Попаданец Сашка Максимов Альберт
— Скованы в рогатины были крепко, ваше сиятельство. Но он сунул связанные руки в костер, веревки перегорели. А дальше он развязал остальных.
— С обожженными руками?
— Да, ваше сиятельство.
— Продолжай.
— Раненого орка тут же добили, рабы разбежались. А потом вернулись остальные орки и притащили с собой мертвого Пурима. Одному мне тяжело совладать со всеми, и я решил идти к вашей светлости, сообщив о произошедшем.
Черный Герцог не мог принять быстрого решения. Конечно, с одной стороны, Сиам был виноват. Он потерял всех своих людей, погиб жрец. Сам он ничего не добился. Если бы висевший перед ним десятник дергался, умолял о пощаде, оправдывался, то он подал знак палачу и тот опустил бы веревку, но Сиам вел себя совсем не так, как другие обвиняемые. Но с другой стороны, ему просто не повезло или просчитал ситуацию неверно. Но ведь старался, довольно неглуп, не труслив. К тому же принес известие о судьбе жреца. Странное со жрецом дело, очень странное. Пожалуй, стоит его помиловать. Будет хороший пример другим, нет, не милосердия, проявление милосердия с его стороны быть не должно. Но его слуги должны знать, что не всегда Черный Герцог жестоко и неотвратимо наказывает, что можно получить и пощаду. Глядишь, меньше хлопот будет с теми, кто опасаясь заслуженной кары, пытается от него скрыться. Таких он, конечно, все равно находит, но на это уходит время.
— Я тебя прощаю.
Палач захлопнул ногой крышку клетки, отодвинул ее в сторону и, опустив десятника, сноровисто его развязал. Тот потер затекшие посинелые запястья и низко поклонился.
— Труп жреца подбросили на севере Амариса?
— Да, ваше сиятельство, к северо–западу от него.
Черный Герцог вновь нахмурился. Именно там, где–то к северо–западу от Амариса было место, где больше месяца тому назад появился Посланец. Об этом ему сообщил его человек в амарисском храме Великого Ивхе. Совпадение?
— Можешь идти.
— Вызови Викутиса, — обратился герцог к своему секретарю.
Викутис был одним из помощников герцога, поэтому долго ждать не пришлось.
— Какова ситуация в Амарисском герцогстве? Что там делают наши люди? Меня интересует район к северо–западу от города.
— Милорд, большую часть зимы там действовали ваши люди вместе с орками. Дикими орками. Пока лежал снег, это облегчало поиск человеческих поселений. По следам они обнаружили несколько таких поселений и уничтожили их. Ближе к Амарису приближаться не стали, потому что их отряд был небольшой, а Амарис с севера прикрывают замки.
— Выяснили место, где было найдено тело жреца?
— Только приблизительно, милорд. Тело нашли проезжавшие купцы, оно лежало в нескольких десятках метрах от старой дороги на Гендован, кругом лес. Тело они привезли в Амарис, а затем уехали дальше.
— Есть еще новости по Амарису?
— Да, милорд, сегодня мы получили сообщение оттуда. Среди всего прочего две новости, достойные внимания. В Амарисе появился Ястред, ларский рыцарь, он выехал в сторону Гендована, но на тракте его не видели. Предположительно, он поехал северной дорогой. Она длиннее и пустынней. В Гендован я уже направил послание с требованием проследить за ним и выяснить с кем он встречался.
И еще. В амарисский храм Великого Ивхе поступил приказ бросить все силы на розыск человека маленького роста, замеченного на рынке рабов. Приказ нового верховного жреца: найти и убить.
— Это всё?
— Нет, наш человек сразу же, как получил эти сведения, прошелся по местным рынкам. Там уже побывали амарисские служки. Поэтому ему удалось уточнить, кого они ищут. Искали, действительно, маленького человека. Служки дали описание еще нескольких человек, которые могли быть рядом с разыскиваемым. Один из работорговцев, его тоже описали как находившегося рядом, сказал, что это мог быть его мальчик–раб. Светленький, лет тринадцати. Он его отдал в качестве налога храмовникам. Куда делись те храмовники, наш человек пока не узнал.
— Можешь идти.
Черный Герцог вышел из зала и направился в свои покои. Там, в дальней комнате, находилась лестница, ведущая вниз. Герцог спустился по ней и оказался перед массивной бронзовой дверью. Достав большой ключ с замысловатой насечкой, открыл дверь и вошел внутрь.
Несколько больших комнат в подземелье замка, из дальней шел подземный ход, заканчивающийся за городскими стенами. Ход, к сожалению, был старый, вырытый еще в незапамятные времена. За тридцать лет, что он у власти, ход дважды обваливался, приходилось загонять в подземелье рабов, чтобы его восстановить. Они так и остались там, вместе с надсмотрщиками. Никто, кроме него и его детей, не должен знать о его существовании. Никто. Он сам узнал про ход от своего отца, когда ему исполнилось десять лет. А еще через десять лет отец погиб на охоте, и герцогская корона перешла к нему.
В первые два года он редко, всего три или четыре раза спускался сюда. И надо было случиться, что той ранней весной двадцать восемь лет назад он решил навестить подземелье. Спустился, открыл дверь, зажег факел и столкнулся, чуть ли не нос в нос с человеком. Странный человек в странной одежде. Он чуть его не зарубил, но к счастью успел сдержать выхватившую меч руку. Это был посланец, о которых ходили слухи, но люди их считали выдумками.
Человек говорил на каком–то непонятном языке. И его глаза, безумный взгляд вызывали опасение: не безумец ли это? Когда тот, наконец, научился их языку, герцог не сразу поверил в рассказы посланца, посчитав их бредом. Но тот, лишившись ноги, продолжал по–прежнему уверять герцога. И он поверил, пусть не сразу и не во все, но поверил. С тех пор герцог зачастил в подземелье, бродил по его комнатам и коридорам, рассматривал предметы, находившиеся там, в том числе и большой черный шар.
