Рыба-молот Морозова Ольга

Карл застонал и выбежал из кабинета. Она никогда его не отпустит, никогда. Она хочет свести его с ума, и ей это удаётся. В приёмной он наткнулся на секретаршу.

— Милли, кто повесил это убожество ко мне в кабинет?! Я тебя спрашиваю?! Только не говори, что там ничего нет!

— Успокойтесь, мистер Крамер, что вы имеете в виду? Какое убожество?

— Я имею в виду ту мазню, что висит у меня на стене. — Карл попытался взять себя в руки.

— Но я и правда не знаю. Скорее всего, это шеф. Только у него ключи от вашего кабинета. Может, ему захотелось сделать вам сюрприз? Почему вы решили, что это мазня?

— Потому что она мне не нравится. В жизни не встречал такой отвратительной картины.

— Можно мне посмотреть? — Милли закусила губу, ей стало интересно, из-за чего такой шум?

— Пожалуйста, заходите и полюбуйтесь. — Карл широко распахнул дверь кабинета, опасаясь, что и картина ему тоже померещилась. Тогда все поймут, что он тронулся. Но он её трогал! Трогал!

Милли нерешительно прошла внутрь, будто опасаясь того же, что и Карл. Но картина висела, и девушка поправляла рукой разметавшиеся чёрные волосы.

— А, по-моему, вы преувеличиваете. Не такая уж и мазня. Мне нравится, у шефа неплохой вкус. — Милли рассматривала картину, приложив ладонь козырьком ко лбу, как будто солнце било ей в глаза.

Карл успокоился. Во всяком случае, это не видение, раз Милли её видит. Он спросит у шефа, кто принёс картину, и постарается избавиться от неё завтра же.

— Ну, раз ты так думаешь, я ведь совсем не разбираюсь в живописи, — Карл сменил тон на примирительный, — пускай висит, завтра спрошу у шефа, где он её взял. А пока я пошёл, скажи ему, что я заходил.

— Хорошо, скажу. А как дела у мисс Марии? — Милли не удержалась от любопытства.

— Прекрасно, потом расскажу. Мне уже пора.

— Не забудьте, вы обещали мне всё рассказать! — прокричала Милли ему вдогонку.

«Вот неугомонная баба! — подумал Карл. — Что за радость про всех всё знать? Зачем ей чужие жизни? Своей, наверное, нет».

Он спустился по лестнице и вышел в холл. Впереди шла девушка. Высокая и стройная, с длинными крепкими ногами, очень загорелая. Чёрные волосы прыгали по спине в такт шагам. Издалека очень похожа на Веронику.

Карл ускорил шаг, в надежде догнать незнакомку и заглянуть в лицо. «Может, она не погибла? — мелькнула у него мысль. — Она могла добраться до берега и теперь мстит ему, преследует и вторгается в его жизнь».

Девушка тоже ускорила шаг, прошла через вахту и скрылась за дверью. Последние метры Карл почти бежал. Он выскочил за входную дверь, но девушки нигде не было. Минут пять Карл озирался, потом вернулся в здание, в надежде узнать у охранника.

— Кто эта девушка? — спросил он напрямик. — Что сейчас вышла отсюда. Никогда её раньше не видел.

— Кого вы имеете в виду? — охранник был несколько удивлён. — Кроме вас, здесь никто не проходил.

— Вы уверены? — Карл сорвался на крик. — Может, вы уснули на посту, если не можете контролировать ситуацию. За что вы получаете зарплату, если все, кому не лень, здесь шастают?

Охранник сделал оскорблённое лицо.

— Повторяю, кроме вас, здесь никто не проходил. Если не верите, можете посмотреть камеры, хоть это и запрещено.

Карл показал ему пропуск. Охранник завёл его за стойку и продемонстрировал запись за последние несколько минут.

— Ну вот, — удовлетворённо сказал он, — убедились? Никакой девушки нет. Верно, вам почудилось. Хотя вы вроде не пьяны.

Карл и сам видел, что на плёнке, кроме него, стремительно двигающегося к выходу, никого не было.

— Простите, ради бога, — Карлу стало неудобно, что он нагрубил человеку, — я, видимо, болен. У меня был сильнейший стресс. Никак не оправлюсь.

Охранник сочувственно посмотрел на Карла.

— Да, бывает. Ничего страшного. От этой работы и не то померещится.

