Безбашенный игумен Иртеньев Игорь

Не оказаться бобылем,

К твоей бесчисленной колонне

Примкнуть еще одним нулем.

Разные судьбы

Разводит Горький шашни

На Капри со снохой,

А граф Толстой по пашне

Пиздует за сохой.

«Камаринского» пляшет

Есенин в кабаке,

А граф, как карла, пашет

В дырявом армяке.

Шмаляет Маяковский

В себя, позоря ЛЕФ,

Но граф наш не таковский,

Не из таких наш Лев.

Не записной оратор,

Не сетевой трибун,

Но истовый оратай,

Родимых бразд топтун.

Он сапоги тачает,

Глаза продрав едва,

Он, как насос, качает

Гражданские права.

Имен сравнимых много ль

В словесности моей?

Пожалуй, только Гоголь —

И тот, боюсь, еврей.

«…»

О, эти вечные вопросы,

Покоя злейшие враги,

Они впиваются, как осы,

В мои усталые мозги,

Пронзая острыми мечами

Их задубевшую кору,

И не дают уснуть ночами,

И донимают поутру.

Зачем я землю населяю,

Причем сравнительно давно?

Зачем пространство искривляю,

Да и на кой вообще оно?

С какой такой неясной целью

Его создал когда-то Бог?

Видать, с тяжелого похмелья

Создать он лучшего не смог.

…Бывает, сам порой не в теме,

Но если сильно припечет…

А взять, допустим, то же время:

Куда и как оно течет?

И почему буквально тает,

Как в марте вешние снега?

Зачем его то не хватает,

То в то же время до фига?

Я по натуре не философ,

Поскольку я по ней поэт,

Но существует ряд вопросов,

И я найду на них ответ.

Лесной царь

Кто скачет, кто мчится порою ночной

В казенной машине дорогой лесной?

Кто жаждою мести священной объят,

Чьи очи, как угли, во мраке горят?

Пред кем все живое согнулось в дугу?

Нет, имя его вам назвать не могу

И должность его не могу вам назвать —

Зачем мне здоровьем своим рисковать?

Ведь он, согласитесь, не просто следак,

А я, извините, не полный мудак,

Чтоб этим стишком провоцировать власть,

Ища приключений на мягкую часть,

Которая с детства была мне мила.

…Меж тем над дорогой сгущается мгла

И грозно шумят вековые дубы,

Картине придать драматизма дабы.

И тихо шуршат над водой камыши,

И нету вокруг ни единой души,

Лишь духи стенают из топей и блат

В мистическом духе германских баллад.

Но тщетны стенанья, напрасны мольбы,

Избечь не удастся им жалкой судьбы,

И духом сивушным наш славный герой

Рассеет во мраке их призрачный рой.

…А может, пишу эти строки я зря,

Рискуя прогневать лесного царя?

А может быть, просто в ночной тишине

Сюжет леденящий пригрезился мне?

А вдруг завернул он в злосчастный лесок

Попить на досуге березовый сок?

А может, и вовсе он не был в лесу,

И, значит, напрасно пургу я несу?

А может, опасно играю с огнем —

А что, если зверь вдруг пробудится в нем

И, кости мои разметав по лесам,

Возглавить их поиск возьмется он сам?

«…»

Чтоб не сбиться всей страною

Нам с особого пути,

Надо б право крепостное,

Полагаю, вновь ввести.

Александр-освободитель

Отменил то право зря:

Был он просто царь-вредитель,

Откровенно говоря.

Вашингтонского обкома

Мир не знал еще пока,

Но картина нам знакома

До мельчайшего мазка.

Либеральная орава,

Заманив нас в западню,

Крепостное наше право

Загубила на корню.

Мы их вспомним поименно,

Пофамильно, будь я бля,

Всех, кто нажил миллионы,

Не потратив ни рубля.

И потомки не простят их

Вплоть до Страшного суда,

И лихих шестидесятых

Не забудут никогда.

А вернули б это право,

То-то б жизнь тогда была,

То-то наша бы держава

Пышным цветом расцвела.

То-то я отвел бы душу,

То-то Русь бы возродил,

То-то Ксюшу и Илюшу

Я б вожжами отходил.

То-то б всем своим канашкам,

Кто любезен мне и мил,

Всем Палашкам и Парашкам

Ярких бус понакупил.

А потом бы, взяв Маланью

За широкие бока,

Утолил свое желанье

До последнего глотка.

Прощание с ЕВРО-2012

Весь этот месяц у экрана

Я, как подорванный, торчал.

Пора, пора вставать с дивана,

Родимый покидать причал.

Финальной насладиться драмой

Нам не дано, мой друг, с тобой.

Последний бой – он трудный самый,

Но не пойдем мы в этот бой.

Мы с треском вылетели с Евро,

В чем тоже плюс немалый есть,

Поскольку сохранили нервы,

А это поважней, чем честь.

Хотя признаться в этом больно,

Но на момент текущий сей,

Боюсь, что в области футбольной

Мы позади планеты всей.

Нам не стяжать футбольной славы,

Мы в мяч ножной не игроки,

Иные ближе нам забавы —

Лапта, горелки, городки.

Священных дедовских традиций,

Заветов милой старины

Негоже, други, нам стыдиться,

Гордиться ими мы должны.

Да что нам в ихнем том футболе,

Когда шумит по пояс рожь

На славном Куликовом поле,

Да и на Бородинском тож.

«Нам, спартаковским фанатам…»

Во время матча «Спартак» – «Фенербахче», проходившего в Лужниках, спартаковские фанаты скандировали оскорбительные лозунги и сожгли на трибуне портрет Ататюрка. В свою очередь турецкие болельщики забросали приехавших на ответный матч московских фанатов камнями и фаерами.

Нам, спартаковским фанатам,

Не понравился Стамбул —

Больно чурок до хрена там

И насилия разгул.

Но напомню вам вначале,

Что совсем в ином ключе

Мы у нас в Москве встречали

Ихний клуб «Фенербахче».

И с портретами Кемаля,

И с гирляндами цветов,

Как родных, мы принимали

Этих гребаных скотов.

Юморок тут неуместен

И подколы ни к чему,

Нрав беззлобный наш известен

Человечеству всему.

Но, похоже, генацвале,

Кое-кто из вас забыл,

Как мы вашим наваляли,

Взяв за шкирку Измаил,

Разгромили оттомана,

Мир вогнав в холодный пот,

И в гареме Сулеймана

Свой закончили поход.

Вот что вам скажу я, турки,

С предпоследней прямотой:

Дефицит у вас культурки

И в мозгах сплошной отстой.

Историческую память

Надо малость освежить,

Где чего не так – поправить

И по полкам разложить.

Привозите, янычары,

К нам опять «Фенербахче»,

Страницы: «« « ... 89101112131415 » »»