И в один из дней, точнее, был, наверное, уже рассвет, шар, сделанный из какого–то черного камня, неожиданно озарился, постепенно становясь прозрачным, затем он помутнел и вновь стал черным. Следующий раз такое произошло где–то через полгода и тоже на рассвете. Через год снова и опять на рассвете. Герцог стал спать днем, а ночью сидел рядом с шаром и ждал. Дождался почти через месяц. Потом снова почти через месяц. И он понял, что шар меняет свой цвет, становясь прозрачным в дни полнолуний.
Полтора месяца назад в очередное полнолуние, совпавшее с днем весеннего равноденствия, шар как обычно озарился, стал светлеть, но вместо того, чтобы помутнеть, внутри шара возникла смутная фигурка. Лицо герцог не разглядел, заходившее солнце било в спину, но это был невысокий мальчик, шедший по опушке летнего леса. А шар между тем стал стремительно нагреваться, фигурка стала расти, заполняя весь шар, рукам стало невыносимо больно от раскалившегося шара, и герцог уронил его на пол. Изображение всколыхнулось и пропало, шар вновь стал черным.
Только теперь, после сообщения из Амариса, герцог понял, что за мальчика ищут жрецы. Это новый посланец. И если бы герцог не выронил шар, то посланец появился перед ним, а так его забросило к северо–западу от Амариса. Но почему туда? Не в то ли самое место, где нашли труп жреца храма Великого Ивхе? Очень даже возможно.
И где сейчас этот мальчишка? Скорее всего, в загоне у храмовников, ожидает своей участи быть принесенным в жертву Великому Ивхе или Ужасному Паа. Можно ли его спасти? Вряд ли, не успеть, скоро снова будет ночь большого жертвоприношения. И если жрецы узнают, что посланец сидит в загоне у их храмовников, то они тут же убьют мальчишку. А жаль, старый посланец рассказал немало интересного, этот тоже мог бы сказать много полезного.
А не в той ли колонне пленников, на которую хотел напасть Сиам, был этот мальчишка? Все сходится. Колонна вышла из Амариса, мальчишка тоже был там и в то же самое время. Мальчишка, развязавший пленников — посланец? Черный Герцог бросился наверх, даже не заперев дверь в подземелье, ворвался к секретарю, сладко спящему, и разбудил его.
— Сиама сюда, немедленно!
Секретарь испуганно бросился выполнять его приказ и где–то через полчаса к уже потерявшему терпение герцогу ввели десятника.
— Рассказывай про рабов в той колонне, особенно про мальчишку. Какой он из себя? Светловолосый? С длинными волосами?
— Нет, ваше сиятельство, мальчик был черноволосым, коротко стриженым.
— Это точно?
— Да, ваше сиятельство, я запомнил.
— А другие мальчишки там были?
— Кажется, да, ваше сиятельство, я припоминаю, что был мальчик с длинными светлыми волосами.
— И что с ним?
— Они все разбежались.
— Возьмешь людей. Десяток вместе с десятником, он будет подчиняться тебе, немедленно выезжаешь туда и найди мне этого мальчика. Живым.
— Слушаюсь, ваше сиятельство.
— Если не найдешь, то… я тебя не буду наказывать. Но узнай про него всё. Всё, что только возможно. Иди. Поторопись.
Шансов было ничтожно мало, Черный Герцог это понимал, но надежда, будь она неладна, заставила его помечтать. Казалось, что еще немного и мальчишку найдут и привезут к нему в замок. Надо сказать, чтобы крысу не кормили. Он будет висеть на том же самом крюке, на котором висел Сиам. Крыса на этот раз получит свое лакомство. И мальчишка расскажет всё. Но это только мечты. А мечты — глупость. Глупцом же Черный Герцог себя не считал. Хватит в их роду его прадеда, тоже звавшегося окружением Черным Герцогом.
Сто с лишним лет тому назад, его прадед поддался уговорам жрецов и напал на Лоэрн. Впрочем, жрецы не ограничились только словами, они распахнули перед ним свои оружейные склады. Не все, наверное, но и того, что они дали, было предостаточно. Лучшее оружие, выкованное гномами. Триста мечей. Всего триста, но кузнецы у людей таких делать не умели. Меч, сделанный человеческим кузнецом, разрубался после удара мечом, выкованным гномами.
В обмен жрецы потребовали уничтожить столицу Лоэрна, не оставить от нее камня на камне, а жителей всех вырезать. В те времена Лоэрн был совсем не тот, что сегодня. Королевство было самым большим доменом в Атлантисе, превосходя по силе любое из герцогств. Это сейчас они полностью независимы, а тогда признавали свой вассалитет, пусть во многом формально, но ведь признавали. Столица королевства блистательно возвышалась над всем Атлантисом. Королевский замок на вершине горы поражал своей силой и неприступностью.
Раньше, в давние–давние времена, о которых сегодня все забыли, на месте этой столицы тоже был большой город, от которого остались лишь поражавшие взгляд развалины. Из камней сложили новые стены, воздвигли замок, вокруг стали селиться люди, столица быстро росла. Росла, чтобы через несколько веков оказаться захваченной и разрушенной его прадедом, старым Черным Герцогом. Чем не угодил Лоэрн жрецам, никто не знал, даже не догадывался. Только теперь он, новый Черный Герцог, кажется, понял причину. Черный шар и другие артефакты, хранившиеся в его подземелье, были найдены его прадедом в Лоэрне, старом Лоэрне. Сегодняшняя столица находится совсем в другом месте.
Тогда, больше ста лет тому назад, король Лоэрна выдвинул все свои войска в поле перед городом, встречая войско его прадеда. Тройное преимущество, исход для многих был ясен, но кто из лоэрнцев знал про мечи и кольчуги, выкованные гномами?