Карл сунул ему бумажку в десять долларов, чтобы не распространялся, и вышел на воздух. Да, неприятная история. Второй раз за сегодняшний день ему приходится извиняться и оправдываться. Его нервная система окончательно расшатана. Он видит то, чего нет. Бросается на людей. Он выглядит умалишённым. Так дальше нельзя. Нужно взять себя в руки. Завтра он пойдёт к врачу и попросит выписать успокоительное.

Карл посмотрел на часы. Четверть седьмого. Он поймал такси и назвал адрес Марии. Они жили за городом, но Карл надеялся, что успеет. По дороге он купил два букета цветов, один из красных роз — Марии, другой из белых хризантем — матери. Он знал вкусы будущей тёщи. Та обожала белые хризантемы. Шипы от роз неприятно кололи руки, но Карл не чувствовал боли. Кончиками пальцев он ощущал тревогу и небезопасность, угнездившиеся где-то в самой глубине сознания.

Голос шофёра вывел его из задумчивости.

— Приехали, мистер.

Карл расплатился с ним и вышел из машины. «Всё будет хорошо, — убеждал он себя. Это пройдёт. Вероника мертва, она не вернётся». Дверь открылась после первого звонка, как будто его ждали возле. На пороге стояла Мария.

— Привет, дорогой. Я уже начала нервничать. Ты чуть не опоздал.

Карл услышал бой часов и насчитал семь ударов.

— Прости, я спешил. Пробки, ты знаешь. — Он вручил Марии цветы. Только сейчас он обратил внимание, что она нарядно одета и причёсана. Мария выглядела очень хорошенькой. Карл невольно залюбовался ею.

— Ты прямо конфетка, — не удержался он от комплимента, — так и хочется тебя съесть. — И Карл поцеловал её в щёку, чтобы не испортить макияж.

Мария немного покраснела, довольная похвалой. Они прошли в дом, где Карл вручил маме букет из белых хризантем. Та всплеснула руками, выражая таким образом восхищение, и побежала ставить цветы в воду. Стол был уже накрыт, кроме них с Марией и родителей никого не было. Они выпили немного вина, и в голове у Карла немного прояснилось. Ему уже не казалось всё таким мрачным, а недавние происшествия виделись лишь игрой расстроенного воображения. Они болтали о чем-то несущественном, пока Мария решительно не отставила вилку в сторону.

— Мама, папа, мы с Карлом хотели вам сказать, что через неделю намерены обвенчаться. То есть будет свадьба.

Карл удивился её решительности. Мария уважала отца и немного его побаивалась.

— Вот как? — мистер Лепски поднял одну бровь. — К чему такая спешка? Мы рассчитывали, что это случится будущим летом.

— Нам так хочется. Нет смысла ждать. Мы любим друг друга, и хотим жить вместе. Мы думаем, что достаточно проверили наши чувства. — Мария немного покраснела.

Миссис Лепски вступилась за дочь.

— Ну, правда, дорогой, чего им ждать? Они вполне взрослые самостоятельные люди. Да и нам пора внуков понянчить.

Мистер Лепски пошёл на попятную.

— Ну ладно, ладно. Через неделю, так через неделю. А вы успеете? — он обращался к дочери.

— Я всё продумала, папа, — Мария вмиг стала очень деловитой, — платье я закажу у Эллис, она обещала сделать быстро. Фасон я уже выбрала. Приглашения мы разошлём. Не нужно приглашать много народу, только самые близкие. Торжество устроим здесь, я договорилась с Натали, она всё организует.

— Ты молодец, детка, — мистер Лепски похвалил дочь, — надеюсь, всё пройдёт хорошо.

— А ты, Карл, что молчишь? — миссис Лепски обратила внимание на задумчивость Карла и его безразличие к общему разговору. — Тебе всё равно?

— Ну что, вы, нет, конечно нет. Просто все организационные моменты лучше получаются у Марии. Я ей полностью доверяю. У вашей дочери отменный вкус, есть в кого, — добавил он, зная, что это понравится миссис Лепски.

Остаток вечера прошёл в разговорах о предстоящем торжестве и обсуждении деталей. Карл изредка вставлял замечания, чтобы не выглядеть белой вороной и не вызывать ненужных подозрений. К концу вечера он совсем вымотался, и мечтал поскорее добраться до дома. На его счастье, мистеру Лепски понадобилось сделать срочный звонок, все засуетились, и Карл поспешил откланяться.

— Мне нужно идти, дорогая, — шепнул он Марии на ухо, — завтра на работу. Да и тебе нужно отдохнуть. Ты излишне волнуешься.

— Хорошо, милый, не буду тебя задерживать, иди, завтра созвонимся. Тебе вызвать такси? — Мария легко пожала ему руку.

