Баклан Свекольный Орел Евгений

– Слушай, Бакланов, ты уж, будь добр, не борзей, – в раздражении зав не замечает перехода на полублатной жаргон, едва сдерживаясь, чтобы не наорать на самоуверенного пижона.

Датчане ощущают неловкость, как подлинные интеллигенты, ставшие свидетелями неприглядной сцены. Даже без перевода они понимают, что молодой сотрудник подтрунивает над начальником, а последнему это не нравится.

Украинцы разражаются беспорядочным ропотом:

– Нет, ну что он себе позволяет?

– Наглец!

– Ни стыда, ни совести!

– Тоже ещё, клоун выискался!

Федя за словом в карман не лезет:

– Каков цирк, таковы и клоуны!

Сквозь нарастающий галдёж зычным баритоном пробивается зам директора по науке Виталий Титович Марсель-Краковяк:

– Молодой человек, а на что это вы намекаете?

– Да вроде ни на что не намекаю, – Фёдор сохраняет спокойствие, – напротив, прямым текстом называю лопату лопатой.

– Какую ещё лопату? – не понимает Марсель-Краковяк.

Снисходительно улыбаясь, Федя переходит на академический язык:

– Английская идиома «ту колл э спэйд э спэйд»[7] означает то же, что «называть вещи своими именами».

Гости оживляются: «Как! Он и английский знает!»

У зама по науке срывает крышу:

– Ну, так и говорил бы по-человечески, чтоб было понятно! – за окриком он не замечает перехода на «ты».

До сих пор молчавший директор примирительно резюмирует:

– Ладно, Федя, вздул ты этих профессоров и академиков. Надо же! Молодец! Квадрильоны – это лихо, конечно.

Саврук смеётся, продолжая:

– Спасибо, Федя, мы уж арифметику-то и подзабыли.

Профессура тупит взоры, когда директор подпускает сарказма, хоть и непонятно, против кого направленного: то ли Фёдора, то ли «высшего учёного состава»