Девять тысяч против трех тысяч сошлись на равнине. В первый ряд лоэрнцы поставили лучших своих рыцарей. Закованные в латы с длинными тяжелыми копьями они легко опрокинули первый ряд пиренцев, уничтожив одним ударом десятую часть войска Черного Герцога. Бросив уже ненужные, застрявшие в телах врагов копья, лоэрнские рыцари выхватили мечи и встретились со вторым рядом пиренцев, вооруженных мечами гномов. Встретились и почти все полегли, вначале потеряв сломанные мечи, а затем полетели и разрубленные шлемы лоэрнцев вместе с самими рыцарями.
Металл человеческих кузнецов не выдерживал столкновения с металлом гномов. А в следующих рядах лоэрнского войска на каждого рыцаря или барона приходилось по пять–шесть ополченцев, чувствовавших себя силой только рядом с рыцарями. И стоило упасть рыцарю от гномьего меча, как ополченцы оставались одни против ужасных мечей врага, мечей, рубивших с одного раза всё, что встречалось им на пути. И ополченцы пятились назад, смешиваясь с задними рядами, мешая им, не давая рыцарям и баронам вступить в схватку с пиренцами. А тем оставалось только взмахивать мечами и рубить, рубить, рубить. Пиренцы не задерживаясь, вгрызались в тело лоэрнского войска, обтекая маленькие островки уцелевших передовых рядов лоэрнцев, и неукротимо шли вперед и вперед. А за ними шли вторые, третьи, четвертые ряды войска Черного Герцога, добивая дезорганизованные остатки солдат Лоэрна.
Король со своей личной сотней смог лишь на время задержать поступательное движение врага, но и его отчаянная атака не принесла перелома в битве. Король пал, а лоэрнцы бежали, другая их часть, сбившись в небольшие группы, безуспешно отбивалась от пиренцев, вошедших в победоносный раж.
До городских ворот добежала едва ли пятая часть лоэрнского войска, остальные или погибли, щедро удобрив своими телами поле сражения, либо разбежались по окрестностям. Пленных было мало: в пылу битвы пиренцы добивали своих врагов и шли дальше.
На спинах остатков лоэрнцев в город ворвались воины Черного Герцога. В панике, охватившей всех, не удалось отстоять и ворота в замок. Последняя тысяча солдат Лоэрна полегла уже в самом замке, но и Черный Герцог на камнях замка оставил пятьсот своих солдат. Захват столицы обошелся ему дорогой ценой, полегла половина пиренского войска, а среди оставшихся раненых было больше, чем целых и невредимых.
Захватив город и замок, прадед согнал всех жителей в поле и раздал своим воинам. На следующее утро перед воротами города возвышалась громадная пирамида из человеческих голов, на вершине которой лежали черепа короля и его сыновей.
Столицу разрушили до основания, согнав для этого жителей со всего Лоэрна, большая часть которых обратно не вернулась. С тех пор могущество королевства померкло, а сила Лоэрна скатилась до уровня герцогств.
Разрушив город и крепость до основания, согнанные жители королевства стали разбирать и фундамент, докопав до древних камней ушедших эпох. И нашли вход в старое подземелье, не тревожимое человеком в течение последних тысячелетий. И нашли артефакты.
Но пока разрушали Лоэрн, герцоги собрали объединенное войско и выступили против его прадеда. Уже потом стало известно, что к этому приложили руки жрецы. Черный Герцог сделал нужное им дело, уничтожил Лоэрн, теперь он стал опасен. А может быть, все дело в артефактах?
В новой битве, где численность войска его противников была в пять раз больше войск его прадеда, Черный Герцог смог нанести поражение объединенному войску герцогов, но сам был тяжело ранен, потеряв большую часть и своих людей и мечей, сделанных гномами. Из Лоэрна пришлось уходить, ведь по пятам уже шло новое войско, а отряды герцогов рыскали по дорогам Лоэрна.
Черного Герцога вынесли из Лоэрна, а артефакты снарядили сопровождать неполную сотню. Она нарвалась на большой, намного превосходящий ее, отряд врагов. Пришлось разделиться на три части, скрываться, идти в обход. До пиренского замка дошел лишь один из трех отрядов, остальные два пропали. Что стало с ними и с частью артефактов, что они везли, до сих пор неизвестно. А среди привезенного пробившимся отрядом был и этот черный шар. Не из–за него ли жрецы и задумали столкнуть его прадеда с Лоэрном, желая уничтожить последний?
Четыре неполных десятка гномьих мечей вернулись со своими владельцами в Пирен. Часть остальных захватили победители, передавая старшим сыновьям вместе с титулом и родовым замком по наследству как самую ценную часть наследства. Но большая часть мечей исчезла. За сто прошедших лет лишь три или четыре меча выплыли из небытия, остальные так и остались утерянными.
Зато наглядный пример действенности мечей гномов в сравнении с мечами человеческих кузнецов заставили людей искать секреты кузнечного мастерства. Пятьдесят лет назад стали появляться и удачные мечи, выкованные на землях людей. Ходили слухи, что люди обязаны этому посланцу, открывшему им секрет ковки. Правда это или выдумка, но с тех пор человеческие мечи, хоть и уступали по качеству мечам гномов, с каждым годом становились все больше и больше достойными им соперниками.
После гибели старого Лоэрна в королевстве появилась новая столица с прежним названием и новая династия. Но если его предку не удалось надеть королевскую корону, то почему это не удастся ему? Мир ждет хорошая встряска. Многие древние роды, в первую очередь герцогские, должны погибнуть. В Атлантисе должен быть один правитель и этот правитель он.
В случае гибели лоэрнской династии новым королем Лоэрна по древнему уложению должен стать граф Ларска. Черный Герцог предложил графу Тарену, шурину короля, основать новую династию. Для этого требовалось уничтожить весь ларский род, а затем разобраться с Френдигом и его семьей. Свою часть обязательств он выполнил, избавив Тарена от конкурента. Сам же граф тоже пока выполнял обязательства. Френдиг, благодаря влиянию графа, до сих пор никак не отреагировал на захват Ларска, который Тарен обещал ему, Черному Герцогу. Граф смог подстроить убийство наследника престола. И как ловко подстроил! Продувная бестия, этот Тарен, который одновременно с этим смог устранить своего главного противника — графа Сейкурского. Но у короля так некстати родился еще один сын, и оставалась дочка. А Тарен почему–то медлил.