Карл кивнул. Пока ждал такси, Карл попрощался с миссис Лепски.

В отличие от предыдущей, эта ночь прошла относительно спокойно, и утром Карл почувствовал себя бодро. Напевая под нос, он умылся и оделся в свежую рубашку, заботливо принесённую Марией из химчистки.

На работу он решил ехать на машине. Была пятница, последний день перед уик-эндом, и Карл надеялся, что шеф не будет сильно на него наседать.

Проходя к себе, Карл заметил, что дверь шефа открыта, и он у себя. Карл решил зайти.

— Привет, Фрэнк! — он протянул шефу руку. — Я уже начал скучать по тебе. Ты нарочно запер меня в той дыре?

— Не прибедняйся, — шеф пожал протянутую руку, — Майами далеко не дыра, и тебе это хорошо известно. Хотел бы я оказаться на твоём месте. Море, солнце, девочки! Как съездил?

— Я регулярно отчитывался тебе, а официальный отчёт приготовлю ко вторнику.

— Не торопись, я и так знаю, что всё нормально. Ты отлично поработал, и я тебе благодарен. Марии, правда, это не очень понравилось, но что поделаешь, работа. — Шеф развёл руками. — Надеюсь, она не очень на меня обиделась?

— Нет, она в порядке. Разлука пошла ей на пользу, через неделю у нас свадьба.

— Вот как, поздравляю. Приятно слышать, что я невольно внёс свой вклад в приближение этого события. Пригласишь?

— Конечно. А что за картину ты повесил у меня в кабинете?

— Ах, это. Да, хотелось немного разнообразить твой интерьер, добавить немного непринуждённости. Слишком всё официально. И твой уставший взгляд должен на чем-то отдыхать. Это не я додумался, — перехватил он недоуменный взгляд Карла, — это наш психолог говорит, — для лучшей работоспособности человеку необходимо психологическая разгрузка. Красный цвет для работы, а зелёный для отдыха. А что? Не нравится?

— Да нет, ничего, но не в моем вкусе. Только я там зелёного и красного что-то не заметил.

— Странно, не заметить на маковом поле зелёный и красный? Ты меня удивляешь, Карл. Уж не дальтоник ли ты?

— Нет, я не дальтоник. Иди, посмотри, что там висит.

Шеф вылез из глубокого кресла и протопал в кабинет Карла. Он был маленького роста, и рядом с высоким Карлом казался почти пигмеем.

— О, вот это да. — Фрэнк удивлённо присвистнул. — Что это? Она, несомненно, ничего, но я не хочу, чтобы моих сотрудников отвлекали мысли об отдыхе с юной красоткой. Я купил не это. Что они мне подсунули? Совсем перестали работать. — Он возмущённо отдувался, махая платком вокруг пухлых щёк.

— Милли! Милли! Ты меня слышишь? — вдруг закричал он. — Позвони в магазин. Пусть хорошенько посмотрят, что они мне прислали, и заменят немедленно. Безобразие. За что я плачу деньги? — шеф выглядел донельзя возмущённым.

Милли сняла трубку и набрала номер. Поговорив с кем-то на другом конце провода, она удручённо положила трубку.

— Там говорят, что вы выбрали именно эту картину. Она вам очень понравилась, и вы не хотели ничего другого. Ошибки быть не может. Управляющий вас хорошо помнит. Он предлагал вам много картин, более уместных для офиса, но вы настаивали на своём.

Тут пришла очередь удивляться шефу.

— Я сам выбрал?! Видимо, мой разум помутился, совершенно ничего не помню. Ну ладно, — он обернулся к Карлу, — ничего страшного. Пусть повисит. Потом поменяем.

Карл еле удержался, чтобы не нагрубить ему. Он даже у себя в кабинете не хозяин, все лезут, кому не лень. А где он хозяин? Посторонние люди распоряжаются его жизнью, указывают ему, что есть, что пить, куда поставить ногу, куда положить руку. Он жалкая марионетка, ведомый, которому никогда не дадут ничего решать. А потом он отвыкнет что-либо делать сам, возможно, ему даже понравится. Он будет двигаться по проторённой колее на модной машине последней модели, для проформы немного шевеля рулём. Фикция, всё сплошная фикция. Видимость жизни.

Шеф вывел его из задумчивости.

— Карл, всё в порядке? Ну, ведь ничего страшного не случилось? Что ты так помрачнел?

— Не бери в голову, задумался. Свадьба на носу. Столько хлопот.

