто-то смочил ему лицо мокрой тряпицей, затем поправил респиратор.

– Оба живы! – сказал Либерман. – Счастливчики.

– У них хватило сил закутаться в плащи, – пояснил Джим, попивая теплую воду. Тони сидел на старом ящике, прижимая к раненому плечу свежий компресс. Доктор Либерман уже осмотрел его рану и заверил, что через два дня все пройдет.

От брошенного в пятидесяти метрах скутера вернулся Инструктор.

– Двигатель сгорел, что и неудивительно.