Конечно, Черный Герцог совсем не собирался выполнять обещанное графу. Одного Ларска ему было мало. Владеть всем Лоэрном, вот что желал Герцог. Но для получения королевской короны нужно было сначала возложить на свою голову графскую корону Ларска. А сделать он это не мог, пока был жив Френдиг. Иначе, как только он коронуется в Ларске, сразу же против него будет создана коалиция во главе с Френдигом. Соседние герцогства не останутся безучастными к усилению Пирена. Его попросту вышвырнут из Ларска. Поэтому нужно было дождаться смерти Френдига, сразу же короноваться и на законных основаниях двинуть войска на Лоэрн.
Правда, на пути была преграда в лице маленького наследного принца, а Тарен не спешил ее решать. А тем временем состояние здоровья Френдига всё ухудшалось. Неискушенный человек посчитал бы это следствием гибели жены и сына короля, но герцог понимал, что Тарен чем–то опаивает своего зятя–короля. Почему Тарен не спешит избавиться от племянника, Черный Герцог тоже догадывался. После смерти Френдига Тарен становился регентом при маленьком короле и еще многие годы мог быть первым человеком в королевстве, укрепляя свою личную власть и укрощая неугодную ему лоэрнскую знать. Он уже начал, уничтожив на корню семьи графа Сейкурского и его сторонников. А когда племянник подрастет, тогда и с ним может приключиться какой–нибудь несчастный случай. Но когда это произойдет? Очень, очень нескоро и поздно для него, слишком поздно. Тогда герцогу будет далеко за шестьдесят, да и доживет ли он до тех лет? Нет, надо было решать проблему в короткие сроки.
Два года назад Черный Герцог послал лучших своих людей в Лоэрн. Летом король отправлял своих детей на отдых к морю. Три десятка солдат и боевая галера — этого было достаточно для охраны королевской семьи. Морское пиратство в Атлантисе не было развито, здесь, на восточном побережье не было островов, где могли базироваться пираты. Острова на юге контролировали хаммийцы и жрецы, точнее, их слуги, орки–храмовники. А на западе острова примыкали к побережью, от которого тянулся Дикий Лес, место, где обитали эльфы. Были еще острова на юго–западе, рядом с пустошами. Здесь еще двести лет назад обитали гоблины, но тех уничтожили, а места так и остались незаселенными, возможно, из–за дурной славы, до сих пор сопровождавшей их.
Были ли острова на севере Атлантиса, никто не знал, там безгранично властвовали орды диких орков, никому не подчинявшихся и время от времени вторгавшихся на герцогские земли. Впрочем, на диких орков имели влияние их цивилизованные сородичи, орки–храмовники. Три года назад на людей Черного Герцога вышел жрец, посланный верховным жрецом храма Великого Ивхе. Неужели история повторяется? Как и сто с лишним лет тому назад, когда жрецы предложили помощь его прадеду, так и сейчас они вышли с предложением помощи. Но тогда, добившись своего, жрецы предали прадеда, разгромив его войско руками герцогов. Что будет сейчас? Почему они хотят его усиления?
Жрец пообещал отдать в подчинение его людям отряды диких орков. Дикие орки, подчиняющиеся людям? Такого никогда не было в истории Атлантиса. Но теперь произошло и сейчас дикие орки были готовы в любой момент по взмаху руки Черного Герцога вторгнуться в любое место, указанное им. Неужели все земли Атлантиса содрогнутся, когда по ним пройдутся полчища диких орков в союзе с людьми Черного Герцога?
Но верховный жрец Селиман вместе со своим жрецом–посланником мертв, а орки по–прежнему послушны его воле. Почему? Это было загадкой, на которую он не мог получить ответа. И почему убитого жреца храмовники подбросили в совсем другое место? Зачем вообще было подбрасывать? Они его могли попросту съесть, если хотели замести следы. Могли, но не съели, а увезли далеко и подбросили. Именно, подбросили. Ведь труп жреца они оставили рядом с дорогой. Отвези его на пару сотен шагов в лес, то уже через седьмицу от жреца не осталось бы следов, там как раз бегала большая стая волков. Вопросы, вопросы, ответ на которые получить жизненно необходимо.
Кстати, шесть лет назад, когда он захватил Ларск, только вторжение орков на север ларских земель, остановило местных вассалов от их похода против него. И еще неизвестно, чем все это могло закончиться. Конечно, у него сил было больше, но он не мог их распылять, а выступление ларских вассалов могло привлечь в их ряды и кого–нибудь из герцогов, не говоря уже о короле Френдиге. Если бы выступили вассалы, то графу Тарену вряд ли удалось удержать короля от посылки войска на помощь вассалам Ларска.
Почему же так удачно для него вторглись дикие орки? Как будто они знали о договоренности герцога с Тареном. Именно в то место и в тот момент. Случайность? Он так считал раньше, но теперь уже не уверен. Кто же их напустил? Селиман? Или верховный жрец Ужасного Паа? Но с теми жрецами его люди не сталкивались. Сами храмовники? Непонятно, всё непонятно. Но разобраться надо. Иначе его может ждать судьба его прадеда. И тогда короны Лоэрна, точно, не видать.
Два года назад его люди смогли похитить сына и дочь короля Френдига. Королевскую галеру облили земляным маслом и подожгли, и на виду королевских охранников сами вместе с пленниками на своей галере демонстративно поплыли на юго–запад, в сторону Хаммия. На земле возле королевского замка вместе с пятью королевскими солдатами осталось лежать и двое убитых похитителей. Оставшиеся охранники их сразу опознали как людей графа Тарена. Граф, конечно, оправдался, объяснив, что его людей похитили, а их трупы подбросили возле замка. Так и было в действительности. Солдаты Черного Герцога преднамеренно открыто похитили людей графа. Герцогу Тарен по–прежнему был нужен как союзник, хотя бы потому, что только граф мог довести дело с медленным убийством короля до конца. Без него Френдиг мог еще прожить долго и даже мог вновь вступить в брак и иметь наследника.