— А, понимаю, дружище, — шеф похлопал его по плечу. — Ты можешь взять выходной на следующей неделе, или даже небольшой отпуск на пару-тройку дней. Только отчёт сделай.

Карл кивнул.

— Спасибо. Непременно воспользуюсь. Марии одной не управится. Я пришлю тебе приглашение.

Когда Карл, наконец, остался один, он открыл сейф и позволил себе немного расслабиться — выпил глоток виски. Жидкость приятно обожгла горло и будто разомкнула обруч, сжимавший голову.

Карл снял картину со стены и поставил в шкаф. Он не хотел, чтобы она сверлила ему затылок. Потом со спокойным сердцем сел писать отчёт.

Шеф сдержал обещание, и со среды Карл мог считать себя временно свободным. Свадьба должна состояться в субботу, и они усиленно готовились. Натали, конечно, почти всё взяла на себя, но и им досталось: она считала необходимым согласовывать с женихом и невестой каждую мелочь, и таким образом не оставляла их в покое ни на минуту.

Постепенно Карл втянулся в предсвадебную суету и забыл о своих проблемах. Свободного времени почти не было, и его страхи стали отступать на задний план. Видения больше не беспокоили его. Он посетил врача, тот выписал успокоительное, и Карл принимал его каждый день. Вкус к жизни снова вернулся к нему. Его начали радовать приятные мелочи, и мрачные настроения отошли на второй план. Будущие перспективы снова закружили Карлу голову, и он был рад, что всё так обернулось, Вероника мертва, его не ищут.

В пятницу вечером он возвращался домой после беготни по магазинам, уставший, но довольный. Он купил Марии кольцо с крупным бриллиантом, которое ей всегда нравилось. Покупка приятно грела самолюбие Карла, ему не хотелось ударить в грязь лицом, и он старался изо всех сил. Тихонько напевая под нос, он вошёл в парадное, и прошёл мимо консьержа. Поддавшись внезапному порыву, он остановился и спросил у консьержа:

— Скажите, любезный, кто живёт надо мной, этажом выше? Что за парень?

— Парень? Там сняла квартиру девушка, дня за два до вашего приезда.

— Девушка? — Карл был несказанно удивлён. — Но я, — Карл осёкся, — я видел там парня.

— Что ж такого? Красивая девушка может пригласить к себе парня, это не возбраняется.

— Да, конечно, я не подумал. А что за девушка?

— Молодая, красивая, лет двадцати.

— Как зовут?

Консьерж нацепил очки на нос и открыл домовую книгу. Пробежал скрюченным артритом пальцем по странице и, наконец, воткнул грязный ноготь в короткую строчку.

— Вот она. Вероника Пуатье. Француженка, наверное.

— Она блондинка? — Карл пытался сохранять спокойствие.

— Нет, с чего вы взяли? Брюнетка. Длинные чёрные волосы. Стройная, смуглая. Красотка.

— Спасибо, вы так описали её, что мне сразу захотелось с ней познакомиться.

— Вряд ли вам это удастся. Она много работает, появляется только поздно вечером, почти ночью, а иногда и ночью. А уходит, скорее всего, ранним утром, никогда её не видел. Утром сон самый крепкий, знаете ли.

— Я пошутил, у меня завтра свадьба. Но всё равно спасибо.

Карл начал подниматься по лестнице.

— Вы куда? Лифт работает! — прокричал ему вслед консьерж.

— Хочу размяться! — крикнул Карл в ответ, — может, встречу красотку.

Он вдруг поймал себя на мысли, что не знает фамилии Вероники. Ничего страшного, утешал Карл сам себя. Мало ли в Нью-Йорке девушек с прямыми чёрными волосами и именем Вероника? Но от подозрения уже не так просто было избавиться. Что, если она жива и пронюхала каким-то образом про его адрес? Хочет испортить ему жизнь? Уничтожить его одним ударом? Как он её? Карл бросился по ступеньками вниз.

— Простите, уважаемый, а с лицом у неё всё в порядке?

Консьерж испуганно покосился на него, явно не понимая, что ему нужно.

— Всё в порядке. А что вы имеете в виду?

Карл понимал, что выглядит нелепо, и силился придумать правдоподобное объяснение своему неуместному любопытству.

— Не поймите меня превратно, просто у меня есть знакомая, очень похожая на ваше описание. Но она живёт в другом городе. Не может же она поселится здесь и не знать, что я тут живу?

— А, понятно, — протянул консьерж. — Только я не пойму, о чем вы говорите? Что с ней может быть не так?

— У моей знакомой родимое пятно около глаза, — соврал Карл.