Зато бросив тень на Тарена, Черный Герцог теперь мог в дальнейшем это использовать, когда настанет момент борьбы за королевскую корону. Он все просчитал замечательно. Король Френдиг, наконец, умирает, Черный Герцог коронуется в Ларске, Тарен, в свою очередь, коронуется в Лоэрне и… тут появляется живой наследный принц, вызволенный из хаммийского рабства верным вассалом Лоэрна новым ларским графом.
Тарен оказывается перед лицом всего Лоэрна, даже среди своих сторонников, узурпатором, приложившим руку к похищению детей короля. Маленький наследный принц коронуется, а Черный Герцог становится регентом. За несколько лет хаммийского рабства из мальчишки должны были сделать послушного и пугливого раба, который дрожал бы только от одного нахмуренного взгляда его хозяина. Что собой представлял малолетний король, видели бы все. Поэтому, когда через пару лет маленький король тихо умер бы, никто из лоэрнской знати не сожалел бы об этом. И тогда Черный Герцог спокойно может возложить корону Лоэрна на свою голову.
Ах, да, а что же герцоги, как они отреагируют на столь заметное усиление пиренского герцога? На их земли хлынут полчища диких орков, а сам Черный Герцог, объединив войска Пирена и Лоэрна, без труда захватит пару столиц тех герцогов, которые будут слишком активны против него. Вырежет всю их знать, а орки пройдут по их землям, собирая себе обильную пищу. После того, как земли его врагов превратятся в обезлюдившую пустыню, другие уже не посмеют выступать против него.
Комбинация была замечательной, но сорвалась вскоре после того, как принц с принцессой были проданы в Хаммий. Эти идиоты умертвили мальчишку, неудачно сделав ему операцию. Или же мальчишка оказался слишком хлипким, но теперь уже поздно что–либо делать. Остается только надежда использовать принцессу. Вот с ней получилось все замечательно. Гонец из Хаммия, прибывший месяц назад, сообщил, что наложница хаммийского хавьера Исалы родила мальчика–бастарда. Теперь осталось самое трудное: выкупить наложницу с ребенком. Согласится ли Исала? Ведь он очень горд, что у него в наложницах дочь короля. Два года назад он за нее отдал пятьдесят золотых. Сущий пустяк. Отдал бы и больше, были и другие хаммийцы, кто готов был тряхнуть мошной, но герцог выбрал Исалу. Потому что он черный. Даже на фоне других хаммийцев, смуглых, даже темнокожих, Исала особенно выделялся цветом кожи. И ребенок, как сообщил гонец, родился темнокожим. Замечательно. После того, как он покажет ребенка лоэрнской знати, вряд ли кто из них захочет иметь такого короля.
Силой похитить наложницу и ребенка не получится. Там не королевская охрана, люди хавьера никогда не расслабляются, охраняя гарем хозяина. В город наложницы никогда не выходят, гуляют лишь во внутреннем дворике, окруженном высокими стенами. Даже если, предположим, похищение удастся, нужно еще и вывезти их из Хаммия. Морем? Нет, хаммийские галеры патрулируют вдоль всего побережья. По суше? Но там каменистая полупустыня, по которой привычные хаммийцы догонят похитителей. Поэтому остается только выкуп. Но Исала достаточно богат и лишняя сотня–другая золотых его не заинтересует в обмен на престижную наложницу. Ведь другой такой в Хаммие нет. Принцесса! Даже герцогинь и маркиз не было. Пара графских дочек, несколько виконтесс, баронесс чуть побольше — и все. К тому же большая часть из них уже были стары. А здесь принцесса, да еще и тринадцатилетняя! Деньгами Исала не возьмет.
Предложить что–нибудь из артефактов? Ни за что! Кто знает, что они собой представляют. Ведь и свойства черного шара он узнал случайно. Ни его отец, ни дед так и умерли, не подозревая о его свойствах. Да и сам Исала просто не поймет ценность артефактов. Остаются только наложницы. Он уже подобрал полсотни красивых девочек. Часть еще была захвачена в Ларске. Всех имевших отношение к ларскому роду он тогда сразу же умертвил, а остальных пленных увел в Пирен. Больше пяти лет ждал, держа их всех в плену. Только этой зимой отобрал девочек и девушек–девственниц, часть из которых были из знатных родов. Остальных ларских пленников — стариков, нескольких мужчин и мальчиков отдал храмовникам для принесения в жертву. Оставил при себе только несколько наиболее знатных ларских вассалов. Они пригодятся, когда он подчинит Лоэрн.
К ларским девочкам и девушкам добавилось несколько десятков красивых простолюдинок, скупленных им на рынках Атлантиса. И граф Тарен прислал несколько знатных пленниц из числа лоэрнской знати, не желавшей признать его верховенство.
Итого около ста человек. Вряд ли Исала откажется от такого обмена. Отдаст принцессу с бастардом, никуда не денется. Обоз с пленницами можно уже будет отправлять, весна давно наступила, но до жары еще не скоро, дорога в Хаммий не будет слишком тяжелой. Да и по сведениям из Лоэрна, Френдиг сильно сдал, почти потеряв контроль над собой. Чем же его опоил граф Тарен?
Черный Герцог вспомнил, что не запер вход в подземелье и пошел снова вниз. Здесь он достал из ниши все артефакты, добытые в подвалах старой лоэрнской столицы. А ведь тогда его прадед так и не разрушил все до конца. Помешало объединенное войско герцогов. А если хватило времени, смог разрушить? Замок был построен на горе на фундаменте, сохранившемся еще с древних времен, о которых не осталось даже легенд. Дед рассказывал, что прадед перед смертью говорил о каком–то серебряном черепе, найденном в подземелье лоэрнского замка. Но черепа среди артефактов, добравшихся до Пирена, не оказалось.
В подземелье могло остаться еще много интересного, но прадед не успел все хорошо обыскать. Было много потайных ходов, ловушек, неожиданно открывающихся ниш. Все это перед отступлением успели завалить. А сейчас там, на том самом месте расположилось селение орков–храмовников, которые никого туда не подпускают. Не просто так они выбрали развалины. Вокруг было много пустующей земли, но орки поселились на горе. Неужели они решили раскопать старое подземелье? Уже раскопали, наверное. Сколько лет они живут там? Пять, десять лет? Или сто?
Что же, они добились руками его прадеда разрушения старого Лоэрна и гибели жителей города. Прадед расчистил им место, теперь они могли спокойно продолжать раскопки дальше. Но орки, ни храмовники, ни тем более дикие не были замечены на каких–либо работах. Храмовники занимались перегонкой и охраной пленников. А все работы в их селениях делали рабы. А ведь, если храмовники производили раскопки на месте старого Лоэрна, то рабов не привлекали. Почему он так решил? Ответ лежит на поверхности: трех его людей, крепких сильных мужчин храмовники захватывают в плен. И вместо того, чтобы, надев ошейники, загнать их в старое подземелье, орки их вывозят и убивают. Какой же следует вывод: или храмовники в том селении никаких раскопок не делают, либо делают, но только своими руками. Тьфу, конечно, лапами. Почему сами? Боятся, что найденные артефакты пленные смогут как–то сразу же использовать.
Что же там могло еще храниться? Черный шар у него. Был еще серебряный череп, о котором перед смертью так сокрушался прадед. Что еще?
Черный Герцог перебирал артефакты, перекладывая их с места на место, и думал о том, что же могло произойти с оставшимися двумя отрядами, везшими найденные артефакты. Снова взял в руки длинный круглый жезл, заканчивающийся острым шпилем. Основание жезла было уже той его части, которая заканчивалась шпилем. Взял, положил на стол и потянулся к другой вещи. Жезл покатился по столу, делая полукруглое движение вокруг узкого основания. Острая часть верхушки коснулась черного шара, остановив свое движение. А шар неожиданно вспыхнул. Чернота внутри стала рассеиваться, появилась какая–то размазанная картинка. И герцог увидел четкое изображение четырех солдат, усталых, измученных и грязных. Двое из них были явно ранены, грязные повязки хоть и плохо, но выделялись на кольчугах воинов.
Черный Герцог впился в изображение, непроизвольно подсказывая: давай, давай еще! И изображение не исчезло. Солдаты остановились у какого–то большого дерева, слезли с лошадей и двое из них, достав мечи, стали рыть землю неподалеку от дерева. Рыли с остервенением. Двое других пытались им помочь, но раны были, видимо, серьезные и сменить первых двух так и не получилось. Они только могли отгребать вырытую землю в сторону. Когда яма была вырыта на две трети роста человека, солдаты вылезли из нее, подошли к одной из вьючных лошадей и сгрузили из нее деревянный сундук. Открыли крышку, и у герцога перехватило дыхание: артефакты, это были артефакты. Он лихорадочно метал взор по содержимому сундука, стараясь найти серебряный череп, но так и не нашел. А солдаты, перебрав руками и полюбовавшись на сокровища, положили их обратно в сундук, захлопнули крышку, а затем один из них спрыгнул в вырытую яму и принял из рук другого сундук. Затем вылез из ямы и все четверо начали ее закапывать. Остатки земли зачерпывали двумя запасными шлемами, вероятно, оставшимися от погибших солдат, и выносили землю далеко от дерева, разбрасывая ее вокруг.
— А где же серебряный череп? — вспыхнул вопрос в голове герцога. И тут же картинка колыхнулась и сменилась на новую. По равнине в атаке мчались два десятка солдат, им навстречу шла вражеская лава, намного их превосходящая в численности. Но у троих солдат, видимо были в руках те самые гномьи мечи. Один удар и меч врага ломался, второй удар и враг падал с разрубленными доспехами. Но вот один из трех солдат, получив арбалетным болтом в грудь, вылетает из седла. Затем гибнет второй, третьего окружает десяток врагов, двое из них падают, но и солдат с разрубленной ключицей сползает с седла на землю. Удар секирой и солдат гибнет.
На равнине тем временем продолжается сражение, но солдат его прадеда, а это они, как догадался герцог, становилось все меньше и меньше. Наконец, последний из них падает бездыханным. Враги ловят разбежавшихся лошадей, роются в седельных сумках. И в руках одного из них появляется серебряный череп. Воин радостно кричит, это видно по его губам и улыбке. Он передает череп старшему рыцарю, судя по плохо видимому гербу на его доспехах, какому–то барону. Тот любуется на находку, ее передают из рук в руки несколько человек, скорее всего, рыцарей из отряда барона, а потом серебряный череп исчезает в седельной сумке барона. Черный шар медленно тускнеет и становится вновь черным.
Герцог схватил жезл и прислонил его острый шпиль к шару.
— Ну! Ну же!
Но ничего не произошло. Он стал вспоминать, что было перед тем, как появилось изображение. Как положил жезл на стол, крутил его, требовал, умолял показать еще что–нибудь. Затем он вспомнил, что шар сменил изображение после того, как он пожелал узнать, где находится серебряный череп. Он задавал вопросы вслух и молча, но ничего не выходило.
Герцог спускался в подземелье почти каждую ночь в надежде, что шар снова заработает, но ничего не менялось. Уже отчаявшись где–то спустя несколько месяцев, когда весну давно уже сменило жаркое лето, Черный Герцог уже почти не надеясь, соприкоснул шпиль жезла с черным шаром и в бесчисленный раз задал вопрос, где серебряный череп. И в этот раз шар немного посветлел, но дальше дело не пошло. Нет, внутри не была безжизненная чернота шара, а была… ночь. Точно, ночь!