— Я не заметил, да это и неудивительно. Она почти всегда в очках. Прошмыгнёт, как мышка, едва кивнёт. Только со спины и можно полюбоваться. Я однажды окликнул её, просто так, из любопытства, она обернулась, но на ней были огромные очки. Зачем они ей ночью? А теперь понятно — пятно скрывает. Такая неприятность для молодой девушки! — консьерж сочувственно покачал головой. — Бедняжка!

Карл почти не улавливал его бормотания — очки! Это всё, что он запомнил. На ватных ногах он поднялся к себе, на этот раз на лифте. Он с облегчением вздохнул, когда за ним захлопнулась дверь. Не может быть. Он не сомневался, что это она. Что ей нужно? Она никак себя не проявляет. Что она готовит?

Карл терялся в догадках. Он посмотрел на часы. Было около двенадцати. Сердце Карла стучало так бешено, что, казалось, выпрыгнет из груди. Нервы были натянуты, как струны. Он хотел позвонить Марии, но передумал. Что он ей скажет? Ему не хотелось беспокоить её. И он выбрал единственный доступный ему способ забыться — напился. Он накачался виски так, что не помнил, как уснул.

Проснулся он на диване, совершенно одетый. Пустая бутылка валялась на полу. Он посмотрел на часы. Было шесть часов. К двенадцати нужно в церковь. Там уже будет Мария и гости. Голова трещала и на глаза ужасно давило. Карл потряс кулаком в пустоту.

— Грязная сучка! Что тебе нужно?! Зачем ты преследуешь меня?! Ты сама во всём виновата! Я так просто тебе не дамся! Тебе не удастся свести меня с ума!

Прокричав всё это, Карл немного успокоился. Он выпил аспирин и принял душ. Ему стало легче. Он позвонил в салон и вызвал парикмахера на дом. К одиннадцати он должен быть в форме. Через полчаса аспирин начал действовать, и голова встала на место. В восемь пришёл цирюльник и начал приводить шевелюру Карла в порядок. По просьбе Карла он сделал массаж лица и наложил маску. В десять принесли костюм, а в одиннадцать Карл заказал такси и поехал в церковь. Он чувствовал себя почти нормально. Перед выходом он не удержался и спросил консьержа, не приходила ли девушка? Тот ответил, что сегодня нет.

Церемония прошла прекрасно. Карл не видел платья, и был ослеплён Марией, похожей на прекрасного эльфа, случайно залетевшего из сказочного леса. Он ещё раз поразился её отменному вкусу. Они обменялись кольцами и поцелуем, обычными в таких случаях.

Возле дома были накрыты столы, к вечеру собрались гости, молодожёны принимали поздравления, и всё шло как нельзя лучше. Родители Марии подарили им на свадьбу дом за городом, чем Карл был приятно удивлён. Он, конечно, знал, что после свадьбы они не будут жить в его холостяцкой квартире. Он уже договорился с риэлтером и их ждала квартира получше. Потом он собирался взять ссуду в банке, и купить дом в кредит, но только вместе с Марией. Но теперь проблема отпала сама собой. Наверняка Мария выбирала этот дом. Она нисколько не сомневалась, что они поженятся, не догадываясь, что ещё пару недель назад всё висело на волоске.

Карл с Марией уехали чуть раньше, оставив гостей развлекаться без них, справедливо рассудив, что гости не будут очень скучать. Фрэнк, шеф Карла, что-то страстно шептал на ухо юной красотке, как бы невзначай обнимая её за тонкую талию. Та глупо хихикала, очевидно, перепив шампанского.

Чёрный лимузин, тихо шурша шинами по красному гравию, подвёз их прямо к новому дому, ключи от которого мистер Лепски торжественно вручил молодожёнам после церемонии, сопроводив это витиеватой речью.

Дом был великолепен. Карл увидел это ещё издалека. Он стоял особняком, с огромной зелёной лужайкой, где в продуманном хаосе тут и там цвели роскошные клумбы, поражающие буйством красок. Сам дом не был слишком большим, но и не маленьким. Сложенный из серого камня, похожий на миниатюрный замок, дом утопал в зелени вьющихся растений, названий которых Карл не знал.

По каменным ступеням они прошли внутрь. Оказалось, кто-то позаботился о праздничном убранстве. Пол был усеян лепестками красных и розовых роз. Везде стояли вазы с цветами, запах которых перемешивался с запахом благовоний. У Карла закружилась голова.

— Это Натали постаралась? — спросил он у Марии, обнимая её и целуя в губы. — Всё это сводит меня с ума.

— Какая разница? — Мария страстно ответила на поцелуй. — Тебе нравится дом?

— Очень. Но немного неожиданно. Я хотел выбрать его вместе с тобой.

— Так получилось. Когда я его увидела, то не могла отказаться. Я сразу поняла: это то, что нужно. К тому же его собирались купить, и мне пришлось немного увеличить цену. Но он того стоит.

— Да, он великолепен. — Карл немного осмотрелся. — А где спальня? Я мог бы отнести тебя туда, но не знаю, куда идти.

Мария засмеялась.

— Не стоит теперь этого делать. Сюрприз испорчен. Пойдём, покажу. — Она взяла Карла за руку и увлекла в спальню.

Спальня тоже удостоилась всяческих похвал. Утопая в мягком ворсе ковра, молодые подошли к роскошной кровати с балдахином в старинном стиле, и Мария упала на неё в блаженном изнеможении.

— Зря я спала с тобой до свадьбы. Таинство нарушено. Трепет невесты перед женихом и страх первой ночи исчез. Мы как бывалые любовники сейчас завалимся в постель и займёмся любовью.

— Не надо утрировать, дорогая. Я всё так же хочу тебя. Ты для меня так же желанна, как в первую нашу ночь. Я не мог дождаться. В последнее время, согласись, мы виделись нечасто. Я скучал по тебе. — Карл расстегнул корсет на платье и начал осторожно ласкать фарфоровые плечи и шею Марии.

Она поддалась на ласки и начала снимать с Карла костюм.

— Я тоже скучала. Мне тебя не хватало.

Им удалось освободиться от громоздких одежд, стесняющих движение, и они предались физической близости уже на законных основаниях.

Когда после любовных игр Мария уснула, Карл закурил сигарету и откинулся на шёлковые подушки. Он всегда считал секс с Марией немного пресным. Она, несомненно, старалась, но натуру не переделаешь, и Карла трудно было обмануть. Она была нежной и покладистой, но Карл чувствовал, что это не доставляет ей особого удовольствия. Всплески желания бывали у неё лишь изредка, но и тогда она была далека от настоящей неистовой страсти.

Тут Карл невольно сравнил её с Вероникой, и тоска нахлынула на него с новой силой. «Возможно, так даже лучше, — подумал Карл, — бурные чувства рано или поздно остынут, секс превратится в обыденность, просто супружескую обязанность, и она не будет ему докучать, занятая домашними заботами и воспитанием детей. Любовницу я всегда смогу найти». Но тут при мысли о любовнице у Карла неприятно защекотало в горле. Нет, только не это. С него хватит. Лучше просто купить проститутку. Больше ему не нужны проблемы.

Карл затушил сигарету и выключил свет. Он заботливо поправил одеяло на Марии и закрыл глаза, в надежде уснуть. Он выпил успокоительное, очень рассчитывая, что кошмары не станут беспокоить его этой ночью. Они и правда немного ослабили хватку, разрешив Карлу небольшой отдых.

В воскресенье они долго валялись в постели, периодически занимаясь любовью, как и положено молодожёнам. Потом заказали обед в ресторане и с аппетитом поели. Карл собрался съездить на свою старую квартиру, забрать вещи и рассчитаться с хозяином, оставив Марию хлопотать по хозяйству. Дом был отремонтирован, но Марии хотелось немного переделать его на свой вкус. Карл не возражал. Потом нужно было обустроить детскую и ещё много-много чего.

В небольшой привратницкой сидел всё тот же консьерж. Карл сообщил ему, что съезжает с квартиры, и пришёл за вещами.

— Что такое, все решили покинуть этот дом! А вы куда?

— Купили дом. — Карл не стал вдаваться в подробности. — А кто ещё вас покинул? Массовый исход жильцов?

— Почти. Девушка, про которую мы с вами говорили накануне, вчера тоже съехала, а собиралась снять квартиру минимум на полгода. Молодые девушки так непредсказуемы! Наверное, хахаля нашла, и съехала к нему. Ну, что ж, дело молодое. Только как ей удалось подцепить хахаля с таким лицом? Как вы думаете? А пятно очень большое?

— Какое пятно? Вы о чем? — Карл удивлённо посмотрел на консьержа.

— Ну, то пятно, возле глаза, про которое вы говорили. Неужели забыли? Это же ваша знакомая с пятном. Вы сами мне рассказали. — Консьерж проявлял нездоровое любопытство.