Герцог взмолился: покажи еще что–нибудь! И внутри шара что–то стало смещаться, это было скорее ощущение, чем картина, которую можно было разглядеть. Неожиданно появился свет. Свет исходил из факелов. В большой комнате, скорее всего какой–то прихожей, дрались два солдата с несколькими людьми, по виду бандитами. Двое из них уже лежали на полу с раскроенными черепами, еще один лежал, зажимая рану в боку. Вот упал еще один бандит, солдаты теснили оставшихся к открытой двери на улицу. Вот еще один бандит выронил кинжал после удачного удара одного из двух солдат, но удержался на ногах.
И вдруг один из солдат сильно изогнулся, выронил меч и упал лицом на пол. Из его спины торчал арбалетный болт, а шар показал того, кто застрелил солдата. На ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж, стоял с арбалетом в руках светловолосый короткостриженый мальчик. Тем временем оставшиеся бандиты добили последнего солдата и разбежались по дому. Шар вновь потемнел, но не до конца. Через некоторое время вспыхнул свет факела и в открывшейся двери появился один из бандитов. Он огляделся, взгляд упал прямо Герцогу в глаза. Бандит алчно ощерился и шагнул вперед. Герцог почувствовал, что бандит взял череп в руки. Показалась холщовая сумка, куда бандит стал засовывать череп. Потом все снова потемнело и уже навсегда.
Черный Герцог понял, что в эту ночь он только что стал свидетелем того, как какие–то бандиты напали на дом аристократа, убили охрану и унесли серебряный череп. Но где это было? Где их искать? Где сейчас серебряный череп?
Глава 9
В один из летних дней Сашка шел с Даром по одной из улиц, примыкавших к герцогскому замку, расположенному в центре города. Собственно, и город появился как пристройка к замку. Вокруг замка располагались, часто в хаотичном порядке, улицы для богатых жителей, были даже кварталы знати. А дальше, к окраинам ютились домишки городской черни. И вот, идя по улице, на которой жили более–менее зажиточные люди, Сашка буквально остолбенел, Дар, шедший вслед за ним, налетел на его спину.
— Ты чего?
— Вон мальчик идет. На нем голубая куртка.
— Ага, вижу. Интересный покрой.
— Это моя куртка. Когда на нас напали орки и взяли в плен, она осталась в доме охотника. И я ее больше не видел. А теперь она здесь.
— А ты уверен, что это твоя куртка? Она хоть и необычна, но мало ли их могли нашить.
— Моя… Она… сшита на заказ.
— Тебе шили на заказ?
— Ну, было дело. Понимаешь, я не знаю, как тебе объяснить.
Дар коснулся руки Сашки своей культей:
— Не надо, я ведь тоже не все тебе могу объяснить. Ну, про меня… Слушай, если это твоя куртка, значит, ее взяли те люди, что были с орками.
— Пошли за этим мальчишкой, прижмем его и узнаем откуда куртка.
— Ксандр, — а так Дар изредка называл Сашку, сократив полное имя Александр, — а если он соврет? Надо бы похитрее что–нибудь придумать.
— Тогда проследим, куда он идет, и потом решим, как поступать дальше.
Друзья почти бегом поспешили вслед за мальчишкой, сократив было увеличившееся расстояние. Но шли недолго, мальчик зашел в дом с находящейся в нем торговой лавкой.
— Судя по вывеске, здесь продают какие–то скобяные изделия. Пойти, купить что–нибудь?
— Пошли.
— Лучше зайду один. Мало ли. Ты оставайся, я пойду.
Сашка зашел в лавку. Действительно, продавалась всякая мелочь. В глубине лавки стоял коренастый рыжебородый мужчина.
— Что желаешь купить?
— Веревки немного.
— Лиан! Где ты там? — из боковой дверцы выскочил тот самый мальчишка в Сашкиной куртке, — Сходил, отнес?
— Да, отец.
— Продай ему веревки, — приказал купец и ушел вглубь лавки.
— Тебе какой веревки? И много?
— Ну, аршина три. И покрепче.
— Потолще, потоньше?
— Нет, толстую не надо. Какая у тебя интересная куртка! Я такой еще не видел.
Мальчишка зарделся от гордости:
— С окраины Атлантиса, гномья работа, таких здесь не делают.
— А материал какой! Ого! Прочный! Куртка для благородных.
Улыбка мальчишки стала шире его лица.
— А где купил? Сколько стоит?
— Это мне отец купил. У нас постоялец живет. Воин! Вот он и рассчитался за постой курткой.
— Здорово! А еще такая у него есть? Я бы купил.
— Я не знаю.
— А узнать можешь. Я заплачу.
— А сколько?
— Смотря сколько он запросит за куртку. Если дорого, то пусть носят благородные. Но если цена меня устроит, то тебе за услугу пять медянок.
— Десять!
— Ну, ты настоящий купец, — сказал Сашка, польстив мальчишке, отчего тот совсем возгордился. — Нет, десять много, это же четверть серебрянки. Даю восемь.
— Девять!
— Эге, что десять, что девять, разница в медянку. А восемь — это пятая часть серебрянки. И работы всего–то узнать, есть ли куртка на продажу.
— Ладно, пусть будет восемь, — мальчишка согласился. Было видно, что он очень доволен всем разговором.
— А когда узнаешь?
— Да, постоялец сейчас уехал к…, — мальчишка запнулся.
— Не знаешь, — разочарованно протянул Сашка.
— Да знаю куда, просто отец строго наказывал никому не говорить. У него это постоянно так, — хмуро ответил мальчишка. — И тут же вскинув голову, гордо заявил:
— Купеческие дела! Мы ведь не простая чернь. Из купцов!
— Это понятно. В такой куртке простолюдины гулять не будут. Самое меньшее, дети баронов.