— Ах, пятно, — Карл вспомнил тот разговор, — нет, что вы, совсем маленькое, оно её не портит, даже придаёт пикантности. Она пользовалась большим успехом у мужчин. Но с чего вы взяли, что это моя знакомая? Только потому, что она в очках? Какая глупость! Я думаю, что это вовсе не она. Моя приятельница проживает далеко отсюда, и я не вижу причины, чтобы она покинула своё место жительства.

— Да, да, простите, я вбил себе в голову чёрте что. Мы, старики, падки на версии.

— Я вовсе не сержусь. — Карл дал ему десять долларов. — Спасибо за службу.

Старик горячо поблагодарил Карла, и быстро схватил бумажку скрюченными пальцами.

— Спасибо, мистер. Всегда к вашим услугам. Вы очень добры.

Карл осторожно открыл дверь ключом, словно боясь обнаружить там нечто неприятное, очередной сюрприз. Но всё было спокойно, по крайней мере внешне.

Он собрал вещи, невольно кинув взгляд на потолок, где недавно было мокрое пятно, похожее на акулу. Но там тоже было всё в порядке. Карл вздохнул с облегчением, подхватил сумку и вышел за дверь. Он бросил её в машину, завёл мотор и уехал. Плохие новости больше не действовали на него так убийственно. Может, помогало успокоительное, может, он просто привык. «Это не она, — говорил он себе, — это не может быть она. Она бы давно что-нибудь сделала. Если я буду обращать внимание на всех тёмноволосых девушек, я сойду с ума. Пора успокоиться».

Он вырулил на шоссе, ведущее за город. Начинало темнеть, и Карлу пришлось включить фары. Основной поток машин уже проехал, и Карл ехал практически один, то и дело выхватывая из темноты куски дороги. Сзади него показались фары незнакомой машины. Она держалась на одинаковом расстоянии, не приближаясь и не удаляясь. Когда Карл притормаживал, притормаживала и она, когда нажимал на газ, машина сзади тоже набирала скорость.

Карл не сразу заметил её, неотступно следующую за ним, и сначала не придал значения. Но потом поведение машины насторожило его, и он решил проверить подозрения. Он включил поворотник, и съехал на обочину. Если это просто попутная машина, то она проедет мимо. Но машина тоже включила поворотник, и остановилась невдалеке от него. Из-за темноты Карлу никак не удавалось рассмотреть марку. Он выкурил сигарету, начиная заметно нервничать. Потом, убедившись в том, что машина не собирается трогаться, решил ехать. Он не мог стоять здесь всю ночь.

Объятый необъяснимым страхом, он побоялся подойти к машине и спросить водителя, что ему нужно. С визгом он тронулся с места и поехал, стараясь не смотреть назад. Но, бросая взгляд в зеркало заднего вида, он всё же видел, что машина никуда не делась.

Мария уже беспокоилась, и начинала звонить ему на сотовый телефон, но он не брал трубку. Когда, наконец, машина затормозила перед домом, Мария, услышав шум двигателя, выбежала на крыльцо. На ней было очень миленькое домашнее платье, и от неё веяло уютом и покоем.

— В чем, дело, милый? Где ты был? Почему не берёшь трубку? Я ужасно волнуюсь.

Руки у Карла немного тряслись, но он сдержался.

— Всё в порядке, забрал вещи. Пришлось немного подождать хозяина, чтобы расплатиться. Не хотелось возвращаться туда ещё раз.

— Но к телефону ты мог подойти?

— Скорость была большая, темно, не хотелось рисковать. Ты ведь не жаждешь стать вдовой на второй день после свадьбы?

— У тебя мрачный юмор. Ну ладно, не будем ссориться. Ты проголодался?

Карл совершенно не хотел есть, но ответил утвердительно.

— Да, я голоден. Ты заказала еду?

— Нет, мне хотелось сделать тебе приятное, и я приготовила ужин сама.

— О, да ты и готовить умеешь? Опять ты меня удивляешь. — Карл обнял жену и поцеловал в губы. — Похоже, ты полна загадок.

— Льстец. Иди, переодевайся.

Пока Карл принимал душ и мыл руки, Мария накрыла на стол. Сервировка была достойна всяческих похвал. «Где она научилась этому? — мелькнула у Карла мысль. — А, впрочем, не всё ли равно?»

Они сели друг напротив друга, Мария зажгла ароматическую свечу.

— Это наш первый семейный ужин, дорогой. Я очень старалась. Попробуй.

Карл отрезал кусочек мяса, и положил в рот. Наверное, вкус был неплох, но вкусовые ощущения Карла притупились, и он механически разжевал кусок и улыбнулся, чтобы только угодить Марии.

— Это божественно, никогда не ел ничего вкуснее. Ты действительно сама приготовила? Что это?

— Телятина, запечённая с черносливом. Попробуй гарнир.

— Сейчас. — Карл засунул в рот кружок картошки, посыпанный укропом и политый соусом.

— Ммм, это ещё лучше. Ты прирождённый кулинар. Никогда не мечтала иметь ресторан?

— Были такие мысли, не скрою, но теперь ты — мой ресторан, ты и малышка.

— Кстати, как она там? Или он?

— Не знаю, ещё рано определять пол. Я бы хотела девочку. А ты?

— И я, ты знаешь. Все мальчишки хулиганы. — Карл методично опустошал тарелку, запивая красным вином, которое Мария предусмотрительно выставила на стол.

— Завтра мне на работу, а ты чем займёшься?

— Я займусь детской, потом мне нужно посетить врача. Хочу выбрать обои и краску для потолка. Может, пригласить дизайнера? Как ты думаешь?

— Как хочешь, дорогая. Делай всё, что считаешь нужным.

— Неужели тебе всё равно? Что с тобой, Карл? Ты выглядишь совершенно рассеянным.

— Ну что ты, мне не всё равно. Просто у меня нет такого вкуса, как у тебя, — выкрутился Карл. — Ты подбери несколько образцов, какие тебе нравятся, а окончательный вариант выберем вместе. Идёт? Не дуйся. Это женские дела.

— Идёт. — Мария улыбнулась. — Просто удивительно, как вы, мужчины, не любите хозяйственных хлопот.

В обществе Марии Карл немного расслабился, семейная жизнь действовала на него умиротворяющее.

— Пожалуй, лягу сегодня пораньше, что-то голова разболелась.

— Хорошо, я сейчас загружу посуду в машину и присоединюсь к тебе. — Мария начала собирать со стола.

Когда она появилась в спальне после душа, Карл ещё не спал. Он притянул её к себе, словно надеясь, что она защитит его. Он очень любил её в этот момент за ту надёжную реальность, которую она, сама того не зная, дарила ему. Ему просто необходимо было чувствовать себя в безопасности, и Мария с избытком обеспечивала ему это ощущение. Они нежно целовались, потом занялись любовью, и только потом Карл уснул возле Марии, согретый её невозмутимостью и уверенностью в себе.

С понедельника началась рабочая жизнь, и дни полетели с дикой скоростью. Ничего такого больше не происходило, но состояние Карла оставляло желать лучшего. Он сам не мог толком объяснить, что с ним происходит, но впал в глубокую депрессию. Мария была занята благоустройством дома, бегала по магазинам, работала с дизайнером, но состояние Карла не ускользнуло от неё. Он, конечно, не рвал на себе волосы и не катался по полу, завывая, как койот, но его глубокая меланхолия и полное отсутствие интереса к чему бы то ни было, внушали ей опасения.

Карл пил, ел, спал, работал, действуя, как автомат. Это не очень нравилось Марии, но она пока решила ничего не говорить Карлу, думая, что жизненные перемены так подействовали на него, и с рождением ребёнка всё пройдёт.

Два раза в неделю к ним приходила прислуга — убирать и готовить еду, всё остальное время они справлялись сами. Они могли позволить себе постоянную прислугу, но Мария не терпела присутствия чужих людей в доме. Ей не хотелось злоупотреблять деньгами отца, и она держала только шофёра, который жил неподалёку, исключительно потому, что не любила водить машину. Марии был по душе спартанский образ жизни, если так можно выразиться в их ситуации. Конечно, после родов она планировала нанять побольше прислуги, но сейчас ей это было не нужно. Карл тоже не настаивал. Безразличие, охватившее его, пускало корни всё глубже и глубже. Это заметили и на работе.

— Что-то ты плохо выглядишь, Карл, — шеф озабоченно посмотрел на него, — в чем дело? — Ты давно не был в отпуске, даже не поехал в свадебное путешествие. Можешь взять отпуск недельки две, всё равно сейчас затишье.

— Я подумаю, — ответил Карл равнодушно, но, спохватившись, добавил, — нужно посоветоваться с Марией.

— Да, конечно. Но ты не тяни, скоро горячая пора, будет наплыв клиентов, лучше отдохнуть сейчас, да и время подходящее — август.

— Ты прав. Я сегодня же скажу Марии, — перспектива сменить обстановку вдруг обрадовала Карла. — Сегодня же, — добавил он уже повеселевшим голосом.