Мальчишка снова в своей гордости вознесся до небес.
— А когда ты узнаешь про куртку?
— Я завтра снова пойду к тому воину и узнаю у него.
— Так ты же говорил, что он у вас постоялец, а сейчас получается, что живет не у вас. Странно! — Сашка нагнал подозрительности в свой голос.
— Да он по делам сейчас в другом доме поселился. В районе благородных!
— А зачем? Не знаешь!
— А вот знаю! Они с местным бароном что–то делают. Гонцы только туда–сюда и скачут. Даже меня посылали. Но это тайна, ты никому не рассказывай.
— Не буду, да и кому? Мне куртка нужна.
— Ладно, завтра после обеда я пойду туда, в тот дом, тогда ты жди меня здесь. Лучше на улице где–нибудь. Я выскочу и сообщу про куртку.
— Ладно. Тогда до завтра. Тогда и веревку куплю.
На улице его уже заждался Дар.
— Ну как?
— Курткой расплатился с купцом какой–то воин. Тот сейчас живет где–то в квартале знати. Мальчишка к нему пойдет завтра после обеда. Что–то там не чисто. Тайны, гонцы снуют. И этот воин, сдается мне, из тех, кто напал на дом охотника. Меня продали в рабство и курточку мою прихватили. Завтра надо будет проследить куда мальчишка пойдет.
— Я и прослежу. Тебе нельзя, мальчишка тебя знает в лицо, а на безрукого никто внимание не обратит.
— Ну, как раз безрукий человек заметен.
— Заметен, — согласился Дар, — только на меня внимания не обращают. Никто не подумает, что безрукий мальчик кого–то выслеживает.
— Наверное, так. — Не стал возражать Сашка.
На следующий день недалеко от дома купца появился безрукий мальчик с чашкой для подаяния. Мальчик стоял, люди шли мимо по своим делам, не обращая на него никакого внимания. Мало ли нищих в городе! Но вот из дома купца появился мальчишка в синей куртке и быстро направился в квартал знати. Безрукий мальчик на некотором расстоянии пошел за ним следом. Так они добрались до довольно неплохого дома, куда мальчишка постучался. Дверь открылась, и тот исчез внутри дома. Безрукий мальчик прошел дальше по улице. Теперь, когда мальчишка выйдет и пойдет обратно, то следящий за ним безрукий мальчик по пути ему не попадется, а значит, меньше привлечет внимания. Так и произошло спустя некоторое время.
Когда Лиан, купеческий сын, вернулся к своему дому, то его уже ждал на улице Сашка.
— Ну как? — обратился он к Лиану.
— Нет у него больше, — хмуро ответил тот.
— И не будет?
— Нет. Только одна и была.
— Жалко. Хорошая куртка. Материал редкий.
— Редкий, — согласился мальчишка.
— Может, еще где–нибудь увижу такую. Пока!
— Пока.
И Сашка ушел в сторону, откуда пришел мальчишка. За углом одного из домов стоял Дар.
— Ну как?
— Я проследил тот дом. Пойдем, покажу.
Дар довел друга до дома, куда заходил купеческий сын. Теперь осталось выяснить, кто там живет. Через некоторое время нашелся и подходящий объект для получения информации. Из одного из соседних домов вышел мальчик, младше Сашки. У мальчика была короткая прическа с выстриженной посередине полосой. Домашний раб.
— Послушай, мальчик. Я ищу дом барона Дарта Вейдера, но что–то заблудился.
— Я не знаю такого, господин.
— А вот в том доме не он живет? — Сашка показал на интересующий его дом.
— Нет, там живет другой человек, какой–то благородный иностранец. Но я не слышал, что его так называли.
— А как его зовут?
— То ли Зорт, то ли Зорг. Или еще как–то, господин.
— Он не барон?
— Не знаю, господин.
— Значит, не Вейдер. Ну, ладно, буду еще искать.
Как мальчик ушел дальше по своим делам, Сашка спросил Дара, стоявшего во время разговора в сторонке:
— Что будем делать?
— Надо следить за домом. Я тогда буду здесь стоять с чашкой, а тебе со мной не следует. Пусть пока тебя здесь никто не знает.
— И то верно.
Дар уже несколько дней стоял с чашкой на улице неподалеку от дома. За это время туда заходили и выходили разные люди, но военных среди них не было.
Ближе к вечеру третьего дня из дверей вышел представительный человек, возможно, это сам хозяин дома, Зорт или Зорг, как его назвал тот мальчик–раб из соседнего дома. Жесткий, прямо–таки колючий взгляд пронзил фигурку безрукого мальчика–попрошайки, стоявшего на противоположной стороне наискосок от этого дома. Дар каким–то чувством, развившимся у него за годы, проведенные на улице, понял, что этот человек очень опасен. Мужчина, слегка повернув голову, что–то спросил у другого мужчины, вышедшего следом. Тот бросил взгляд на Дара и ответил вельможе. После этого мужчины ушли вверх по улице.
Раньше Дар в такой ситуации попросту ушел бы, сменив место сбора милостыни, но теперь он был не один. У него есть брат, которому надо помочь разобраться в этом деле. А оно и в самом деле непонятное. Вначале странный союз людей с орками, потом один из тех людей появляется в этом городе и ведет себя очень подозрительно. Наконец, этот человек является врагом Сашки, ведь он вместе со своими приятелями продал его брата в рабство. Дар решил: буду здесь стоять и дальше.
Когда вернулись мужчины, Дар уже не видел: на улице стемнело и пора возвращаться обратно в притон. А на следующий день тот представительный мужчина, выйдя из дома, сам направился в сторону Дара. Подойдя к мальчику, он некоторое время его оценивающе рассматривал, затем что–то решив, подошел к Дару вплотную.
Неожиданно перед глазами Дара появилась серебрянка.
— Хочешь заработать? — спросил мужчина.
Дар перехватил чашку культями рук и ответил:
Читать бесплатно другие книги:
